Текст книги "Лабиринт Гименея"
Автор книги: Натали Риверс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
– Поженимся?! – эхом повторила Лили, ошеломленно уставившись на него. Она не могла поверить своим ушам. – Если это какая-то плоская шутка, то мне не смешно.
– Это не шутка. – Вито говорил совершенно серьезно и смотрел на нее с жестким выражением, к которому она уже, как ни ужасно, начинала привыкать.
– Как ты можешь даже просить меня об этом? – воскликнула она. Полтора месяца назад она согласилась бы с радостью. Предложение Вито было бы исполнением заветной мечты. Но не теперь. Сейчас это больше походило на дурной сон. – После того, как ты поступил со мной, было бы сумасшествием выйти за тебя.
– Я не прошу, – бросил Вито. – Я говорю тебе, что мы поженимся. И повторяю, никто не должен заподозрить, что ребенок не от меня. Он будет воспитываться как наследник Сальваторе.
Голова Лили шла кругом. С каждой секундой Вито все больше отдалялся от нее.
– Послушай, я не знаю, в какую игру ты играешь со мной.
Лили положила руки на бедра и посмотрела Вито прямо в глаза. Ее детство было омрачено отцовским двуличием, так что хватит с нее лицемерия и тайн длиной в жизнь.
– Но во что бы ты ни играл, у меня нет на это времени. Если ты хочешь купить нашу программу – хорошо. Мне нужны комиссионные, чтобы снять квартиру. Если не хочешь, тоже прекрасно. Просто дай мне уйти, чтобы я могла жить своей жизнью. Мне нужно найти постоянную работу.
Она должна это сделать, чтобы обеспечить своего ребенка. И не может позволить себе закончить как Эллен, ее мать.
Эллен была убита горем, когда Реджи, отец Лили, показал свою истинную натуру. Осознавать, что мужчина, которого она любит, шантажом заставляет ее молчать, было невыносимо. Но еще хуже было принимать его финансовую помощь, а потом все больше и больше зависеть от нее.
Со своей доверчивостью и пошатнувшейся уверенностью в себе ей не удалось найти работу, которая бы сочеталась с заботой о Лили. В конце концов Эллен стала трудиться в местном приюте, отдавая всю свою энергию и любовь больным людям.
Лили очень любит свою мать, хотя детство у нее и было крайне трудным. Что бы ни случилось, необходимо защитить Эллен от правды, по крайней мере пока все не устроится.
– Ты не слышала ни слова из того, что я сказал. – Вито выглядел таким холодным и равнодушным, что Лили охватили дурные предчувствия. – Тебе не нужна ни работа, ни квартира.
В конце концов, надо сказать ему правду о своем теперешнем положении и попытаться урезонить его.
– Ошибаешься, мне это необходимо, потому что после того, как ты меня выгнал, я сплю у подруги на диване, – произнесла она.
– Тебе нужен муж, который обеспечит вас с ребенком, – категоричным тоном отчеканил Вито. – А я предлагаю куда больше, чем это.
– Мы живем не в средние века! – возмутилась Лили. – И что такого необыкновенного ты предлагаешь? Деньги? Конечно, было бы здорово иметь богатого мужа. Но прежде всего он должен по-настоящему любить меня и моего малыша, иначе уж лучше остаться одной.
– Это на самом деле так? – спросил Вито. – Быть матерью-одиночкой – тяжелая ноша.
– Я и не говорю, что легко. – Лили слишком хорошо это было известно.
– Подумай о своем ребенке, – нажимал Вито. – Как ты можешь отказывать ему в возможности стать наследником Сальваторе?
– Все это звучит нелепо. – Лили раздраженным жестом пригладила волосы. – Сначала ты обвиняешь меня в том, что я изменила тебе и что ребенок не от тебя. Потом хочешь жениться на мне и сделать его своим наследником. Что я должна подумать?
Она заглянула в его голубые глаза, и внезапно их взгляд вызвал в ней чувственную дрожь. Словно электрический заряд пробежал между ними.
– Это реально.
Он шагнул вперед, покрывая разделяющее их расстояние в два шага. Он по-прежнему даже не касался ее, но волна жара омыла тело Лили, воспламенив нервные окончания. До дрожи в коленях хотелось ощутить его прикосновение, ощутить на себе его руки.
– Ты желаешь меня так же, как и я тебя. И не отрицай это, Лили. Это реальная действительность.
– Возможно, – согласилась она, ужаснувшись, как хрипло прозвучал ее собственный голос, когда его взгляд заскользил по ней, раздевая. – Но это всего лишь гормоны. Это не имеет значения.
– Твоя девственность кое-что значила для меня, – проговорил Вито, стиснув зубы. Глаза его казались невозможно темными, а щека едва заметно дергалась. – Пока я не обнаружил, что она не важна для тебя. И как быстро ты отдалась кому-то еще.
Внезапно какое-то почти дикое выражение прорезало его черты, и он схватил ее и яростно поцеловал.
Сердце Лили подпрыгнуло, она покачнулась, шокированная его порывом, но Вито с силой сжимал ее в своих властных объятиях. Никогда раньше он не был так груб, но в ней мгновенно забурлило горячее желание.
Несмотря на слабые возражения разума, тело наполнилось негой и стало податливым в его руках. Он прижимал ее так крепко, что чудесный знакомый жар его тела обжигал Лили даже сквозь одежду.
Губы ее смягчились и раскрылись, позволяя его языку проникнуть внутрь.
О, как же она скучала по нему, как мечтала снова быть с ним! И дело было не только в физической близости. Хотя она тоже жаждала его и отвечала на поцелуй с пылом, от которого голова шла кругом. Жаль, что он сам растоптал те удивительные чудесные отношения, которые у них были.
Его ладони теперь держали ее голову, отклоняя назад в неистовом поцелуе, который проникал в самые глубины ее растущего желания. Он сжимал Лили уже не так крепко, но она прильнула к нему, упиваясь его мужской силой.
Ее руки против воли обвили Вито, скользнув под пиджак.
Внезапно она опомнилась.
– Прекрати! – срывающимся шепотом произнесла Лили.
Ей пришлось напрячь всю волю, чтобы заставить себя оторваться от него и сделать шаг назад.
– Это не то, чего я хочу.
Стараясь унять дрожь в коленях, она подошла к огромному окну, выходящему на Лондон-Сити.
– А чего ты хочешь? – резко спросил Вито.
– Вернуть то, что между нами было.
Чувства настолько захлестнули ее, что она уже не отдавала себе отчет в том, что говорит.
– Тогда тебе следовало дважды подумать, прежде чем изменять мне, – процедил он.
– Я никогда не изменяла тебе! – вскричала Лили. – Но теперь это не имеет значения.
– Разумеется, имеет – это переиначило все!
– Но наши отношения… все было не так, как казалось. – В глазах защипало от слез, и она отвела взгляд, чтобы Вито не увидел. – Ты не тот человек, каким я тебя считала, иначе никогда бы не поверил в гнусную ложь обо мне.
Лили отвернулась к окну и нервно одернула жакет. Потом набрала полную грудь воздуха, стараясь успокоиться, прежде чем снова повернуться к нему.
– Я ухожу, – сказала она. Ее голос прозвучал ровно, несмотря на бурю в душе.
– Нет, не уходишь, – возразил Вито. – Ты еще не обдумала мое предложение.
– Тут не о чем думать. Ты ясно дал понять, какого мнения обо мне. С какой стати мне выходить за тебя?
– Ради ребенка, – сказал он. – Ты хочешь, чтобы он рос незаконным? Без отца? – Он подошел и взял ее за руки повыше локтей, как бы подчеркивая важность своих слов. – Хочешь, чтобы твое дитя было чьей-то грязной маленькой тайной?
Лили приросла к месту и уставилась на Вито, ощутив приступ дурноты.
– Почему ты говоришь такую ужасную вещь? – Голос ее дрожал. Слова Вито были слишком близки к истине. Слишком близки к тайной горечи ее собственного детства.
– Потому что тебе, как никому другому, известно, что это такое. Ты всю жизнь была грязной маленькой тайной Реджи Мортона.
Она в ужасе воззрилась на Вито. Сердце, казалось, перестало биться. Голова закружилась, а перед глазами все поплыло, когда она начала проваливаться в темноту.
– Лили!
Голос Вито прорезался сквозь туман, возвращая Лили к грубой реальности. Его руки, как стальные обручи, удерживали ее от падения, потом он поднял ее и отнес в большое кожаное кресло у стола.
– Лили. – Он опустился на колено передней.
На мгновение она готова была поверить, что Вито беспокоится о ней. Но потом Лили увидела, что глаза его такие же холодные, как и прежде.
– Ты ужасно бледная.
– Еще бы не бледная, – проговорила она сквозь зубы, пытаясь сдержать тошноту. – Столько потрясений за одно утро.
Лили встала так резко, что Вито покачнулся на пятках. Но быстрое движение было ошибкой. Волна тошноты вновь накатила на нее, голова закружилась так, что потемнело в глазах, и пришлось ухватиться за стол.
– Сядь, – рявкнул Вито. – Я не позволю тебе уйти в таком состоянии, чтобы ты потеряла сознание где-нибудь на улице.
Он заставил ее снова опуститься в кресло и схватил телефон со стола, велев принести, еду и напитки.
Лили закрыла глаза, делая глубокие вдохи. Нельзя допустить, чтобы ее стошнило прямо перед ним. Хватит с нее унижений для одного утра.
Через несколько минут послышался звук открывшихся дверей лифта, потом раздались шаги Вито, заглушённые толстым ковром. Открыв глаза, она увидела, что он ставит поднос на стол.
– Вот, выпей.
Стакан минералки со льдом. Как в тот раз.
Она молча взяла воду, не в состоянии говорить. Воспоминание о том последнем дне в Венеции, когда он тоже делал ей воду со льдом, нахлынуло на нее. В то время Вито был таким нежным, таким заботливым.
Но тут в памяти прозвучали его слова об отце. Она догадалась, откуда ему все известно!
– Ты копался в моей личной жизни!
Она обвиняющее взглянула на него, ожидая, что этот ужасный человек хотя бы немного смутится. Но нет, он оставался таким же невозмутимым.
– Ну, разумеется. Ты ведь жила со мной – мне необходимо было знать о тебе все.
Какой же он все-таки негодяй! Ей никогда не пришло бы в голову вот так бесцеремонно рыться в его прошлом. Он был женат – это общеизвестно. Но Лили никогда ничего не вынюхивала, не расспрашивала, пытаясь выяснить, почему брак распался.
Лили рассеянно убрала упавшие на глаза волосы и отвела взгляд. Трудно было поверить, что все так обернулось, и все ее мысли и чувства пребывали в полном смятении.
Наверное, вообще не следовало являться сюда. Но все-таки где-то в глубине души ей хотелось снова увидеть Вито, несмотря ни на что. Кто бы мог подумать, чем все так закончится? Что Вито, мужчина, которого она, как считала по глупости, любит, станет ее тыкать носом в унизительные обстоятельства детства?
– Быть чьей-то грязной тайной – не слишком приятно. – Голос Вито, нарушивший молчание, был холодным и бесстрастным. – Не подвергай своего ребенка той же участи. И не повторяй судьбу своей матери.
– Ты сам льешь эту грязь! – горячо возмутилась она. – И не трогай мою мать. Она счастлива, живя в деревне и работая в приюте.
– Но ты несчастлива. И твое детство было несчастливым.
– Да что ты знаешь о моем детстве! – вскричала Лили.
– Хочешь, чтобы я напомнил о том, как твой отец брезговал незаконнорожденной дочерью? – раздельно произнес Вито. – И платил Эллен за молчание о существовании внебрачного плода своей похоти? Ты никогда не видела ни отца, ни своих сестер, и вряд ли когда-нибудь это случится.
– А я и не хочу видеть его, – упрямо ответила Лили, хотя слова Вито причиняли ей боль. – Он для меня ничто.
– Вернее, это ты для него ничто.
Лили гневно воззрилась на него.
– Сколько же в тебе злости! – воскликнула она.
Всю жизнь она старалась не думать об отце, делавшем вид, что ее не существует. Хотя можно было бы найти его и попытаться заставить признать свою дочь. Но вряд ли из этого вышло бы что-то хорошее. Да и в любом случае она никогда бы не стала причинять горе матери.
– Вот, съешь это. – Вито подал тарелку с глазированными булочками, забрав у нее стакан с водой.
– Я не голодна, – возразила Лили.
– Все равно надо поесть, – настаивал Вито. – Ты почувствуешь себя лучше. У тебя в самом деле очень бледный вид.
– Не пытайся изображать заботу и убеждать меня сделать то, чего я не хочу, – отрезала Лили.
– Ты должна понять всю сложность того, как в одиночку растить ребенка. В сущности, это, скорее, напоминание. В конце концов, тебе самой все известно не понаслышке.
– Это было не так уж плохо, как ты пытаешься изобразить, – возразила Лили.
Но в глубине души осознавала, что было тяжело: постоянно видеть материнскую депрессию и ощущать себя заброшенной и разочарованной. Она не допустит, чтобы ее малыш рос без отца, чувствуя себя нежеланным.
– Разве ты не хочешь защитить своего ребенка? – продолжал искушать ее Вито. – Выходи за меня, и он не испытает тех невзгод, которые омрачали твое детство. Будущий наследник Сальваторе будет иметь неограниченные возможности. И тебе не придется тащить ту же ношу, которая выпала на долю твоей матери.
– Я не знаю… – пробормотала Лили.
Предложение Вито было совершенно неожиданным и странным. Она уже не знала, что и думать.
– Не знаю, что сказать.
Если бы этот разговор состоялся два месяца назад, всё было бы иначе. Но не теперь, когда в ее жизни все стало с ног на голову… Ясно, что Вито не любит и даже не верит ей. Но он предлагает шанс для ее ребенка, а разве не это сейчас самое важное?
Как она может отказать своему малышу в той жизни, которую Вито может ему обеспечить?
– Ты знаешь, как должна поступить, – прочитав сомнения на ее лице, проговорил Вито. – И согласишься выйти за меня. Учитывая обстоятельства, нам надо пожениться как можно скорее. Мы сегодня же полетим в Венецию.
При взгляде на Лили в его голову закралась мысль: как же все-таки обманчива внешность. Та милая невинная девушка, которую он знал, никогда бы не завела любовника и не пыталась бы манипулировать своей беременностью.
И внешне она сильно изменилась: похудела, побледнела, стала настороженная.
Но несмотря на это, его сильнейшее сексуальное притяжение к ней не уменьшилось ни на йоту.
Он желал ее так же сильно, как и тогда, когда впервые увидел.
Это случилось на такой же встрече, как сегодня, где она продавала продукцию своей компании. Вито сразу заинтересовался ею, пригласил на обед. Влечение, испытываемое им тогда, было настолько сильным, что бурлило в его жилах подобно расплавленной лаве.
Хотелось поднять эту женщину на руки и целовать до тех пор, пока ее тело не станет податливым, и послушным.
– Даже если я соглашусь, – сказала Лили, прерывая его мысли, – то сегодня не готова буду улететь. У меня еще есть незаконченные дела, и я должна кое-куда позвонить.
– Конечно, ты будешь готова. Предоставь все технические детали мне. А когда мы прилетим в Венецию, сможешь позвонить, кому нужно, и сообщить о смене адреса.
Вито подавил торжествующую улыбку, предчувствуя ее близкое согласие. Он не допускал и мысли об отказе.
Хотя измена Лили и ее упорное отрицание этого доказывает, что и он не застрахован от ошибок. Однако, зная подробности ее детства, Вито был уверен: достаточно будет лишь напоминания о нем, и Лили примет его предложение.
Да, он оскорбил ее, не меньше, чем она его. Обида у Лили пройдет не скоро, но материнский инстинкт – защитить будущее своего ребенка в конце концов победит.
Она у него в руках. Единственное, что осталось, – это организовать все побыстрее. И тогда можно будет сообщить деду новость, на которую тот надеется уже много лет: род Сальваторе продолжится.
Дедушка закончит свои дни счастливым, с верой в то, что существует новый наследник. А потом, когда Лили не будет нужна ему, Вито отомстит, избавившись от нее. И от ребенка.
Быстрый развод – и жизнь снова вернется в нормальное русло. Ее голос вернул его в реальность:
– Но я же не могу просто взять и исчезнуть. Люди будут беспокоиться обо мне.
– Короткого объяснения, что мы снова вместе и собираемся пожениться, вполне достаточно, – ответил Вито.
– Все знают, как ужасно ты со мной обошелся, и не поверят в это, – возразила Лили.
– Нет. – Слово разрезало воздух как сталь. – Необходимо сделать так, чтобы никто ничего не заподозрил. Все должны быть уверены, что это благополучный брак.
– Но…
Лили запнулась, когда он взял ее за руки и резко поднял на ноги. Тело его излучало такое напряжение, что ее сердце нервно подпрыгнуло в груди. Он был совершенно серьезен.
– Никто никогда не узнает. – Голос Вито пульсировал, глаза сверкали. – Ты убедишь всех, что между нами все нормально и мы ждем появления нашего наследника. Если ты не сделаешь этого, я выброшу вас обоих.
Лили онемела. Чтобы ее малыш прошел через то, что пришлось пережить ей? Никогда. Слова Вито о «грязной тайне» звенели у нее в голове. Он слишком беспощадно точен в своей оценке того, каким было ее детство.
Она должна выйти за Вито. Ведь это его дитя, и Лили не вправе лишать ребенка родного отца.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Лили оглядела квартиру, которая была ее домом последние полтора месяца. Не настоящим, конечно, но она была так благодарна Анне за доброту и участие. В Венеции ее некому будет поддерживать.
Сборы не заняли много времени, поскольку из Венеции она вернулась налегке. Она отнесла свои сумки к ожидавшему лимузину. Водитель поспешил помочь и мигом уложил нехитрые пожитки в багажник.
Несколько часов спустя она сидела рядом с Вито в самолете, который кружил над Венецией, собираясь приземлиться на краю лагуны. Город выглядел совсем иначе, чем в тот туманный, пасмурный день, когда она улетала отсюда после того мрачного происшествия.
Сейчас солнце ярко светило, катясь к западу, и по зелено-голубой воде в лагуне играли золотые солнечные блики.
– Как ты смотришь на то, чтобы спуститься к воде? – услышала она рядом голос Вито и удивленно взглянула на него.
До пирса, где будет ждать его собственная лодка, и в самом деле недалеко. Раньше они всегда ходили пешком.
– С удовольствием, – ответила она. – Спасибо, что спросил.
Глоток свежего воздуха ей явно не повредит.
Вскоре их лодка уже разрезала водную гладь канала, направляясь к городу. Лили нравилось бывать в лагуне, и ее всегда волновала мысль о том, что этим древним путем люди пользовались уже больше тысячи лет. И вот они уже скользили по лабиринту венецианских каналов, приближаясь к водным воротам готического палаццо Вито.
Она вспомнила, когда последний раз сходила тут. В тот день был холодный туман, и ей было не по себе от мысли, как Вито отреагирует на волнительное известие. Но в душе Лили была настроена оптимистично. Разве можно было представить, что произойдет потом! И зачем после всего этого унижения Вито понадобилось убеждать ее вернуться и стать его женой?
Она осторожно ступила на мраморные ступени. Оставлять палаццо, в котором они прожили свои лучшие дни, было мучительно. Но возвращаться при таких обстоятельствах казалось не менее тяжело.
– Несомненно, ты захочешь отдохнуть этим вечером. – Вито повел Лили к лестнице, а несколько человек из прислуги спустились за ее вещами.
– Да, пожалуй, – ответила Лили.
Вдруг слезы защипали ей глаза. Возвращение сюда, где она была так счастлива, подействовало на нее сильнее, чем Лили ожидала.
Вито отвел ее в великолепную спальню, которую она раньше делила с ним, и ушел, не сказав пи слова. Лили застыла на мгновение и огляделась. Комната была такой знакомой и все же казалась чужой. Затем, глубоко вздохнув, она направилась к своему багажу и достала косметичку и ночную рубашку.
Несмотря на то что Лили чувствовала себя измотанной и морально и физически, дух ее был крепок. Не хотелось сейчас думать о том, во что она позволила себя втянуть. Вито заставил ее играть в свою игру, но надо быть сильной и уверенной в себе. И не дать почувствовать свою уязвимость.
На следующее утро Лили проснулась и с удивлением почувствовала, что отлично выспалась. Более того, в последнее время ей вообще стало намного лучше. Похоже, утренняя тошнота наконец начинает проходить.
Осторожно сев, она заметила на прикроватной тумбочке стакан воды со льдом. Рядом стояла тарелка с ее любимыми сладкими булочками из местной хлебопекарни.
По ее лицу скользнула хмурая усмешка. По какой-то причине Вито решил продемонстрировать, насколько хорошо знает ее и понимает душевное состояние. Лили взяла стакан и, освежив горло, подумала о том, что в ее нынешнем положении гораздо более кстати было бы холодное молоко. Так что пусть Вито не обольщается насчет того, что видит ее насквозь. Есть вещи, которые ему неизвестны.
Не успела она доесть булочку, как дверь открылась и вошел он.
Как обычно, Вито выглядел безупречно. На нем были брюки и черный кашемировый свитер, который облегал его идеальный атлетический торс. При взгляде на его широкие плечи сердце Лили против ее воли забилось сильнее.
Память тут же услужливо напомнила, каково это – находиться в его объятиях и прижиматься к теплой атласной коже, но Лили поспешно отбросила эту мысль и подняла глаза к его лицу.
Он встал в изножье кровати, окинув ее оценивающим взглядом.
– Ты выглядишь гораздо лучше, чем вчера.
– Неудивительно. – Лили уверенно встретила его пристальный взгляд, порадовавшись про себя, что на ней ее старая, уютная ночная рубашка с длинными рукавами и высоким воротом. – Вчера был, наверное, худший день в моей жизни.
– Сегодня тебе предстоит кое с кем познакомиться, – сказал он, оставив без внимания ее колкость. – Мой дедушка болен. Наш визит взбодрит его.
Лили смотрела на него в изумленном молчании. За все пять месяцев, которые они прожили вместе, он ни разу не брал ее с собой, когда ходил навещать дедушку. Ей было известно, что тот живет неподалеку и Вито часто заходит к нему. Но она понимала, что любовниц не знакомят с семьей.
– Ты собираешься рассказать ему, да? – Лили наконец обрела голос. Осознание, что теперь все по-другому, не давало ей покоя.
– Разумеется, он же мой дедушка. Я привез тебя не для того, чтобы пожениться тайно, – ответил Вито. – Кажется, я четко выразился на этот счет.
– Да, – сказала Лили. – Просто решение довольно внезапное.
– Тем не менее, оно принято, – отозвался Вито. – Остается лишь сообщить о нем всем, кто важен для нас, и начать подготовку к свадьбе.
Лили отвела глаза. Если она выходит замуж, то должна сказать матери. Но ей невыносима была мысль поделиться этой новостью с близкими. И хотя так будет лучше для ребенка, у нее все еще были опасения по поводу того, как Вито обращался и продолжает обращаться с ней.
Удастся ли притвориться перед людьми, которые знают ее слишком хорошо, что это благополучный, счастливый брак?
– Мы отправимся, как только ты будешь готова, – произнес Вито, шагая к двери. – По утрам дедушка чувствует себя лучше.
Полчаса спустя Лили сидела перед зеркалом, нанося последние штрихи макияжа. Она нервничала перед встречей с дедом Вито и пыталась успокоить нервы, приводя себя в порядок.
Она решила снова надеть свой льняной костюм, потому что все остальные вещи еще не были распакованы. Глядя на себя в зеркало, Лили решила, что хотя выглядит и не блестяще, но вполне презентабельно.
Дверь открылась, и в комнату вошел Вито.
– Я готова, – сказала она, быстро вставая и беря сумочку.
Вито внимательно посмотрел на нее. Сегодня она выглядела лучше и больше походила на ту сногсшибательную девушку, с которой он жил зимой. Но на ней был все тот же плохо сидящий костюм.
– Знаю, что одета не лучшим образом, – сказала Лили, словно прочитав его мысли, – но у меня нет больше ничего подходящего.
– Платье было бы предпочтительнее, – заметил Вито, открывая дверцы шкафа.
– Но… – Лили воззрилась на содержимое шкафа в явном удивлении. – Моя одежда?..
– Ты же не взяла ее с собой.
Вито выбрал шелковое платье персикового цвета, которое привез ей из Милана.
– Кажется, из того, что я покупал для тебя, ничто не пришлось тебе по вкусу? Поэтому ты и бросила все здесь, – добавил он.
– Эта одежда слишком дорого стоит, – заметила Лили. – Я не платила за все это, чтобы забирать себе.
– Разумеется, она твоя.
Вито внезапно почувствовал раздражение. Ему нравилось выбирать для нее вещи, но, когда он увидел, что все осталось нетронутым, это задело его самолюбие. Словно пощечина в довершение ее бесстыдной измены. Она и с ним поступила как с вещью: бросила и растоптала его чувства.
– Ты оставила одежду и украшения, – заметил он, – однако забрала все белье, которое я покупал для тебя.
– Одежда, украшения – они стоят так дорого, – пробормотала Лили.
Прелестный румянец окрасил ее щеки, отчего кровь в теле Вито побежала быстрее.
– Белье тоже было дорогое. – Вито приблизился на шаг, ощутив удовлетворение то того, что она не отступила. Он подошел еще ближе. – Ты это знаешь.
– Но для чего тебе мое белье? – В ее карих глазах вызывающе блеснули искры, подбородок был упрямо вздернут. – Чтобы продать во вторичное пользование?
– Я собирался не продавать его, – отозвался Вито, намеренно понизив голос до волнующего мурлыканья, – а хотел заиметь его для себя. Тебя не было, а ночи были длинные…
Лили, смешавшись, ахнула, глядя широко раскрытыми глазами в его лицо.
– Не смотри так шокированно. Это естественное желание. Ты же помнишь, как хорошо нам было вместе… физически, – сказал Вито. – Нет ничего плохого в том, чтобы иметь какую-то вещь, напоминавшую о тебе.
– Прекрати, – выдохнула Лили, стараясь не паниковать.
– Мне хотелось держать в руках те прозрачные вещицы, когда я думал о чудесных мгновениях, которые были у нас, – протянул он, глядя на нее горячим взглядом из-под полуопущенных век. – Хотелось провести шелковистой тканью по коже, представляя прикосновение твоей кожи к моей.
– Перестань…
Щеки Лили горели. Она не привыкла, чтобы Вито говорил подобные вещи, но было в этом что-то странно возбуждающее.
Волна тепла прокатилась по телу, воспламеняя нервные окончания, чего не случалось с тех пор, как она покинула Венецию, вплоть до вчерашнего дня.
– Сейчас на тебе надето что-нибудь из того, что было куплено мной? – Глаза Вито обежали ее, словно он мог видеть сквозь одежду. – Или ты выбросила их все – вместе с чистотой наших отношений?
– Не твое дело, что у меня надето под костюмом, – отрезала Лили, испугавшись того, как у нее перехватило дыхание.
– Раньше было моим. – Вито опустился на колени рядом с ней и положил свои большие теплые руки ей на бедра. Он мягко потянул ее на себя и приложился щекой к животу. – Тебе нравилось, когда я приходил домой с работы, заключал тебя в объятия и обнимал. Тебе нравилось, как я скользил, ладонями по твоим ногам, забирался под юбку и очерчивал пальцами кружево, прикрывающее самую соблазнительную часть твоего тела.
– Это было до того, как ты поступил со мной. – Лили старалась, чтобы голос ее звучал ровно, когда пугающие ощущения, волна за волной, прокатывались по телу.
– Да, – сказал Вито, медленно скользя ладонями по ее бедрам. – То время прошло. Но теперь начинается новая стадия в наших отношениях. Скоро мы будем мужем и женой.
Лили стояла абсолютно неподвижно, слишком явственно ощущая движения его рук. Эти прикосновения пробуждали в ней противоречивые чувства. Тело знало его, знало, какое изысканное наслаждение он может ей подарить.
Но сердце подсказывало, что этому человеку, уже предавшему один раз, верить не стоит. Разве можно отвечать на его ласки после того, как он обращался с ней так жестоко?
– Это будет уже не то, – сказала она.
Раньше, когда она считала, что небезразлична ему, заниматься с ним любовью ей казалось чем-то особенным. Для нее это всегда являлось большим, чем просто секс.
– Это будет тем цементом, который скрепит наш союз. Никто из нас не хочет, чтобы этот брак потерпел крах, – слишком многое поставлено на карту.
Он положил выбранное платье на кровать и подошел к ней. Не успела она опомниться, как его пальцы стремительно расстегнули молнию юбки, которая тут же упала на пол.
Сердце Лили затрепетало пойманной птицей. С одной стороны, ей хотелось убежать, но с другой – она бесстыдно наслаждалась тем, как взгляд Вито жадно скользит по ее тонким французским трусикам и тому, чего они почти не скрывали. Он стал расстегивать ее жакет.
Стоять неподвижно было почти невозможно. Расплавленное желание растекалось по жилам, заставляя ее чувствовать себя живой, как никогда. Она словно просто существовала в ожидании, когда вернется в объятия Вито.
Его руки двигались так медленно. Ей не терпелось почувствовать его ладони на своем теле, ощутить его обнаженную кожу на своей. Она жаждала заняться с ним любовью и тогда могла бы позволить себе притвориться, что все снова как было, что он не выгонял ее и что последних шести недель никогда не было.
Наконец ее жакет полетел в сторону, и Лили осталась в одной сорочке. Он, взяв за край, стащил ее через голову. Потом отступил назад и. взглядом заскользил по ней.
Горячее предвкушение растекалось глубоко внутри нее. Грудь напряглась, а соски натянули тонкую ткань. Он еще почти не прикасался к ней, а чувственный трепет уже пробегал по телу, делая желание почти невыносимым.
Его голубые глаза потемнели, и Лили точно знала, как воздействует вид ее тела на него. Она слышала перемену в ритме его дыхания, узнавала выражение лица, означавшее, что он хочет заняться с ней любовью. Но он не сделал ни одного движения к ней.
Внезапно словно тень пробежала по его лицу, и Вито повернулся, чтобы взять платье с кровати.
– Ты похудела, – заметил он, – но это простительно.
–Простительно?!
Это слово было как пощечина. В этот момент стало понятно: он никогда не простит ее за то, что, по его убеждению, она натворила. И неважно, что он ошибается и нет никаких доказательств греха – до него не достучаться.
– Это тебе нужно просить прощения за то, как ты ужасно обошелся со мной. И как до сих пор ведешь себя! – Она схватила свою одежду с пола и прикрылась ею.
Он на самом деле не собирался заниматься с ней любовью. В его намерения входило лишь унизить ее.
Вито резко развернулся к ней, и его ярость была почти физически ощутима.
– Не продолжай, – процедил он сквозь зубы. – Ты никогда не выиграешь. Для нас обоих будет лучше больше не напоминать о предательстве. О том, что носишь ребенка от другого мужчины.
– Но…
В его глазах метнулось выражение такой муки, что прорезалось сквозь ее собственную боль. И внезапно она ясно и отчетливо осознала: уверенность в ее измене разрывает его сердце на части.
Не безумие ли – оставаться с человеком, который считает ее способной на такое? Но дороги назад нет, и все мосты сожжены: решение выйти за него замуж принято, и это обеспечит будущее ребенку.
Позже надо будет попробовать выяснить, почему он верит в этот бред, но пока пусть все останется как есть.
Лили молча надела выбранное им платье и повернулась, чтобы он застегнул молнию. Она решительно расправила плечи: пусть видит, что ее воля так же сильна, как и его.
Он медленно застегнул молнию, не прикасаясь к ее телу. Она старалась не показать виду, как, затаив дыхание, ожидала прикосновения к своей обнаженной чувствительной спине. Потом повернулась и посмотрела на свое отражение в зеркале.
Лили с трудом узнала ту девушку, которая смотрела на нее. Та, которая носила это платье и жила в этой спальне, была из другого времени. Того самого – прошлого счастливого времени.
