Текст книги "Приручить Шерхана (СИ)"
Автор книги: Наталия Богатенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава 7
– Эй! Ян! Ян, проснись!
Янка неохотно пошевелилась, глаза никак не желали разлипаться, а мышцы шеи затекли, и спина ныла от неудобного положения. Над нею склонился Эдик, рука его лежала на её плече, и он снова её потормошил. Молодой интерн выглядел свежим, словно не провёл дежурство в клинике, а всю ночь сладко спал в своей постели. Чисто выбритое лицо сияло улыбкой, он уже успел переодеться в стильный пиджак и штаны горчичного цвета. На запястье поблёскивали явно дорогие часы.
И вообще, не очень-то он похож на обычного парня – медика. Наташкин двоюродный брат тоже в этом году закончил, медицинское училище, но постоянно был измотанным и голодным, а одевался в простенькие водолазки и джинсы. Может, новый знакомый вовсе не из пролетариев, как называла бедных студентов бабушка.
– Который час? – зевнув, Яна выпрямилась, со стоном размяла затёкшие конечности.
– Начало седьмого утра. Ну, что, поехали?
– Куда? – тупо уставилась девушка на Эдика.
– Ко мне. – сказал так, будто это было естественно. – тебе нужно помыться, позавтракать и набраться сил. Сама ж говорила, домой нельзя, не здесь же тебя оставлять. Да и правилами не положено, ты не пациент.
Яна озадаченно одёрнула зелёную рубаху, которая была на пару размеров больше, чем требовалось. По приезде в больницу ей выдали казённую пижаму, и она чувствовала себя нелепо, но это лучше, чем разгуливать завёрнутой в махровое полотенце. Рядом с Эдуардом она, конечно, казалась жалкой замухрышкой, но разве сейчас это важно. Вновь вернулось беспокойство.
– А менты? В смысле, полиция, они что, мной не интересовались?
Парень кивнул.
– Приезжали с полчаса назад. Мария Сергеевна их выпроводила, объяснила, что тебе нужен покой и здоровый сон. А допросить они успеют и днём.
Кем бы, ни была эта Мария Сергеевна, Янка восприняла её помощь с благодарностью. Пригладив свалявшиеся волосы, она пошла вслед за Эдуардом, напряжённо думая. Позвонить Наташке было жизненно необходимо, но телефона при ней нет, значит, придётся просить у Эдика. Ладно, это подождёт. Он прав, она выглядит кошмарно, надо привести себя в человеческий вид, а потом уже решать, что делать дальше.
Она уже не удивилась, когда новый знакомый усадил её в шикарную серебристую иномарку, и лишь покосилась на его профиль. Захочет, сам расскажет, откуда у интерна такая машина и шмотки за несколько тысяч. Впрочем, гадать и не пришлось, Эдуард усмехнулся, видимо, поймав её взгляд, и произнёс:
– Предки у меня при деньгах, тачку эту отец подогнал на восемнадцать лет, хату купил в центре города, да я отказался там жить. Мать хотела, чтобы на юридический поступил, а я упёрся, хочу стать врачом и баста! Мозг выносили долго, потом отстали. Со мной бесполезно спорить, если решил, так и будет.
Понятно, бунтарь, как и сама Янка. Эдик начал нравиться ей, неплохо бы подружиться, у неё в Москве друзей нет, только Натуля. В ответ на его честность она тоже кое-что рассказала о себе – о том, как умер папа (правда, для Янки он был отчимом, но воспитывал её с пяти лет, и она считала его отцом), как мама растила их с Алькой одна, о своём стремлении к самостоятельности, о дедушкиной квартире, куда теперь ей не попасть.
Даже в порыве откровенности призналась, что собиралась переспать с незнакомым человеком, но тут же прикусила язык. Незачем вываливать свои беды на парня, которого знает от силы несколько часов.
***
Первое, что не понравилось Артёму, это испуг, отразившийся на лице брата. Внешне они были совсем не похожи, оно и понятно, Андрей ему не родной по крови. Вернее, у них общий отец, а матери разные, но с самого детства отношения между ними складывались довольно близкие и доверительные. Старше Артёма на пять лет, Андрей никогда не пытался отвоевать главенство и шефства над ним не брал.
Защищал по-братски в юности, научил всему, что знал и умел сам. В целом, они редко ссорились, хотя однажды дошло до жестокой драки. Но вспоминать о давнем инциденте Артём не любил, молодые были, глупые – девчонку не поделили. Кстати, не кого-нибудь, а Вику, которая досталась в итоге младшему Шерханову.
Но это уже старая история. Да и для Артёма ничем хорошим, как выяснилось, не обернулась. Теперь у него ни семьи, ни жены…
– Во дела, так дела. – озадачился Андрей, привычным жестом откинув со лба вечно падающие туда волосы.
Он был жгучим брюнетом, Артём намного светлее. Во всём бросалась в глаза разница между братьями – в росте, во внешности, в характере. Старший, в отличии от Артёма, уродился в мать, не в отца, был худощавым, почти сухопарым, невысоким и жилистым, и мордой смазливым. А Артём обладал атлетическим телом, суровым лицом и столь же тяжёлым нравом.
– Наташа дома? Хочу с ней перетереть кое-чё.
Шерхан огляделся. Разумеется, врываться к родственникам в середине ночи, воняя перегаром, вариант не из лучших, но на такие нюансы Артёму было чихать. Он жил по собственным правилам, не признавая никакие устои общества.
– Спит. – посмотрел через плечо Андрей, и зачем-то прикрыл плотнее створки двойных дверей в гостиную. – Тёма, не вмешивай её в это. Она ни при чём.
– Я и не вмешиваю. Побазарить-то можно? Яна эта – подругой Наташкиной назвалась. Сечёшь тему?
Нервозность Андрея наводила на подозрительные мысли, но рубить сгоряча было не в принципах Артёма. Не докопавшись до правды, он отродясь не принимал поспешных решений, наверное, потому и был до сих пор жив, а не гнил в могиле с дырой в черепе. Да и не надеялся он застать беглянку здесь, ясно ж, что девчонка не помчалась бы туда, где он мог достать её в два счёта.
– Яна… – нахмурился хозяин роскошного особняка, поддёрнув сползающие штаны, застегнуть на которых ширинку он так и не удосужился. – Янка, что ли, та, деревенская? Из Калужской области, город ещё у неё, название мудрёное… Всё не запомню никак. Наташка тоже оттуда родом. В уме всё время крутится. То ли Тулуса, то ли Туруса.
– Таруса? – подсказал Артём, мгновенно впитывая информацию, словно губка воду.
– Точно! Таруса, будь она неладна! – обрадовался Андрей, стукнув себя ладонью по лбу. – Наташка в Москву учиться приехала два года назад, ты сидел ещё. Познакомились случайно, на улице, я её сразу приметил. Она возле универа хныкала, отчислили её. Ну, я подкатил, как положено, утешил, в дорогой кабак вечером сводил. Потом конфетно-букетный период пару недель, а там и свадьбу сыграли.
– Быстрый ты, времени не терял. – усмехнулся Артём, равнодушно выслушав историю, которую Андрей рассказывал ему не впервые. – короче, я до утра у вас перекантуюсь, сам понимаешь, мне щас домой не резон. Мусарня набежит, начнутся дотошные допросы.
– Жека был нормальным пацаном. Жаль бедолагу. – неискренне вздохнул Андрей, усевшись, наконец в кресло. – мыслишки у тебя есть, кто «торпеду» подослал?
От Артёма не ускользнуло, как брат снова покосился на дубинку, лежавшую на коленях у гостя. Реакция какая-то странная была, когда он увидел трофей. Словно знакомая вещица вдруг неожиданно появилась там, где её быть не должно. Но Андрей заверил, что никогда раньше не встречал этого оружия, и владельца сего примечательного предмета не знает.
А не верить ему у Артёма пока оснований не имелось.
– Поразмыслить надо на этот счёт. Не люблю напраслину на людей наводить. – помолчав, ответил Шерхан, и подался вперёд, пристально глядя в лицо брату. – Андрюх, постели мне на диване, а? Башка как чугунная, не варит ни хрена. Отоспаться хочу. Как в мудрой поговорке, утро вечера всяко мудреней.
Андрей вскочил, неловко задел журнальный столик, и стоявшая на нём китайская ваза с грохотом покатилась по паркету, наделав ненужного шума. Мужчины, не сговариваясь, посмотрели в сторону дверей. Но Наталья, видимо, крепко спала, или не пожелала выйти и узнать, что за ночные посиделки устраивает её муж.
– Так, это… В гостевую давай. – засуетился Андрей, кивнув куда-то влево. – там выспишься нормально, а Наташка, как встанет, приготовит нам кофе, я тебя разбужу. Чего на диване-то, как неродной.
– Были времена, мы с тобой чёрствый хлеб на двоих один ломоть жрали, и дрыхли на вшивом матрасе на полу. – с умыслом напомнил Шерхан о горьком детстве, когда мать Артёма, воспитывавшая и Андрея, получила небольшой срок за воровство, и стараниями их папаши была лишена родительских прав.
А мальчишки, десятилетний Андрюшка, и пятилетний Артём, жили тогда у тётки Марины в Подмосковье. Образцовая семья взяла к себе двоих «сиротинушек», от которых отказался отец, на людях всячески сюсюкались с ними, заваливали подарками, но, стоило захлопнуть дверь в огромный дом в частном секторе, как начинался кромешный ад. Когда дядя Валера, супруг Марины, уезжал на месяц на вахту, эта ведьма отыгрывалась на приёмышах сполна.
Могла не кормить по несколько дней, все продукты запирала в кладовой, в холодильнике они появлялись лишь ко дню приезда местных органов опеки; заходить мальчикам в ванную разрешалось строго раз в неделю, под её бдительным присмотром, и, не дай Бог, кто-то из них использовал чересчур много воды или израсходовал излишки жидкого мыла.
Парнишки всё терпели, Андрей, как старший, пытался дать злобной тётке отпор, но она предупредила, типа, будешь показывать норов, достанется маленькому Артёму. К кому было бежать жаловаться, кто бы поверил, что добрая и улыбчивая Марина, «обожавшая племянников мужа до умопомрачения», на самом деле самая настоящая сука…
У Андрея вытянулось лицо. Вспоминать о прошлом, где он был всего лишь нищим, никому не нужным паршивцем, он ненавидел. И всегда избегал расспросов о детстве, старался забыть, перечеркнуть страшные годы лишений и издевательств.
А вот Артём ничего не забыл. И не простил.
***
Боль в скуле была терпимой, хотя и давала о себе знать, когда Яна попыталась улыбнуться. Эдик оказался отличным гостеприимным хозяином, предоставил ей большую комнату, и, не слушая возражений, перенёс свои вещи в крохотную спальню напротив. Конечно, жить у незнакомого парня она не собиралась, но других вариантов не предвиделось, а до тех пор, пока обидчики разгуливают на свободе, и деньги не найдены, возвращаться в дедушкину квартиру нет смысла.
Напрягало и то, что сумка с мобильным телефоном, и кошельком, где лежала банковская карта, оставалась в доме Шерханова. Чёрт с ним, с кошельком, он практически пуст, да и на счету карты нет ни рубля. А вот телефон… Ведь Артём мог запросто пошарить там, чтобы узнать хоть что-то о ней.
А может, ему плевать на неё? Ну, произошло приключение на дне рождения, сбежала несостоявшаяся любовница, будет ли он её искать? Зачем она ему? План провалился, теперь Яна понятия не имела, что делать. Слава Богу, Алька в безопасности, но нельзя исключать вероятность, что бандиты вычислят местонахождение «воровки». А что смогут против них две беззащитные женщины – тётя Зина и её сестра!
Валя с тревогой спросила, как дела в Москве, и Янка заверила, мол, волноваться не о чем. Это было неправдой, но не грузить же Альку своими проблемами. И посвящать в неприятности, в которые влипла с Артёмом, тоже ни к чему. Аля сразу станет приставать с настойчивыми просьбами помочь, а какая с неё помощь. Нытья сестрёнки Яне только не хватало для полного краха!
– Сейчас сгоняю в магазин, холодильник надо затарить. А то, чем я тебя кормить…
– Эдик, не суетись. – прервала Яна, разглядывая своё лицо в зеркале в прихожей. – я не хочу тебя стеснять, ладно?
Синяк всё же проступал под густым тональным кремом, а замаскировать ссадину и вовсе не получилось. Да ещё жгло нестерпимо, Эдуард обработал ранку антисептиком, и велел Янке наложить компресс с лечебной мазью.
– Никакой суеты. – деловито возразил парень, натягивая спортивную куртку. – давай договоримся. Ты живёшь у меня, сколько потребуется, я не лезу с расспросами и советами, если это напрямую не касается твоего здоровья. Но морить тебе себя голодом не дам.
Она с благодарностью повернулась к нему, и криво улыбнулась. Эдик выдал ей одежду – белые джинсы, жёлтую майку и кроссовки, сказав, что это вещи его младшей сестры. От нижнего белья девушка отказалась, надевать трусики и лифчик, принадлежавшие кому-то, унизительно. Она бы ничего не взяла, но не разгуливать же в полотенце или больничной пижаме!
– А я думала, такие рыцари уже перевелись.
– Ты ошибалась. – сдержанно заметил Эдик, не скрывая интереса к ней. – запри дверь на все замки. У меня есть запасные ключи.
О том, что ей тоже необходимо уйти, Яна промолчала. Спорить желания не было, поэтому она лишь кивнула, решив, что успеет вернуться до его приезда. Он упомянул, что заскочит навестить родителей, и она надеялась быть дома ко времени, когда Эдуард приедет обратно.
А вообще, Яна не обязана перед ним отчитываться, верно? Ей нужно увидеться с Наташкой, обсудить, как поступить. Уехать в Тарусу к маме, чтобы уговорить ту, погостить неделю – другую у Зинаиды, или отправиться прямиком к крёстной, и там отсидеться вместе с Алькой.
Ясно же, что денег уже не достать, да и с самого начала план был хлипким, словно паутина. Наивные дурочки, вот кто они с Натулей. Как можно было верить, что Янка с лёгкостью охмурит такого человека, как Артём, и тот отсыплет пятьсот тысяч баксов за пару дней знакомства! Одним словом, провинциальные лохушки.
Андрей, насколько помнила Янка, уезжал на работу в половине восьмого утра, и была уверена, что Наташка дома одна. Выходя из квартиры Эдика, она быстро взглянула на настенные часы – начало девятого. Они смогут спокойно поговорить.
Такси ждало её во дворе, и девушка, чувствуя дискомфорт из-за отсутствия сумочки и телефона, юркнула в салон. Пришлось, конечно, «одолжить» у Эдуарда пару сотен, но Яна всё отдаст. Возможно, он и не сразу заметит, что на подоконнике убавилось рублёвая стопка бумажных купюр. Блин… Паспорт и все прочие документы – в сумке. А что, если бандиты прихватили её, она же в отключке была от удара! И тогда вообще нечего прятаться, они мигом сообщат своему боссу, где прописана Яна, и в Тарусу заявятся незваные гости.
А там больная мама…
Она так погрузилась в невесёлые мысли, что пробежала мимо чёрного джипа у ворот особняка, даже не зациклившись на нём. Андрей ездил на серебристом «лексусе», он не признавал таких вот «танков», значит, это не его машина. Да мало ли, кто её тут оставил, на этой улице огромные кирпичные дома были выстроены в длинный ряд, и кто-то из соседей Шерхановых мог в спешке притормозить чуть дальше своего дома.
А надо… Надо было прислушаться к интуиции, которая вдруг проснулась, едва Яна взбежала на крыльцо, и поднесла руку к навороченному домофону с окошечком видеонаблюдения. Равнодушно скользнув по ней взглядом, хмурый охранник сообщил, что Наталья Георгиевна ещё спит, но впустил в холл.
У него были указания хозяйки – её лучшая подруга желанная гостья во время отсутствия хозяина. Янка метнулась к лестнице, но что-то заставило её обернуться. От того, кого увидела стоящим за спиной, девушка ощутила неприятный холодок по коже…
Глава 8
Артём пробуждался легко, даже без всякого сигнала будильника. Многолетняя привычка, намертво приклеившаяся с зоны, как и другие, от которых теперь избавиться было сложнее, чем он думал. Например, он больше не пил по утрам кофе с молоком, как любил раньше, а машинально заваривал крепкий, тягуче-чёрный чай, бросал в чашку ложечку сахара, и залпом выпивал горький напиток. И сигареты стал курить очень крепкие, предпочитая не элитные сорта вроде «Макинтош», а отечественные, хорошего производства.
Но сегодня сон не хотел выпускать его из цепких щупальцев, поэтому встал он уже после отъезда брата. С ума сойти, без четверти восемь. Дел по гланды, напрягов вагон, а он в койке прохлаждается. Следовало уже встретиться с пацанами, а не дрыхнуть без задних копыт.
Прохладный душ взбодрил, на кухне нашлось неплохое пиво. Пойло это Артём не уважал, но за неимением лучшего сгодилось и оно. Мысли надо было устаканить, привести в норму. Ему ещё предстояло ехать к матери Жеки, помочь с похоронами, а чувство вины, что грызло нутро, мешало трезво думать. Из-за него погиб парень, и никакими словами её не искупишь…
Наташа ещё не выходила из спальни, но разговор с ней придётся отложить. Сейчас важнее разрулить свои напряги, а таинственно исчезнувшая красотка подождёт. На ходу натягивая куртку, мужчина торопливо вышел из ванной, и тут увидел её. Девчонка метнулась к лестнице, но неожиданно замерла, вцепившись в перила, и резко оглянулась.
Не передать, сколько эмоций пронеслось по хорошенькому личику. Откуда на щеке её ссадина, Артём не знал, вчера красотка выглядела сногсшибательно. Но это была точно она, хотя, в простеньких джинсах и майке, с пучком волос, схваченных резинкой, смотрелась совсем иначе. Впрочем, всё равно красивая.
– Хм, вот так сюрпризец. – ехидно усмехнувшись, Артём двинулся к ней, вынуждая её пятиться вверх по ступеням. – ну, Яна Михайлова, не хочешь объяснить, чё это за шарады ты мне устроила? М-м? Я чё, бля, должен бегать за тобой по всей Москве? Тебя это возбуждает, что ли? А то я ни хрена не пойму. Прилипла ко мне в кабаке, завела, злилась, типа, трахнуть я тебя не смог. А как я за дверь, тебя ветром сразу сдуло. А может, ты шепнёшь, кто моего охранника грохнул?
Она сглотнула, расширенными глазами настороженно за ним наблюдая. Боится, пташка, но старательно скрывает страх, это хорошо. С запуганными бабами проще вести беседу, однако, быстро наскучивает. И девчонка снова его удивила, вместо того, чтобы начать что-то мямлить невразумительное, она гордо вскинула голову, и выпалила:
– Не знаю я, кто к тебе в дом вламывается и палит по охране. Может, ты дорогу кому перешёл, что и неудивительно, при твоём-то образе жизни! А для тебя, кстати, это нормально, да? Свалить и бросить женщину во время любовной прелюдии! Это как, по-твоему, называется, уважаемый господин Шерханов? А, ну да, ты же весь такой занятой, без тебя, наверное, земной шар перестанет вертеться! Незаменимый просто!
Она ему определённо всё больше нравилась. Смелая, с боевым характером. Бабы на него голос редко повышали, почти не дерзили, и обычно заискивали перед ним. А эта прямо бесстрашная, не девушка, а вулкан.
Он продолжал наступать, гадая, надолго ли хватит у неё пороху с ним враждовать. Чё-то тут не вяжется. Разумеется, не Яна пришила Жеку, но она могла быть звеном в запутанной цепочке событий, и теперь никуда от него не денется.
На третьей ступени Яна вдруг остановилась, и Артём медленно сделал последний шаг. Расстояние в несколько сантиметров было ничтожным, это всего-то один выдох, две секунды времени, и бешеный скачок пульса. Её губы раскрылись, судорожно ловя воздух, а он, зависнув, залип, глядя на них.
Её дыхание стало глубже, высоко вздымая грудь. Мягкий хлопок туго натягивал ткань, рельефно выделяя вершинки сосков. Интересно, крошка носит нижнее бельё только под вечерними тряпками?
***
– Дурная привычка.
Яна ощутила прилив досады. Манера Артёма бросать короткие слова или фразы, смысл которых можно было расценить неоднозначно, её бесила. Как в тот раз, в клубе, когда она оплошала с виски, а он произнёс насмешливое «не вариант», – она тоже не сразу поняла, что замечание относилось вовсе не к её неуклюжей попытке изобразить прожжённую дамочку.
Откуда он вообще здесь взялся с утра пораньше?! Мысль, что поджидал её, Янке не понравилась. Но, скорее всего, приехал к брату, а ей следовало быть внимательнее при виде его машины. Конечно, в столице полно похожих джипов, но чтобы ей встречались именно «лендроверы» за такой короткий срок – насторожиться бы не помешало.
Впрочем, теперь-то что… Нужно сообразить, как выбраться из ловушки.
– У меня нет никаких привычек. Это ты преследуешь незнакомых девушек и тащишь в свою постель! Наверное, у тебя раздутое самомнение. Не понимаю, о чём ты…
– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро… – голосом Винни-пуха из мультика прогнусавил Шерханов, припечатав ладонью её руку к перилам. – короче, крошка, давай не будем упражняться в красноречии, у меня настроение не айс. Щас быстренько прыгаешь в мою тачку, по дороге всё обсудим.
Она похолодела. Рискованная миссия, начинавшаяся с успешного «внедрения» в тыл врага, оборачивалась опасной неизвестностью. Разумеется, балансировать по краю лезвия Янка не хотела, но был ли у неё сейчас выбор? Дело уже не только в том, чтобы достать деньги, она сунулась в логово к зверю, а он не собирался выпускать её из плена.
Интересно, жертвы в капкане чувствуют то же, что и она – ледяной страх перед неизбежным?
– Ещё чего! – надменность далась с трудом, поджилки не на шутку тряслись. – ты не имеешь права распоряжаться мной, я не твоя собственность!
Артём скривил губы, тихо присвистнул, пристально взглянул наверх, и Яна машинально посмотрела туда же. Ничего не увидела, кроме лестницы, устеленной дорогим светлым ковром, но оплошность поняла поздно. Негодяй уже бесцеремонно вскинул её себе на плечо, как в ту ночь, на парковке, и деловито направился к двери. Орать и звать на помощь Наташку Яна не осмелилась, не хватало, чтобы подруга стала свидетельницей такого варварского обращения!
Да и чем Натуля ей поможет? Артём, кажется, не знаком с чувством такта от слова совсем. Настоящий дикарь!
Её грубовато сбросили на переднее сиденье джипа, Яна ойкнула, больно оцарапавшись коленом о дверцу. В родном городе она встречала разных парней, были там и дворовая шпана с их плоскими шуточками и весёлыми чёртиками в глазах, вышибалы на рынке, те всегда ходили набычившись. Но с такими наглыми и самоуверенными, как Артём, ещё не сталкивалась.
– Куда ты меня везёшь?! – прошипела она, потирая ушибленную ногу. – совсем одичал в тюрьме! Думаешь, тебе всё дозволено?! Захотел – выкрал человека! Приспичило трахаться – увёл чужую девушку! А тебе не приходило в голову, что не всё в этой жизни так, как хочешь ты! Ты возомнил себя всемогущим, что ли?! Так вот, я тебя разочарую, Артём. Мы все равны. Мы все из одного теста, из плоти и крови, а разница лишь в том, кто живёт по законам человечности, а кому…
– Закройся. Чё ты-то, малая, можешь знать о жизни? О моей, бля, жизни. – процедил Шерханов, блокируя дверцу.
Он уселся за руль, лицо окаменело, и Яна, закусив губу, не могла оторвать взгляда от его рук на руле. Казалось, ещё чуток, и тугие вены вздувшихся жгутиков лопнут, а мягкая обивка потечёт сквозь пальцы, словно расплавленный воск. Смена его настроения её пугала. «Лендровер» плавно покатался по дороге, выезжая с улицы, а Янка, уставившись в лобовое стекло, не запоминала ни лиц людей, ни вывесок магазинов и кафе.
Они ехали молча. Яна больше не боялась его, будто чутьё подсказывало, что зверя вполне реально приручить.
***
Постоянный контроль Зинаиды Альку напрягал жутко. Тётушка, которой уже перевалило за пятьдесят, была типичной старой девой, и в отсутствии личной жизни всё внимание переключала на близких ей людей. С Еленой, матерью Вали, Зина дружила тесно, с юности, покровительствовала той, совала нос во все дела, что с годами превратилось в настоящую манию.
Алька ненавидела крёстную, хотя не призналась бы в этом даже под дулом автомата, и, тем более – Янке. Вот сестра, та просто обожала Зинаиду, да она и мысли не допускала, что Валя может относиться к старухе иначе. Но идея отсидеться в тылу, под надёжным крылом у крёстной, была крутой. Во-первых, в Калуге у Альки были две лучшие подруги, Светка и Динка, с которыми она собиралась на славу повеселиться. А во-вторых, всё вроде обернулось удачнее некуда, и теперь проблему с «пропавшими» деньгами будет решать Янка, а Альке остаётся лишь изображать невинную дурочку.
Но было и страшновато.
Если Яна узнает, что сестра связалась со взрослым мужиком, да ещё и нагло разыграла безвинно попавшуюся в сети негодяев жертву, ей несдобровать точно. Стуканёт мамане, и тогда пиши, пропало. Елена Владимировна жуть, какая строгая и совсем несовременная, ей не объяснишь, что Альке тоже хочется жить, не хуже остальных!
Телефон навороченный иметь. С подружками по кафе бегать, а в выходные – на дискотеку в клуб. Маманя её всё маленькой считает, вечно с нравоучениями лезет, как же это достало! Чего Вале стоило уломать её, чтобы та отпустила в Москву! И Янка не лучше, воспитывать пытается, правильная вся из себя.
Аж тошнит…
Вот Андрей – другое дело. Он один понимает Альку, ему плевать на её возраст. И вообще, ей в октябре восемнадцать исполнится, посмотрим, как запоют маманя и Янка! Пусть кто посмеет Альке слова против сказать. Съедет от матери, Андрей обещал ей квартиру в столице снять.
– Аль, ты уснула там? Зову её, зову, ноль эмоций!
Девушка поспешно затушила сигарету о наружную сторону перил, и сунула в рот пластик жвачки. О том, что Валя начала курить, никто не подозревал, кроме верных подруг. Она и спиртное уже пьёт, правда, слабенькое вино и в малых дозах, Андрей говорит, что не стоит этим увлекаться.
– Да иду я! – сердито буркнула Алька, нехотя поднимаясь по крыльцу.
– Ужин стынет! Сколько ж можно, ты со дня приезда сонной тетерей ходишь! – сварливо отрезала Зина, недовольно скривив и без того, птичье личико, изрезанное глубокими морщинами.
Альке иногда казалось, что крёстной сто лет. Она была сухонькая и прямая, как жердь, с жёлтой кожей, рано постаревшей, словно яблоко, из которого шприцем высосали все соки, оставив сушиться на солнце пустую оболочку. Маманя говорит, мол, Зине мужика надо, одна всё время, от того и ранние морщины. Да только кто ж ужился бы с такой мегерой!
А Андрей классный, – мечтательно улыбаясь, размышляла Валя за столом, машинально нарезая на своей тарелке тушёное мясо. Он как Альку увидел в клубе, так и оцепенел, весь вечер, пока она там с ведром и шваброй носилась, глазел. А потом предложил прокатиться, машина у него крутая, Алька прямо ахнула, когда разглядела и встроенный телевизор, и удобные сиденья, похожие на крохотные троны.
И руки он не распускал, поцеловал в щёчку, это ей тоже очень понравилось. Она же пока девственница, наверное, он будет приятно удивлён, когда у них дойдёт до секса. Пофиг, что женат, сам не раз упоминал, что жену не любит. Жаль, что пока даже по телефону с ним не поболтать, Янка, стерва, велела затаиться. Ну и ладно, всё равно она, Алька, для него дороже всех, а ещё Андрей сказал, что надо подождать, пока ей восемнадцать исполнится, и потом они…
Шлепок по руке заставил девушку вынырнуть из сладких грёз. Зинаида хмуро сдвинула белёсые брови, в упор глядя на крестницу.
– Яна, говорю, звонит! Ты опять в облаках витаешь? Что-то странно, с чужого, вроде как, телефона. На, возьми скорее!
Валя выскочила из-за стола, схватив из руки Зины мобильный, и скрылась в гостиной. Дверь закрыть не забыла, не хватало, чтобы эта карга уши грела. Она не в курсе настоящей причины приезда Альки, нечего её в это посвящать. Алька вздохнула, корча рожицы своему отражению в зеркальной дверце старомодного трельяжа, и смиренно «аллокнула», напоминая себе, что необходимо притворяться испуганной простушкой.
А Андрей, небось, уже кейс с деньгами из дома брата забрал, и вскоре они улетят на эти, как их там… В общем, на острова. Что и говорить, для Альки маячит на горизонте иная жизнь, где нет нужды, обносков и маманиной ругани. Разведётся он со своей клушей, а на Альке женится, и тогда все подружки будут завидовать, а враги вздрогнут, и слюнями подавятся.
Она всем покажет!
