Текст книги "Гончая. Тень короля"
Автор книги: Надежда Федотова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]
Глава 11
Берег был совсем близко, и одновременно – так далеко!.. Лодка плясала на волнах, как осенний лист, насквозь промокшие монахи из последних сил налегали на вёсла, толку от которых сейчас было маловато. Стихия разыгралась не на шутку.
– Нас слишком много, – брат Лири произнес эти слова буднично, просто констатируя факт, но от этого спокойного тона остальные поежились.
– Не сейте панику, брат мой, – сказал аббат, делая знак монахам пригнуться – шла новая волна. – Всё в руках Божьих… Гален, ляг на дно лодки. Прямо на мешки ложись!
– Но я…
– Знаю, что хочешь помочь, – оборвал юного послушника отец Бэннан. – Но это, поверь, будет сейчас лучшей помощью!.. Патрик, Даллан – держитесь! И забирайте левее…
– Нас относит! – брат Колум, вцепившийся в жесткое сиденье обеими руками, завертел головой. Позади вздымались к черному небу свинцовые волны несколько футов высотой, впереди – окутанные хлопьями пены камни берега. – Господи, спаси и сохрани!..
– Брат Колум, – сурово обернулся к нему святой отец, – возьмите себя в руки. Да, положение у нас незавидное, но, даст Бог, справимся… Держитесь крепче!
– Я держусь… – бедный монах зажмурился до боли в глазах и прирос к своему сиденью, моля Всевышнего о том, чтобы лодка выдержала, а у гребцов хватило сил дотянуть до берега. Сверху обрушился ледяной поток, маленькое суденышко качнулось, черпая бортами воду… Едва не захлебнувшийся Гален, распластавшись на мешках, закашлялся. Горло саднило от морской соли.
– Живой? – над мальчишкой склонился Алби. В отличие от нервного брата Колума, крестьянский сын был абсолютно спокоен. Его широкоскулое лицо не выражало ни тревоги, ни страха – только деловитую сосредоточенность. Гален вытер мокрое лицо еще более мокрым рукавом своего одеяния и просипел:
– Всё в порядке…
– Вот и славно, – крепыш-послушник обернулся:– Джеральд! Осторожно! Сейчас опять накроет!
– Я ви… – начал тот, но конец фразы потонул в реве и грохоте. Подошедшая волна – огромная, страшная, неумолимая – обрушилась на головы скорчившихся монахов. Брат Колум, не ко времени приоткрывший глаза, на мгновение ослеп, давясь морской водой, а когда проморгался, увидел, что место рядом с ним пусто.
– Джеральд? – ахнул монах, ерзая на уходящем из-под рук сиденье. – Аббат! Где Джеральд?!
Отец Бэннан быстро обернулся назад. Скользнул взглядом по мокрым головам членов общины и скрипнул зубами – послушника в лодке не было.
– Он упал за борт?.. – бледный как смерть брат Колум вытянул шею. – Я его не вижу! Не вижу!
– Держитесь, брат мой, – повторил аббат, выпрямляясь и оглядываясь по сторонам. – И молитесь. Больше нам ничего не остается… Даллан, выгребай! Алби, помоги братьям! Осталось не больше двухсот локтей, и если мы все соберемся…
– Но я его не вижу!.. – забился в истерике летописец. Отец Бэннан нахмурился, но сказать ничего не успел – с другого конца лодки раздалось короткое:
– Зато я вижу… Алби, подстрахуй!
– Годфри, ты ума решился?! – вскричал аббат, глядя, как самый старший из послушников быстро стаскивает с себя тяжелое от воды одеяние. – Не вздумай прыгать! Такие волны, вода ледяная… Годфри!
Ответом ему был только глухой всплеск. Отец Бэннан едва удержался, чтобы не схватиться за голову – на его глазах в морской пучине исчез уже второй человек, за которого он, аббат, был в ответе… "Господи, помилуй мя, грешного! – с болью подумал святой отец, осеняя себя крестным знамением. – По чрезмерной мягкости своей и самонадеянности обрек я на гибель… Годфри?!"
Отец Бэннан изумленно ахнул: справа от лодки, прямо перед ним, вынырнула голова упрямого послушника. Потом его плечи и руки: левая пыталась нашарить спасительный борт, а пальцы правой мертвой хваткой вцепились в волосы второго "утопленника".
– Годфри! – аббат, не тратя времени, бросился на подмогу храброму ныряльщику. – Джеральд… Слава Господу нашему!.. Филип, Кевин, сюда!
Он мог бы и не звать – монахи, свободные от весел, уже перегнулись через борт, помогая послушникам выбраться из воды. Джеральда уложили рядом с дрожащим Галеном. Годфри, отряхнувшись, стянул с плеч прилипшую к телу рубаху, свернул ее в жгут и принялся быстро растирать посиневшую от холода кожу. Брат Лири склонился над неподвижным телом Джеральда.
– Живой, – констатировал он. – Но воды нахлебался. Сейчас поправим.
– Займитесь, брат, – кивнул аббат, у которого отлегло от сердца. И, вернувшись к делам насущным, скомандовал:– Соберитесь, братья! Ветер крепчает, шторм усиливается. Времени у нас мало… Гален, Лири – позаботьтесь о Джеральде и держитесь крепче! Кевин, прикрой мешки! Брат Колум, обвяжите себя веревкой, чтобы не унесло, я вижу новую волну… Патрик, Даллан, Филип, Алби – на весла! Правьте левее, там меньше камней… И да пребудет с нами Господь!..
Он прижал к груди драгоценный сундучок и напружинился. Лодка взлетела на волнах. Вожделенный берег словно выдвинулся вперед, навстречу отчаянным братьям, ошметки пены поднялись в воздух, раздался громкий треск ломающегося дерева – и горстка монахов посыпалась на камни, как горошины из стручка… Всевышний не оставил детей своих в этот тяжкий час.
Аббат, путаясь в обрывках своего одеяния, поднял голову с земли, выплюнул набившийся в рот соленый песок и сел. Тело ныло, но, кажется, ничего страшнее синяков да ссадин… Святой отец обернулся назад: все здесь, никого не потеряли. Братья Лири, Колум и Филип собирали рассыпанный меж прибрежных камней скарб. Алби волок на своих плечах безвольно повисшее тело Джеральда, ему помогал перепуганный Гален. Годфри возился у перевернутой лодки, в днище которой зияла дыра. Лодку, приподняв за борт, держал могучий Даллан. Брат Кевин, отдуваясь, тащил из воды за ноги бесчувственного брата Патрика. Отец Бэннан поднялся на ноги:
– Кевин, что с ним?..
– Ничего страшного, хвала Господу! – отозвался монах, укладывая товарища на землю. Тот пошевелился и застонал. – Веслом приложило немного… Сознание потерял и чуть не захлебнулся. Не волнуйтесь, отче, я позабочусь о нем.
– Хорошо, – аббат кивнул. И бросил быстрый вопросительный взгляд на приближающегося брата Лири, нагруженного промокшими тюками. Монах улыбнулся в ответ:
– Все живы. Вещи насквозь промокли, но в целости. Один мешок с провизией мы подарили морю, остальные на месте. Я проверил. А как вы, отче?..
– Слава богу, – ответствовал глава общины. И поудобнее перехватил подмышкой свой сундучок. – Что Джеральд?
– Приходит в себя помаленьку, – брат Лири аккуратно сложил тюки у ног аббата и окинул берег озабоченным взглядом. – Надо бы схорониться где-нибудь. Ветер крепчает, а мы все вымокли до нитки. Такая погода теперь надолго…
– Твоя правда, – согласился отец Бэннан. И повертел головой в поисках укрытия. Такового, увы, поблизости не наблюдалось – аббат выбрал самую дикую часть острова для высадки… Это было объяснимо и правильно, но переждать непогоду им теперь, получается, было просто негде.
– Я возьму Алби, и мы попробуем найти местечко, – сказал брат Лири. – На таком ветру даже костер будет не развести.
– Поспешайте, брат мой, – склонил голову аббат. И, глядя вслед монаху, тихонько забормотал молитву… Им удалось. Они добрались до большой земли, и добрались в целости, а это уже хоть и маленькая, но все-таки победа!.. "Но самое трудное еще впереди, – подумал отец Бэннан, медленно перебирая горошины четок. – Путь неблизкий… И, боюсь, шторм может оказаться не самым тяжелым испытанием"
– Отче! – звонкий голос Галена нарушил думы аббата. – Отче, что нам теперь делать? Брат Кевин говорит, что лодка совсем разбита…
– Забудь о лодке, дитя мое. Она нам больше не нужна. Дальше пойдем пешком.
– А куда? Далеко?
– Возможно, – уклончиво ответил глава общины. – Это сейчас не столь важно, Гален. Я вижу, с Джеральдом всё в порядке?
– Да, отче! – счастливая улыбка осветила лицо паренька. – Годфри просто герой, правда?! Я бы так не смог…
– Годфри куда сильнее тебя, дитя мое, – улыбнулся в ответ аббат, ласково потрепав мальчишку по мокрым волосам. – И куда закаленнее.
– Да, он ведь даже зимой каждый день купается… – вздохнув, припомнил Гален. – И никогда не болеет. Когда я стану монахом, я тоже буду так делать! Вдруг что?..
– Не искушай судьбу, – серьезно сказал отец Бэннан. – Было бы куда лучше, если бы Годфри его навыки сегодня не пригодились… Кстати, что он там возится возле лодки?
– Он, кажется, что-то из своих вещей потерял… Отче, а где Алби?
– Они с братом Лири пошли искать для нас укрытие, – аббат, прищурившись, глядел на останки их утлого суденышка. Видимо, то, что искал сейчас под ним Годфри, было закаленному послушнику чрезвычайно дорого – брат Даллан уже терял силы и терпение. – Годфри! Тебе помочь?
– Нет, отче, благодарю… – донеслось изнутри перевернутой лодки. – Брат Даллан, простите. Можете опускать, дыра достаточно большая, я так вылезу…
Гигант с облегчением разжал пальцы, и деревянный борт ткнулся в песок. Из пробоины показалась голова послушника:
– Это теперь только на дрова. Правда, сырые. Брат, я тут нашел кое-что ваше. Возьмите…
Годфри подал слепому его тяжелый посох, мельком бросив взгляд на обитый железом наконечник. Монах благодарно улыбнулся:
– Храни тебя господь. Я уж думал, новый делать придется. Свое-то всё отыскал?
– Да, – поджарый послушник оперся руками о края дыры, подтянулся – и легко выскользнул наружу. – А вот одеяние мое, кажется, пропало. Да и Бог с ним, найдется запасное! Хорошо, рубашку успел обратно надеть… Бр-р, ну и ветер. Отец Бэннан, может, переждем бурю где-нибудь, где посуше?
– Брат Лири как раз сейчас ищет такое место, – отозвался аббат. Его внимательный взгляд был прикован к повернувшемуся спиной послушнику. В руках у Годфри, когда он выбрался из лодки, не было ничего. Зато липнущая к телу рубаха услужливо обрисовывала очертания широкого кожаного пояса на бедрах. Его аббат заметил еще в море, когда послушник скинул свое одеяние… Однако когда он выбрался из воды, помнится, на нем были только штаны. Стало быть, пояс Годфри тоже оставил в лодке. И сейчас искал именно его. Но дело было не в этом. Такие пояса святой отец уже видел раньше. Во времена своего боевого прошлого.
На Скеллиг приходили разные люди. И воинов среди них хватало. А воин, даже отринув все мирское, редко расставался со своим оружием – сам отец Бэннан был тому примером. И человека своего круга аббат чуял за милю: выучку и навыки нескоро забудешь. Но чтобы Годфри… "Если б не этот пояс, в жизни бы не поверил, – промелькнуло в голове святого отца. – И ни одного шрама на теле! Так не бывает…" Аббат в задумчивости принялся накручивать четки на запястье. Боец Годфри или нет, это еще вопрос, но пояс в наличии имелся, и весьма характерного кроя. Подобные носили метатели ножей. Причем, как правило, носили не снимая. "Но он его снял перед прыжком в воду, – подумал аббат. – Кожу такой выделки морская вода не испортит. А вот железо… Значит, пояс не был пуст. Годфри боялся загубить оружие". Тут его мысли обратились к собственному мечу, висящему на ремне за спиной. Вот он-то как раз наполоскался вдоволь! И если его незамедлительно не привести в порядок… "Где же Лири и Алби? Неужели здесь совершенно негде спрятаться?.. И дождь усилился. Долго мы тут не высидим"
– Аббат! – будто в ответ на его мысленный призыв, из-за невысокого холма показалась голова крестьянского сына. – Мы нашли укрытие! Скорее сюда! Там сухо, только холодно очень…
– Это ничего, – улыбнулся воспрявший духом глава общины. – Уж добыть огонь мы как-нибудь сумеем… Братья! Идите за Алби!.. Даллан, Филип, помогите мне вот с этими тюками. Нет, Гален, сундук я понесу сам… Возьми лучше мешок с провизией.
– Я возьму, святой отец, – раздался рядом голос Годфри. Он подошел так тихо, что никто его не заметил. – Мешок тяжелый, а парень и так еле на ногах стоит… Беги к брату Лири, Гален, помоги ему развести костер.
– Ладно, – пожал плечами мальчик и послушно направился к холму, следом за братьями. Годфри закинул торбу на плечо, поднял с земли еще одну и посмотрел на аббата:
– Я могу взять и ваш сундук, отче.
– Благодарю, сын мой, – сдержанно отозвался тот. – Я сам справлюсь… Пойдемте же, братья!
Монахи, взвалив на себя тюки, двинулись вперед. Аббат шел замыкающим. Его левая рука надежно обвивала заветный сундучок, спрятанный под плащом, а мысли возвращались к Годфри. И взгляду, который послушник в ответ на отказ от помощи бросил на главу общины. Вроде бы обычный, спокойный, ничем не примечательный взгляд… Но отец Бэннан был готов поклясться на Библии – в глазах Годфри на миг промелькнуло понимание.
***
Нэрис кубарем скатилась с узкой койки и больно ударилась плечом о ножку привинченного к полу стола. Потрясла головой, прогоняя остатки сна, и ойкнула – корабль снова тряхнуло. Затрещали доски. Масляный фонарь под потолком раскачивался, как сумасшедший. Что происходит?.. Она попыталась встать на ноги, но не преуспела – пол снова накренился. Мелко задребезжали бутылки в стенном шкафчике капитана. Сверху послышали отрывистые выкрики и топот ног. «Королевская эскадра? – подумала девушка. – Они нас все-таки настигли?..» Нэрис навострила ушки, но звона мечей не услышала, как ни старалась. Значит, люди адмирала тут не при чем… Так что же тогда стряслось?
"Альбатрос" завалился на другой бок. Ничего не понимающая леди ойкнула и, благоразумно оставив попытки подняться, обеими руками ухватилась в ножку стола. По крайней мере, он пока держался крепко… Шум наверху перекрыл рев Десмонда Ханта:
– Чарли! Парус!.. Парус, черт вас подери!
– Убрать паруса! – хриплый бас старого пирата. – Закрепить на палубе!.. Громила, держи его, держи!!
– Держу я…
– Сэм, Ворон, помогите ему!.. Джек – мухой в трюм, там, поди, уже по колено, – снова голос Ханта. – Вы двое – с ним! Остальные привязались? Дик, проверить спасательные тросы!..
– В порядке, капитан!
– Чарли, шлюпки!
– Закреплены, кэп… По местам, сучьи дети! Вал идет!
Корабль ухнул куда-то вниз. На мгновение всё смолкло, а потом что-то с силой ударило в палубу. Вероятно, тот самый "вал"… В морских терминах Нэрис мало разбиралась. Но даже ее скромных познаний хватило, чтобы понять – дело плохо. Шторм!.. И, наверное, сильный, раз они там, сверху, так переполошились… "Ох, господи! – девушка закусила губу. – Еще и это! Мало мне злоключений…"
Мимо двери каюты пронесся топочущий вихрь, бранящийся на чем свет стоит. Будь Нэрис меньше напугана – она покраснела бы от макушки до пяток: пираты в выражениях не стеснялись. "Какая жуткая болтанка! – подумала девушка, скользя коленями по грязному полу. – Но ведь капитан Хант – опытный мореход. Ему, наверное, не впервой такие переделки?.. Он нас вытащит… Ай!" Судно, натужно скрипя деревянными суставами, снова резко наклонилось вбок. Дверца шкафчика на стене жалобно тренькнула хлипким замком и слетела с петель. Вниз посыпались бутылки, карты и куча всякого мелкого хлама. Едва не отхватив по лбу деревянной миской, девушка вползла под защиту тяжелой крышки стола и прижалась щекой к его резной ножке. "Шторм – это обычное дело! – успокаивала она сама себя. – Папа сколько раз попадал… И ничего! Подумаешь!.. Вот сэконунг Асгейр рассказывал, как они однажды на скалу напоролись, вот это было страшно… А тут что? Всего лишь буря и…"
– Рифы!! – взвыли у нее над головой. – Рифы прямо по курсу!
"Накаркала!.. – обмерла Нэрис. – Ты б еще про демонов морских, дурища, вспомнила! Тьфу, да что ж у меня за язык-то такой…"
Сверху забегали, закричали. Поднялся чудовищный гвалт. Леди МакЛайон, ругая себя на все корки, втянула голову в плечи и зажмурилась, мертвой хваткой вцепившись в стол. Так страшно ей не было еще ни разу в жизни.
Десмонд Хант, стоя на мостике, вглядывался вперед. Темень была непроглядная. Черные тучи висели над морем, с каждой минутой набухая все больше и больше. Казалось, еще чуть-чуть – и брюхо грозовой "опухоли" зацепит голую мачту, навалится на нее всей своей непомерной тяжестью, и переломит, как сухую лучину…
– Рифы! – завопил кто-то с носа корабля. – Рифы прямо по курсу!
– Дьявол и преисподняя… – просвистел сквозь зубы капитан. – Вот уж как вовремя!.. Чарли!
– Здесь, кэп.
"Рваное ухо" вскарабкался к нему наверх и прищурился, пытаясь разобрать хоть что-то в штормовой круговерти. По-видимому, ему это удалось – старый пират выругался.
– Что, так всё паршиво?..
– И полмили не будет… – глухо ответил Чарли. – Ветер попутный. Нам хана, кэп.
– Скорость?
– Под пятьдесят… И нас несет прямо на риф. – пират ухмыльнулся:– Помнишь свою чашу золотую? С узорами?.. Так это я ее спер.
– И пропил, – кивнул Хант, ничуть не удивившись. – А то я не знал?.. Только рано ты мне сам себя сдал, Чарли! Глаза разуй – риф не по прямой. Мы идем носом к краю… Попробуем отвернуть. Право на борт!
– Один хрен не успеем, – отмахнулся помощник. Десмонд молча крутанул штурвал. Это был не первый шторм в его жизни. И не первый риф. "Но здесь, пожалуй, придется повозиться", – вынужденно признал он, прикинув в уме шансы "Альбатроса". Они были пятьдесят на пятьдесят, причем обе цифры – не в пользу пиратов. Шквальный ветер усиливался. И даже если получится отвернуть (что, увы, маловероятно, Чарли прав), всего один порыв узлов на шестьдесят с небольшим сломает мачту и положит корабль на бок за считанные секунды… Капитан наморщил лоб, быстро обернулся назад и отрывисто бросил:
– Чарли, не спи! На том свете отдохнешь!
– Дак недолго уже, – хохотнул тот. – Чего разорался? Перед смертью не надышишься?
– Не знаю, как тебе, – Хант на миг отпустил штурвал, и тот закрутился в обратную сторону с бешеной скоростью, – а мне в "Поющие кущи" пока рановато! Поверни кочан, дубина! И следи за морем…
– А на кой? – резонно поинтересовался Чарли. Но все же повернулся.
– Будем ловить волну, дружище, – с шальной улыбкой пояснил Десмонд. – А выйдет оседлать ту, что повыше – глядишь, и рифы проскочим! Громила, парус сложен?..
– Да, капитан!.. – проорали снизу.
– Вернуть на место! Поднимать по моей команде!
– Умнее ничего не придумал?.. – покачал головой старый пират. Но глаза его весело блеснули из-под кустистых бровей.
– А у тебя есть другие варианты, Чарли? – хмыкнул Десмонд. – Затяни трос. Сейчас будет жарко…
– Без тебя вижу, – буркнул помощник. Окинул зорким взглядом палубу – все ли на местах, и уселся на мокрые доски, привалившись спиной к перилам у капитанского мостика. Примотал себя к ним поперек талии, для верности, и сощурил левый глаз:
– Идет, красотка… Держи штурвал, кэп! Я дам отмашку, как будет пора…
– Команде – приготовиться! – прогремел с мостика капитан. – Те, кто в трюме – наверх!.. Проверить тросы и шлюпки!
– Вот у тебя глотка луженая, кэп…
– Твоя школа, Чарли.
– Дык… А то! – пират ухмыльнулся во весь рот и покрепче взялся за рейки перил:– Раз… Два… Три…
– Да пребудет с нами Удача! – выдохнул, как заклинание, Десмонд Хант, сжимая в руках штурвал. Сзади на "Альбатрос" стремительно наползала огромная тень. Время как будто замерло, остановилось, зависло в воздухе дрожащей крупинкой песочных часов…
– Полный вперед! – хрипло взревел Чарли. – Пошла!..
– Поднять паруса! – повелительно разнеслось над палубой. – Курс прямо на риф!..
Корабль вздрогнул. Подпрыгнул на волнах, едва не зарывшись носом в воду… И взлетел на пенном гребне прямо к набрякшим чернильной темнотой небесам.
А потом рухнул вниз. Навстречу рифу.
…Темно. Совсем темно, даже собственных рук не видно. А еще – холодно и… мокро. Нэрис, с трудом придя в себя, пошевелилась и попыталась сесть. Не вышло – затекшее тело не слушалось, а сверху ее придавило что-то громоздкое и тяжелое… Кажется, стол. Или, точнее, его крышка. "Как же это меня так угораздило?" – подумала леди. Поднапрягшись, спихнула с себя столешницу, охнула от внезапной острой боли в локте и таки приняла вертикальное положение. Прислушалась. Волны все с таким же остервенением бились в борта "Альбатроса", завывал ветер, угрожающе трещало дерево обшивки, но что-то определенно было не так! "Слишком тихо", – вдруг поняла она. И правда – наверху больше никто не топал, не кричал, не отдавал приказы… А сама она сидела на полу капитанской каюты по пояс в воде. Очень холодной воде. Которая терпко пахла солью и морем. И которая медленно, но верно прибывала!.. "Корабль тонет! – молнией сверкнуло у нее в мозгу. – Тонет, и пираты давно его бросили – вон тишина какая!.. А меня… а про меня никто даже не вспомнил?!"
Страх придал силы: позабыв о синяках и ушибах, леди вскочила на ноги, даже ухитрившись не грохнуться при этом вторично, и, на ощупь добравшись до запертой двери, принялась молотить в нее кулаками:
– Капитан Хант! Капитан Хант, вы слышите меня?! Меня хоть кто-нибудь слышит?! Эй! Есть кто живой?!
Ей никто не ответил. И от этого стало еще страшнее. Нэрис трясущимися пальцами нашарила скобу засова и дернула ее на себя. Само собой, дверь не поддалась. Капитан ведь, помнится, запер ее снаружи… Господи, неужто – конец?..
– Выпустите меня! – в приступе паники заголосила она, царапая ногтями дверь каюты. – Выпустите, пожалуйста! Капитан Хант!.. Вы же дворянин! Благородный человек! Вы не могли меня тут бросить на верную смерть! Прошу вас!.. Выпустите меня отсюда-а-а!.. Я не хочу умирать, не хочу, не хочу-у-у…
Уже перекинувший правую ногу через борт "Альбатроса" Десмонд Хант замер и, подняв голову, прислушался. Откуда-то снизу доносился громкий плач и отчаянные призывы о помощи. Вот черт!.. Совсем про нее забыл!
– Кэп, чего встал?! – крикнул снизу Чарли. Он, раскачиваясь, стоял в шлюпке, доверху набитой злыми, как черти, пиратами. Шлюпка подскакивала на волнах, билась о борт корабля и норовила вот-вот разлететься в щепки. – Кэп! Оглох, якорь тебе в…
– Погоди, Чарли! – командир чертыхнулся и полез обратно. – Ждите меня здесь, я сейчас…
– Да ты сдурел?! – завопил помощник, задрав голову. – Куда?! Эта чертова посудина сейчас на дно пойдет! Вместе с тобой, осел!..
– За бабой пошел, – сердито проронил тощий жилистый пират. – Точно говорю!
– На кой она ему? Свои бы шкуры спасти, – сплюнул другой. – И без того лодка сейчас по швам треснет, набилось нас как сельдей в бочку.
– Только ее здесь не хватало! – поддакнул кто-то. И добавил:– Если б не она, уже дома были бы. Ни тебе адмирала, ни тебе шторма, ни тебе днищем об риф…
– Руби конец, Чарли, – подумав, сказал тощий. – С бабы той, я гляжу, ничего не возьмешь, раз адмирал ее выкупать не захотел! А что до капитана – коли она ему нас важнее, так пускай с ней и остается!..
– Ты мне тут поговори еще! – вызверился Чарли. – Совсем оборзели?! Так я быстро порядок-то наведу! Места, говоришь, в лодке мало, а, Ворон?.. Так сейчас дам пинка под зад – и посвободнее станет…
– Ты не рычи, Чарли, – спокойно отозвался тощий разбойник. – Ты подумай. Мы ж не обидим. Корабль новый найдем, а касательно капитана… так вот хоть ты – чем не капитан? А? Все наши только рады будут!..
– Пасть закрой! – сдвинул брови "рваное ухо". И обвел всех сидящих в лодке мрачным взглядом:– И молитесь, чтоб я потом кэпу об этом разговоре по-пьяни не брякнул… Сидеть! А то все за борт полетите!
– Ты, Чарли, не заводись, – вкрадчиво проговорил все тот же пират. – Нас ведь здесь две дюжины, а ты один. И капитана твоего не видно что-то… Может, он остаться решил, а, Чарли?..
– Не заткнешься, – пророкотал тот, угрожающе нагнув патлатую голову, – сам здесь останешься! Не буди лиха, Дики, ты меня знаешь!.. Рубану с плеча – и всей болтовни!
Тощий усмехнулся и замолк. Старый пират удовлетворенно кивнул и снова задрал голову вверх:
– Кэп! Чтоб тебя черти драли!.. Чего там застря… ах ты, ублюдок!
Последние слова были адресованы все так же гаденько усмехающемуся тощему Дики. Аккомпанировал им громкий всплеск. И, уже бултыхаясь в соленых волнах, Чарли осознал, что поворачиваться спиной к жаждущим смены власти товарищам ох, как не стоило!..
– Попомнишь ты меня, сучий хвост! – плюясь в разные стороны, проорал он. – Дай только выбраться… Громила, чего зенки вылупил?! Руку!
– Сам справишься, – сказал тощий. – Или капитан поможет… когда с бабой закончит. А нам, извиняй, пора!.. Джек, руби конец! Пока мы ко дну не пошли вместе с этой проклятой посудиной!..
– Скоты… – проклекотал Чарли, глядя вслед уходящей шлюпке. – Ну, ничего! Выпадет случай, сквитаемся. А не выпадет – так вздернут тебя на рее, Дики, свои же вздернут, как миленького!.. Потому как ты в капитаны метишь, дрищ помойный, а капитан из тебя – как из дерьма снаряд…
– Чарли? – сверху через борт "Альбатроса" перевесился Десмонд Хант. Из-за его правого плеча выглядывала зареванная девичья мордашка. – Это что за купания?.. Где шлюпка?!
– Где-где… – буркнул старый пират, – догадайся! На кой черт ты вообще эту дуру в деревне не оставил?.. Чего глаза выкатил? Сам виноват… Веревку кинь, прилип он к борту! Околею же!..
– Не успеешь… – внезапно раздалось за спиной Чарли. Голос был поистине жуткий – булькающий, словно неживой. Разбойник вздрогнул и резко повернул голову:
– А кто это здесь такой разговорчи… А-а-а, дьявол меня побери!!
С палубы "Альбатроса" раздался истошный женский визг. Волны вокруг тонущего корабля, заплясав против ветра, свернулись воронкой. И над головами обмерших людей взметнулась ввысь чья-то глянцевая туша. Уродливая голова ее уперлась в небо, вспарывая коротким рогом грозовые облака. Единственная рука с длинными, в три человеческих роста, когтями, уцепила "Альбатрос" за мачту и приподняла над водой. А единственный глаз, налитый кровью, уставился вниз, на замерших мореплавателей…
– Фоморы! – взвыл Чарли, первым обретший дар речи. – Кэп, мать твою!! Вынимай меня отсюда!.. Подыхать – так на родном корабле… Да шевелись же ты, статуй несчастный!..
Капитан, опомнившись, чертыхнулся и схватился за брошенный кем-то оборванный трос. Нэрис, ни жива ни мертва, замерла у борта, не в силах оторвать взгляд от кошмарного создания, взирающего на них с высоты. "Фоморы. Фоморы… – билось у нее в голове. Слово было знакомое. Она о них слышала или читала?.. – Морские демоны. Уродливые, беспощадные и обладающие огромной силой. Господи, я опять накаркала?! Да что же такое творится-то? Неужто глаз у меня стал дурной?.."
– Посторонись, – сердито шикнул на девушку благополучно извлеченный из воды Чарли. – Застыла посередь палубы!.. У, змея! Правду говорят, что баба на корабле – к худу!.. Вот вам и пожалуйста… Кэп, чего делать будем?
– Да уж понятно, чего, – усмехнулся Хант. – Сам ведь сказал – помирать. На родном корабле. Не драться же с этим… этим… не знаю даже, с чем! Как ты там их назвал?..
– Фоморы… – пробормотала Нэрис, словно в забытьи. – Они никого не милуют. Они – демоны. Морские…
– Однако! – хмыкнул капитан. – Какие познания!.. А вы, леди, случайно, не в курсе – от чего они дохнут?
– Ни от чего, – сказала девушка. Она вспомнила, наконец, где слышала об этих чудовищах. Брауни рассказывал. Стращал на ночь из вредности. И, по совести, ни приврал ни капельки!..
– Слышь, кэп, – почесал в затылке Чарли, – а может, в глаз ему мечом запустить?
– А смысл?
– А вдруг попаду?!
– Попадешь – умрешь! – тут же подало голос страшилище. – Не попадешь – умрешь. Что мне твоя иголка, человечишка?..
– Так ведь и мяса на нас немного, – рискнул Десмонд, – может, с миром отпустишь?
– И то верно! – поддакнул старый пират. – А то, если ты жрать хочешь, – так нашего брата целых две шлюпки, битком набитые, только что отчалили! Небось, далеко уйти не успели – бери, лопай! Не жалко!.. Тока с тощим, слышь, аккуратнее – как бы поперек горла не встал… Он может, падла такая…
Чудовище расхохоталось, подкинуло в воздухе многострадальный корабль, поймало его на громадную склизкую ладонь и сказало, обдав троицу смрадным дыханием:
– Маловат откуп, человечишка! Две лодки уж на дне, сами взяли, без вашей указки. А с вами я поиграю…
Он поддел борт "Альбатроса" рогом и крутанул его вокруг своей оси, как волчок. Все вокруг завертелось, закружилось, слилось в одно серо-черное месиво… Хант ухватился за мачту, Чарли – за его руку, а Нэрис – за пояс старого разбойника, к большому неудовольствию последнего. Впрочем, сейчас было не до разбирательств – жить хотели все трое, а попробуй-ка, разожми пальцы! Вмиг улетишь черт-те куда, да со свистом…
– Какие скучные, – прогудел морской демон, наконец, наигравшись. – Даже не кричат… А если подбросить – и в пасть?.. Уж точно глотки надорвете…
– Стой! – вдруг громко выкрикнула Нэрис. – Погоди! И оставь корабль в покое, фомор. Говорить будем!
– Говори-и-ить?.. – заинтересованно протянуло чудище. Пираты переглянулись и дружно покрутили пальцем у виска.
– Леди, не нарывайтесь, – вполголоса сказал Десмонд. – Так сожрет – и все, а то ведь еще и помучает, тварь…
– Нет, – она замотала головой. – Я вспомнила! Они не всегда убивают. Можно откупиться. Мне рассказывали…
– И кто, если не секрет? – в голосе капитана сквозил неприкрытый сарказм. – Призраки усопших?
– Нет, брауни…
– Кто??
– Неважно, – Нэрис прокашлялась и храбро взглянула в единственный глаз страшилища. Впрочем, ремень Чарли из пальцев не выпустила. – Отпусти, демон! Мы откупимся!
– И чем? – хором спросили фомор, Десмонд и Чарли. Девушка припомнила детали "страшилок", которые так любил домашний дух, и выпалила:
– А что попросишь?
– Дура и есть! – припечатал помощник капитана. – Будто непонятно, чего ему от нас надо?!
– Тихо, Чарли, – попросил Хант, переводя внимательный взгляд с леди на страшилище и обратно. – Я, конечно, себя полным идиотом чувствую, но, похоже, у них тут ритуал какой-то…
Старый пират пожал плечами и замолк. Фомор поднял ладонь к самой своей морде – огромный глаз оказался прямо напротив палубы – и сказал:
– Самое дорогое. Самое дорогое, что есть у каждого! Отдадите – отпущу.
– Жизнь дороже всего, – нахмурилась Нэрис. – Не обманешь!..
– Самое дорогое – кроме жизни, – сделав паузу, произнесло чудовище. – Я сегодня добрый. По рукам?
– Слово дай, что отпустишь! – потребовала она. Фомор насупился, но все-таки нехотя пообещал:
– Клянусь глазом Балора, отпущу, коли откупитесь…
– Договорились, – кивнула девушка. Кто такой этот Балор, она не имела ни малейшего понятия, но брауни говорил, что эта клятва вернее верного. Преступить ее ни один фомор не посмеет…
– Тогда с тебя начну, – решил демон, покончив с формальностями, и посмотрел на капитана. – Что отдашь? Помни – самое дорогое!
– Хм, – задумался Десмонд. – Дорогое, говоришь?.. Вот перстень есть. С изумрудом. На черный день приберегал, да бери уж, дьявол с тобой…
– Нет, – оскалилось страшилище. – Не пойдет! Самое дорогое давай! Не то утоплю!
– Да нет у меня ничего больше!
– Сэр, – шепнул Нэрис, – они не стоимости меряют. Хоть сундук с золотом ему предложите – не возьмет…
