Текст книги "Причуды Харухи Судзумии (ЛП)"
Автор книги: Нагару Танигава
Жанры:
Научная фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
Но, поскольку всё так обернулось, я припомнил, что мы заглядывали ещё в один магазин. Мне даже не пришлось гадать, поскольку Харухи тотчас же направилась снимать рекламу и для них. Не обращая внимания на стоны и вопли Асахины, Харухи потащила её вниз по улице. Всё это время Нагато спокойно следовала за мной и Коидзуми, как фантом, со своей обычной отстранённой волшебной физиономией.
Я укрыл открытую спину Асахины-сан своей курткой, пытаясь её утешить. Боюсь, правда, что от этого мы стали привлекать только больше внимания. Сколько же всё-таки извращенцев на свете! Хочу заметить, я с ними ничего общего не имею.
Мы добрались до второго магазина, торговавшего игрушками, и всё повторилось снова. Под неустанным надзором любопытных прохожих Асахина-сан слёзно глядела на меня – точнее, в объектив камеры.
– Эт… этот мм… магазинчик игрушек открыл Ямацути Кейдзи-сан, в дд… двадцать восемь лет. Он не послушался своих родителей, и бросил работу клерка, потому, что мечтал о своём деле. Конечно, выручка тут небольшая… Пп… прибыль за последние полгода на двадцать процентов меньше, чем в прошлом году. Кривая продаж загибается куда-то вниз,… это… покупайте игрушки здесь, вот!
Речь Асахины-сан была совершенно неубедительной. Хозяин, Ямацути-сан, за рекламу это вообще сочтёт, или нет? Да такая речь его только в депрессию вгонит. Кому охота выслушивать такую критику от школьников!
Теперь девочке-зайчику нужно было прицелиться из игрушечного автомата, который она держала дулом кверху.
– Не цель в людей, постреляй лучше в пустые банки!
За нею стояла Нагато, слепо глядя перед собой, и держа в руках пластмассовую вывеску с надписью «Магазин игрушек Ямацути». Сюрреалистическое зрелище. Раз Асакура Рёко походила на обычную, в меру эмоциональную, девочку, значит, не все человекоподобные интерфейсы похожи на роботов. Наверное, у Нагато просто такой характер.
Асахина-сан навела автомат на пустые банки, лежавшие на земле, и открыла огонь:
– Ой! Осторожнее; а то, наверное, будет больно… Ааааай~~!!! – лепетала она, пока алюминиевые банки покрывались дырами, как стенки пчелиного улья. От выстрелов толпа заволновалась, хотя точность попаданий Асахины была не выше одного процента.
Я снимал всё на DV-камеру, и чувствовал, что это абсолютно бесцельная трата времени. Мне было стыдно перед Асахиной-сан и людьми, разработавшими эту камеру, поскольку её делали не для того, чтобы снимать на неё такую чепуху.
Так или иначе, сегодня съёмки этой глупейшей рекламы подошли к концу. Перед тем, как разойтись, мы заглянули в школу, чтобы выслушать Харухин анонс дальнейшего расписания съёмок.
– Раз завтра суббота, выходной, собираемся рано. Всем быть в девять на станции Китагути, слышите?
Но у нас одной рекламы уже на пятнадцать минут. Какой же длины будет фильм? Никто не выдержит три часа этой мути на школьном фестивале, плакали наши кассовые сборы… – думал я про себя, отмечая, насколько подавлена Асахина-сан. Когда мы отправлялись, ей пришлось ехать на поезде в костюме официантки, а возвращалась она как девочка-зайчик. Теперь, переодевшись в свою школьную форму, она свалилась от усталости. Дойдёт до того, что главная героиня просто заснёт на съёмках!
Я допил чай, который вместо Асахины-сан, улёгшейся головой на стол, и выглядящей устало, приготовил Коидзуми, и сказал:
– Харухи, ты что, не могла придумать для Асахины-сан костюма получше? Неужели нету более подходящих нарядов? Какие-нибудь военные мундиры или форма болельщиц?
Харухи помахала своей указкой со звездой на конце, и ответила:
– В них нет оригинальности! Только увидев костюм официантки, зритель вздохнёт от восторга! Вот как важно понимать, что думает аудитория. Специалисты называют это «уловить концепцию фильма»!
Сильно сомневаюсь, что она вообще понимает, что такое концепция. Всё, что мне оставалось – только вздохнуть:
– Ладно, проехали… другой вопрос. Почему главная героиня должна обязательно прилететь из будущего? Какой в этом смысл, ты ведь не собираешься использовать это в сюжете?
Асахина-сан, лёжавшая на столе, слегка вздрогнула. Харухи ничего не заметила, но, разумеется, сдаваться не собиралась:
– Такие мелочи мы потом решим. Если у кого-то будут возражения, мы всё обсудим.
А моё возражение только что – не считается?! Отвечай на вопрос!!!
– А если мы всё обсудим, но ничего не придумаем, так и оставим, как есть! Всё равно никакой разницы. Главное, что фильм будет интересный!
Это если ты сумеешь сделать его интересным. Но разве есть шансы, что снятый тобой фильм окажется интересным? Зачем снимать кино, которое понравится только режиссёру? Хочешь получить «Золотую малину» за самый неудачный фильм «для взрослых»?
– Что это ещё за «малина»? Я только одного хочу, победить в голосовании на лучшее мероприятие на школьном фестивале! Но, если можно, я не против и «Золотого глобуса». Так что нужно правильно нарядить Микуру-тян, а то жюри обидится!
Не думаю, что наше кино вообще доберётся до жюри. Да, и, судя по всему, тот скучный фильм, который сподвиг Харухи взяться за съёмки собственного кино, получил «Золотой глобус».
Я опять вздохнул, и посмотрел в сторону. Нагато, во всём чёрном, вернулась в свой уголок литературной комнаты, и опять погрузилась в мир книг. Что с ней такое? Она что, умрёт, если не прочтёт ничего за день в этой комнате?
– Минуточку, – пока я смотрел на обожающую чтение пришелицу, мне кое-что пришло в голову, – Эй, я ещё не видел сценария.
Я не то, что не видел сценария, я даже близко не представлял себе сюжета. Всё, что я знал, это что Асахина-сан была официанткой из будущего, Коидзуми – молодым экстрасенсом, а Нагато – злой инопланетной волшебницей.
– Ничего-ничего.
Не знаю, что Харухи этим имела в виду, но она вдруг закрыла глаза, и указала палочкой со звездой себе на лоб:
– Ведь всё у меня в голове. И сценарий, и постановка. Тебе даже думать не придётся, я за тебя всё придумаю.
Блестящая мысль. Что бы ты не придумала, лучше б ты вместо этого как обычно тупо пялилась в окно. С мягким выражением на лице составишь хоть какую-то конкуренцию Асахине-сан.
– Завтра, завтра! Всем собраться с духом. Победа достаётся тем, кто борется за неё от всего сердца. Именно так нищие таланты и становятся всемирно известными. Вырвавшись из клетки своего разума, можно пробудить в себе неизвестные таланты, совершенно невероятные способности. Помните об этом!
Такое, наверное, срабатывает во всех этих комиксах-боевиках, но, сколько ты не контролируй свой боевой дух и не говори о национальной гордости, далёк тот день, когда японская сборная выиграет кубок мира.
– На сегодня всё! Всем ждать завтрашнего дня! Кён, не забудь камеру, оборудование и костюмы. Пунктуальней, ребята!
Затем Харухи с размаху сгребла свою сумку в охапку, и вылетела из комнаты. Звуки мелодии из фильма «Рокки» затихали вдали, удаляясь по коридору, а я недовольно смотрел на гору оборудования, которую мне придётся тащить. Знать бы, в какой профсоюз нужно подавать заявления о поведении таких режиссёров.
До настоящего момента наша школьная жизнь состояла из самых обычных повседневных дел – за исключением Харухиного сдвига на почве кино, разумеется. Но если в старших школах всей страны провести опрос, наверняка найдутся и другие школьники, занятые чем-то подобным. То есть, нашу жизнь можно было считать относительно нормальной.
На меня не нападали люди Нагато; я не путешествовал во времени с Асахиной-сан и не встречал никаких гигантов, тлеющих и мерцающих синим светом; наконец, я больше не оказывался свидетелем загадочных убийств и не раскрывал стоящих за ними идиотских шуток.
Самая обычная школьная жизнь.
По мере приближения школьного фестиваля, энтузиазм Харухи дошёл до точки кипения. Эндорфины в её голове теперь носились как белки в колесе, которых подстёгивают бегать со сверхзвуковой скоростью.
Но всё это можно было считать остающимся в пределах нормы.
……Можно было до этого дня.
Оглядываясь назад, я могу сказать, что до тех пор Харухи ещё как-то сдерживалась. Если подумать, мы ведь не сняли ни единого кадра для фильма. Всё, что было на цифровой камере – видеоклипы с Асахиной-сан, наряженной девочкой-зайчиком, и рекламирующей местные магазины электроники и игрушек. Для фильма «Бригады SOS» под режессурой Харухи Судзумии не было даже каркаса; сюжет, и тот был загадкой.
И лучше бы он так и оставался загадкой.
Даже если бы мы в итоге показали документальный фильм, в котором Асахина-сан перечислила бы все магазины в нашей округе, это были бы пустяки. Вообще-то, разве такое кино не привлекло бы больше народу? К тому же, это поддержало бы на плаву местную экономику, так что мы убили бы сразу двух зайцев. Да, точно, давайте снимем бонусную серию «Реклама с Асахиной Микуру»! Мне это по душе. Не зря я всё-таки стал оператором.
Но, зная Харухи лучше, чем кто бы то ни было, я был уверен, что этим она не удовольствуется. Она пойдёт напролом, делая то, что объявила, что собирается делать. Она не из тех людей, кто сдаётся на полпути. Беспокойная девчонка, придерживающаяся своих правил!
Так и вышло, что начиная со второго дня, мы опять оказались в странном и зловещем положении. Я не знаю, как бы это описать… Как там Харухи сказала?
Вырвавшись из клетки своего разума, можно пробудить в себе неизвестные таланты, совершенно невероятные способности…
Может быть.
Знаешь, Харухи,…
Так-то оно так, но как-то они нестабильно у тебя пробуждаются?
В этом твоём подсознании.
Глава 3
Наступила суббота.
Мы собирались встретиться у станции. Когда я подошёл, таща в самом большом рюкзаке, что нашёлся у меня дома, всё оборудование, выяснилось, что остальная четвёрка уже собралась и ждала меня.
Харухи в своей обычной одежде и Асахина-сан со своим традиционным обаянием смотрелись очаровательно, как и всегда. Они напоминали пару непохожих друг на друга сестёр. Асахина-сан, больше походившая на младшую из двух сестриц, хотя и старшая по возрасту, была опрятно одета во взрослом стиле.
Стоя в окружении трёх подозрительных личностей, Асахина-сан вздохнула с облегчением, увидев меня, и кивнула мне, помахав ручкой. Какая прелесть!
– Опаздываешь!
Может, Харухи на меня и орёт, но она точно была весьма довольна. Руки у неё были свободны, поскольку мегафон и стульчик режиссёра она тоже запихала ко мне в багаж.
– Ещё даже девяти нет, – недовольно заявил я. Оглядевшись, я узрел Нагато, выражением лица напоминавшую фарфоровую статую, и Коидзуми с его непринуждённой улыбкой. Кстати говоря, сегодня выходной. Хотя для Нагато и нормально носить, как обычно, школьную форму, но почему Коидзуми тоже при полном параде?
– Вероятно, это мой костюм для фильма, – ответил Коидзуми, – Она мне вчера об этом сообщила. В фильме я буду играть экстрасенса, маскирующегося под обычного школьника.
А в жизни ты, по-твоему, кто?!
Я поставил сумки с камерой и всяким съёмочным оборудованием, и вытер со лба пот. Харухи, с восторженным лицом младшеклассника, собравшегося на эксурсию, заявила:
– Кён, ты заплатишь штраф, как последний пришедший, но попозже. Сейчас нам нужно поймать автобус. Я плачу за билеты, это всё равно войдёт в наши расходы, но тебе придётся нас всех кормить.
Единолично приняв такое решение, она поманила рукой:
– Ребята! Остановка вон там! За мной!
Теперь я заметил на её руке повязку, гласившую «Ультра-режиссёр». Похоже, Харухи решила, что «мега-режиссёров» она уже превзошла. Интересно, она хоть что-нибудь пристойное снимет?
На всякий случай замечу: я не навязываюсь. Мне кажется, что гораздо лучше было бы просто снять домашнее видео с Асахиной-сан.
После тридцати минут тряски в автобусе мы сошли на остановке у подножия холма. Затем мы потратили ещё полчаса, с трудом поднимаясь по его крутому склону.
Парки, вроде того, в который мы прибыли, можно найти где угодно в сельской местности. Это место, однако, было мне хорошо знакомо, поскольку любая школьная экскурсия, на которой я побывал со времён начальной школы, почему-то всегда оборачивалась подъёмом на ближайшую гору – эту самую гору.
Парком она была только на словах, поскольку всё, что сделала администрация – вырубила просеку, закатала асфальтом, и построила фонтан на холме. Тут было так пустынно, что мне оставалось лишь удивляться, зачем вообще я карабкался на такую высоту. Только маленькие дети, которые не знают цены развлечениям, рады разгуливать здесь. И то их, наверняка, приводят сюда родители.
Объявив фонтан посередине площадки точкой отсчёта, мы решили считать это место нашим плацдармом для сегодняшних съёмок. Из Харухи, шедшей налегке, прямо-таки сочилась энергия, тогда как я устал, как собака. Если бы я не спихнул вовремя половину своего багажа Коидзуми, наверняка сейчас бы уже валялся мёртвым где-нибудь на полпути. Так что, как только мы оказались на месте, я прислонился к рюкзаку с оборудованием – с такими обычно в походы ходят – пытаясь отдышаться.
– Пить хочешь?
Передо мной возникла пластиковая бутылка. Её держала Асахина-сан:
– Я уже выпила половину, но, если ты не против…
Чай этот, подношение богини, должен был быть слаще всех райских эликсиров вместе взятых. Какая разница, пила она его, или нет; за отказ от этого чая меня следовало бы судить и расстрелять. Но, прежде чем я смог с благодарностью принять этот дар, рука злого демона оттолкнула кисть ангела. Харухи выхватила бутылку с чаем у Асахины-сан, и произнесла:
– Оставь на потом! Микуру-тян, некогда тратить время, поя водой этих мальчиков на побегушках. Если мы не приступим к делу, можем упустить хорошую погоду. Так что давай начинать съёмки.
Асахина-сан широко открыла глаза:
– Э……? Прямо тут?
– Конечно. Зачем, по-твоему, мы сюда пришли?
– Но мне ведь надо переодеться? Здесь мне негде переодеться…
– Не проблема. Смотри, чего тут полно!
Харухин палец указывал на зелёный лес вокруг парка.
– Никто не увидит, если переодеваться в лесу. Это как переодевальная комната. Ну давай, пошли!
– Э?… КЯЯЯ~~!!! С…СТООООЙ~~!!!
И прежде, чем кто-либо смог помочь, Харухи уже утащила Асахину-сан и исчезла в лесу.
Вернулась Асахина-сан в своём ярком костюме официантки, с двумя заплетёнными косичками за спиной. Она со смущением смотрела на дикие цветы, растущие по сторонам дороги.
Цвет глаз Асахины-сан изменился, что-то было не так с одним из её зрачков. Левый глаз стал синим, что ли?
– Это цветная контактная линза, – объяснила Харухи, – Люди с разноцветными глазами – тоже непременный атрибут хорошего фильма. Глянь на неё, разве она теперь не выглядит ещё загадочней? А всё – пустяковый приём. Работа с цветом!
Она схватила Асахину-сан за подбородок со спины, и слегка наклонила её детское личико набок. Асахина-сан только ошеломлённо смотрела на меня, пока Харухи игралась с нею.
– В этом синем глазе секрет, – сказала Харухи, – Поскольку, если в нём не будет секрета, то чего ж тут такого – два разноцветных глаза, мелочи жизни. Так, ерунда.
Замученная и доведённая до истощения Асахина-сан – тоже мне, ерунда!
– Ну и что за секрет в этой синей контактной линзе?
– Он на то и секрет, чтобы ты его не знал, – улыбнувшись, ответила Харухи.
– Эй, Микуру-тян! Долго мечтать собираешься? Ты звезда телеэкрана! Выше тебя – только режиссёр и исполнительный продюсер! А ну выпрями спину!
– КЯЯЯ~~!
Асахина-сан издала боязливый вопль, после чего Харухи заставила её принять какую-то позу, и впихнула ей ружьё (точнее, игрушечное ружьё).
– Ты должна создавать впечатление женщины-убийцы! Заставь людей верить, что ты из будущего!
Харухи принялась требовать всевозможных глупостей, а Асахина-сан лихорадочно пыталась принимать передо мной разнообразные позы – то есть, перед камерой, а не передо мной. Совсем не обязательно ей так из кожи вон лезть. В самом деле.
Между тем, энтузиазм Харухи был просто ненормален. Мне тоже попадались фильмы, на которых я скучал до смерти. Но никогда мне не казалось, что «я могу снять лучше», и никогда я не бросался снимать кино самостоятельно – всё равно я даже не знаю, как его снимают. А если б и знал, не думаю, что моё творение от этого бы сильно выиграло. Однако Харухи всерьёз считает, что у неё есть режиссёрский талант. Как минимум, что снятый ею фильм сможет превзойти дешёвое второсортное кино, которое показывают поздно ночью. Откуда такая уверенность?
Харухи махала своим мегафоном, и орала:
– Микуру-тян! Что ты так смущаешься! Свободней, свободней! Погрузись в образ своего персонажа, и всё получится! Сейчас ты протагонист, Асахина Микуру!
……Конечно, я знал, что некого винить за Харухино упрямство. У Харухи с рождения беспочвенная уверенность в себе, из-за которой она вечно обращает всё вокруг себя в хаос. Иначе бы она не нацепила на себя эту повязку-посмешище, и не улыбалась так хвастливо.
Под руководством режиссёра Харухи мы начали съёмки незабвенного «Дубля 1». Хотя сцена и носила такое громкое название, но единственное, что происходило – я шатался с камерой и снимал бегающую по площадке Асахину. Мне пришло в голову, что нам не помешал бы хотя бы сценарий, но Харухи, таким тоном, как будто бы это само собой разумелось, заявила, что никакого сценария нет и не будет:
– Иначе его обязательно украдут конкуренты.
Хорошая отмазка. Похоже, она решила следовать стилю всех этих гонконгских фильмов (сочинять сюжет на ходу). Откровенно говоря, даже я уже устал, но в сравнении с Асахиной-сан, которой приходилось выбиваться из сил, бегая с двумя пистолетами в руках, моё положение было не таким уж плохим.
Под нашими неустанными взорами Асахина-сан продолжала носиться, покачиваясь вправо-влево по пути. Только после «Дубля 5», когда режиссёр просигналила нам «Готово», Асахина-сан тяжело опустилась на землю.
– Уфф…. Уфф…
Не обращая внимания на официантку, сидящую на земле, переводя дух, Харухи обернулась, и принялась отдавать распоряжения Нагато, всё это время ждавшей в сторонке:
– Будем снимать сцену битвы между Юки и Микуру-тян.
Нагато, одетая в свой любимый чёрный костюм, встала перед камерой. Поскольку всё, что от неё требовалось – накинуть чёрную мантию поверх формы и надеть остроконечную чёрную шляпу на голову, её не пришлось тащить в лес переодеваться, так что ей, можно считать, очень повезло. Хотя по Нагато кажется, что она и не моргнёт, где бы ей не пришлось переодеваться. Интересно, что бы получилось, если бы им поменяли роли? Нагато бы стала официанткой, а Асахина-сан волшебницей. Сюрреалистическое получилось бы зрелище, но всё равно интересно.
Харухи поставила Асахину-сан и Нагато в трёх метрах друг напротив друга.
– Микуру-тян, беспощадно стреляй в Юки.
– Э? – Асахина-сан выглядела поражённой. Она затрясла своей растрёпанной после долгого бега головой, и сказала:
– Но этим нельзя стрелять в людей…
– Не бойся! Микуру-тян, с твоим талантом ты всё равно промажешь. А если случайно и попадёшь, Юки легко увернётся.
Нагато бездействовала, молча держа в руках указку с игрушечной звёздочкой на конце.
Я подумал про себя: даже если ты нажмёшь на курок, приставив пистолет к Нагато в упор, она, при её молниеносной скорости, всё равно сможет увернуться.
– Ну…
Асахина-сан робко глянула на Нагато, как новенькая официантка, разбившая тарелку, и сознающаяся в этом страшному на вид повару.
– Всё в порядке…, – ответила Нагато, и покрутила палочкой в своих руках, – можешь стрелять.
– Микуру-тян, даже Юки говорит, что всё в порядке, так что стреляй, сколько влезет. Но внимание, не пали из двух пистолетов одновременно, только по очереди, один за другим! Так стреляют все бандиты с двумя пистолетами!
Коидзуми поднял рефлектор света высоко над головой. Понятия не имею, как эта штука попала к Харухи в лапы. Наверное, кинематографический кружок сейчас уже пишет заявление о краже в полицию. Кстати, Коидзуми, разве ты не главный герой?
– Я не уверен, что смогу приспособиться ко всем неожиданностям, которые случаются во время съёмок, так что, чем сниматься, лучше я этим позанимаюсь. Вчера весь день беспокоился, как бы мне остаться за кадром, на мелких работах…
– А?
Асахина-сан зажмурилась, и принялась стрелять без остановки, как пулемёт-переросток. Сбоку стоял я, снимая это на камеру. Мне было не видно, куда девались пластмассовые пульки, но, судя по тому, что Нагато стояла, не дрогнув, в неё они даже не попадали. Может, её магия… Только у меня появились такие подозрения, как Нагато медленно подняла свою палочку, затем плавно взмахнула ей, и пули просто рухнули на землю перед ней с сухим щелчком. Хотя очков на Нагато и не было, её пронзительный взгляд не переставал удивлять меня.
Она ни на секунду не отводила взгляда от пистолетов. Такое с ней случалось нечасто, обычно она как будто бы думала: «если я не буду моргать, это будет выглядеть неестественно». Сейчас же она выглядела ещё загадочней. Впрочем, не думаю, что я удивился бы, даже если бы она вообще перестала моргать, или принялась бы ходить сквозь стены, или начала телепортироваться по комнате. Так что мелочами меня тем более не пронять.
Как сломанным дворником на лобовом стекле автомобиля, Нагато время от времени помахивала своей палочкой. Всякий раз, как она делала взмах, пластмассовые пульки со стуком падали на землю.
Но сцена битвы выходила крайне однообразной. Нагато рутинно махала своей палочкой, а Асахина просто стреляла из двух пистолетов, ни разу не попадая по противнику, поскольку всё, что Харухи сказала ей – «стреляй, сколько влезет», даже сценария не дала. Единственными репликами были, по-моему, «Ай~~! Кяя~~!! Жуть какая!!».
Когда в пистолетах Асахины-сан закончились патроны, Харухи ткнула её в плечо своим мегафоном. Я опустил наручную видеокамеру, и подошёл к Харухи, сидевшей на режиссёрском стульчике:
– Эй, Харухи. Что это за кино вообще получается? Что-то никакого сюжета не видать!
Ультра-режиссёр глянула на меня и сказала:
– Это неважно, всё равно я собираюсь перекроить всё на пост-продакшне.
И кто этим будет заниматься? Ну конечно, ведь это же правка видео. А я точно помню, что в мои обязанности входит и правка видео.
– Сними хотя бы диалоги какие-нибудь!
– Если понадобится, просто уберём звук на видео, и запишем поверх речь героев. А потом и выстрелы, и музыку добавим. Но пока тебе ещё рано об этом беспокоиться!
Ну, если уж на то пошло, поскольку весь сюжет существует только в твоей голове, мне должно быть вообще совершенно не о чем беспокоиться. Но я хотя бы прослежу, чтобы Харухины домогательства до Асахины были сведены к минимуму, и никто – кроме меня, разумеется, – не смел её лапать! Это самое меньшее, на что я соглашусь – надеюсь, возражений ведь не будет, а?
– Ну ладно, следующая сцена! Юки контратакует. Юки, изо всех сил бей Микуру-тян своей магией!
Нагато не двинулась с места, глядя на меня из под чёрной шляпы своими тёмными глазами, и слегка наклонила голову – так мягко, что это мог заметить только я. Наверное, пыталась спросить меня: «Правда, можно?»
Ответ, разумеется, был «Нет». Чтобы я, да повзолил причинить Асахине-сан вред, да тем более магией?! Только глянь на Асахину-сан, разве не видно, что она уже побледнела и дрожит от ужаса?
Конечно, Харухи понятия не имела, что Нагато может управляться с такой невероятной силой. Наверное, она просто хотела, чтобы Нагато изобразила какое-нибудь подобие волшебства.
Похоже, Нагато поняла, о чём я думаю. Ничего не сказав, она подняла свою палочку, а затем махнула ей, как фанаты на концертах поп-звёзд машут своими светящимися трубками.
– Ладно, неважно, – объявила Харухи, – потом вставлю спецэффекты. Кён, не забудь сделать, чтобы у Юки с палочки полились лучи во все стороны, когда будешь править видео.
Откуда мне, по-твоему, знать, как готовят такие спецэффекты? То ли дело, если бы нам помогали «Industrial Light & Magic».
– Микуру-тян, мучительный крик – и падай на землю с видом серьёзно раненой.
Асахина-сан помялась секунду, наконец издала «…Ах!», и свалились вперёд лицом на землю, подняв руки. Стоявшая позади неё Нагато напоминала богиню смерти, только что забравшую Асахинину душу. Я записывал всё это на камеру, а Коидзуми стоял за мной, держа в руках рефлектор.
Пристальные взгляды случайных прохожих, уже собравшихся вокруг нас, впивались мне в спину, как иголки.
Харухи, наконец, решила дать нам пощады, и объявила перерыв. Мы все измученно уселись друг рядом с другом на землю. Харухи перемотала записанное мной видео, и проиграла его с начала, с увлечённым видом бормоча себе что-то под нос. Несколько любопытных ребятишек подбежали к Асахине-сан и Нагато, спрашивая, что это за телепередача. Асахина могла только слабо улыбаться и кивать головой, а Нагато полностью игонировала детей, кося под элемент пейзажа.
С самого начала и до конца Харухи так толком и не объясняла, как мы будем использовать сцены, которые снимаем. Так что я был в полном недоумении когда ультра-режиссёр объявила, что нашей следующей целью будет японский алтарь неподалёку. А что, перерыв уже закончился?
– Там есть голуби, – сказала Харухи, – Нужно снять сцену, где Микуру-тян бежит, а на заднем плане взлетают голуби! Если можно, голубей лучше сделать белыми, но, наверное, тут придётся не привиредничать.
Похоже, нам придётся искать там ручных голубей. Харухи подхватила под руку выбившуюся из сил Асахину (наверное, чтобы помешать ей сбежать), и направилась через парк к основной дорожке. Мы с Коидзуми тащили за ними оборудование, как какие-нибудь негры, нанятые из местного населения носильщиками для съёмочной группы документального фильма. Мы прибыли к большому алтарю на склоне холма. Давненько я здесь не появлялся, с последней экскурсии в начальной школе.
Стоя перед табличкой с надписью «Голубей не кормить», Харухи принялась разбрасывать хлебные мякиши с бескомпромиссностью садовника, решившего заставить поникшие растения снова цвести. Всё, что пришло мне в голову – она, наверное, не умеет читать.
Тотчас же слетелась огромная туча голубей, практически скрыв под собою землю, и приземлялись всё новые голуби. Алтарь, покрытый голубиным пером, как-то не располагает к умиротворению. Подчиняясь указаниям, Асахина оставалась посреди этого моря голубей. Стоя перед ней, я снимал её на камеру, в то время, как её ботинки то и дело поклёвывали голуби. Губы Асахины дрожали. Боже, что я творю?
Харухи, держась за кадром, подняла отнятое у Асахины оружие, и сняла его с предохранителя. Прежде, чем я успел сообразить, что она задумала, она внезапно принялась стрелять, как безумная, в направлении Асахининых ног.
– КЯЯЯЯ~~!!!
Испуг Асахины выглядел правдоподобнее, чем всё, что я когда-либо видел. Впечатлённые безумством Харухи, которое ввергло бы активистов «Общества защиты животных» в священный гнев, символы мира в ужасе разлетались во все стороны.
– Вот они! Кадры, кадры которые мне нужны! Кён, всё до последней секунды – на плёнку!
Камера шумит, значит – работает, наверное? Асахина, стоявшая посреди этой метели голубей, рухнула на корточки и прикрыла голову руками.
– Микуру-тян! Что ты там уселась? Летающие голуби – это задний план для твоего бега! Вставай живо!
Похоже, момент для съёмки фильма мы выбрали неудачный, поскольку вместо «Общества защиты животных» откуда-то из помещений алтаря внезапно возник старикан, похоже – местный священник. По крайней мере, одет он был в хакаму[4]4
Хакама – вид японской одежды, в том числе носят и священники – прим. пер.
[Закрыть], так что, вероятно, какое-то отношение к религии он имел. Я уже приготовился выслушивать его брань, но тут Харухи, ничтоже сумнящеся, совершила ход конём.
Она подняла свой игрушечный CZ (а может, это был SIG), и начала палить прямо в старикана. Я стал свидетелем того, как старый священник (наверное, это всё же был он) станцевал танец ужаса на шипящей от пуль земле. Общество поддержки пенсионеров устроило бы нам головомойку.
– Отступаем! – гаркнула Харухи, и тут же бросилась удирать. Не знаю, когда ушла Нагато, но впоследствии оказалось, что она уже дожидалась нас далеко у ворот храма. Видя, что Асахина не успеет скрыться самостоятельно, мы с Коидзуми подхватили её под руки, и потащили вместе с оборудованием.
Не могли же мы бросить её в качестве козла отпущения, помчавшись за убегающим режиссёром.
Через десять минут мы уже обедали в забегаловке неподалёку. Платил, почему-то, я.
– Может, зря я с ним так опрометчиво? Нужно было снять этого старикана в роли злодея, – размышляла Харухи насчёт своих практически преступных действий. Асахина, высосав три вермишелины, улеглась плашмя на столе.
– Микуру-тян, ты слишком мало ешь. Разве на такой еде вырастешь? А некоторых фанатов ничем, кроме больших грудей, не завлечёшь! И спину держи прямее, – объявила Харухи, стащив Асахинину вермишель, и чавкая над ней.
Вырастет. Не знаю, сколько лет ей на это потребуется, но однажды лицо и фигура Асахины разовьются до стандартов конкурса «Мисс Мира». Хотя сама она об этом ещё и не знает.
Коидзуми только криво усмехнулся, а Нагато молча поднесла свой многослойный бутерброд ко рту, и принялась жевать. Я отодвинул в сторону свой опустевший поднос, и обратился к Харухи, только что прикончившей вторую порцию:
– Что ты будешь делать, если этот священник решит нажаловаться в нашу школу? Коидзумина школьная форма нас выдала.
– Да это пустяки.
Харухи – неисправимый оптимист.
– Мы стояли достаточно далеко от него. К тому же, такие пиджаки сейчас почти в каждой школе носят. Просто будем от всего отказываться; cделаем вид, что ничего не понимаем. Пластмассовые пульки – не улика против нас.
Я взглянул на видеокамеру, содержащую настоящие улики, и подумал: разве всё не вскроется, когда мы покажем наш фильм? Вряд ли кто-то поверит, что около одного и того же алтаря в одно и то же время среди голубей гуляли две совершенно разные официантки.
– Ну и куда мы дальше?
– Нужно вернуться на площадку в лесу. Я тут подумала, что для создания напряжённой картины боя, пожалуй, снятого материала не хватит. Чтобы заинтриговать зрителя, нужно что-то более радикальное. У меня куча идей: например, пусть Микуру-тян бежит со всех ног через лес, удирая от Нагато Юки. А потом Микуру-тян свалится с утёса, но её поймает Коидзуми-кун, который тут случайно проходил. Как тебе такое развитие сюжета?
Идиотское развитие сюжета. Где ты видела школьников, от нечего делать гуляющих по лесу в школьной форме? Тебе не кажется, что это за уши притянуто? К тому же, при Харухиной непредсказуемости она вполне может действительно просто спихнуть Асахину с обрыва. Харухи, что ж ты сама-то не прыгнешь? Валяй, поработай каскадёром Асахины, натяни на себя этот костюм. Хмм… впрочем… размер груди, конечно, не тот, не тот…
Только я об этом подумал, как Харухи подняла на меня бровь: