Текст книги "Ангельский заложник"

Автор книги: Налини Сингх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

– Ты не слишком-то искусна в обольщении, Моник, поэтому хватит меня соблазнять. – Резкие слова, произнесенные, тем не менее, прерывистым голосом, а лицо искажено гримасой вожделения.

Прекрасная вампирша поднялась со стула и, мягко ступая по пушистому кремовому ковру, направилась к мужчине.

– Лжец! Я очень хороша в этом деле. Сама Жанна учила меня. – Положив руку на широкую грудь Кэллана, она приподнялась на цыпочки. – А ты такой аппетитный.

Кэллан провел рукой по ее спине и сжал в кулаке золотые волосы.

– Только попробуй опустить руку ниже, и я ее оторву.

От угрозы губы Моник чуть распахнулись, соски напряглись и натянули атласную ткань пеньюара.

– Возьми меня, – она чувственно приникла к нему. – Ты не пожалеешь.

– Я вполне способен заняться с тобой сексом, – шепнул Кэллан, прижимаясь губами к ее шее, – а потом сжечь дотла.

– Я буду гораздо полезнее живая, – задрожав, Моник обхватила его лицо ладонями. – Я ненавижу Симону. Дедушка всё своё внимание теперь уделяет ей, а не мне.

– Хочешь сказать, ты предашь Антуана, чтобы добраться до Симоны?

– Я имею в виду, мы могли бы договориться. – Ее совершенные, с идеальным маникюром, ногти чуть впились в его кожу. – Ты поможешь мне избавиться от Симоны, станешь моим супругом и правой рукой деда. Это будет справедливый обмен.

У Кэллана на скулах заиграли желваки.

– Прости, милая, я никогда не буду играть вторую скрипку, и уж тем более ради избалованной девчонки, которая готова предать свою семью.

Вспышка удивления промелькнула в глазах Моник за мгновение до того, как Кэллан впился в ее губы.

Услышав постанывания, Эшвини решила, что видела уже более чем достаточно, чтобы сделать выводы, хотя какие именно, она пока не знала. Дважды ошибившись поворотом в вентиляционной шахте, она наконец оказалась в своей ванной. Выбравшись наружу, она вернула решетку на место, и, забравшись в душ, стала с остервенением тереть себя мочалкой, до тех пор пока кожа уже не начала гореть.

Закончив с водными процедурами и облачившись в джинсы и футболку, она отправилась в спальню и ничуть не удивилась, обнаружив там Периду.

– Мы заволновались, когда ты не ответила на стук в дверь, – сообщила вампирша.

Эшвини протянула руку ладонью вверх.

– Беруши. Ненавижу, когда вода затекает в уши. – Вытирая волосы полотенцем, она вопросительно взглянула на женщину. – А где Жанвьер?

– Прогуливается в парке.

Эшвини бросила полотенце на кресло.

– Думаю, стоит присоединиться к нему.

Всю дорогу до розария, где обнаружился Жанвьер, она ощущала на себе взгляд Периды.

– Ты не поверишь, что я видела, – сказала она, подумав при этом, а были ли Моник с Кэлланом всё еще сплетены в объятиях похоти, тщеславия и ненависти.

– Попробуй меня удивить.

Она вкратце пересказала ему ситуацию и имела редкое удовольствие увидеть, как глаза Жанвьера распахнулись от удивления.

– Думаешь, Кэллан по-прежнему собирается уничтожить Антуана, а затем избавиться от Моник? – поинтересовалась она.

– Если он хочет захватить власть в Атланте, – заявил Жанвьер с ледяным спокойствием почти-бессмертного, – ему придется устранить также Жанну, Фредерика и прочих.

Эшвини подумала о жестокости, которую видела на лице Кэллана, когда тот говорил о Бомонах.

– Он вполне на это способен. Но вне зависимости от его слов, он поддался чарам Моник.

– Есть вероятность, что она не захочет быть спасённой, – отметил Жанвьер, – особенное, если надеется склонить Кэллана на свою сторону.

– Не важно. Ее хочет Назарах.

А даже самый амбициозный юный вампир не осмелится спорить с сиром. Ангелы возвели пытки в искусство и Назарах преуспел в этом лучше многих, явным свидетельством чему для Эшвини стали крики, что до сих пор хранят в себе стены его старинного особняка.

– Ты считаешь, – пробормотала она, – что Моник следовало пристальнее присмотреться к Антуану и Жанне и хорошенько подумать, прежде чем просить о почти-бессмертии?

– В жизни вампира есть свои плюсы, – Жанвьер остановился, чтобы отломить бутон степной розы и поднести его к лицу Эшвини. Запах цветка был роскошен.

– Может и так, – ответила она, вдыхая аромат, – но если мы вернем ее Назараху, она станет для него всего лишь пешкой. Полностью в его власти. Сто лет она не сможет проявить волю, быть самой собой. Она окажется чем-то вроде домашнего животного.

Уронив розу, Жанвьер сунул руки в карманы.

– А ты никогда не спрашивала о моем Контракте. – Его голос вдруг утратил обычную мелодичность, каждый слог стал резким и отрывистым.

– Ты влюбился в вампиршу.

Он замер.

– Копалась в моем прошлом? – Хотя Жанвьер и пытался сдержать гнев, но он был столь же очевиден, как месяц в безоблачном летнем небе.

– Не пришлось, – она пожала плечами. – Такие мужчины как ты, с таким характером, никогда не смогут легко покориться чужой воле. Но ради близкого человека ты готов на все – даже если это тебя наполовину убьет.

– Я так предсказуем?

– Нет, – она встретилась с ним взглядом, и еще один слой ее хрупкого щита разлетелся вдребезги. – Просто мы похожи.

– О. – Густые волосы засияли в лунном свете, когда он принялся вышагивать взад-вперед. – И ты кому-то доверялась настолько, cherie?

Да, и на память остались шрамы. Отметины на спине почти сгладились, а вот те, что испещряли ее душу… Она сомневалась, что когда-либо сможет простить.

– Мы говорим не обо мне. Что случилось с твоей возлюбленной?

– Шамии понадобилось всего несколько лет, чтобы устать от меня. И я остался на растерзание Нехе.

– Ядовитой Королеве?

Осторожный кивок.

– Ее двор… Это был частично кошмар, частично экстаз. Я никогда не испытывал такой боли, как в ее руках, но в то же время она открыла мне мир удовольствий, о которых я даже и не подозревал.

Эшвини вспомнила архангела, с ее шоколадно-коричневой кожей, миндалевидными глазами и экзотической привлекательностью.

– Так вот почему ты за мной волочишься? – Эшвини не была красавицей, но ее кожа была по-восточному смуглой, а глаза – темными. – Потому что она оставила на тебе свою печать?

Жанвьер расхохотался, и это был абсолютно искренний смех, какой она слышала всего лишь пару раз, обычно когда он обводил её вокруг пальца на охоте.

– Неха, – сказал он, – холодна, как те змеи, что она держит в качестве домашних зверушек. А в тебе, моя суровая охотница, пылает огонь. В мире нет двух столь непохожих женщин.

Лед в ее душе потихоньку растаял от этого жизнерадостного смеха.

– Итак, что же ты узнал, прежде чем Кэллан принялся исследовать языком гланды госпожи Бомон?

– Он предлагал мне остаться, присоединиться к поцелую Фокса.

Его тело чуть касалось ее, когда они шли бок о бок. И ей хотелось подойти еще ближе, дотронуться, ощутить его прикосновения. Побыть женщиной.

– Думаю, он догадывается, что ты не командный игрок.

– Я готов сражаться за то, что важно, – из его голоса пропало обычное веселье. – Но все это – всего лишь мелочная политика.

– И ты сказал это Кэллану?

– Конечно. Любой другой ответ вызвал бы у него подозрения. – Он кивнул налево, и, заметив пруд с лилиями, она согласилась прогуляться в том направлении. – И он принимает тот факт, что я не встану ни на чью сторону.

– Боюсь, он забыл о главном игроке.

– Только дурак способен забыть про ангела.

Жанвер присел на корточки возле пруда и, когда Эшвини встала рядом с ним, положил одну руку ей на голень.

Изнывая от прикосновения, которое не требовало от нее ничего большего, кроме обычных человеческих эмоций, она, тем не менее, не отстранилась, не напомнила ему свои принципы в отношении вампиров. Она просто стояла, позволив его теплу согревать её кожу.

Жанвьер был величайшей загадкой. Она видела его разным: и жестоким хищником, с железной хваткой; и милым парнем, купающимся в дамском обожании. И другой на её месте мог бы задаться вопросом – кто же из этих двоих настоящий Жанвьер? Но она знала правду. Оба.

– Ты все еще любишь ее, – вдруг сорвалось у нее с языка.

– Кого?

– Вампиршу. Шамию.

Рука сжала ее ногу в мягком упреке.

– Глупый вопрос, cher. Ты же знаешь, любовь не может выжить там, где нет света.

« Да, – подумала Эшвини, – он прав».

– Какой она была?

– Откуда такое любопытство?

– Я просто хочу понять, какая женщина сумела покорить такого мужчину, как ты?

– Но ведь тогда я еще не был таким, как сейчас, – он прижался щекой к ее бедру, – я был юнцом. И многому научился с тех пор.

Приняв такой ответ, она перевела взгляд на пруд, где в неясном лунном свете мерцали лилии. Впервые за многие годы в ее голове было так тихо, так пусто. Покой был просто замечательным.

Когда она погрузила пальцы в волосы Жанвьера, он лишь вздохнул, но так и не нарушил тишину.

***

Три часа спустя, когда этот покой стал всего лишь воспоминанием, они притаились в нише в коридоре, ведущем к спальне Моник.

– Ты уверен, что Кэллан все еще в кабинете?

Жанвьер кивнул.

– Я видел, как он совсем недавно прошел туда.

– Хорошо, но даже если удастся вытащить Моник из ее комнаты, – проговорила она, выглядывая из-за угла, – как же мы сможем преспокойно миновать охрану на выходе?

Жанвьер ковырялся в замке отмычками, которые он выудил словно из воздуха.

– Было бы куда проще, если бы мы смогли использовать имя Назараха.

– Ох уж эти его игры! – Эшвини следила, не взбредет ли кому в голову именно в эти минуты прогуляться по коридору. – Он стравливает двух вампиров друг с другом, нас – с Кэлланом. Мы нужны всего лишь, чтобы обнаружить слабые места в обороне Фокса.

– Назарах быстро стареет.

– Да он в самом расцвете сил.

– Нет. Здесь уже пусто, – Жанвьер прижал руку к сердцу. – Я встречал Фаваши, архангела, правящего Персией. Ей больше тысячи лет, но у нее все еще есть сердце, есть человечность, которая начисто отсутствует в Назарахе.

Эшвини медленно кивнула.

– Как у вампиров.

– Если я когда-нибудь стану таким, Эшблейд, сделай милость, прикончи меня.

– Тссс, – в коридоре возникла изящная фигурка Периды, решившей встать на пост у комнаты Моник. Эшвини быстро оттащила Жанвьера от двери.

– Мы возьмем ее в заложники и с ее помощью вытащим Моник.

– Кэллан застрелит Периду, чтобы удержать Моник в своих руках, – возразил он. – А Перида позволит ему это сделать, она знает, что выстрел вряд ли ее убьет.

– И это еще меня называют сумасшедшей. – Присев в нише, она затаила дыхание. – А как насчет пожарной сигнализации? Мы можем вызвать панику.

– Вампирам наплевать на дым, – прошептал Жанвьер, глаза его потемнели, приняв цвет ночных болот. – Опасно разве что пламя. Если хочешь паники, придется устроить пожар.

– Я не хочу, чтобы пострадали невинные.

– Вампиры старше пятидесяти уже далеко не невинные, cherie, – но голос его был мягким, – мы можем поджечь портьеры в коридоре, это достаточно далеко, чтобы огонь не добрался до жилых комнат.

Эшвини порылась в карманах и нашла коробку спичек, которую постоянно таскала с собой, за что Сара называла ее маленьким герлскаутом.

– Отвлеки Периду.

Греховная улыбка обнажила зубы.

– Помни, что ты сама об этом попросила.

Прищурившись, она ждала, когда он сделает круг, чтобы возникнуть в другом конце коридора. Перида сразу его перехватила, и пока он заигрывал с ней, очаровывая своей обычной ленцой Каджуна, Эшвини поползла к портьерам, молясь, чтобы в коридоре не было камер наблюдения. Она не ощущала на себе их взора, но чувствовала бы себя куда лучше, если бы смогла в этом убедиться наверняка.

К несчастью, времени на это не было – судя по тому, что им с Жанвьером удалось разнюхать, Кэллан собирался выступить против Антуана уже завтра утром. В мгновение ока Атланта превратится в место бойни клана Бомонов и поцелуя Фокса. А зная Назараха, ангел позволит городу сгореть дотла, не задумываясь о невинных, которые погибнут в этом аду.

Эшвини не дышала, пока край портьеры не полыхнул желтым, и тут же ползком вернулась в свое убежище, как раз когда Перида рассмеялась и толкнула Жанвьера в грудь. Жанвьер театральным жестом прижал руку к сердцу, но все же отступил, прокричав на прощание пожелания спокойной ночи, уже скрывшись за углом коридора.

Перида все еще улыбалась, когда заняла свой пост возле двери Моник. Это продолжалось недолго.

– Пожар! – закричала она, отпирая дверь, и врываясь внутрь, чтобы вытащить заложницу.

Прекрасную вампиршу из рода Бомонов, облаченную в белую тонкую сорочку, едва прикрывавшую бедра, явно бесцеремонно вырвали из объятий морфея. Тем не менее, ей удалось быстро оценить ситуацию.

– Иди, помоги тушить огонь, – приказала он Периде. – Я подожду снаружи.

Вместо того, чтобы послушаться, Перида вцепилась ей в руку и потянула вниз по коридору.

– Я так не думаю, госпожа Бомон. Вы останетесь со мной.

– Ты что, правда полагаешь, что я сбегу в ночной рубашке и босиком? – последовал беспощадно вежливый ответ.

– Вы, как и я, бессмертная, – настаивала Перида с бесстрастным взглядом телохранителя. – Плохая погода и пара царапин окажутся всего лишь минутным неудобством.

– А может, я хочу остаться по другой причине, – ее тон стал весьма двусмысленным. – Он ведь такой аппетитный.

Спина Периды вдруг напряглась… сделав ее уязвимой на долю секунды. Это было все, что требовалось Эшвини. Бесшумно скользнув за спиной телохранительницы, она нанесла сокрушительный удар ей в затылок, достаточно сильный, чтобы убить человека. Вампиршу, впрочем, он только вырубил на время. Вторая вампирша уставилась на охотницу.

– Ты еще кто такая?

– Меня прислали за тобой.

– Я не собираюсь уходить.

Глава 6

Эшвини в ответ одарила ее улыбкой, которой научилась в том пронзительно белоснежному аду, куда отправил ее брат, все время твердивший, что ему это решение причиняет такую же боль, как и ей.

– Ты подписала Контракт на крови. Теперь ты уклоняешься от выполнения условий.

Лицо Моник побелело.

– Он не может заставить меня расплачиваться за это, – ее голос вдруг стал пронзительно тонким. – Меня принудили.

– Что-то не похоже. А теперь заткнись и пошли за мной.

Тот факт, что Моник в одну секунду превратилась в кроткого ягненка, многое рассказал Эшвини о Назарахе.

– Сюда, – схватив вампиршу за руку, она затолкала ее в нишу за секунду до того, как по коридору затопали несколько слуг Кэллана. Подняв руку, она показала на дым. – Огонь там.

Один было остановился и уставился на нее подозрительным взглядом, но вдруг раздался крик, когда кто-то обнаружил бессознательное тело Периды, и он бросился туда. Эшвини вытащила Моник из укрытия и помчалась по коридору с головокружительной скоростью.

– Эш!

Заметив дверь, которую распахнул перед ними Жанвьер, она бросилась внутрь комнаты, замок щелкнул за ее спиной. Ветер охладил ее разгоряченное лицо, и, заметив распахнутые двери балкона, она была готова просто расцеловать Жанвьера. А когда он вдруг возник перед ней, держа в руках арбалет, с которым она мысленно уже попрощалась, и сумку с остальными вещами, Эшвини не смогла сдержаться. Сжав драгоценное оружие, она вдруг прильнула к губам Жанвьера в удивившей их обоих жесткой ласке.

– Не удивлюсь, если ты умудрился раздобыть для нас автомобиль.

Каджун моргнул и, улыбнувшись, покачал головой.

– Для этого нам сперва надо выбраться наружу.

Быстро перекинувшись репликами, они выбежали на балкон.

– Ты можешь спрыгнуть? – спросила она Жанвьера.

Вместо ответа тот забрался на перила.

– Моник? – он протянул ей руку.

Эшвини вдруг захотелось оторвать эту лилейную ладонь, скользнувшую в его, кожа на запястья Моник была такой же безупречной, как и утонченные черты лица. Вместо этого она следила за дверью, когда оба вампира, пролетев значительное расстояние до земли, мягко, по-кошачьи, приземлились на ноги.

Жанвьер поднял голову, когда кто-то заколотил в дверь комнаты. Эшвини бросилась наружу, захлопнув за собой балконную дверь, чтобы задержать их хоть на пару секунд, и вскочила на перила. Жанвьер вытянул руки, готовый ее поймать, но до такой степени Эшвини не доверяла никому.

Вытянув тонкий шнур из браслета, который носила на левом запястье, она обмотала один конец вокруг перил, а другой зажала в руках и бросилась вниз с такой скоростью, что веревка оставила ожоги на ладонях.

Жанвьер махнул влево.

– Дорога там.

– Там нас будут ждать люди Кэллана, – Эшвини нахмурилась и повернула направо. – В той стороне есть гараж?

Глаза Жанвьера сверкнули.

– Кажется, час назад я видел там Хаммер.

Они обменялись взглядами и улыбнулись.

– Что? – Моник прыгала с ноги на ногу, словно замерзла, хотя на улице было достаточно тепло.

– Не отставай, – Эшвини бросилась к гаражу, зная, что вампирша сделает, как велено – страх в ее глазах при простом намеке на возможный гнев ангела был более чем реальным.

Гараж оказался заперт, но охранников возле него не было, скорее всего из-за пожара.

– Наверху, – Эшвини показала на окно под самой крышей.

Жанвьер не медлил. Отойдя на несколько шагов, он разбежался и вскочил на подоконник одним мощным прыжком. Услышав изумленный вздох Моник, Эшвини обернулась.

– Ты что, никогда не видела такого раньше?

Она полагала, что все зрелые вампиры могли двигаться с грацией дикого зверя.

Блондинка затрясла головой, ее глаза распахнулись.

– Я уверена, что даже дедушка не сможет так, хотя ему уже шестая сотня лет.

Посыпалось стекло, когда Жанвьер разбил окно и исчез внутри. Как раз вовремя.

Эшвини почувствовала, как земля дрожит под ногами преследователей. Достав пистолет, она обернулась к Моник:

– Ты умеешь защищаться? Знаешь, как стрелять?

– Мое оружие – это лицо и тело, охотница Гильдии, – в голосе засквозила высокомерная насмешка. – А секс – это то, чем я владею в совершенстве.

– С чем тебя и поздравляю! – она ударила кулаком по воротам. – Жанвьер, скорее!

– И с каких это пор вампир работает на Гильдию Охотников? – поинтересовалась Моник, подходя ближе, как вдруг первый преследователь выскочил из-за угла, держа в руке внушительных размеров пистолет.

Не обращая внимания на оружие, Эшвини выстрелила ему в ногу. Он сложился пополам от боли, но за ним появился второй, третий.

– Жанвьер!

Дверь отодвинулась в сторону ровно настолько, чтобы девушки смогли проскользнуть внутрь. Обернувшись на звук, Эшвини обнаружила ярко-желтый автомобиль, тихо мурлыкающий в ожидании, и Жанвьера, распахивающего дверцы Хаммера.

– Черт!

Развернувшись на каблуках, она выстрелила еще в двоих людей Кэллана.

–  Allons! [4]4
  Allons! – фр. – Ну же! Время!


[Закрыть]

Израсходовав последний патрон, она вскарабкалась на пассажирское сидение, заметив, что Моник уже скорчилась на заднем.

Жанвьер усмехнулся.

– Пристегнитесь.

– Есть, – она щелкнула пряжкой ремня безопасности. – Поехали!

Протаранив ворота, с диким грохотом они вырвались из гаража. Раздались крики, когда женщины и мужчины бросились прочь из-под колес, но Хаммер ничто не могло остановить. Раздался град выстрелов и, когда пули стали рикошетить от бронированных боков, Эшвини усмехнулась.

– Похоже, Кэллан параноик.

– К счастью для нас, – Жанвьер переключил передачу, и они помчались по ухоженным газонам поместья, снося попадающиеся по дороге живые изгороди.

Эшвини воспользовалась возможностью перезарядить пистолет, а заодно проверить, жива ли Моник. Блондинка уставилась на нее вытаращенными глазами.

– Вы оба просто чокнутые.

Усмехнувшись, Эшвини обернулась к лобовому стеклу… как раз вовремя, чтобы увидеть еще один Хаммер, мчащийся им наперерез.

– Жанвьер, смотри! – она опустила окно. – За рулем сам Кэллан.

– Отвлеки его, cher.

– Уже. – Поставив ментальный щит, чтобы ничто ее не отвлекало, она прицелилась в движущуюся мишень. Первая пуля пробила обод колеса, вторая попала в яблочко. – Похоже, он потратился на какую-то броню для шин, – процедила она, когда пуля не причинила особого ущерба. Отбросив пистолет, она схватила арбалет и натянула тетиву.

Хаммер тряхнуло на цветочной клумбе, и они выехали на грунтовую трассу, но Эшвини сосредоточила все внимание на втором автомобиле, игнорируя пули вокруг. Лицо Кэллана было совсем близко, когда он вдруг резко вывернул влево, пытаясь их подрезать.

– Прости, Кэлли, – прошептала Эшвини почти про себя. – Не сегодня. – Болт врезался в заднее колесо второго Хаммера, автомобиль просел. Пробитая шина всего лишь чуточку снизила его скорость, но именно это им и требовалось.

– Пригнись! – заорал Жанвьер, помчавшись прямо на автомобили, забаррикадировавшие им дорогу возле стальных ворот поместья.

Стекло посыпалось Эшвини на голову, Хаммер зловеще зарычал, но вдруг они оказались на трассе, удирая от Кэллана и его команды с сумасшедшей скоростью.

Она подняла голову, чтобы стряхнуть стекло… и увидела, что из плеча Жанвьера торчит металлический зубец от ворот. Он продолжал рулить, скрипя зубами, лицо было исцарапано и покрыто кровью. Не обращая внимания на жалобные стоны Моник с заднего сидения, Эшвини расстегнула ремень безопасности, уперлась спиной в боковую дверь для опоры и взялась за металлический обломок.

– Готов, cher?

Перепачканные в крови губы скривились в ухмылку.

– Давай.

Зная, что вампиры точно так же испытывают боль, как и смертные, она дождалась, когда они окажутся на относительно ровном участке дороги, и потянула. Жанвьер разразился тирадой французской отборной брани, но сумел удержать машину на дороге. Глядя на обломок, который она вытащила из его плеча, Эшвини почувствовала, как к горлу подступает тошнота.

– Чертова штука больше, чем арбалетный болт.

– Приятно слышать, что когда ты меня подстрелишь, будет не так больно.

Она швырнула обломок на дно машины.

– Я лучше позвоню Назараху.

В эту секунду она не могла даже думать о том, чтобы когда-либо выстрелить в Жанвьера, только не после того, как он прикрыл её голову своей рукой, когда они прорывались из поместья.

Моник захныкала на заднем сиденье.

– Не отдавайте меня ему. Пожалуйста.

– Ты знаешь правила. – Тон Жанвьера был жестче, чем Эшвини когда-либо слышала. – Тебе они были известны даже лучше, чем остальным Кандидатам, когда ты решилась на Обращение. Так что не пытайся изменить что-то сейчас.

– Я не знала, что это настолько ужасно, – глаза вампирши встретились со взглядом Эшвини в зеркале заднего вида. – Ты его видела? Разговаривала с ним?

Та кивнула, и Моник продолжила.

– А теперь представь, что ты в комнате наедине с ним, представь, что он ходит вокруг тебя, а ты стоишь и стараешься не думать обо всем, что он может с тобой сделать… зная, что все это время ты будешь в сознании.

– Мне не надо это представлять, – горло Эшвини сжалось при воспоминаниях. – Я была в спасательном отряде Гильдии. Я видела вампиров, выживших после того, после чего никто не должен был выжить.

– Все заживает, – прошептала Моник, – Я видела, как однажды Жанна потеряла обе ноги. Она исцелилась. Тогда мне казалось, что все не так плохо. Но память… ее исцелить невозможно.

Взгляд Эшвини обратился к Жанвьеру, но тот сосредоточился на дороге, царапины на его лице затягивались прямо у неё на глазах.

Ему нужна кровь как можно скорее, поняла она. Много крови. Уже сейчас он выглядит истощенным, кости вырисовываются под кожей.

– Ты дотянешь до дома Назараха?

– А ты предложишь мне свою сладкую кровь, если я скажу «нет»?

– Это ответ?

Легкая улыбка на побелевших губах.

– Окажи любезность, cher. Вытри кровь с моего лица.

Оторвав нижний край своей футболки, она сперва вытерла его лоб, потом все остальное лицо.

– Тебе когда-нибудь приходилось отращивать конечности?

Холодная тень в зеленых глазах.

– Задай этот вопрос, когда мы будем наедине. – Он бросил быстрый взгляд в зеркало заднего вида. – Я бы подумал, что ты одна из фавориток Назараха, Моник. Он любит красоту.

Моник вздрогнула и покрепче обхватила себя руками, хотя воздух был теплым.

– Он куда больше любит боль. Я молю Бога, чтобы он никогда не взял меня к себе в постель.

– А разве он еще не?.. – Жанвьер даже не пытался скрыть удивления.

Вампирша на заднем сиденье горько рассмеялась.

– Он говорил, что нужно время, чтобы я созрела, чтобы поняла, как надо принимать то «удовольствие», что он предлагает.

– Проклятье, – пробормотала Эшвини. – Теперь она заставляет меня испытывать к ней жалость.

– Не стоит, – ответил Жанвьер. – Она сама сделала свой выбор. А сейчас она пытается манипулировать тобой.

– Ну конечно, – Эшвини иронично улыбнулась в ответ на его взгляд. – Моник надеется, что я брошу вызов Назараху, чтобы ее защитить. И пока ангел будет меня убивать, он на время забудет о ней.

Холодное молчание позади. Потом:

– А ты умнее, чем выглядишь, охотница Гильдии.

– Ой, спасибо, – фыркнув, Эшвини покрутила плечами, чтобы размять мышцы спины. – В Академии Гильдии нас хорошо учат. Знаешь первое правило охоты?

– Просвети меня, – ледяной тон.

– Никогда, никогда не жалей вампиров. Они воспользуются твоей жалостью, чтобы разорвать тебе горло, и будут при этом все время улыбаться.

– Год назад я, как и ты, была смертной, – сказала Моник.

– Ключевое слово – была. – Эшвини достала мобильник. – А теперь ты Обращена, и Назарах – твой хозяин.

Ангел был рад услышать, что его зверушка нашлась.

– Привози ее сюда, охотница Гильдии. Нам надо кое-что обсудить… и я уверен, она будет счастлива воссоединиться с семьей.

***

Эшвини узнала Антуана Бомона и Симону Дешанель благодаря фотографиям. Но ни на одном снимке на их лицах не было столь животного, дикого ужаса. Антуан держал себя в руках, но не мог оторвать глаз от ангела, непринужденно стоящего у окна напротив роскошного синего дивана, на котором сидели оба вампира. Симоне, столь сексуальной и очаровательной в ее ярко-красном платье, спрятать свои эмоции не удавалось. Она постоянно барабанила пальцами по колену, отслеживая любое, даже самое неуловимое движение ангела.

Когда Эшвини и Жанвьер прибыли вместе с Моник – по дороге сделав лишь одну краткую остановку, чтобы купить ей джинсы и футболку, – взгляд Антуана метнулся к столько раз потерянной внучке, но Симона продолжала следить за опаснейшим хищником в комнате.

– Моник, – произнес Назарах мягким голосом, который обернулся вокруг шеи Эшвини, словно петля. – Иди сюда, сладкая.

Златокудрая вампирша подошла к своему хозяину на негнущихся ногах.

– Сир, я вовсе не хотела нарушать условия Контракта. Пожалуйста, поверьте мне.

– Хм. – Он поднял взгляд. – Что скажешь на это, охотница?

Эшвини с трудом протолкнула слова сквозь сжавшееся горло.

– Я выполнила свою задачу. Моя работа заключалась в том, чтобы я ее вернула.

– Как дипломатично, – положив руку на голову Моник, вынудив ее опуститься на колени, Назарах улыбнулся. – Впрочем, не важно. Я получу нужные мне ответы. А вы, естественно, останетесь на банкет.

– Мне надо вернуться к своим обязанностям в Гильдии.

Янтарный взгляд ее словно заморозил.

– Это вовсе не приглашение, охотница.