Текст книги "Просто гуляем...(СИ)"

Автор книги: Настюша Гуляева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

====== I ======

– Я птицу счастья свою отпускаю на юг, теперь сама я пою, теперь сама летаю… – Напевала Леся, прогуливаясь от одного края крыши к другому. Я улыбнулась. Всё правильно: человек выпил, человек закусил, а теперь душа просит песню, и душе абсолютно по барабану то, что Леся выпила не что иное, как безалкогольный мохито. Но что душа может в этом понимать? Главное, что человек дошел до нужной кондиции, а то, что некоторые люди в этой кондиции всё время находятся – это уже мелочи жизни.

– Кать, вставай! – В который раз обратилась ко мне подруга, но я в который раз отрицательно помотала головой и сказала:

– Мне и здесь хорошо. – И это было правдой.

Мы с Лесей уже второй месяц приходим сюда, и каждый раз меня поражает энергетика, во-царившая здесь. Здесь тихо, относительно, конечно, но тихо, намного тише, чем внизу и настолько же спокойнее. А сегодня ещё и погода не подвела – ни тебе таких родных серых туч, ни моросящего, пробирающего до костей, но от этого не менее привычного, дождя. Сегодня светит солнце, да не просто светит, но даже немного греет, кажется, что ещё чуть-чуть и солнечные лучи проткнут какую-то невидимую оболочку и начнётся весна, или даже лето. Но ты отводишь глаза от неба, смотришь на крышу у тебя под ногами, видишь снег и понимаешь, что даже если весна и захочет прийти в феврале, то это явно будет не сегодня. Но у весны ещё есть целая неделя до марта, чтобы успеть прийти зимой. Хотя, зная нашу весну, дай, Господи, чтобы она хотя бы к началу лета доковыляла.

Но это я немного отвлеклась от описания крыши. Вы, наверное, думаете, что описывать нечего? Крыша и крыша – они везде одинаковые: железные и серые (черепицу загородных домов я в расчет не беру). Всё может быть, но вы смотрите на крыши снизу вверх и только можете предположить как здесь круто!

Подруга стихла. Я перевела на неё взгляд. Леся смотрела куда-то вдаль. Привстала, чтобы рассмотреть внимательней. Ничего не увидев, я вздохнула и всё-таки поднялась на ноги.

– На паутину похоже… – Прошептала Леся, когда я подошла к ней. И вправду – паутина. Множество проводов, проносящих электричество от одного дома к другому, пересекались здесь и, купаясь в лучах солнца, создавали неподражаемый узор.

– Такое чувство, что по ним можно пройтись. – Тоже прошептала я, боясь нарушить очарование момента. Но эти моменты и ценны только потому, что они недолговечны, поэтому, когда проплывающее на северо-запад облако закрыло солнечный свет, и провода из золотых нитей превратились в серые, мы не сильно возмутились, а только переглянулись, и, кивнув друг другу, сказали:

«Пора»…

====== II ======

Многие могли подумать, что под словом «Пора» мы подразумевали то, что нам пора домой, но нет – мы идём в магазин.

– В какой на этот раз? – Спросила я, заходя в автобус.

– Есть здесь недалеко один магазинчик: ассортимент хороший, консультанты и кассиры работают из рук вон плохо, всего одна камеры, а самое главное – нет пикалок!

Я улыбнулась и одобряюще кивнула – последний пункт поднял настроение, которое опустилось вместе с нашим сошествием с крыши на землю. Нет пикалок, значит, можно будет разгуляться.

– Отлично! – Озвучила я свои мысли. – Надо кстати не забыть Даше подарок выбрать, если конечно будет что-нибудь прикольное…

– Там обязательно будет что-нибудь прикольное, а Даше можно что-нибудь попроще подарить – не такая уж она и близкая подруга.

Это да… Я бы вообще ничего не подарила, если бы нас не пригласили на День Рождения, но нас пригласили. Интересно, за какие заслуги? А точнее – за какие согрешения?

В классе мы особо стараемся не выделяться, со всеми общаемся, поддерживаем хорошие такие… типа дружеские отношения. Ну как, поддерживаем, скорее это они поддерживают с нами хорошие отношения, потому что у нас разговор короткий и приправленный едкими замечаниями, а если вдруг разговор не помогает, то мы можем и в глаз дать. Не знаю, как Леся, а я регулярно фонарями украшаю, каждый год, чтобы новенькие на ус наматывали, а старые не забывали.

Автобус притормозил у остановки. Я вопросительно взглянула на подругу.

– Нам на следующей выходить. – Сказала она, мельком взглянув на улицу. Но тут же Леся вскинула голову, и глаза у неё заблестели. Такой блеск у неё бывает в двух случаях: когда мы заходим в магазин, и когда она видит…

====== III ======

– Антон… – Прошептали мы одновременно. Она – восторженно, а я – обреченно, потому что до магазина мы сегодня вряд ли дойдём. Не успела я закончить свою мысль, как Леся схватила меня за руку и вытащила из автобуса. И в этот миг мы из обычных пешеходов превратились в неспешно следующих за своей жертвой шпионов.

Почему мы за ним следим? Да потому, что одной влюблённой дурочке, – я скосила глаза на Лесю, – взбрело в голову узнать адрес «любви всей её жизни», а так же самого популярного парня (читайте: самого главного придурка) в нашем классе – Антона Соколова.

Разумеется, есть много других способов узнать его адрес: заглянуть в журнал, украсть дневник или паспорт и заглянуть в них, да спросить в конце то концов! Но нет… Так же неинтересно! Конечно! Бегать по подворотням за этим идиотом – намного интереснее!

Мы же легких путей не ищем, тем более, что один раз мы, а точнее – я, уже добыли адрес, но он переехал! И мы снова бегаем за ним…

И главное – ладно бы она одна бегала, я бы смирилась: у каждого человека свои тараканы в голове, так нет! Она всегда меня с собой берёт! За что мне такое наказание? А действительно…

– Леся, – Спросила я почему-то шепотом, видимо атмосфера шпионажа подействовала. – А почему ты меня всегда с собой берешь?

– Ну как же? – Удивилась подруга. – Мы же друзья! А в песне поётся: «Как положено друзьям, всё мы делим пополам!»

– Да? – В свою очередь удивилась я. – И его? – Я кивнула на Антона, поворачивающего за угол. – Тоже пополам делить будем? И как резать – вдоль или поперёк?

– Пфу на тебя! – Шутливо отмахнулась Леся. – Какая-то ты кровожадная стала в последнее время. Влюбиться тебе надо! Вот влюбишься и подобреешь… – Подруга мечтательно закатила глаза.

– Ага… подобрею… – Скептически хмыкнула я, и, тем не менее Лесины слова вытащили из подсознания бездонные серые глаза Игоря…

Я помотала головой, как будто это помогло бы избавиться от воспоминаний. Не помогло. Тогда я, приложив немало усилий, запихнула образ Игоря в самый дальний угол – Леся, мы и так полдня тратим на то, чтобы твоего «суженого» выследить. Если мы ещё полдня будем тратить на то, чтобы выследить моего возлюбленного, то у нас совсем не останется времени на то… – Закончить предложение я не успела, так как, увлекшись тирадой по убеждению подруги в том, что на нашу компанию и одной влюблённой дурочки достаточно, не смотрела вперёд и врезалась в человека.

Почему-то сразу вспомнилась поговорка: «Вспомнишь… солнышко вот и… лучик», и поэтому, увидев серые глаза, у меня автоматически вырвалось:

– Игорь… – И только потом, рассмотрев по внимательней пострадавшего, я поняла, что глубоко ошиблась – Ой, Антон… – Привет…

– Привет… – Немного ошарашено пробормотал он. – А что ты тут делаешь? Ты же вроде в другом конце города живёшь. – А с чего это он только ко мне обращается, да и Леська почему-то молчит. Я немного подождала, пока у Леси прорежется голос. Поворачиваться к подруге и говорить: «Давай, действуй! В конце концов, кто из нас любит этого идиота?» я посчитала немного невежливым, и поэтому пришлось отвечать самой:

– Да мы здесь это… того… просто гулям…

====== IV ======

– Мы? – Он посмотрел на меня как на сумасшедшую. С чего бы это? Да, согласна, иногда я веду себя как сумасшедшая, но сейчас-то я вроде бы не давала поводов… – А с каких это пор ты про себя во множественном числе говоришь?

– В смысле? – Теперь мой взгляд по отношению к нему был аналогичным. Это он что – Леську игнорит? И давно?

– Ну как же… Я и… – Я повернулась в сторону подруги, точнее туда, где ещё минуту назад была моя подруга. Когда она спрятаться-то успела? И вообще, кто говорил, что друзья всё пополам делят, а она оставила меня наедине с этим… этим… Кстати, на счёт этого. Надо уже хоть что-нибудь сказать, а то он смотрит то на пустое место, на которое я уставилась, то на меня, и взгляд его с каждой минутой становиться всё красноречивей. Пришлось повернуться к нему и сказать первую же фигню, пришедшую мне в голову. – Ну… это… я ведь это… того… умная… – Да ещё и с огромным словарным запасом! – А к умным людям же надо на Вы обращаться, да и хорошего человека должно быть много, и пока сам себя не похвалишь – тебя никто не похвалит, а мы в чужом глазу соринку не замечаем… – Всё! Моим последним желанием будет «исправление двойки по математике на пятёрку», потому что это единственное неоконченной дело и становиться Неупокоиным духом из-за такой мелочи не очень хочется. К чему такие далеко не позитивные мысли? А потому, что я сейчас умру со стыда. Вот почему, когда в радиусе метра от меня появляется красавчик, пускай даже, он мне глубоко безразличен, мои мозги тут же отключаются, и я сразу начинаю говорить чушь, причём такую чушь, которая даже мне чушью кажется.

– Ну, ты… – Закончить свою мысль я ему не дала. Когда ты думаешь, что о тебе что-то думают – с этим ещё можно смириться, но когда свои мысли озвучивают…

– А ты что здесь делаешь? – Перевела я тему.

– Я тут живу. – Он явно заметил, что я перепрыгнула с темы, но ничего не сказал по этому поводу. А он тактичный… Надо же!

– Здесь? – Я перевела взгляд на дом, возвышающийся слева от меня, и увидела три слова «Магазин нижнего белья». Интересненько… Я посмотрела на Антона, разглядывающего вывеску. Он смутился. ОН смутился?! Он, который чуть ли не на каждом уроке со своим закадычным другом Петькой Ивановым сыплет пошлости и пошлые анекдоты направо и налево? Быть такого не может! Мне показалось.

– Да нет… – Всегда обожала этот ответ. Потому что, какова бы ни была реальность, ты по любому сказал правду. – Не здесь, а в этом районе.

– А… понятно… – Как бы его отшить по тактичнее… – Тебе, наверное, пора? – Сама тактичность! Кто бы говорил. Между прочим, роль тактичности в этом предложении играет слово «наверное», и вообще, по сравнению с первым вариантом, который пришёл мне в голову, а именно: «А не пошёл бы ты от сюда куда подальше, подснежники собирать, пока я не отдала тебя на съедение серому волку и не пнула тебя под зад хрустальной туфелькой!» это вполне вежливо.

– Ммм… да… наверное… пора… пока… увидимся… завтра… в школе. – Он развернулся и ушел, а я с удивлением смотрела ему вслед. Эй! Что стало с тем самовлюбленным и пошлым засранцем, которого я видела буквально пару часов назад? Неужели на самом деле он не такой идиот, каким кажется? Неужели под маской скрывается другой Антон? Хотя… Вряд ли… Конечно, все мы носим маски, особенно при своих ровесниках, одноклассниках, товарищах и соперниках. Например, мы с Лесей придерживаемся роли двух подруг, которым плевать на мнение окружающих, но это ведь практически не отличается от правды. А вот тот парень, который только что был передо мной, разительно отличается от Соколова, которого я знаю, которого мы все знаем. Может, Леська, поэтому в него и влюбилась, что разглядела настоящего Антона под маской короля придурков?

А может это просто его брат-близнец!

Кстати, а где Леся?

====== V ======

– Леся… Ле-еся-я… Ты где? – Я старалась говорить одновременно громко, чтобы Леся услышала, и одновременно тихо, чтобы никто другой не услышал. Не хватало мне ещё, чтобы кто-нибудь вызвал сотрудников психбольницы.

– Катя!

– Леся? – Я повернулась на голос подруги, но увидела какого-то усатого мужика.

– Кать, да я тут. – Я опять повернулась на звук голоса, но подругу не увидела.

– Ле-еся… – Я начала хаотично смотреть в разные стороны. – Лесь, ты где?

– Да здесь я, Катя, здесь! – Я почувствовала чью-то руку на своём плече. Резко обернулась и столкнулась нос к носу с Леськой.

– Ты где была? – Спросила я, не зная злиться мне или радоваться. И всё-таки я склонялась к первому варианту. Она заставила меня общаться с этим придурком Соколовым, и ладно, если бы у неё просто дар речи пропал – я бы всё поняла, а что тут не понятного – увидела «любовь всей её жизни»: ноги стали ватными, во рту из Африки спец. доставкой появилась пустыня Сахара и всякое такое подобное… Нет, честно, пусть я скептически отношусь к тому, что Соколов может вызвать какие-то романтические чувства, но я всё понимаю. Но бросить меня! Оставить меня с ним одни на один – это уже слишком.

– Почему ты меня бросила на растерзание этому… этому… этому!» Может быть, я умудрилась ввести тебя в заблуждение, не понимаю каким образом, что мне приятно его общество, так я и сказать могу, и повторить, что я этого придурка не пе-ре-ва-ри-ва-ю!

– А ты его уже пробовала? – Кто-то у меня сейчас дошутиться… – Так может ты просто не те специи…

– Леся. – Сказала я на удивление спокойно. – Ты где была?

– Здесь. – Катя, спокойно! Думай о всяких разных там… цветочках: ромашках, розах, лилиях… Блин, какие лилии? У меня на них аллергия!

– Где это – здесь?

– Я стояла прямо за тобой. И вообще это я должна возмущаться, потому что вы двое разговаривали так, будто меня рядом не было.

– Потому что тебя не было! – Мне кажется, или у кого-то из нас поехала крыша? И если учесть, что Лесю не видели ни я, ни Антон, то крыша едет у Леси.

– Ты издеваешься? Я понимаю: Антон меня игнорит, это конечно обидно, но понятно. Но ты ведь моя подруга!

– Вот именно – мы подруги, а подруга не бросает подругу на произвол судьбы!

– Но я же тебя не бросала! Я стояла рядом, а ты на меня смотрела как на пустое место и вовсю флиртовала с Антоном! – Вот это уже слишком!

– Я. Флиртовала. С Антоном. – Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. – Хорошо, пусть будет так.

Я развернулась и пошла по направлению к дому. Все слова, которые мне так хотелось сказать Лесе, я запихнула подальше, потому что, ни смотря ни на что, я ценю нашу дружбу и не хочу, чтобы мы окончательно поссорились, тем более из-за Соколова.

====== Лирическое отступление №1 ======

В этом лирическом отступлении я на самом деле отступлю, в прошлое. В данный момент я хочу показать момент, когда все началось. И под «всем» я подразумеваю дружбу с Лесей и все вытекающие из этого последствия. Итак, всё началось с…

– Ну что, сегодня опять идём на дело? – Спросила Леся, застегивая куртку.

Нет, нет, нет! Всё началось задолго до этого момента!

Я боязливо оглядываюсь, проверяю, смотрит на меня кто-нибудь или нет. Кладу свою маленькую дрожащую ручку на киндер-сюрприз и быстро прячу его в карман.

Да нет же! Не так рано! Хотя, это воспоминание мне тоже нравится… Никаких камер, никаких пикалок, да и тебя, если и поймают, то максимум в угол поставят, где, если учитывать разрисованные тобой обои, не так уж и скучно… Но все-таки история нашей, так называемой, банды, началась не с этого момента, а с этого:

– Ксюш, ты домой собираешься? Спросила я у подруги, мысленно воюя сама с собой на тему – брать домой спортивную форму, чтобы постирать, или она ещё достаточно не грязная и её можно оставить в школе. Пока моя лень склонялась ко второму.

– Погоди, я Лесю жду. – Ой, тоже мне – нашла кого ждать! Вообще, эта Леся какая-то странная. Она мне ещё с сентября не нравится. И это небезосновательная неприязнь, я могу привести пример её неадекватного поведения:

Она села со ной на уроке химии (Ксюша тогда болела, и я сидела одна), что уже само по себе может показать, что Леся немного того. Другие новенькие, когда попытались занять место рядом со мной, посмотрев в мои прекрасные синие очи и такое же прекрасное красноречиво показывающее, что вам здесь будут не рады, лицо – тут же уходили куда подальше, а эта нет, села и поставила себе на колени сумку (это у неё привычка такая, она так на всех уроках делает, кроме физкультуры, и то только потому, что она на неё не ходит). Так вот, самое странное то, что повергло меня чуть ли не в шок, она стала писать конспект не в тетради по химии, которая преспокойно весь урок пролежала на углу парты, а на листочке, объясняя это тем, что «я дома потом все в тетрадку аккуратно перепишу». Нет, это ещё ладно, это в какой-то степени даже понятно… было бы, если бы на следующий урок она снова не пришла с пустой тетрадкой и не принялась писать на листочках…

Я, конечно, понимаю её позицию – зачем делать сегодня то, что можно делать завтра. И эта позиция практически совпадает с моей – зачем делать сегодня то, что можно отложить на завтра и сделать через неделю. Но если уж лениться, то с самого начала, а не создавать себе лишней работенки на будущее. Хотя, я уверена, что если она не переписала сразу же, то потом точно переписывать не будет – вклеит и дело с концом, и это в лучшем случае, может ведь, просто вложить.

Все эти мысли я, обращаясь к подруге, втолкнула в одно слово:

– Зачем?

– Она мне должна кое-что принести. – Только сейчас я заметила, что Ксюша переступает с одной ноги на другую и едва ли не прыгает от нетерпения. А, может, она просто в туалет хочет?

– Что принести? – Но она мне не ответила, потому что…

– Вот она! – Ксюша помахала Лесе, подзывая её к нам. Интересно, что же она такое принесла, что Ксюша ей так рада? Может, ответы на завтрашний тест по биологии?

– Вот, это тебе. – Леся протянула Ксюше блокнот. И не простой блокнот, а очень дорогой и красивый блокнот. А на обложке блокнота красовался…

– Париж… – Восхищенно выдохнула я. И уже с завистью посмотрела на улыбающуюся Ксюшу.

– И за какие такие заслуги ты подарила её блокнот? – Спросила я у Леси, стараясь как модно глубже спрятать свою неприязнь.

– Да так… – Уклончиво промолвила Ксюша. – Есть за что.

У моей лучшей подруги появились какие-то секреты с этой… Весело…

Как же непривычно вспоминать как я Лесю терпеть не могла, но однако это было так. И наша дружба началась именно с этого момента, пускай он и не похож на начало длительных дружеских отношений.

Кстати, блокнот достался мне! Я применила безотказный приём под названием «моська кота из Шрека» и Ксюша не устояла.

====== VI ======

– Катя, прости меня, я была не права, но когда ты всё узнаешь, ты тоже передо мной извинишься!

– Именно этими словами прервалась наша недельная игра в молчанку. Мы с Лесей сидели на подоконнике туалета, куда меня пригласила её записка. Я, может, смяла бы записку в аккуратный бумажный мячик, и это бы доставило мне удовольствие, но это бы было неделю назад, а сейчас мне уже тошно от этой оглушающей тишины на уроках. Не то, чтобы мы с Лесей были единственными, кто разговаривает на уроках, нет, наоборот, почему-то, когда мы сидим тихо перешёптываемся, или даже переписываемся, а остальной класс чуть ли не в полный голос говорит, замечания делают нам. А сейчас, когда мы с Лесей расселись в разные концы класса, остальным просто стало страшно и невыгодно разговаривать, потому что на нас было уже не свалить. Я бы, может, и сама сделала первый шаг к примирению, но, увы и ах, это не в моём стиле. И природная вредность здесь ни причём. Просто мне кажется, что надо выбрать одну линию поведения и следовать ей. Я выбрала для себя роль стервы, но стервы доброй и отзывчивой. Только о том, что я добрая и отзывчивая, я предпочитаю умалчивать, потому что когда люди узнают, что ты добрый, они садятся к тебе на шею и, дрыгая ножками и умильно хлопая ресничками, припахивают тебя к выполнению своих нужд. А так – все знают, что я помогу, но так же знают, что я не красный крест и ничего бесплатно делать не буду. – Многообещающее начало. – Ты даже не представляешь насколько! – Подруга была взбудоражена до предела, если этот предел есть. Неужели случилось что-то по-настоящему стоящее? Я мечтательно вздохнула: может, Соколова КАМАЗ переехал? Знаю, нельзя так думать, но уж очень хочется… – Что случилось? – Ты на самом деле могла тогда меня не видеть, потому что… – Она выжидающе улыбнулась. – Ну… я-яя… -Она забавно повиляла головой из стороны в сторону. – Потому что я была… невидимой. – Аааау… – Так, теперь всё понятно. Сейчас главное с ней не спорить, с сумасшедшими спорить нельзя. – А я-то думала, что что-то серьёзное случилось… – Я слезла с подоконника и начала пятиться к выходу. – Думала, может, тебя инопланетяне похитили для своих опытов, но ты им не подошла и они вернули тебя обратно. Или же ты случайно обнаружила вход в Нарнию, нашла там себе принца, как две капли воды похожего на Антона, какого-нибудь Анторавиэля, вышла за него замуж, родила ему двух сыновей и дочку, прожила с ним в любви и счастье 30 лет, и тут тебя выдернуло обратно, и ты решила на меня сорваться! А ты всего на всего была невидимой! Ясно. – Выдохнула я и закрыла дверь в туалет, оставив ошарашенную и немного обиженную подругу внутри.

====== VII ======

– Вот почему ты мне не веришь? – Спросила у меня подруга, перебирая многочисленные блокноты и посматривая в разные стороны – то на камеру, то на продавца-консультанта.

– А если бы я тебе сказала, что умею летать, ты бы мне поверила? – Мы с Лесей гуляли по книжному магазину. Не то, чтобы мы помирились, но перемирие заключили – однозначно. – А ты умеешь летать? – Леся воодушевленно повернулась ко мне, но, увидев, моё скептическое выражение лица, тут же сникла и отвернулась. – Как же всё запущено… – Прошептала я и вернулась к просмотру стикеров. – Ну как же мне ей доказать… Не здесь же… – Услышала я Лесин голос, но какой-то приглушенный, рот рукой что ли прикрыла? – Да не надо мне ничего доказывать! Мне доказательств и на геометрии хватает. – Ты о чём? – Не поняла подруга. – Как о чём? Ты же только что спрашивала, как же мне это доказать. – Я ничего не говорила. – Уверенно заявила подруга и отвернулась. Как это она ничего не говорила, если я всё слышала? Похоже, я начинаю сходить с ума (не знала, что это заразно). Нет, я, конечно, чувствовала, что рано или поздно это случиться, но думала, что лет через 50-60… – Ненавижу детей, тем более подростков… – Раздалось справа. Я повернулась и увидела милую с вида тётеньку, в полушубке, с кичкой на голове, роющуюся в папках. Она заметила мой взгляд и повернулась ко мне, улыбаясь. Показалось? – Они все ненормальные. Вот что этой пигалице от меня надо? – Вы что-то сказали? – Наверное, глупо было спрашивать, потому что я точно видела – её губы не шевелились. – Нет, что ты! – Она добродушно отмахнулась и вернулась к выбору товаров, и я услышала: – Идиотка! – Ле-еся-я… – Я, не глядя, потянулась за подругой и нащупала её руку. Она правда была какой-то непривычно мускулистой, но тогда я была в таком шоке, что не обратила не это ни малейшего внимания. – Леся, ты мне не поверишь! Я притянула подругу к себе. И только тут заметила, что она как-то непривычно тяжело тащится. Где она умудрилась так потолстеть? Я, всё ещё не оборачиваясь, пощупала подругу и обнаружила, что грудь отсутствует. Нет, не в том смысле, что на месте груди зияющая пустота, а в том смысле, что вместо груди, что в принципе нормально, у парня, а это был именно парень, были мышцы. – Кать, я тут. – Подала сигнал Леся, появляясь передо мной, развеивая все мои сомнения. – Упс… – И, по-моему, это ещё мягко сказано.

====== VIII ======

Я медленно, очень медленно, очень-очень медленно повернулась и увидела парня, очень красивого парня, очень-очень красивого парня.

– Нет, меня, конечно, много с кем путали: с Джонни Депом, с Брэдом Питом. Но с собственной подругой меня ещё никто не путал. Ты первая. – Говорил он, а я смотрела на его улыбающиеся голубые глаза и растрепанные черные волосы. И вот надо было ему рот открыть:

– Нравлюсь?

Вот зачем он это сказал? Если секунду назад передо мной стоял принц, ещё чуть-чуть и я бы услышала ржание белоснежного коня, то теперь этот романтический образ припечатал образ самовлюбленного засранца.

– Ничего так, сойдет для сельской местности… – Сказала я и его улыбка померкла. Конечно, он же, небось, себя Аполлоном считает. Нарцисс недоделанный! – Если будешь работать на радио, может и прокатит.

Я отвернулась, взяла подругу за руку и направилась к выходу из магазина. Вслед мне понеслось:

«Стерва!»

И я готова была поклясться, что он это не вслух сказал.

====== IX ======

– Леся, я умею читать мысли. – Сказала я подруге, как только мы вышли на улицу.

– Ааау… А я-то думала, что что-то серьезное случилось… – Мне кажется, или она меня передразнивает? – Думала, может, ты там где-то клеем надышалась и он на тебя, как афродизиак подействовал, или, что этот парень является Кащеем Бессмертным в третьем поколении, и он тебя с Василисой Премудрой перепутал! А ты всего-навсего умеешь читать мысли! И поэтому кидаешься на каждого встречного… – И ничего я на него ни кидалась! – Много чести ему! – Я просто была в шоке от осознания того, что я умею читать мысли, и поэтому тебя с ним перепутала. – Вот уж точно… Перепутать нас можно только в полнейшем шоке. – Засмеялась подруга. Но её лицо тут же стало серьезным, и она спросила: – Значит, ты веришь, что я тогда была невидимой? – Теперь – да. – И это была абсолютная правда, теперь – верю. – А я тебе нет! – Вот чего я не ожидала, того не ожидала… – Для того, чтобы я тебе поверила, тебе придется это доказать. – Но ты же мне ничего не доказывала. – Удивилась я наглости подруги. Хотя чему удивляться? Давно должна была привыкнуть! – Но и ты мне не поверила. – Но сейчас-то верю. – Тебе лень доказать что ли? – Тогда и ты мне докажи! Первая! А что? Это будет по-честному! – Я не могу. – Я не въехала. – Это ещё почему? – Ну ты подумай: если я сейчас исчезну – это будет странно, а если я ещё и частично исчезну, так как не контролирую свою способность – это будет ещё страньше. А ты можешь использовать свой дар так, чтобы никто ничего не подумал, а если и подумал, то мы заранее знали что – то, что он сумасшедший, или то, что мы инопланетяне. – Тут даже мысли читать не надо. Второй вариант – правильный. – Ой, вот чем меня не напугаешь так это сравнением с инопланетянами. – Заметила я. – Мне Лавров с пятого класса говорит, что моя родина – Марс. Видите ли, среди марсиан я была самая глупая и прилетела на Землю, чтобы быть самой умной. Мы с Лесей рассмеялись. – Ладно, – вздохнула я, как бы нехотя соглашаясь, хотя на самом деле мне самой было очень интересно – показалось ли мне, или я на самом деле умею читать мысли. – Как доказывать-то? – Проще простого – прочитай мои мысли! – Да уж… Проще некуда. Я вздохнула, выдохнула, встряхнулась, как бы сгоняя с себя всю негативную энергию, почувствовала себя полной дурой, посмотрела туда, где предположительно находятся мысли – на Лесин лоб (я не про то, что у моей подруги мыслей нет, я про то, что просто не знаю где они точно находятся), закрыла глаза, отбросила мысли на дальний план, открыла глаза и сосредоточилась… Секунда, пять секунд, десять секунд, тридцать секунд, минута, две, три… На шестой минуте Леся не выдержала. – Ну что? – Ничего… – Разочарованно вздохнула я. – Видимо, показалось. Я посмотрела на Лесю и увидела в её глазах улыбку и легкую… благодарность? А эта то здесь откуда? За что ей меня благодарить? «…нала, что она это всё придумала только, чтобы меня подбодрить…» – Нет… – Прошептала я и улыбнулась, широко улыбнулась. – Что – нет? И почему это ты светишься, как новогодняя ёлка? – А я улыбалась всё шире и шире. – Потому что я ничего не придумывала, чтобы тебя подбодрить… – Откуда?.. – Поражённо прошептала подруга, но я её практически не расслышала. Я была где-то на четвёртом небе от счастья. – Потому что я умею читать мысли, только надо это делать, смотря человеку в глаза, потому что глаза – это что? – Орган? – Предположила подруга. – Да нет же! Глаза – это зеркало души! Для чтения мыслей нужен зрительный контакт! – Я прямо излучала радость, а люди почему-то, оглядываясь на меня хмурились. Завидуют, что ли? Но их хмурые взгляды натолкнули меня на мысль. – Подожди ка… – Как же я тогда прочитала мысли той тётки? Я же ей сначала в глаза не смотрела. Да и парень тот подумал, что я стерва только когда я отвернулась. – Ну, может, ты с тёткой не зрительный, а телесный контакт установила. А парень этот…. – Леська усмехнулась, – он не подумал – он вслух сказал. – Да не важно! Я же теперь… Как – вслух сказал? – Я повернулась ко входу в магазин. – Ну я ему… – Стоп, стоп, стоп… – Подруга ухватила меня за руку и вернула обратно с небес, где я уже избивала этого идиота, на землю, где этого сделать, увы, не получится… – Ничего ты ему не сделаешь! Он минут пять назад вышел, когда ты на мой лоб залипла, пробормотал что-то типа: «Придурошная…» и пошёл дальше. Всё веселее и веселее…

====== X ======

– Так что теперь делать будем? – Прошептала Леся, опасливо поглядывая в сторону Любовь Семёновны, которая задумчиво обводила взглядом класс.

– В смысле? – Спросила я, не отрывая взгляда от учебника. – Ну как же? Да любой другой на нашем месте уже бы бежал спасать прекрасную деву из лап огнедышащего дракона, или мстил бы своим обидчиками, или грабил банк… – Я посмотрела на подозрительно разошедшуюся Лесю. И тут же поняла в чём причина – учительница уже выбрала свою жертву и поэтому в ближайшие три минуты Леся может быть спокойна. – Или отправился бы в кругосветное путешествие, или… – Я не понимаю. – Перебила я её, осознавая, что прочитать параграф, в ближайшее время мне не удастся – Леся не отстанет. – Остаётся надеться, лишь на то, что меня не вызовут. – От меня-то ты чего хочешь? – Хочу, чтобы ты задумалась над тем, что с нашими способностями мы можем сделать что-то… – Она оглядела класс в поисках подсказки – Что-то значительное! А мы сидим здесь и слушаем, как этот зануда… – Она кивнула в сторону Коли, бубнящего что-то чуть ли ни себе под нос, – пересказывает 13 параграф. – А тебе не терпеться спасти прекрасную деву из лап огнедышащего дракона? – Спросила я, хитро улыбаясь. – Кать, ну я же просто, к примеру, сказала. – Закатила глаза подруга. – Хорошо, если для тебя это так важно, то пусть вместо прекрасной девы будет прекрасный принц. – Тогда и огнедышащего дракона надо заменить на потенциальную свекровь. – А разве есть разница? – Есть, – вздохнула я. – Дракон безобиднее. И мы рассмеялись. – Васильева, Соколова, вам очень весело? – Обратилась к нам учительница таким тоном, чтобы сразу стало понятно, что сейчас будет не до веселья, только вот на тон никто внимания не обратил, в особенности я. – Соболева. – В который раз за этот год поправила я учительницу. Вот как так можно? Как можно путать две такие абсолютно разные фамилии. Тем более, что мы с Соколовым ни то, что не одного пола, даже не одного поля ягоды! Я её каждый раз поправляю, а она каждый раз снова нарекает меня Соколовой (это, кстати, ещё один повод недолюбливать Антона). Хорошо ещё, что она Соколова моей фамилией не называет, а то бы я… не знаю, что сделала бы, но что-нибудь придумала бы обязательно! – Какая разница – Соболева, Соколова… – Я бы ей объяснила какая разница, но боюсь за то, в какой формулировке, я хочу это сделать, мне не просто двойку поставят, а ещё и родителей в школу вызовут! – Ты, Соболева, могла бы смириться с причудами пожилого человека и промолчать. Это было бы вежливо с твоей стороны. В конце концов, мы в Санкт-Петербурге живём, в культурной столице России. И вообще, может быть Соколов – это твоя судьба! – Я не ослышалась? Судя по тому, что по классу пронеслись смешки – нет. Интересно, что такого мне надо было сделать, чтобы судьба меня так «наградила»? – Может, лет через пять, когда мы все соберёмся на встрече выпускников, я подойду к тебе, спрошу: «Соболева, как дела?», а ты мне ответишь… – Уже двоих родила! – Заржал Петька. – И оба от Соколова! Я метнула в него чуть ли не испепеляющий взгляд, но Иванов его даже не заметил. Зато заметила Любовь Семёновна. Вот зачем ей родители дали такое имя? Она теперь любовь видит даже там , где её в принципе быть не может! – А ты не смотри так на Петеньку. Может, он прав. У тебя же будут дети, так почему бы им не быть от Соколова? – Убийственная женская логика. Всё! С меня хватит на сегодня этого, никому не нужного, бессмысленного, да к тому же ещё и унизительного, сватовства. – Любовь Семёновна, ну вы же сейчас не серьёзно? – Её взгляд дал мне понять, что всё очень серьёзно – ещё чуть-чуть и больного повезут в реанимацию. – Любовь Семёновна, да ни о каких отношениях между мной и Соколовым даже речи быть не может! И не, потому что его любит моя подруга! Я его, – Я указала рукой, потому что пальцем не прилично, а я, не смотря ни на что, всё-таки приличная, в сторону упомянутого, и не раз упомянутого, выше субъекта. – Ни то, что не люблю, я его просто терпеть не могу! Да и он не будет счастлив в моём присутствии, даже если будет под кайфом. Так о каких детях вы здесь говорите? Я скинула свои вещи в сумку и, никем не останавливаемая, выбежала из класса. Меня преследовала только одна мысль. Если сегодня только 1 марта, а у них уже такое весеннее обострение, то что же будет, допустим, через неделю? Даже подумать страшно!