Текст книги "Просто гуляем...(СИ)"

Автор книги: Настюша Гуляева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Нам тут выходить?

– Ага.

И я сразу поняла почему. Потому что желания, после исполнения которых хочется схватиться за голову и простонать от отчаяния умоляя, чтобы все вернулось на круги своя, всегда сбываются.

Мы с Лесей, видимо по своей инфантильности забыли, что в этом автобусе нет кондуктора, а значит для того чтобы выйти из автобуса, нужно заплатить водителю, около которого мы как раз и сидели.

«Леся, мы дуры!» – Подумала я, а вслух, в который раз за этот день, сказала:

– Бежим. – И я вскочила и выскочила из автобуса, даже не подумав про то, что не заплатила за проезд. Как можно думать о каких-то 28 рублях, когда на кану стоит твоя жизнь? Но, видимо, о них надо было подумать, потому что я не знаю за что ещё, если не за обиду за простого русского рабочего человека, судьба на меня ополчилась и запустила роту солдат, преградивших мне дорогу.

– Да что же за!.. – Воскликнула я, переминаясь с ноги на ногу и не зная как обойти эту ровно шагающую гусеницу. И вот когда я уже увидела конец вереницы и рванула дальше, мои плечи обхватили до боли знакомые руки, меня притянули к такой теплой и такой знакомой груди, и мне на ухо прошептали таким приятным и таким знакомым голосом:

– Попалась…

====== XXIV ======

И вот знаете, даже как-то перехотелось куда-то бежать, настолько приятно было в объятиях Игоря. Но это была мысль какого-то одного бедного и замызганного тараканчика, вся же остальная орава, вместе со мной кричала:

– Отпусти меня! Отпусти! Кому сказала! Отпусти! – Да к тому же я изо всех сил вырывалась и брыкалась, жалко только, что безуспешно… но русские не сдаются! По крайней мере, не сразу.

Я сделала последний вялый рывок и почувствовала, что Игорь немного ослабил хватку, но воспользоваться этим послаблением у меня уже сил не было.

– Успокоилась?

Я б ему ответила. Я б ему так ответила, но после шумной ночки, стремительной погони и безуспешных рывков сил не осталось даже на это.

– Тогда давай присядем… – И меня как маленькую за ручку потянули к скамейке, сели и усадили меня к себе на коленки.

Стоп. А откуда здесь вообще скамейка? Это же Кирочная улица, здесь отродясь не было никаких скамеек! Но поразмышлять над этим феноменом мне не дали.

– Ну что, поговорим?

Я уже открыла рот, чтобы ответить, хотя не единой мысли в голове не было, но Леська, так во время подбежавшая, меня опередила.

– А ну отпусти её! Иначе я… я… – а вот что делать Леся не знала. Я бы на её месте тоже не знала что делать… Хотя нет, на её месте я бы спокойно стояла в сторонке и наслаждалась бесплатным шоу. Да, да, я знаю, что я вредная, наглая и ещё много других, лестных только мне эпитетов, но прошу заметить в свою защиту, что у меня нету велосипеда! Вот подарите мне велосипед, тогда подумаю… может, и исправлюсь, может, даже в лучшую сторону.

Наверное, если бы Леся услышала мои мысли, то она бы надулась, хитро прищурилась, встала бы в свою любимую позу и подумала: «Так ей и надо! Пусть этот Игорь делает с ней все что хочет!» и была бы в своём праве. Но так как чтение мыслей – это моя прерогатива, то Леська всей душой хотела меня спасти из лап этого… да идиот он и этим все сказано!

– И что же ты сделаешь? Полицию вызовешь? – Усмехнулся один из друзей Игоря.

– А почему бы и нет? – И она быстро достала телефон. – Как там… 01, да?

– 112 – Подсказала я.

– Я это и имела ввиду.

Мы так и подумали.

– Ты чего серьезно? – Подруга промолчала. Тогда Антон спросил у меня. – Она чего серьезно?

– Ага.

– И что ты им скажешь? – Спросил уже Игорь у Леси.

– Кому?

– Полиции.

– Что мою подругу пытаются изнасиловать! – Твердо заявила Леся, прикладывая мобильник к уху.

– Средь бела дня на многолюдной улице? – Парни засмеялись. – Удачи тебе. Она понадобиться, когда полиция приедет вместе с врачами из психушки.

Леся с сомнением посмотрела на Игоря, потом на меня, а потом на стоящего рядом Антона и нажала на отбой.

– Что вам от нас надо?

– Лично от тебя нам ничего не надо, а вот от тебя… – Игорь попытался посмотреть мне в глаза, но я отвернулась.

– Почему ты убегаешь от меня? – И тот такой, что хочется… а чего хочется? Чего-то хочется…

Хочется кому-то настроение испортить…

И, определившись со своими желаниями, я отвечаю:

– В данный момент я никуда не убегаю. – Блин, тон надо постервознее сделать, а то чувствую себя пятилетним ребенком, у которого мало того, что конфету отобрали, так ещё и съели прямо на его глазах.

– Хорошо. Почему ты от меня убегала?

– А причем здесь вообще ты? – И я посмотрела ему в глаза.

Вот зря я это сделала.

Если раньше, не смотря на физический контакт, его мысли мне удавалось каким-то образом сдерживать, то сейчас…

«И зачем ты бежала-то, дура?!»

– Дура, да? – Я отвернулась. И сказала не оригинально, зато от всего сердца. – Сам дурак! – И попыталась вырваться. Не получилось.

Леся рванула было мне помочь, но её удержал Антон.

Да что же за день-то сегодня такой?! Этот идиот Соколов, этот второй идиот Соколов, это не вовремя появившаяся рота солдат, эта, так нужная оказывается в автобусе, кондукторша, эта дурацкая идея пойти на крышу, и весь этот далеко не аппетитный салатик приправлен, все стремительно нарастающим, шумом.

И видимо небо, посмотрев на закипающую меня, решило осчастливить всех присутствующих ледяным дождиком, как бы говоря мне:

«Остынь!»

====== Лирическое отступление №5 ======

Эти капли, безжалостно бьющие по моему лицу, поднятому к небу, вызвали из недров моей памяти далеко не приятное воспоминание. И я бы ни за что его не упомянула, если бы все было понятно и без него. Но вам ведь, наверное, интересно чего это я бегаю от Игоря.

«Да потому что он Идиот!» – Возмущенно воскликнули мои тараканы, тоже не желавшие предаваться воспоминаниям. Но надо.

Может быть, если я все вспомню, то у меня появятся хоть какие-то силы, чтобы сопротивляться его чрезмерному, все ещё действующему на меня, обаянию.

В тот день я никак не могла до него дозвониться. А дозвониться очень хотелось, потому что надо было ему рассказать, что я переезжаю в новую квартиру, в отдельную комнату. Конечно, можно было ему просто сообщение отправить, но мне почему-то очень хотелось позвонить ему, назначить встречу, сказать обо всем лично.

Эх… Какой же я была дурой…

И вот когда я уже в двадцать третий раз…

Двадцать третий?!

Нет, я точно дура…

…собиралась набрать уже немного поднадоевший номер, мне пришла sms-ка, от Игоря.

«Что ты хочешь? Я занят, не могу ответить»

И вот нормальный человек на моем месте, наверное, что-нибудь заподозрил, посмотрев на тон sms, но я же ненормальный человек…

Я влюбленная дура!

…поэтому я только улыбнулась и ответила:

«Хочу тебе кое-что рассказать, да и просто тебя увидеть хочется. Встретимся на нашем месте? Через полчаса»

Мне тут же пришел ответ:

«Ок»

Интересно… Игорь ненавидит, когда кто-то отвечает «ok» и следственно сам так никогда не употребляет это слово. Надо будет узнать что на него нашло…

Я быстро доложила последние книги в коробку, упаковала её и помчалась в душ, а потом переодеваться. Надеюсь, Игорь простит мне то, что я немного опоздаю.

Я скосила глаза на шампунь. Повертела в руках прядь волос…

Ладно, намного опоздаю… Но мне можно! В конце концов, я до него никак дозвониться не могла, пусть теперь он ждет, не загнется!

К моему удивлению, скамейка, наша скамейка, была абсолютно пуста.

Я неуверенно огляделась, но, обнаружив только чахлого собачника, присела на скамейку.

Где он? Я же на двадцать минут опоздала! Обычно уже после пяти минут он начинал названивать и обеспокоенно спрашивать: «Где ты?» и «Что случилось?» А сейчас его нет.

Может подождать? Но этой мысли не суждено было дойти до нетерпеливой меня. Я тут же достала телефон и, так как я решила, что сегодня звонков с меня хватит, я отправила sms:

«Ты где?»

«В Питере» – Пришел мне ответ.

Как остроумно…

«Я серьезно. Где ты?»

«Я в пробке»

В какой пробке? Ему тут идти десять минут!

Он как будто бы прочел мои мысли, потому как телефон тут же завибрировал:

«Опаздывал. Думал, что на автобусе быстрее, а тут затор»

А выйти?

«Хотел выйти, но водитель из автобуса не выпускает»

То, что он опоздал, меня расстроило и рассердило, но то, что он просто читал мои мысли, порадовало, и я решила смилостивиться и подождать.

Но ждать я решила не сидя на скамейке, потому что, не смотря на август, было довольно прохладно, а если учесть что на мне была майка и вязаный кардиган, который ветер без труда продувал.

Я дошла до так называемого островка, обошла его вокруг, вспоминая как мы с девчонками сначала с криками и визгами, напополам со смехом пробирались на этот остров, а потом, смеясь на весь Таврический играли в крокодил, и вернулась обратно.

Скамейка не пустовала. Только сидел на ней не Игорь, а какая-то девочка кушающая мороженое.

Но я так зыркнула на бедного, ни в чем не повинного ребенка, что она невольно вздрогнула, встала и ушла, нет, убежала, освободив мне скамейку.

Да сдалась мне эта скамейка?!

Но тем не менее я села на неё. И опять достала телефон. На этот раз я раздраженно нажала на кнопку вызова. Просто мне очень захотелось выплеснуть все свои эмоции, высказав ему все, что я о нем думаю.

Я слушала несравнимую по своей язвительности мелодию под названием «гудки» минуты две. Он не ответил.

И не поймите меня не правильно, но я этому обрадовалась. Почему? А потому что я подумала, что когда он всё-таки придёт (Пусть только попробует не прийти!), я ему все выскажу прямо в лицо, а потом в это же самое лицо кину чем-нибудь тяжелым, а если не будет чем кинуть – просто пощечину залеплю , у меня уже давно рука чешется, но все никак повода не было.

Так что буду сидеть и ждать. Ведь чем дольше я сейчас буду ждать, тем больше будет удовольствие от выплеска эмоций.

Дождик, безжалостно забивший по голове, немного не вписывался в мои планы и немного поубавил моей решительности, но я же упорная.

– Зайку бросила хозяйка,

Под дождем остался зайка,

Со скамейки слезть не смог,

Весь до ниточки промок.

Начиная подрагивать и постукивать зубами, зачитала я.

Плюнув на свою идею «лицо в лицо», я ещё раз позвонила. На этот раз я буду ему звонить до последнего. К моему великому удивлению, ответил он сразу:

– Алло! – Нет, не ответил – ответила.

– Это кто? – Может, я не туда попала? Я мельком бросила взгляд на экран. Да нет, вроде бы все правильно… А что это за музыка?

– А кто вам нужен? – А она может в кого угодно превратиться? Ладно.

– Допустим, Игорь.

– Игорь сейчас не может подойти, он… – девушка хихикнула, – в туалете.

Да? А ты-то кто?

– А с кем я разговариваю?

– С его девушкой.

…

Чего?

Какая девушка?

– И давно вы встречаетесь?

– Уже года полтора…

Полтора года?

– А вам он зачем? Может, ему что-то передать? Чтобы перезвонить или…

– Нет. Не надо. Ничего не надо.

Я нажала на отбой. Посмотрела на фотографию Игоря и мне… нет, не захотелось тут же его разбить, я не дура…

Да ну?

…нового парня найти можно…

Ага, чтобы он тебя тоже бросил! – Да помолчи ты уже!

…а вот новый телефон мне уже до совершеннолетия не купят.

Поэтому я сделала по другому, я вскрыла телефон, достала sim-ку и карту памяти, бросила в лужу и хорошенько ударила сначала по одной, а затем по другой. Этого мне показалось мало и я ещё попрыгала и на луже и на них, пусть брызги попали на мои любимые легинсы, пусть я вся промокла, хотя куда уж больше, но физический переизбыток эмоций я хоть как-то уменьшила, а дальше… конечно же, по моим щекам поползли слезы…

Я, кстати, после этого ещё неделю болела, так что Игорь умудрился ещё и впечатление от новой квартиры омрачить.

И после этого я с ним не разговаривала. Потому что чувствовала, что если с ним встречусь, а он опять будет говорить со мной тем же тоном и смотреть на меня тем же взглядом, расплачусь и почувствую себя ещё большей дурой, а моя самооценка этого не выдержит.

И поэтому я вычеркнула его из своей жизни: сложила все его подарки в одну коробку и убрала в кладовку (ну, не смогла я её выкинуть, не смогла я её выкинуть), добавила его в ЧС в ВК, сменила номер, удалила все его фотки, кроме одной (но она не считается, потому что эта наша общая фотка и мне просто понравилось как я на ней получилась)! И все эти меры работали.

До сегодняшнего дня.

====== XXV ======

С каждой новой каплей, попадавшей на открытые участки моего тела, в памяти просыпались новые кадры, которые я так долго пыталась забыть. И не просто пыталась, а забыла! И не вспоминала уже месяца три так точно! Но стоило рядом со мной оказаться Игорю и все!..

Вот на фига он припёрся на крышу?! На фига?!! Бесит! Бесит!! Бесит!!! Бесит!!!! И он бесит! И этот дождь бесит! И этот шум бесит! И вообще все бесит!

– Я так скучал по тебе… – Прошептал Игорь мне на ухо.

Нет, нет, нет! Только не верь ему! Не верь!

Но так хочется…

А чтобы потом больно было тоже хочется?

А разве может быть ещё больнее?

Может, может, даже не сомневайся!

Да что же это такое? Бесит!

Я поняла, что ещё немного, и я заплачу. Попыталась успокоиться. Три раза глубоко вздохнула. Не помогло. Подняла голову к небу, обычно это помогает сдержать слезы, но дождь… первая же капля, упавшая мне на глаз, вызвала непрекращающийся поток слез.

Хоть бы никто не замети… Ненавижу плакать на людях, и поэтому никогда этого не делаю, но сейчас… Сейчас же дождь, слез не должно быть видно… Хоть бы никто не заметил…

Но Игорь заметил, толи из-за того, что плечи слегка подрагивали, то ли из-за того, что слезинки попали на его руки, то ли из-за того что беззвучно всхлипывать я так и не научилась.

Он попытался повернуть меня к себе лицом, но я не далась.

– Катя, Катенька, что случилось? – Услышала я его взволнованный голос.

Переживает… Смешно…

– За свою девушку так переживай, козёл… – Пробормотала я чуть слышно, но он (да кто бы сомневался) меня услышал.

– Какую девушку? – Ой, конечно, мы как будто бы ничего не знаем… или… – У тебя их что – много что ли?

И я, на миг забывшись, повернулась к нему. Но, помня об осторожности, смотрела не в глаза, а чуть ниже. На губы.

Блин, тут даже не знаешь что лучше – забивать свою голову его дурацкими мыслями или своими дурацкими мыслями о его дурацких губах и… (дурацких? Ты сама-тио себе веришь?) поцелуях. Пришлось смотреть на нос.

– Да у меня вообще нет девушки!

– Ну да, ну да… Верю…

– Да нет у меня девушки! Я же тебя…

– Хватит! – Не выдержала я. – Хватит мне врать! – Пара тараканчиков протестующе запищала: «Он не врет!», но я отмахнулась от них.

– Да не вру я тебе! – Вторил им Игорь.

– Ой, да… конечно… Интересно, почему я должна тебе верить?

– Да потому что я не умею врать! – Что-что?

– Ты ври-то, да не завирайся! Все умеют врать!

– То есть ты мне врала когда-то?..

Нет, ну что мужики за существа такие? Это ж надо было так вывернуть! Они ещё что-то про нашу логику говорят…

– Не врала я… так… привирала…

– То есть пока мы с тобой встречались ты мне врала напропалую?!

Я немного стушевалась, но тут же пришла в себя.

– Эй! Вообще-то это я на тебя сейчас должна злиться!

– Да не злюсь я на тебя. Не могу я на тебя злиться…

Я немного смутилась.

– А зачем ты тогда так возмущаешься?

– Чтобы заставить тебя немного помолчать. Мне надо собраться с мыслями… – Да, в мыслях у него полный кавардак, я даже когда «случайно» смотрела в его глаза, видела какой-то странный спутанный комок…

– И зачем тебе собираться с мыслями?

Блин, Катя, побрал бы кто-нибудь твое любопытство! Ты на него злиться должна! Он тебя предал! А ты?..

Да помолчи ты! Поорать на него я всегда успею.

– Да просто не знаю, как сказать тебе, что я люблю тебя так, чтобы ты мне поверила… – Он вздохнул. – Я тебя люблю…

– Правда? – Я посмотрела на него из-под ресниц.

– Правда. – Ответили он и его глаза одновременно.

Я вконец смутилась, отвернулась и стала выводить на скамейке какие-то странные невидимые узоры.

– А ты? – Услышала я его вопрос.

– А я на тебя злюсь.

– Катя, – я невольно повернулась. – Давай хотя бы на один день представим, что этих шести месяцев не было. – И вот мне бы просто взять и согласиться, но это же я…

– Если представить, что не было этих шести месяцев, то я тем более должна на тебя злиться, потому что Это произошло вчера.

– Хорошо. Тогда, удаляем из памяти шесть месяцев и тот день, в который я каким-то образом умудрился все испортить. Давай разберемся во всем завтра?

– Тогда жди от меня sms-ку в полночь.

– Мне завтра в пять утра вставать.

– Да? – А у меня выходной. – Тогда sms придёт в два ночи. И только попробуй не ответить.

– Обязательно отвечу.

Тараканы запели какую-то слезливую романтическую мелодию. Я в первые за наш разговор улыбнулась. Он тоже мне улыбнулся.

Блин, какие же мы милые… аж, самой противно…

– Я дико извиняюсь… – Раздался откуда-то слева голос, перебивший таракана, затянувшего необычайно высокую ноту. – Но можно скамеечку забрать?

Говорил мужичок, причем, именно не мужик или мужчина, а мужичок, в поношенных штанах, в клетчатой рубашке и в сандалях.

– Что? – Не поняла я.

– Скамейку. Забрать. Она моя. Я её на дачу везти собираюсь. Собирался. А тут вы уселись, ругаетесь, ну, я не стал, понятное дело, мешать, ещё попал бы под горячую руку… А тут я смотрю, вы вроде бы помирились… Можно скамеечку забрать?

Игорь неохотно отпустил меня, я разочарованно вздохнула и так же неохотно встала. А ведь ещё пять минут назад я просто мечтала вырваться из его объятий. Да что там пять минут назад! Я полгода назад его прибить мечтала! А теперь мне уже даже по барабану с кем он тогда был, что он вообще сделал…

Эх… Какие мы девушки все-таки непостоянные… Ужас! Хотя, нет, это не мы такие, это мир такой! Уф… Привычка сваливать все на других никуда не делась! Жить можно!..

====== XXVI ======

Ещё немного и я умру от любопытства.

Я только фыркнула.

– Ой да ты постоянно так говоришь! И ничего – до сих пор жива. – Я разгладила складки на куртке и наконец-то прилегла. Моё тело сразу стало нагреваться, открытое солнечным, далеко не всегда полезным, но от этого не менее приятным, лучам. Вот только расслабиться до конца так и не удалось, потому как помимо солнечных лучей, меня чуть ли не прожигал насквозь луч Лесиного взгляда.

Я приподняла одно веко и тут же отпустила его обратно, не выдержав её взгляда.

– Ка-атя…

– Ну ладно, ладно. – Я нехотя открыла глаза и села, не забыв прислониться к стене, чтобы уж не лишать себя удобства окончательно. – И начала рассказывать, не переставая при этом улыбаться. – Сначала мы просто гуляли… – Тут я даже позволила себе хихикнуть. – …по улицам города, ничего не говорили, просто гуляли, держались за руки. Было так хорошо… Потом зашли в кафешку. Он, даже не спрашивая, заказал мне моё любимое шоколадное мороженое. Потом сказал, что ему надо отойти. Я, конечно, подумала, что в туалет, а потом, когда его не было двадцать минут, даже предположила, что он решил сбежать, и уже хотела на всё плюнуть и послать его куда подальше. И тут… он вернулся… с тюльпанами.

– Ну да… Это не Евлампий, от него подснежников не дождешься… – Мы прыснули.

– А потом… мне позвонила мама и сказала быстро идти домой – готовить торт папе на день рождения.

– Ну вот… Вечно родители портят всю романтику.

– Ага, чтобы создать свою романтику. В общем, я сказала, что мне пора и уже собралась вставать и убегать, но он настоял на том, чтобы проводить меня. И проводил меня не только до дома, но и до квартиры, сказал, это для того, чтобы в следующий раз, когда я захочу объявить ему бойкот, он барабанил в нужную дверь. Ушел только когда я за собой дверь квартиры закрыла. Видимо подозревал, что я, хотя бы из природной вредности, но могу его не туда привести.

– Да… Хорошо он тебя знает.

– Даже слишком. – Я распечатала «TWIX», который уже давно являлся нашим символом похода на крышу, и протянула Лесе одну палочку. – Ну чего мы все обо мне да обо мне? Как у тебя вечер прошел?

– Ооо… – Подруга мечтательно закатила глаза. – После того как вы нас скоропостижно покинули… – Звучит немного двусмысленно, ну да ладно… – я, конечно, сразу же засобиралась домой, попрощалась со всеми и пошла, но Антон меня догнал и проводил до дома.

– Я вижу ты счастлива.

– Он даже мне свою куртку предложил… – Продолжила она, явно не услышав меня, погруженная в воспоминания. – …когда заметил, что мне холодно. Но я отказалась. Пусть не думает, что я от него без ума. И то, что он знает, что я его люблю не означает, что ему будет легко меня добиться. – Вот она – УЖЛ в действии.

– Значит, у нас обеих дела пошли на улучшение.

–Да… Стоп. А как же твои разборки с Игорем? Ты ему sms в два ночи отправила?

– Нет, конечно. Я же все-таки не стерва, хотя и очень умело это скрываю.

– А что у вас произошло? Ну, тогда, полгода назад?

– Извини, меня, но… не хочу об этом говорить, даже с тобой… И не потому что не доверяю. Точно – не поэтому. Просто не хочу все переживать заново. Тем более, что когда он вот так вот, рядом со мной, я чувствую, что он искренне не знает, что случилось тогда. А это главное. Думаю, что с этого дня, я буду жить настоящим моментом, не задумываясь ни о прошлом, ни о будущем.

– Наверное, ты права. – Мы молча понаблюдали за маневрами чайки, летающей невдалеке от нас. Она выписывала в воздухе какие-то необычные пируэты. Как будто специально перед нами красовалась.

– А знаешь… Я кое-что поняла… Как бы сильно ты не была обижена, как бы сильно ты не злилась, как бы ни была в чем-то уверенна, чтобы ни случилось, никогда не следует начинать играть в прятки. Надо выяснить все при личной встрече, когда ты сможешь посмотреть ему в глаза и увидеть врёт он тебе или нет…

– Тебе точно… С твоими-то способностями…

– Иногда, сердце может сказать больше, чем прочтенные мысли.

– Это да…

====== XXVII ======

– Очки! Очки! Скидки по визитке! Очки! Очки! – Послышался женский голос, усиленный громкоговорителем, а это значит, что мы уже подошли к станции метро Чернышевская. Да, нашу станцию мы узнаем именно по этому голосу.

– А она сменила пластинку. – Заметила Леся, вторя моим мыслям.

– Да… А помнишь это «Автошкола! Автошкола! Автошкола приглашает! Автошкола! Автошкола!»

– Это был хит…

– Ещё бы.

– О чем говорим, девчонки? – И меня обняли за плечи. Я невольно вздрогнула. Все никак не могу к этому привыкнуть.

– О музыке. – Ответила я и проследила, как Антон подошел к Лесе и несколько неуверенно взял её за руку. Видимо, Леся ещё не решила проявить свою благосклонность.

– Как так – о музыке? А я думал вы о нас разговариваете... Ну вот…

– Я надеюсь твоё эго это переживет?

– Переживет, но только при одном условии. – Я повернулась к нему лицом. Посмотрела в глаза и с удовлетворением убедилась, что мыслей не вижу. Отлично. Не зря столько времени тренировалась. И хотя шум в ушах не исчез, он немного стих, да и невольных мыслей больше не вижу, ни при телесном, ни при зрительном контакте.

– При каком условии?

– Ты проведешь все каникулы со мной. – И он наклонился ко мне, видимо, собирался поцеловать, но я увернулась.

– Боюсь, придется устраивать похороны.

– В смысле?

– Твоему эго. – Буркнула я и нахмурилась. – Я уезжаю на каникулы.

– Куда это ты? – Спросила подруга, отвлекшись от беседы (Интересно, а о чем они говорили?) с Антоном (О чем с ним вообще можно говорить?).

– Ой… Вот лучше бы вы мне не напоминали. Мама с папой тащат меня в какой-то санаторий. Блин, ну захотели они отдохнуть – поехали бы вдвоем! Зачем меня с собой тащить? Так нет же: «Катя, мы тебя не в колонию отправляем! И вообще, мы тебя не так часто о чем-то просим, так что ты едешь с нами и точка!» Вот так вот… Так что, народ, пойдемте развлекаться! Надо запасаться позитивом, в ближайшие десять дней я его буду только расходовать. – И мы пошли по аллее, вперед, по направлению к Неве.

– А ты позови с собой Евлампия! – Хитро подмигнула мне подруга, вырывая меня из объятий Игоря. – Я думаю, он с удовольствием скрасит твоё одиночество. – Я улыбнулась и с наслаждением вдохнула на редкость свежего воздуха. Какая же сегодня хорошая погода…

– Какой ещё Евлампий? – Возмутился Соколов-старший.

– А ты что не знал, что у Катьки, пока тебя не было, ухажер появился? – Я закатила глаза, но выдавать подругу пока не стала. Надо же как-то развлекаться. – Он ей подснежники дарит и арбузами кормит прямо посреди зимы.

– Дарит? В настоящем времени?

– Да. А что?

– Но Катя же со мной встречается.

– И что? Ей из-за этого без цветов и фруктов сидеть?

– Технически, арбуз – это не фрукт, а ягода. – Заметила я. – Но это так… к сведению, а вы продолжайте, продолжайте.

– Так… Чего продолжать? – Он схватил меня за локоть, вынуждая остановиться и посмотреть ему в глаза. – Евлампий? Объясняй давай.

– Евлампий – это древнегреческое мужское имя, означающее «светящийся». Его носитель обладает мягким, сговорчивыми характером и …

– Катя….

– Ой да ладно тебе! – И я, засмеявшись, пошла дальше. – Если я когда-нибудь захочу к нему уйти – можешь смело вызывать дурку! – Леська тоже засмеялась.

– В каком это смысле?

– Евлампий – это плод её воображения. – Наконец, созналась Леся.

Парни переглянулись и засмеялись. Надо же.

– То есть твоего воображаемого парня зовут Евлампий? – И они засмеялись громче.

– То есть когда это был гипотетический соперник, тебя ничего не смущало? – Мы с Леськой снисходительно хмыкнули. – Вот она мужская логика в действии. Пойдемте, праздновать, мужчины вы наши

– А какой сегодня праздник?

– Как так – какой? Сегодня же двадцать третье марта.

– Ага. Международный Евлампиев день.

====== XXVIII ======

Я вяло ковырялась ложкой в, с детства не любимой, да к тому же ещё и отвратительной на вид, геркулесовой каше, которую я сначала посолить и поперчить, чтобы придать ей хоть какой-то вкус, а потом подсластить, причем сначала просто сахаром, а потом малиновым и черничным джемами. В итоги получилась серо-буро малиновая и даже в крапину смесь, которую я старательно перемешивала, немного зачерпывала ложечкой, подносила к лицу, подозрительно принюхивалась, невольно морщилась и возвращалась к увлекательному процессу размешивания.

– Катя, хватит издеваться над кашей! Её и так после всего, что ты с ней сделала, можно причислить к великомученикам. – Пошутил папа с аппетитом уплетая свою порцию. Мама слегка улыбнулась, потом, будто бы дала себе мысленный пинок, и улыбнулась широко.

Я промолчала и только больше нахмурилась. Позитив, накопленный за день прогулки с ребятами, я истратила еще в первый день, когда окончательно убедилась, что делать здесь можно только одну вещь – умирать со скуки.

Нет, конечно, здесь есть всякие процедуры, некоторые из них очень даже нечего, те же массаж и жемчужная ванная, но это все ещё до двенадцати можно успеть. А что делать дальше? Я хотела прогуляться – все-таки сосновый бор, для меня, городского жителя, это едва ли не восьмое чудо света. Но не успела я подойти к первой, удобной для лазания, сосны, как начался дождь, вынудивший меня вернуться под крышу. Ион как начался тогда, так и не прекращался. Хотя нет, вру, один раз он затих где-то в половину одиннадцатого и капельки, стекающие с крыши даже успели поехидничать: «А ты сейчас не погуляешь! Уже поздно! Тебе нельзя гулять!» А под утро он зарядил с новой силой. Я могла бы конечно безвылазно сидеть у себя в номере и смотреть телевизор, но я и дома-то этого не делала. Поэтому все свободное время между завтраком, обедом и ужином, я проводила в библиотеке. Бедной, очень бедной, очень-очень бедной библиотеке. Настолько бедной, что там оказалось всего десять не прочитанных мною книг, которые я и мусолила в течение этих трех дней.

– Кать, после завтрака пойдём в пинг-понг играть? – Предложил папа, издавая вздох наслаждения, пробую обжигающе-горячий чай.

– Что-то не хочется… – Пробурчала я, добавляя в чай сахар.

– Может, в картишки перекинемся?

– Я против азартных игр.

– В шахматы? – Меня это начинает раздражать.

– Скука…

– Тогда в шашки? – Он что – намеков не понимает?

– Нет, папа.

– Почему?

– Я не люблю шашки. – Я глотнула чая и поняла, что вместо традиционных двух ложек сахара, я добавила ложек десять – не меньше!

– С каких пор ты не любишь шашки? Мы с тобой месяц назад устроили поединок, ты с таким азартом играла! Даже выиграла у меня шесть партий из десяти!

– Пап, ну чего ты пристал? Не хочу я играть и всё! Отстань от меня!

Мама охает и по-моему даже проливает чай. Я не поднимаю глаза и с удивительной скрупулезностью разглядываю мелкие пузырьки, плавающие в чае.

– Отстать? – У меня что-то дрогнуло в груди. Папа никогда не обращался ко мне таким тоном. Это плохо… Блин, Катя, вот кто тебя за язык тянул? Ты не могла промолчать?! – Хорошо, я отстану. Мы отстанем. Можешь бежать и собирать свои вещи. Вечером ты уже будешь дома.

Он с оглушающим скрежетом отодвинул стул от стола, встал и вышел из столовой. За ним так же оглушающе захлопнулась дверь.

Я осторожно подняла глаза на маму. Она смотрела на меня с осуждением, но что более важно – с болью.

– Катя, как так?... Как ты?... Он ведь… А ты… – Она не выдержала и расплакалась.

Наверное, любая другая дочь подбежала бы к матери и начала её утешать, но я застыла на месте.

Моя мама не плачет. Она никогда не плачет. Никогда-никогда не плачет! А сейчас… Она плачет. А это значит, что случилось что-то ужасное.

Я внимательно посмотрела на маму. Как я могла не замечать раньше всех изменений произошедших с ней? Эти выцветшие, спутанные волосы, эти блеклые глаза, эти обкусанные губы, это обвисшее платье… Мы ведь его неделю назад покупали, оно ей даже мало было, а теперь весит как бесформенная тряпка.

– Что произошло? – Прошептала я и, не дожидаясь ответа, схватила мамину руку, одновременно опуская все мысленные блоки.

И уже через несколько секунд, когда перед моими глазами промчалась лента маминых воспоминаний, по моей щеке проползла первая слеза, вслед за которой незамедлительно последовали остальные.

Мои мгновенно промокшие губы прошептали:

– Нет, нет, нет… нет… Не может быть… Этого просто не может быть…

====== Лирическое отступление №6 ======

Вы, конечно, уже поняли, что же случилось, ведь всё более чем прозрачно. Однако, я всё-таки предпочитаю обо всем рассказывать по порядку.

Примечание: пишу от имени моей мамы, по крайней мере пытаюсь… Но прошу заметить, что все реплики, действия и ощущения – мамины, а вот все мысли и комментарии – мои.

Эх, чувствую, что до шизофрении мне немного осталось…

Этот запах…

Ненавижу этот запах, с детства ненавижу. И если бы это тело было в моей власти, то я бы давно уже бежала куда подальше. Но, увы, не судьба.

Я уверенно поднялась по лестнице, открыла дверь на этаж, повернула направо, прошла по безлюдному коридору, опять повернула направо, остановилась напротив кабинета 407 и, не увидев других желающих, постучала и аккуратно приоткрыла дверь.