Текст книги "Спицы в колесе Сансары"
Автор книги: Надежда Первухина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Но это было не все. Возле террариумов стояли столики, на которых хрупкой стайкой собрались реторты, колбочки, стаканчики, пробирочки и мензурки. В них что-то периодически побулькивало и подозрительно шипело.
Сопровождавшая девушек фея куда-то смылась. Они остались одни, не считая змей и тараканов.
Обстановка становилась нервная.
– Анна Николаевна! Тетушка! – позвала губернаторша. – Это я, ваша племянница Юля Ветрова, с подругой. Вы где? Отзовитесь!
Лягушка-водонос мрачно квакнула и спрыгнула на пол.
– Ой! – воскликнула Лиза, когда от лягушки посыпались голубые искры.
Через мгновение перед девушками стояла обнаженная Анна Николаевна Гюллинг и с сердитым весельем смотрела на них.
– Тетушка! – всплеснула руками Юля.
– Анна Николаевна! – потупила глаза от созерцания ведьминой наготы Лиза.
– Благословенны будьте, девочки, – сказала Анна Николаевна. – Минутку, я оденусь.
Ведьма щелкнула пальцами, и перед столом материализовался диван. Хороший современный диван, обитый кожей, с валиками и подушками. Тот, кто неравнодушен к диванам, мог бы совершенно искренне им восторгаться: мебель была хоть куда.
На спинке дивана висел черный атласный халат. Анна Николаевна набросила его на плечи, завязала пояс и стала казаться еще стройнее, чем была обнаженной. Хотя вообще-то у нее фигура была скорее полноватая, чем худая. В общем, Мерилин Монро на пенсии, если такое возможно.
– Тетушка, вы, как всегда, очаровательны, – сказала Юля, приседая в книксене. – Позвольте познакомить – моя подруга Лиза Камышева. Я без нее никуда.
– Если мне не изменяет истинное зрение, – сказала Анна Николаевна, – твоя подруга какое-то время назад была умертвием.
– Была, – кивнула Лиза. – Меня тогда звали Тийей.
– Возлюбленная Леканта Азимандийского? – изумилась тетя.
Лиза тут же беспардонно вцепилась ей в руку:
– Что вы знаете о Леканте? Скажите, умоляю!
Потом сконфуженно убрала руки, но стояла, заливаясь краской.
– Так, – сказала тетя, – чувствую, у всех накопилась масса вопросов. Просто так это не обсудить. Нужен чай. Идемте в столовую.
Столовая, слава богу, оказалась простой комнатой со столом, стульями и буфетом, не было в ней никаких змей и игуан. Была, правда, давешняя фея. Она сервировала стол к чаю. Пахло бергамотом и корицей.
– Садитесь, девушки, – распорядилась Анна Николаевна и села сама. Постелила салфетку на колени, обтянутые атласом халата. – Будем разговаривать, а Сентябрь за нами поухаживает.
Фея с именем Сентябрь улыбнулась и кивнула. Тут надо сказать, что феи носят или цветочные имена, или по названиям месяцев. Есть только одна фея с человеческим именем и фамилией. Она замужем за оборотнем. Но не о них сейчас речь.
Сентябрь налила в фарфоровые чашки душистого «Эрл Грея», разрезала торт и всем положила по солидному куску. Анна Николаевна отпила чаю, съела розочку с торта и наконец заговорила:
– Думаю, вам будет небезынтересно узнать о моих путешествиях и приключениях, не так ли?
– Так, – кивнула Юля.
– И о Леканте, – напомнила Лиза.
– О Леканте позже, – сказала Анна Николаевна. – Все по порядку. Я некоторое время жила в Испании после того, как мы с тобой, Юля, расстались по объективным причинам, а потом мне захотелось путешествовать. И я отправилась в Тибет.
– Ого! – покачала головой Юля, а Лиза вся напряглась.
– Конечно, в Тибет я ехала не как простая туристка. Точнее, я преследовала не туристические цели. Так будет лучше выражено. В Тибете я хотела посетить все святыни и напитаться от них жизненной силой, потому что моя сила начала угасать. Видишь ли, Юля, у меня обнаружили неоперабельный рак прямой кишки. Но я решила, что умирать мне рановато, и потому отправилась за спасением на Кайлас.
– Кайлас – это что? – спросила Юля.
– Священная гора буддистов, – сказала Лиза. – Я ж тебе говорила, я про нее диссертацию пишу.
– Я обошла эту гору по пути великой коры, совершила все ритуалы и исцелилась, – продолжала тетя. – Теперь врачи не могут понять, как это так – то был у меня рак, а теперь нет.
– Тетя, поздравляю!
– Но на великой коре я встретила одно существо.
Лиза напряглась.
– Это существо оказалось бодхисатвой, святым. Он перенес меня с Кайласа в храм Дзунг. Храм, о котором не знают даже тибетцы.
– И что же этот храм?
– В этом храме у меня была серьезная беседа с настоятелем. И он поведал мне о следующем. Когда-то на заре времен великие боги не делились на мирных и гневных. Все было гармонично и спокойно. Но так продолжалось не всегда. Однажды боги прочли книгу. Нет, не так. КНИГУ. Она называлась «Сон об оранжевом царстве».
– Никогда не слыхала.
– В этой книге было все о каждом боге и о каждом человеке. Не только о тех, что существовали на земле на тот момент, но и обо всех тех, которые лишь собирались явиться. Боги узнали о том, что они разные. В жилах одних течет темная энергия, а в жилах других светлая, и значит, боги должны разделиться на темных и на светлых, на мирных и гневных, на надземных и подземных. Так произошло первое разделение. Боги разделились и стали творить новых людей. Прежние, невинные люди были ими уничтожены во время Великого потопа.
– Почему?
– Боги решили, что эти люди знают слишком много и это знание может им, богам, повредить… Новые люди тоже, как и боги, делились на светлых и темных. Среди этих людей были сверходаренные – святые, бодхисатвы. Темные и светлые. Для своих святых боги создали две страны: Шамбалу и Шамбалу.
– Как? Шамбалу и Шамбалу?!
– Да. Святые поселились каждый в своей Шамбале и стали творить дхианов – Повелителей Миров. А боги удалились от дел, оставив все управление людям и дхианам.
– Дхиан – дыхание святых, – прошептала Лиза.
– Да. Возникли дхианы Порядка и дхианы Хаоса. Они управляют этим миром и прочими мирами. Богам же нет до нас никакого дела. Но так будет продолжаться не всегда. Богам придется дать ответ за созданные миры.
– Когда?
– Двадцать первого декабря этого года будет Высший Суд Богов. Боги спустятся на землю, и люди будут судить их по делам их.
– Этого не может быть.
– Может, – твердо сказала Анна Николаевна. – Ибо уже родился Губитель, два года он пребывает на земле во плоти, и даны ему ключи от кладезя бездны.
– О ком вы говорите? – прошептала Лиза.
– О сыне Лалит и Лаканатхи, Повелителя Миров. О сыне твоего Леканта, Лиза.
– Скажите же мне о Леканте! Где он, что с ним?!
– Где он и что с ним, никто этого не знает. Хотя, вероятнее всего, он находится там, где находится его сын. Он жаждет убить его. И мне кажется, что место действия этой драмы – Тибет.
– Лекант бросил меня, – прошептала Лиза.
– Возможно, он даже тебя не помнит. У дхианов относительно людей короткая память. Не ищи его, Лиза.
– Откуда вы знаете, что я хочу его искать?
– Это на твоем лице написано. Отчаяние и поиск. Брось, это неблагодарное дело. Лучше давайте подумаем, как составить Эликсир.
– Какой Эликсир? – удивилась Юля.
– Свойство этого Эликсира – останавливать богов.
Оставлять их там, где и положено им быть – в Надмирье и Подмирье. Ведь если боги докатятся до того, что их будут судить люди, то, знаете, каков будет следующий шаг? Боги будут судить людей! А мне, например, этого ох как не хочется.
– Значит, вы приехали в Щедрый и поселились в этом доме для того, чтобы изготовить Эликсир?
– Не только. Может быть, ты не знаешь, Юленька, но с этим домом тоже не все в порядке.
Юля напряглась:
– А именно?
– В этом доме есть комната, которой нет.
Юля опешила, и даже Лиза перестала плакать:
– Погодите, погодите, что, та самая?
– Именно, – торжествующе сказала Анна Николаевна. – Так что первая моя задача – отыскать и обезвредить эту комнату. А уж вторая – составить Эликсир. И в этом мне нужна ваша помощь, девочки.
– Мояпомощь, – Юля сделала ударение на слове «моя». – Лизку не трогайте. У нее один Лекант на уме.
– Вот и пусть Лиза помогает. Ей нужно забыть своего возлюбленного. Между ними ничего не может быть. Больше.
– Я помогу, – хрипло сказала Лиза. – Что надо делать?
– Пока пить чай, – мягко улыбнулась Анна Николаевна. – Дела подождут. Лиза, поймите, я ведь не зла вам желаю и не унижаю вашу любовь. Но Лекант наверняка забыл вас. Он дхиан-коган, он мыслит другими категориями. Тем более что перед ним стоит сверхзадача – убить собственного сына…
Лиза вытерла слезы и стиснула зубы.
– Хорошо. Если надо… А для чего вам змеи?
– Я собираю их яд и экскременты, – пояснила Анна Николаевна. – По наитию чувствую, что что-то змеиное должно быть в Эликсире, но что – пока не пойму.
– Погодите, это что же, – удивилась Юля, – у вас, тетя, рецепта Эликсира нет?
– Нет, конечно, – хмыкнула Анна Николаевна. – В этом-то вся и загвоздка. Если б рецепт был, Эликсир смогли бы составить школьники из кружка юного химика.
– Но как же вы?..
– Трудом, девочки, и еще раз трудом. Экспериментирую, как могу. Одной, как я уже говорила выше, трудно. И если вы мне поможете, все будет прекрасно.
– Когда приступать?
– Думаю, прямо с завтрашней полуночи. Юленька, меня только тревожит то, что ты к тому же губернатор. Как ты будешь совмещать губернаторство и алхимию?
– Морока создам. И потом. Я два года не брала отпуск. Вот и отпрошусь. Не пропадет область без меня.
– Брависсимо! Итак, девочки, сегодняшний и завтрашний дни проводите по своему усмотрению, а в полночь пожалуйте ко мне. Час ведьм победит!
– Аминь, – засмеялась Юля.
– Но я не ведьма, – сказала со вздохом Лиза.
– Ничего. Поможешь мензурки мыть. Это тоже очень важное дело.
Девушки распрощались с тетей и покинули загадочный дом. Садясь в «порше», Юля спросила:
– Куда тебя подбросить?
– В Водопьяновский парк.
– Хочешь прогуляться?
– Да.
– Лизка, а когда ты работать будешь?
– Я работаю. Пишу диссертацию.
– Я про ту работу, которая приносит денежки. Хочешь, я тебя своим пресс-атташе сделаю?
– Не надо, Юля.
– Ты здорово депрессуешь, подруга. Да пойми, Лекант твой не единственный!
– Единственный.
– Так нельзя. Ладно, поехали.
Юля от досады стрельнула молнией в ближайшую урну. Сбросила, можно сказать, негативную энергию. «Порше» покатил в сторону главной щедровской достопримечательности – Водопьяновского парка.
У входа в парк машина остановилась.
– Спасибо, Юля. – Лиза пожала руку подруги и вышла.
– Я подумаю, как тебе помочь, – вдогонку ей крикнула Юля.
И уехала, поскрипывая шинами от большой досады. Юлю хлебом не корми, дай только сделать всех счастливыми. И то, что Лиза отказывалась быть счастливой, ее сильно напрягало.
Лиза вошла под сень Водопьяновского парка и направилась на свою любимую поляну. Здесь она два года назад обнаружила гробницу с Лекантом. Здесь они встречались, млея от любви друг к другу.
Поляна была пуста. Пуста была и скамейка, которую недавно здесь поставили, скамейка была красивая, резная.
Лиза опустилась на скамейку, стиснула руки под грудью, словно вбивала в себя таящуюся внутри боль.
– Лекант, – прошептала она. – Лекант, Лекант, почему ты меня оставил?
Она проговорила это и тут же устыдилась ненужной пафосности своих слов. Полились слезы. Лиза сидела сгорбившись, скорчившись от боли. Так она проводила целые дни, а иногда и ночи.
Но сегодня в окружающем мире что-то произошло. Слишком уж нежно пели птицы, и слишком сладко пахли поздние подснежники. Они словно уговаривали Лизу утешиться.
Но даже не это главное.
Главное, Лиза подумала: «Если на эту поляну сейчас придет мужчина, я выйду за него замуж».
Ну приходят иногда в голову девушкам абсурдные мысли, что ж поделать. И Лиза не исключение.
Однако на полянке было одиноко. И Лиза, посидев, собралась уж уходить, как вдруг на поляну из кустов бузины выскочил мальчишка.
Нет, скорее уж юноша лет девятнадцати.
У него было сильно разбито лицо и с правой руки капала кровь. Он был измотан и перепуган.
Лиза вскочила. Она забыла, о чем думала, и сейчас хотела только одного – помочь бедолаге.
Паренек увидел Лизу. И закричал шепотом:
– Уходите! Они сейчас будут здесь!
– Кто они? – негромко спросила Лиза и получила ответ:
– Панки. Они за мной охотятся.
– Спокойно, – сказала Лиза. – Я знаю, как управляться с этой братией. А вы подойдите сюда, я вам пластырем раны заклею. У меня в сумочке пластырь есть. Бактерицидный.
Парень, покачиваясь, подошел к Лизе.
– Уходите, – повторил он, – здесь сейчас будет избиение младенцев.
– Да, если младенцы – панки, – усмехнулась Лиза. – Я занимаюсь айкидо. Надеюсь, моих знаний хватит, чтобы пригладить пару-тройку ирокезов. Садитесь на скамейку. Я буду вашей Тамаркой-санитаркой.
– Какой еще Тамаркой-санитаркой?
– Молодой человек, молодой человек… Вы так юны, а уже забыли Агнию Барто! «Мы с Тамарой ходим парой, санитары мы с Тамарой». Помните?
– Черт, вы мне зубы заговариваете. Специально, да?
– Да. Потерпите. Это укольчик.
– Какой еще укольчик?! Вы что?
– Антибактериальный. Спокойно…
Лиза достала из своей сумочки аптечку. Из аптечки появился шприц, наполненный рубиновой жидкостью. Лиза взяла шприц и ловко вонзила его в предплечье юноши.
– Ой!
– Ну будьте же мужчиной! Не бойтесь, это не наркотик. Это против всех бактерий и вирусов. Спецсостав Юли Ветровой.
– А, Ветровой, ну ладно.
Юноша сел на скамейку.
– Так, теперь обработаем ваши порезы и ссадины… Они что, на вас с ножом?!
– А похоже, что с вилкой?
– Смешно. Потерпите немного, будет щипать, это перекись.
– Уф.
– Уже все. Однако… Как они вас…
Лиза потратила на раны молодого человека почти весь бактерицидный пластырь, но теперь за его здоровье не опасалась.
– Жить будете, – удовлетворенно сказала она.
– Спасибо вам, только это зря. Они сейчас будут здесь, и хана вашему пластырю.
– Да чем же вы так панкам насолили?
– А разве не видно? – удивился молодой человек. – Я же гот.
Лиза осмотрела парня внимательнее.
– Ой, и правда…
Юноша был одет во все черное – джинсы, рубашку и длинный плащ. Волосы у него тоже были длинные, забранные в хвост и неумело выкрашенные черной краской. Вокруг глаз чернела чуть размазанная подводка. Смешиваясь с бледным тональным кремом, она производила устрашающий готический эффект. И еще сережка в ухе. Пентаграмма в круге.
– Уважаю готическую культуру, – сказала Лиза. – Но чтобы драться…
– Я, думаете, полез? – надулся парень. – Шел себе спокойно по проулку Чекмарева, и тут подваливает толпа.
– Проулок Чекмарева далековато. Это оттуда они вас гнали?
– Да. Их шестеро, а я один. Думаете, я трус?
– Не думаю. Шестеро, говорите?
– Да.
– Странно. Я насчитала всего четверых.
И впрямь. На поляну вывалились, дыша, как загнанные кони, четыре разноцветных и громыхающих танка. То есть конечно же панка. Их ирокезы смотрелись внушительно и грозно, а серьги в ушах звенели в унисон цепям и медальонам.
– Ага! – завопил один панк. – Он тут. Мочи его!
Несчастный гот вскочил со скамейки и подхватил с земли суковатую палку:
– Живым не дамся!
– Спокойно, джентльмены, – встала между враждующими сторонами Лиза. – Не стоит ломать друг другу носы из-за эстетических разногласий.
– Ты чё, телка? Тебе вмазать, да? А ну отвалила отсюда, – примерно так сказал главный панк, если выкинуть из его речи весь ненормативный лексикон.
Лиза поморщилась. Она не любила великий и могучий русский язык в его уличном проявлении.
– Мальчики, я вас предупреждаю: уходите с миром. Вас, кстати, было шестеро. Где еще двое?
– Тебе какое дело?
– Да, в общем, никакого. Мне же проще.
– Все, телка, ты нарвалась, – рыкнул один из панков и ударил Лизу кулаком в грудь.
Вернее, хотел ударить.
И с удивлением и диким воплем увидел, что его могучая рука вывернута под невероятным углом.
Лиза легко толкнула противника, и тот упал. Тут оставшиеся панки кинулись на Лизу, игнорируя угрозу и изображая куча-малу. Но нападение захлебнулось в зародыше. Лиза применила несколько боевых приемов из начального курса айкидо. Начальный-то курс начальный, а панков разогнал хорошо. Они в разных позах расположились на молодой травке и постанывали, ощупывая ушибленные и отбитые места.
– Ну что, – весело и яростно сказала Лиза. – Теперь ваши душеньки довольны?
Душеньки кое-как встали, и главный душенька спросил, сплевывая кровь:
– Ты кто, стерва?
– Общество по охране ежиков, – отрекомендовалась Лиза. – Извините, беджик забыла. Вам мой телефончик дать, если захотите добавки?
– Сука, – невежливо подал голос помятый ирокез. – Мы же тебя распнем, вот погоди, наши еще подойдут… Ты пожалеешь, что родилась!
– Ну-ну, – усмехнулась Лиза. Еще никогда за последние дни она не чувствовала себя такой живой и наполненной. – Жду не дождусь.
Конечно, ей в некоторой степени было страшно. Страшно покалечить неплохих в целом ребят. Они же не виноваты, что сделались панками.
Так. Тут надо сделать пояснение. Когда Лиза умерла и стала умертвием, к ее способностям прибавилась большая физическая сила. Она могла запросто ломать людям руки-ноги и выворачивать пальцами шурупы из стен. Когда же Бог снова даровал ей обычную человеческую жизнь, сила никуда не делась. Хуже того. Сила удвоилась. И поэтому Лиза занималась айкидо, чтобы научиться соразмерять свою силу и не рвать деревья с корнем.
– Мальчики, – сказала Лиза, – уходите. Я не хочу делать вас инвалидами. А придется, если вы не отстанете.
И тут на поляну ступили еще два героя. В смысле панка. Были они рослыми и крутыми во всех отношениях. А еще один был вооружен ножом, а другой – пневматическим пистолетом.
Лиза посмотрела на них с участием.
– Да вы уже не мальчики, но мужички, – протянула она почтительно. – Дяденьки, а зачем вам ножик и пистолет?
– Надо, деточка, – процедил сквозь зубы один дяденька, а другой, с пистолетом, сказал:
– Ты ложись, сука, и подол задери. И молчи, пока все мы тебя не попользуем.
– Хо-хо, – сказала Лиза. – День перестает быть томным. Так. Или вы сейчас же сдаете мне оружие и идете со мной до ближайшего отделения милиции, или я за себя не ручаюсь.
Ответом ей был разнообразный и изощренный мат.
– Ну что ж, – вдохнула Лиза. – Голосу разума вы не вняли. Идиоты.
– Я тебя порежу, сука! – взревел амбал с ножиком и кинулся на Лизу. Она поднырнула ему под руку и нанесла удар по почкам. Амбал сразу сквелился. Подвывая, он рухнул в ближайшие кусты. Панки закучковались и зашептались.
– Дальше вам будет только хуже, – сказала Лиза. Она отобрала нож и подошла к тому, кто с пистолетом. – Отдайте пистолет. Ну!
Панк затрясся и нехотя отдал оружие.
– Как не стыдно, – сказала Лиза. – Вы позорите всемирное панковское движение. Вас бы отшлепать, но мы спешим. Гот… Эй, гот!
А гота-то на полянке и не было. Не успела Лиза заметить, как он смылся. Это девушку немного раздосадовало. Она, можно сказать, его защищала, а он деру дал.
Но тут произошла смена действующих лиц. На поляну выскочил наряд милиции с дубинками и наручниками. Они, вопя и раздавая пинки, похватали хулиганов, а Лиза отдала им конфискованное оружие.
– Ты как, цела? – спросил у Лизы майор Копчиков. Она его знала с тех пор, как приходила в отделение милиции читать лекцию о Шамбале.
– Цела, товарищ майор, а кто вас вызвал?
– Да парнишка какой-то, весь в черном. И глаза черным намазаны. Влетел в отделение, наводку дал и смылся.
– А пластырь на нем был?
– Вроде был.
– А, тогда я этого мальчика знаю. Вы не обращайте на него внимания, он местный душевнобольной, под гота косит.
– Ладно. Спасибо тебе, Лизок, что хулиганов задержала. Грамоту тебе выпишем.
– Да я и без грамоты…
– Ничего, ничего, страна должна знать своих героев. Шла бы ты, Лиза, к нам в милицию работать.
– Товарищ майор, да я вроде диссертацию пишу…
– А диссертация оперативной работе не помеха. Сначала посидишь в отделе борьбы с малолетними преступниками начальником по воспитательной работе. Лекции почитаешь наркоманам там, проституткам малолетним.
– Да я и так почитаю…
– О, кстати! У нас со следующей недели начинается декада профилактики наркомании среди подростков. Лизок, я тебе позвоню тогда? Придешь, лекцию почитаешь?
– Конечно. В любое время.
Милиция и панки удалились. Полянка выглядела помято, но Лиза не торопилась с нее уходить. Боевой запал прошел, и опять на девушку навалилась тоска. Лиза села на скамейку и обняла себя руками.
– Лекант…
Вот если бы он был здесь, разве пришлось бы ей самой возиться с этим отребьем? Впрочем, дело не в этом, она сильная и, с божьей помощью, может многое. Но если бы Лекант был здесь, какое бы это все-таки было счастье!
Она вспомнила его ласковые и в то же время тревожные глаза, мягкий голос… Тьфу, нет, так нельзя! Это в сентиментальных романах серии «Роковой соблазн» можно так убиваться по пропавшему возлюбленному, а она не героиня романа!
Лиза принялась копаться в сумочке, искать носовой платок. Все-таки тушь подтекла, надо было привести себя в порядок. Она достала платок, зеркальце и принялась наводить марафет.
Неожиданно в зеркальце отразилось движение. Лиза обернулась. Перед нею стоял многострадальный гот с букетиком весенних цветов.
– Это тебе, – протянул гот цветы.
– Спасибо, – механически приняла цветы Лиза. – А в честь чего?
– Ты спасла мне жизнь.
– Ну это громко сказано.
– Нет, спасла. И я тебе очень благодарен.
– Да ладно. А я уж подумала, что ты сбежал.
– Я в милицию бегал.
– А, так это по твоей наводке они явились?
– Да.
– Тогда ты мне тоже жизнь спас. Мы квиты. Половина этого букета предназначается тебе.
– Нет, что ты!
Лиза засмеялась, увидев нарисованный на лице гота испуг.
– У тебя подводка размазалась, – сказала она парню. – У меня черный карандаш есть, хочешь, подведу?
– Давай, – обрадовался гот. – А то у меня вечно неровно получается. Никак руку не набью.
– Ну если будешь связываться со всякими панками, руку вообще сломаешь. Так. Сиди смирно.
– Ум-м. Кстати, меня зовут Глеб.
– Очень приятно. Я – Лиза. Ты где учишься, Глеб?
– В технологическом институте. Химия пластмасс. А ты где?
– Ну, я свое отучилась. Я уже большая девочка.
– Да ладно. Тебе больше двадцати не дашь!
– Мерси. Мне двадцать семь.
– Да ты что! Не верю.
Лиза засмеялась и убрала карандаш.
– Все, готова твоя подводка. На, смотри.
Она протянула Глебу зеркальце.
Тот посмотрелся:
– Отлично! Похож я на вампира?
– А ты что, хочешь быть вампиром?
– Нет. Я хочу быть похожим на вампира. Сечешь разницу?
– Секу. Ну ладно, Глеб, мне пора.
– Подожди!
– Что?
– Ну… Давай я тебя в кафе свожу.
– Зачем?
– Выпьем кофе, поболтаем. Разве двум людям не о чем поговорить? Или тебе неудобно, что знакомые могут заметить тебя с готом?
– Нет, все нормально. Идем в кафе. А в какое?
– Тут есть одно, ориентальное. Называется «Дневник».
– Так там же, наверное, одни студенты собираются.
– Ну и что.
– Ладно, пойдем.
Они добрались до кафе, сели за свободный столик. Глеб заказал им кофе и пирожные. Слава богу, кафе было почти пустым, так что на них – великовозрастную даму и почти пацаненка – никто не обращал внимания.
Лиза пила кофе и опять наслаждалась этим простым процессом – пить. Когда она была умертвием, вода была ей запрещена в любом состоянии. И вот теперь…
– Расскажи мне о себе, – ни с того ни с сего сказал ей Глеб.
– Что именно тебя интересует?
– Ну, например, замужем ли ты?
– Замужем.
– И кто твой муж?
– В смысле?
– Кем работает?
– А, он логист в одной фирме. Он у меня тихоня, программист по образованию. Весь в своих компьютерах.
Лиза лгала и не понимала, зачем лжет. Но ложь лилась с ее языка свободно, как многоструйная река. В самом деле, не о Леканте же рассказывать этому мальчику! Только нарываться на сочувствие и плохо завуалированную жалость.
– А твой муж знает, какая ты драчунья? – усмехнулся Глеб.
– Да, он в курсе, – улыбнулась и Лиза. – Мы с ним совпадение противоположностей.
– А дети есть?
– Детей мы еще не планировали. Сначала я должна защитить диссертацию.
– А ты пишешь диссертацию?
– Ага.
– О чем?
– О священной горе Кайлас. Знаешь, это сакральное место для всех буддистов, находится в Тибете.
– Знаю, – неожиданно сказал Глеб. – Я там был с приемным отцом. А скажи…
– Нет, погоди, хватит строить мне допрос. Лучше расскажи-ка ты, как учишься.
– Нормально учусь. Без троек.
– А девушка?
– Что девушка?
– Твоя девушка как учится?
– Не знаю. У меня нет девушки.
– Слу-у-ушай! Это недочет, который легко поправить. У меня есть знакомая фея…
– Нет, ради бога, не надо меня ни с кем знакомить! Хочешь, я лучше расскажу тебе, как был на Кайласе?
Лиза притянула к себе тарелку с пирожным:
– Рассказывай.
Шамбала
Время неизвестно
Друкчен утратил ощущение времени. Боль наполняла все его существо, но лекари делали все возможное, чтобы облегчить эту боль. Они давали Друкчену питье, в состав которого наверняка входили наркотики, в результате чего он терял связь с реальностью и видел то, что видеть просто невозможно.
Так однажды он увидел возле своей кровати чудовище. Это была гигантская сороконожка, в рост человека, с черным лоснящимся телом и многочисленными оранжевыми суставчатыми лапами. Самое ужасное, что у нее была человеческая – девичья – голова. Сороконожка обратила к Друкчену свое лицо, и он был потрясен, узрев, как прекрасно это лицо. Он никогда не видел таких красавиц! Но тело, тело сороконожки!
– Это Бардо, – прошептал тогда Друкчен. – Я попал в ад.
Он долго кричал, и сороконожка пропала. Зато со временем вокруг импровизированного ложа Друкчена появились плотные белые занавеси. Главный лекарь сказал, что это нужно для того, чтобы к Друкчену не поступало ничто низменное и загрязненное. А однажды, меняя раствор, в котором находилось тело Друкчена, лекарь сказал:
– Друкчен, принцесса Ченцэ оправилась от болезни и хочет поговорить со своим спасителем.
– А кто ее спаситель? – удивился Друкчен.
– Ты, глупец! Жди, скоро она придет к тебе.
Друкчен равнодушно кивнул головой. Его не волновала принцесса. Он думал о том, сможет ли когда-нибудь ходить и вообще ощущать свое тело.
Однажды, когда Друкчен лежал, забывшись сном, к нему пришел лекарь и разбудил его.
– Друг мой, – сказал лекарь. – Сюда пришла принцесса Ченцэ. Она будет сидеть за занавесью, потому что тебе не положено глядеть на лицо принцессы. Но вы поговорите.
– Хорошо.
Он снова задремал, а проснулся оттого, что мелодичный женский голос за занавесью спросил его:
– Друкчен, можешь ли ты говорить?
Он хрипло выдавил:
– Могу, госпожа.
– Я принцесса Ченцэ, которую ты спас в огне колеса сансары. Я благодарю тебя.
– Принцесса… – пробормотал Друкчен. – Вы что-нибудь помните о своей прошлой жизни?
– Я помню лишь, что рождена была в Шамбале императором-пророком Эли и императрицей Ен. Я выросла в Шамбале, но потом должна была отправиться в земли плоти, чтобы набраться поверхностных знаний. Видишь ли, мои венценосные родители готовили меня к тому, что я со своим супругом принцем Нампхоном после свадьбы буду править землей плотских людей. Таких, как ты.
– Не понимаю.
– Все просто. Шамбала – это надмирье, жилище светлых дхианов, бодхисатв и богов. Здесь также живут и люди, но те, которые победили свою плоть и получили в дар от Будды великие свойства.
– Какие же это свойства?
– Чтение мыслей, полет, управление космосом. Свойств много, и, пройдя сквозь очистительные страдания болезни, ты в этом убедишься.
– Значит, я сейчас в Шамбале?
– Конечно, Друкчен.
– Принцесса, я не пойму одного.
– Чего ты не можешь понять, Друкчен?
– Когда ваш отец, русский по имени Валерий, умер в храме Дзунг, вы помнили о том, что являетесь тоже русской – девушкой по имени Ангелина. И я разговаривал с вами как с русской. Вы так переживали о смерти своего отца!
Занавесь колыхнулась. Наступило молчание. Друкчен подумал было, что принцесса ушла, но нет, она заговорила вновь:
– Друкчен… То, о чем ты только что сказал мне, на самом деле не есть реальность. Не есть моя и твоя жизнь. Это мыслеформы, которые создало наше болезненное сознание, сгорая в огне. На самом деле я никогда не была русской и мой отец – император Эли – жив. Что ты скажешь на это?
– Мне нечего сказать, госпожа. Мой ум изнемог.
– Отдохни, Друкчен. Скоро я еще навещу тебя.
И в самом деле, принцесса довольно часто навещала своего слугу – в благодарность за спасение. Она рассказывала ему разные истории, а Друкчен слушал.
Однажды он попросил принцессу:
– Госпожа, расскажите мне о Будде.
– Что ты хочешь знать о Будде? – переспросила принцесса.
– Все, что вы найдете нужным мне сказать.
– Хорошо. – Занавесь колыхнулась. – Я расскажу тебе о Будде.
РАССКАЗ ПРИНЦЕССЫ ЧЕНЦЭ
В городе Капилавасту, в срединной Индии, жена царя Шуддходаны именем Махамайя увидела чудесный сон: ей приснилось, что боги, стражи четырех сторон света, перенесли ее на горы Гималаи и здесь оставили на ложе под тенистым деревом. Явились затем богини, супруги тех богов, омыли ее в священном озере и одели в небесные одежды, и она вновь возлегла, и вдруг явился белый слон и вошел в ее правый бок.
Наутро царица рассказала свой сон царю; позвал он звездочетов объяснить чудесный сон, и сказали звездочеты, что у царицы родится сын, и если он останется в миру, то будет царем всей земли, а если станет отшельником, то будет Буддой и учением своим просветит весь мир.
И стала царица ждать рождения сына, и когда пришло время, она захотела отправиться в сад; и здесь, стоя под деревом, она родила сына, который чудесным образом вышел из правого ее бока. И произошло чудо: младенец сделал семь шагов и издал победный клич, возглашая как победитель в борьбе.
Затем мать и ребенка отвезли во дворец. В то время жил мудрый отшельник Асита, и дано ему было понять, что родился тот, кому суждено стать Буддой, и радостный поспешил он во дворец, стал просить, чтобы показали ему мальчика-царевича. Царь велел принести сына, и мальчик положил ноги свои на голову отшельника, который преклонился перед младенцем, ибо понял, что перед ним тот, кто будет спасать людей.
На пятый день нарекли царевича именем Сиддхартха – «Цели достигший». И прорицатели сказали, что станет он отшельником и Буддой. Когда царь спросил их, что же побудит царевича стать отшельником, прорицатели ответили: «Четыре встречи: со стариком, больным, мертвецом и монахом». Решил царь уберечь царевича от этих встреч, чтобы остался он в миру, и велел он окружить Сиддхартху охраной и не допускать его никогда к старикам, больным, мертвецам или монахам.
Вырос царевич, и царь захотел его женить. Перед тем он построил ему три чудесных дворца, дворцы были полны прислужников и прислужниц, и было в них много танцовщиц, которые услаждали взор царевича плясками. Дворцы стояли среди садов, в садах были пруды, покрытые лотосами – белыми, голубыми, красными. Царевич был одет в тончайшие и драгоценнейшие ткани, самоцветы блестели в его головном уборе, на браслетах и кольцах. Над царевичем всегда держали белый зонт, дабы не касались его лучи солнца, дождь и пыль.
