Текст книги "Доктор и Постапокалипсис (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Поставил топливозаправщик к месту будущего расположения самолёта, выкатил сам Ан-2 на взлётную полосу, отцепил УАЗ, пригнал его к СР-10, прицепил СР-10 и загнал его с УАЗом в ангар. Да, меня кто-то может осудить, типа, зря стараешься, никто не оценит…

Но я такой человек, что не могу оставить чей-то труд гнить под открытым небом. Ведь если бы не мой визит, он так и стоял в ангаре в сохранности. А ведь СР-10 – это труд тысяч людей! Жалко мне его стало, в общем.

Собрал свои пожитки и загрузил в Ан-2.

Ну что ж… Либо долечу и сдохну, либо не долечу и сдохну!

Кое-какие соображения насчёт своего выживания у меня есть. Посадить самолёт я однозначно не смогу, поэтому буду десантироваться с парашютом. Дико, конечно, но другого выхода нет. Да, жалко самолёт, усилий, вложенных в его реанимацию, но ничего не поделаешь…

Эх, умей я летать…

– Эй! – окликнул меня кто-то сзади.

Ох, как же вы меня заебали…

Разворачиваюсь и перехватываю АКМ.

– Оу-оу! Спокойнее! – поднял руки тип в маскхалате.

Он здесь не один, их четверо, два мужика, две женщины. Хм…

– Чего надо? – грубо спросил я. – Мне не нужны были проблемы, но вы их создали и мне пришлось убить ваших людей.

– Да мы, как бы, не в обиде, – заулыбался один из мужиков. – Порядок вещей давно надо было менять, но те ребята раскачались выше нас.

Этот мужик примерно моего возраста, где-то лет тридцати трёх, может, тридцати пяти. Вооружён карабином Сайга-12К, мне вообще не конкурент на такой дистанции. С ним ещё упитанный дядька лет пятидесяти, вооружённый АК74. Две женщины в бесформенных маскхалатах были вооружены двумя АК74М. Одна выглядит лет на двадцать, а вторая лет на пятьдесят. Бьюсь об заклад, что пятидесятилетняя – жена дядьки.

– Мне абсолютно похуй на ваши расклады, – ответил я, не опуская автомата. – Я улетаю отсюда.

– Мы как раз по этому вопросу, эм… уважаемый, – пожевал губы дядька. – Могли бы мы полететь с вами?

– Знаете, – вздохнул я, поправляя маску. – Там, куда я лечу, вам очень не понравится…

Глава восьмая. Серые небеса

Типусы не желали отваливать.

– Я вам говорю, вам нехрен делать в Селябинской области! – второй раз сообщил я им. – По Селябинску точно прилетело ракетой, а то и не одной!

Сегодня я всё равно уже не вылечу, снегопад начался, поэтому решил переночевать в ангаре, а эти чебурашки не уходят.

– Но здесь объективно хуже! Помогите нам выбраться отсюда! – воззвал к моему гуманизму Андрей Степанович Усов, тот самый дядька лет пятидесяти.

– Хуже? – грустно усмехнулся я. – Вы не видели просто, насколько бывает ХУЖЕ…

– Вы встречали белых мертвецов? – спросила Ирина, молодая девушка из их компашки.

– Неа, – ответил я.

– Это причина, почему все мы носим белые маскхалаты, – произнесла Ирина. – Они плохо различают на белом фоне, поэтому есть шанс уйти. Даже самый сильные из… тех, кого вы убили, старались не сталкиваться с Белыми.

– И чем же опасны эти Белые? – спросил я, пытаясь выкинуть из головы ассоциации с Колчаком и Белым движением.

– Они сильнее, чем остальные мертвые, их не интересуют другие мёртвые, они брезгуют их есть, даже самых сильных, они быстрее остальных мёртвых, настолько, что при сближении почти невозможно попасть по ним даже из автоматического оружия, – объяснил мне Игорь, молодой парень из этой компашки. – Если и есть шансы у кого-то, то только в ближнем бою. Огнестрельное оружие против них почти бесполезно.

– Хм… – задумчиво произнёс я, но в душе мне было плевать.

Даже если они настолько опасны, как их малюют местные, это уже неважно, я лечу в Селябинск, а тут пусть хоть розовые будут.

– Мы не выживем здесь, – как абсолютную истину изрёк Андрей Степанович.

Физиономия у него упитанная, лоб морщинистый, нос картошкой, на глазах очки, щёки небритые, покрытые щетиной. Волосы седые, глаза карие и с умным взглядом.

– Эх… – вздохнул я тяжко. – Ладно, полетите со мной, но после приземления в Селябинске расходимся как в море корабли.

– Мы на большее и не смеем надеяться! – заверила меня Людмила Петровна, жена Андрея Степановича.

Уровни у них от тридцатого до сорокового, видимо, развивалась их камарилья более или менее сбалансированно. Самый высокий у молодого – ровно сороковой. Самый низкий у Людмилы Петровны – тридцать первый. У Андрея Степановича тридцать седьмой, а у Ирины тридцать шестой.

Неплохо, они не совсем пропащие. Оружием пользоваться умеют, судя по тому, что нашли меня, кумекают в области следопытства. Кстати…

– Как вы нашли меня? – спросил я у Игоря, полагая наличие специфических навыков именно у него.

– Это Андрей Степанович помог, – объяснил тот.

– Я охотник заядлый был, на среднюю и крупную дичь, – объяснил Андрей Степанович. – Кое-какие навыки остались.

Средняя и крупная дичь, это, получается, я?

– Ну и наследили вы, Георгий Мартынович, – вздохнул бывший охотник. – Белые точно найдут.

А вот это новинка…

– То есть они читают следы? – настороженно спросил я.

– Да какие это следы? – усмехнулся дядька. – Вы им только указательные таблички что не поставили. Если наткнулись на вашу тропу в снегу, то уже идут, однозначно.

– Значит, надо срочно улетать, – решил я. – По… Побоку снег, взлетаем!

– Да, было бы неплохо, – ответил Андрей Степанович, а затем посмотрел на спиртовую горелку, которую я потушил и начал упаковывать в рюкзак. – А, так вы переночевать тут собирались?

– Уже разсобирался, – сказал я на это и двинулся к самолёту. – Пожитки в салон, но много с собой не берите, не сможете забрать потом.

Впрочем, вещей у них было не особо много: только то, что есть на себе. И правильно.

Я сначала не обратил внимания, но сейчас заметил, что у каждого из этой четвёрки есть особенные топорики. Ну, такие, переточенные в клевцы с трёхгранными остриями. Любопытно.

Включил двигатель топливозаправщика в режим «Генератор», подсоединил к питанию самолёта.

Начал процедуру прогрева самолёта. По регламенту, при минусах это надо делать с помощью аэродромного нагревателя, иначе ударит по ресурсу, но я и так лечу в один конец, поэтому вообще насрать.

Створки капота закрыты, закрыл створки маслорадиатора, потянул на себя рычаг управления подогревом воздуха и выключил его. Так, что там дальше?

Переключил рычаг управления винтом в режим «Малый шаг», проверил пломбу на высотном корректоре…

Короче, делал всё строго по инструкции, чтобы взлететь.

Выполнил все предстартовые процедуры и заорал в приоткрытое окошко:

– От винта!

Затарахтел движок и закрутился винт. Надо выждать, пока прогреется, а потом валить отсюда у ебене матери!

Прогрев двигателя это тоже совершенно не похожая на автомобильную процедура. Если в машине ты просто заводишь движок и скучаешь, пялясь в телефон, то тут надо следить за температурой, слушать звук работы двигателя и отключать машину к хренам, если услышишь неправильный звук.

Когда движок прогрелся до нужны температур, я заглушил его и покинул кабину, чтобы вытащить заблаговременно всунутую в тоннель радиатора подушку.

И вот таких нюансов десятки!

Кому-то кажется, что всё как в голливудском кино: просто взял, блядь, сел, завёл движок вертолёта или самолёта, пощёлкал какими-то тумблерами и улетел в закат!

А вот нихрена…

Вновь завёл движок, уселся поудобнее, взялся за штурвал и начал процедуру взлёта. Тут, по-хорошему, нужен регулировщик, а ещё лучше, опытный пилот, штурман, салон люксового класса и мартини в стаканах! А ещё стюардессу, пожалуйста!

Сука, у меня жопа вибрирует, или это самолёт?! Перестало. Значит, где-то накосячил, но это пока что не смертельно.

Начал последовательно увеличивать частоту вращения вала двигателя до «взлётного режима». Тормозная система работает, это я проверил…

Когда двигатель достиг частоты взлётного режима, медленно отпустил тормоза и мы тронулись.

Начали медленно разгоняться. Справа от меня сидит Игорь, которому я запретил что-либо трогать.

Достигли скорости сто десять километров в час и я начал медленно и печально тянуть на себя штурвал.

Оторвались от земли. У меня дыхание перехватило, а Игорь даже как-то сдавленно крякнул.

Самолёт начало задирать носом к верху, я отклонил штурвал от себя и выровнял его в положение параллельно земле.

Разогнались до ста сорока километров в час, высота была где-то в районе двадцати пяти метров. Потянул штурвал на себя и начал набор высоты.

Опустил глаза к открытому руководству. Мы сейчас держим скорость сто сорок, при таком угле подъёма за шесть минут получится набрать высоту один километр. Километр высоты – это столько, сколько нужно для оптимального расходования топлива. Можно и выше, но тогда расход топлива возрастёт.

Шесть минут спустя выровнял самолёт, сверяясь при этом с авиагоризонтом. Это такой прибор, который показывает угол наклона самолёта. Фу-у-ух…

Теперь летим.

В картах я особо не разбираюсь, но маршрут в телефоне построен. Глупо, конечно, управляя самолётом, ориентироваться на карту в телефоне, но у меня, блядь, не особо много альтернатив!

Проверил температуру и давление топлива с маслом. Сверил их значения с рекомендуемыми и удостоверился, что всё нормально.

Скорость сто девяносто. В таком режиме, как я понял, мы можем пролететь и все полторы тысячи километров, так как я не учёл, что мы летим почти порожняком. На таких щщах можно и приземлиться на аэродроме в Озёрске!

Нет, обосраться можно! Я пилотирую самолёт! Я лечу!

– Ну всё, Игорь! – проорал я. – Летим!

Он что-то пробормотал, но я не расслышал.

Надел наушники внутренней связи и указал сделать ему то же самое.

– Ну? Как ощущения?! – спросил я, улыбаясь как дурак.

Хотя почему это «как»? Я дурак и есть: без каких-либо навыков взлетел на самолёте!

– Через сколько часов мы будем на месте? – спросил Игорь.

– Так… – я начал считать. – С текущей скоростью, часов где-то через шесть!

– Шесть?! – удивился Игорь.

– Мы летим со скоростью сто девяносто километров в час! – сообщил я ему. – До Селябинска тысячу сто пятьдесят километров! Вот и считай!

Он, видимо, думал, что прилетим как на реактивном, ха-ха!

Теперь надо просто лететь. Ха, охренительно просто!

– Георгий Мартынович, всё в порядке?! – спустя некоторое время заглянула Ирина.

– Да, всё под контролем! – заверил я её. – Через пять с половиной часов будем в Селябинской области!

Гул в кабине стоит громкий, приходится орать друг на друга.

Видимость хреновая, снег идёт, ветер ещё, но «по приборам», то есть согласно ГЛОНАСС телефона, я держусь на заданном маршруте.

М-да…

//Пять часов спустя. В небе//

– Уважаемые пассажиры, мы почти у цели!!! – громко сообщил я в сторону пассажирского отсека. – Прошу собраться для принятия важных решений!!!

Нет, я знаю, что есть некое «СПУ-7», которое самолётное переговорное устройство, но как с ним работать желания разбираться нет.

У кабины пилотов образовалась толкучка.

– Стоять! – прервал я копошения пассажиров. – Игорь, садись в кресло второго пилота! А вы рассаживайтесь по скамьям!

Когда Игорь, Андрей Степанович, Людмила Петровна и Ирина расселись по указанным местам я откашлялся.

– У меня есть для вас две новости! – сообщил я им. – Хорошая новость: мы почти прилетели!

– А плохая?! – настороженно спросил Игорь.

– У меня нет стопроцентной уверенности, что я смогу безопасно посадить самолёт!!! – рассмеялся я. – Но паниковать не надо! Есть решение!

– И какое? – испуганно, но стараясь сохранять самообладание, спросил Игорь.

– В пассажирском отсеке есть шесть парашютов! – вновь заулыбался я. – Есть риск сломать конечности и умереть от когтей подоспевших мертвяков, но зато таким образом можно не сгореть вместе со мной в салоне разбившегося самолёта! Или же! Остаться здесь и пристегнуться покрепче! Я примерно представляю, как можно посадить этот самолёт!

– Примерно?! – воскликнула Людмила Петровна.

– Я разве не говорил вам, что управляю самолётом в первый раз?! – притворно удивился я.

– Мы будем прыгать! – решил Игорь.

– Я не буду никуда прыгать! – выкрикнула Ирина.

– Я тоже староват для прыжков! – присоединился к ней Андрей Степанович.

– Ты же десантник! – воскликнула Людмила Петровна.

– Бывший десантник! – поправил её Андрей Степанович.

– Определяйтесь быстрее, тридцать минут до цели! – поторопил я их.

Из-за снегопада, который преследовал нас всю дорогу, я не видел, что происходит внизу, но карта с ГЛОНАСС в телефоне говорила мне, что до Селябинска не так уж и далеко.

– Он впервые управляет самолётом! – заверяла Андрея Степановича его жена.

– Но взлетел-то он нормально! – выдал он контраргумент.

– Прошу прощения, что вмешиваюсь, но следует сделать ремарку, что взлетать в десятки раз проще, чем садиться! – воткнулся я в их диалог. – Самолёт лёгкий, скорости будут низкие, относительно других самолётов, конечно, но даже на скорости восемьдесят километров в час врезаться во что-то – смертельно опасно!

Это я сейчас поступаю как настоящий врач, строго следующий протоколам Министерства Здравоохранения. Информированное добровольное согласие – хребет нашей медицины!

Я описал им все риски, предлагая на выбор два исхода. Конечно, предлагать выбор из двух вариантов – это слегка манипулятивно, но это лучше, чем не оставлять выбора вообще.

– Где здесь парашют?! – вылез из кресла Игорь.

– Да в салоне же, под лавками лежат! – воскликнула Людмила Петровна. – Андрюша, как им пользоваться?!

– Эх! – громко вздохнул Андрей Степанович. – Пойдёмте!

Я начал снижение.

– С какой высоты десантируемся?! – заглянул в кабину Андрей Степанович.

– А сколько надо?! – спросил я, совершенно не представляя, с каких высот обычно сбрасывают десантников.

– Давай высоту четыреста! – решил Андрей Степанович. – А то рассеемся по местности, не найдём друг друга! Ты будешь прыгать?!

– Нет, я всё-таки попробую приземлиться на ближайший аэродром! – сообщил я ему.

– Ставь высоту четыреста! – начал разворачиваться дядька.

В снежную погоду, не видя нихрена, пытаться приземлиться – потрясающий ход! Но меня не покидает мысль, что с парашютом шансы не выше. Почему? Потому что снег, хреновая видимость, отсутствие вообще какого-либо опыта десантирования, потенциальная опасность в виде абсолютно любых мертвяков, которым явно придётся по вкусу Доктор, потерявший сознание от сильного удара об землю…

На аэродроме мертвяков однозначно не будет. А про пожар я слегка преувеличил – в баках практически нет топлива. Но есть подозрение, что даже того, что там есть, хватит, чтобы подпалить меня вместе с этой бумажно-металлической машиной. Впрочем, я в кевларе, а он устойчив к огню. У меня шансы есть, а вот за остальных я бы так не сказал.

Короче, я сейчас сам не особо уверен насчёт того, что пытаться посадить самолёт – это хорошая идея. Может, рискнуть и прыгнуть вместо со всеми?

Не, ну его нахрен!

Если что, выпрыгну на ходу!

– Высота четыреста метров!!! – сообщил я в салон, зажигая зелёную лампочку.

Совсем как в кино, хе-хе…

Оглянулся назад. Карабины уже прицеплены, Андрей Степанович десантируется последним, он развернулся и закрыл дверь в кабину пилотов.

Слегка потянуло свежим воздухом. Минут десять ничего не происходило. Я огляделся по сторонам, потом застопорил штурвал и вылез из кресла.

Заглянул в дверной иллюминатор и никого не увидел. Ушли. И заебись.

Вышел и задвинул боковую дверь.

Дальше действовать будем мы.

Возвращаюсь в кресло и разблокирую штурвал. Сверяюсь с картой. В Озёрске нет аэродрома, поэтому придётся садиться на некий военный аэродром ШАГОЛ, но это я ещё в процессе полёта установил. Вроде там не должно быть лишних самолётов и препятствий, так как аэродром, судя по карте, небольшой.

Плавно направляю самолёт в указанном направлении и начинаю снижение.

Вижу ВПП, медленно завожу самолёт на посадку.

Высота метров двести. Всё идёт как положено…

Хлопки. Слева от меня снаружи возникло чёрное облачко. Самолёт затрясло, движок загорелся, стекло треснуло, штурвало задёргало. Что за нахуй?!

Оглядываюсь по сторонам. Чёрных облачков всё больше. Вспышка! Нос самолёта разорвало. Пиздец!

Расстёгиваю ремни безопасности и нахрен валю из кабины.

В десантном отделении Адъ и Израиль! Обшивка в дырках, ветер гудит, что-то загорелось, лавки перекосило, лишь с хвостом всё более или менее в порядке. Но самолёт летит!

Я кидаюсь к хвосту, но не успеваю преодолеть и половины пути, как на долю секунды оказываюсь в невесомости, а затем лечу снаружи самолёта! Нет, блядь, не лечу, а падаю!

Втыкаюсь ногами в снег и, судя по ощущениям, ломаю правую ногу в нескольких местах. Лежу.

Охуеть… Просто охуеть…

Больно-то как, блядь…

Пытаюсь потянуться рукой к переломанной ноге…

А-а-а!!!

Вырубаюсь…

– … чнись, сука! – раздалось что-то едва разборчивое. – Вставай-вставай, глазки открывай!

Открываю глаза. Шлема с маской на мне уже нет, зато в физиономию направлен ствол АК74.

– О, очнулся! – довольно произнёс типус в латной броне с тремя золотыми лилиями на нагрудной кирасе.

Вооружённый АК74 тип в латных доспехах, который, скорее всего, сбил мой самолёт. Сюрреализм, блядь…

– Эй, Вовчик, где Эскулап? – оглянулся Трёхлилейный.

– Идёт он, – сообщил кто-то вне поля моего зрения.

– Хули зыркаешь? – ощерился Трёхлилейный. – Ты попал, летяга! Ты попал!

– Нахрена вы стреляли в меня? – задал я актуальный вопрос. – Я всё равно собирался приземлиться!

– А это ты лучше у Вовчика спроси! – рассмеялся Трёхлилейный.

– А я чо? – подошёл тип в такой же броне, что и Трёхлилейный, но без золотых лилий. – Француз, ты это, если чо, тоже был у расчёта!

– Никак нет, младший сержант Михалевич! – вытянулся Трёхлилейный. – Я команду на открытие огня не давал!

– Ну ты видел же, как он заход делал! Однозначно бомбы собирался скидывать! – начал нести откровенную хуйню этот самый Михалевич.

– Сам будешь перед Королём отчитываться, – покачал головой Француз. – Я вообще не при делах, мимо проходил. И вообще, наряд не мой, мне похуй.

Военные? Король?

– Так-так-так, что тут у нас? – в поле зрения появился пожилой дядька в кольчужной броне и белой тряпке с красным крестом поверх неё. – Это наш больной?

– Что за хуйня у вас тут происходит? – спросил я ошарашенно.

– Как что? Феодализм! – заулыбался Француз.

Глава девятая. Феодалы и их земли

– О, любопытно! – Эскулап взялся за протез и попытался его отсоединить.

– Эй, отвали от протеза! – потребовал я.

– Ого, он функциональный! – восхитился Эскулап. – Каким образом это достигнуто, коллега?

– Объясните мне, что происходит и я отвечу на ваши вопросы! – выдвинул я свои требования.

Мы сейчас находились в больничной палате, куда меня доставили на носилках. Я не стал раскрывать своих возможностей, но этого и не потребовалось, так как Эскулап применил внутренний ресурс и шутя восстановил мне правую ногу, а также устранил лучевую болезнь средней степени.

– Хм… – Эскулап задумчиво потёр подбородок. – Хорошо.

Выглядел он лет на семьдесят, но старость никак не сказывалась на его физических характеристиках, что, скорее всего, было достигнуто за счёт «Прогресса» или за счёт активного применения «Медицины» и внутреннего ресурса. Внешне он напоминал мне преподавателя по топографической анатомии, ассоциированного профессора Алексея Алексеевича Лежалого, то есть обладал лицом интеллектуала, узким как у одного некогда очень популярного, но ныне однозначно покойного блогера, умными голубыми глазами, в которых кто-то мог увидеть огонь фанатизма, но я видел увлечённость наукой, маленьким прямым носом и узкими губами, насквозь седыми волосами, субтильным телосложением, а также ростом где-то около метра семидесяти.

Зовут этого типуса, пытавшегося оторвать мне протез, Амвросием Петровичем Шпаловым, но более известным местным под прозвищем Эскулап.

Прищурился.

Амвросий «Эскулап» Петрович Шпалов

Уровень: 84

– Вы оказались на суверенной территории Его Величества Арториуса I, – огорошил меня Эскулап. – Ввиду того, что воздушное пространство было нарушено без каких-либо предупреждений, вы были сбиты и официально находитесь в плену.

– Серьёзно?! – воскликнул я. – Какой, нахрен, Арториус?!

– Поосторожнее с выражениями, коллега, – предупредил меня Эскулап. – У нас есть статья за оскорбление Короля.

Этот Эскулап довольно быстро раскусил, что я имею какое-то отношение к медицине, впрочем, это было нетрудно. В моём рюкзаке находился богатейший набор лекарственных средств, хирургические инструменты, фонендоскоп и прочие вещи, могущие однозначно сказать любому смотрящему, что их обладатель имеет определённое отношение к практической медицине.

– Фу-у-х, хорошо, – вздохнул я. – Что вы хотите знать?

– Этот протез, коллега… – Эскулап указал на мою левую ногу. – Они ведь результат развития «Продвинутой кибернетики», я прав?

– Да, вы абсолютно правы, – кивнул я.

– Так и знал, что её нужно было выбирать… – вздохнул Эскулап. – Откуда вы прибыли?

– Из Нижнего Новгорода, – ответил я.

– Ого, это же в тысяче километров! – удивился местный врач. – На Ан-2 лететь где-то около шести часов, как я полагаю… Вы же были один?

– Если вы никого не обнаружили в самолёте… – не стал я отвечать прямо.

– Нет, никого не обнаружили, – покачал головой Эскулап. – Итак, моя работа закончена, прошу проследовать в место заключения. Владимир, голубчик!

В палату вошёл уже виденный мною Вовчик, хмурый как туча.

Прищурился.

Младший сержант Владимир Михалевич

Уровень: 60

– Забирайте Георгия Мартыновича и устройте надлежаще, – потребовал Эскулап.

– При всём уважении, но это не вам решать, Амвросий Петрович, – ответил ему Вовчик и посмотрел на меня. – Вставай и на выход.

По коридорам небольшой больнички мы прошли до лестницы, спустились вниз и вышли на улицу.

Это оказалась полноценная авиабаза, чего я с воздуха определить, естественно, не мог. На картах их подробно не расписывают, поэтому оттуда почерпнуть сведений тоже было нельзя. Пришлось узнавать на практике…

Эх…

По структуре авиабаза представляла из себя скопление зданий, размещённых вокруг плаца, а также аэродром, находящийся где-то севернее. Диспетчерская вышка была видна даже отсюда, но видно, что путь не близкий. Я сам при кантовании меня на носилках отключался на некоторое время, поэтому сложно сказать что-то о расстояниях.

Вовчик молча привёл меня в казарму.

– Дежурный по роте на выход! – заорал какой-то солдат со знаками отличия рядового, стоящий на деревянной доске.

Рядовой???

Уровень: 57

– Чего тут происходит? – появился какой-то дядька лет пятидесяти в расстёгнутом кителе.

– Здравия желаю, товарищ капитан! – козырнул Вовчик. – Конвоирую военнопленного.

Кэп прищурился и окинул меня взглядом. Я прищурился в ответ.

Капитан???

Уровень: 92

– Гражданский же, – произнёс он. – Ещё и уровень слабый. Тащи его к дежурному по части.

– Есть! – вновь козырнул Вовчик и толкнул меня влево. – Иди давай!

Дошли до комнаты хранения оружия, а затем до кабинета с каким-то усталым мужиком за стеклянным окном.

– Здравия желаю, товарищ майор! – козырнул Вовчик. – Прибыл с целью передачи военнопленного под охрану!

– Здрасьте-мордасьте, – махнул рукой майор. – Заводи в камеру.

В очередной раз щурюсь.

Майор???

Уровень: 101

Вовчик завёл меня в тёмную камеру, где располагались нары и ведро. Охуенно.

– Сиди тут и не буянь, – приказал он мне.

– Ага, конечно, – покладисто кивнул я.

Дверь-решётка закрылась, майор лично запер её на ключ и пригрозил мне пальцем.

Сел на нары и принялся ждать.

Слетал, блядь, в Селябинск! Надо было в чистом поле садиться! Хрен с ним, что одна единственная кочка могла перевернуть самолёт и прикончить меня, но шанс выжить всё же был! Захотелось, блядь, приземлиться как человеку!

Сука!

Пошли часы. Я размышлял.

Уровни тут у людей высокие. Смею предположить, что они раскачивались точно не только за счёт мертвяков. Судя по броням и оружию, мастер у них есть и в боеприпасах они особой нужды не испытывают.

Эскулап показался адекватным человеком да и остальные особой вражды ко мне не испытывают, поэтому будем смотреть, что будет дальше.

Собственными силами я отсюда всё равно не выберусь, поэтому буду искать иные возможности.

На следующее утро, до которого я тревожно спал, меня выдернули из камеры и повели куда-то.

Самое забавное – броню с меня не снимали, видимо, не посчитали чем-то опасным. А ведь эта броня не раз спасла мне жизнь и даёт преимущество против людей с огнестрелом…

Вели меня по части какие-то рядовые, пятидесятого и пятьдесят пятого уровня, во главе с неизвестным мне сержантом семидесятого уровня.

– После того, как зайдёшь, падай на колени перед троном, – посоветовал мне сержант.

– Вот уж хрен, – усмехнулся я.

– Как знаешь, – пожал плечами тот.

Войдя в помещение, именуемое Тронным залом, я оказался в зале актовом, но переделанном под тронный.

Здесь имелись длинные ряды кресел, смотрящие на сцену, на которой располагалось три трона. На центральном троне сидел мужик лет шестидесяти, облачённый в черную стальную броню. Справа от него сидела женщина его возраста, одетая в средневековое платье, ну или что-то типа того. Слева от мужика, на троне поменьше, сидел щегол лет семи, одетый в чёрную мини-броню на тот же манер.

Рядовые провели меня по покрытому длинным красным ковром широкому пространству между рядами кресел и подвели к основанию сцены.

– Склонись перед Его Величеством Арториусом I, безраздельным владыкой окрестных земель! – провозгласил типчик одетый в яркую одежду, вышедший из закулисья.

– Да-а-а! – воскликнул щегол в доспехах, взмахнув декоративным мечом.

Я стоял в ахуе от этого фарса и молча смотрел на мужика в доспехах. Тот выпучил глаза и посмотрел на пол перед моими ногами.

– Деда, а чего он не склоняется? – недоуменно спросил щегол.

– Склонись перед Его Величеством Арториусом I, безраздельным владыкой окрестных земель! – повторил тип в цветастой одежде.

Мужик в доспехах физиономией пытался передать мне какое-то сообщение. Я, кажется понял.

Преклоняю колено.

– Ты вторгся на суверенную территорию Его Величества Арториуса I без высочайшего разрешения! – уведомил меня… кхм… герольд. – Что ты скажешь в своё оправдание?

– Приношу свои глубочайшие извинения, Ваше Величество, – глубоко поклонился я. – Я путник из дальних земель, выбился из сил, летел на своём самолёте на остатках топлива и надеялся только на гуманизм владельцев этих земель!

Повисла тишина. Ну, а хуле? Я тоже умею в фарс, не зря же в студенчестве целый месяц аниматором проработал!

– Деда, а что такое гуманизм? – прервав неловкую паузу, спросил мелкотравчатый владыка окрестных земель.

– Гуманизм, это… – у деда явно всё пошло не по задуманному сценарию, поэтому он потерялся.

– Это сложно объяснить, Артём, вечером расскажу, – пошла ему на выручку женщина справа от мужика в доспехах.

– Ты можешь рассчитывать на кров, путник, – вновь вошёл в заранее намеченную колею мужик по центру. – Но веди себя порядочно и соблюдай законы моего королевства!

– Обязуюсь в точности следовать законам этой земли, – снова поклонился я.

На этом шоу присутствовало около пятидесяти человек, в основном молодые пацаны в военной форме, рассаженные по рядам кресел. Видимо, они тут так развлекаются…

– Проведите его в мой кабинет! – велел мужик в доспехах, ну, который Арториус I.

Блядь, дичь какая-то…

Ладно, пляшем под их музыку.

Меня провели к массивной дубовой двери, украшенной чем-то типа золота, запустили внутрь и усадили в кресло для посетителей.

– Сиди тут и ничего не трогай, – морща физиономию, приказал один из рядовых. – Будет очень досадно, если ты поцарапаешь обшивку кресла или сломаешь драгоценный хрусталь Его Августейшества!

Когда дверь закрывалась, я услышал, как эти сволочи ржут. Ха-ха, блядь, очень смешно.

Ждал пару минут, потом в кабинет молча зашёл сам Его Величество.

– Ну, здравствуй, Георгий Мартынович, – подошёл он ко мне и протянул руку.

Я встал с кресла и ответил на рукопожатие.

– Здравствуйте… – не знаю, как его зовут.

– Артур Геннадьевич, – представился местный король. – В прошлом полковник Осинин.

– Что это за шоу? Ради внука? – недоуменно спросил я.

– Да, во многом, – кивнул бывший полковник, садясь за письменный стол. – Сын со снохой должны были прилететь из Москвы накануне… этого всего. Но не прилетели. Скорее всего, они сейчас мертвы. А Артём очень ранимый мальчик, мы отвлекаем его как можем… Пришлось померить на себя роль короля. Артём думает, что мы в какой-то ролевой игре и не вспоминает о родителях.

– Кто я такой, чтобы осуждать ваши методы? – не стал я ему говорить, как он неправ.

– Да, я слышал, что это неправильно, но пусть у ребёнка детство продлится чуть подольше? – сказал на это полковник Осинин. – Куда ты направлялся, Георгий Мартынович?

– В общем-то, в Озёрск, – не стал я темнить. – Надо добыть кое-какие ингредиенты для своих исследований…

– О, я слышал от Амвросия Петровича, что ты обладаешь высоким навыком киберпротезирования! – улыбнулся полковник. – У нас как раз есть…

– Ваше Величество!!! – ворвался в помещение Эскулап, сжимая что-то в руке. – Ваше Величество!!!

– Чего? – начал подниматься полковник. – Почему без…

– Это вакцина!!! – заорал местный врач. – У него с собой была настоящая вакцина!!!

Ой-ой.

– Я внимательно слушаю, Георгий Мартынович… – сел обратно за стол полковник и пристально вперился мне в глаза.

– Эм… – я не сразу нашёл, что сказать. – В общем, было такое место в городе Пиров…

Рассказа вышло на десять минут и это с уточняющими вопросами. В принципе и рассказывать нечего: получили задание, поехали, забрали, поехали дальше, а по дороге оставили меня.

– Это очень ценные сведения! – Эскулап возбуждённо взмахнул рукой. – Я смогу восстановить рецептуру, но мне нужно будет больше носителей исходного штамма!

– Погодите-ка, вы занимаетесь вакциной? – не поверил я.

– Конечно! Разумеется! – воскликнул Эскулап. – Но я даже на процент не приблизился к достижениям лаборатории из Пирова! Они гении! Гении! Настоящие профессионалы!

– Она работает недостаточно хорошо, – вздохнул я, показав на ногу. – Меня сильно потрепал один особо мощный мертвец, которого только очередь из автоматической пушки упокоила, в результате я был оставлен, а результаты работы Аспиранта уехали в Москву.

А чего скрывать? Если хотя бы кто-то будет заниматься разработкой вакцины, это уже на пользу человечеству…

– Будут тебе носители штамма, – ответил Эскулапу полковник. – Найдём сколько нужно! Что ещё необходимо для восстановления рецептуры вакцины?

– Теперь только первичный штамм и время, – заулыбался фанатично Эскулап. – Ещё нужен кто-то из молодняка с навыком «Медицина»!

– Это зачем? – не понял ни полковник, ни я.

– Как видите, я выбрал «Универсальную медицину», поэтому могу легко восстановить почти любую травму, а Георгий Мартынович выбрал «Продвинутую кибернетику», поэтому может радикально заменить то, что нельзя восстановить за счёт прямого воздействия внутренним ресурсом, – сообщил нам Эскулап. – А навык «Сельский знахарь» может упростить производство вакцины до минимальных значений и одним специалистом обеспечить надёжный иммунитет любому человеку!