Текст книги "Вопреки (СИ)"
Автор книги: Настасья Карпинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 13
– Машина там, – Марк, отстранившись, кивнул в сторону стоянки.
– Ты…
– Не пил, – перебил меня, опережая и предугадывая вопрос.
– Мне подругу забрать надо, – с улыбкой и полным пониманием, чем закончится сегодняшняя ночь, с предвкушением в глазах: темным, тягучим, наполненным чувством отчаянья…
Спустя тридцать минут черный Мерседес Вернера плавно и грациозно скользил по асфальту в сторону старой кирпичной пятиэтажки Самариной. Юлька же притихшей тенью сидела на заднем сиденье. Мне кажется, она даже протрезвела, увидев Марка и его машину. Тот же не обращал на нее абсолютно никакого внимания. Он расслабленно вел автомобиль, периодически поглаживая мое колено, дрейфуя в собственных мыслях.
– Кать, а ты давно его знаешь? – шепотом, словно боясь, что ее услышат, произнесла Самарина, оттянув меня подальше от машины.
В общем, этот ее вопрос и объяснил, какого лешего она выдернула меня из теплого и уютного салона, стоило Марку притормозить у ее дома.
– Все хорошо, не волнуйся! Фасованной по пакетам в лесополосе меня потом искать не придется.
– Тьфу ты, дура! Зачем такое говоришь!
– Иди уже домой, паникерша! Отсыпайся. И смотри, перед своим не спались завтра, – дав ей на прощание совет, направилась обратно к машине.
– Напиши мне, что с тобой все хорошо! – крикнула Самарина, заходя в подъезд. Я лишь тяжело вздохнула; синдром заботливой мамочки на лицо.
– Все, миссия выполнена, – улыбнулся Вернер, – подругу доставили.
– Герою положен главный приз, ты на это намекаешь? – придвинулась ближе, деля дыхание и цепляя губами его губы.
– Отсюда ко мне ближе, но решение за тобой, – так же дразня ласкающим поцелуем, ответил он, привлекая меня тесней.
– Поехали, – выдохнула, целуя уже глубже, жарче, утопая в закипевших от близости эмоциях. А Марк умеет отвлекать…
Но то, что сегодняшняя ночь закончится не так, как нам двоим хотелось бы, стало понятно, когда раздался телефонный звонок и Вернер, взглянув на дисплей и смачно выругавшись, принял вызов. С каждой секундой, что он вслушивался в речь незримого собеседника, атмосфера в салоне автомобиля менялась, ощутимо сгущаясь тучами, клубясь и темнея.
– Понял, через пятнадцать минут буду, – скинув вызов, отбросил трубку на торпеду и, запарковав машину в закрытом дворе элитной многоэтажки, повернулся ко мне.
– Я вызову такси, – произнесла, понимая, что его планы изменились, и моя персона в них больше не значится.
– Нет! – резко отрезал, вытаскивая из кармана связку с ключами и всовывая ее в мою ладонь, – двенадцатый этаж, семьдесят четвертая квартира. Ложись без меня, приеду поздно.
– Марк…
– Я приеду! – снова перебил и жадно накрыл мой рот требовательным поцелуем. – Иди!
Спорить не хотелось. Мой внутренний хаос был вполне солидарен с происходящим, и я, искренне надеясь, что мое лекарство вернется, быстро уладив свои неотложные дела, взяв ключи, вышла из машины.
Квартира представляла собой идеально зонированное пространство с шикарным дизайном: лаконичным, по-мужски в темных тонах с хромированными элементами и отсутствием лишних деталей. С первого взгляда можно подумать, что квартира не обжита, и хозяин тут появляется редко. Но уже через несколько минут я поняла, что впечатление обманчиво, стоило только заглянуть в пару ящиков, наполненных всяким барахлом. Нет, я не любопытна настолько, чтобы шерстить в чужих шкафах, но попытаться найти новую зубную щетку в ванной я должна была. Это уже вопрос гигиены.
Более-менее освоившись в незнакомой обстановке, я приняла душ и с тоской посмотрела на часы. Половина третьего… От Марка не было ни звонка, ни сообщения. Покрутив в руках телефон, сомневаясь, стоит ли ему писать, я прилегла на кровать и, в скачущих мыслях о том, когда вернется Вернер и как добрался Ромка до дома, сама не заметила, как уснула.
Утром Вернер тоже не появился. Не став хозяйничать на чужой кухне, я вызвала такси и со смешанными эмоциями отправилась домой. Была, конечно, мысль оставить ключи от квартиры консьержу, но Вернер это мог расценить как мою обиду на него. Пусть уже сам приедет и заберет. Вдруг, в самом деле что-то серьезное случилось, а может у него фишка такая, привозить к себе девушек и оставлять их в одиночестве в своей постели. Да и обиды, собственно, у меня не было. Странно, но внутри вообще не было сильных эмоций, просто какая-то неопределенная эмоциональная каша. Желая хоть как-то прочистить мозг и освободить сознание, я, приехав домой, плеснула в чашку кофе, включила ноутбук, рабочий телефон и принялась за работу. Что бы в жизни не происходило, работа всегда спасала; любая, будь то фриланс, учеба или халтурка, подкинутая Черных. Это была моя волшебная палочка, за которую можно было ухватиться в любой момент и выплыть из бурлящего жизненного потока. Запрещая себе думать и о Калинине, и о Марке, я упорно заполняла новые бланки на очередной заказ поставщику, принимала звонки и отвечала на текущие вопросы от новой сотрудницы. Мне нельзя расклеиваться, вообще нельзя. Иначе рассыплется все, и мне снова придется начинать с самого начала.
Марк объявился лишь к вечеру с посеревшим от усталости лицом, во вчерашней рубашке и с покрасневшими из-за отсутствия сна глазами. Он просто постучал в мою дверь, без предварительного звонка и сообщений.
– Угостишь кофе? – прислонившись плечом к стене, попытался улыбнуться. Получилось у него это вяло.
– Тебе бы в душ и выспаться, – отступила на шаг, пропуская его в квартиру.
– Прости, – притянул меня к себе, коротко целуя в губы. – Я вчера так и не смог вырваться.
– Проехали, я не злюсь. Ключи сейчас отдам.
– Не надо, оставь себе.
– Проходи, я кофе сварю, – бросила я и, пока Вернер располагался на моем диване, направилась в кухню. Но, когда я с двумя чашками горячего напитка вошла в комнату, поить кофе было уже некого. Марк спал, откинув голову на спинку дивана, он просто отрубился. Зашибись… Он что, поспать ко мне пришел?..
Глава 14 часть 1
Вернер был трудоголиком; это впечатляло, удивляло и вызывало восхищение. А я не была истеричной дурой, которая устраивала бы скандалы из-за его занятости. Я сама была одержима своей работой и от того ценила и уважала его расстановку приоритетов. Но некоторые трудности это все же вызывало.
– Мы так и будем дружить, словно пионеры, Марк Генрихович? Нет, я как бы ни на что не претендую, но все же, – произнесла, заканчивая у зеркала макияж, и наблюдая, как у Марка, развалившегося на моем диване, растянулись в улыбке губы. Отложив в сторону телефон, который почти не выпускал из своих рук последние два часа, он с грацией сытого кота направился ко мне.
– Готов исправить сие упущение хоть сейчас, – губами по нежной коже шеи, обрывая мой вдох и множа силу импульсов, оседающих внизу живота, разливая горячую и густую негу по моему телу, подталкивая уступить и поддаться.
– Вернер, я только привела в порядок волосы и лицо. Если сейчас начнем «исправлять ситуацию», я боюсь, что мы успеем только к разгару веселья: там, где пьяные гости и драка с похищением невесты. Поэтому придержи коней, я все же решила, что хочу заценить платье Миланы.
– Женское коварство все же не знает границ, – и снова дорожкой поцелуев по моему плечу. – Я уже жду окончание этого дня.
– Надеюсь, сегодня ты не оставишь меня одну в собственной постели и не исчезнешь на сутки, – повернулась в его руках лицом к лицу.
– Нет, обещаю. Отключу на х*р телефон. Только ты…
– Ловлю на слове. И придержи свой пыл, – с улыбкой убирая его руки, которые уже соскользнули со спины ниже. – Тебе еще с моими родителями знакомиться, – и прихватив сумочку, направилась в прихожую.
Оказавшись у ЗАГСа и собственными глазами увидев счастливую пару молодоженов, я осознала, что мое понимание ситуации ровным счетом ничего не стоит. Сколько бы я не повторяла себе о правильности отойти в сторону, о морали, о плате за свои поступки, внутри все равно болезненно сжималось, заставляя при этом, сжав зубы и сглатывая ком в горле, улыбаться. Со стороны я, наверное, была похожа на зарвавшуюся высокомерную сучку, возомнившую о себе слишком много: пренебрежительный взгляд; горделивая осанка с высокоподнятой головой и полуулыбка на губах: вынужденная, натянутая, скрывающая ото всех собравшихся здесь, что все еще болит. Уже не имея никакого шанса, полностью похоронив надежду, понимала, что, даже если сам Калинин ко мне придет, я откажу несмотря на то, что все внутри болит.
После ЗАГСа отправились в ресторан: средненький, но довольно приличный.
– Кать! – папа, протиснувшись через толпу гостей, подошел к нам, стоявшим чуть поодаль от основного входа, пока все ожидали жениха с невестой, чтобы отдать дань традициям, которые давно уже претерпели множество изменений, и осыпать новобрачных лепестками роз.
– Привет, пап! – впервые за эти часы я вполне искренне улыбнулась, обнимая отца.
– Ты умница, – тихий шепот мне на ухо со смыслом, понятным только нам, и мне еле хватило сил сдержать незваные слезы, так некстати подступившие.
– Добрый день! – произнес Марк, стоило мне отстраниться от отца, и протянул руку для рукопожатия.
– Добрый! Станислав Игоревич, – папа представился и ответил на приветствие.
– Марк.
– Ой, Катя! – словно из ниоткуда перед нами появилась моя мать. – Я и не заметила тебя! Столько людей, столько приглашенных! Стас, я тебя уже полчаса ищу, – мало того, что она щебетала не переставая, так еще и вцепилась в папину руку словно клещами.
– Это – моя жена Лариса Михайловна и мать Кати, – не забывая про приличия, представил ее отец.
– Приятно познакомится! Марк, – Вернер, излишне галантно на мой взгляд, взял руку моей матери и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони, вызвав подобным жестом румянец на ее щеках.
Смущенный и жеманный флирт Ларисы Михайловны я еле выдержала, благо подъехала машина с Калининым и его Миланой, и все внимание переключилось на них.
Далее все проходило по отработанной схеме, благо всем заправлял опытный организатор, ориентируя и направляя людей, помогая ведущей и напоминая родителям заглянуть на кухню.
– Неплохая партия, – произнесла мама, уловив момент, когда Марк оставил меня одну, углубившись в разговор с неким мужчиной. – Мне тут шепнули, что это сын того самого Вернера, который владелец местной трикотажной фабрики, – сообщила она это так, словно я должна была подскочить от этих слов на месте и весело захлопать в ладоши. Радость-то какая!..
– Марк сам управляет предприятием, – произнесла я сухо, припадая к бокалу с вином.
– А его отец?
– Он давно отошел от дел и проживает уже много лет в Германии. Что-то еще, мам? Какие подробности тебе еще интересны?
– Не рычи! Мы не дома, чтобы раздувать скандал. Я просто радуюсь, что ты выбрала достойную для себя партию.
Как же быстро вы переобулись, Лариса Михайловна. Вроде, совсем недавно с железной уверенностью вещали о том, что за любовь надо бороться. Но, видимо, общественные регалии, социальный статус и прочее мнение нашего завистливого общества сделали свое грязное дело. А жаль… Некоторых людей можно уважать за твердость своей позиции, даже несмотря на то, что эту самую позицию ты не разделяешь, но тут видимо совсем не тот случай.
– Спасибо, – сквозь зубы, наблюдая уже третий раз, как под крики «горько» Калинин целует свою белобрысую.
Глава 14 часть 2
Спустя пару часов сосуд моего терпения опустел, как и бутылка красного вина, стоявшая на столе напротив меня.
– Поехали отсюда, – прислонившись к Марку, шепнула я, скользнув рукой по пряжке его ремня.
Вернер повернулся, читая по моему лицу, что вся эта атмосфера шизофренического веселья, приправленного алкогольными парами, меня порядком доконала, и я на грани взрыва. Полное понимание в его взгляде:
– Пятнадцать минут и уезжаем. Вызови такси, – и моя благодарность за это.
Последнее усилие над собой, выдавливая доброжелательность и внешнее веселье, соответствующее всеобщему тону настроения; публичное вручение подарков новой ячейке общества и, попрощавшись, с улыбкой на выход.
– Что было в коробке? – отчего-то с насмешкой в голосе спросил Марк, стоило нам оказаться за дверью ресторана.
– Кукла Вуду и пропитанный ядом платок, – ответила я, приподняв бровь и подкуривая сигарету.
– Все настолько серьезно?
– Марк, ты дебил? – подняла на него взгляд, уже начиная успокаиваться. – Комплект постельного и деньги в конверте.
– Постельное? – а вот это недоверие в его голосе даже как-то зацепило, и я никак не могла определиться, обидно или наоборот, можно поставить себе плюсик в карму.
– Ну, я все-таки текстилем для дома занимаюсь, по-моему, логично, – и снова странная усмешка по его губам. – Ну не было у меня времени что-то искать другое в подарок!
Марк, все так же улыбаясь, притянул меня к себе и поцеловал в волосы. Отбросив сигарету в урну, я направилась к подъехавшему такси.
– Все хотела спросить, откуда ты знаешь Калинина? Вы же с ним в разных кругах обитаете? – садясь в машину, обратилась к Вернеру.
Этот вопрос не раз возникал в моей голове оттого, что видимых пересечений между Калининым и Вернером не наблюдалось.
– Однокурсники, учились вместе, – всего одна фраза, и еще один пазл встал на свое место.
Квартира Марка, короткий, но жадный поцелуй в прихожей, и он, отстранившись, галантно предлагает вино. Соглашаюсь. Пока он роется в своем баре, принимаю душ, раздумывая, что, несмотря на вскипающие эмоции от близости, у нас с Вернером как-то все происходит излишне взвешенно, ровно, словно прописанная до мелочей сцена в сценарии фильма. Так же, витая в собственных мыслях иду по коридору, на секунду останавливаясь у зеркала, дабы убедиться, что смыла косметику.
– Чего крадешься? – от неожиданности я едва не отскочила в сторону, замерев на месте. Марк стоял у входа в комнату, прислонившись к косяку. – Я не кусаюсь.
А вот в этом я сегодня уверенна не была. Вид Вернера в одних брюках и без рубашки навевал совершенно противоположные мысли, а еще пробуждал аппетит, и это я отнюдь не про ужин.
Его пара шагов в моем направлении, и короткое:
– Пока не кусаюсь, – подтверждая мои мысли, еще шаг, и я резко выдыхаю от неожиданности, оказавшись прижатой к стене, – но могу…
От его бархатного голоса приятная дрожь, рассыпаясь по телу мурашками, поднимала градус уже вскипевшей в венах крови. Наши тела разделяла лишь махровая ткань полотенца, которая еще немного и свалится на пол. От его горячего дыхания и близости сердце билось, как у испуганной канарейки, и я, словно в дурмане, облизывая пересохшие губы и не отводя взгляда от его губ, наблюдала, как они медленно растягиваются в уже ставшей привычной самоуверенной усмешке. Жажда одолевала: приятная, горячая и тягучая, как сахарный сироп. Он заправил мою мокрую прядь волос за ухо и невесомо скользнул пальцами по коже, щеке, шее, плечу. От этой неожиданной ласки на мгновение закрыла глаза, предвкушая…
Сильные руки Марка тут же подхватили меня, как пушинку, заставляя обхватить ногами его бедра, а губы обрушились жадным поцелуем на мой рот, и в следующее мгновение мы уже на пути к кровати. Наши поцелуи становились похожи на борьбу; полотенце улетело в сторону, туда же остатки одежды Марка, и я с остервенением впивалась в его губы, получая ответные укусы. Его ладони бесстыдно скользили по моему телу, заставляя желать еще большего, разгоняя кровь по моим венам с такой скоростью, что в висках начало стучать, а кожа покрылась испариной. Маски приличия окончательно были отброшены в сторону, и даже подобие благопристойности уже уступило место дикому первобытному желанию обладать. Обхватив его тело сильнее ногами, пыталась перевернуть на спину, но у меня ничего не получилось; Марк не уступал, распиная меня на кровати, словно бабочку. И от этого собственного бессилия наслаждение лишь усиливалось, выстреливая в сознании острым и пьянящим импульсом. Выгнула спину, стараясь быть как можно ближе, теснее, впиваясь ногтями в его спину, кусая плечи и руки. Он ввел в меня пальцы, и с моих губ вырвался полустон, полукрик. Хотелось еще, еще больше… Откровенно виляла бедрами, и Марк не заставил себя долго ждать, впиваясь в мои губы, перекатился на бок, не отпуская меня, достал из тумбочки презервативы.
Сплетая языки, подминая меня под себя, вошел медленно, заставляя со всхлипом от острого наслаждения взвыть ему в губы.
Подалась в нетерпении бедрами вперед. Остановил, жестко удерживая на месте, вдавливая пальцами руки кожу на моем бедре до болезненного дискомфорта, который лишь подталкивал к большему, сбивая дыхание, звучащее в унисон. Толчок. Стон. Еще один. Вскрик. И я, прогибаясь в спине, запрокинула голову. Он перехватил, удерживая в этом положении, ловя губами мою грудь, увеличивая темп, подводя к краю, множа до предела и так бьющие через край ощущения, отправляя разум в нокаут, разрывая сознание на клочки. Толчок, и онемение внизу живота переросло в закручивающуюся спираль. Толчок, еще один, и меня окончательно накрыло неожиданно быстро и сильно, сотрясая каждую мышцу в моем теле, захлестывая горячей волной и не отпуская. Еще толчок, продляя мой оргазм и уходя в свой. Пьяняще… Губы к губам, переворачиваясь на бок, прижимая меня к себе. Отпускало меня медленно, очень медленно. И только звонок телефона возвратил нас в реальность.
Марк, матерясь и все еще шумно дыша, поднялся с постели и, найдя свой телефон, упал снова на нее, а я, прикрыв глаза, расслабленно уткнулась носом в подушку, слыша лишь обрывки разговора, в частности скупые ответы Вернера.
– Скоро буду, звони Михаилу, – произнес Марк в трубку, заставляя меня поднять голову.
– Марк…
– Прости… – он скинул вызов на телефоне, переплел наши пальцы, целуя мое запястье. – Это по работе. Прости… – короткий поцелуй в губы, и он поднялся с постели, направляясь к большому встроенному шкафу-купе.
– Что у тебя происходит?
– Это рабочие моменты, – сухо, уже углубляясь в собственные мысли, перестраиваясь и входя в рабочий режим.
– Все серьезно, да? – натянув одеяло, села на постели, наблюдая, как Марк собирается.
– Не забивай свою голову, это мои проблемы, и я их решу. Прости еще раз.
– Проблемы, о которых ты не хочешь говорить, но из-за них ты который раз срываешься среди ночи.
Он застегнул последнюю пуговицу на манжете рубашки, и с тяжелым вздохом, не выдерживая моего напора, произнес то, от чего неприятный, пробирающий до внутренностей холодок прошелся вдоль моего позвоночника, я вздрогнула, не подозревая, что подобная моя реакция совсем скоро станет регулярной:
– Очередная попытка рейдерского захвата предприятия. Я не могу спокойно лежать в постели, зная, что мои люди могут не разрулить ситуацию.
– Что? Захват?..
После шизофренического веселья на свадьбе Калинина с моими суицидальными мыслями, горячего секса, который полностью стер неприятный осадок чужого торжества, слова о рейдерском захвате казались мне каким-то неправдоподобным сюром. Но они не были сказаны для красного словца, вот совсем не для него.
– Катюш, ты не глупая девочка и, думаю, теоретически знакома с этим термином. Прости, мне правда надо ехать, – снова короткий поцелуй в губы.
Звук захлопнувшейся двери, и я полностью растерянная осталась одна в квартире наедине с тишиной, ставшей вдруг угнетающей и пугающей.
Глава 15
Той ночью после ухода Вернера я почти не спала. Задремала лишь под утро, а в семь уже раздался звук будильника на телефоне. Стоило открыть глаза, как тут же тревога едким ядом медленно начала пробираться под кожу, вызывая и рисуя страшные картины в сознании, сплетенные из предположений и глупых шаблонов, увиденных когда-то по телевизору.
Душ, чашка кофе и попытка все же взять себя в руки. Набрала Марку, но он сбросил вызов, прислав сообщение, что занят и перезвонит позже. Тревога усилилась, грозясь увести меня в жесткое нервное состояние. Наверное, если бы Вернер был последней скотиной, я бы не стала вообще заморачиваться и переживать, но он ни разу за все время ничем меня не обидел, порой, конечно, проходил по краю в своем сарказме, но за черту ни разу: ни шага, ни слова. Неожиданный звук телефона заставил меня вздрогнуть и нервно щелкнуть по кнопке, убавляя громкость до минимума, уже после переводя внимание, на имя, высветившееся на дисплее. Звонила Вера. Я взглянула на часы и, выругавшись, приняла вызов. Рабочий день начался час назад, и надо было заканчивать с рефлексией и втягиваться в процесс. Вызвав такси, отправилась домой, максимано решая по пути рабочие вопросы через телефон.
Вернер написал лишь к вечеру, прося приехать к нему. Желание заартачиться было большое, но не успела; следом за первым его сообщением пришло еще одно, с одним словом «Пожалуйста», и взбрыкнуть внезапно расхотелось. Не зря же нас в детском возрасте родители учат, что подобные слова являются волшебными. Видимо, что-то в этом есть или все оттого, что фонило даже из смс, что Марк за*бался и тащиться ко мне через полгорода ему сегодня не по силам. Отправив сообщение с согласием, вызвала такси и начала собираться.
Встретил, распахнув дверь квартиры, моментально сгребая меня своими ручищами и захватывая в сладкий плен мои губы.
– Вернер, – разрывая поцелуй, – может, хоть разуться дашь? – он улыбнулся и, коротко поцеловав, отступил на полшага, предоставляя мне место для маневра. Скинув обувь, сама потянулась к Марку. Все же соскучилась…
– Как твои дела? Все разрешилось? – оторвавшись от его рта, но все еще обнимая.
– Более-менее. Я все еще владелец фабрики, но крысу, что сливает данные так и не вычислили.
– Это не первая попытка, да? – предположила, уже читая ответ в его взгляде.
– Уже со счета сбился, если честно. Сначала с рынка выжать нас хотели, теснили под видом здоровой конкуренции. Хотя, ничем здоровым там и не пахло. А теперь к другим методам перешли, более наглым. Отчаянье – дело такое, порой толкает на необдуманные и рискованные поступки.
– Ты знаешь, кто это делает?
– Догадываюсь. Точно сказать трудно; есть три претендента, кому выгодно нас слить, но кто именно из них, пока определиться не могу. Мало данных, действуют они не напрямую, только через третьих лиц.
– Грязное дело чужими руками.
– Именно.
– Я рада, что с тобой все хорошо!
– Это приятно слышать, – и снова губами по губам, но уже без напора: нежно, ласково, пробирающе. Медленно разжигал томительный огонь в венах, давая надежду, что фундамент крепок и надежен, и что все так и останется в рамках нормы. Я поверила, доверилась и уверовала в его силу, ум и способность выбраться из этой ямы.
***
В пятницу Марк потащил меня на очередное сборище толстосумов, которое проходило в новом художественном центре, гордо именуемом “Арт-пространство”. Во времена моего детства тут располагалась галерея художественно-изобразительной школы искусств, а теперь это была площадка для проплаченных выставок бездарных, но очень продаваемых, продвигаемых и, якобы талантливых молодых художников. Судя по мазне, висевшей на стенах, живописи они учились на вебинарах через интернет, удаленно. Но на мое «фи» Марк с улыбкой ответил, что это не цель, а скорее средство наладить нужные контакты, прощупать почву и увидеть лица конкурентов, дабы оценить и проанализировать реальное положение дел.
– Александр Павлович будет с Анной Дмитриевной, тебе будет с кем поболтать, – произнес Марк, предлагая свою руку, когда мы входили в холл центра.
– Вернер, – натянув на лицо маску с фальшивой доброжелательностью, прошипела я в его сторону, – я такими темпами сопьюсь, ей Богу. На твоих сборищах трезвой быть нереально, ибо уровень лицемерия и гадливого пафоса зашкаливает настолько, что хочется плюнуть, если не каждому в лицо, то через одного точно.
– Я разделяю это твое желание на все сто процентов, но работа обязывает, – он с пониманием улыбнулся и сжал мою руку, отмечая взглядом уже спешащую к нам семейную пару, далеко не молодую, но явно состоятельную.
Спустя час, кроме отвращения и желания поскорее покинуть это сборище, я ничего не испытывала. Мышцы лица болели от фальшивой улыбки, голова – от стараний приглашенного оркестра, а ноги – от высоких каблуков туфель. Скрывать свои реальные чувства было все сложней, как и улыбаться всем, с кем разговаривал Вернер. А еще все чаще возникало неприятное чувство в области затылка, словно кто-то настойчиво наблюдал за каждым моим движением. Это заставляло меня нервничать и напрягаться.
– Катя! – Анна подошла к нам, дружески прикоснувшись ладонью к моей руке.
– Как я рада тебя видеть! – я готова была ее расцеловать только за то, что она появилась передо мной.
– Взаимно! – она улыбнулась, и, пока Марк увлеченно вел беседу с неким Брониславом Федоровичем, мы отошли в сторону. Я, наконец, хоть немного расслабилась, но отчего-то снова испытывая неприятное чувство объекта чьей-то слежки.
– Ты в курсе, что некий субъект с тебя сегодня глаз не сводит? – Анна, приподняв бровь, бросила взгляд через мое плечо, попутно останавливая официанта и обновляя свой бокал шампанского. – Не оборачивайся, не показывай ни малейшей заинтересованности в этой фигуре.
– Кто это?
– Исаев Владислав Юрьевич, редкостная тварь, – произнесла она это с чувством пренебрежения и брезгливости, – без совести, принципов и какой бы то ни было морали. Мой дружеский совет, если хочешь, чтобы дела у Марка шли нормально и отношения между вами были ровными, держись от Исаева подальше, вообще избегай этого человека, любого контакта с ним, даже обычного «здравствуйте».
– Все настолько серьезно? – от слов Анны мне стало не по себе.
– Из того, что доносится до моих ушей, могу сказать, что все очень серьезно.
– Я его и не видела. Насколько помнится, никто из подошедших так не представлялся.
– Ты сразу поймешь, что это он, – взгляд Анны потемнел, и темное пламя злобы вспыхнуло в глазах. – Три года назад эта тварь едва не потопила бизнес Саши, благо Соболь смог его перекупить.
– В смысле перекупить?
– Это наемник без какого-либо кодекса чести, подчиняющийся только запаху денег. Чем сильней запах и больше нулей у предложенной суммы, тем больше шансов перетянуть его на свою сторону. Не зря он тут, сто процентов что-то вынюхивает.
Те иллюзорные тучи, что, казалось, нависли в день свадьбы Калинина, когда Марк сорвался среди ночи, бросив фразу про рейдерский захват, теперь стали еще более реальней, а возможные варианты развития ситуации пугающими. Нервно пригубив шампанское, я глазами выискивала в толпе Марка, теперь и вовсе боясь сделать лишнее движение и ненароком рефлекторно обернуться.
