Текст книги "Хандра Сузумии Харухи"

Автор книги: Нагару Танигава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Но больше всего удивляло то, что Харуха вполне нормально со мной разговаривала. Я-то ожидал от нее продолжения репертуара в стиле: “Ты мне надоел, идиот, заткнись! Отвали!” Похоже, два чудика нашли друг дружку, раз уж у меня хватило смелости разговорить ее.

Однако когда я на следующий день пришел в школу и обнаружил, что вместо трех хвостиков Харухи вообще обрезала свои длинные пушистые волосы, то вновь почувствовал себя не в своей тарелке.

Прекрасные волосы, ниспадавшие до талии, теперь оказались безжалостно укорочены до плеч. И хотя новая прическа все равно очень ей шла, но она ведь остригла волосы сразу после моей трепотни о догадке насчет ее хвостиков. Выходило так, что Харухи и в грош меня не ставит. Вот непруха!

Когда я спросил ее о причине, то получил:

– Просто так.

Кроме фирменного раздражительного тона, она больше ничем не высказала своего неудовольствия или плохого настроения. Обсуждать свои поступки со мной она не собиралась.

Впрочем, как я и ожидал; так что все нормально.

– Ты и вправду пыталась записаться во все школьные кружки?

Начиная с того дня, болтовня с Харухи перед уроками стала для меня что-то вроде чистки зубов по утрам. Конечно, если я не заводил разговор, то и Харухи не делала никаких встречных попыток. Презрительное молчание было мне единственным ответом, если мой язык поворачивался поинтересоваться ее мнением о телесериалах, погоде, то есть о том, что она считала “пустейшими пересудами”. Учитывая это, мне всегда приходилось тщательно выбирать тему для беседы.

– Среди них есть хоть что-то выдающееся? Я бы туда записался.

– Нет, – уныло ответила Харухи. – Одна тоска.

Она повторила это еще раз, тяжко вздохнув. Она и в правду тосковала?

– Я-то надеялась, что эта школа окажется хоть чуточку лучше. А здесь все то же самое очень среднее образование. Ничего нового. Похоже я поступила не туда.

Уважаемая, хотелось бы знать, чем же вы руководствовались при выборе учебного заведения?

– Все эти спортивные клубы и кружки по интересам – бред собачий. Если бы здесь действительно работали необычные клубы или кружки...

– И что же по-твоему делает кружок плохим или хорошим?

– Заткнись. Если мне нравится клуб, значит самое то, а если не нравится, то полный отстой.

– Вот как? Ну, так и знал, что ты это ляпнешь.

– Хм!

Она с раздражением отвернулась – наш лимит разговоров на сегодня оказался исчерпан.

На следующий день:

– Я тут кое-что слыхал краем уха... Так, всякую ерунду... Ну, вроде как ты давала от ворот поворот всем парням.

– И почему я опять должна выслушивать всякую чушь? – Она тряхнула головой, рассыпав волосы по плечам, и уставилась на меня блестящими черными глазищами. Бог мой, выражение крайнего неудовольствия все чаше сменяло ее непроницаемую маску. – Это все Танигучи тебе наплел? Черт, не могу поверить, что меня угораздило опять попасть в один класс с этим придурком. Слушай, а он случаем не маньяк, который меня преследует?

“Вряд ли”, подумал я.

– Не знаю, что ты там еще слышал, меня не колышит, хотя насчет парней все верно.

– Разве ты не хотела с кем-нибудь подружиться?

– Ни с кем!

Судя по всему, ее девиз – полное отрицание.

– Все они пошлые придурки, чтобы заводить с ними какие-то отношения. Каждый из них сначала назначает мне свидание около железнодорожной станции в воскресенье, затем мы, точно по расписанию, идем в кино, в парк аттракционов или на футбол. В первый раз когда мы вместе едим, то это обычно бывает полдник, а затем мы мчимся в кафе пить чай. А под вечер он выдает коронную фразу: “Увидимся завтра!”

“Ну и что здесь такого!” подумал я про себя, но вслух повторить не решился. Раз Харухи говорит, что ей это не подходит, значит так оно и есть.

– И вот наконец, каждый без исключения считает своим долгом признаться в любви по телефону. Черт! Уж это-то почему не сказать мне при личной встрече?!

Сочувствие к бывшим ухажерам Харухи переполняло меня. Признаваться в своих чувствах тому, кто смотрит на тебя как на червяка, любого заставит дрожать в коленках. Да у них язык к гортани присохнет от одного взгляда на твою физиономию! Представляю, что эти парни думали, глядя на меня, беседующего с Харухи.

– Да, ты, наверное, права. На их месте я бы назначил девушке свидание и прямо сказал о своих чувствах.

– Да кого интересуют твои чувства!

И в чем я опять провинился?

– Хотелось бы знать – все парни на планете такие ничтожества? С восьмого класса ломаю над этим голову.

Хм, с тех пор мы вряд ли изменились к лучшему!

– Тогда какой тип парней тебе подошел бы? Он что, должен быть зеленым человечком?

– Мне нравятся пришельцы и все такое прочее, необычное. А уж парни они или девчонки – дело десятое.

– И почему ты так повернута на всем нечеловеческом?

– Потому что все человеческое – полный отстой!

– Ну... может ты и права.

В чем-то Харухи действительно права. Было бы здорово, если бы моя симпатичная соседка вдруг оказалась наполовину инопланетянкой. А Танигучи, который сидит рядом и краем уха подслушивает о чем мы там толкуем с Харухой, – на самом деле замаскированный шпион из будущего. Обладай Асакуро Руоко, которая сейчас почему-то мне улыбается, каким-нибудь паранормальным даром, то более интересной школьной жизни мне и не надо.

Но все это ерунда – никаких пришельце, путешественников во времени и прочих экстрасенсов в нашем мире не существует. А если бы и существовали, то не таскались бы за тобой по пятам, надоедливо бормоча: “Привет! А я вообще-то с Ганимеда!”

– ПОЭТОМУ! – Харухи внезапно вскочила, стул с грохотом отлетел на пол, и все в классе обернулись к ней. – ПОЭТОМУ Я И ВКАЛЫВАЮ КАК ПРОКЛЯТАЯ!

– Извините, что задержался! – Учитель Окабе, как всегда в прекрасном расположении духа, влетел в кабинет. Увидев, что весь класс разинув рот смотрит на Харухи, которая грозит потолку сжатыми кулаками, он в изумлении замер на месте.

– Эээ... Урок, вообще-то, уже начался!

Харухи подняла стул и без слов уселась, уставившись в парту. Фууу!

Я тоже уселся прямо, и весь класс последовал моему примеру. Тогда учитель Окабе, так и не понявший причину столь слаженных движений класса, как-то неуверенно прошел к своему столу и смущенно кашлянул:

– Еще раз извините меня за задержку. Хм... Ну, давайте начнем!

Точно заклинание он повторил это, отчего атмосфера в классе, в конце концов, разрядилась до нормального состояния – как раз такого, какое Харухи ненавидела всеми фибрами своей души!

Или жизнь так и устроена?

Положа руку на сердце, признаюсь – в глубине души я очень завидовал отношению Харухи к жизни.

В ней еще не угасло давно утраченное мной самим страстное желание найти в окружающем мире нечто удивительное, и более того – она изо всех сил пыталась претворить свою мечту в реальность. Если уж гора не идет к мудрецу, то пускай мудрец сам отправится к горе! Вот почему Харухи и вытворяла всякие странности – чертила белые линии на спортплощадке, рисовала знаки на школьной крыше и развешивала повсюду обереги.

Эх!

Не знаю, когда Харухи начала кудесить, заслужив себе репутацию двинутой оккультистки. Но ведь лучше уж с бубнами танцевать, чем ждать у моря погоды, не так ли? Тем не менее, до конца занятий никакого чуда в мире опять не случилось. Может поэтому на лице Харухи столь часто застывало выражение “чтоб-этот-мир-отправился-в-тартарары”?

– Эй, Кён, – после уроков ко мне подкатил Танигучи, скорчив таинственную физиономию. Танигучи, знал бы ты как по-идиотски сейчас выглядишь! – Тише! Мне все равно, что ты ответишь, но все же колись – какое заклятье использовал?

– Какое еще заклятье?

Самые высокие технологии неотличимы от волшебства! Где-то я слыхал подобное выражение и повторил его Танигучи. В ответ он ткнул пальцем в пустующее место Харухи.

– Первый раз вижу чтобы Сузумия с кем-то так долго болтала! О чем вы там шептались?

Что? О чем шептались? Просто перекинулись парой словечек, вот и все.

– Я в отпаде! – Танигучи скорчил благоговейную ухмылку, но тут позади него возник Куникида.

– У Кёна репутация западать на странных девчонок.

Эй, вот только не надо пороть чепухи.

– Какая разница на кого он там западает. Я никак не пойму чего это Сузумия начала с тобой болтать? На нее это вообще не похоже.

– Может Кён такой же с прибабахом, как и она?

– Возможно. По мне, так от человека с прозвищем Кён вообще трудно ожидать чего-то нормального.

Господи, да когда же это кончится – Кён, Кён, Кён! Как будто кроме дурацкого прозвища у меня вообще нет имени! По крайней мере, хотя бы сестра снова звала меня “братик”!

– Мне тоже хотелось задать подобный вопрос, – прозвучал неожиданно веселый девичий голосок.

Я поднял голову и, конечно же, увидел Асакуру Руоко с ангельской улыбкой на лице.

– После нескольких пытаок заговорить с Сузумией у меня так ничего и не вышло. Может, научишь – как себя с ней вести?

Я почесал затылок, изобразив глубокую задумчивость, но в голове не шевельнулось ни единой мыслишки.

– Понятия не имею.

Несмотря на это, Асакура улыбнулась.

– Все равно, очень признательна тебе, что снял груз с моих плеч. Очень хорошо, что вы стали друзьями, и она уже не будет чувствовать себя белой вороной в классе.

Асакура Руоко беспокоилась о Сузумии, точно староста класса; ну, вообще-то говоря, она и была нашей старостой. Мы ее выбрали на очередном бесконечном классном собрании.

– Друзья? – Я в растерянности покачал головой. Неужели так и есть? И это при том, что всякий раз, когда я с ней говорил, ничем кроме хмурого взгляда она меня не одаривала!

– Ты должен протянуть Сузумии руку помощи и сделать ее полноценным членом нашего коллектива. Все мы – одноклассники, и поэтому очень рассчитываем на тебя!

Господи, ну уж если и ты все о том же, то ума не приложу, что мне делать!

– Если мне будет необходимо что-то сказать Сузумии, то я очень надеюсь, что ты поможешь донести мое послание до ее ушей!

Эй, погоди! Я ведь еще не официальный поверенный в делах Харухи!

– Очень прошу! – произнесла она с мольбой, сложив ладошки.

Разве можно отказать, видя такое лицо? Пришлось выдавить из себя нечто вроде “э-э-э” и “хм-м-м”. Асакура восприняла мое мычание как знак согласия, одарила улыбкой, похожей на цветение тюльпанов, и вернулась к девчонкам. Заметив, что остальные девочки пялятся на меня, мое сердце рухнуло на дно пропасти.

– Кён, мы ведь друзья, правда? – спросил Танигучи, подозрительно глядя на меня. – Тогда объясни, что, черт возьми, происходит?

Даже Куникида, который стоял, закрыв глаза и скрестив руки на груди, согласно кивнул.

Боже, какие же придурки меня окружают.

Кому-то взбрело в голову, что каждый месяц мы должны пересаживаться на другие места в классе. Поэтому наша староста Асакура написала на клочках бумаги номера парт, сложила их в банку из под печенья, и каждый из нас вытянул жребий. Так получилось, что мое новое место оказалось предпоследним в ряду у самого окна, откуда открывался вид на школьный двор. Догадайтесь, кого угораздило заполучить место как раз за мной? Точно! Куда же мне теперь без вечно хмурой Харухи!

– Ну почему до сих пор не случилось ничего интересного?! Хоть бы первоклашки начали исчезать один за другим, или внутри запертых комнат стали находить тела убитых учителей!

– Слушай, хватит нести всякие ужасы!

– Я вступила в кружок по изучению таинственных случаев.

– О, ну и как?

– Бред сивой кобылы. Ничего таинственного так и не произошло! Оказывается они все там повернуты на детективах, но чтоб самим заняться каким-нибудь расследованием – кишка тонка!

– По-моему, ничего удивительного.

– Но больше всего я надеялась на кружок по изучению сверхъестественного.

– И такой есть?

– Но эти вообще оказались какими-то чокнутыми колдунами. Или ты думаешь, что колдуны это весело?

– Вовсе нет.

– Блин, да тут со скуки помрешь! Ну почему в этой чертовой школе нет хотя бы одного интересного клуба?

– Да уж, с такой фигней ничего не поделаешь.

– Я-то по дурости думала, что стоит перейти в десятый класс и крутых клубов окажется хоть пруд пруди! А тут... Все равно что мечтать попасть в высшую лигу, а потом обнаружить, что в твоей новой школе даже слово “бейсбол” никогда не слышали.

Харухи выглядела словно демон, готовый разрушить пару сотен монастырей. Она в отчаянии уставилась в окно и обреченно вздохнула.

Может мне стоит ее пожалеть?

Честно говоря, не представляю какой такой клуб или кружок настойчиво ищет Харухи. Она постоянно твердит: хочу, мол, заняться чем-нибудь интересным. А что значит – “чем-нибудь интересным”? Разгадывать таинственные убийства? Искать НЛО? Изгонять дьяволов? Подозреваю, она и сама точно не знает чего хочет.

– Думаю, с этим уже ничего не поделать, – решил я высказать свое мнение. – Судя по всему, люди обычно довольствуются тем, что у них есть. Те же, кому на месте не сидится, двигают цивилизацию вперед своими открытиями и изобретениями. Кто-то хотел летать и изобрел самолет. Кому-то надоело топать ногами, и вот уже везде разъезжают автомобили и поезда. Конечно, дар создавать такие вещи дан не каждому. Только гении способны превращать мечту в реальность. Нам, простым смертным, остается лишь тихо посвистывать в сторонке. Кишка у нас тонка всякие штуки изобретать только потому, что вожжа под хвост попала.

– Заткнись, – Харухи бесцеремонно оборвала мою великолепную речь (во всяком случае она мне такой казалась) и отвернулась.

Чувствуется – она сегодня не в настроении. Хотя, а когда она в настроении? Пора бы мне привыкнуть.

Похоже, этой девчонке на все глубоко наплевать, пока в это все не вмешается сверхъестественная сила, намного превосходящая реальность. Вот только облом – ничего подобного в мире не существует. Гарантирую.

Да здравствуют Законы Физики! Только благодаря вам мы, люди, живем в мире. Хотя Харуху это и достает.

Но я-то нормальный, да?

Что-то просто обязано было произойти.

Может этот разговор и послужил спусковым крючком?

Но я ни в чем не виноват!

Теплое солнце навевало дремоту на весь класс. Я клевал носом и уже готовился отойти ко сну, как могучая сила ухватила меня за воротник и дернула назад. Не в силах сопротивляться такому напору, я шмякнулся затылком об угол задней парты. От удара искры посыпались из глаз.

– Ты чего – очумела?! – Я в ярости развернулся и увидел, что на лице Харухи, которая все еще держала меня за шиворот, сияет такая улыбка, которой и тропическое солнце позавидовало бы – ей богу, первый раз видел ее такой довольной! По температурной шкале улыбка Харухи тянула ну ни как не меньше, чем на жару в джунглях.

– Эврика!

Эй, вот только не надо брызгать на меня восторженными слюнями!

– И как я раньше до этого не додумалась?!

Глаза Харухи сияли так же ярко, как Альбирео в созвездии Лебедя. Она пристально уставилась на меня. Не в силах сопротивляться, я спросил:

– И до чего же ты додумалась?

– Если его нет, то я создам его сама!

– Создашь что?

– Клуб!

Моя голова внезапно заболела и бьюсь об заклад – вовсе не от удара об угол парты.

– Вот как? Мои искренние поздравления. Можно мне теперь идти?

– Что за тон? Ты должен от восторга прыгать!

– Свое отношение к твоей идее я выскажу позже. Сейчас же я хочу, чтобы ты вспомнила где мы находимся, и уж ТОГДА вместе и посмеемся. Только успокойся, а?

– Что ты несешь?

– Урок еще не закончился.

Харухи все-таки отпустила мой воротник. Потирая затылок, я медленно повернулся на свое место. Трудно было не заметить как весь класс, раскрыв рты, уставился на нас. Молоденькая учительница английского языка замерла у доски с зажатым мелом в руке и смотрела на меня глазами полными слез.

Я махнул Харухи побыстрее сесть на место и виновато пожал плечами, извиняясь перед учительницей.

Пожалуйста, продолжайте урок.

Я слышал как Харухи что-то пробормотала себе под нос и неохотно уселась на место. Учительница вновь застучала мелом по доске...

Создать новый клуб?

Хмммм...

Вот только не надо говорить, что я уже его член!

От подобных раздумий и головной боли мозги вообще встали набекрень.

ГЛАВА 2

В конце концов, сбылись мои худшие ожидания.

После звонка Харухи вовсе не испарилась из класса, как обычно. Вместо этого она схватила меня за руку и потащила из классной комнаты, через коридор, вверх по лестнице, пока не остановилась перед дверью, ведущей на крышу.

Обычно эта дверь всегда оставалась на замке, а весь пролет с четвертого этажа и выше превратился в что-то вроде хранилища отходов производства Художественного клуба. Места здесь и так было с гулькин нос, но его еще загромождали гигантские холсты, испорченные рамы от картин, фигуры воинственных богов с отбитыми носами и всякий прочий хлам.

Какого черта она меня сюда притащила?

– Ты мне должен помочь, – сказала Харухи, намотав мой галстук себе на кулак. Только слепой не увидел бы угрозы в ее пристальном взгляде, упертым мне в подбородок.

– Помочь в чем? – прикинулся я дурачком.

– Основать новый клуб!

– Хорошо, только объясни для начала, какого черта я должен этим заниматься, если тебе самой вожжа под хвост попала?

– Потому что для клуба нужны комната и члены клуба, так что твоя задача – по-быстрому разузнать о всей это бумажной волоките для учреждения клуба.

Харухи меня даже не слушала. Я отцепил ее руку от галстука.

– И что же это будет за клуб?

– Да какая разница! Самое главное – его основать.

Я глубоко сомневался, что школа позволит открыть клуб, которые черт знает чем будет заниматься.

– Слушай сюда! Сегодня же после занятий пойдешь и разберешься какие бумажки нужны для открытия нового клуба, я же возьму на себя поиски подходящей комнаты. Усек?

НЕТ!

Не сомневаюсь, что посла такого ответа она растерзала бы меня на месте. Пока я раздумывал как бы побезопаснее дать ей от ворот поворот, Харухи развернулась и потопала вниз, оставив ошарашенного ученика десятого класса глотать пыль беззвучно открываемым ртом.

– ...я ведь даже не дал своего согласия...

Впрочем, махать руками после драки, да еще и перед гипсовыми уродами, бессмысленно. Я потащился в класс, еле передвигая точно свинцом налитые ноги, и мучительно размышляя – чтобы такого соврать изумленным одноклассникам.

Требования, предъявляемые к организуемым “сообществам”:

Не меньше пяти членов. Необходимы так же: учитель-куратор, название клуба, президент клуба, цели и направления деятельности клуба, которые в обязательном порядке проходит утверждение в Комитете школьного самоуправления. Деятельность клуба должна отвечать основным принципам школы в создании и поддержании творческой атмосферы, а также служении общественным целям. После рассмотрения промежуточных итогов работы нового “сообщества”, Комитет школьного самоуправления вправе рекомендовать или отказать данному “сообществу” в повышении его статуса до уровня “группы по интересам”. На стадии испытательного периода школа не обеспечивает финансирование вновь организованного “сообщества”.

Мне даже не пришлось особенно утруждаться поисками правил организации нового клуба, так как все они оказались перечислены на задней стороне обложки школьного дневника.

Члены – раз плюнуть, можно позвать кого-нибудь вступить в клуб просто для галочки, так что здесь нет проблем. С куратором сложнее, но я решил, что справлюсь и с этим. Название – вообще ерунда, лишь бы найти поблагозвучней. Ну, а в председательское кресло усядется, без всякого сомнения, сама Харуха.

Единственная загвоздка – я сильно подозревал, что цели и направления деятельности нашего клуба будут иметь мало общего с “созданием и поддержанием творческой атмосферы”, и уж тем более – со “служением общественным целям”.

Но вообще говоря, Харухи еще то фрукт, которому глубоко наплевать в какую корзинку залезать.

Последний звонок с уроков еще не отзвенел, а Харухи со всей своей пугающе необузданной силой сцапала меня за рукав пиджака и вытащила в коридор на такой скорости, точно решила похитить. Уже на лету я еле успел прихватить свой портфель.

– Куда мы? – выпалил я, так как оставался пока в трезвом уме и твердой памяти.

– В клубную комнату, – единственное, что Харуха соизволила лаконично ответить, с дикой энергией, переполнявшей ее, разбрасывая в стороны с нашего пути зазевавшихся школьников. Пожалуйста, может ты все-таки отцепишься от моей руки?

Мы промчались через холл на первом этаже, ворвались в другое школьное здание и взлетели вверх по лестнице. Здесь оказалась темная рекреация, и на ее середине Харухи, наконец-то, прекратила забег. Я, конечно, тоже остановился.

Перед нами находилась дверь.

Литературный клуб.

Корявая табличка прикреплена к филенке.

– Здесь.

Даже не постучавшись, Харухи по-хозяйски распахнула дверь и вошла внутрь. Ничего не оставалось как последовать за ней.

На удивление школьный кабинет оказался огромным, а может это так казалось из-за аскетизма обстановки – прямоугольный стол, металлические стулья, да книжные полки. Трещины на потолке и стенах свидетельствовали о ветхости здания.

Словно неотъемлемое дополнение в клубной обстановке на металлическом стуле одиноко сидела девочка и читала чудовищную по толщине книгу.

– Отныне это наша клубная комната, – провозгласила Харухи, растопырив руки. Лицо ее осветила улыбка – поощрение к немедленным действиям.

“Если бы она так в классе улыбалась”, мелькнуло у меня, но высказаться вслух не осмелился.

– Эй, погоди, а что это за место?

– Здание школы культуры и искусств. Здесь расположены все помещения для художественной школы и оркестра. Так что клубы и кружки, у которых нет собственных комнат, обычно занимаются здесь, в Старом Здании, как его называют. А комната принадлежит литературному клубу.

– Тогда как насчет этого самого клуба?

– А в нем не осталось ни одного члена после весеннего выпуска. Так как новых членов набрать не удалось, клуб почти что закрыли. Кстати, вот она – с нашего потока и единственный его новый член.

– Значит клуб еще не закрыли!

– Да закрыли, закрыли! Клуб из одного человека все равно что не существует.

Вот ведь дурочка! Намерена отобрать комнату, принадлежащую другим? Я искоса посмотрел на единственного члена литературного клуба.

У девочки была короткая стрижка, и она носила очки.

Харуки, нисколько не смущаясь, распоряжалась уже по-хозяйски. Однако девочка даже не подняла головы от книги. Она не обращала на нас никакого внимания и казалась совершенно неподвижной, разве что пальцы ее двигались, перелистывая страницу за страницей. Количество странных девочек в школе явно зашкаливало за нормальный уровень!

Я тихо поинтересовался у Харухи:

– А как насчет нее?

– Она сказала, что ей все равно!

– Точно?

– Я ее спрашивала в обеденный перерыв. Объяснила, что мне позарез нужна эта комната, и она сказала, что не возражает, если и дальше сможет здесь читать книжки. Кстати, ты заметил – она какая-то не от мира сего.

Уж чья-бы корова мычала!

Я более внимательно оглядел единственного члена Литературного Клуба.

У нее была бледная кожа и бесстрастное лицо. Ее пальцы двигались с ритмичностью робота. Короткие волосы слегка спадали на симпатичное лицо, которое скрывали очки, поэтому хотелось их снять, чтобы лучше его рассмотреть. Девочка походила на неприметную куклу. Короче говоря, загадочная и бесстрастная “леди странность”.

Наверное, почувствовав мой изучающий взгляд, девочка вдруг подняла голову и толкнула пальцами перемычку съехавших вниз очков.

Я увидел ее бездонные глаза, внимательно смотрящие на меня из-за стекол. Ни в глазах, ни на губах не мелькнуло ничего, чтобы нарушило бесстрастность похожего на маску лица. Она являла полную противоположностью Харухи – у каменной стены и то бы нашлось больше чувств.

– Нагато Юки, – представилась она таким тоном, точно не сомневалась, что через несколько секунд ее имя выветрится из головы большинства людей, его услышавших.

Еще на мгновение задержав свой пристальный взгляд на мне, Нагато Юки вернулась к своей книге, словно потеряв к происходящему всякий интерес.

– Скажите, Нагато, – я решился снова прервать ее чтение, – вот эта девушка решила прибрать комнату вашего клуба для своего пока-без-названия кружка. Вы не будете возражать?

– Нет, – Нагато даже не подняла глаз от книги.

– Но это может создать вам неудобства.

– Без разницы.

– Даже если вас отсюда вдруг вытурят?

– Пожалуйста, делайте что хотите.

Она отвечала быстро, но абсолютно без эмоций. Как мне показалось, наше вторжение ни на грош ее не обеспокоило.

– Отлично, на этом и порешим, – внезапно вмешалась Харухи.

В ее голосе чувствовалось столько неуемной энергии, что мне опять поплохело.

– Отныне после уроков мы всегда будем встречаться здесь. Только не вздумай смыться! Я тебя мертвым из-под земли достану! – сказала она с улыбкой, так похожей на цветущую вишню. Мне ничего не оставалось, как вопреки собственному желанию кивнуть.

Не судите строго, я еще слишком молод, чтобы умереть!

Вот так Харухи и я заполучили комнату для клуба, но на бюрократическом фронте у нас случилась загвоздка. Мы все еще не придумали ни названия клуба, ни чем в нем будут заниматься. Хотя я и убеждал Харухи сначала решить оргвопросы, но она уперлась рогом.

– Не к спеху! – громко провозгласила Харухи. – Сейчас самое главное – набрать команду. Нам еще нужны два человека, по крайней мере.

Ага, ты уже зачислила в свои ряды странняшку из Литературного клуба? Как-то это чересчур бесцеремонно – делать из Нагато Юки бесплатное дополнение клубной комнаты, а?

– Ладно, не заморачивайся. Для меня раз плюнуть набрать людей в клуб. Я уже кое-кого присмотрела.

И как же прикажете не беспокоиться? Настроение у меня упало вообще ниже пола.

На следующий день после звонка, отказавшись от предложения Танигучи и Куникида вместе прогуляться до дома, в полном смятении духа я поплелся в сторону клубной комнаты.

Харухи же только бросила: “Дуй в клуб!” и вылетела из класса со спринтерской скоростью – в атлетическую секцию ее бы приняли с распростертыми объятиями. Она столь быстро исчезла с горизонта, словно у нее в туфлях находилось по ракетному ускорителю. Не знаю, то ли она неслась, как угорелая, чтобы заарканить в свой клуб нового члена, то ли опаздывала на встречу с инопланетянами.

В любом случае, ничего не оставалось как взять портфель и с черепашьей скоростью потащиться в комнату Литературного клуба.

Первое, что я там увидел, была Нагато Юки, которая в той же самой позе сидела и читала книгу. Я медленно подошел к ней, но как и вчера она даже головы не подняла, полностью отдавшись своему занятию. Интересно, они в Литературном клубе только и делали что книжки глотали? Иначе почему она все время читает?

– А что ты читаешь? – спросил я, стараясь хоть немного разогнать царящую в комнате тишину.

Нагато Юки подняла книгу и показала обложку, не вымолвив и словечка. Мой взгляд ухватил только кучу броских иностранных слов, кажется, она читала что-то вроде научно-фантастического романа.

– Интересно?

Нагато Юки сдвинула очки вверх по переносице, прежде чем бесстрастно произнесла:

– Исключительно.

По-моему она ответит на все, только бы я отвязался.

– А в каком месте?

– Во всех.

– Значит, читать любишь?

– Очень.

– Понимаю...

– ...

Тишина вернулась на свое привычное место.

Может, мне пора смываться?

Размышляя об этом, я поставил портфель на стол и уже приготовился усесться на металлический стул, как дверь с шумом распахнулась, точно по ней отвесили хорошего пинка.

– Эй, извини за задержку! Я упарилась, пока притащила сюда эту мамзель!

Харухи ввалилась в комнату, приветственно махая нам рукой. Другой она держала кого-то за запястье – все-таки словила в свой капкан очередную жертву! Когда Харухи оказалась внутри, она зачем-то заперла дверь на замок. Щелк! Услышав этот звук, невысокая девушка забилась точно птица в клетке.

Вот это да, ну и красотка!

Так, она наверное и есть “избранный кандидат” Харухи.

– Ч... Что вы делаете? – девушка готова была заплакать. – Г... Где это мы? Зачем вы меня сюда завели? А... А почему вы дверь запираете? Что вы хотите со мной сделать?

– Заткнись! – Харухи прикрикнула столь грозно, что девушка остолбенела.

– Вот это – Асахина Микуру, – и решив, что пары слов вполне достаточно для знакомства, Харухи замолчала.

И вновь комната погрузилась в тишину. Харухи выглядела довольной от работы, сделанной на все сто; Нагато Юки, как обычно, продолжала читать книгу, не поведя и краем уха; а девушка, которую представили Асахиной Микуру, все еще выглядела запуганной глупышкой. Эй, и долго все будут молчать? Я решил завести беседу:

– Откуда ты ее похитила?

– Я ее не похитила! Я только заставила пойти со мной.

Как будто это не то же самое!

– Я отыскала ее в одиннадцатом классе, где она ворон считала. Вот и притащила сюда. Во время перемен я облазила все здешние закоулки и пару раз ее уже встречала.

Так вот ты чем занималась, срываясь из класса сразу же после звонков с уроков. Нет, погоди, сейчас не время об этом думать.

– Да, но она старшеклассница!

– И что?

Я изумленно смотрел на Харухи. Господи, да она не ведает, что творит!

– Ладно... Тогда объясни, почему ты искала именно ее, хм, уважаемую Асахину, да?

– Ты чего – ослеп? – Харухи неожиданно ткнула пальцем Асахине чуть ли не в нос, отчего та отшатнулась назад. – Разве она не красотка?

Такое мог заявить только конченный маньяк – похититель молоденьких девушек. Ну и я еще.

– Нам позарез нужна вот такая Лолита, – заявила Харухи.

– ...Прости, что ты сказала?

– Я сказала – Лолита! Ну та, на которую люди западают. Во всех детективах есть такие героини, от них у всех мозги набекрень, и нет преступлений, которые бы из-за них не совершили.

Я непроизвольно обернулся и оглядел Асахину Микуру с ног до головы: она выглядела очень хрупкой, а выражением лица походила на школьницу младших классов. Она была шатенкой с вьющимися волосами, спадающими до плеч. Большие и какие-то щенячьи глаза смотрели так, точно умоляли защитить ее. Полуоткрытые губы демонстрировали ряд зубов такой белизны, как в рекламе зубной пасты, что вкупе с нежным личиком выглядело потрясающе. Если ей дать волшебную палочку с сияющим камнем, то она без труда превратится в маленькую фею! Ох, и о чем я только, черт возьми, думаю?!

– И это еще не все! – Харухи заговорщицки усмехнулась и схватила Асахину Микуру сзади обеими руками.

– А-а-а-а-а!!!! – завопила Асахина. Но на Харухи это не произвело никакого впечатления, и она продолжала тискать ее груди сквозь школьную блузку.

– А-а-а-а-а!!!

– Она такая маленькая, а грудь больше моей! Хорошенькое личико и большой бюст – залог успеха нашего предприятия!

О, господи, я чуть в обморок не грохнулся.

– Ух-ты, а они и вправду здоровенные, – Харухи запустила руки под блузку Асахины и принялась там ощупывать.

Остановись, извращенка!

– Я сейчас напрудю! Такая лапочка и с титьками больше, чем у меня!