Текст книги "Алисандра. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Надежда Олешкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Глава 16
Наступил новый день. А вместе с ним пришло и следующее испытание. Этим утром ситамет Ваормир словно специально долго не называл сегодняшнюю магию, издевался, тянул, повторял уже известные нам вещи. Я мысленно упрашивала, чтобы был Разум. Но мою мольбу не услышали.
Жизнь – именно эта магия оказалась на очереди – принимали не на улице. Нас отвели к застекленным дверям и снова попросили заходить по списку.
Не было того страха и злости, обычно исходивших почти со всех сторон. Девушки успокоились, расслабились и не боялись предстоящего испытания. Я их понимала. Ведь это Жизнь, здесь не может оказаться ничего плохого. От нарастающего интереса наоборот хотелось поскорее приступить к заданию.
Вскоре я оказалась в полностью застекленной комнате, наполненной цветами разного размера и вида. Недалеко от входа стоял плетеный диванчик, а на нем…
Я чуть не взвизгнула от радости. Казалось, еще немного, и сама прыгну в объятия Алекса.
– Приветик, – быстро подошла к нему.
Он широко улыбнулся, предложил жестом руки присесть и ненадолго отвернулся.
– Привет, – вскоре сказал Алекс.
– У нас сегодня ничего страшного?
Впервые за последние дни хотелось, чтобы испытание длилось очень долго. Я бы сидела рядом с ним, разговаривала на интересующие темы, прогнала девушек, ожидающих за дверью.
– Думаешь? – полностью повернулся он ко мне, переставая периодически поглядывать назад.
– Название ведь хорошее.
Жизнь определенно должна быть мирной. С помощью нее только лечи, воскрешай и многое другое в данном направлении. Просто замечательно, наверное, владеть такой магией, помогать всем, делать добро и приносить радость.
– Что у тебя с носом? – все-таки заметил Алекс небольшую припухлость и дотронулся до него.
– Ау, еще не зажил, – убрала его руку. – Вчера упала.
Мне до сих пор становилось больно от любого прикосновения. Утром мы попытались с Нэсси скрыть этот недостаток, но полностью не справились. Издалека может и не видно, зато вблизи осталась заметна слегка измененная форма носа.
Алекс снова вздумал к нему дотронуться. Но я отстранялась, отодвигала его тянущуюся руку, как надоедливую муху.
– Перестань, – хлопнул он по моей ладони.
Я опешила от такого обращения. И только заметив желтоватое свечение возле своих глаз, поняла, что Алекс собирался сделать. Он вскоре убрал руку и удовлетворенно кивнул.
Нос больше не болел, он был целым и невредимым.
– Спасибо, – радостно проговорила я, без конца ощупывая ранее припухшую часть лица.
– Удивительно, – сказал Алекс, снова отворачивая голову.
– Что именно? – и попыталась найти глазами то необычное, что так часто привлекает его внимание.
– Почему не попросить о помощи? Твоя анэлья знает меня и мулье Симила, да и…
– Это я запретила кого-нибудь звать, – перебила его, не желая слушать дальнейшие перечисления. – Не важно. Давай лучше о чем-то хорошем. Как дела у тебя?
Мы наконец-то сидели рядом, на одном уровне, почти соприкасаясь коленями. Как никогда, мне хотелось поговорить, узнать что-нибудь о нем, задать хоть парочку вопросов из накопившегося огромного списка. И не было никаких истерик, переживаний, необходимости помолчать.
Алекс улыбнулся и покачал головой.
– Тебя именно это интересует? Алисандра, надо задание выполнять.
– Нельзя разве заниматься одновременно и тем и тем? А что надо делать, кстати?
– Сейчас, – поднял он один палец.
Алекс встал, отошел в сторону и достал из густо растущих цветов маленького пушистого зверька, отдаленно напоминающего шиншиллу.
– Сперва попробуй исцелить… Что с тобой?
Как только увидела забавное существо в его руках, я обрадовалась и умилилась. Но вскоре застыла мраморным изваянием. От моего лица отлила кровь, ноги и руки чуть ли не задрожали. И все потому, что с животным не все так просто. Были слышны хрипы, оно слабо подергивалось и выглядело потрепанным.
– Он при смерти? – с трудом оторвала взгляд от бедного создания.
Мне не нужен был ответ на вопрос. Леденящая душу энергия обо всем давно рассказала. Она бунтовала внутри, рвалась наружу, сама тянулась к этому существу. Я одновременно напитывалась и хотела отдать холодок обратно. Словно была проводником, посыльным, временным пристанищем.
– Да, и ты ему поможешь, – подтвердил мою догадку Алекс.
Он подошел ближе и протянул руки, показывая полумертвого зверька.
Стало слишком сложно сдерживаться. Я сделала шаг назад и сглотнула подступивший ком к горлу. Нутро так и тянулось к существу. Оно словно нашептывало на ухо – помоги, но только не в том смысле, в котором говорил Алекс. Пушистое животное находилось на грани, оно не могло определиться – продолжить жить или умереть прямо здесь и сейчас. Это состояние словно давало дополнительную энергию, которая витала вокруг, накопилась в нем, начала просачиваться в меня и уговаривать склонить в свою сторону. Всего лишь надо было направить ее в нужное место, показать дорогу, чуть сильнее подуть, чтобы нарушить хрупкий баланс.
– Нет, – нервно вскрикнула я, делая еще два шага назад.
Моя рука сжалась в кулаке. Он помогал контролировать себя, не выплескивать бушующую магию, не делать ужасных поступков. С трудом удавалось не потянуться к полумертвому созданию, чтобы помочь умереть. И это было бы не убийство, а обычное высвобождение энергии Смерти, накопившейся в нем, открытием сдерживающей дамбы, направлением потоков по нужному руслу.
– Не бойся, оно безвредно. Всего-то надо наполнить жизненной энергией, – успокаивал меня Алекс, медленно приближаясь и поднося неопределившегося зверька.
Почему так сложно? Я ведь подпитывалась раньше энергией мертвых, негативных мыслей и даже костей. Но ЭТО…
Подобное не сравнить ни с чем. Когда зверек уже не живет, но и не умер – от этого так манит стать тем человеком, который направит на верный путь, избавит от страданий и поможет определиться с выбором – жизнь или смерть.
В пальцах начало покалывать, рука сама потянулась к пушистому зверьку.
– Нет… Я… не могу, – задыхаясь, нервно выдавила из себя, а после сорвалась с места и убежала.
Передо мной появились двери, которые не хотели с первого раза открываться. Помню, на дороге стояли девушки, там был коридор, мельтешили окна, кто-то выкрикивал мое имя. Но еще присутствовало затрудненное дыхание и желание скрыться, забиться в угол, отгородиться от всего мира и ни с кем не встречаться.
Я остановилась у фонтана в саду, задыхаясь, но не от бега. Внутри все клокотало, бунтовало, словно сама магия пришла в полное негодование, не хотела мириться с моим решением. Будто не она являлась дополнением ко мне, а я была ее непримечательным носителем, сделавшим на этот раз неправильный выбор.
Перед глазами стоял образ Миссунии. Я превращалась в нее, под воздействием этой магии день за днем менялась, неосознанно принимала вид той старушки, без зазрения совести приносящей в жертвы обычного человека. Ведь все начинается с малого. Сегодня захотелось убить животное, а завтра…
Руки без конца ходили ходуном. Я взялась за голову и удивилась температуре пальцев. Они обжигали своим холодом, хоть внешне совершенно не изменились.
Мне надо было сделать выбор – пойти в комнату или на кладбище. Но не находились силы, чтобы двигаться, переставлять ноги, даже для передачи своей энергии какому-то мертвяку.
Рядом послышались голоса. Я их испугалась, как самого ужасного монстра. Кусты вскоре стали моим укрытием от обычных девушкек, не подозревающих о маленьком комке в бежевом платье, который в любую секунду может сорваться и показать истинную мощь взбунтовавшейся магии Смерти.
– Мир, смотри как умею.
– Хватит уже хвастаться. Подумаешь, огонь она вызывает, – и послышалось негромкое фырканье.
– Как думаешь, сколько девушек останется?
Возле моих кустов раздалось шуршание платья. Я хотела посмотреть на них, хотя бы через просвет в листьях, но уткнулась лбом в землю, заставляя свое тело перестать трястись.
– Я одна, – ответила вторая, которую назвали Мир, и они засмеялись.
Если определять по голосам, то там было только две девушки. Но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы загнать меня в угол и заставить не дышать из-за страха стать обнаруженной.
– Это понятно. Может тридцать? Я не против, чтобы на следующей неделе убралось отсюда столько лишних. Они явно не подходят, – выразила свое мнение обладательница магии Огня.
– Нет, больше. Я насчитала уже сорок одну со способностями.
– Как думаешь, без магии кого-нибудь оставят?
Мой интерес победил, и я все-таки подняла голову, собираясь рассмотреть девушек через толстый слой листвы. Но смогла увидеть лишь ткань платья.
– Разве не рассказывала тебе? – удивилась Мир. – У них нет времени возиться с нами.
Их голос был нежным, тягучим, слегка звонким. Казалось, там стоят не люди, а дроу, эльфы или дриады. По манере говорить оказалось сложно определить расу.
– Нет, не говорила. Я знаю только, что Принну трудно приходится. Ему ведь надо владеть магией на высоком уровне. Вот и тренируется без остановки, – сказала первая.
– Тшш, не говори никому об этом, – понизила голос Мир.
– А толк? Даже если и расскажу, все равно ведь не знаю, кто он.
– До сих пор не поняла?
– Нет. И кто же?
– Нас не просто так приглашал сюда именно Глеар. Мы очень мило с ним побеседовали, он даже поговорил с моими родителями. Представляешь, и до самого замка проводил. Вряд ли Каесар послал бы кого-то со стороны выбирать потенциальную невесту. Это точно Глеар. А какая у него улыбка…
Я не сдержалась и чуть приподняла голову. Возле фонтана стояли две эльфийки. Но лиц рассмотреть не удалось. Хотя я и не намеревалась, мне важна была только раса. Прямые спины, длинные белые волосы, бледная кожа – они дополняли мягкость слышимого мной голоса.
– Хм, – только и ответила первая девушка.
– О нет, – возмутилась вторая. – Ты ее видишь? Быстрей…
Я затаила дыхание. Казалось, меня заметили, сейчас придется оправдываться, придумывать всякую чепуху и ощущать себя крайне неуютно. Но платья зашуршали, послышались отдаляющиеся шаги, а после воцарилась тишина.
Выходить из укрытия было страшно. Меня больше не трясло, внутри не ощущалось того волнения, но с людьми встречаться совершенно не хотелось. Словно они стали опасны для меня, или я для них. Но одно прояснилось – идти надо в комнату.
Туда я добралась не скоро. По дороге часто встречала девушек, асэрми, и каждый раз мне приходилось скрываться, опускать голову, ускорять шаг – лишь бы не находиться рядом. Лишь в комнате я смогла выдохнуть. Но взгляд вскоре наткнулся на уголок плохо спрятанной книги по некромантии, и появилась неприятная горечь во рту. На этот раз фолиант вызвал отвращение – к самой себе и магии, что находилась во мне. Я сделала пару шагов назад во времени, вернулась в самое начало, где понимала истинную суть магии Смерти и не хотела мириться с ней. В то время не умела использовать ее, не нашла в этой зеленой дымке ничего привлекательного, она не помогла тогда еще спастись, связаться с мамой, посмотреть с другого ракурса на закат и не придала некой уверенности. Мне снова стало противно ощущать ее в себе, снова захотелось избавиться, снова она была врагом, делающим из обычной Алисы самого настоящего монстра.
Выходить за пределы комнаты мне больше не хотелось. Дверь стала неким щитом от окружающего мира, спасающего людей от человека, всем нутром желающего убить невинную зверушку. Я не отправилась на ужин, отказалась встречаться с подругами, не желала видеть Нэсси. Был объявлен негласный бойкот.
Но утром пришлось менять свои планы.
Анэлья долго уговаривала меня встать с кровати и пойти на завтрак, потом на собрание, а там и на испытание. Говорила, что осталось совсем немного – всего три. Я тогда еще с трудом сдержалась, чтобы уточнить – она хоть одно из них проходила? Тут от огненного Эйда долго еще тряслась, а передышку никто не дал, не позволил хотя бы морально отойти от предыдущего и подготовиться к следующему.
Три…
Я сдалась, ведь нельзя пропустить испытание на магию Разума. Пришлось одеться и пойти к остальным, извиняться за опоздание перед ситаметом и без конца жаться в углу, долго дожидаясь своей очереди.
Мулье Курэни. Вот как зовут ужасного человека, владеющего магией Разума. Помимо того, что он стар, страшен и орк, так еще оказался крайне жестоким.
– Проходите, присаживайтесь на стул, – встретил мужчина меня сиплым голосом.
При первом взгляде на него отчего-то поняла – не узнаю я ничего про ту старушку. Не потому, что мулье выглядел не лучшим образом, просто слишком пренебрежительно он пробежался по мне взглядом, и увиденное не пришлось ему по вкусу.
– Добрый день, меня Алиса зовут, – попыталась не выдать подтупившего волнения.
– Не стойте в дверях, садитесь на стул и попытайтесь прочитать мои мысли.
И я вдруг поняла, что этот мужчина способен узнать каждую мелочь, которая случайно пронесется в моем мозгу. Глаза быстро забегали по небольшой комнате, останавливались на приоткрытом окне, впускающем свежий воздух, седой шапке мулье Курэни, на его неровно подстриженных ногтях. А после подняла глаза чуть выше и мысленно запела песенку с детства. Она была простой, незамысловатой и отлично подходила, чтобы заполнить разум чем-то невзрачным и бессмысленным.
Мой стул находился напротив мужчины. Он внимательно на меня смотрел и заметно злился. Его брови периодически сходились на переносице, глаза часто сужались, а губы поджимались. Но я не придавала этому наблюдению никакого значения – песня важней, только она и ничего больше.
– Хватит, – стукнул он кулаком по столу.
Не нравится мой напев? Но я ведь не просила читать свои мысли. Зачем злиться?
Мулье Курэни достал из выдвижного ящика какую-то вещицу и вскоре навис надо мной.
– Встаньте, – приказал он. – Подойдите к краю ковра.
Я беспрекословно выполняла, совершенно забыв все слова из песен.
– Это кулон твоей матери, – и на его руке повисла совершенно незнакомая мне вещица.
– Нет.
– Я сказал: «Это любимый кулон твоей матери».
Голос его раздавался не в ушах, а в самом мозгу. Он был гулким, давящим, словно говорили в пустой комнате, и каждый звук отскакивал от стен, приумножаясь в громкости.
– Нет, точно не ее, – возразила я.
Но он повторял. Мужчина говорил одну и ту же фразу. Она была одновременно в моей голове и плавала в воздухе, как что-то осязаемое. Я противилась, возражала. И вдруг мне нестерпимо захотелось взять этот кулон в руки.
Мама его очень любила. Последняя память о ней.
Я понимала, что вещь хрупкая – стеклянный брелок надо беречь, аккуратно с ним обращаться. Надо его спрятать в шкатулку и никому не показывать.
– Лови его, – резко сказал мулье Кэрони и сделал шаг назад, разжимая при этом кулак.
Цепочка медленно выскользнула из его руки, устремляясь за стеклянной, более тяжелой вещицей. Я бросилась спасать мамино украшение, прыгнула вперед, но уже в полете поняла – не достану. Перед глазами оно разбилось в дребезги, раздался звук бьющегося стекла, а слезы сами прыснули бурным потоком. Я охнула, когда ударилась о пол, зарыдав затем в голос.
Стало понятно – не мамин кулон, мысль навязана, ввинчена в голову этим мулье. Но лучше обманываться и иметь хоть что-то на память, чем поверить и увидеть, как брелок разбивается. Словно там было не стекло, а мои материальные воспоминания о самом дорогом человеке.
– У-у-у, – заревела я, поднимаясь и начиная собирать осколок за осколком.
– Успокойся, – потряс орк меня за плечо. – Это не твоей мамы кулон, я внушил.
Но его слова не помогли. Наоборот, я взвыла еще громче. Слезы капали на пол, пальцы аккуратно собирали кусочек за кусочком ранее красивого украшения. Мне хотелось высказаться, показать, насколько мулье ужасен, что задел с трудом затянувшуюся рану, которая вновь начала кровоточить.
– Хватит реветь, – прикрикнул мулье Курэни где-то сверху.
– Так примените свою магию, – подняла на него мокрые глаза. – Внушите еще что-нибудь, – продолжила надрывным голосом. – Кто вам вообще позволил вспоминать мою умершую маму? Обязательно было так делать?
Я чуть было не кинула в него все собранные стекляшки. Обида жгла горло, слезы не хотели останавливаться, а губы – трястись. Но на мое возмущение мулье Кэрони никак не отреагировал. Казалось, если я сейчас же не уйду сама, то он в этом поможет самым неприятным способом.
Мне пришлось подавить все свое негодование и покинуть помещение, так и не попросив помощи в поиске пожилой дамы в черном. Я хотела устроить вчера бойкот, почти удержалась, чтобы не выйти оставшиеся дни из комнаты и закрыться от мира. Сегодня это желание усилилось.
Скорее бы отсюда уехать. Как они все надоели. Вышвыривают за пределы замка, топят, закапывают, показывают почти мертвое животное, а теперь еще и оскорбляют память моей матери.
Гады! Ненавижу!
Глава 17
– Алиса, вставайте. Нельзя же так, – в который раз проговорила Нэсси.
Хоть мне и хотелось позавтракать, я была тверда в намерении не выходить из комнаты до самого конца. Одеяло закрывало меня от солнечного света, стало защитным коконом, преградой для анэльи. Она второй день подряд умоляла не делать глупостей, выполнять указания ситамета и идти на испытание.
Но, думаю, этому мужчине вообще плевать на каждую из девушек. Он не заметит отсутствия одной. Ведь говорили, что ситамет в день путешествия за пределами замка обещал позаботиться и найти меня. Но что-то не помню никакой помощи. Все было лишь на словах, пшик, обман.
– Вас отправят домой, если не будете слушаться, – зудела над головой анэлья.
А мне это и надо. Ее уговоры не действовали. Они наоборот добавляли уверенности в правильности моих действий.
– Ой, – пискнула Нэсси, услышав стук в дверь.
Оказывается, за мной пришли. Ситамет Ваормир заметил пропажу и отправил асэрми, ослушаться которого было уже страшно. Пришлось вставать, одеваться и следовать за широкоплечим мужчиной. Тот довел меня до открытой двери и чуть было не втолкнул внутрь. Но я вовремя сделала шаг в сторону, сразу же прилипая спиной к стене.
Время потянулось очень медленно. Оно застыло на месте, не хотело делать шаг вперед, приближая мою очередь. На этот раз я числилась в списке самой последней. В комнате ничего не изменялось, за окном однообразно покачивались ветки деревьев, а само ожидание начало утомлять.
Когда количество девушек существенно уменьшилось, сидеть на одном месте стало невыносимо. Я начала прохаживаться по комнате, заложив руки на груди. Очередь медленно таяла.
– Наконец, – в пустой комнате раздался радостный вздох, а после дверная ручка под моим напором пришла в движение.
Я зашла внутрь, и улыбка сразу же исчезла с моего лица.
Зря обрадовалась!
– Ну здравствуй, – с другого конца комнаты раздался знакомый хрипловатый голос.
Подступивший к горлу ком не хотел пропадать. Я резко выдохнула и снова потянулась к дверной ручке. Но той не было. Как в доме Миссунии – выход вовсе исчез, превратился в цельную стену, через которую не пройти.
Страшная картина из прошлого промелькнула перед глазами. Не хотелось быть снова запертой заживо, не иметь возможности выйти, лишь ждать позволения со стороны. Я начала ощупывать стену, но вскоре поняла – бесполезно.
Мне пришлось развернуться и взглянуть на сидевшего за столом дроу. Я заметила его самодовольную улыбку и ощутила, как сердце падает к ногам. Паника вздумала подобраться сзади, пробежаться по спине холодным потом, заставить не дышать и неподвижно ждать продолжения. Но ей никто не собирался поддаваться. Этот дроу оказался не настолько продуманным – старуха в свое время сразу все предусмотрела.
Если убираешь дверь, то не забудь и про окно.
Я быстро побежала к своему спасению. Всего пара шагов, мне осталось сделать рывок и прыгнуть. Но в последний момент я повисла в воздухе, удерживаемая его рукой.
– Еще и выпрыгнуть задумала? – и после этих слов спасительное окно исчезло.
Что делать? Он ведь вряд ли простил ту мою выходку.
Ничего не оставалось, только вырываться из рук Фолина. Но как бы я не пыталась, мертвая хватка дроу не выпускала. Какие-либо поверхности поблизости не обнаруживались, вцепиться за что-нибудь или оттолкнуться не удавалось – так и болталась в его руках, прижатая боком к твердой груди.
В какой-то момент перестала двигаться и повернула к нему голову. Ну и пусть Фолин сильнее, больше, выше и много всего другого. У меня тоже кое-что есть.
Я подняла свободную руку и повторила фокус с удушением. Зеленая дымка послушалась, окутала его шею, но за запястье вдруг схватились и завели его за спину. Недолго думая, я вывернулась и подняла другую руку, продолжая начатое.
В глазах резко потемнело. Мрак окутал меня со всех сторон. Не было больше комнаты, стен, Фолина, лишь я и приближающиеся красные огоньки глаз. Нечто наступало. Это оказался огромный паук. Он вынырнул из темноты, стал хорошо различим, смотрелся грозным монстром, явно желающим утащить меня с собой и использовать в качестве ужина.
Мне следовало закричать, но голос пропал. Я попыталась отбежать, но что-то не давало двинуться. Зато одна рука оставалась свободной, она сжалась в кулаке и…
Рядом кто-то захрипел, а мое тело вдруг упало на пол. Не сразу удалось понять, что комната стала прежней и не было больше того чудовища.
– Да ты ненормальная, – возмутился Фолин, потирая свое горло.
– На себя посмотри, – ответила я тем же тоном, встряхивая головой.
– Я тебя не душил.
– А я тебя не поднимала в воздух и не угрожала ничем, – решила припомнить ему предыдущую нашу встречу.
– Не я тебя в воду кидал.
– О, не твое платье забирали и не хотели отдавать.
Я наконец поднялась на ноги и сделала шаг назад, отдаляясь от Фолина на всякий случай.
– Ты даже не поздоровалась, когда зашла.
Все? Закончились претензии?
– А ты не попрощался, когда улетал, – я снова нашла ответ и не удержалась от тихого смеха.
На лице Фолина промелькнула мимолетная улыбка.
– Что ты тут делаешь? – тон его голоса стал нормальным.
Видимо, дроу тоже больше не хотелось выражать одно лишь недовольство.
– Пришла на испытание.
Дурацкий вопрос. Какие еще могут быть варианты?
– И магии у тебя нет. Никакой вообще, да? – выгнул Фолин одну бровь, закладывая руки на груди и упираясь спиной в стену.
Вот попала!
– Только никому не говори, – я сократила между нами расстояние, чуть ли не дотрагиваясь до его локтя.
– О, это интересно, – и на лице дроу расплылась ехидная улыбка.
Вот… Неужели будет шантажировать?
– Что надо сделать, чтобы не рассказал?
– Почему скрываешь? – не обратил он внимание на мой вопрос.
Его поведение снова начало возмущать. Помимо того, что Фолин знает обо мне кое-что запретное, так еще и отвечает вопросами на вопрос, а это в крайней степени раздражает. Не люблю подобных людей, а этот еще и серый в придачу.
– Тебе какая разница?
Я обошла стол, стараясь не показать свое недовольство, села на его стул и тоже заложила руки на груди.
Фолин долго молчал, смотря в пол. Его грудь медленно вздымалась, словно он пытался успокоиться или наоборот злился по новой. Затем дроу повернул голову и с наигранным спокойствием проговорил:
– Отвечай на вопрос.
– С чего вдруг? – дернула я плечами.
И не подумаю. Кто ты такой вообще, чтобы выкладывать тебе все свои секреты? Хватит и того, что знаешь про магию Смерти – конкретный мой промах.
– Отвечай на вопрос, – медленно повторил он.
Я отрицательно покачала головой.
С чего этот дроу взял, что буду слушаться каких-то приказов? Да со мной родители подобным образом никогда не разговаривали – лишь просьбы и правильные уговоры.
Фолин резко повернулся и громко опустил кулаки на стол, заставляя меня подпрыгнуть от неожиданности.
– Отвечай на мой вопрос! – чуть ли не прорычал он эту фразу.
Ой, вот не надо пугать своим грозным видом. Когда зашла в комнату, в сто раз страшнее было, чем сейчас.
Я хмыкнула, затем улыбнулась и наклонила голову вбок.
Злость явно раздирала его изнутри. Казалось, он сейчас разнесет этот стол в щепки, а потом сделает со мной что-нибудь ужасное, не обращая внимание на крики и мольбу о прощении. Но Фолин ничего не поломал, подошел ко мне, взял за ворот платья и поднял в воздух. Наши лица оказались слишком близко друг от друга. Я ощущала его неприязнь своей кожей, она опаляла, заставляла вжать голову в плечи и настроится на худшее.
– Не беси меня, девочка. Делай, что говорю, – его глаза пристально смотрели в мои.
– А то что? – тихо спросила я.
Зря! Зачем так сказала? Мне ведь ничего не стоит ответить на простой вопрос. Лучше рассказать, чем оказаться размазанной по стене. Всего-то пару слов. Да и разозлился почему-то очень быстро. Главное, сейчас не показать свой страх. Спокойно, у меня ведь есть холодок, он поможет.
Мои ноги неподвижно висели над полом. Платье впивалось в тело, а я боялась пошевелиться и что-то добавить. И извиняться сейчас не видела смысла. Но Фолин ничего не делал. Просто смотрел своими фиолетовыми глазами в мои. Сперва те были слегка мутными, но со временем прояснялись, морщинки на лбу у дроу постепенно убрались. Что-то происходило, но я не понимала, что именно.
Худшего не произошло. Рука Фолина разжалась, предоставляя мне свободу. Я не ожидала подобного и чуть не упала. Дроу отступил, затем подошел к вновь появившемуся окну и облокотился плечом о стену рядом с ним.
– Сложно ответить? – спокойно поинтересовался Фолин.
– Эм… Нет, – удивленно покачала я головой. – Просто… – мысли в голове спутались, меня поразило поведение дроу, резкая смена настроения, нормальное обращение.
Я потерла висок и направилась к тому же креслу, удобно располагаясь в нем. Глаза пару раз поднимались на внимательно следящего за мной дроу, но потом снова опускались на пустую часть стола.
– Домой хочу, – все-таки решилась рассказать правду. – Без обнаруженной магии попаду туда в ближайшее время. Поэтому и хожу на испытания.
Почему сразу не спросил нормальным тоном? Разве сложно?
Фолин долго на меня смотрел. Сперва я боялась поднять на его взгляд, чувствовала дискомфорт, но вскоре осмелела.
– Уходи, – дернул он головой в сторону материализовавшейся двери.
– А… – у меня снова закончился весь словарный запас.
Серокожий удивлял в который раз. Я сперва хотела переспросить, вдруг плохо расслышала, но решила просто промолчать и сделать, как тот сказал. Дверь вскоре была мной открыта, комната ожидания появилась пред глазами. Но я помедлила.
– Почему ты тут? – обернулась я, так и не сделав шаг вперед.
Фолин ухмыльнулся, но все-таки ответил:
– Помогаю им за приятное вознаграждение.
Я нахмурилась, не поверив в сказанное.
– Им не найти мага Духа лучше меня, – добавил дроу, расплываясь почему-то в улыбке. – Иди, – снова указал он на дверь.
Да уж. Чего только не сделают ради денег. А самоуверенный какой... Вот бы тебе торчащие уши хоть кто-нибудь пообломал.
Но мысли не были озвучены. Я присела в книксене и вскоре ушла. Мои шаги постепенно ускорялись. Лишь выйдя из комнаты ожидания, я вспомнила об ужине, на который в итоге не успела.
Пришлось вновь обращаться к Нэсси с просьбой.
– Мне ничего не дадут, – вжала анэлья голову в плечи.
– Ну пожалуйста, – я взяла ее за руку.
– Алиса, кокьен еще вчера сказал, что это было в последний раз, – тихо проговорила она.
– Я за целый день ничего не съела. Ты хочешь моей голодной смерти?
– Нет, – покачала Нэсси головой. – Но мне не дадут.
– А мне дадут? – оживилась я.
Это была хорошая идея. У меня удастся познакомиться с кокьеном, выведать у него парочку рецептов. Или, что скорее всего, выйду в коридор и сразу же вернусь обратно, так и не дойдя до кухни.
– Вы что? – захлопала глазами анэлья.
Но я не успела толком понять, что именно сказала не так. Нэсси развернулась и быстро убежала, оставив меня стоять в самом центре комнаты. Вскоре она вернулась с подносом, постоянно поджимая губы.
– Он был очень зол, – сказала Нэсси, расставляя тарелки.
– Но ведь дал, – обрадовалась я, подбегая к столу и приступая к долгожданному ужину.
Вскоре ковер нежно дотрагивался своими ворсинками к моей коже, в желудке ощущалась приятное наполнение, а в голове – пустота. Улыбка самопроизвольно поселилась на лице. Хотелось просто лежать, не двигаться, смотреть в потолок и ни о чем не думать.
– Вы завтра ведь пойдете на последнее испытание? – поинтересовалась Нэсси, останавливаясь на выходе из комнаты с подносом.
– Посмотрим, – расслабленно сказала ей, так и не повернув голову.
И только услышав стук закрывающейся двери, я села.
– Последнее…
Мои глаза забегали по комнате, выискивая ответы на набежавшие со всех сторон вопросы.
Что там будет? Их некромант похож на Миссунию? Как мне не испортить все в самый ответственный момент?
Вдох, выдох.
Я снова легла на ковер, стараясь унять волнение и тщательно все обдумать, без паники, мельтешения мыслей.
И так, магия Смерти…
Убивать точно никого не заставят. Но что-то опасное определенно должно присутствовать. И главное, каждый день подвергали смертельной опасности, чтобы в последний проверить на саму Смерть.
Из груди вырвался печальный вздох.
Что может сделать некромант? Поднимет мертвого, вызовет дух, начнет душить с помощью зеленой дымки? Возможно, наложит порчу и попросит снять ее с себя.
Все это звучало совершенно не страшно, не опасно, примитивно. Ведь я со стольким уже повстречалась, что никакие зомби больше не приводят в дикий ужас. А должны. Потому что по легенде у меня нет никакой магии, я как все – обязана кричать и вжиматься в угол от вида ходящего скелета, парящего духа, покачивающегося мертвяка.
А если все-таки будет душить своей дымкой? Она на меня не действует. Миссуния вон пробовала, у нее не удалось. Главное, не подносить руку, а то сразу же впитается.
Я встала возле зеркала и начала изображать страх, ужас, напрягала шею и открывала рот, словно задыхалась. Актер из меня получился никудышный. Но я старалась, репетировала, пыталась представить самые жуткие моменты в своей жизни и запомнить выражение лица.
Однако это не решало первоначальной проблемы. Поддельные эмоции не поднимут меня в воздух, как это может сделать дымка, сковывающая шею. Я подняла руку и попыталась проделать подобное сама. Но та не обхватывала горло должным образом, словно растворялась возле самой кожи, впитывалась, не уплотнялась как следует.
– Ааа, – разозлилась я, запуская пальцы в волосы.
Как поднять себя в воздух, чтобы этого никто не заметил?
Ответ не хотел приходить в голову. Я снова начала пытаться. Дымка много раз окутывала мое тело, становилась уплотненной плитой под ногами, тонким слоем вокруг кожи, но все эти манипуляции не помогали оторвать меня от земли. Тело было тяжелым, его незримо тянуло вниз. В какой-то момент я вспомнила ту пещеру с великанами. Там я тоже старалась сделать огромного скелета, управляя костями. И эта мысль мне очень понравилась, ведь если поднимать не тело, а сам холодок, наполняющий меня изнутри, то может получиться.
