Текст книги "Бабочка со сломанными крыльями (СИ)"
Автор книги: Настя Ильина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Настя Ильина
Бабочка со сломанными крыльями
Глава 1. Одиночка на мосту
Прошел год. Ровно год с того момента, как я отправил Ксюше последний букет. Мне кажется, что внутри сломался какой-то механизм в тот самый момент, когда уступил любимую девушку брату. Возможно, я был хреновым любовником и уж тем более не смог стать другом, раз Ксюша выбрала другого.
Стираю очередной эскиз свадебного платья. Если еще совсем недавно мне казалось, что оно воздушное, как облака в ясный летний день, то сейчас кружева выглядят нагроможденными. Бесит. Смотрю в блокнот, где пытался делать зарисовки, но ничего на ум не идет. Я не могу создать новую модель платья, потому что представляю в каждом из них Ксюшу, и сердце рвется на клочья. Она вышла замуж. За моего брата. Семь лет назад. Нарожала ему кучу детишек. Я пытаюсь как-то выкинуть ее из головы, но получается хреново.
Встаю на ноги и иду к шкафу, где хранится дорогой алкоголь. Я знаю, что будет дальше: я выпью немного виски и поеду в какой-нибудь клуб, чтобы познакомиться с бессердечной красоткой, которой наплевать на то, что после ночи с ней мы больше не увидимся и не вспомним имен друг друга. Мы будем утопать в страсти и заниматься сексом, который и на толику непохож на то, что бывает по любви, но удовлетворив физические потребности друг друга, разбежимся.
Я действительно залпом выпиваю виски, даже не чувствуя его вкус, не пытаясь им насладиться. Веду себя как какой-то алкаш. Хватаю с вешалки пиджак и уже через пару минут втягиваю в себя тяжёлый от влажности воздух Лондона. В Италии как-то не сложилось и я свалил сюда. В частых ливнях отыскал себя. В них можно было спрятать свою разорванную вдрыск душу.
Шагаю, по пути надевая пиджак, и смотрю на мрачный город. Он не нравится мне, но переезжать отсюда никуда не хочу. Я боюсь, что если рискну дернуться с места, то поеду туда, где она… И снова сделаю всем только хуже. Хотя кого я обманываю? Я и без того частенько листаю фотки в ее инстаграме и с улыбкой разглядываю племянников. А порой порываюсь написать, но вспоминаю, что попрощался.
Приближаюсь к Лондонскому мосту. Пожалуй, это самое красивое место в городе, поэтому я арендовал себе лофт поблизости. Освещенный фонарями, он завораживает, но еще красивее наблюдать за отражением в воде.
Взгляд прилипает к девице, одиноко стоящей на самом краю. Таких мнимых самоубийц, жалеющих себя, встречаю частенько. Знаю, что она одумается. Постоит тут немного, посмотрит вниз, а потом пойдет заливать свое горе и слабость алкоголем. Как я. Но почему-то ноги поворачивают в ее сторону, и я приближаюсь.
– И что ты собралась делать? – спрашиваю на своем родном языке потихоньку, чтобы не испугать. Она может вздрогнуть, нога сорвется и тогда все… Пиши – пропало.
Почему-то я уверен, что девчонка русская, может, из-за насыщенного медового цвета волос, присущего только нашим девушкам?
Боковым зрением замечаю, что в нашу сторону уже идут менты. Решаю потянуть время, передать девчонку им в руки и свалить по своим делам.
– Я больше не хочу жить, – отвечает она, смаргивая слезы.
– Эту пластинку включает каждый, оказавшийся по ту сторону изгороди. А что дальше? Реально прыгнешь?
– Да, – отвечает не задумываясь.
– Почему тогда еще не сделала это? Я шел к тебе пару минут. Все это время ты стояла тут и смотрела на воду, но не сдвинулась с места. Что тебе помешало спрыгнуть? Правильно! Ты не собираешься делать это! Так почему бы тебе не перебраться обратно? Знаешь, господа полицейские не очень-то любят нарушителей закона.
Пока она думает над моими словами, копы уже приближаются. Не могу сказать, что люблю их, но и неприязни никогда не испытывал.
– What's going on here? – спрашивает один из них.
– Я не понимаю, чего он хочет, – лепечет девчонка.
– Он спросил, что тут происходит.
Убеждаюсь, что она попала не в свою тарелку и, возможно, осталась одна. Скорее всего, потому и решила покончить с жизнью. Не могу взять и бросить ее, поэтому пытаюсь объяснить господам в форме, что мы туристы, и моя девушка решила сделать крутое селфи, но уронила телефон в реку и очень огорчилась. Пока я распинаюсь перед ними, используя все свои знания английского языка, она все-таки начинает пытаться перелезть обратно.
– Вот и умница, девочка, – шепчу я, помогая ей сделать это.
Пожелав нам хорошего вечера и пообещав, что в следующий раз будет серьезный штраф за подобную проделку, полицейские уходят.
– Так уж вышло, что у меня нет компании на этот вечер, поэтому можешь пойти со мной в клуб и немного выпить.
Она начинает параноически мотать головой. Боится клубов или выпивки?
– Что с тобой приключилась?
Девчонка дрожит, поэтому снимаю с себя пиджак и кладу на ее плечи. Она кутается и смотрит на меня, словно перепуганный котенок.
– Расскажешь, как оказалась на краю обрыва, или мне отвалить?
Она несколько секунд смотрит на меня, вероятно, обдумывая, можно ли мне доверять, а потом кивает.
– В клуб ты не хочешь?
Она лишь отрицательно мотает головой.
– Ладно. Тогда пойдем в кафе. Тут есть уютная забегаловка, где готовят классную пиццу.
Я не узнаю себя. Не понимаю, почему, вообще, нянчусь с этой девицей. Когда мы идем к кафе, я пытаюсь понять, что она из себя может представлять. Она еще довольно молодая, может, лет двадцать – двадцать пять, не больше. Такая наивная. Судя по ее коротенькому платью, могу сделать вывод, что девчонка из бывших тусовщиц. Интересно, что же приключилось с ней в клубе, что она его так боится теперь? Понимаю, что выпытаю все и утолю свое любопытство. Хоть как-то отвлекусь от горевания над своей жизнью. Может быть, смогу нарисовать ночью новый эскиз вечернего платья. Я уже почти вижу его… Легкое… Словно полет бабочки, но слегка грузноватое
Глава 2. Неожиданное знакомство
Вхожу следом за своим спасителем в небольшое уютное кафе и чувствую, как по коже бегут мурашки. Я чужая в этом месте. Почему я не послушала родителей и не осталась дома? Вспоминаю весь кошмар, через который пришлось пройти, и на глаза наворачиваются слезы. Смогу ли я довериться незнакомцу, который притащил меня сюда только для того, чтобы показаться хорошеньким и вытянуть из меня все секреты, а потом выкинуть на улицу, как бездомную собачонку? Это вряд ли.
Присаживаюсь за столик напротив него и смотрю в окно. На улице начал моросить дождь. Не могу даже представить, куда пойду после. Здесь так тепло и уютно, а на улице зябко и мерзко.
Вздрагиваю, когда официант протягивает папку с меню. Беру дрожащими руками, но вовремя вспоминаю, что с меня могут попросить оплату. В конце концов, сейчас не то время, когда за все платили кавалеры. Современные «принцы» не постесняются попросить платить за себя.
– У меня нечем платить за обед здесь, – негромко выдавливаю из себя и поднимаю взгляд на ухмыльнувшегося мужчину.
Кажется, что где-то я уже видела это лицо. Он довольно симпатичный, прям парень с обложки. Может, в каком журнале и видела его снимки? Однако от взгляда не уходит тяжелый отпечаток, оставленный на нем самой жизнью. Он пережил нечто плохое, поэтому и подошел ко мне. На секунду внутри просыпается доверие, но я пытаюсь выкорчевать зародыш на корню. Нельзя быть такой наивной. Нельзя доверять каждому встречному.
– Какая жалость… А я уж понадеялся, что ты сможешь заплатить за меня тоже… – огорчился незнакомец, а затем засмеялся. – Я тебя пригласил, сам и оплачу все.
Живот заурчал, и я не стала спорить с судьбой, принимая ее щедрый подарок. Сытный ужин мне не помешает, ведь я даже не знаю, когда смогу поесть нормально в ближайшее время.
– Заказывай все, что душе угодно, и не смотри на цены, – отрываясь от своего меню, произносит незнакомец.
И я решаю, что экономить уж точно не буду. Хотя на секунду смущаюсь, обдумывая, с чего быть таким щедрым, и не попросит ли он с меня что-то непристойное.
Пока я выбираю, замечаю, как к столику подходит девица и просит у моего спутника автограф. Получив желаемое, она одаривает меня завистливым взглядом и покидает нас. Я смотрю на него внимательно, пытаясь вспомнить, где же видела это лицо.
– Не обращай внимание… Девушки подходят ко мне время от времени после того, как баннеры с рекламой новой серии мужских костюмов были развешаны по всему Лондону, – похвастался он, растрепав свои темно-шоколадные волосы рукой.
Точно! Я видела его на одном из баннеров. В темно-зеленом костюме... С полуобнаженным торсом... Становится не по себе, но я стараюсь заставить себя усидеть на месте, чтобы не остаться без еды.
Когда официант подходит, чтобы принять заказ, я выдаю весь список желаемого: суп с морепродуктами, яйца Бенедикт, салат с лобстерами и пончики с кофе. Парень хлопает глазами, несколько секунд удивленно глядя на меня, а затем возвращается к моему спутнику, который заказывает кружку кофе и фисташковое мороженое.
– Если тебя напрягает, что я заказала так много, то могу, вообще, ничего не брать, – пожимаю плечами, когда официант уходит, а незнакомец смотрит на меня с улыбкой от уха до уха на лице.
– Ни капли не напрягает. Интересно, сколько времени ты не ела, – без усмешки в голосе произносит он и становится серьезным.
– Дня два…
Я сбежала от Аллигатора два дня назад… С того времени я ничего не ела, укрывалась от непогоды, где только было можно, и грелась у огня с людьми, у которых нет крова. Вспомнив про Аллигатора, передернулась и куснула щеку, только бы не выдать свои истинные эмоции.
– Ты поделишься своей историей или не стоит даже спрашивать, как ты оказалась на улицах Лондона без денег и документов? – спрашивает он, а сердце пробивает несколько сильных ударов, от того, насколько заботливо звучит его голос.
Но я обрываю себя. 4e0863
«Ваня тоже был заботливым… Тоже!» – твержу как мантру, чтобы снова не попасть в ловушку.
– А ты своей? – спрашиваю, глядя прямо в глаза, чтобы понять, собирается ли он быть откровенным.
– Кажется, на краю моста стоял не я и собирался спрыгнуть тоже не я, – отвечает он, отводя взгляд в окно.
– Ты был там… Раньше. Поэтому загнул красивые речи о том, что я не спрыгну. Ты сам стоял на краю этого моста и хотел покончить с жизнью, но не смог…
Я никогда не была психологом, но тут сложно не догадаться, что права. Когда он говорил, в голосе не было сомнений. Так может говорить только человек, который перешел через это сам – тоже хотел спрыгнуть.
– У меня все банально до чертиков: любимая девушка предпочла моего старшего брата и уже семь лет его жена, а я один все это время.
Понимаю, что он ответил честно, но это не значит, что я должна растаять и начать доверять ему, поэтому пытаюсь выдавить виноватую улыбку.
– Извини, но у меня все не так просто…
Глава 3. Мать Тереза в брюках
Я смотрю на нее, пытаясь понять, на кой-черт связался с несостоявшейся самоубийцей. Девчонка симпатичная, очень даже. Большие голубые глаза, чуть потрескавшиеся полноватые губы, светлая кожа и русые волосы, которые хочется пропустить сквозь пальцы. Она похожа на хрупкую фарфоровую балерину, которую кто-то надломил. Во взгляде читается страх.
Официант приносит еду, и она набрасывается так, словно маковой росинки во рту давно не держала. Внутри меня просыпается жалость. Я никогда раньше не жалел бездомных людей, считал, что они сами виноваты в своем положении, но сейчас пытаюсь понять ее и найти причину, по которой эта девушка оказалась на улице. И ведь документов у нее явно нет, их не спрячешь в этом платьице без карманов.
– Если ты скажешь, как так случилось, что оказалась на улице одна, то я смогу помочь, – произношу, глядя на нее.
Девица начинает есть суп чуть медленнее, вероятно, обдумывает выгодность моего предложения, но тут же мотает головой и продолжает уплетать еду. Да с таким аппетитом, что на секунду во мне пробуждается голод, и я даже подумываю заказать что-то сытное.
– Ты не поймешь! Зачем тебе возиться со мной? – спрашивает она, закончив с супом и пододвинув к себе лобстера.
– Может, я мать Тереза в брюках?
Она смеется. Первая улыбка с момента нашего знакомства на ее лице. И вынужден сказать, что она чертовски соблазнительная, но я понимаю, что не стану пользоваться своим положением и пытаться затащить девчонку в постель. Не тот случай.
– Извини, но на мать Терезу ты не смахиваешь. Ты больше похож на глянцевого мальчика, потрепанного самой жизнью, – пожимает плечами и принимается поедать лобстера.
Я потихоньку пью свой кофе и ем мороженое. Внутри такое ощущение, будто бы я нашел одинокого котенка на улице и сейчас думаю, что с ним делать – подобрать или оставить. Раскрывать свои секреты она не планирует, а я понимаю, что приютив не того человека, могу нагрести на свою голову большие проблемы. Это не Россия, разбираться не станут, пригребут к ответу за ее промахи, а я что-то не хочу проблем с законом.
– Дело твое. Я снимаю большой лофт тут неподалеку, могу предложить тебе крышу над головой и помощь в восстановлении документов…
Она сглатывает и отодвигает лобстера. Вытирает руки и смотрит на меня, словно пытается изучить и понять – вру я или нет. А может, соображает, зачем мне все это надо. Да я и сам не знаю, с чего вдруг решил начать играть в благотворительность. Может, она права, и мы действительно похожи в чем-то? Ведь она угадала… Год назад я стоял на краю этого моста и хотел спрыгнуть, а потом понял, что слишком люблю жизнь, чтобы расставаться с ней.
– Ты, правда, можешь помочь мне восстановить документы? – спрашивает моя новая знакомая, имени которой пока не знаю.
Но точно уверен в том, что она скоро представится. И расскажет мне все. Или хотя бы ту часть правды, которую я должен знать.
– Смогу. Я имею тут кое-какие связи. Так что?
Она кусает губы, волнуется, сжимает пальцами скатерть на столешнице, а потом смотрит на меня.
– Я сбежала из борделя, где меня держали силой.
Она прикрывает глаза и опускает голову, словно узнав эту правду я оттолкну ее и откажусь помогать.
– Ты ничего противозаконного не делала? – решаю уточнить на всякий случай.
– Нет, – сухо отвечает, не поднимая взгляда. – Я больше ничего не могу тебе сказать, извини. Ты сможешь помочь мне?
Я теряюсь. Интерес только разгорелся. С одной стороны, это глупо – я не знаю, говорит она правду или нагло врет. С другой стороны, бросить ее на улице точно не смогу. Поэтому киваю.
Допиваю кофе и зову официанта, чтобы сделать еще заказ. Хочу что-то съестное и сытное, потому что живот начинает противно урчать от столь приятных запахов, которые источает еда.
– Откуда мне знать, что ты не в сговоре с кем-то, и не ограбишь меня в первую ночь нахождения в моем лофте? – зачем-то спрашиваю я, и ловлю ее рассерженный взгляд.
– Я не напрашивалась, чтобы ты вел меня к себе домой! И не пыталась соблазнить тебя. Возможно, я что-то путаю, но это ты подошел ко мне на мосту… И ты потащил сюда. Если боишься, то я не умоляю о помощи. Разберусь сама. – Она делает глоток газированной воды и притягивает к себе лобстера. – Только сначала, я все это доем, потому что не знаю, когда теперь выпадет такая возможность.
Я пытаюсь подавить улыбку, трогающую губы.
– Как тебя зовут?
Она отрывается от еды и смотрит на меня несколько секунд.
– Эля.
Красиво имя… Как и сама его обладательница…
Мы заканчиваем с ужином и уходим из кафе. Бредем по городу, утонувшему в сумерках. Фонари уже освещают улочки. Наверное, это самое противное время суток – когда начинает темнеть и вроде бы еще не ночь, но уже и не день. Я должен находиться в это время в клубе. Зажимать в углу какую-нибудь знойную красотку и шарить руками по ее обнаженному тело, но вместо этого бреду чуть на расстоянии от Эли, которая кутается в мой пиджак.
– Сколько тебе лет? – решаю уточнить, чтобы убедиться, что не тащу к себе несовершеннолетнего ребенка.
– Двадцать четыре, но ты сейчас веришь мне на слово, так почему спрашиваешь?
– Откуда ты? – решаю проигнорировать ее вопрос.
– Из Подмосковья. Я приехала сюда пять месяцев назад.
– От кого ты бежишь?
Я понимаю, что она даже имя человека, силой держащего ее в борделе, боится назвать. Может быть, считает, что он тут же появится рядом и снова заберет ее.
– От плохого человека. Тебе лучше не знать его имя, чтобы не навлечь на себя беду.
– Ты обо мне не беспокойся… И знаешь, если что, то я ее уже навлекаю, когда веду тебя в свое жилище.
Она опускает взгляд и какое-то время идет молча. Мы приближаемся к дому, где я живу, входим в подъезд, и я вызываю лифт.
– Ты точно не знаешь его. Его прозвище Аллигатор. Он ужасный человек, – говорит Эля, когда мы оказываемся одни в замкнутом пространстве.
Глаза широко раскрываются. Аллигатор. Ужасный человек. Интересно, как она отреагирует, если узнает, что я знаком с ним лично.
Глава 4. Не в своей тарелке
Оказавшись в квартире своего спасителя, так и не назвавшего имени, сразу же почувствовала себя как-то неловко. Это было очень опрометчиво – идти за мужчиной, внешность которого буквально кричала: «посмотрите-ка, я альфа-самец». Он очень хорош собой, лучше толстосумов, которые лапали меня в борделе Аллигатора.
От воспоминаний появляются тошнотворные спазмы в животе. Я стараюсь вдохнуть поглубже, чтобы справиться с нахлынувшим волнением, что не ускользает от его внимания.
– Ты не стесняйся, чувствуй себя как дома. Разделения на комнаты у меня нет, поэтому выбирай любой диванчик, который понравится.
Я смотрю на два дивана, расположенные друг напротив друга у разных стен, представляю, как лягу на мягкую постель и укроюсь одеялом, а по телу бегут мурашки. Последний раз я спала несколько часов у костра, разведенного странным беззубым мужчиной, подкатывающим ко мне. Когда я проснулась, его уже не было, а от огня остался лишь пепел, от которого веяло прохладой.
Ловлю себя на мысли, что все еще кутаюсь в пиджак своего спасителя. Снимаю его и протягиваю мужчине.
– Спасибо, – шепчу, чувствуя, что сил уже почти не осталось.
– Было бы за что, – отвечает он и бросает вещь на черное кожаное кресло, стоящее у журнального столика рядом с окном, так, словно она не дизайнерская, а куплена в каком-нибудь секонд-хэнде.
– Как тебя зовут? – спрашиваю сама, потому что иначе буду вынуждена обращаться к нему «спаситель», а звучит это слишком высокомерно.
– Ты серьезно меня не узнала? – он подходит к бару и берет бутыль с каким-то напитком. Понимаю, что это дорогой алкоголь, и внутри все сжимается от страха.
«Что, если он решит изнасиловать меня, когда напьется?»
Оглядываюсь, на всякий случай, приглядывая что-то, чем смогу обороняться. Медленно втягиваю воздух, стараясь унять учащенный пульс.
– Знаешь, а мне это льстит. Хоть кто-то не будет смотреть на меня и говорить – «О, это же офигенный дизайнер Игорь Звонарев», – отвечает он и наливает янтарную жидкость в бокал. – Тебе налить?
Я отрицательно мотаю головой.
– От скромности ты точно не умрешь. С самооценкой у тебя все в порядке, – ухмыляюсь, думая, зачем я сюда приперлась.
Вот он сейчас напьется, начнет распускать руки, затащит в постель, а наутро выгонит меня. И не станет помогать с оформлением документов.
– Ты точно сможешь мне помочь? – спрашиваю, поджимая губы.
– Не волнуйся. У меня в планах не было секса с девицей, которая явно не в восторге от меня. Я сказал, что помогу, значит, помогу, – отвечает Игорь, будто бы прочитал мои мысли.
Я немного расслабляюсь и подхожу к окну. Вид на мост открывается шикарный. На мгновение даже дух захватывает.
– Диван выбрала? – спрашивает Игорь.
– Мне все равно, – пожимаю плечами.
– Ну ладно, тогда тот, на котором лежит плюшевый коричневый плед, мой. Я привык уже на нем спать.
Киваю и оглядываюсь в поиске туалета и ванной. Хочется умыться. Кажется, что грязь въелась под кожу, а еще на ней до сих пор остались следы от прикосновений Аллигатора, жадно шарящего по моему обнаженному телу руками, пока я пыталась выкарабкаться из его хватки.
– Можно сходить в душ?
– Да, конечно. Санузел совмещенный, так что ты не заблудишься. Открой шкаф и выбирай любой халат, какой понравится больше.
Я вскидываю бровь, но ничего не отвечаю. Игорь устремляет взгляд в окно, и я понимаю, что нарушать момент интимного единения души не следует.
Открываю шкаф и вытаскиваю халат цвета горького шоколада. Мне нравятся темные оттенки. Потихоньку проскальзываю в ванную и запираюсь там. Только включив воду и забравшись под теплые обволакивающие струи, я могу позволить себе немного расслабиться и плачу.
Вспоминаю Лёню… Наши мечты о совместной жизни… И мгновение, вдребезги разрушившее их.
Обхватываю колени руками, притягиваю их к себе и прячу голову. Стараюсь не всхлипывать. Я не собираюсь давить на жалость Игоря и рассказать насколько ужасна моя история. Он знает ту часть правды, что позволит ему дышать спокойно, не опасаясь проблем с законом, большее ему знать необязательно. Хотя, если Аллигатор узнает, где я нахожусь, боюсь, что проблем Игорю точно не избежать. И мне не хочется втягивать его во все это дерьмо. Он кажется мне слишком хорошим.
Приняв ванну и более-менее смыв с себя грязь чужих касаний и темных улочек Лондона, вытираюсь полотенцем, висящим на крючке, думая о том, что им мог вытираться Игорь, и это, наверное, слишком интимно, но я не попросила у него новое, поэтому ничего другого не остается. Надеваю халат, утопая в нем и наслаждаясь нежностью бархата, облегающего тело. Жмурюсь от удовольствия и выхожу.
– Учитывая тот факт, что нижнего белья на смену у тебя нет, заказал несколько комплектов. В течение получаса курьер доставит, – произносит Игорь, бесстыдно пялясь на меня.
Щеки вспыхивают от смущения, а волоски на коже поднимаются дыбом, как у взъерошенной кошки, испугавшейся чего-то. Зря он так сказал, хотя он прав, и нижнее белье лишним не будет.
– Спасибо за то, что помогаешь мне. Когда я вернусь домой, я непременно найду возможность отблагодарить тебя.
Игорь улыбается, будто бы смеется надо мной, а затем встает на ноги.
– Моя очередь пойти в душ. А ты выбрала классный халат! Мой любимый!
Он уходит, а лицо снова заливает румянец.
Присаживаюсь на диван, который мне выделил владелец дома, и расслабляюсь. В этот момент тело напоминает подтаявшее мороженое, стекающее по пальцам.
Не знаю, сколько времени прошло, но, кажется я уснула. Слышу шуршание пакета перед ухом и открываю глаза. Игорь с обнаженным торсом, еще влажным после купания, стоит напротив меня и протягивает два пакета.
– Что это? – спрашиваю, отводя от него взгляд, потому что вид сексуального мужского тела смущает меня, пробуждает внутри тревогу.
– Вещи. Надеюсь, что с размером чуть угадал, хотя могут быть немного больше. Там нижнее белье, пижама и несколько нарядов на выход. Можешь пойти переодеться, – пожимает плечами Игорь.
Я принимаю пакеты, опасаясь, что цена за такую доброту окажется слишком высокой. Смотрю ему в глаза, чтобы понять, ну для чего ему это надо? Но ничего. В его взгляде читается лишь одиночество. И я чувствую себя подобранным на обочине щенком, о котором заботятся. Немного неприятно, но лучше так. (1bd23)
– Я пойду спать. Завтра позавтракаем и поедем к моему знакомому в посольстве. Думаю, документы тебе можно сделать раньше, чем мы думаем.
Меня удивляет его уверенность, но я решаю довериться. Поднимаюсь на ноги и с пакетами иду в ванную, чтобы надеть нижнее белье и пижаму, потому что в халате жарковато.
Меня переполняет чувство благодарности, спутавшееся со страхом. После того, что произошло у нас с Лёней, я просто не могу доверять мужчинам. Никогда больше не смогу. Наверное.
