Текст книги "Путешествие Ибн Фаттумы"

Автор книги: Нагиб Махфуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

– Супруги оставались в Амане десять дней, затем уехали с проходившим караваном в Гуруб. Однако муж по дороге скончался и был похоронен в пустыне. Жена же продолжила путь в страну Гуруб.

Эта новость потрясла меня. Я размышлял о том, где могла бы находиться Аруса и что с ней: найду ли я ее в Гурубе? Поехала ли она дальше в Габаль или вернулась в Машрик?

На рассвете я прибыл с вещами на место стоянки каравана. Я пожал руку Флуке и сказал:

– Благодарю тебя, что был мне добрым спутником, ты оказался мне очень полезен.

Ответив на рукопожатие, он прошептал мне на ухо:

– Между Халябом и Аманом началась война.

Я был так потрясен, что не смог произнести ни слова. Даже не спросил, что послужило поводом к войне.

Все мои мысли были о Самии, о детях, о своем ребенке, который должен был родиться.

Земля Гуруб

Караван утонул в предрассветной мгле. С беспокойным сердцем я смотрел в никуда. Видно, на роду мне было написано путешествовать с тревогой в душе. Меня постоянно мучили страхи. В горячечном воображении представал Халяб, и я молился, чтобы с Самией, Мустафой, Хамедом и Хишамом ничего не случилось. В растерянности я задавался вопросом, чем закончится эта кровавая борьба между двумя сильнейшими государствами. Подняв глаза к окрасившемуся небосводу, я прошептал: «Не оставь нас, Царь небесный и земной!» Землю озарил свет Господень, и передо мной в мягком нежном воздухе раскинулась плоская пустыня. Увидев скачущих то тут, то там газелей, я назвал ее пустыней газелей.

Путешествие растянулось на месяц. Мы не испытывали серьезных трудностей и полагали, что исход будет благополучным. Однажды к концу ночи голос возвестил, что мы достигли границ государства Гуруб. Светила половинка луны, и воздух казался посеребренным, однако я не разглядел ни стены, ни служащего таможни. Владелец каравана сказал, смеясь:

– В этом государстве нет охраны, поэтому вход в него совершенно свободный.

– Как же узнать дорогу в гостиницу для иностранцев? – спросил я у него.

Он ответил, не прекращая смеяться:

– С первыми лучами солнца ты получишь ответ.

Я с нетерпением ждал восхода. И это солнце оказалось самым прекрасным из всех, что я видел за свою жизнь. Оно излучало свет, но без жары и муки, при этом дул свежий ветерок и повсюду разливался приятный аромат. Передо мной раскинулся бескрайний лес. На глаза не попалось ни одного здания – ни хижин, ни домов, ни дворцов. Но не было видно и людей. Новая загадка, которую мне предстояло разгадать. А как же быть с вещами? Я вернулся к караванщику, и он сказал:

– Положи их где-нибудь и не тревожься. Иди и возвращайся со спокойным сердцем.

Я выбрал приметное место рядом с источником воды и сложил там сумки, набил динарами пояс, который спрятал под рубахой, и пошел осматривать окрестности. Я шагал по земле, покрытой густой травой, на которой среди родников и озер росли пальмы и фруктовые деревья. Сначала мне показалось, что здесь нет людей, пока я не заметил пожилого человека, сидящего поджав ноги под пальмой, седовласого с длинной бородой. Он сидел молча – дремал или задумался. Один, больше никого. Я поспешил к нему, словно обнаружил клад, со словами:

– Мир тебе, брат.

Однако он, похоже, меня не услышал. Я поздоровался с ним еще раз и сказал:

– Я путешественник, нуждаюсь в помощи, подскажите, как найти дорогу.

Не издав ни единого звука, он продолжал пребывать в своем мире. Я спросил:

– Вы не хотите говорить со мной?

Он никак не прореагировал, как будто меня не существовало. Мне это надоело, и ничего не оставалось делать, как отвернуться от него и продолжить свой путь. Углубляясь в лес, я увидел других в таком же состоянии, и мужчин, и женщин, снова делал попытки и не получал ответа. Мне подумалось, что это лес слепоглухонемых. Окинув зачарованным взглядом окружающую красоту, я пробормотал: «Рай без людей». Я поел фруктов, упавших на землю, затем вернулся к своим пожиткам и увидел, как купцы набивают мешки плодами без счета. Когда караванщик увидел меня, он засмеялся и сказал:

– Удалось разговорить кого-нибудь?

Я отрицательно покачал головой. Он сказал:

– Это рай небытия, и благам его нет числа.

– Что известно об этих людях? – поинтересовался я.

– В лесу живет шейх, к которому стекаются паломники, – безразлично ответил он. – Возможно, он поведает тебе то, о чем ты спрашиваешь.

Надежда путешественника вспыхнула с новой силой.

– Какая здесь прекрасная погода летом, – заметил я, опьяненный хмелем удачи.

Он отвечал:

– Здесь всегда так!

Я встал вместе с солнцем, полный сил и оптимизма, и услышал, как один из купцов сказал:

– Когда война закончится и дороги откроются, мы снова будем водить караваны между Аманом и Гурубом.

Углубившись в гущу леса, я несколько часов брел не останавливаясь, пока не услышал вдалеке пение хора. Я пошел на звук и вскоре увидел мужчин и женщин, сидящих на земле полукругом перед шейхом, чье место было под цветущим деревом. Казалось, он учил их петь, а они благоговейно повторяли за ним слова. Я приблизился к ним и, сев позади, присмотрелся к шейху – это был нагой старик в набедренной повязке. Казалось, светящийся нимб обрамлял его лицо с правильными чертами и магнетическим взглядом. Пение, или урок, завершилось, мужчины и женщины поднялись и в тишине разошлись. Арусы среди женщин не оказалось. Я не нашел ее и вчера, но запах ее витал в воздухе, смешанный с ароматом фруктов и зеленой травы. Остались только я и шейх. Я стоял перед ним в смущении, он же посмотрел на меня своими ясными глазами так, что я ощутил свое существование. Отчужденность, которая подавляла меня в лесу вчера, прошла, и я обрел себя в стране Гуруб. Поездка оказалась не напрасной. Я приложил ладонь ко лбу, приветствуя его, и произнес:

– Вы – предмет моих исканий, владыка!

Он спросил, рассматривая мое лицо:

– Недавно пришел?

– Да.

– Чего ты хочешь?

– Я странник, скитающийся в поисках знания из одной страны в другую.

На минуту он зажмурил глаза, затем открыл их и произнес:

– Ты покинул родную землю ради знания, но не раз отклонялся от цели. Драгоценное время ты потерял в темноте. Твое сердце разрывается между женщиной, которую ты оставил, и женщиной, которую ты пытаешься найти.

Я был поражен. С дрожью взглянул на него и произнес:

– Как удается вам читать то, что сокрыто?

– Здесь и не на такое способны, – незамысловато ответил он.

– Вы правитель этого государства?

– В этом государстве нет правителей, я наставляю ищущих.

Я нетерпеливо попросил:

– Объясните мне.

– Всему свое время.

Я развел руками и сказал:

– Почему люди не отвечают на мое приветствие и не слышат, когда к ним обращаются?

– Их жизнь здесь – согласие с реальностью и разлад с видимостью.

– Они словно отсутствуют.

– Горечь их терпения открывает им дверь к сладости избавления.

Я задумался над сказанным. Затем спросил:

– Какая цель стоит за всем этим?

– Эти люди – беженцы со всех концов света, они бегут от соблазнов, разлагающих души, чтобы подготовиться к путешествию в страну Габаль.

Я был рад услышать это слово, и восторженно сказал:

– Здесь я найду спутников для моего последнего путешествия.

В его глазах промелькнула усмешка.

– Ты должен подготовить себя, как они.

– Сколько это займет времени?

– Зависит от способностей. Если порыв ослабеет, советую остаться в Гурубе.

Мне сдавило грудь:

– А если я настаиваю на путешествии?

– Есть опасность, что там к тебе будут относиться как к бессловесному животному.

Я совсем растерялся и спросил:

– А как вы готовите людей к путешествию?

Он объяснил:

– Это зависит от них самих. Я учу их петь, чтобы подготовить к дороге. Они же должны извлечь скрытые в себе силы.

– Ни о чем подобном раньше я и не слышал.

Я был озадачен.

– Так всегда с вновь пришедшим.

– Что значит извлечь свои внутренние силы? – с мольбой обратился я к нему.

– Это значит, что каждый человек обладает скрытым сокровищем, которое он должен в себе обнаружить. Особенно если собрался в страну Габаль.

– А какая связь между всем этим и страной Габаль?

Он погрузился в молчание, а затем произнес:

– Там, в Габале, они полагаются в своей жизни на эти сокровища, а не прислушиваются к чувствам.

Я попросил:

– Не расскажете ли вы мне об этих сокровищах?

– Не спеши.

– Как же я узнаю, что я готов?

– Когда сможешь летать без крыльев, – спокойно ответил он.

Я пристально посмотрел на него, затем, озадаченный его серьезностью и откровенностью, спросил:

– Это метафора?

– Нет. Я хотел сказать именно то, что сказал, без преувеличения. Государство Габаль держится на этих силах и благодаря им приближается к совершенству.

Я был полон решимости:

– Вы увидите меня среди самых верных учеников!

– Наградой тебе будет то, что ты останешься в стране Габаль.

Я поспешил сказать:

– Но это только путешествие, после которого я вернусь на Родину.

– Там ты забудешь обо всем на свете, – сказал он с глубокой убежденностью.

– Но я нужен своей стране!

– Как же ты тогда оставил ее? – удивился он.

– Я отправился в путешествие, надеясь вернуться умудренным, чтобы мой опыт принес избавление.

– Ты из тех, кто убегает, – недовольно сказал шейх. – Это путешествие стало для тебя предлогом избежать своего долга. Каждый, кто приехал сюда, сначала исполнил свой долг. Среди них те, кто потратил лучшие годы молодости в тюрьме на пути к самосовершенствованию, а не из-за женщины…

– Я был один перед лицом произвола, – взволнованно выкрикнул я.

– Это отговорка слабого духом.

Я взмолился:

– Это дело прошлое. Не удерживайте меня, не разбивайте мою жизнь вдребезги!

Он предпочел промолчать. Посчитав это согласием, я осмелился сказать:

– Вы увидите меня среди самых решительных и преданных.

Я встал, склонив в почтении голову. У меня появилась мысль, но, засомневавшись, я побоялся высказать ее вслух.

– Хочешь знать, куда судьба забросила Арусу? – вдруг сказал он.

Я был поражен не менее, чем когда он ниоткуда извлек мое прошлое. Я спросил сам себя: «Наверное, именно так люди общаются друг с другом в стране Габаль?»

– Она уже ушла в страну Габаль, – сказал он.

Я спросил с удивлением:

– Она прошла через этот опыт?

Он улыбнулся:

– Благодаря пережитым ею страданиям.

Когда я собрался уходить, он спросил:

– А что толку от динаров, которыми ты опоясался?

Я вернулся на стоянку каравана и переложил динары в одну из сумок.

– Мы трогаемся завтра на рассвете, – обратился ко мне караванщик.

– Я остаюсь, – не раздумывая ответил я.

Как только взошло солнце, я направился к шейху. Ко мне присоединилась группа вновь прибывших, и мы уселись полукругом почти нагими, едва прикрывшись. Шейх обратился к нам:

– Любите труд и не придавайте значения оценкам и наградам.

После недолгого молчания он продолжил:

– Первая ступень – умение полностью сосредоточиться.

Он хлопнул в ладоши и сказал:

– При полной концентрации человек погружается в себя.

Он начал петь, а мы ему подпевали. Пение перенесло меня в другой мир. При каждом куплете в моем сознании начинал бить энергетический источник.

Я вернулся на свое место под пальмой и приступил к практикам, начав борьбу внутри себя. В жестокой схватке я сошелся с образами из моей прошлой жизни. Они завоевывали меня любовью и благополучием, я же изгонял их страданием, днями мучений, решимости и надежды. В начале каждого занятия перед речитативным пением нас наставляли любить труд и пренебрегать оценками и наградами. Нам внушали:

– Так вы соединяетесь с духом существования.

Убеждая нас концентрироваться, шейх говорил:

– Это откроет вам врата к сокровищам внутри вас. Там, в стране Габаль, до истины доходят умом и скрытыми силами, возделывают землю, строят заводы, устанавливают справедливость, добиваются свободы и приходят к абсолютной чистоте.

Я возвращался к своему одиночеству и мечтал о дне, когда смогу совладать со своими внутренними страстями и справиться с хаосом в своей стране, чтобы заново создать справедливое государство для правоверного народа. Время идет, и я забывал о нем, не считая, сколько пронеслось дней и месяцев. Я, как сосуд, наполнялся верой, и в замутненности уже видны были искры просветления.

Однажды я проснулся еще до рассвета и тотчас отправился к шейху. Он сидел при свете звезд. Я занял свое место, сказав:

– Вот и я, владыка.

– Что тебя привело? – спросил он меня.

– Мне был зов от вас, – уверенно сказал я.

Он был доволен:

– Это первый шаг к успеху. Капля – начало дождя.

Мы молча ждали прихода других, пока не образовался наш полукруг. В утреннем свете лицо шейха казалось скорбным. Как обычно, он начал петь, и мы вторили ему, но не ощущали радости. Прежде чем мы попрощались с ним, он сказал:

– Зло приближается, встретьте его с подобающим вам мужеством.

Больше он не произнес ни слова, несмотря на наши вопрошающие взгляды.

Ранним утром следующего дня нас разбудил шум и ржание лошадей. Мы выглянули и увидели факелы, разбросанные по земле как звезды. Приближалась армия конных и пеших. Без предупреждения она брала Гуруб в кольцо. Все бросились к шейху и, храня молчание, расселись вокруг него. Мы пели до восхода солнца. А с восходом появился полководец со своей стражей. Они остановились перед нами. С первого же взгляда я понял: они из армии Амана, и с беспокойством подумал, захватили ли они Халяб?

– Ввиду того, что между нами и Халябом идет война, и на том основании, что нам стало известно, что якобы в Халябе думают о захвате Гуруба, аманцы взяли последний в кольцо, сказал полководец. – Соображения безопасности требуют, чтобы мы заняли вашу территорию.

Воцарилась тишина, никто из нас не проронил ни слова. Полководец продолжал:

– Если хотите остаться, вы должны обрабатывать землю и примкнуть к рабочему народу, иначе мы снарядим караван, который отвезет вас в страну Габаль.

Ответом снова было молчание, прерванное шейхом, который обратился к нам с речью:

– Выбирайте то, куда смотрит ваша душа.

Они закричали наперебой:

– Страна Габаль! Страна Габаль!

– Вы столкнетесь со страданиями, а у вас мало опыта, – предупреждал шейх.

Но они настаивали, выкрикивая:

– Страна Габаль! Страна Габаль! Полководец решительно заявил:

– Тех из вас, кто будет обнаружен после ухода каравана, мы будем считать военнопленными.

Начало

На рассвете караван покинул территорию Гуруба. Впервые он целиком состоял из паломников и путешественников, в нем не было ни одного купца. Меня охватили тревога, печаль и сожаление о том, что нам пришлось прервать наши занятия. Хотелось, чтобы по пути у нас появилась возможность возобновить медитацию, которая облегчила бы трудности, ожидающие нас.

С восходом солнца открылась ровная пустыня, в которой повсюду виднелись источники воды. Мы шли месяц, пока путь нам не преградила зеленая гора, которую невозможно было обойти ни слева, ни справа. Мы должны были перейти гору, сначала поднявшись, а затем спустившись. Перед нами раскинулось широкое ущелье, постепенно уходящее вверх, и мы направили туда караван. Время от времени моросил дождь и скрашивал наше одиночество. Днем мы шли, а ночью останавливались на привал. Так за три недели мы поднялись на вершину. Это было ровное плато, покрытое буйной растительностью. Стоя на его краю, шейх произнес:

– Вот страна Габаль.

Теперь он указывал на другую гору, отделенную от нашей зеленой горы пустыней. На вершине стоял высокий с огромными куполами город. Высота построек говорила о величии. Зачарованный и восхищенный, я смотрел в его сторону. Это была уже не мечта, а реальность, близкая реальность. Чтобы оказаться в ней, нам надо было лишь спуститься по склону, пересечь небольшую пустыню, затем подняться на другую гору. И там начальник таможни скажет нам:

– Добро пожаловать в страну Габаль, страну самого совершенства.

У нас захватывало дух – настолько мы спешили отправиться в путь! Караван начал спуск по склону горы, и через две недели мы достигли границы пустыни. Меня удивило, что раскинувшаяся перед нами пустыня оказалась бескрайней. Она уходила за горизонт, и другой горы не было видно. Озадаченные обманом зрения, мы убедились, что должны пройти дни и недели, прежде чем мы достигнем другой горы, на вершине которой и располагалась страна Габаль. Мы шли неделю за неделей, но преграждающие путь холмы и возвышенности только удаляли нас от цели. Мы были вынуждены петлять то влево, то вправо, пока мне не показалось, что жизнь моя закончится быстрее, нежели мы достигнем вершины той горы. Мы остановились у ее подножия и, взглянув вверх, обнаружили, что она уходит за облака, маня за собой. Неожиданно караванщик объявил:

– Здесь путь каравана заканчивается, господа!

Я не поверил своим ушам:

– Ну поднимись с нами хотя бы до границы Габаля!

– Горная тропа узкая, – ответил он. – Ни один верблюд не пройдет по ней.

Мы обратились к своему наставнику, и он подтвердил:

– Это правда.

– Как же нам продолжить путь?

– Пешком, как и другие до вас.

– Кому трудно идти, может возвращаться с караваном обратно, – сказал караванщик.

Но желание ни у кого не пропало, и мы решились на неизвестное. Я подумал о себе, о тех, кто остался позади, и о том, что, может, я и не вернусь. Пока я обдумывал это, мне пришла мысль отдать свои записи караванщику, чтобы тот передал их матери или хранителям Дома мудрости. Ведь тетради содержали описания, достойные того, чтобы о них узнали, и, что важнее всего, упоминания о стране Габаль, которые рассеяли бы тайну, окутавшую ее и возбуждающую воображение. Мои записи помогли бы восстановить неизвестное. А одну тетрадь я оставил специально для страны Габаль, если мне будет суждено побывать там и вернуться домой. Караванщик взялся исполнить поручение, и я заплатил ему сотню динаров. После того как мы прочитали «Открывающую» суру, мои сомнения исчезли, и с неотступной решимостью я приготовился к последнему путешествию.

* * *

На этом хроника путешествия Кандиля Мухаммеда аль-Инаби, известного как Ибн Фаттума, обрывается.

Имя путешественника после этого не упоминается ни в одной исторической книге.

Продолжил он путешествие или сгинул в пути?

Добрался ли он до страны Габаль, и какая судьба его там ждала?

Остался ли он там до конца жизни или вернулся домой, как и намеревался?

Будет ли обнаружена когда-нибудь новая рукопись с описанием его последнего путешествия?

Все это знает Он, от Которого ничего не скрыто ни на этом свете, ни на том.

Об авторе

Нагиб Махфуз(1911–2006) – выдающийся египетский писатель, основоположник современной арабской литературы, лауреат Нобелевской премии.

Самый младший из семи детей в семье, Махфуз родился и вырос в народных районах Каира. Он начал писать уже в начальной школе, и этой любви к сочинительству было суждено продлиться более семидесяти лет.

Махфузу, окончившему философский факультет Каирского университета, предстоял драматический выбор – посвятить свою жизнь философии или литературе. В результате непростого решения он выбрал литературу, о которой позже скажет: «Роман стал тем искусством, в котором я обрел себя».

За свою долгую, успешную и плодотворную жизнь Нагиб Махфуз создал более 30 романов, свыше 350 рассказов, множество киносценариев. Его произведения варьируются в диапазоне от экзистенциализма до социального реализма, но все они неизменно искренни, талантливы и убедительны.

В 1988 году Нагиб Махфуз награжден Нобелевской премией «за реализм и богатство оттенков арабского рассказа, которые значимы для всего человечества». А в 1994 году на Нагиба Махфуза, приговоренного религиозными фанатиками к смерти за свои либеральные взгляды, было совершено покушение – писатель был серьезно ранен.

«Великий египтянин» и истинный гуманист, близкий как простым людям, так и интеллектуалам, Махфуз был не только блистательным писателем, но и удивительной личностью. Никогда не имея машины, этот скромный человек проводил много времени, прогуливаясь пешком по улицам его родного Каира. Бесчисленные прохожие, желавшие пожать ему руку или расспросить о том или ином произведении, не только не раздражали его, но, наоборот, доставляли радость – общение с простыми египтянами было для Махфуза потребностью. «Мои сограждане имеют право здороваться и разговаривать со мной, если у них есть такое желание. Не забывайте, что их поддержка и чтение моих работ – вот, что принесло мне нобелевскую премию».