Текст книги "Тайный цензор императора или Книга пяти мечей"

Автор книги: Надежда Курская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 3. Суды да пересуды, и не только…

«Петуху не жалко красивого пера для кормящей руки[0]»

– О чем еще интересном в городе судачат местные завсегдаи? – спросил цензор, сегодня он сам обмахивался веером.

Выслушав долгий пересказ о последних городских сплетнях, Гуан Шэн Мин заскучал. Ван Эр крайне скучно докладывал.

Разрозненные факты в общую картину складываться не могли. Нужно было за что-то зацепиться.

–Что на твой взгляд, показалось самым главным?

–Люди судачат, что любимая жена Губернатора скосила траву и даже вырвала корни[1].

– Даже так! – цензор хлопнул в ладоши, заинтересовавшись. – Исходя из описанного дела у губернатора ведь две официальные жены и куртизанка? – уточнил цензор.

– Все, верно, господин.

– И он, что плохо ладил с одной из жен?

– Почему? С обоими хорошо.

– Их ведь опрашивали. Ничего подозрительного в опросах не было.

Слуга, подтверждая вышесказанное, кивнул и продолжил:

– По последним сведениям, обе жены пребывали в недоумении, куда мог сбежать их муж, и были расстроены его исчезновением.

– Исчезновение мужа не такое уж и горе. В конце концов, пока человек не найден мертвым у Желтой Реки[2] – остается надежда на то, что он все-таки вернется…

Возникает закономерный вопрос: чем это они были расстроены на самом деле?

– Тогда откуда взялись эти сплетни?

Не на пустом же месте!

– Все дело в куртизанке, господин.

– А что с ней?

– Она была не так давно выкуплена господином судьей.

– Даже так… Вполне возможно, что это было сильное увлечение. Не могли ли общественное мнение, и пагубные пересуды принести разлад в дом?

– Но разве могла жена свести его со свету?

– Почему бы и нет? Из той ревности. Или нехватка внимания. Поводом могло послужить что угодно. Нужно узнать, как все эти женщины проводили дни после его исчезновения? У кого-то из них мог бы быть мотив для убийства. Выясни – никто из поместья не покидал ли Усадьбу?

–Будет сделано, господин.

– Меня больше беспокоят, куда делись личные сбережения Губернатора? На исчезнувшие сбережения заявляет права одна из жен, якобы это было ее приданное.

Слишком много в деле непонятного. Нам упростило бы задачу, найдись Губернатор или на худой конец его тело. В конце концов, поисками Губернатора занимается местное ведомство по розыску пропавших людей. Их люди повсюду. Рано или поздно, но он будет найден: мертвым или живым. Несмотря на приказы искать всюду и даже обшаривать реки под мостами, пока никаких вестей не поступало.

– Но все же куда интересно делись собранные и так не отправленные в столицу налоги? Учитывая то, что я обнаружил намедни, листая документы, выходит несостыковка в финансовой отчетности. В учетных книгах допущены ошибки – в этом году собрали серебра больше, чем в прошлом, но отправлять собирались обычную сумму. Куда должны былы уйти излишки? Кхм-м… Мы тоже в недоумении и скоро зайдем в тупик, – цензор повернулся к своему слуге. – Твоя роль пока остается прежней. Изучай город, слушай, что говорят и да, еще узнай, где живет эта наложница. Последнее в первую очередь, ну ты меня понял. Ступай.

–Господин, я Вас не разочарую, – с этими словами слуга поклонился и удалился.

Ван Эр как-будто бы никуда не уходил. Цензор сегодня совершенно ничего не делал, а день прошел незаметно быстро.

Слуга громогласно объявил о своем возвращении и затем ворвался в комнату. Цензор лежал на кушетке вниз животом, Жожо как раз делала ему массаж шейного и плечевого отделов в технике Шиацу[3], разминая затекшие мышцы.

Кстати, не так давно Жожо поделилась со мной занятной легендой. Если верить истории, техника Шиацу появилась в Китае, и дальнейшее распространение она также получила в Японии, где крепко обосновалась у мастеров ниндзя, а поныне используется у опытных врачевателей. Не верите? А зря. Массаж шиацу не совсем обычный массаж – разительно отличается техника его выполнения. Основывается она не на привычных надавливаниях руками и растирании определенного места. А на надавливании подушечками пальцев и ладонями рук поверхности тела, воздействуя на меридианы человека и тем самым улучшая циркуляцию энергии ци. Но на самом деле – этот массаж очень тонкое искусство, невероятно сложное и древнее, а еще – смертоносное! Данный массаж может не только излечить больного, но и убить, являясь, по сути, секретной боевой техникой монахов-воинов. Как известно, на теле человека есть множество активных точек, воздействуя на которые можно причинить человеку сильную боль или же моментально убить, а можно и помочь в излечении болезни человека, благотворно надавливая на эти точки. Тайна скрыта в силе нажатия.

Эту женщину ни в коем случае не следует недооценивать. Жожо, обладая познаниями в лекарском деле и познаниями об изготовлении ядов и противоядий к ним, имеет несколько преимуществ в поединке. Поэтому ее следует остерегаться – она на самом деле невероятно опасна. Она не использует оружие. Правильнее будет сказать, что в качестве оружия лекарь использует свои руки и становится убийцей. Впрочем, нет, иногда она также использует иглы во врачевании или для убийства. Очевидно же, что Жожо имеет преимущество воина, который знает о расположении этих точек, перед воином, который о них ничего не знает. Искусному мастеру не обязательно носить с собой массивное оружие, для того, чтобы отправить противника к праотцам, достаточно скрывать свое главное преимущество, тем самым обладая еще и внезапностью.

Так говорилось в одной известной легенде. И я верил, зная как Жожо способна расправиться с могучими противника, вдвое больше ее размерами, и, несомненно, мастерами боевых искусств, лишь несколькими точечными ударами пальцев. Она называла свой стиль боя «порхание бабочки», ибо противник ощущал лишь трепетное нежное касание, а затем наступала смерть. Легкая, быстрая, не мучительная, а потому крайне милосердная. Ведь женщине полагается быть доброй, нежной, а также сострадательной, и Жожо именно такая – сочетает в себе самые лучшие качества.

Возвращаясь к реальности, цензор, как раз перевернулся лицом в другую сторону, махнул рукой в сторону Ван Эра, показывая тем самым, что он готов слушать, и дал право говорить своему слуге. Увидел как запыхавшийся, тяжело дышащий, и не слишком почтительный слуга первым делом бросился к чайнику и налил себе чашу воды, потом еще одну и еще, пока не опустошил весь чайник за один подход.

– Господин, я вернулся, – снова оповестил Ван Эр, после того опустошил чайник.

– Я не глухой. И вижу, ты сегодня вернулся трезвым, даже страшно. Ты точно сегодня работа-ал? – отметил цензор, слишком хорошо зная своего помощника.

Раскрасневшиеся щеки могли быть от того, что он много времени провел на солнце, взгляд Ван Эра почти лихорадочно блестел – ему не терпелось поведать последние новости городка Ханчжоу.

– Господин, я все узнал. Про что сначала доложить?

– Так, сначала… есть что-то необычное?

– Вчера после заката исчезла вторая жена!

– Вот прям, исчезла, растворившись в воздухе? Так не бывает. Но что-то подобное я был готов от тебя услышать. Продолжай.

– Она сбежала одна, прихватив с собой лишь самые необходимые вещи, забрала все свои драгоценности.

– Это подозрительно…

– Ее служанка раскололась, стоило дать ей немного денег.

Верно говорят, что жадность – это грех. Дала бы госпожа служанке что-нибудь за молчание и сбежала бы тогда тайно.

– Не знаешь, она не нанимала повозку?

– Да, вроде бы…

Значит, бежать ей придется далеко. И сбежала она к кому-то не слишком обеспеченному… либо хочет первое время жить обеспеченно. Но на всю жизнь ей не хватит прихваченного приданного – с собой столько не унести. По-крайней мере, за один раз во время побега.

– Известно, куда она могла направиться?

Или вернее к кому?

– Ну, поговаривают, она часто посещала поэтические встречи, ездила без положенной охраны, только со своими служанками.

– Значит нужно искать не выдающегося поэта или ученого. Напиши приказ от моего имени информаторам в Бюро по надзору и контролю. Уполномоченные тайные информаторы работают по всей стране, есть во всех подконтрольных для Его Величества городах, так что у нас есть возможность связаться с ними. Пусть ее разыщут шпионы, куда бы она не отправилась, и где бы ни оказалась. Ищут во всех ближайших городах, проверяют каждого въезжающего и выезжающего на постах. Передай ее описание. И не забудь приложить ее портрет. И передай, что я жду ответа – это срочно.

– Хорошо, только отдохну сначала.

– Отдышись сначала. Сядь на стул. Ты что бежал сюда?

– Да, чтобы поскорее сообщить. Еще я узнал, где проживает та прекрасная куртизанка.

– Прекрасная? Та-а-ак…. Где ты её видел?

– Я не видел. Но о ней так говорят в Цветочной лодке, которую я посетил. Да и в чайных судачат, что видеть ее перестали, жизнь она ведет тайную – народу больше не показывается.

– Узнал, где она живет?

– Конечно, господин, Вы, что не верите в мои способности выслеживания? Да если бы не я, Вы бы вовек не узнали, что проживает она на улице Гончаров, восьмой дом от цветочной лавки.

– Отлично! С этого и следовало начинать! Съезди, проверь как она там.

– Каким образом?

– Постучись в двери и предложи ей чай! Раз уж ты у нас на все руки мастер. И продавец чая.

Ван Эр, как ему и было велено, явился в местное Бюро по надзору и контролю. Постучал в ворота, и двое вышедших стражников преградили ему скрещенными пиками путь. Еще двое подошли и встали позади для дополнительной защиты. Как будто он представлял серьезную угрозу и мог бы справиться с этими двумя.

– Я по важному делу.

– Все так говорят.

– Я по крайне важному делу с поручением.

Ближайшие стражники молча переглянулись, один из них закатил глаза к небу, явно не поверив его словам.

Слуга продолжил настаивать:

– Я на самом деле по крайне важному делу.

– Мы поняли уже. Не все могут это подтвердить.

– То есть я Вам должен сказать? – неподдельно удивился слуга.

– Что сказать? – уже на тон выше переспросил стражник, в его голосе звучало раздражение.

Ван Эр огляделся по сторонам, убедившись, что рядом больше никого кроме них не было, стал говорить, наоборот, на тон ниже:

– Ну, те самые слова? – Ван Эр подмигнул одним глазам, в надежде что его понимают.

– Какие слова?

Вот попались ему тупоголовые стражники! Воистину, про них: «сила есть – ума не надо»!

– Вали уже отсюда, если нечего сказать! – потерял терпение второй стражник, тот, что был с кислой миной на лице.

– Ну, которые… тайные. Только на ушко могу прошептать.

– Да говори уже так, – назойливо отмахнулся от него стражник, словно от надоевшей мухи. Неужто явился умалишенный и того гляди и прям, начнет приближаться, – и пику выставил, чтобы оттеснить подальше, заставив человека отступить назад.

– У меня приказ с собой есть, между прочим с оттиском печати цензората.

– Показывай давай!

– Да не могу я это Вам показать! – чуть не плача уже уверенно заявил мужчина среднего возраста. – Это важный и секретный документ! Я буду говорить только с тайным информатором из Бюро.

– Да не станет никто с тобой говорить, пока не пройдешь! Проваливай уже, надоел!

– Погоди-ка, – толкнул стражник один другого в бок. – Я спрошу, пожалуй, на всякий случай.

– Ну, решай сам. Ответственность на себя возьмешь, если что.

Тот кивнул и спросил:

– Когда можно наблюдать полет журавля?

– Только на закате, – без промедления выдал Ван Эр, заждавшийся, когда его наконец-то впустят.

– Можешь пройти, – разрешили ему оба стражника и освободили дорогу, разойдясь в стороны.

Фуух. Кажется, первая проверка пройдена. Слуга прошел за ворота во внутренний двор и, стерев пот со лба, выступивший от напряжения рукавом, огляделся, куда он попал.

Внутри слугу встретил строгий человек в мрачных одеждах с крайне серьезным лицом.

– «Полет журавля над озером», – отчеканил заученную фразу обрадованный Ван Эр, едва завидев человека, забыв поздороваться сначала.

– «Опасайтесь лягушки», – спокойно ответили ему той самой фразой.

Все было хорошо.

– О, с Вами можно иметь дело, – слуга тут же выразил свое почтение, и, вытянув сложенные руки, спешно поклонился.

Затем он представил человека, от лица которого он действовал, предъявив пайдзу в качестве подтверждения своих слов, а лишь потом передал свернутый свиток.

– Передаю Вам по поручению помощника Верховного цензора также описание и портрет разыскиваемого человека, – отдав все, что он принес с собой, не забыв забрать пайдзу из белого нефрита, он низко поклонился. -Рассчитываем на Вашу скорейшую помощь.

Строгий чиновник бережно принял документы и заверил:

–Будет сделано. Ждите весточку. На какой улице остановился твой господин?

И даже не задумавшись, стоит ли раскрывать подобную информацию, слуга без какой-либо задней мысли сообщил, что проживает господин цензор в давно пустующем домике на губернаторской улице.

– Как только узнаем, сообщим, послав гонца.

Дело было сделано, можно было возвращаться и ждать вестей. Слуга чувствовал, что справился с возложенной на него задачей и был горд собой, хоть и достижение и было пустяковым.

Дни в ожидании вестей были томительными и истощающими силы. Мало кто из людей отличается завидным терпением. Давно было замечено всеми без исключения людьми: когда чего-то ждешь – время почему-то замирает.

«Как жаль, что я могу пока что выходить только под покровом ночи. Впрочем, если надеть дневной черный наряд, то можно и прогуляться недалеко» – раздумывал цензор.

Новый день пока что был мучительно скучным. Дни до этого кроме ночной вылазки, были также одинаковыми, никакой движухи по делу и продвижения следствия.

–Господин, Вам бы следует иногда выходить днем. Пока стоят солнечные дни, – дала своевременный и крайне полезный совет лекарь, – это полезно для вашего здоровья.

Она еще и уговаривает! Совет был, конечно, толковый, но…

– Ты хочешь, чтобы я средь бела дня раскрыл свое инкогнито? И ради чего? Прогулки?

Прогулка – да, заманчивое предложение. Сидя взаперти в четырех стенах крайне скучно и больше всего на свете хотелось быть горожанином, человеком без должности и статуса, чтобы пройтись по улочкам, посидеть на берегу у реки, наблюдая безмятежность природы и ощущая радость жизни.

– Но кто может узнать Вас здесь? Мы прибыли тайно. Если Вы посидите под солнышком – то не сгорите заживо.

– Я слишком боюсь разочаровать Его Величество.

– К тому же я снова повторюсь, это – не лучшая Ваша маскировка. Походка и манеры далеки от идеальных.

– Мне это известно. И что? Я что должен играть роль слуги своего господина – продавца чаем?

– Я бы посчитала эту роль более приемлемой.

– С моей то внешностью? Все, я понял. А твоя идея подойдет для следующего подобного дела. Так что я принял твои замечания к сведению.

Все равно сейчас уже поздно было что-либо менять, правила установлены, осталось дождаться следующего хода игрока.

Может зрение у меня пострадало на один глаз, но слух у меня был до сих пор очень острый и некоторые об этом иногда забывают.

Два человека сидели на крыльце и разговаривали:

– А знаешь, он ведь изменился с тех пор.

– Сколько лет прошло?

– Сейчас посчитаю. Шесть. В двадцать восемь это произошло, а ведь считается счастливым возрастом.

–После того, как взглянешь в лицо смерти – наверное, перестаешь ее бояться. Он каждый раз рискует жизнью и все ради чего? Получения острых ощущений? У него есть спокойная работа во дворце – любой позавидует обеспеченной жизни и высокому положению. Но он не любит копошиться в свитках, разбирая дела к рассмотрению.

– И еще посещать празднества, – добавила Фэй Фэй.

– Чего уж говорить об официальных приемах и совещания министров.

– Я до сих пор свой праздничный наряд не выгуляла в свет… – пожаловалась женщина. Красивые платья были ее слабостью. – Он не выбирал эту должность.

– Да уж, так распорядился Звездный Владыка.[4] Его назначали, а должность Верховного досталась тому мерзкому кашляющему типу (сразу видно ему недолго осталось!), а он является сторонником канцлера – вот не повезло. Надеюсь, он скоро откашляет свое. А то такой бардак в канцелярии.

–Но то, что мы делаем сейчас – тоже приносит пользу. Все это для благополучия нашей страны и спокойствия Императора – таково было желание Звездного владыки. Не так уж и много у Императора осталось доверенных лиц, которые его не предадут. А Шэн Мин – человек чести.

– Да уж, если так продолжится и дальше, боюсь, как бы эти осколки не ранили его…

– Ты не знаешь, у него были женщины? – неожиданный вопрос Фэй Фэй очень удивил Ван Эр.

– Не знаю. Мне он не рассказывал…

– Кто бы сомневался… – Фэй Фэй не удивилась и повернула разговор в нужное русло, вернувшись к прежней теме. – Но если кто-то еще узнает о его странностях…

– Да уж, положение будет жалким: так высоко подняться и так быстро упасть…

– Я боюсь, что он однажды начнет бредить прямо во дворце… -Фэй Фэй перешла на трагический шепот, но и его все еще было слышно с улицы. – Тогда его быстренько лишат должности и запрут в «Доме тишины».[5]Может и правильно, что мы пока в провинции, где его никто не знает и не видит. А мы уж как-нибудь переживем. Привыкли!

– Ну да. А вдруг нас это… когда-нибудь вместе с ним заодно уволокут? Моя жена и дети дома сошли бы с ума, если узнали!

– У меня кроме нас всех больше никого родного в мире нет, так что я готова за господином последовать куда-угодно! Но не, нет, в Дом тишины не согласна! Там скучно!

«Женщина в черном» поспешно открыла двери, чтобы выйти во двор, спугнув двух своих разговаривающих помощников: телохранителя и слугу. И тут непринужденно беседующие мужчина и женщина на ступеньках крыльца резко замолкли, мало того, еще и отвернулись друг от друга, направив взгляды на ничем не примечательные вещи во дворе. Слуга начал высматривать цветы на засыхающем дереве в центре дворца, которое пора было спилить и выкорчевать, а телохранительница смотрела в пол и, подобрав веточку, стала ею вычерчивать ничего не значащие круги.

– Смотрите, сегодня солнца не видать! Облачно, – слуга ткнул пальцем в небо, чтобы все непременно заметили данный факт.

– Зато ветра нет, – отметила крайне важный факт телохранительница. – Хорошо дома посидеть в такой день.

Если бы я не слышал, о чем они говорили, то сразу бы заметил явные признаки сплетен в собственном (надо признать крайне сплоченном) коллективе. И вот они: разговор внезапно прервался, стоило только выйти из помещения, люди начали высматривать кого-то (в данном случае что-то), беседа переменила тему или началась с неуместных и глупых тем.

Эти умники все успевают! И сплетничать за его спиной и подслушивать! Ох, уж эти сплетни! Никакого от них спасу нет! Особенно при такой работе.

–Может быть, вместо того, чтобы обсуждать – займетесь делом! Фэй Фэй подметет пол, а Ван Эр у тебя, что – работы нет? Прохлаждаешься тут разговорами! Ищи вторую жену! И, попробуй только не найти! И не себе, а жену Губернатора!

Стоило всех укорить и заняться работой, как лишние мысли ушли. Во внутреннем дворце сразу стало чище после того как подмели, а вечером Ван Эр вернулся счастливый и доложил, что нашел след.

Ему всегда доверяли самую тяжелую работу. Если подумать, то Ван Эру опять пришлось несладко. Он конечно не без труда добрался до улицы Гончаров на своих двоих, прошел почти весь город наискосок и к часу Козы добрался до домика куртизанки. Дом, этот, судя по достатку, был куплен самим Губернатором, ибо высокие стены возвышали его. Охраны вокруг не наблюдалось, но неизвестно, сколько ее за стенами.

Он постучал по воротам. Никакой реакции.

Он постучал еще и крикнул, привлекая владельцев.

–Эй! Откройте!

Ему ответила тишина.

– Я по важному делу!

Беззвучие ответило ему.

–Эй, пожар! Здесь пожар начался! – начал кричать мужчина, привлекая внимание!

Безотказный способ привлечь внимание людей где бы ты не находился, даже самые отрешенные люди, возвращаются в реальность и начинают искать источник и хоть как-то реагировать.

Но не в этот раз. Зато пролетевший мимо грач что-то недовольно гаркнул ему сверху. «Зачем моих соседей беспокоишь?!»

Нет, он добьется от этих бессердечных людей отклика.

Теряющий терпение слуга заколотил по воротам, не щадя рук своих, да так, что скоро почувствовал как ноют ладони от ударов.

– Там есть кто-нибудь?! Хоть кто-нибудь!!! Почему так долго никто не отзывается?

Он прислонился ухом, прислушиваясь к тому, что происходило с той стороны. Было тихо. Или же, стоят, бессовестные, подслушивают с той стороны и про себя еще и подсмеиваются, что этот чудак еще предпримет.

Что ж, посмотрим, что тут да как обустроено.

Он обошел вдоль стены, но не нашел других дверей. Обошел он стены вокруг и в третий раз, с надеждой может он что-то пропустил в прошлый раз. Но стены казались непреступной крепостью и выглядели именно так.

Лишь с одной стороны совсем рядом со стеной росло раскидистой дерево. Его не стали спиливать, потому как растет оно уже за пределами вверенной территории. До чужого дерева никому не было дела, пускай растет, как заблагорассудится.

Что ж, выхода нет, придется лезть. Опустив взгляд вниз на свой весьма объемный живот, слуга только порадовался, что не успел сегодня плотно поесть – иначе на геройства сегодня был бы не способен. И полез на дерево. Когда он взбирался по дереву, то вспоминал, как проворно лазал в детстве, будучи ловким мальчишкой. Полезное умение. Особенно при таком ремесле. Ему даже ужалось повиснуть на руках и спрыгнуть на землю, опустившись на ноги. Вспомнил молодость и что еще относительно молод, потому как справился, даже не запачкав штанишки.

Он оказался в чужом дворе. Собаки навстречу не выбежали – это уже радовало. Он подошел к воротам и изучил их. Такие ворота можно было легко открыть, поддев замок ножом и приоткрыть дверь с той стороны. Что ж, он не додумался то, нож то был! Эх, совсем разум потерял, куда его глаза глядели…

Так, посмотрим, с этой стороны находился сад. Пройдя дальше, увидел ворота в дом. Ему никто не встретился.

И здесь никого не было видно. Голосов тоже слышно не было. Спят что ли беспробудно?! На всякий случай (может, правда уснули все, хотя час неподходящий) он прокрался на цыпочках до дома. Здесь окон не было. Нужно было попасть сначала во внутренний двор.

И снова долго стучал. Никто не открывал. А ставни были закрыты. Никто не отзывался. Он оглянулся по сторонам в поисках того, что бы могло ему помочь. И взгляд слуги наткнулся на грушевое дерево над постройкой.

Неужели опять!!? Второе дерево?

Ему ведь еще возвращаться назад! Если бы знал, то и не завтракал бы! Сколько их будет сегодня? Впрочем, чего ему бояться. С одним деревом справился, что ему не плечу на второе забраться? Груша кстати оказалась приземистой, раскидистой кверху, стройной, так что проблем с ней не возникло. Плоды на ней уже вызревали и были размером с куриное яйцо. Вся увешана в плодах – знатный будет урожай в этом году!

Мужчина присел на дерево, заглядывая в окно, через которое мог видеть. Внутренние покои пребывали в беспорядке. Людей, ясное дело, также не было. Видно, что спешно собирали вещи. Кровать не заправлена, вещи разбросаны, свечи догорели, их никто не заменил.

А куртизанка то тоже похоже сбежала!

Чувствуя, что напряженные мышцы ног устали и гудят уже, он немного сдвинулся, сменив опорную ногу. Раздался резкий хруст, от которого он вздрогнул, и ветка под ним надломилась.

–Ой-ой-ой, зря я это сделал! – успел крикнуть слуга, замахав руками, словно птица, пытаясь удержать равновесие, но все равно упал.

Не зря говорят, цифра два приносит неудачу. Своим весом он проломил крышу и упал, больно ударившись задницей обо что-то.

– Как больно то как! Ох, как больно-о-о… – застонал Ван Эр, желая потереть ушибленное место и извлечь столь негативный предмет из-под себя и рассмотреть что же это такое. Зашевелился и замер – совсем рядом с его головой торчали острые вилы острием кверху.

Святые небожители, упади он чуть менее удачно… Так что упал он весьма и весьма удачно!

– Могло быть и хуже, – рассудил слуга и отодвинулся подальше от угрожающих вил. Наконец, извлек железное ведро, на которое он приземлился. Слуга вновь оценил ситуацию и решил, что он очень-очень везучий. Небеса благословили его найти жену, поэтому он остался жив. Только расшибленные локти саднили, но это он переживет.

– Хорошее ведро. Ууух. Спасибо. Спасибо. Спасибо, – забормотал он в благодарность богам, потирая ушибленный зад.

Откашлявшись от поднятой пыли, которую сам и поднял, стряхнул с себя сено и рыхлые опилки сгнивших остатков крыши, и понял, что оказался в сарае с рабочим инвентарем для сада.

Пора отсюда выбираться. Только обратно через ворота!

Сидеть он теперь не мог, и поэтому, отдышавшись, лежа на животе, перевел едва не улетучившийся дух. А затем поспешил (на самом деле сгорбившись, похромал) в обратный путь, доложить об увиденном цензору. Но вилы. Наточенные остро зубья вил все еще стояли у него перед глазами.

Только как он доберется?!

Обратный путь представлялся ему как последний… От этого жуткого сравнения у него аж потемнело в глазах и сперло дыхание в груди.

Пересчитав монетки на связке, он грустно вздохнул и воспрянул надеждой.

Разочарованный проведенным в суматохе днем, принесшим лишь страдания, и ничего кроме хлопот, он решил, что обратный путь будет поездкой до снимаемого цензором дома. Ради этого, даже последние монетки отдаст.

Вернувшийся к цензору слуга выглядел побитым, но сейчас уже вполне счастливым. Присаживаться не стал, сказал, что постоит и коротко доложил о пустом доме и об исчезновении куртизанки, а потом стал препираться, что ему полагается возмещение.

– Обратно, я ведь ехал на повозке.

– Так вот почему ты так долго! Туда ты шел пешком!

– Мне нужно возместить расходы. Нужно откладывать деньги. Это для моих жены и детей.

– Но у тебя же их нет! – возразил цензор.

– Когда-нибудь да будут! – уверенно заявил он, прочно стоя на своем.

А на следующее утро явился гонец. Он передал лично в руки цензору послание. Вторая жена была поймана шпионами в городском округе Цзиньхуа, южнее Ханчжоу. И была допрошена. Сбежала к поэту Вэй Цзя Сы с которым была до замужества знакома. Чувства давно были взаимны. К пропаже губернатора отношений не имеет, стоически выдержала допрос с применением пытки «ловушки для пальцев» – (растягиваниес одновременным разрыванием суставов[6]), соответственно, полученные сведения можно было считать достоверными.

Так что данный след оказался ложным. Иногда так бывает.

Поэтому, как ниточки утеряны, стоит начать с самого начала.

Во дворце Небес сегодня было тихо, в столь несчастливые часы (с двенадцати до четырнадцати часов)[7] многочисленная знать предпочитала скрываться и отдыхать в своих покоях, тем более после обеда обязательно полагалось вздремнуть.

В выполненной из камня беседке с крышей в виде пагоды с острыми загнутыми вверх краями отдыхал человек. Он был парадно одет, полулежал на скамье в мягких подушках и ел сладкий красный виноград. Его бардовая мантия с вышитым на ней золотом питоном мялась и теперь приобрела небрежный вид, но это его не смущало. Он был совершенно один и умел наслаждаться этим. Он тоже отдыхал, любуясь расцветшими лотосами и слабым ветерком, скрывающим его от дежурившей охраны.

Охрана безропотно пропустила в беседку человека. Он отодвинул в сторону белые занавеси и прошел внутрь.

С этой стороны заросший лотосами пруд выглядел краше, здесь иногда отдыхали принцы и даже его величество.

–А, это ты. Подойти ближе.

Человек, имевший знаки отличия и носивший доспехи подошел ближе к человеку в бардовой мантии, надеясь угадать его сегодняшнее настроение, и эти двое начали тихую беседу.

– Чей это был приказ?

– Императора.

– Ясно. С этим ничего не сделаешь. Вы выполнили другое мое поручение?

– Да, господин.

– Хорошо,– мужчина приободрился и даже сел прямо, подкладывая под спину несколько подушек для удобства.

– Что насчет моего последнего поручения? Он выполнено?

– Мне есть о чем доложить.

– Тогда докладывай.

– Вторая жена ходит все время в черном, не меняя одежд. Жутко неуклюжая, похоже, что целыми днями, спит, редко выходит. Один раз она выбралась самостоятельно в город, чтобы купить овощей, на обратном пути встретила продавца чаем и, обнявшись с ним, дошла до дома на Губернаторской улице.

– Выясни, кто проживает в этом доме.

– Я выяснил.

–Говори.

–Человек по имени Лю Сяо Фань – продавец чая, недавно прибывший из столицы. Он лично кружит по городу, подыскивая подходящий чайный домик. Что странно, он приехал лишь с одной служанкой. Он проживает там со своими двумя женами.

– Эта женщина в черных одеждах – тебе удалось увидеть ее лицо?

– Нет, господин, даже по двору она передвигается, не снимая черной вуали.

– Возможно, ее лицо изуродовано. Шрамы, ожог, родимое пятно.

– Господин, разрешите высказаться… мне слабо верится…

– Я слушаю тебя.

– Я не уверен до конца. Но мне кажется, женщина в черном на самом деле это – мужчина.

– На основании чего ты сделал такие выводы?

– Я не видел лица, но я слышал голос этого человека на улице. Я не мог услышать, о чем они говорили. Но голос был слишком низкий для женщины.

– Спасибо. У меня будет для тебя новое задание, девятый.

– Все что угодно, Глава.

– Сяо Фань ввязался в то, что ему не следовало…

Должностное лицо, одетое в парадные одежды не имело право носить при себе оружие. Но после сегодняшней церемонии он еще не отнес меч в свои покои. Меч, дарованный ему самим Императором, был всегда рядом и сейчас по правую руку находился на скамье.

– Возьми этот меч. И если этот человек будет мешать, избавьтесь от него любыми способами. Он слишком далеко зашел. Используйте яд, если понадобится… Ничто не должно помешать нашим планам обманом вынудить императора переплыть море. [8]

Сноски:

[0] Вышесказанная фраза аналогична значением поговорке «Не кусай руку, которая тебя кормит».

[1] Означает вырвать с корнем, уничтожить решительно и бесповоротно; искоренение.

[2] Желтая река – Хуанхэ в Китае имеет крытые берега и большую протяженность, есть такое выражение, означающее пропасть в Желтой Реке, не имея возможности выкарабкаться.

[3] Шиацу – вид массажа, все вышеописанное и есть правда.

[4] Звездный владыка – астролог при Императоре, предсказывающий судьбу по звездам, предсказавший главному герою смерть, если он останется во дворце, и посоветовавший Верховному цензору служить на благо его Величества тайно рассматривая странные дела, за которые никто не хотел браться и Верховный цензор расписывал их своему помощнику и тот постоянно был в отъезде.

[5] Нетрудно догадаться – дом где содержаться умалишенные.

[6] Китайская пытка в виде деревянных колодок, соединенных шнурками палочек, между которыми вставлялись пальцы подозреваемого. Стягивая палочки, вязки допрашиваемого растягивались и рвались, кости выскакивали из суставов. Достаточно болезненная пытка легкой или средней степени причинения вреда здоровью, применяемой к подобного рода случаям в качестве проверки достоверности полученных при допросе без пристрастия сведений.