Текст книги "Обретая нас"

Автор книги: Надежда Скай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Привет. Вы готовы?

– Да! Поехали, пап.

Слегка пасмурная погода не только не мешала, но даже помогала. Солнце не слепило, южный тёплый ветерок обдувал ароматом осенних цветов, напоминая лето. Я посадил Егора на плечи и только успевал удерживать его за ноги, когда он у каждого вольера норовил нырнуть вниз от радости и восторга.

– Мам, смотри, смотри… – только и кричал Егор.

А я кайфовал от всего: от детской радости сына, от улыбки Евы и её присутствия рядом. Наверное, мы здорово смотрелись вместе!

Несколько часов, с небольшими перерывами на отдых и перекус, мы бродили по зоопарку. Останавливались у каждого вольера для животных. Мы с Егором были на одной волне радости и восторга, мы дурачились и подначивали маму. Ева втянулась и спокойно реагировала на шутки. Но самое большое впечатление на моего сына произвели волки. Егор долго за ними наблюдал и при каждом подходе большого тёмно-серого волка к решётке замирал и улыбался до ушей.

– Тоже такого хочу!

Выдал сын, когда мне с трудом удалось его уговорить пойти смотреть на экзотических рыб в небольшом океанариуме.

– Волки дикие и не живут с людьми. А вот собака, это другое дело.

– Глеб, какая собака? О чём ты? Ему категорически нельзя контактировать с животными.

– М-да… Но ведь после лечения можно будет?

Егор снова сидел на моих плечах, положив свою голову на мою и крепко ухватившись руками за шею. Ева оттянула штанину на его ноге и пожала плечами на мой вопрос.

– Это нам скажут в клинике после лечения.

Пока гуляли, я поставил бывшую жену в известность о времени рейса на завтра. Она лишь кивнула и заверила, что они будут готовы к моему приезду.

– Смотри Егор, а там настоящие акулы! – я подошёл с ним к огромному аквариуму с голубой подсветкой, в котором плавали три метровые хищные рыбы.

Зрелище было по-настоящему завораживающим. Мы молча наблюдали за плавностью движений акул и не заметили, как к нам подошёл мой отец.

22 глава

Ева

Как же Егор ждал поход в зоопарк! Попросил накануне вечером включить ему передачу про животных и усадил меня рядом с собой для обязательного просмотра. И если дикие животные по большому телевизору вызывали у него бурю восторга, то я даже боялась представить, что с ним будет твориться, когда малыш увидит их вживую.

Непоседа Егор проснулся очень рано и потянул меня немедленно собираться. Сам притащил небольшую аптечку с его лекарствами и умолол в три большие ложки всю кашу. Я искренне улыбалась и только подначивала его, настраивая на самый замечательный день. И чтобы он не сходил с ума, мы вышли на раннюю прогулку в ожидании его отца.

Глеб был точен до безобразия. Он подошёл к нам, убил меня своей сексуальной улыбкой, подхватил Егора на руки и крепко прижал к себе.

Я уже и забыла какой огромный в Ростове зоопарк! Когда я только переехала в этот замечательный город, толком не было возможности увидеть все достопримечательности. Но эту оплошность исправил мой будущий муж. Глеб с большим удовольствием катал меня по городу и, словно гид, проводил индивидуальные интереснейшие экскурсии с жаркими поцелуями и обнимашками. Мы тогда целый день бродили по огромной площади зоопарка, ели сладкую вату, всякую вредную еду из кафешек быстрого приготовления и наслаждались каждой минутой. Помню, как меня поразила выставка фауны Древнего мира, к сожалению название стёрлось из памяти. С открытым ртом слушала смотрителя данной экспозиции. Он с увлечением рассказывал группе школьников, к которой мы примкнули случайно, про обитателей планеты, вымерших сотни лет назад. Очень бы хотелось снова туда попасть, но не думаю, что Егору будет это интересно.

Как только мы попали в зоопарк, Глеб сразу повёл нас к вольерам с кошачьими. Егор визжал от восторга при виде амурских тигров и так и норовил упасть с плеч своего отца. Радость сына не могла никого оставить равнодушным, мы словно на время забыли нашу беду и крах личной жизни.

– Мам! Волки! Ой, смотри…

– Егор, не лезь, нельзя.

– Так, богатырь, иди обратно на плечи, а то мама нас поругает.

У большого вольера с волками Егор от радости совсем с ума сошёл. Он прыгал на месте и хлопал в ладони, ловил каждое движение опасных хищников. Абрамову с трудом удалось его снова посадить к себе на плечи.

Не знаю откуда столько энергии было у сына, но до обеда он, как маленький энерджайзер, без остановки то бежал к клеткам, таща по очереди туда же родителей, то направлял своего папу-лошадку к вновь увиденному и до чёртиков интересному. Абрамов каждый раз ловил мой взгляд и играл бровями, мол, смотри «как моему сыну кайфово и какой он сам классный». Я лишь улыбалась и молча кивала в согласии.

Но я ни на минуту не забывала о необходимости контроля состояния Егора. Каждый раз, когда мы отдыхали, мерила его показатели и давала побольше питья, что было дополнительным поводом водить малыша в туалет. С этой задачей Абрамов справлялся на все тысячу процентов.

– Пойдёмте в океанариум?

Егор не сразу понял куда зовёт его папа, стал упираться и пытаться вернуться к клеткам с волками. Глебу с трудом удалось его уговорить, а мне пришлось поддержать бывшего мужа. Большой павильон с множеством ярких аквариумов впечатлял. Мы медленно переходили от одного к другому, пока не застыли возле самого большого с тремя настоящими акулами. Я, как и Егор, завороженно смотрела за плавными движениями хищниц, поражаясь их красоте.

– Кхм, вот вы где…

Ну не могло всё быть так гладко и замечательно! Моментально узнала этот стальной голос и, прежде чем повернуться, посмотрела на Абрамова. Кошмар, он умолял меня взглядом быть спокойной.

– Привет, пап.

– Привет, сын. Ева, рад видеть.

– Здравствуйте, Александр Петрович.

– Ева, зачем так официально? Не чужие друг другу люди.

Меня поразило с какой теплотой произнёс бывший свёкр простые слова, слегка похлопав меня по плечу. Моментально вспомнила, как он мог с лёгкостью перевоплощаться из строгого, циничного бизнесмена в обольстительного мужчину, но только если это было в его интересах. Сейчас весь его интерес был направлен на моего сына.

– Знакомьте меня с этим очаровательным мальчишкой.

Александр Петрович улыбнулся Егору и потрепал его по ноге. Сынок свёл брови домиком и вопросительно посмотрел на меня. Глеб спустил его с плеч, но вместо того, чтобы поставить на пол, прижал к себе и что-то тихо зашептал на ухо. Егор кивнул, положил голову на плечо, прячась.

– Он стесняется.

– Егорка, не стесняйся! Смотри, что я принёс.

Это был нечестный приём. Свёкр достал из кармана в небольшой коробочке гоночную модель ярко жёлтого цвета и протянул Глебу.

– Смотри какую машинку принёс дедушка. Такой у тебя точно нет.

Скрестив руки на груди, я гневно переводила взгляд с одного мужчины на другого. Меня бесило, что они без моего ведома решили познакомить Егора с дедом. И Глеб явно предупредил своего отца о подарке.

А что детям надо? Правильно, внимание и игрушка. Егор не был исключением. Он чувствовал себя в безопасности рядом с родителями, а тут ещё и дед с подарком. Малыш взял подарок и слез с рук. Александр Петрович присел к нему, открывая коробочку и с улыбкой доставая модельку. И на этом Егору уже не нужны были диковинные рыбки вокруг. Они с дедом увлечённо рассматривали и обсуждали машинку. Я фыркнула и схватив Абрамова за локоть, отвела его чуть в сторону.

– Какого чёрта, Глеб?

– В чём дело? Дед решил перед отъездом познакомиться с внуком.

Он прикалывается? Глеб улыбался, а глаза просили понимания. А вот я сейчас чувствовала себя полной дурой, которую пытались убедить, что ничего страшного не происходило и я пытаюсь раздуть скандал на пустом месте. Противно.

– Вот как. И когда уважаемый дед узнал о внуке? Зачем устраивать этот цирк?

– Ев… Давай я позже всё расскажу?

– Обязательно и желательно не в двух словах.

Абрамов кивнул и, слегка приобняв за талию, подтолкнул к старшему и младшему поколению впервые встретившихся. Конечно такой ответ меня не устроил.

Около часа Абрамов старший гулял с нами, держа Егора за руку и ловя каждую его реакцию. А я не могла расслабиться. Ничего плохого в общем то не происходило, никаких неприятностей больше я не ждала, но то, что эти двое мужчин решили провернуть знакомство за моей спиной, мне совершенно не понравилось. Настроение ушло в ноль, и я уже ждала того момента, когда можно будет уже вернуться домой.

– Пока я буду укладывать Егора на дневной сон, можешь готовить речь. И желательно убедительную.

Абрамов только развёл руками и улыбнулся, прямиком направляясь на кухню, и включая попутно чайник.

Уложить спать сына было не так просто. Он с полчаса делился впечатлениями и подражал волкам воем, но в конце концов, всё же уснул с новой машинкой в руках. Накинув на него плед, поцеловала в лобик, вдыхая родной запах. Безумно хотелось лечь с ним рядом, обнять роднульку и ни о чём не думать. Но именно сейчас я хотела получить несколько важных ответов, сон подождёт.

– Спит?

– Да.

– Долго он. Чай будешь?

– Да, спасибо. Малыш перевозбудился от избытка впечатлений. Это нормально.

Душистый мятный чай тут же появился передо мной, и я лишь успела выгнуть бровь.

– Можешь начинать, у нас не так много времени. Мне надо успеть подготовиться к дороге.

Абрамов отошёл к окну и опёрся плечом о раму, осматривая местность вокруг дома. А я ждала, гадая, о причинах его затруднений. Ведь что может быть проще чем просто рассказать зачем он позвал отца?

– Я не могу объяснить тебе всего. Не сейчас, но обещаю, что обязательно сделаю это.

– Ты не с того начал.

– Нет, Ева, именно с того. Кое-что изменилось. Вернее многое. Всплыли неприятные факты… – Глеб поморщился, словно ему было больно. – Которые случились несколько лет назад и мне сейчас надо урегулировать возникшую ситуацию.

Он сел напротив и повертел ложкой, да так ловко, что я засмотрелась.

– Отец мне помогает. Нет, мне пришлось обратиться к нему за помощью, ведь мы завтра улетаем. А заодно пришлось рассказать про причину. Про Егора. Тут нет ничего секретного, он имеет право знать.

– Конечно, особенно, когда отцовство подтверждено.

– Да, прости.

– Он потребовал от тебя результаты анализа?

– Перестань. Отцу хватило того, что я верю.

А вот я не верила, зная Александра Петровича. Тот не верил на слово, даже близким. Продолжать кусать Глеба было бессмысленно. Тогда я ухватилась за другое.

– О каких фактах ты говоришь?

– Это касается фирмы.

– Точно?

– Да, не хочу и не буду тебя в это вмешивать.

Что ж и на том спасибо. Но что-то мне подсказывало, что Глеб не всё сказал. Но он прав, меня его жизнь не касается. Я мысленно вернула себя к главной причине, по которой мы сейчас здесь сидим и общаемся. Если бы не Егор, то, возможно, мы никогда бы не увиделись.

– Как скажешь.

– Это ещё не всё.

– Есть ещё что-то, во что ты меня не хочешь вмешивать?

– Перестань кусаться. Лучше улыбнись, завтра мы будем в Германии и вскоре наш сын будет здоров.

– Только это меня и держит.

– Я постоянно думаю о Егоре… – повисла пауза, а следующей фразой он добил. – Ев, я порвал с Сашей.

Вот это сюрприз. У меня даже дар речи пропал. Но потом пришёл истерический смех. Я смеялась до слёз и мне не было стыдно. Вытерев рукой глаза, посмотрела на ошалевшего Абрамова и не смогла не съязвить.

– Тебя пожалеть или поздравить?

– Ничего не надо. Просто знай.

Ох, я его не плохо задела! Абрамов плотно сжал челюсть, вышел из-за стола и молча покинул квартиру. А через несколько минут пришло от него сообщение, во сколько нам завтра быть готовыми.

23 глава

Ева

Долгожданная Германия встретила нас прохладой и пасмурной погодой. Первые крупные капли дождя упали сразу, как только мы вышли из аэропорта Фульстюттель, города Гамбург. Абрамов нёс вещи, а я с Егором на руках неслась к ожидающей машине.

– Всё же врёт прогноз погоды.

Глеб стряхнул воду с волос, взлохматив их до безобразия, и подмигнул Егору. Тот сидел у окна и большими глазами смотрел по сторонам, не выдавая ни звука. Я же чувствовала себя разбитой и до чёртиков уставшей. Словно не в бизнес классе летели, а ехали в поезде, в забитом полностью вагоне шумными дембелями. Так себе сравнение, но головная боль росла в геометрической прогрессии. До самой клиники я ехала с закрытыми глазами, краем уха слушая тихие переговоры Егора с папой и телефонные разговоры Абрамова.

Четырёхэтажное белое здание с большой территорией и прилегающим парком произвело на меня ошеломляющее впечатление. И даже моросящий дождь не смог удержать мой тихий восторженный возглас. Всё-таки в который раз убеждаюсь, что фотографии и реальность – совсем разные вещи. Нас приветливо встретили и сразу же разместили в двухкомнатной палате. И это тоже удивило. Не палата, а настоящая квартира в светлых тонах со всеми удобствами.

И если бы не головная боль, то я с удовольствием бы разделила с сыном небольшую экскурсию, зная, как он любит исследовать всё новое. В этом меня заменил его отец. Пока Егор осматривал наше жилище, Глеб был с ним рядом, но его взгляд я чувствовала даже затылком. Небольшая комната с двумя одноместными кроватями служила спальней. Всё уютно и гармонично: шкаф встроенный в стену, небольшой телевизор, светлый ламинат и большое окно, с видом на парк.

– Мам, а это правда больница? – Егор прыгнул на одну из кроватей, крутясь и проверяя мягкость матраса.

– Сама в шоке.

– Как ты себя чувствуешь?

– Не важно… Так заметно?

Абрамов положил сумку с вещами Егора возле кровати и подошёл практически вплотную, рукой трогая мой лоб. Прикрыв глаза, еле сдержала порыв прижаться головой к его груди. Нельзя давать слабину, не сейчас.

– Ты бледная. Но температуры нет.

– Знаю. Просто надо передохнуть.

Как же тяжело было переносить его внимание и не реагировать, а сердце изнывало, прекрасно помня этот взгляд и нежность в голосе. Мне пришлось использовать последние силы, чтобы отойти к небольшому столику с стаканами и бутылками воды.

– Скоро станет лучше.

Едва успела выпить таблетку, как появился медицинский персонал. Нас познакомили с лечащим врачом и медсестрой, которая будет прикреплена к нам. Доктор Кёлер, мужчина шестидесяти лет с седеющей аккуратной бородой и добрыми глазами, поинтересовался нашим самочувствием и сразу перешёл к делу. На неплохом русском, в конце он пояснил, что ещё в советское время учился в Москве, доктор Кёлер выдал нам схему лечения Егора и сразу предупредил, что после первого ввода препарата могут быть небольшие ухудшения состояния пациента. Нам, его родителям, не стоит паниковать, всё будет под контролем.

– И самое главное. Завтра мы возьмём ряд анализов и с этого времени до самой выписки я строго настрого запрещаю все контакты вне клиники. Вас, – он кивнул на меня и Абрамова, – тоже обследуют.

– Зачем?

– У Егора, возможно, упадёт иммунитет, а значит дополнительная нагрузка на его организм нам не нужна. Поэтому, делайте выбор, кто из вас проведёт этот месяц рядом с ребёнком.

– Это даже не обсуждается, я буду с Егором.

– Нет, Ева, мы вместе будем.

Светилу медицины было всё равно как мы решим этот вопрос, не его это дело, он просто кивнул, посоветовал отдыхать, и даже разрешил прогуляться по территории. Врач ещё раз пожелал нам хорошего дня и быстро удалился, оставив нас одних до завтрашнего дня. Тут же пришла медсестра, вручила нам памятку расписания процедур и свободного времени, рассказала, где находится её пост и на всякий случай показала кнопку экстренного вызова. С питанием было проще. Она оставила нам меню, где нужно было сделать выбор сразу на неделю.

Абрамов был сама вежливость и внимательность. Он горячо поблагодарил медсестру, пообещав, что с питанием мы разберёмся через час и быстренько проводил её из палаты.

– Глеб, о чём ты говоришь? Какой смысл тебе сидеть здесь с нами месяц? Я справлюсь.

Егор лёг на одну из кроватей и попросил включить ему мультики. Глеб вышел из комнаты и жестом позвал за собой.

– Ева, хватит строить из себя героиню. Прекрасно знаю, что ты справишься, но я тоже хочу быть рядом с сыном. Слишком много времени я потерял, слишком многого не знал и не смог помочь, когда был нужен.

– Но…

– Как ты сказала – это не обсуждается. Я буду с вами столько, сколько понадобится.

– Ладно. Тогда ты прекрасно понимаешь, что с завтрашнего дня ты не сможешь выйти за территорию.

В голове не укладывалось, как мы все вместе проведём это время. На такое я точно не рассчитывала. Что ж, тогда оставался последний аргумент.

– Ева, я всё пониманию, и я принял решение.

– Администрация клиники может задать вопрос о твоём родстве Егору. Не думаю, что они поверят на слово.

– За такие деньги – поверят. Ты словно хочешь избавиться от меня.

– Это не так… Но я не думала… – твёрдая уверенность в взгляде Абрамова не дала мне договорить.

Я махнула рукой, понимая, что настаивать дальше только бесполезная трата времени. Дикая боль в затылочной части головы жутко пульсировала, хотелось упасть на подушку и лежать трупом.

– Вот и отлично. А теперь отдыхать, мне совершенно не нравится земляной цвет твоего лица.

До ужина я лежала одна в полной тишине. До меня долетали тихие беседы Абрамова с сыном, и мне до чёртиков хотелось быть рядом с ними. Но меня нещадно ломала головная боль, выкручивая сознание. Лёгкая дрёма испарилась, когда Глеб тихо зашёл в комнату и сел рядом на кровать.

– Как ты?

– Лучше.

– Да, уже не такая бледная. Пойдём ужинать? – медленно приподнявшись, я посмотрела в дверной проём, ожидая появления сыночка.

– А где Егор?

– Он плотненько поел и сейчас спит на диване.

– Давно?

– Нет, с час.

Решив, что как только поем, разбужу Егора, я вышла в большую комнату и сразу присела у дивана. Малыш крепко спал, подложив руку под голову. Волосики взлохмачены, глазки бегают под веками. Улыбнувшись, поправила одеяло и села за небольшой стол у окна.

– Не стал тебя трогать и выбрал сам меню. Надеюсь понравится.

– Главное, чтобы Егор ел то, что ты выбрал.

Абрамов пожал плечами.

– На него и был главный расчёт. Егор помогал, просил больше сладкого и меньше помидор.

– Терпеть их не может.

– Теперь я это знаю. Приятного аппетита.

Куриная отбивная в панировке, овощной салат и зелёный чай были как благословение, мой желудок с удовольствием принимал и урчал с радостью.

– Десерт?

Глеб пододвинул тарелку с воздушным пирожным с йогуртовой начинкой, прекрасно помня моё любимое лакомство.

– Решил меня подкупить?

– Побаловать.

– С чего вдруг такие изменения?

– Много что изменилось.

Я уже хотела задать следующий вопрос, вывести его наконец на разговор, который толком так и не состоялся, но проснулся Егор.

***

На следующий день нас всех полностью обследовали. У Егора взяли анализы и советовали спокойно ждать результатов, больше гулять в парке и настраиваться на положительный результат. Так мы и делали. Абрамов заказал доставку новых модельных машинок для сына, уже зная его большую любовь к ним, и большой конструктор «Лего», который спасал меня от необходимости проводить время рядом с бывшим мужем. По вечерам Глеб с Егором собирали полицейский участок, а я закрывала текущие бухгалтерские дела нескольких фирм, которые не успела закончить перед поездкой в Ростов.

И вот настал тот день. Нас, меня и Егора, сразу после завтрака, отвели в светлую и просторную процедурную. Абрамова же попросили ожидать в палате, сама процедура не займёт много времени. Доктор Кёлер был сама доброта и вежливость, болтал с Егором, пока измерял его показатели давления и кислорода в крови. А я всё равно переживала в отличие от сыночка. Он спокойно лежал на белоснежной кушетке и с улыбкой отвечал врачу. Мне бы так.

И правда, процедура введения препарата заняла всего то полчаса. Через катетер Егору маленькими дозами вливали дорогостоящий препарат, капельница постепенно пустела, а я выдыхала, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает.

– Очень вас прошу, первые сутки могут быть тяжёлыми. Иммунитет станет бунтовать и возможны различные реакции организма, вплоть до лихорадки.

– Что мне делать?

– Быть рядом и незамедлительно вызывать медицинский персонал, – доктор Кёлер погладил Егора по голове и продолжил. – Сегодня я специально взял полную смену и если понадобится, то останусь и завтра.

– Спасибо.

– Главное не паниковать, паника наш злейший враг. Егор не первый мой маленький пациент, на практике знаю, как родители начинают с ума сходить. Если понадобится, то можем и вам помочь медикаментозно.

– Думаю, что мы справимся.

А ночью начался ад. Второй ад в моей жизни.

К вечеру Егор стал жаловаться на усталость, отказался от ужина и, что для него совсем неестественно, стал хныкать и канючить. Всё было для него не так. Абрамов хмурился и уже не знал, как Егора развеселить или отвлечь. В итоге сынок залез мне на руки и до момента, пока он не уснул, я носила его по палате, тихо напевая наши любимые песенки.

– Иди поешь, я с ним посижу.

– Хорошо, я быстро.

Прекрасно понимая, что придётся запихивать в себя уже холодный ужин, а аппетита нет от слова совсем, я съела ровно половину, когда появился Глеб и с безумными глазами срочно позвал к сыну.

– Ева, он горит! Чёрт, у меня чуть сердце не остановилось, когда он засипел и мне показалось, что он на полминуты перестал дышать.

– Егор, милый, зайка! Просыпайся, родной…

Нажав на кнопку экстренного вызова, стала тормошить моё сокровище, а у самой сердце в пятки уходит. Мне снова было до чёртиков страшно. Самые жуткие мысли лезли в голову и от них могильный холодок бежал по спине.

Как и обещал доктор Кёлер, помощь Егору была оказана незамедлительно. Ему ввели жаропонижающие препараты и пока температура не спала, оставили под наблюдением. Я стояла рядом, обхватив плечи руками, приказывая не сметь даже думать о плохом, мысленно посылая свою энергию моему маленькому чудо, вспоминая наставления врача.

А через несколько часов всё снова повторилось. Егор в жаре метался по кровати, бормоча несвязные слова, а я ничего не могла поделать. Глеб не отходил ни на секунду, сидел на другой кровати и молчал, сжимая руки в кулаки. И слава богу, что меня не трогал. К утру у меня совсем не было сил, я стояла на коленях у кровати Егора и держала руку малыша, глотая слёзы и молясь, чтобы жар больше не возвращался.

– Ев, посмотри на меня.

– Уйди…

– Нет. Он спит без температуры уже два часа. Тебе тоже надо отдохнуть.

Тёплые ладони обхватили за талию, и Глеб осторожно, как мягкую куклу, поднял меня на руки, крепко прижимая к себе.