Текст книги "Он меня не отпустит (СИ)"

Автор книги: Надежда Борзакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Ничего меня к нему не тянет! Я просто растерялась от неожиданности и от неловкого разговора и чувства вины вот и все. Какие-то сумасшедшие недели. Все, все кувырком с первой секунды нашей встречи.

Демон… Точно что Демон. Самый настоящий!

– Саша, у тебя все в порядке? – донесся из-за двери голос Али.

– А? Да! Да, все в порядке! Я сейчас выхожу, – затараторила я.

Открыла кран с холодной водой, намочила руки и приложила их к горящим огнем щекам. Посмотрела на себя в зеркало. Глаза сияли, на щеках румянец, губы пылали.

Я могу лгать самой себе сколько угодно. Но за эти недели не прошло ни дня чтоб я не вспоминала о нем. Глаза цвета виски, смотревшие на меня вот так, по-особенному, нагло и раздевающе то и дело всплывали в памяти, а следом за ними бархатный голос, от которого мурашки по коже. Чувство вины за ту “подставу” грызло не переставая. Хотелось лично извиниться но, учитывая ситуацию, это худшее что я могла сделать, ведь Степа бы узнал. Даже учитывая тот факт, что он поклялся – на горло себе наступит, но больше не будет никакой ревности, лишний раз провоцировать его что бы что? Очистить совесть? Разве это возможно сделать так легко?

Да-а, черт, Демид даже снился мне однажды! А именно после того вечера, когда мы застряли в лифте. Словно бы темнота и увиденная мною его уязвимость в ней, как-то связали нас…

Какие глупости, господи! Может быть я с ума схожу? От понимания, что, впервые в жизни меня потянуло к другому. И не мимолетно, нет…

И что теперь? Держаться от него подальше? Легко сказать, но ведь у нас фактически одна компания. И он сказал, что…

– Саша? Валерия уже приехала…

– Иду! – слишком громко крикнула я.

Выключила воду, вытерла руки и поспешила переодеваться. Потом – на прийом. Работай, Сашенька! Работай! И не смей думать! Вообще ни о чем, кроме работы.

Надев форму, зашла в кабинет.

– Добрый день, Валерия! – улыбнулась я владелице забавного мопса Голди.

Она была моей ровесницей и очень красивой. Работала успешной моделью в социальной сети, рекламируя одежду тамошних брендов, в числе которого оказался и Машкин. Именно через нее мы и познакомились. Стоит ли говорить, какую пользу принес мне ее отзыв?

– Та-ак, Голди, давай взвесимся, – ласково потрепав старичка по холке, сказала я. – Набрал ты, зайка. Валерия, я распишу другую диету. И нужно больше активности в день. Сами понимаете, при диабете набор веса крайне нежелателен.

Она закивала. Взяв у собаки анализы и сделав назначение, я проводила Валерию на рецепшн в который раз мысленно восхищаясь тем, как она любит и заботится о своем питомце. Знаете, намного чаще бывает, что у богатых женщин собаки и кошки как аксессуары для фото и это меня ужасно бесило.

Остаток дня прошел за работой, которая отлично отвлекала от всего остального. А вот дома чувство вины накатило топящей волной. Так хотелось рассказать обо всем Маше, но я и не думала этого делать. Потому, что если озвучить случившееся, то выйдет, что это действительно было, действительно имеет какое-то значение, а это не так. Пусть Демид думает что хочет. И делает что хочет. Я люблю Степу и я буду с ним. А все остальное. Это так, временное помутнение и оно пройдет.

Я взялась готовить ужин. Салат с морепродуктами, болоньезе, вино… Все, как любит Степа. Закончив с готовкой, накрыла стол белоснежной скатертью, поставила на него свечи, разложила салфетки, приборы… Потом быстренько приняла душ, сделала макияж, заколола над ухом свои кудри и надела шелковое платье на тонких бретелях, а к нему туфли на каблуках. Когда брызгала на шею любимые вишневые духи новый флакон которых мне вчера подарил Степа на годовщину взамен закончившегося, в двери как раз стал поворачиваться ключ. Успела просто идеально. Хоть в чем-то сегодня повезло.

– Вау, – присвистнул Степа, увидев накрытый стол. – Что за повод? Годовщину же вроде бы отметили вчера…

– У тебя же первый рабочий день после больничного, – сказала я, выходя из спальни.

Мужчина, довольно улыбнувшись, окинул меня восхищенным взглядом.

– Какая ты у меня красавица, – хрипло проговорил, заключая в объятия.

Вблизи были видны заживающие синяки на лице даже несмотря на слой тонального крема, под которыми он их спрятал, чтоб смочь поехать в офис. Разумеется, с водителем, поскольку за руль ему еще несколько недель будет нельзя. И все это просто потому, что Демид возомнил стоит ему только захотеть и я буду с ним. После сегодняшнего утра стали понятны истинные причины его “защиты”. Дело не в рыцарстве, но в том, что он банально хотел меня себе. Вот и все.

Степа стал целовать меня. Запутался пальцами в волосах, притягива ближе к себе. Его пальцы были теплыми. И губы тоже. И они не пожирали, не покоряли и не забирали дыхание, а просто осторожно давили на мои. Приятно. Не более того. Никакого огня и подгибающихся коленок. Зато воспоминания. О других руках и других губах. Холодных и твердых, как лед…

Какой кошмар! Что мне, черт возьми, сделать, чтоб избавиться от этого?

Я забралась Степе руками под рубашку. Принялась отвечать на поцелуи. Прижималась всем телом, выгибаясь в его руках и постанывая. Торопила… Умоляла…

Заставь меня забыть! Пожалуйста, заставь меня забыть….

Глава 13

– Милая, у тебя все хорошо? Ты какая-то напряженная весь день… Может, болит что-то?

– Все отлично, Степа! Просто завтра утром на сутки…. Давай сегодня не долго будем?

– Так мы и недолго. Максимум до полуночи. Я еще не сильно в форме для долгих тусовок.

Чувство вины как укол раскаленной иголкой где-то внутри. За драку, за тот поцелуй. Почти неделя прошла. Неделя, которую я была просто идеальной невестой. Завтраки, ужины, рубашки, секс… Не то чтобы раньше я отлынивала от тех немногих женских обязанностей по дому, которые мне оставались, но могла, скажем, попросить домработницу занести рубашки Степы в химчистку, а его самого попросить заказать еду на дом, если слишком уставала на работе. И с сексом то же самое. Если хотелось спать, то я так и говорила. Но не в эту неделю. И вот, когда время и старания уже начали потихонечку, маленькими шажками стирать случившееся, Леша позвал “всех” посидеть в гастробаре.

Чего я не рада вечеру с друзьями-приятелями? Потому, что Леша из тех людей, кто дружит со всеми. Потому, что официально “война” между Степой и Демидом не объявлена. Потому, что может быть такое, что там будет и он тоже. И что тогда? Делать вид, что понедельника не было? Я смогу?

Именно из этих опасений, я и сидела как на иголках. И почти не красилась. И волосы оставила почти в естественном виде, то есть распущенными по плечам буйными кудрями. И надела джинсы и рубашку “оверсайз” с топом. Из украшений – только золотые колечки в уши, ну и помолвочное.

Если он там будет, то пусть не думает даже в теории, что я могла стараться ради него.

– Приве-е-е-ет! – увидев меня, Маша в три прыжка преодолела разделяющее нас расстояние и обняла. – Я так соскучилась.

И я по ней. Очень. Все потому, что не имея возможности рассказать подруге про Демида, невольно начала ее избегать.

Подняв голову с ее плеча, я рискнула посмотреть кто еще на месте. Леша. Артем с Кирой. Надо же, у него рекорд – больше двух месяцев с одной девушкой. Вова, Таня. Демида нет.

– Ну-с, все в зборе! – как по заказу огласил Леха. – Что ж, дети мои, предалагаю испить по глотку живительного элексира за сегодняшний вечер и откушать великолепные явства, любезно приготовленные золотыми руками местных мастеров…

“Живительный” элексир слегка усмирил нервы, а “явства” обласкали вкусовые рецепторы.

Пятнадцать минут. Час. Два.

И вот мы, снова все вместе. Все как раньше – нормально. Весело. Уютно. Словно ничего не произошло. Леша – душа компании, но не дурак. А потому никаких источников конфликта.

– Ну, ладно, мы поедем, – в какой-то момент объявил Степа.

– Время детское, братан.

– Детское не детское, а моей принцессе завтра на сутки заступать.

Я поймала брошенный на него одобрительный взгляд Маши. Видишь, я была права. Он хороший и любит меня. А вот я… А вот я запуталась, но уже начинаю распутываться. И все будет хорошо.

Попрощавшись со всеми, мы сели на заднее сиденье Степиной “Камри” и его водитель Давид отвез нас домой. И там, засыпая в теплой постели и в еще более теплых объятиях жениха я была уверена, что все будет хорошо.

Пребывать в этой уверенности мне предстояло всего-то два дня. Недолго, так сказать, мучилась старушка в высоковольтных проводах..

Вторник. Утро. Первые пациенты – все плановые. Потом рутинное заполнение отчетности. И вот, когда я как раз сохраняла последний на сегодня документ, дверь в кабинет открылась и на пороге возник главврач. В распахнутом пальто, которое просто не сходилось на его животе и с подставкой с двумя бумажными стаканчиками с крышками и крафт-пакетом, в который кладут десерты в руках.

– Дмитрий Денисович…

– Сашенька, не отвлекайтесь, – голосом доброго дядюшки сказал он, подходя к моему столу, – Я на секундочку. Вот, ехал мимо одной замечательной кофейни и решил порадовать сотрудников.

Широко улыбаясь, от чего глазки почти пряталась за круглыми щеками, он поставил передо мной стаканчик с кофе и положил крафтовый пакет.

– Спасибо, – растерянно промямлила я.

– Для вас, Сашенька, всегда пожалуйста. Может быть следующий вместе выпьем где-нибудь, как знать. Ну, хорошего дня!

Серьезно? Нет, серьезно?! Порадовать сотрудников он решил, ага. Именно поэтому подставка двойная и поэтому намек на грядущее приглашение на совместный кофе.

Сговорились вы все что ли?!

В сердцах я смела со стола кофе и пакет с каким-то десертом в мусор. Приземлился кофе неудачно – крышка слетела, а молочнокофейная пена брызнула мне на брюки. Твою же мать! Сменные в стирке дома. Ну и что теперь?

Вскочив на ноги, промчалась в уборную. Мимо ресепшена. Там Аля. И рядом с ней ни намека на кофе от заботливого босса.

Пятна с брюк отмылись. Сушка для рук прекрасно подошла в качестве фена. Все, на форме ни пятнышка. Выдыхай, Зорина! Выдыхай! Ничего катастрофического не случилось. Снаряд в одно и то же место не попадает. А попробует, уточню наличие жениха. Если не поможет… Вот об этом подумаешь если возникнет необходимость!

Позвонил Степа.

– Сашунь, совсем вылетело из головы. Мама сегодня ждет нас на ужин, в шесть.

– А, ага… А зачем, что-то случилось?

– Почему должно что-то случиться, это просто ужин. Отпросишься?

Отпрошусь. Ага. Вроде бы у меня имеется выбор. Когда “мама ждет” явка обязательна. Пусть она не стесняясь демонстрирует, что меня именно терпит. Все равно я должна у нее бывать вместе со Степой. Старайся, мол, налаживать отношения. Я и стараюсь. Как ни крути, Валентина Андреевна мама Степы и моя будущая свекровь.

– Хорошо.

Положив трубку, я сделала глубокий вздох и направилась в кабинет главврача отпрашиваться. Мелькнула мысль, не так уж все плохо и не вовремя. Ведь получается что повод уточнить для Дмитрия Денисовича наличие у меня жениха подвернулся сам собой.

Я постучала в дверь.

– Да-да, – увидев что это я, он расплылся в довольной улыбке, – Заходите, Сашенька, я вас слушаю.

– Дмитрий Денисович, хочу у вас отпроситься сегодня вечером на час, – проговорила я очень стараясь не пытаться избегать его масленого взгляда. Смотреть открыто. Пусть ему будет неловко.

Жаль, ему неловко не было.

– Конечно-конечно, Сашенька, без проблем. Надеюсь, у вас ничего не случилось?

– Нет, все хорошо. Просто у свекрови именины, а я совсем о них забыла…

Ну, не говорить же в самом деле, что это просто ужин, неизвестно зачем устроенный. Лицо главврача вытянулось так сильно, что стало почти овальным, маленькие глазки зло блеснули.

– Вот как… Ну, что ж, передайте родственнице мои поздравления и наилучшие пожелания. Но впредь прошу о таких вот “плановых” отлучках сообщать не день в день и, конечно, этот час будет вычтен из вашей заработной платы. Я ввожу новую систему расчета заработной платы и согласно нее неотработанные по неуважительной причине часы не будут оплачиваться.

– Все ясно. Спасибо, что отпускаете, – пробормотала я и вышла из кабинета.

За дверью выдохнула. Так-то вам, Дмитрий Денисович. Завязывайте с кофе-пряниками, место занято.

– Будем только мы или еще кто-то? – спросила я у Степы, когда мы ехали к его маме.

Жених заехал за мной в клинику, а моя машина осталась на парковке.

– Еще Виктор Петрович, – ответил мужчина.

Семейный адвокат? Интересная компания. И о чем пойдет речь? Решив не спрашиваться, я мысленно подготовилась к еще более паскудному завершению сегодняшнего паскудного дня.

– Саш, не стоит так очевидно демонстрировать то, насколько сильно ты не хочешь видеться с моей мамой, – сказал Степа. – Я понимаю, она непростой человек, но это не меняет того, что эта женщина часть моей жизни, как и ты. А поэтому будут лучше, если ты попытаешься с ней поладить.

Я открыла рот сказать, что старания для того чтоб поладить должны быть обоюдными, но передумала. Такой разговор возникал уже не в первый и даже не в пятый раз и заканчивался всегда одинаково. Мама уже немолода, все никак не может оправиться после смерти отца, она в жизни многого добилась, годами вместе с отцом управляла бизнесом, прояви терпение, понимание, пытайся поладить…

– Саша?

– Я просто устала, Степа. И новый главврач не был в восторге от того, что я отпросились день в день.

– Всего на час. Что ты там такого делаешь, что тебя нельзя заменить? Управляешь государством?

– Нет, всего лишь лечу животных, – начала закипать я.

Очень хотелось сказать, что мама, которая сейчас не занималась ничем кроме самой себя могла бы и подстроиться под время, комфортное для людей, у которых имеется график работы, либо же можно было обойтись и без меня на этом ужине, но я опять же промолчала. Поругаемся. И уже взвинченные приедем на этот “чудесный” ужин.

Вскоре перед нами замаячил фасад семейного особняка Мартыновых. Очень красивый, хоть и слегка старомодно помпезный дом, был бы уютным, не витай там постоянные холод и высокомерие.

– Немного опоздали, Степа, – сказала вместо приветствия Валентина Андреевна, выйдя к нам.

– Извини, мам, пробки.

Разувшись и отдав верхнюю одежду экономке Маргарите – такой же высокомерной, как и сама мама Степы, мы направились в столовую. Путь к ней проходил через просторную залу, в которой с чашкой кофе сидел Виктор Петрович.

– Степа, Саша, – он поднялся с дивана и поздоровался с нами.

В столовой уже ждал ужин. Честно говоря, есть хотелось ужасно, ведь чтоб компенсировать по работе этот час, я проигнорировала обед. Да и блюда выглядели очень аппетитно. Как ни крути, а готовила Маргарита изумительно. Мне до нее далеко.

– Ну, сынок, расскажи, как день прошел…

Степа приступил к рассказу и я была ему безумно за это благодарна. Ведь можно было просто сидеть и молчать.

– А твои как дела, Саша? Слышала, что тебя так и не сделали главврачом?

– Все отлично, Валентина Андреевна. Да, главврачом не сделали, к сожалению. Ну, ничего страшного, все еще впереди.

– Это даже и к лучшему. Руководящая должность это огромная ответственность и нервотрепка, даже если бизнес не твой, можешь мне поверить.

Я лишь кивнула. Поймала себя на мысли, что это редкая нейтральная фраза, услышанная от Степиной мамы в отношении меня.

– Я сама много лет проработала боссом. Но это было уже после рождения Степы, разумеется. Когда я была беременна, то занималась только своим здоровьем и домом. Никаких стрессов. И то, скажу тебе, бывало непросто. И это в двадцать, а не в тридцать, как тебе.

– Мне двадцать восемь.

– Скоро двадцать девять. Да и какая разница? С кем ты торгуешься за этот год? Здоровье все равно уже не то… Но, его-то мы, конечно же проверим. Этот пункт прописан в брачном контракте.

– В брачном контракте? – очень стараясь не дать глазам вылезти на лоб, спросила я.

– Ну да. Я слышала, вы со Степой планируете свадьбу на лето… Не знаю, зачем так затягивать, но это, конечно, вам решать. До этого момента необходимо будет подписать брачный контракт и, конечно, пройти обследование. Поскольку все закончили ужин, то предлагаю приступить к обсуждению контракта. Виктор?

Я перевела взгляд на Степу. Тот выглядел абсолютно невозмутимым. Словно все так, как и надо. Как и должно быть.

– Обсуждайте что хотите. Только без меня, – услышала я собственный голос.

А потом, словно со стороны увидела, как выскакиваю из-за стола, пробегаю залу, прихожую, наскоро обуваюсь, хватаю куртку, сумку и вылетаю за дверь.

Глава 14

– Интересно, а если будет что-то не так с моим здоровьем, то все, мама запретит тебе жениться? А если после свадьбы у нас не будут получаться дети? Тогда что? Развод?

– Александра, истерику прекрати! – рявкнул Степа так, что у меня внутри все сжалось от страха.

Мы стояли в кухне его квартиры. В спальне были разбросаны вещи, которые, приехавшая сюда первой я, начала лихорадочно собирать. За этим занятием меня и застал Степа.

– Заткнулась и послушала сейчас меня, – Степа навис надо мной и я невольно вся сжалась, втягивая голову в плечи, такая агрессия и угроза от него исходили. – Мы на то и собрались этим вечером, чтоб обсудить пункты контракта. Как взрослые деловые люди…

Ага. Конечно. Только ты забыл мне сообщить зачем мы едем “к маме на ужин”. И вообще ни слова никогда не говорил, что у нас будет какой-то контракт. А тем более, что в него будут включены какие-то медицинские обследования. Не то что бы у меня имелись проблемы со здоровьем, либо секреты, но отчитываться в столь личных моментах чуть ли не под присягой. Дальше что?

Но все эти слова застряли в горле. А запал угас. Все потому, что я впервые почувствовала, что по-настоящему испугалась Степу. До дрожи во всем теле, до паники, затмевающей рассудок.

– … насчет всех этих медицинских справок мама перегнула палку. И, если бы ты не выскакивала из-за стола, как подросток, то узнала бы, что я вычеркнул этот пункт из контракта.

Отлично. Просто замечательно. Как это мило с твоей стороны попросить свою обожаемую мамочку не относиться к твоей невесте как к племенной кобылке, которую выбирают на ярмарке.

– Что молчишь, Саша? Стыдно? И мне, знаешь ли, стыдно за тебя. Перед мамой и перед Виктором Петровичем.

Это значит мне должно быть стыдно?!

– Я хочу отсюда уехать, – выпалила я. – Хочу побыть одна и подумать, нужно ли мне вообще…

– Ах, вот как? – рявкнул он. – Подумать тебе надо, да? Интересно, с чего вдруг возникли сомнения в том, нужно ли тебе “это”? Не из-за Демида ли Власова?

Вспомнилось то утро и тот поцелуй. И мои ощущения. И эмоции. И сомнения, да. Вспомнилось все то, о чем я запрещала себе вспоминать, за что было до ужаса стыдно.

– Ну? – Степа схватил меня за предплечье и дернул. – Отвечай!

– Отпусти меня! Мне больно, – пролепетала я.

– Больно тебе, да? – брызжа слюной, рявкнул мне в лицо. – А мне как, нормально, слышать, что моя любимая женщина хочет от меня уйти?! Не больно?

У меня из глаз сами собой брызнули слезы. От страха, от обиды….

– Дело в нем? В этом ублюдке? Отвечай!

– Причем тут он? Причем, скажи мне? Это из-за него ты не сказал мне про контракт? Знал же, зачем мы едем к твоей маме! Почему не сказал? – прорыдала я.

Хватка на моем предплечье ослабла.

– Что ты придолбалась к этому контракту, Саша? – с укоризной ,но уже более спокойным тоном, сказал Степа. – Мы в двадцать первом веке живем, в правовом государстве. Сам брак это такой же контракт между людьми, но он почему-то обидок не вызывает, даже наоборот. Напомнить, что ты до помолвки не хотела съезжаться?

– Это совсем другое…

– Нет, это то же самое. И то, и другое, форма юридического договора. Только брак регламентирует статус, а контракт – имущественные и некоторые другие права и обязанности.

– На случай развода…

– Это только в частности, Саша, – он убрал руки. – Если бы ты разобралась в вопросе, то поняла бы, что брачный контракт выгоден нам обоим. Да, мама перегнула палку. Я бы вообще не вмешивал ее в это, если бы бизнес был создан лично мною, а не ими с папой.

– Мне не нужны твои деньги, Степа. У меня есть свои.

– Я это знаю. Но не знаю, в чем тогда проблема подписать контракт.

В том, что для меня предложение, свадьба – это про любовь и желание сделать женщину своей всеми возможными способами, про семью. А не про какие-то формальности и договора, заключенные чтоб обезопасить себя в будущем. Словно женишься уже планируя развестись…

Но это все про меня. Про мои взгляды на жизнь. Взгляды человека, который далек от бизнеса и от больших денег. Который эмоциями живет еще где-то в юности, в которой самое главное это чувства.

Перед мысленным взором всплыло лицо Демида. Кажется, я даже ощутила вкус мяты и кофе и давление твердых и холодных губ.

Ты фактически изменила Степе. Не важно, что это было секундное наваждение и ты вовремя взяла себя в руки. Это было.

– Сашенька, я люблю тебя. И хочу на тебе жениться. Хочу чтоб у нас была семья, дети. Да, я бываю полным болваном, знаю. Но все это потому, что я потерял голову просто… А знаешь, слушай, ну его этот контракт. Не будем ничего подписывать. Мне все равно без тебя ничего не надо…

Он притянул меня к себе и нашел губы. Стал их целовать, сминая мое тело и прижимая крепче. Просто давление. Тепло. Просто приятно. Но никакого огня. Никаких мурашек на коже.

Да что с тобой такое, Зорина?

– Нет, Степа. Я согласна на контракт. Но хочу его обсуждать вдвоем.

– Я же сказал, что…

– Нет, ты прав. Серьезно. Я не против.

– Я так люблю тебя, моя Сашенька…

– И я… Тебя, – почему-то слово “люблю” застряло в горле.

*******

– Саша, давай-ка я тебе убавлю, загонишь себя, – сказала Альбина, мой персональный тренер.

– Мне нормально, – отмахнулась я, продолжая бежать по беговой дорожке.

Именно бежать. Так, словно опаздываю на автобус. Ведь иначе, если не дать выход эмоциям через физическую нагрузку– я прям чувствовала это – просто взорвусь к чертям.

А ведь все было нормально аж целую неделю. Брачный контракт оказался в общем и целом простой формальностью, закрепляющей само собой разумеющийся факт – в случае развода я не получаю долю от Степиного бизнеса. Никакой обиды на него не было. В конце-концов, разве я иногда не думала, что вполне может так случиться, что мы когда-то разведемся, а значит моя работа это не только по любви, но и затем, чтоб не остаться без ничего лет в сорок-сорок пять.

Работа… Да…

Снова вспомнилась физиономия главврача и я почувствовала, как все внутри снова начало клокотать от ярости.

Вызвал меня к себе в кабинет ни с того ни с сего. То есть опять уточнить по какому-то отчетному документу.

– Саша, я знаю один неплохой ресторанчик неподалеку. Давайте сегодня поужинаем вместе? – буднично так, словно нет ничего необычного в том, чтоб звать на ужин чужую невесту.

– Дмитрий Денисович, не думаю, что это хорошая идея…

– Просто дружеский ужин, Саша.

Дружеский. Ага.

– Извините, Дмитрий Денисович, но нет. Если это все, то можно я пойду работать? У меня скоро пациент.

Маленькие глазки главврача сузились в тонюсенькие щелочки.

– Саша, я всегда стараюсь быть лояльным к сотрудникам, но делаю это недолго, если лояльность не обоюдна.

– Что вы имеете ввиду? Нечто похожее на дело Харви Вайнштейна, да? Нужно будет узнать у моего папы, были ли в его практике следователя дела о харассменте с участием ветеринарных врачей, или вы будете первым.

– Больная что ли? Что себе напридумывала?

– А, так я неправильно вас поняла, да? Тогда прошу прощения, Дмитрий Денисович. Пойду работать.

– Угу… Работай. Пока что, – пробормотал себе под нос главврач, когда я выходила за дверь его кабинета.. .

Испугался намека на папу-следователя? Кто его знает. В любом случае, учитывая, что у меня нет никаких доказательств, да и сам Резник не перешел, так сказать, от слов к делу, то скорее он найдет повод меня уволить, чем я его в чем-то обвинить.

Ну вот и что теперь? Может быть зря я так резко ответила? Стоило на жениха съехать? Но что бы это глобально изменило?

Степе о таком не расскажешь. Он сразу потребует чтоб увольнялась. Потому, что ему сам факт внимания ко мне, это всегда повод удалить меня подальше от того, кто это самое внимание проявил. Физически. Без вариантов. Он вообще только рад будет, если я уволюсь. Чем не шанс избавиться от моей ненавистной работы. Не то чтоб я не смогла найти новую, хотя, если с Резника станется разнести какие-то слухи либо уволить меня по статье…

Можно еще рассказать папе. Но такое уже было. И я помню, чем закончилось. Я так и так останусь без работы…

Что ж так не везет-то, а?

– Все, хватит, Саша. Восстанавливай дыхание и идем румынскую делать.

Мы перешли в другую часть зала и там Альбина повесила пару десяти килограммовых “блинов” на штангу.

– Давай. Спину не округлять, колени мягкие, тянемся бедрами, смотрим в зеркало.

И вот, как раз когда я опустила штангу чуть ниже колен, глядя в зеркало, в нем отразился… Никто иной, как Демид Власов.

В черной футболке, туго облегающей каждый рельеф его мускулистого тела и черных шортах, он так и просился на рекламу зала. Типа пашите здесь по четыре часа пять раз в неделю, платите бабки тренеру и может быть лет через пять вы будете выглядеть вот так же, как этот счастливый обладатель широченных плеч, кубиков на прессе, украшенных татуировками мощных предплечий с тугими жгутами вен и упругой пятой точки…

– Саша, чего зависла? – громко спросила Альбина.

И, конечно же, Демид повернул голову и увидел меня.

Глава 15

– Саша, ты какая-то невнимательная сегодня. В чем дело? – Альбина обвела взглядом зал и уперлась им в спину Демида, который, усевшись на тренажер, как раз ее и качал. Я прям видела, как ходуном ходят мышцы под черной футболкой, когда он плавно тянул вниз перекладину тренажера с весом скорее всего чуть ли не вдвое больше моего.

– Что это за мужчина? Ты его знаешь?

– Какой мужчина? – как мне показалось, я очень похоже изобразила удивление.

– В черном и в татуировках. Он глаз с тебя не сводит и ты то и дело на него посматриваешь, – девушка состроила заговорческую улыбку. – У Степы что нарисовался конкурент?

Конечно же, Альбина знает Степу. Конечно же, она явно присматривает за мной по его просьбе. Прямо это сказано не было, но ведь и так понятно. Как я к такому отношусь? Мне-то какая разница? Я люблю ходить в зал и тренироваться. Степа – нет. Его максимум – это несколько отжиманий утром под настроение, а потому в его тридцать один уже обрисовывается брюшко и наоборот не обрисовываются мышцы. С развитием наших отношений мои походы в зал вызывали у него все более серьезные приступы ревности. Такое ощущение, что мужики туда не тренироваться либо тренировать ходят, а знакомиться. Нет, конечно же прецеденты бывали, ну и что с того? Всегда можно сказать, что уже есть парень. Конечно же, Степе этого было мало. Потому он сам выбрал мне и зал, где “знает владельца и нет никакого беспредела”, и тренера. Женщину. Такой вот вышел компромисс.

– Не говори глупостей, – фыркнула я, снова усаживаясь на скамью и беря в руки гантели. – На меня многие пялятся, так что все они конкуренты Степы?

– Но не на всех ты.

– Альбин, у меня на работе проблемы! Вот, все время об этом думаю, потому и не отдаюсь тренировке.

– Что-то серьезное?

– Конфликт с новым начальником. Разберусь, – ну вот и зачем? Нельзя было соврать что-то побезопаснее? Беда в том, что я врать-то не умею и судя по подозрению на лице Альбины, уже начала сыпаться.

А вот конфликт с начальником вполне подходит. Не ложь, но и не вся правда, но это то уж точно по мне не видно.

Хоть бы Демид не вздумал подходить ко мне. Ну, пожалуйста, пожалуйста… Пусть бы и дальше тренировался, как делал это все сорок девять минут, что прошли с момента как наши взгляды встретились. Штангу свою жал, гигантское колесо переворачивал, канаты эти…

Если б умели рисовать, то смогла бы сейчас в деталях изобразить, как именно бугрились его мышцы, как горели глаза и играли желваки на скулах от натуги. Как менялось выражение его лица во время и после очередного подхода. Рисунков бы десять было. Или двадцать.

– На сегодня все, Саша.

– Угу. Спасибо. Пока.

Подхватив со скамейки воду, телефон и полотенце я очень стараясь не начать бежать, направилась к выходу из зала. Женская раздевалка. Ура. Все, я в домике. Душ. Никакого контрастного – холодный. Может быть в себя придешь… Хотя, что такого-то? Вон на всех плазмах тренирующиеся атлеты в разных ракурсах. А тут живой… Причем не напичканный химией перекач, а именно развитый, спортивный, накачанный…

А-а-а-а!

Выбравшись из душа я, стуча зубами, закуталась в полотенце. Ну ее, эту холодную воду. От нее ни капельки не легче. Только холодно. Простужусь еще. И что тогда, больничный? Хотя, это вариант. Не придется тогда какое-то время сталкиваться с Резником.

– Угу, детский сад, – пробормотала себе под нос и вышла из душевой.

И едва сдержалась чтоб не заверещать как резанная. Потому, что буквально носом к носу столкнулась с Демидом.

– Ты с ума сошел, это женская раздевалка! – выпалила я.

И словно самого факта присутствия этого мерзавца в непосредственной близости было мало, так еще и драпировка на моем полотенце развязалась из-за, видимо, слишком глубокого от негодования вздоха и оно сериально подчинилось силе земного притяжения. Нет, не свалилось к ногам. Я успела его подхватить и прижать к груди и животу. Но и Демид успел все что надо увидеть. Точнее, все, что не надо.

– Ух, как я удачно зашел, – от его хриплого голоса стало жарко.

– Выйди или я буду кричать, – я попятилась.

– Ну и что тогда, Саша? Все сбегутся, будет скандал и твой Мартышкин обо всем узнает. Не может же быть такого, чтоб он отпустил тебя в спортзал, полный счастливых обладателей рельефов в местах, где у него самого жиры, не приставив надзирателя. Хотя бы та грымза в кислотном прикиде…

Ну не вашу мать, а?

– Что ты хочешь? – надежнее прижав к груди полотенце, спросила я.

– Поужинать.

– Обойдешся.

– Ладно, – привалившись рельефным, как у греческой статуи, плечом к стене, протянул это гад, – Тогда я с места не сдвинусь. Можешь кричать.

Я застонала вголос. Это дорогой зал. И посетителей здесь негусто. Но они есть. Что будет, если зашедшая в раздевалку женщина застанет голую меня в компании мужика? Правильно, скандал. Ну, если только она слюной не захлебнется, увидев как тонкий черный синтетический материал облегает все и каждую мышцу на теле нарушителя порядка и как змеятся татуировки на мощных, словно выкованных из стали, предплечьях.

– Хорошо.

– Н-да? – он изогнул бровь.

– Жди меня на парковке, я приду через пятнадцать минут, – выпалила я, глядя в сторону.

– Если тебя там не будет…

– Я буду! Иди отсюда, я тебя прошу.

– Где-то я слышал, что мужчины не могут правильно расслышать эту женскую фразу, – не сдвинулся с места мерзавец. – Иди отсюда. Идиот, сюда. Ты что имеешь ввиду?