Текст книги "Выше неба. Где-то за облаками."

Автор книги: Надежда Гребенникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Был...И я очень сожалею, что встречалась с ним...– Не приятные воспоминания о моих первых и единственных отношениях нахлынули на меня.

Я стараюсь забыть их почти два года. Если бы не Рик я бы, наверное, до сих пор была бы в плену у своего бывшего. Наши отношение не были романтическими. Он был волком, а я бедной глупой овечкой.

– Почему?

– Извини, я не хочу об этом вспоминать. – Я повернула голову, и весь остаток пути просмотрела в боковое окно. Торенс не проронил больше ни слова.

Когда мы припарковались на школьной стоянке и шли к входу, он нежно погладил меня по руке. Вручение дипломов проводится в актовом зале, в нём же у стен стоят столы с едой и напитками. Играет не громкая музыка, вокруг толпятся выпускники, родители, родственники, учителя и гости. Мы приехали как раз во время, директор подошёл к микрофону на маленькой сцене, постучал по нему, проверяя звук.

– Раз...Раз. – Сказал директор Ньюмон. – Прошу внимания наши дорогие выпускники и гости. Сегодня не обычный день. Вы уходите во взрослую жизнь...

Дальше я уже ничего не слышала. В конце зала показались знакомые лица. Рик, его мама Жасмин, отец Фрэнк и маленькая сестра Марта. Они стоят и смотрят на сцену, все одеты празднично. Рик с отцом в классических чёрных костюмах с галстуками. Жасмин в тёмно синем платье футляре, чёрные волосы собраны в тугой узел на затылке, маленькая Марта переминается с ноги на ногу, поднимается на цыпочки и смотрит по сторонам, на ней розовое платье, светлые, как у отца кудряшки болтаются по спине.

Они пришли ко мне на выпускной...Наверное Рик не сказал им ничего из тех гадостей, что мне пришлось наговорить ему. В носу защипало, слёзы подступили к глазам. Пришли...Они пришли. Меня кто-то толкнул в бок.

– Арина. Тебе пора подниматься. Директор пригласил выпускников на сцену. – Прошептал мне на ухо Торенс.

И правда. Мои одноклассники друг за другом поднимаются. Я поспешила к ним. Хорошо, что мы стоим не далеко от сцены, и мои каблуки позволяют быстро двигаться. На ватных от страха ногах я поднялась на сцену последней, весь класс встал в одну линию. Директор, пожилой мужчина в сером костюме, называет имена и к нему подходит выпускник с ленточкой на плече, получает диплом, пожимает руку и возвращается на своё прежнее место. Вспыхивают вспышки камер, родственники кричат и громко хлопают. Так продолжает пока очередь не доходит до меня.

Когда директор назвал моё имя, и я подошла к нему за своим диплом, в зале мерцнуло пару вспышек, несколько рук хлопают. Я возвращаюсь на своё место, директор Ньюмон ещё раз всех поздравляет, толпа аплодирует, и нас всех отпускают праздновать, музыка включается громче.

Я спускаюсь со сцены, и меня тут же подхватывает кто-то, целует в щёку и говорит слова поздравлений. Когда цепкие объятия размыкаются, я вижу Торенса с улыбкой на лице. Улыбнувшись в ответ, не вольно перевожу взгляд в сторону и вижу семью Ярсонов, Марта бежит ко мне, с разбегу бросается мне на шею, я немного сгибаюсь, чтобы ей было легче дотянутся до меня, и целую в щёка.

– Ты такая красивая, как принцесса. – Восхищенного говорит девочка.

– Правда? – Спрашиваю я, подмигнув ей.

– Правда. – Отвечает за дочь Жасмин.

Женщина обнимает меня, поздравляет с окончанием школы, к её поздравлениям так же присоединяется Фрэнк. Он обнимает меня, как и его семья...все кроме Рика. Он стоит позади своей семьи и буравит взглядом Торенса, затем переводит взгляд на меня.

– Привет. – Бормочу я ему и неуверенно машу рукой.

– Привет. – Еле слышно отзывает Рик.

Он кивает головой в сторону давая понять, что хочет поговорить наедине. Я говорю Торенсу, что сейчас приду и уже собираюсь следовать за Риком, но тут меня хватает за руку Марта и спрашивает:

– Почему ты так долго не приходила к нам?

– Я болела. – Отвечаю я ей.

– А сейчас ты выздоровела?

– Нет. – Шепчу я, наклонившись к ней.

– Поправляйся. – Марта тянет мою руку в низ, целует в щёку и отпускает.

Если бы всё было так просто. Если бы я могла стать свободной.

Рик подходит ко мне, берёт за руку и тянет за собой к выходу на парковку. Я послушно иду за ним. Его холодная рука держит мою, и я наслаждаюсь этим мгновением. Пытаюсь запомнить эти руки, прикосновения, волосы, глаза. Мне хочется обнять его и рассказать всё, расплакаться у него на груди, почувствовать крепкие руки, гладящие меня по голове. Но это сладкие иллюзии.

Он открывает дверь, и мы оказываемся на парковке. Уже стемнело, но температура понизилась не значительно, июньский воздух обдаёт лицо тёплым ветерком.

– Кто он? – Спрашивает Рик, повернувшись ко мне лицом. Его голос звучит решительно и твёрдо.

– Друг...

– Друг? Кто же я теперь? И кем был всё это время? – Он опирается рукой о стену на уровне моего уха, нависает надомной.

– Мы уже всё вроде решили...– Тихо отвечаю я. Зная, что любое моё слово может навредить, я не могу подобрать менее щадящих.

– Нет! – Вскричал Рик, но спохватившись, продолжил тише. – Нет...мы ничего не решили или ты думаешь я поверил во весь этот бред, что ты мне наговорила. Я знаю тебя Арина. Не лги мне, пожалуйста.

– Рик. Забудь обо мне, мы больше не будим друзьями...

– Потому что у тебя теперь новый друг?

– Да. У меня новый друг и ты должен исчезнуть из моей жизни. – Вскричала я.

В глазах Рика появились слёзы, сердце в моей груди сжалось. Я ещё ни разу не видела его плачущим. Он всегда был скалой. Мои руки сами потянулись к нему, крепко обхватили за талию. Рик помедлил секунду и тоже обнял меня в ответ. В его объятиях так хорошо, тепло и спокойно, все проблемы улетучиваются, хочется вот так стоять всю жизнь. И тут я с ужасом понимаю, что люблю Рика...люблю ни как друга, а как парня. Родной человек уже не станет родным.

Я отталкиваю его и вбегаю в зал, нахожу Торенса и прошу отвезти меня домой, он ничего не понимает, смотрит на меня в смятении. Семья Ярсонов бродит по залу, разговаривает с знакомыми, все кроме Рика.

– Торенс прошу, отвези меня домой.

– Тебе плохо? – Обеспокоенно спросил он.

– Да. – Ответила я.

Да мне плохо. Мне ужасно плохо. Болит не тело, болит душа.

Больше ничего не спросив, Торенс отвёз меня домой и взял слово, что я ему позвоню, как только мне станет легче. Боюсь, мне уже никогда не станет легче.

Я коротко киваю и захожу в дом.

Глава 4.

Прошло две недели с выпускного вечера. Я практически не выходила из дома, только раз в неделю на медицинский осмотр. Теперь на нём присутствует или Майкл или Роуз. Они часто звонят, приезжают, привозят фрукты, деньги и много бесполезной фигни. Торенс уехал в другой город на деловые переговоры по расширению фирмы. Рик не звонил, не писал и не приходил и… это хорошо. Хорошо...убеждаю я себя каждую секунду и пытаюсь подавить внезапно вспыхнувшую любовь...Нет. Она не внезапная, она была всегда, вот только я заметила её слишком поздно.

Так часто бывает. Пелена слетает с глаз, открыв, что-то новое и неизведанное, но то, что всегда было рядом, на расстоянии протянутой руки. Вот только мы это не видим, поэтому не тянемся, думая, что там ничего нет. К темноте ни кто не хочет тянуться.

Мне по ночам снится один и тот же кошмар про плачущего ребёнка. Я до сих пор не могу принять, что у меня в животе развивается новая жизнь и хоть понимаю, ребёнок ни причём, всё равно не могу с собой ничего поделать. Мне не выносимо сидеть в четырёх стенах, обстановка давит и я решила попросить разрешения у Жаклин прогуляться. Она отказала. Так прошло ещё две недели, по одной и той же схеме.

 

Роуз решила прогуляться со мной по парку, так как Доктор Кенеген посоветовала мне чаще бывать на свежем воздухе, и я ей за это благодарна. Моя первая прогулка за последний месяц. Мой живот еле заметно округлился, это изменение может заметить только доктор, для меня же ничего не изменилось.

– Я не могу дождаться, когда увижу своего ребёнка. – Сказала Роуз, когда мы прогуливались по парку и ели мороженное.

– Восемь месяцев и он будит с вами. – Во мне впервые за всё время появилось, какое-то другое чувство к этому ребёнку, кроме ненависти. Я начинаю любить его. Пока только на один процент.

– Да… Всегда хотела родить сама, но не судьба. Зато смогу наблюдать за тобой. – Роуз улыбнулась и постаралась ответить ей тем же.

Свежий воздух действует на меня успокаивающе. Я вдыхаю всей грудью, до меня доносится запах попкорна и мне не неожиданно его хочется. Мы подходим к лотку, и я покупаю большой стакан. Присаживаемся на скамейку и поглощаем лакомство.

День проходит не заметно, наступает время возвращаться домой. Там меня ждёт моя комната – моя тюрьма. Спасательная шлюпка превратилась в клетку.

– Арина. – Позвала меня Жаклин с кухни. – Иди сюда.

Я послушно вошла на кухню. Женщина сидит за столом на лице белая  косметическая маска, глаза прикрыты.

– Присядь. Хочу с тобой поговорить о Торенсе. – Приоткрыв один глаз, она проследила за тем, как я сажусь, затем продолжила. – Он тебе звонит, я это знаю, вы общаетесь, но я хочу, чтобы ваши отношения стали серьёзней. Ты должна добиться от него предложения руки и сердца.

Я чуть не вскрикнула. №Как?» Но во время опомнилась. Проблемы не нужны, поэтому я просто кивнула.

– Умничка. – Губы Жаклин расплылись в широкой улыбке. – А теперь ступай к себе.

Дважды мне повторять не нужно. Лучше буду сидеть в комнате, чем терпеть общество матери. От сумасшествия меня спасают только книги, и хоть большинство из них я уже прочитала сотню раз, меня это не останавливает. Всегда приятно окунуться в другие миры, прожить разнообразные жизни.

Следующим утром меня разбудил телефонный звонок. Не открывая глаза, нащупала телефон и приняв вызов сонным голосом сказа «Алло».

– Привет Арина. Извини, что так рано, но мне очень хочется встретиться с тобой сегодня. – Раздался голос Торенса в трубке.

– Всё в порядке. Во сколько? – Прохрипела я сонным голосом.

– Через час. Я заеду.

– Хорошо. Буду готова. – Я нажала отбой, положила телефон обратно на тумбочку, потянулась и, открыв глаза, побрела в ванную собираться.

Во мне появилось, какое-то странное чувство опустошенности, дни повторяют ход событий, время утекает, как песок сквозь пальцы. Одно и то же день за днём, меня тошнит от собственной беспомощности. Почему нельзя повернуть время вспять? Почему оно идёт только вперёд?

Через час я уже сидела в машине у Торенса, когда он меня увидел на пороге дома, так крепко стиснул в объятиях, что мне стало трудно дышать. Как ни странно я очень рада его видеть. Он мой глоток свежего воздуха. Постепенно я привыкаю к нему, и мне уже не кажется, что он избалованный богатенький мальчик, даже наоборот. Возможно, если я буду с ним, то смогу забыть о своих чувствах к Рику или хотя бы притупить их. Кто знает, что будит дальше?

– Так хорошо вновь увидеть знакомое лицо. На этой конференции все такие странные, злые. Совершенно не умеют расслабляться. – Сказал Торенс сев в машину и захлопнув за собой дверь.

– Издержки денег сказываются. – Сказала я, повернувшись к нему лицом, и улыбнулась.

– Да. Нужно будит им отправить клоуна на юбилей фирмы.

Я прыснула, представив, как богачи сидят за столом заседаний с серьёзными выражениями лиц и к ним врывается клоун. Торенс не выдержал и тоже засмеялся. С ним так легко, сразу забываются невзгоды.

Мы приехали в парк аттракционов, это меня сильно удивило, так как мне нельзя на них кататься. Народу ещё мало, обычно в выходные дни тут не протолкнуться и очереди жуткие. Увидев мой недоумевающий взгляд, Торенс пояснил:

– Мне нужно забрать пару документов у управляющего. Не беспокойся, кататься не будем. Но ты сможешь поесть сахарной ваты и попкорна, так же можем пострелять в палатках и выиграть приз. – В конце он подмигнул мне.

– Договорились, но я сама выиграю себе приз. – С вызовом сказала я.

Торенс оставил меня у палатки с сахарной ватой, сам же ушёл и вскоре скрылся из виду за поворотом. Я стояла, смотрела по сторонам пытаясь прикинуть, в какую игру смогу получить приз. Бросание дротиков или стрельба по инопланетным кораблям, а может забросить мяч в кольцо? Надо сосредоточиться, не хочется проигрывать после такого громкого заявления.

Сладкая вата растаяла от прикосновений пальцев, и теперь они стали липкими. Я отправилась на поиски туалета, что бы вымыть руки. Пробираясь через стремительно собирающуюся толпу, всё же нашла маленькое кирпичное здание в конце парка. Внутри никого. Подойдя к раковине и открыв кран, подставила ладони, намочила их, выдавила жидкое мыло из баночки и как следует, растёрла. Подставив руки под сушилку, покрутила их и собралась уже выходить…

Дверь открылась и в помещение вошла девушка лет двадцати, её каштановые густые волосы рассыпаны по спине, юбка настолько короткая, что если она нагнется, то будут видны все прелести. Девушка посмотрела на меня оценивающим взглядом, скривила лицо, будто увидела что-то очень противное и зашла в кабинку.

Что она так посмотрела на меня? Может у меня лицо испачкано в сладкой вате? Взглянула в зеркало, но ничего такого нет. В отражении мелькнул штрих код на запястье. Значит, это из-за него она на меня так посмотрела. Многие не понимают девушек решивших стать суррогатными матерями. Лично я в этом ничего плохого не вижу, если всё по доброй воле, а не так как в моём случае.

Нужно возвращаться к фургончику со сладостями иначе Торенс может решить, что я сбежала. Я уже ухватилась за дверную ручку, но услышав своё имя, замерла на месте. Медленно повернувшись, увидела девушку в центре помещения, она стоит, упершись кулаками в бока.

– Арина! Дочь Уэлиса. Так?

– Да. – С сомнением ответила я. Не помню, что бы знакомилась с этой девушкой или видела до этого момента.

– Ты наверное удивлена от куда я тебя знаю? – Спросила незнакомка и, не дожидаясь ответа ,продолжила. – Скажем так, твой отец должен моей семье.

– Моя мать отдаст долг. Постепенно. Она...она уже передала часть...– Промямлила я, надеясь, что мать действительно отдала часть долга.

– Да. Мой отец получил деньги и намерен ждать, пока вы отдадите остальные, но не мы с братом. Нам нужно кое-что другое. Нужно, что бы близкие люди этого мерзавца так же страдали, как и наша младшая сестра. – Девушка подошла ко мне вплотную.

Я инстинктивно отшатнулась, но она схватила меня за волосы, затылок пронзила острая боль, колени согнулись. Мой вскрик заглушила влажная тряпка, приложенная ко рту. Всё перед глазами поплыло и растворилось в темноте.

Когда я очнулась, то первое, что увидела это серый потолок, стены и даже пол, вся комната пропитана серым цветом. Во рту пересохло, в ушах звенит, и голова раскалывается от боли. Я постаралась вспомнить события до того, как наступила темнота. Мне позвонил Торенс, и мы поехали в парк развлечений, он отошёл по делам. Я испачкалась и направилась в туалет, там встретила странную девушку которая знала моего отца...затем что-то мокрое у лица...пустота.

Меня усыпили. Это единственное объяснение. Я попыталась встать, но не смогла, руки и ноги прикованы к кровати. Меня охватил ужас и паника, в отчаянии стала дёргать руками, но они крепко привязаны к прутьям кровати, на запястье проступила кровь. Все мысли в моей голове свернулись в комок и вытащить хоть одну логичную идею невозможно.

– Думай! – Приказала я себе, до боли прикусывая губу. – Думай, думай!

Но я не могла. Меня накрывает волной ужаса, паники и страха, все эти чувства смешались в ядовитый коктейль, растекающийся по горлу, он проникает в организм, смешивается с кровью в венах и лишает здравого смысла. Моё обезумевшее тело заметалось по постели в безуспешных попытках освободиться. Так могло продолжаться, наверное, целую вечность, но я оставила все попытки и замерла в ужасе, когда дверь в комнату открылась, впуская тьму, жаркий воздух и две фигуры. По спине побежал холодок, словно кто-то подул своим ледяным дыханием. Возможно, так делает смерть, говорит, что рядом. Она словно шепчет мне на ухо «Я здесь».

– Очнулась? – Спросила фигура, что повыше. Голос прокуренный, хриплый.

– Долго же мы ждали. Похоже, я немного не рассчитала со снотворным. – Пропищала маленькая фигура.

Этот голос заставил меня вздрогнуть, его я узнала. Он принадлежит той девушке из туалетной комнаты. Значит я права. Она меня усыпила. Но что им нужно, ведь деньги их отец готов ждать, получая ежемесячно девятую часть долга?

– Кто вы? – Спросила я и ужаснулась, услышав свой голос. Он стал совсем тихим, горло словно распухло и голос теперь сиплый.

– Тебе это не нужно знать. – Мужской голос рассмеялся.

Фигуры вышли из тени и первым показался огромный парень с горой мускул, его чёрные глаза сужены, рот изогнут в кривой усмешке, тело расслабленно. Девушка, как и в прошлый раз, смотрит на меня с презрением, всем своим видом показывая своё превосходство надо мной. В их внешности много сходства, возможно, они родственники.

Безумцы. Они сумасшедшие.

– Отпустите меня. – Взмолилась я.– Пожалуйста. От меня нет ни какого прока. Моя мать не заплатит вам выкуп.

– Ооо. Нам не нужен выкуп. Деньги вообще нас мало интересуют...Всё что нужно так это – месть. Месть за нашу младшую сестру, которую твой отец изнасиловал. Ей было всего пятнадцать. – Вскричал парень, его тело затряслось.

Нет! Что он такое говорит? Да, мой отец был не подарок, но он не мог никого изнасиловать, тем более ребёнка. Это бред. Обман. Сон. Иллюзия. Всё, что угодно только не правда.

– Она не смогла с этим жить и покончила с собой, а этот урод умер от инсульта. Он просто взял и умер. – Девушка зашлась истерическим смехом. – Умер, не испытав боли. Просто тихо умер.

Парень прижал уже рыдающую девушку к своей груди, его глаза пристально смотрят на меня словно желая испепелить прямо на месте.

– Он не мог...не мог так поступить. – Прошептала я и это оказалось моей большой ошибкой.

– Не мог? Ты говоришь, не мог? – Взбесился незнакомец. – Она его узнала, когда он пришёл к нашему отцу просить денег, но никому не сказала. Я с трудом расспросил её и тогда, Мари всё рассказала мне. Рассказала, как этот урод издевался над ней...и ты, теперь ты испытаешь всё то, что пришлось пережить ей.

Смысл сказанного не сразу до шёл до меня. Мозг просто не хотел воспринимать эту информацию. Они собираются изнасиловать меня. Я онемела не в силах сказать и слова, тело налилось свинцом, а сердце на миг перестало биться.

Парень подошёл к кровати и, нагнувшись, прошептал мне на ухо:

– Если жизнь после смерти и правда существует, то надеюсь твой папаша там горит в аду и увидит, как страдает и молит о помощи его дочь. – Он провёл пальцем от моего уха до подбородка.

К моему горлу подступила тошнота и, обретя голос, вновь взмолилась отпустить меня:

– Пожалуйста, отпустите меня. Пожалуйста. Я ни в чём не виновата.

Мои молитвы только позабавили их, и я вновь заметалась по постели.

– Тише. Тише. – Прошептала подошедшая девушка. – Тебе будит хорошо...наверное. Ах, да ты же уже беременна. Думаю, придётся с ним попрощаться.

– Нет! Не надо! Прошу! Будьте людьми!

– Людьми? Ты говоришь людьми? Как ими можно быть среди зверей? – Зарычал парень.

Он провёл указательным пальцем по моей шее вниз к груди. Всё моё тело напряглось. Парень посмотрел в мои глаза и то что он в них увидел, похоже, порадовало его, губы растянулись в противной широкой улыбке. Рука спустилась ниже на грудь и сжала её с такой яростью и силой, что я не смогла сдержать крик доставивший удовольствие этим уродам.

– Дальше будит только лучше. – Промурлыкала девушка.

Её брат сорвал мою одежду и швырнул на пол. Девушка погладила мой живот и спустя секунду, с силой ударила по нему кулаком. Я вновь закричала, на этот раз ещё пронзительней. Ребёнок. Они хотят уничтожить его. Малыш. Держись, прошу. По моим щекам потекли горячие слёзы. Холодные пальцы коснулись моей груди, сорвали нижнее бельё.

Они отстранились и с удовольствием наблюдают, как я извиваюсь на кровати, умоляю их пощадить ребёнка. Сквозь слёзы я увидела нависавшую надо мной фигуру, её пальцы гладят мою обнажённую грудь, сжимают с невероятной силой. Последовал ещё один удар в живот, и я хотела согнуться пополам, прижать, обхватить его руками, но оковы не позволяют и всё, что мне осталось, так это выть от пронзительной боли и осознания того, что я могу потерять ребёнка. Да он чужой. Да, я его не ненавидела. Но, он во мне, мы с ним одно целое и он совершенно не имеет никакого отношения к этой истории с изнасилованием совершённое моим отцом.

– Не надо! – Вскричала я, что есть мочи, когда парень раздвинул мои ноги и снял брюки.

Девушка взяла в рот мой сосок и стала прикусывать. Я закричала ещё сильней, надежда на спасение и избавление таяла на глазах. Что-то твёрдое резко вошло между моих ног, причинив дикую боль. Не помня себя под натиском боли, ужаса и шока, кричу, что есть мочи до срыва голоса.

Спустя полчаса отвратительных истязаний над моим телом и душой, мой голос сел и теперь я только хриплю, но эти изверги не остановились. Не знаю, сколько это ещё продолжалось, прежде чем меня не выкинули на крыльцо моего дома, замотанную в простынь. Всё тело болит и ноет, по ногам течёт кровь. Все мои мысли сейчас только о ребёнке. Я собрала все свои силы, которых я думала уже нет, и дотянулась до дверного звонка.

Прошло наверное не больше минуты, но мне показалось это вечностью, прежде чем раздались шаги в нутрии дома. Моя мать открыла дверь и застыла в ужасе увидев то что от меня осталось.

– Ребёнок. – Прохрипела я севшим голосом.

Она сразу всё поняла, увидев окровавленную простынь. Затащив меня в дом, моя мать кинулась к телефону, набрала номер и стала ждать ответа, нервно постукивая ногтями по тумбочке.

– Доктор Кенеген? Можете приехать к нам немедленно. У неё кровь. – Дождавшись ответа, швырнула трубку и подскочила ко мне.

Жаклин отцепила мои пальцы, намертво сжимающие простынь у подбородка, и взвизгнула, увидев моё голое тело всё в синяках и кровоподтёках. Она быстро взяла себя в руки, надела на лицо не проницаемую маску и ушла. Я осталась сидеть на полу, прислонившись к дивану спиной и слушать удаляющие шаги.

Вскоре она вернулась с моей одеждой в руках и халатом. В дверь позвонили, и мама поспешила открыть. Удаляющиеся шаги теперь стали приближаться и вот надомной нависает Доктор Кенеген. Её глаза расширенны от ужаса.

– Что произошло? – Спросила она, не знаю у кого, у меня или матери.

– Ребёнок. – Всё, что смогла ответь ей я.

– Не знаю, она появилась на пороге минут пятнадцать назад в таком виде и постоянно повторят ребёнок. – Пропищала моя мать.

– У неё выкидыш, нужно срочно в больницу. – Профессиональным железным тоном сказала доктор.

Нет. Захотелось закричать. Она ошиблась, он не умер. Не мог. Мой ребёнок жив и родиться через девять месяцев. Я заберу его себе, и мы убежим вместе. Вместе...

– Нет. Прошу о случившем не должен кто либо знать. Тем более Майкл и Роуз...

– И как вы собираетесь объяснить им потерю ребёнка или...вы не собираетесь им говорить. Так?

– Да. Помогите нам. Я заплачу, сколько скажете. – Моя мать вновь стала железной леди, которой и была всегда, а я на мгновение подумала, что она переживает из-за меня. Оказалось, из-за денег.

– Хорошо. Помогу. Нужно перенести её в ванную, но очистка будет болезненной.

– Сделайте ей укол, наркоз, что-то, что бы, она не кричала, иначе кто-то может услышать. Ох, надеюсь, никто не видел, как она появилась на пороге дома, да и вообще в таком виде. – Жаклин потёрла шею ладонью.

Доктор Кенеген открыла свой чемоданчик и, шурша, достала из него запечатанный в упаковке шприц и ампулу. Когда жидкость попала мне в вену и потекла по ней, я почувствовала приятное забвение, захотелось навсегда остаться в этом состоянии.

 

Глава 5.

Пустота. Первое, что я ощутила, была пустота. Она окутывает меня своим колючим одеялом, галдит шипами по низу живота и бормочет приветствия.

– Она приходит в себя.

– Хорошо. Хорошо. Вот ваши деньги и спасибо.

– Постарайтесь провернуть всё как можно быстрее.

– Непременно. Не переживайте.

Шаги. Дверной хлопок. Мои глаза сами распахиваются, и осознание прошлых событий накатывает волной, разбивается о скалы, растворяется в море, но за ней идёт ещё одна и так бесконечно. У меня больше нет ребёнка. Я могу заплакать, разрыдаться, но что-то во мне щелкнуло, и я просто лежу и смотрю в глаза своей матери.

– Что это было? – Зашипела она.

– Меня изнасиловали. Отомстили отцу за его такой же грех. – Закричала я, точнее зашипела, голос естественно сорван.

– Чёрт. Нашли. – Жаклин ударила по стене ладонью.

– Ты знала?

– Конечно, я знала, но думала, что с Торенсоном ты в безопасности. Он звонил всё время. Я сказала, что ты плохо себя почувствовала и вернулась домой на такси.

– Ты знала! – Со злостью зашипела я.

– Да знала я! Знала. – Взвизгнула Жаклин. – Хватит об этом. Больше не слова. Помни, у меня есть власть над тобой. Больше не слова о случившимся никому и никогда. Поняла?

Я в ступоре смотрю на неё. Слова не доходят до мозга.

– Поняла? – Не выдержав моего молчания, закричала мать.

– Да. Поняла. – Прошептала я. Чёрная дыра в душе заболела.

– Хорошо. – Она выдохнула. – Нам срочно нужно, что бы ты вновь забеременела, но чтобы об этом никто не знал. Все должны думать, что твоя прошлая беременность и не прерывалась.

– Разве Майкл и Роуз не заметят разницы в сроке, развитии и при рождении он на них не будит похож. – Прохрипев, спросила я.

– Нет. Доктор Кенеген нам поможет, всё будит идти своим чередом.

Жаклин принялась мерить комнату шагами. Я же жду её очередного приговора и уверенна, он меня не удивит. Теперь я окончательно уничтожена, растоптана. Как только в памяти всплывают те ужасные сцены, мой живот завязывается узлом, а горло сдавливает ком. Успокойся. Приказываю я себе. Не сейчас. Молчи, ради семьи Рика.

Рик.

Ещё одна волна боли.

– Чёрт возьми! Переспи с любым парнем. Что я себе голову ломаю? – Нарушив тишину, истерически вскричала Жаклин.

– Что?

– Ты глухая? Сколько можно спрашивать? Ты должна выполнять мои указы молча...Ясно? – Совсем взбесившись, она подлетела ко мне схватила за шею и сильно сдавила, но тут же опомнилась и отпустила.

– Да. – Еле слышно ответила я, кашляя и потирая шею.

Когда я осталась одна, то дала волю своим чувствам. Выпустила всю боль. Мне до сих пор кажется, что всё произошедшее просто плохой сон. Я прорыдала до глубокой ночи, слёзы высохли, но дыра в грудной пластине никогда не затянется. Хочется исчезнуть, просто раствориться в воздухе, чтобы все забыли о моём существование, словно меня никогда и не было. Думать о словах матери не хочется. Переспать с кем-нибудь. Как можно такое сказать своей дочери, как можно использовать её, сделать суррогатной матерью? Как можно так сильно не ненавидеть своего собственного ребёнка, часть себя?

Ответ один. Эта женщина может. Для неё нет невозможного, весь мир подчиняется деньгам, а деньги у неё есть и ей их всегда мало. Деньги пленили многих уже очень давно, а люди даже не пытаются вырваться из него, им и так комфортно, они не видят ничего кроме денег.

Всю ночь мне снился кошмар. Я вновь вернулась в серую комнату и пережила весь ужас произошедший там во всех подробностях. Проснулась еле дыша глотая ртом воздух, по щекам текут слёзы, подушка мокрая, пижама прилипла к телу. Принимать ванную было дико больно, всё тело ноет, болит. Я еле передвигаюсь по комнате, но моя мать не хочет ничего слышать и уже с утра, заявилась в комнату со своим приказом. Сегодня же переспать с кем-нибудь. Перечить ей не стала, молча, кивнула и подождала пока она уйдёт.

Что мне делать?

Вопрос застрял в воздухе, кружится надо мной и бьёт над ушами в барабан. Что делать? Что делать? Что делать?

Ответ не находиться и спустя пол часа. Больше сидеть в комнате нельзя, нужно уходить. Наспех одевшись в сарафан длинной миди, вышла из дома, никуда конкретно не направляясь. За каждым поворот мне мерещилось лицо насильника, то парня, то девушки. В стекле проезжающей машины, в витрине, окне дома, очках проходящего мимо человека видятся глаза полные ненависти, желания и сумасшествия. Те самые глаза парня, когда он истязал моё тело.

Бежать. Бежать куда угодно. Из дома, города, из своего тела. Оставить всё в прошлом. Нельзя. Терпи.

Ноги несли меня, словно зная, куда хочет попасть мой огрызок, раньше называющийся сердцем. Вот я стою перед деревянным забором, рядом с ним две знакомые фигуры раскрашивают созданный рисунок. В груди что-то заныло, появилось непреодолимое желание обнять знакомое тело.

– Арина! – Завизжала Марта, повернувшись и увидев меня.

Она бросила кисть в банку с синей краской, которой только что раскрашивала небо на заборе. Её волосы выбились из банданы, одежда в разноцветных пятнах от краски. Марта подбежала ко мне и обняла. Так хорошо вновь увидеть её. Мой взгляд метнулся в сторону Рика, он стоит и смотрит на нас, на щеке зелёная полоска, одежда, так же как и у сестры в пятнах и это естественно, у них сейчас рабочий творческий процесс.

– Ты выздоровела? – Поинтересовалась девочка отстранившись.

– Да. Думаю теперь, я на время поправилась. – Ответила я, сглотнув слёзы.

– Я рада. – Она поцеловала меня в щёку. – Рик я пойду к маме. Обрадую её.