Текст книги "Холодная страсть: Уловки ловеласа"

Автор книги: Надин Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Надин Хоуп
Холодная страсть

– Кто играет Катарину? – Мужчина в ложе слегка наклонил голову к соседу.

– Какая-то мисс Лорен Холл, – тихо ответил тот, заглянув в программку.

«Укрощение строптивой» – пьеса известная. Классика. Грег Грэхем хотел просто отдохнуть, наблюдая игру актеров. Но он и не подозревал, что на сцене его ждет такой сюрприз!

– Узнай об этой мисс Холл поподробнее, и немедленно!

Сосед Грэхема, молодой человек, тут же поднялся и отправился за кулисы. Он знал, что с родным дядей шутки плохи.

Финн, двадцатипятилетний племянник Грэхема, около трех лет занимал в его банке пост личного помощника, выполняя различные поручения и набираясь опыта в деловой сфере, чтобы впоследствии занять место в семейном бизнесе, но с подобным заданием Финну еще не приходилось сталкиваться. Минут через десять он вернулся с подробной информацией о примадонне театра.

– Ей тридцать семь, – принялся нашептывать Финн на ухо дяде. – Лорен Холл – имя настоящее, не псевдоним. Не замужем. Есть дочь восемнадцати лет, зовут Лизетта. Говорят, красотка, во всяком случае, пробует себя как фотомодель.

– Я просил подробности о матери, а не о дочери, – подчеркнул Грег.

– Конечно, – кивнул Финн. – Мисс Холл работает по контракту, уже второй сезон в этом театре. К нам перебралась лет пять назад. До этого жила и играла на юге, блистала в Новом Орлеане. Хвалебные статьи в колонках, посвященных театральному искусству, а в этом году – фотография на развороте в «Ярмарке тщеславия». Прима труппы, – чеканил Финн. – В последние несколько лет, именно в Нью-Йорке, достигла пика карьеры и теперь купается в лучах славы. Есть постоянные поклонники, несколько мужчин из высшего общества.

– Сколько среди них любовников? – поинтересовался Грег, не отводя глаз от взволновавшей его чувственность женщины.

Та продолжала страстный монолог Катарины, убеждая каждым жестом, каждым словом, что ею движут воистину божественные силы.

– Вот тут интересный факт. – Финн посмотрел на сцену, желая понять, чем же вызван такой пристальный интерес его дяди. – Ни одного официального претендента за те два года, что она в театре.

– Не может быть, – недоверчиво отозвался Грег, обернувшись. – У такой сексуальной женщины – и два года ни одной связи? – Темная бровь приподнялась в неприятной догадке. – Лесбиянка?

– Боже упаси, – горячо опроверг Финн. – Просто Снежная королева. Так, во всяком случае, поговаривают в театре.

– Удивительно, – как бы про себя проговорил Грег. – Такой огонь на сцене и такой холод в жизни – немыслимое сочетание. Она заинтересовала меня.

– Мог бы и не говорить. Это сразу бросается в глаза, – широко улыбнулся Финн, сверкнув ровными белыми зубами.

– Тогда окажи еще одну услугу. Ты ведь все равно не хотел смотреть классику. Подготовь цветы.

– Какие?

– На твой вкус. Карточку я подпишу позже. Да, и к концу спектакля – бриллиантовый браслет от Картье, что-нибудь простенькое, но изящное.

– Еще до знакомства? – не смог скрыть удивления Финн. – По-моему, это уже больше, чем интерес.

– Не рассуждай, а действуй, – последовал лаконичный ответ.

– Будет исполнено, мой генерал, – шутливо отсалютовал племянник пылкому дяде, в очередной раз покидая ложу.

А Грэхем, импозантный брюнет, вольготно откинулся в кресле и полностью погрузился в происходящее на сцене, не сводя глаз с актрисы, абсолютно не подозревающей о том, что в эти минуты решается ее судьба.

Лорен сидела перед зеркалом и снимала грим салфеткой, обильно смоченной в креме, когда раздался стук в дверь.

– Войдите! – тихо произнесла она, щадя свои натруженные голосовые связки.

– Мисс Холл, тут для вас цветы, – сообщила костюмерша.

– Поставь в вазу, Глория, – бросила Лорен и, не оборачиваясь, продолжила свое занятие.

– Это не все. Тут еще карточка и презент.

Последнее замечание удивило Лорен. Она поднялась, взяла визитку и мельком бросила взгляд на букет: свежие пунцовые розы, сохранившие капельки вечерней росы, вызвали ее невольное восхищение. Правда, оно было мимолетным. В последние годы ее гримерная часто напоминала оранжерею.

На глянцевой визитке, тисненной золотом, значилось: «Грегори Гордон Грэхем, владелец банка “Грэхем и сыновья”». Далее телефоны. Лорен перевернула карточку и пробежала глазами текст, написанный твердым каллиграфическим почерком. Мистер Грэхем, восхищенный сценическим мастерством Лорен, приглашает ее разделить с ним сегодняшний ужин и просит в знак почтения принять от него скромный подарок. Лорен открыла знаменитую фирменную коробочку: на черном бархате светился и переливался всеми цветами радуги изящный бриллиантовый браслет.

Да! Ничего не скажешь, этот мистер Грэхем щедр. Знакомство еще не состоялось, а уже такое подношение. Знай, мол, наших, актрисочка! И знай свое место!

В деловом разделе «Нью-Йорк таймс» и «Ньюсуик» Лорен не раз доводилось читать об этом человеке. Филиалы по всему свету, главный офис здесь и еще один в Лондоне. Помимо банка мистер Грэхем владел еще широкой сетью магазинов, отелей. Ему также принадлежала авиакомпания, осуществляющая грузовые перевозки, и прочее, что к настоящему времени просто вылетело у Лорен из памяти. Оставалось только удивляться, как при таком насыщенном графике у него находились время и силы на плотские утехи. Слава Казановы шла впереди этого мужчины. Если верить светской хронике, а у Лорен не было причин ей не верить, он не испытывал недостатка в любовницах.

Ну что ж, теперь многое становится понятно. Могущественный мистер Грэхем желает развлечься, перед тем как заработать следующий миллион. И он имеет на это полное право. Вот только не за ее счет! Лорен усмехнулась, скривив губы.

– Ох, какая чудесная вещица! – воскликнула Глория, бросив взгляд на браслет.

– Да, чудесная. – Лорен хлопнула крышечкой. – Но она мне не по карману. Будь добра, передай мистеру Грэхему, что сегодня вечером я занята, и верни ему это с благодарностью. – Лорен протянула бархатный футляр костюмерше. Жаль расставаться с такой… милой безделушкой, но что делать…

– Я не могу, – заволновалась Глория. – Что угодно, только не это. Вы бы видели его, мисс Холл. Этот человек привык, чтобы ему подчинялись беспрекословно и незамедлительно. Когда он в коридоре остановил меня…

– Ну хорошо, – нетерпеливо перебила Лорен. – Я напишу ему записку, тебе останется только передать ее.

Через минуту, отослав костюмершу, она осталась одна. Цветы пламенели в вазе на столе, рядом с ними белел квадратик визитной карточки. Ну и самоуверенный тип этот Грэхем!

А Грэхем большими шагами мерил коридор, дожидаясь приглашения посетить гримерную примы. Он не сомневался, что оно тут же последует за подношением. Заметив посланницу, спешащую к нему навстречу, Грег расплылся в обворожительной улыбке. А вот и добрый вестник. И ждать пришлось недолго.

– Мисс Холл просила передать вам это, – пролепетала девушка, протянув сложенный лист и приметную коробочку с золотой короной на крышке.

Улыбка на лице Грэхема сменилась надменным удивлением. Он проводил взглядом костюмершу, исчезавшую в шумной толпе завсегдатаев кулис, машинально сунул отвергнутый подарок в карман и развернул записку. Пробегая глазами строчки, Грег все еще не мог поверить, что это происходит с ним.

Мисс Холл благодарила его за прелестные цветы и выражала надежду, что мистер Грэхем найдет с кем разделить сегодняшний ужин и кому преподнести этот браслет. У нее самой на этот вечер другие планы.

Грег почувствовал себя уязвленным. По его самолюбию был нанесен сильнейший удар. И кем? Какой-то актрисочкой, возомнившей себя Клеопатрой! Он скомкал записку, собрался бросить ее в урну, но потом неожиданно для себя передумал и положил смятый клочок бумаги в карман. Похоже, что его неукротимая самоуверенность натолкнулась на ее чувство собственного достоинства, и здесь есть над чем поразмыслить. Впрочем, Грег не исключал мысли, что этот ход – всего лишь тактическая уловка, просто Лорен Холл не так глупа, чтобы сразу упасть в его объятия… Что ж, это меняет дело.

* * *

Лорен Холл же волновали совсем иные заботы. Она металась по комнате, собирая чемоданы. Слава Богу! Сезон закончился, и сегодня она уезжает в двухнедельный морской круиз по островам Карибского моря. Она так устала за театральный сезон, что просто чудом дождалась этой поездки, отыграв вчера последний спектакль. Впереди ее ждал сказочный отдых, и это приятно будоражило воображение. Разбросанные наряды валялись повсюду, час отплытия приближался, а Лорен никак не могла выбрать, что же взять с собой в путешествие. Телефонный звонок прервал ее размышления. Не отрывая взгляда от нескольких вещей, лежавших на кровати, Лорен подняла трубку.

– Мама, – в голосе ее дочери слышались извиняющиеся нотки, – я вчера не смогла прийти на закрытие, ты не обиделась?

– Ну разумеется, не обиделась, дорогая. Что случится с твоей личной жизнью, если ты начнешь посещать все мои спектакли? – Лорен нисколько не кривила душой. Дочь выросла, ей почти девятнадцать, у нее уже давно свой мир увлечений.

– Мама, ты просто чудо!

– Я и сама так думаю, – рассеянно отозвалась Лорен. – Лиза, что мне взять с собой: черное вечернее платье, расшитое бисером, или бледно-голубое из шифона?

– Черное тебе больше идет, – не раздумывая, сказала дочь. – Но шифоновый шедевр – под цвет твоих глаз, и потом, у него такой шикарный вырез на спине.

– Вот и я ломаю голову.

– Бери оба, сама знаешь, красивых вещей никогда не бывает много, – практично посоветовала Лиза.

– А багажа?

– Ты справишься, я в тебя верю.

– Надеюсь. – Лорен решила, что дочь права, и она не станет экономить на вечерних туалетах. Было заманчиво каждый вечер в течение двух недель появляться на публике в новом наряде.

– А чем ты будешь заниматься в мое отсутствие? – поинтересовалась она.

– Возможно, я буду рекламировать продукцию английской фирмы «Ажур парфюм», косметика для девушек.

– Неужели? – удивилась Лорен. – А почему я узнаю об этом только сейчас?

– Потому что я сама узнала об этом буквально час назад, – взволнованно призналась Лиза. – Мне позвонил представитель фирмы в Нью-Йорке и назначил встречу. Помнишь, я сделала эту фотосессию в прошлом месяце по настоянию моего нового агента?

– Разумеется, помню.

– Вот. Кажется, им понравился мой образ «раскрепощенной невинности». Он даже намекнул мне, что вопрос почти решен, и они намерены предложить мне годовой контракт, поскольку уже отчаялись найти девушку «с беззащитными глазами и дерзкой улыбкой».

Да, примерно так Лиза и выглядела на этих фотографиях. Хотя получились они удачными опять-таки по воле случая. Лиза попала под дождь и появилась в студии насквозь промокшая, с поплывшим макияжем. Заметив ее, Пати воскликнул:

– Именно это нам и нужно, детка! Минимум макияжа, волосы не сушить! Платье из мокрого шифона! И постарайся сохранить для меня эту бесшабашную улыбку! – распорядился фотограф, рисуя в своем воображении образ.

Лиза постаралась, и серия действительно вышла удачной.

– Приятная новость. Рада за тебя, Лиз.

– Спасибо, мам.

– Ну, это работа. А развлечения? – уточнила она.

– Если появится возможность, проведу уикенд с Картерами в их загородном доме, – охотно сообщила Лиза. – А может быть, поеду в Ист-Хэмптон. Там отличные теннисные корты. В общем, я пока ни в чем не уверена.

– Только не пропадай, чтобы я не разыскивала тебя, как в прошлом году, по всему Нью-Йорку, – предупредила Лорен.

– Хорошо-хорошо. Буду звонить часто, – пообещала Лиза. – И ты тоже звони со своего теплохода. Ну, мне пора. Пойду чистить перышки.

– Удачи тебе.

– И тебе, мам.

Дочь повесила трубку первой. Лорен продолжила сборы, размышляя, как ей повезло с дочерью. Выросла красавицей. На ее глазах превратилась в очаровательную умную девушку. Высокую, гибкую, с выразительными чертами лица и зелеными, как молодое сочное яблоко, глазами. Вроде бы они и разные, но, как часто бывает между матерью и дочерью, неуловимое сходство во внешности, вкусах, жестах приводит к тому, что все начинают говорить, что они похожи.

А ведь был момент, когда Лорен была далека от мысли, что рождение дочери – это самая большая удача в ее жизни. Нет, Лиз, несомненно, лучшее, чем порадовала ее судьба. Они могут говорить о чем угодно, как подруги. Им не скучно проводить время вместе. Хотя у каждой есть друг от друга кое-какие секреты, не без этого.

Лиза, например, до сих пор не знает, что мать ее забеременела случайно. По-глупому отдалась своей первой любви на заднем сиденье «тойоты». Камерон, конечно же, женился на ней, поскольку считал себя порядочным.

В памяти Лорен от этого короткого брака остались обрывочные воспоминания и то, что муж постоянно хвастался перед друзьями своей мужской мощью. Как же – оплодотворил жену с первой попытки! Лорен при этом смущенно отводила глаза. Ей было семнадцать, ему – двадцать пять. Они прожили вместе еще два месяца после рождения Лизы, а затем этот самовлюбленный эгоист ушел к другой, покорившей его своей сексуальностью. Так, во всяком случае, звучала его версия.

Лорен как раз собиралась подавать на развод, выдвигая заезженный иск о супружеской неверности, но тут пришло сообщение, что ее супруг разбился на скоростной дороге, направляясь в Монте-Карло. Лорен ни единого часа не скорбела об этой утрате. Она давно поняла, что муж никогда не любил ее, да и с ее глаз быстро спала пелена романтической влюбленности.

И все же она была благодарна Камерону за то, что он обеспечил им с дочерью вполне беззаботную в материальном отношении жизнь. У нее был дом, надежные проценты по акциям и около пятидесяти тысяч на счете в банке.

Так к девятнадцати годам Лорен из брошенной жены в одночасье превратилась в независимую вдову, а заодно столкнулась с тем обстоятельством, что отныне ей самой предстояло заботиться о собственном благополучии и благополучии подрастающей дочери.

Случайно – а из чего, собственно, состоит наша жизнь, как не из вереницы случайностей? – она стала посещать актерские курсы и неожиданно поняла, что нашла себя. К счастью, Лорен оказалась права: вот уже пятнадцать лет она живет страстями на сцене, в быту оставаясь рассудочной. И нужно сказать, что этот осознанный выбор ее вполне устраивал.

«Разве?» – тут же презрительно спросил разум.

«Разумеется, – возразила ему Лорен. – Одиночество мне не наказание. Я так надежнее себя чувствую».

В этот момент снова раздался пронзительный звонок, на сей раз в дверь.

Лорен пошла открывать, порадовавшись, что не придется вступать в дискуссии с собственным внутренним голосом. По дороге она привычно заглянула в зеркало. Без макияжа, в черном шелковом пеньюаре, с распущенными по плечам волосами, она выглядела стройнее и моложе, чем многие ее сверстницы. Это ей льстило. Спросив себя: «И кого это принесла нелегкая?» – она поспешила открыть дверь.

На площадке стоял посыльный. В руках у него был огромный букет пунцовых длинностебельных роз. «Штук тридцать, не меньше», – прикинула Лорен наметанным глазом.

– Мисс Холл?

– Да.

– Цветы и письмо для вас. – Молодой парень в униформе протянул ей прямоугольный конверт. В глазах его светился живой интерес: «Так вот ты какая, из плоти и крови!»

– Спасибо. – Лорен дала возможность полюбоваться собой, протянула посланнику мелочь, приготовленную для таких случаев на столике, улыбнулась одной из своих отрепетированных улыбок и захлопнула дверь.

Цветы она поставила в вазу и только после этого вскрыла конверт. За свою актерскую жизнь Лорен повидала немало подобных приглашений. Но это взволновало ее.

Навязчивый мистер Грэхем завтра в девять часов устраивает вечер у себя дома на Ист-Сайд-Манхэттен и просит ее присутствовать на нем в качестве почетной гостьи. Для того чтобы представиться ей лично, он посетит ее сегодня в восемь часов и выражает надежду, что мисс Холл вечером будет свободна и сможет принять его.

Лорен оглядела собранные чемоданы и удовлетворенно вздохнула. «Вам фатально не везет, мистер Грэхем, в это время я уже буду плыть на теплоходе к Багамским островам».

* * *

Ровно в восемь часов Грэхем вошел в холл многоквартирного дома, расположенного на углу Пятьдесят пятой улицы и Бродвея, где на двенадцатом этаже располагалась двухэтажная квартира мисс Холл. В руках у него были белоснежные орхидеи, усыпанные экзотическими соцветиями.

– К мисс Холл. Она предупреждена о моем визите, – сказал он дежурившему швейцару.

– Простите, сэр. – Тот почтительно склонил голову. – Мисс Холл четыре часа назад уехала.

– Уехала? – ошеломленно переспросил Грег.

– Да. Кажется, ее не будет две недели. Она оставила записку для мистера Грэхема.

– Это я. – Грег властно протянул руку.

Он вскрыл конверт с едва уловимым ароматом «Шанель девятнадцать». Это свидетельствует о тонком вкусе. Уже неплохо. Их пути никак не пересекутся, зато уже завязалась почти любовная переписка. Он пробежал глазами послание.

В официальных фразах мисс Холл благодарила за знаки внимания и выражала сожаление, что и на этот раз вынуждена ответить отказом на столь лестное предложение посетить вечер в свою честь. Она отправляется отдыхать после утомительного сезона. Куда, на сколько и с кем – не уточнялось.

Грэхем положил эту записку во внутренний карман пиджака, туда, где уже лежал первый вестник разочарования. Похоже, он ошибся насчет этой женщины. Это не тонко рассчитанная игра, чтобы привлечь его внимание, это на самом деле отказ, причем высказанный в весьма уверенной форме.

Возвратившись домой, Грег немедленно вызвал своего поверенного в делах: требуется полное досье на мисс Лорен Холл, вплоть до того, что она надевает на ночь. Мисс Холл придется пожалеть, что она в очередной раз не нашла времени встретиться с Грегом Грэхемом!

Грэхему исполнился сорок один год – вполне зрелый возраст. Порывы молодости, когда каждая встреченная женщина кажется неповторимой, давно прошли. Теперь он заводил любовниц умело, отбирая их из многочисленных претенденток. Всем им, как правило, было лет двадцать пять – тридцать, чаще блондинки, обязательно стройные, с пышной грудью. Все они четко знали свое место и были вполне довольны. Грег любил секс. Иногда он был диким и безудержным, иногда нежным и изысканным, но всегда – несущим острое наслаждение. При этом он никогда не скрывал от партнерши, что, кроме постели, ему ничего от нее не нужно. И его всегда немного забавляло, что, несмотря на столь жесткие условия, женщины тянулись к нему, как бабочки к огню.

«Мисс Холл, разумеется, не бабочка-однодневка, – напомнил себе Грег, – а вполне самостоятельная женщина и весьма успешная актриса, у которой взрослая дочь. Но ей еще понадобится огонь, у которого она захочет согреться!» В том, что так и будет, он не сомневался.

* * *

Лорен веселилась в кают-компании, когда стюард пригласил ее к телефону. Слегка отдышавшись от танца, в полной уверенности, что звонит дочь, Лорен оживленно спросила:

– Лиза, ты?

– Нет, мисс Холл, – заявили вкрадчиво после секундной паузы. – Это всего лишь я.

– Кто вы? – спросила она, догадываясь, кто именно разыскал ее здесь, посреди океана, хотя этого человека она слышала впервые.

– Грегори Грэхем.

– О! Как будто камни перекатываются в горах – Грегори Грэхем.

Он рассмеялся в трубку – громко, заразительно. Низкий мужской баритон. Обволакивающий голос. У Лорен перехватило дыхание.

– Мне понравилось ваше сравнение. Удачное… и довольно точное. Чем вы занимаетесь на теплоходе в первом часу ночи? Похоже, танцуете?

– Отдыхаю. – На другом конце провода были слышны голоса, смех, музыка. – А у вас, я слышу, тоже весело?

– О да! Я никогда не меняю планов. – Лорен не оставила это замечание без внимания, но и никак на него не отреагировала. – У меня к вам предложение, мисс Холл. Я высылаю вертолет, и через час вы у меня, а утром я доставлю вас обратно, и вы продолжите путешествие, если, конечно, захотите.

Намек более чем прозрачен! Но при всем своем богатом воображении Лорен не могла представить себе Грэхема в роли безобидного воздыхателя, подающего ей манто в театре. А иной вариант ее не устраивал.

– Мне кажется, я ясно дала понять, что не ищу вашего общества, – намеренно бесстрастно отозвалась Лорен. – И вообще, мистер Грэхем, зачем столько усилий со мной, когда кругом полно женщин, готовых удовлетворить любое ваше желание?

– Вам нельзя отказать в проницательности. – Он снова рассмеялся.

– Тем более. Простите, но мне нужно идти. – Лорен начала раздражать напряженность в теле, возникающая тут же, едва он начинал смеяться своим чувственным хрипловатым смехом.

– Подождите, – остановил он. – Не хотите узнать, кто стал хозяйкой вечера?

– Мне это не интересно, мистер Грэхем. Вряд ли мы с ней знакомы, простите еще раз, но…

– Ошибаетесь, Лорен, – перебил он довольно бесцеремонно.

– Мисс Холл! – потребовала она.

– Хорошо, мисс Холл, – мгновенно согласился он, изменив тон. Благодушие исчезло, зато послышались жесткие нотки: – Ее зовут Лиза. Лизетта. И эта девушка очень похожа на свою мать. Такая же красавица, только моложе на восемнадцать лет.

Лорен привалилась к стенке каюты. Лиза?

– Послушайте, мистер Грэхем, я не понимаю, зачем вам это понадобилось? – медленно проговорила она, стараясь собрать разбегающиеся мысли.

– Так ли это? У меня сложилось впечатление, что вы неглупая женщина.

– Хорошо! Я догадываюсь, зачем вы пошли на подобный шаг. – Лорен решила не миндальничать. – Вы хотите отыграться на девушке за то, что ее мать не приняла вашего грубого ухаживания.

– Грубого? А мне казалось, что я вел себя как истинный джентльмен.

– Вряд ли вам знакомо это понятие, если вы используете мою дочь.

– Присядьте, – лениво бросил Грэхем в трубку. – Пожалейте свои бедные ноги.

Как вездесущий банкир догадался, что она переминается на своих высоких каблуках, не зная, куда деваться от усталости? Очередная загадка. Бич актеров – сорванный голос и постоянно ноющие ноги. А у Лорен после автомобильной аварии, которая случилась буквально перед переездом в Нью-Йорк, все время побаливала поврежденная лодыжка, но он же не мог знать об этом! Лорен плюнула на условности и сбросила туфли.

– Вам легче? – услышала она в трубке.

– Да, спасибо, – поблагодарила Лорен и только тут сообразила, что он опять каким-то немыслимым образом угадал, чем она занимается. – Скажите, как вам это удается? – не удержалась она от вопроса.

– Не важно, – раздалось в ответ. – Так вот, что касается вашей дочери, мисс Холл. Скажите, а у вас не возникает мысль, что я увлечен именно ею? Что это ради нее я послал вам цветы, приглашения? Может быть, я хотел навести мосты, надеясь, что ваша милая девочка составит мое счастье?

Лорен растерянно потерла висок. Она никогда не слышала от Лизы имени этого человека. А вдруг она действительно неправильно истолковала его знаки внимания? Нет, здесь что-то не так.

– Сколько вам лет? – поинтересовалась она, не в состоянии скрыть свое замешательство.

Он иронично хмыкнул:

– Разве возраст имеет значение, если речь идет о чувствах?

– И все же?

– Я намного старше ее, я даже старше вас. В январе мне исполнился сорок один.

Лорен охватило отчаяние.

– Боже мой! Грэхем! Я прошу вас, оставьте Лизу в покое. Она молода, неопытна, она может увлечься вами. Вы богаты, не испытываете недостатка в женщинах, ну зачем вам несмышленая девочка? – Краем сознания она отметила, что почти умоляет его.

– Извините, мне пора идти, мисс Холл, – заявил в ответ банкир. – В бальном зале начинаются танцы, я, как хозяин, просто обязан пригласить Лизу на первый вальс. Этого требуют правила приличия.

– Грэхем! – выкрикнула Лорен.

– Отдыхайте и не волнуйтесь. Я не доставлю вам и вашей дочери неприятностей. Я все же джентльмен, хотя вы и сомневаетесь в этом.

– Спасибо, – выдохнула она.

– Благодарить будете позже, когда вернетесь. Вам все же придется познакомиться со мной, хотя бы ради Лизетты. – Он положил трубку.

Вечер был безнадежно испорчен. Возвращаться в шумный салон Лорен уже не хотелось. Она вышла на палубу глотнуть свежего воздуха, а заодно привести свои мысли в порядок. Подставив разгоряченное лицо вечернему бризу, Лорен прикрыла глаза и задумалась: как же он выглядит, этот банкир? Сорок один год. Судя по голосу, красив. Без залысин и брюшка. Иначе ее дочь не приняла бы приглашения на вечер, и тут не помогли бы ни большие деньги, ни личные вертолеты. И все же какой он? Высок ли, строен, блондин или брюнет? Какие у него глаза – карие, синие? Может быть, как у нее – голубовато-серые? А губы? Губы у него должны быть красивой формы и, судя по властной манере говорить, наверно, постоянно плотно сжаты. Что ж, очень скоро она узнает все, что ее интересует. При таком развитии событий им уже не избежать знакомства.

* * *

Две недели круиза пролетели быстро. Лорен вернулась посвежевшая, отдохнувшая, с красивым загаром и неприятным осадком в душе. Дочь звонила ей часто, и наряду с именами других знакомых постоянно мелькало имя Грэхема и его племянника. Грег такой славный. Он столько сделал для нее. Это он устроил так, что ее утвердили «лицом» косметической продукции «Ажур парфюм». Теперь у нее появился шанс сняться в рекламном ролике на телевидении. Грег и Финн сопровождали ее на концерт классической музыки, а в прошлый уикенд она, в огромной толпе приглашенных, веселилась на его яхте. Он красив, к счастью – богат, но, к несчастью – слишком сдержан. Лорен пыталась образумить Лизу, намекая на его солидный возраст, на что дочь справедливо заметила, что есть мужчины, над которыми годы не властны. Не то что этот Финн, возле которого вьются девицы только ради его денег и сексапильной внешности. Тот на всю жизнь так и останется «золотым мальчиком».

С таким запасом информации Лорен с тревогой и нетерпением ждала опасного, как ей казалось, знакомства. И что-то подсказывало ей, что оно состоится завтра во время вечеринки, которую она устраивала для театральной братии в связи со своим возвращением. Лиза, узнав об этом, пообещала непременно быть. Скорее всего, сопровождать ее будет Грэхем-старший. Вряд ли он упустит такую возможность. Впрочем, участие Грэхема-младшего тоже не исключалось.

Лорен не боялась ударить в грязь лицом. Может, для кого-то организация подобных мероприятий и превращалась в целую кампанию. Для нее же это дело обычное. Что-то вроде давно освоенного кулинарного рецепта. Все очень просто. Берешь еду, выпивку, музыку, друзей, все это сваливаешь в определенном месте в определенное время, а там уж они сами перемешиваются, как им вздумается. В данном случае местом «свалки» стала ее квартира.

Лиза и ее новый поклонник появились на вечеринке довольно поздно, когда все собравшиеся после принятия крепких напитков чувствовали себя раскованными и свободными. Кто-то танцевал в полумраке комнаты, кто-то любовался видом с балкона, используя его для флирта, кто-то болтал, обсуждая последние новости.

В какой-то миг, стоя спиной к двери, Лорен внезапно ощутила, как будто кто-то невидимый дотронулся до нее рукой. Похоже, ее час настал.

«И легче мне вперед шагать, чем по трясине возвращаться вспять», – подумала Лорен, сделала плавный поворот на высоченных шпильках от Фенди и столкнулась с пронзительным взглядом двухметрового атлета.

Лорен замерла на мгновение, разглядывая мужчину, стоявшего рядом с ее дочерью. Широкие плечи, узкие мужские бедра – сразу видно, что мистер Грэхем заботится о своей физической форме.

В следующую минуту Лорен осознала всю тщетность своих попыток воссоздать на теплоходе образ этого мужчины. Ее фантазии не хватило бы на это. В нем чувствовалась не столько красота, сколько мощь. «В постели мистер Грэхем, должно быть, просто великолепен», – непроизвольно подумала Лорен и ужаснулась. Что за мысли! Как такое вообще могло прийти ей в голову? Еще не хватало думать о том, каков он в постели. Она будет помнить о том, насколько он опасен. Для нее и для Лизы.

Справившись с собой, Лорен направилась к вошедшим, изобразив на лице приветливую улыбку. Вокруг ее ног небрежной волной колыхался шифон. На ней было то самое голубое вечернее платье с умопомрачительным вырезом на спине. Каприз от Сен-Лорана обошелся недешево, но сейчас Лорен не жалела об этом. Уж если и встречать врага, то во всеоружии.

– Как замечательно, что вы все же заглянули ко мне. – Она поцеловала дочь и подарила беглую улыбку ее спутнику.

– Мама, познакомься – это и есть Грег Грэхем. – Лиза, вцепившись в рукав Грега, вся светилась от счастья.

Ну разумеется, дочери было приятно, что такой человек, как Грэхем, готов тратить на нее свое драгоценное время.

Лорен воспользовалась моментом и придирчивым взглядом прошлась по Грэхему. Темные прямые волосы зачесаны назад и разделены ровным косым пробором. Карие глаза кажутся почти черными. Прямой нос. Губы… Вот его губы она именно такими себе и воображала: тонкие, плотно сжатые, с чувственным изгибом. Выражение лица непроницаемое, словно и не было подарка и телефонного разговора. Что ж, она принимает его игру…

– Лорен Холл. Рада нашему знакомству, мистер Грэхем, – сказала она гостеприимно, но сдержанно.

– Я также рад нашей встрече. – Он вежливо наклонил голову, догадавшись, что руки она ему не подаст.

На его жестких губах промелькнула тень улыбки, вероятно, дань ее мастерству.

– Лиза, ты знаешь, где у нас крепкие напитки. Закуски в малой гостиной. Поухаживай за мистером Грэхемом, познакомь с гостями.

Лорен старалась не замечать удивления дочери. Еще бы! Обычно она не была так официальна. Но Лорен пока не собиралась посвящать Лизу в причины, вызвавшие ее такое странное поведение. Достаточно и того, что мистер Грэхем ее отлично понял. Тут Лорен не удержалась, чтобы не уколоть банкира:

– Правда, ума не приложу, мистер Грэхем, с кем и о чем вы будете говорить здесь сегодня. Мои коллеги живут иными страстями, они не интересуются котировками на фондовой бирже.

Грэхем не остался в долгу:

– Насколько мне известно, не все. – Взгляды их снова пересеклись. – Но в любом случае вам не следует проявлять беспокойство по этому поводу, мисс Холл. Я неплохо разбираюсь не только в финансах, но и в искусстве. Если бы вы на днях заглянули в мою картинную галерею, то смогли бы убедиться в этом собственными глазами.

– Тем лучше. – Лорен натянуто улыбнулась. – Значит, среди моих гостей вам не придется скучать.

– Ну, вряд ли это возможно, когда рядом со мной ваша дочь.

Они обменялись очередной порцией любезностей, как противники обмениваются ударами. Но и этого Грэхему показалось недостаточно. В ответ на то, что Лорен намеренно проигнорировала упоминание о картинной галерее, он взял руку ее дочери и галантно поцеловал кончики пальцев. При этом Грэхем не спускал глаз с Лорен, не придавая значения тому факту, что Лиза внимательно смотрит на него, стараясь понять, что же кроется за этими знаками внимания: обычная вежливость или нечто большее?