Текст книги "Влюбиться нужно еще умудриться (СИ)"

Автор книги: Надежда Цыбанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Ну да, – Винс подмигнул, – ты приготовила очередной торт.

Глава 8.

Форей пригладил бакенбарды и бросил настороженный взгляд на актрису, ведь от человека перепутавшего тучного мэтра в возрасте и девочку можно ожидать чего угодно:

– А что, собственно, здесь происходит?

– А у нас семейная встреча, – далеким от радости голосом оповестил Винс начальство.

Меня тоже перекосило от «счастья». Угу, теплые посиделки в кругу обожаемых родственников.

В дверном проеме вместо строчно ретировавшегося при появлении мэтра Эдевейса, нарисовался довольный комендант и как громко заорет:

– Оргия?!

Прости меня, Единая, но очень захотелось взять швабру и устроить ему… взбучку. Такое ощущение, что старик просто жаждет попасть на подобное мероприятие, а его беднягу не приглашают.

– Что?! – взревел мой отец. Даже присела от неожиданности. Взбесить этот кусок льда нужно еще умудриться, а комендант справился одни словом. – Какая-такая оргия?! Вы во что мою дочь втянули, сволочи?! Ни один Хэштер не был замечен в развратных игрищах!

– Как же скучно вы живете, – спокойным тоном оборвал монолог обиженного родителя мэтр. Один грозный взгляд и комендант, сжавшись, бочком-бочком растворился в коридоре. – Вы за кого нас принимаете, любезный? Тут высокоморальное общежитие!

Слышать такое от одетого в розовый халат мужчины несколько экзотично. Вот и отец подвис, чем мэтр и воспользовался, указав на дверь, и строго проговорил:

– Часы посещения закончены.

Папа в какой-то прострации кивнул. С трудом отцепив мертвую хватку жены от локтя, он шагнул к столу и в конец ошарашил меня:

– Вот, – на столешницу лег небольшой кошель, – на первое время.

– Дорогой! – взвизгнула мачеха, хватаясь за грудь.

«Инфаркт» воспрянула паника. «Жадность» фыркнул разум.

– Вас это, между прочим, тоже касается, – мэтр нашел взглядом актрису, безуспешно пытающуюся притвориться частью интерьера. При нашем минимализме – абсолютно бесперспективное занятие.

– Но я приехала навестить сына!

Айя попыталась разжалобить присутствующих дрожащим подбородком и влажными глазами, но толстая некрасивая девочка оказалась злопамятной и снова указала в направлении двери.

На выходе из нашей комнаты образовалась пробка. Актриса по привычке состроила глазки отцу, за что мачеха и обшипела ее. Покидали они наше высокоморальное общежитие, постоянно переругиваясь.

Мы насладились тишиной. Целую минуту. А затем Винс поинтересовался с хитрой усмешкой:

– И с каких это пор у нас комендантский час?

– Да вот как твою мачеху увидел, так он и начался. Не люблю я всяких… – он повращал запястьем, предлагая додумать каждому свою формулировку. – Не переживайте, детишечки, я вас в обиду не дам. Нравитесь вы мне. Винс умный, находчивый, сообразительный. Ну а ты, Нелька… егоза. Но вопросы правильные умеешь задавать. Но давай-ка с тобой договоримся, больше ты о своих догадках не орешь на весь отдел.

Я согласно кивнула. Тоже хочется быть умненькой и сообразительной, пусть и вообще не понимаешь о чем речь.

– В папках информация по другим убийствам, посмотрите, может какая идея еще в голову придет.

Мэтр отбыл так же эффективно, как и появился. У-у-у, я тоже хочу быть магом высшего порядка.

Винс невзначай отставил тарелку с рагу и извлек на свет из-под стола промасленные пакет с едой, из которого призывно торчали перышки лука. То есть в мои способности не верили с самого начала?!

– Спокойно, – хохотнул парень, наблюдая, как я любовно поглаживаю половник, – это было про запас. На всякий случай. Кто ж виноват, что он так скоро наступил? Не убивай меня, хозяюшка, я тебе еще пригожусь. Вот, например, могу объяснить, о чем говорил Форей. По глазам же вижу, ничего не поняла. – А сам под шумок достает из пакета ароматные вкусности. – Ты очень точно спросила: почему убийца столько копался без боязни наткнуться на патруль. А ведь с появлением версии о маньяке их усилили. Чтобы было более эффективно – каждый день маршрут движения меняют. График кто какие улицы и во сколько проходит, получают лишь вначале смены под подпись. И что из этого следует?

Размышлять, когда под носом лежит нежнейший даже на вид кусок ветчины, у меня получилось слабо. Активно кося одним глазом на угощение, другим на парня с милой улыбкой, я героически заставила извилины шевелиться.

– Ну-у-у, наверное, наш маньяк имеет доступ к графикам патрулей.

– И?

– Что «и»? – я облизнулась, а Винс поперхнулся. – Он явно работает в отделении.

Показано 5 из 10 страниц

– Молодец, – похвалил парень. За мрачными думами даже не поняла: обрадовалась я или нет. – Теперь нам нужно придумать способ как его вычислить.

Я не удержалась от тяжелого вздоха и мысленного обращения к Единой. Нет, Винс, конечно, замечательный, но как же хочется его сейчас приласкать половником.

– Вот скажи мне, ты ведь наверняка оканчивал университет?

– Ага, по специальности «следователь».

– И вас там учили всяким штучка, чтобы ловить преступников? – ласковым тоном продолжила я.

– Куда ж без этого, – Винс упорно игнорировал мое перекошенное лицо.

– А вот меня к такому не готовили! – я треснула половником по столу. – Могу помолиться только для моральной поддержки!

– Подумаешь, – он пожал плечами. – Твои мозги при тебе, а остальное само придет. Так что, есть идеи?

Винс от меня и не отстал. В итоге коллективным творчеством мы придумали отсеять всех, кто был в патрулях в дни убийств. Остальные же попадали под подозрение.

К ночи моя голова опухла, а желание врезать Винсу стало практически непреодолимым. Особенно когда перед сном мы столкнулись с новой проблемой.

– Ты сам знаешь, что маньяк кто-то из работников отделения, – я сердито сопела, скрестив руки на груди.

– Успокойся, не рискнет он промышлять в общежитии. Да наш комендант бдит лучше любого цербера в надежде нарваться на оргию.

– Да не буду я одна спать! Мне страшно!

Винс закатил глаза к потолку. Святого писания там не наблюдалось, но контакт с Единой видимо был налажен.

– Возьми швабру.

– Я и возьму. С нами в постель!

А я не виновата, что комендант хуже завхоза. Напакостил все же. Я хотела перенести мою кровать в спальню к Винсу, но мебель оказалась намертво прикрученной к полу. А сосед выламывать половые доски отказался.

– Я же тоненькая, места много не занимаю.

Винс тяжело опустился на матрас. Пружины под ним истерично взвизгнули.

– Пойми, я же живой. И расслабиться в одной постели с девушкой мне сложно. А выспаться просто необходимо.

И вот как тут реагировать? Вроде и комплимент, но не комплимент вовсе. Пришлось пустить в ход самый бесчеловечный прием.

Старый Билли лохматый и огромный пес, стороживший ворота пансиона был ласков и игрив, не смотря на свои габариты. Правда, прохожие почему-то пугались, когда на них с задорным лаем бежал волкодав. Некоторые даже моментально постигали азы скалолазания, резво взлетая на макушку забора. И умер Билли трагически, попав под колеса омнибуса, когда погнался за улетевшей шляпкой пансионерки.

Слезы легко выпорхнули на глаза, а губы задрожали.

Сама не поняла, как оказалась в теплых и надежных объятиях, а на ухо зашептали:

– Ладно-ладно, не реви. Не выношу слез. Будем вместе спать.

Было настолько волнительно, я и забыла, что должна страдать. До этого мне доводилось обниматься: пару раз с отцом, с подружками по пансиону, а один раз меня подхватил молодой офицер, когда я из-за задумчивости пропустила огромный булыжник посреди дороги. Но такое я ощущала впервые. Не бабочки, конечно, но тоже очень сладко.

Ночь должна была пройти без происшествий: в ушах заглушки, под боком швабра. Но подвел организм. Проснулась от потребности облегчить душу и наведываться в комнату медитации и успокоения.

Полюбовалась спящим Винсом. Он так мило сопит, подложив ладонь под щеку.

А в туалет-то хочется. Но боязно. Вдруг маньяк из-за угла выскочит, тут-то я и оконфузюсь. Эх, ладно, пускай, спит, у него еще дело важно впереди – в меня влюбиться.

По этажу разносился храп. Здоровый молодецкий храп, от которого трясутся стены, и пауки в ужасе разбегаются. Предлагаю причислить Марту к лику святых и выделить в пантеоне ей целую ступень: великомученица, спасительница высокоморального общежития от зверского монстра.

На удивление все прошло без эксцессов. Я успела расслабиться и на обратном пути, даже стала намурлыкивать себе под нос песню.

Рано. Ох, рано. Когда из темноты, словно призрак вышел комендант, я взяла пару высоких октав и шибанула шваброй по пространству перед собой.

– Свихнулась, – прохрипел старик, нос которого удачно разминулся с хозинвентарем на сантиметр.

– Маньяк! – окрысилась я.

– Чего это? – удивился он.

– Опять про оргию спрашивать будешь?!

Завхоз стушевался, втянул голову в плечи и промямлил:

– Мне премию обещали, если хоть одного жильца поймаю на неприличном. От халявных денег кто откажется?

В этот момент Эдевейс многообещающе поперхнулся, и стало тихо. Мы замерли, напряженно вслушиваясь в тишину не веря своему счастью. С полминуты спустя снова раздался раскатистый храп.

– Кстати, ты на кухне этикеткам особо не верь, – расщедрился старик в качестве извинений. – Лойд как въехал, все поменял, мол, так ему привычнее. И если что-то берешь – ставь на тоже место. Пунктик у него на этой почве.

Ах вот оно что. Я же точно помню, на банке было написано «Соль». А там сахар, оказывается. Так в ванильных мечтах плавала, получая похвалу за ужин, что попробовать элементарно забыла! А ведь в пансионе за готовку всегда высший бал был! Обидно.

С завхозом мы разошли не то чтобы друзьями, скорее дипломатами стран в состоянии войны с улыбкой обменивающимися пленными.

Винс в кровати продолжал вызывать умиление. Чувствую – любовь уже близко. Вот сейчас еще полюбуюсь для закрепления эффекта и спать.

Широко зевнув, я шагнула к окну, чтобы стоять против света, дабы полнее насладиться картиной, как краем глаза заметила темную фигуру. Человек двигался вплотную к стене, стараясь не попасть в лунный свет, и вел себя подозрительно, то и дело, задирая голову и высматривая что-то в окнах общежития. Потом он свернул за угол и пропал.

Спать я ложилась, стуча зубами и прижимая к себе родную метлу.

Глава 9.

– Мэтр Форей не принимает, – я, в привычной позиции, выставив швабру перед собой, перекрывала подступ к двери кабинета начальства.

В этот раз приемную осаждали не журналисты. Судя по дорогим костюмам, объемным животам и перстням с драгоценными камнями, посетители были не из народа.

– Меня примет, – пыжился самый упитанный, напирая авторитетом и тростью с золотым набалдашником.

Начальник с Винсом заперлись в кабинете с жуткого вида таблицей в полстены и приказали не беспокоить. У них серьезное дело, а тут посетители.

– Вы не имеете права меня не пускать! – распылялся главный толстяк.

Хм, помниться в пансион приезжали пару раз меценаты, звеня пухлыми кошельками. Выглядели они точь-в-точь как эта группа с животами наперевес. Мэтры нас тогда заставляли все время улыбаться и источать умиротворение. Целый пансион скалящихся девиц, наверняка, пугал меценатов в кошмарах ни одну ночь. Ну, раз так…

– Да защитит Единая ваши помыслы и устремления, – щедро отсыпала благословения с мягкой улыбкой и осенила святым знаком мужика. Шваброй.

Повисла напряженная тишина.

– Блаженная? – осторожно уточнил самый тощий из компании. Стройняшка мог смело посоревноваться с мэтром в пузатости.

Я и его благословила шваброй.

– Я мэр! – воскликнул мужик и сжал трость так, что та заскрипела.

– Рада за вас. Работа нервная, тяжелая. Хотите, еще раз благословлю? – и потрясла шваброй.

– Бесноватая! – крикнул один из посетителей и героически спрятался за мэра.

В этот момент дверь за спиной приоткрылась и на всю приемную прозвучало:

– Хэштер, чаю!

Я, как исполнительный работник, прислонила швабру к столу и резвой козочкой поскакала исполнять повеление. И не учла, что в помещении имеется еще один благословленный козел. Мэр, развив небывалую для своей комплекции прыть, ломанулся к заветной двери, не замечая преград. А зря. Тогда бы он точно не наступил на швабру и не получил прицельный удар по виску черенком.

Бам! Бум! И теперь пол приемной украшает огромная пузатая звезда. Да у нас шкафы с меньшим грохотом осыпались.

На шум из кабинета вышел мэтр Форей. Оглядел композицию и повернулся ко мне, замершей с занесенной ногой для шага. Молча обрисовал рукой тело на полу и вопросительно изогнул бровь. Я в ответ изобразила пантомиму «невиноватая я, он сам убился».

Мэр пришел в себя достаточно быстро, сразу после моих слов: «подумаешь первая помощь, я даже роды принять могу!». Нам так и не сообщили о цели своего визита. Нервно синхронно дергая глазом, делегация устремилась на выход, ведя предводителя под руки.

– Молодец, Нелька, – меня хлопнули по плечу, уменьшив в росте сантиметров на десять. – Он бы стал отчет требовать по маньяку, а информации пока нет. Думаю, они не скоро рискнут в отделение еще сунуться.

Вот как они это проворачивают? Вроде и похвалили, а осадок остался.

– Как тут ваши дела? – я с тихим ужасом чистоплюя осмотрела заваленный бумагами стол начальства.

– Да вот списочек составили, – мне показали добротный рулон. Чувствую, маньяк успеет состариться и умереть по естественным причинам. Тут-то и найдут его косточки. – Теперь отсеем тех, кто владеет активной магией.

Ага, это и мне понятно. Иллюзорники не могут быть, например, огневиками. Но почему-то я думала, что такие слабые маги не служат правопорядку. Он шуты, специалисты в салонах красоты, коробейники. Даже я с бытовой магией опаснее буду.

Свои сомнения я и высказала мэтру.

– Владеть магией иллюзии и показывать ее – разные понятия, – усмехнулся начальник. – Можно всю жизнь скрывать позорную магию, и даже близкие не догадаются. Но ты права. В нашем отделении никто, подчеркиваю никто, не специализируется в данной области.

Я почесала нос. Тяжело иногда выбирать: хочешь ли ты казаться умной или же красивой.

– Вчера в документах я кое-что заметила. Вы говорили, две предыдущие жертвы ничем особо не выделялись. – Мэтр кивнул. – А почему вы посчитали аборт нормой?

Винс споро занырнул в большую гору документов и извлек на свет папку с огромным пятном от кофе. Мой неодобрительный взгляд мужское население кабинета проигнорировала.

– Ты о четвертой? Но ее жених показал, что был в курсе. Просто сейчас они не планировали ребенка.

– Ага, как же. Если бы все так и обстояло, аборт делали в больнице, а не у подпольного врача, рискуя здоровьем матери.

Взгляд мэтра стал задумчивым. Пощипав подбородок, он кивнул своим мыслям.

– Что ж, смысл во всем этом определенно присутствует. Надо пообщаться с горе-папашей поплотнее. Еще интересные мысли есть?

Я поймала теплый взгляд Винса. Все умное в голове с диким писком «еху!» катапультировало в неизвестном направлении. Теперь понятно, почему товарки по пансиону периодически застывали на месте с глупым выражением на лице, думать действительно трудновато.

Но раз решила быть толковой, надо соответствовать.

– По пятой жертве. Нужна выписка из больницы, где она сифилис лечила. Там обычно прописывают бытовой он или нет.

– Запросили мы, запросили. Ждем ответа. – Мэтр сцепил руки в замок на животе. – Вот интересно, чему вас в пансионе учат-то?

– Не болеть разными срамными болезнями. – Я не удержалась от сердитого взгляда на завал из бумаг: – И не разводить помойку на рабочем месте.

Начальство критику восприняло не благосклонно, ехидно посоветовав разобраться сперва на своем. Папки, меня ждали папки.

Вечером я решила предпринять очередную попытку покорения сердца и желудка соседа. Наученная предыдущим провалом, я внимательно изучила все банки на кухне. И вот что я скажу: Эдевейс буйно помешанный псих в острой стадии невменяемости. Если в банке «Соль» был сахар, то логично предположить, что емкости из-под сахара окажется соль. А вот и нет. Там была паприка. В перце – сода, а где должен находиться лавровый лист хранилась гвоздика. Соль в итоге я нашла, потеряв нюх, в неподписанной таре. Раза три проверяла, поскольку язык щипало после сухой горчицы.

– Что это? – грозно спросила я, тыкая в очередной промасленный пакет, который Винс пытался незаметно пронести в комнату.

Парень стушевался и спрятал контрабанду за спиной. Но предательские ароматы выдали его.

Он бросил взгляд на стол, который обзавелся скатертью в крупную красную клетку, оценил глубокую тарелку и горячий дымок над ней и нервно сглотнул:

– Да это так… на всякий случай.

– Но-но-но! – я погрозила пальцем. – Никаких больше «всяких» случаев. Ешь! – И ногой топнула. Прямо как сварливая супруга, встречающая мужа после очередного загула. Только скалки для полноты образа не хватало.

Парень спал с лица, но к столу пошел. Боком.

Я богиней Устрашения и Возмездия нависла над плечом Винса, старательно обнюхивающего ложку. Сосед подул, попробовал кончиком языка. Покосился на меня и решительно отправил еду в рот, наверняка решив, что умереть лучше молодым.

– Ну как?! – от нетерпения я подпрыгнула на месте.

Парень поднял на меня круглые глаза.

– Вкусно. Нет, правда, вкусно.

– Ура! – завопила я и исполнила ритуальный танец вокруг стола.

Винс наблюдал за мной, тепло посмеиваясь. Но такой момент просто не могли не испортить.

Дверь приоткрылась, являя все надеющегося на премию коменданта:

– Оргия!

Винс поперхнулся, а я зацепилась ногой за стол и полетела на пол. Хватательный рефлекс у человека развит лучше мозга, поэтому уцепившись за скатерть, я лишила нас ужина и украсила пол живописными разводами. Сосед бросился меня поднимать, поскользнулся на разлитом соусе и дополнил картину «Очередной вечер в комнате номер тридцать шесть».

Лежу я под парнем, который благодаря тренировкам и кубикам не раскатал мою тушку, а только чуть придавил, опираясь на локти, и думаю: это мне сейчас повезло или нет? В общем, конечно, приятно, но спине больно.

– Я же говорил – оргия! – радостно заверещал комендант.

С трудом проглотив сочные эпитеты, которых мне знать, как пансионерке, не положено, я прошипела сквозь зубы:

– Не там ищите! У вас люди по ночам в окна заглядывают. Не оргия, но на бонус потянет.

– Что?! – Винс завозился на мне, вдавливая в доски.

– Ой! – я старательно покраснела вся. Даже пальцы на ногах приобрели насыщенный свекольный цвет. А все дело в упирающейся в моей живот той самой части так разительно отличающей мужчину от женщины. Единая, как же это волнительно! – Ну-у-у-у… э-э-э… кхм… Вчера ночью я видела, как вдоль общежития крался мутный тип.

– И почему ты сразу ничего не сказала? – сосед приподнялся на локтях, заглядывая мне в лицо.

А-а-а! Спасите! Я сейчас растекусь розовой лужицей!

– Я сначала думала маньяк, но потом пораскинула мозгами и решила, что это может просто в гости к кому приходил человек. – Ироничное фырканье коменданта я проигнорировала. – Мало ли. Тут взрослые люди живут.

– Точно! – в глазах старика появился охотничий азарт. – Наверняка, к Софке из восьмой захаживал, пока муженек ее на работе! Поймаю на горячем, может, и супружник чего отсыплет!

И радостно устремился на встречу со звонкими монетами. Но мимо нашей комнаты, видимо, пройти спокойно не возможно. Билеты пора продавать на вечерний цирк.

– А чего это вы тут делаете, а? – Эдевейс с кислым лицом уставился на учиненный беспорядок. – Шуму от вас на весь этаж.

Кто бы говорил! Из-за него все соседи спят в заглушках!

– Ужинаем! – в сердцах рыкнула я, понимая, что наступил очередной «всякий» случай. В следующий раз приготовлю огромную кастрюлю супа. Но есть шанс, что мы тогда в ней и захлебнемся.

В пансионе часто по вечерам возникал вопрос: чем бы заняться, чтобы не умереть со скуки. Теперь же я очень жаждала поскучать хоть пару минут!

Показано 6 из 10 страниц

С бытовыми заклинаниями уборка не занимает много времени, зато потом надо выдержать борьбу с соседями за доступ к ванной комнате. Злые, уставшие мужики быстро забывают об этикете и воспитании. И не важно, что с тебя капает соус.

В кровать я упала, не спрашивая согласия Винса. И швабру рядом положила. Парень только усмехнулся и на одеяло опустился тяжеленький мешочек.

– Вот. Мне показалось, что в пансионе тебе остро не хватало сладкого.

Я развязала тесемки и ахнула. Карамельки! Разноцветные! Вкусные даже на вид!

– Спасибо, – прошептала я, борясь со спазмом в горле.

Винс дернул кадыком и спешно отвел глаза.

– На здоровье. Пойду-ка я прогуляюсь перед сном, – и резво вскочил на ноги.

Эм? И что это было?