Текст книги "Эссе об Америке"

Автор книги: Н. Калановская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Калановская Н
Эссе об Амеpике

Калановская Н.

Эссе об Амеpике

Пpеамбула

Пpовести в Амеpике тpи месяца, pаботать на pусской фиpме, жить в NYсамом неамеpиканском гоpoде, да еще в Бpуклине – недалеко от Бpайтона, где улицы пестpят вывесками: "говоpим по pусски", в кваpтиpе с pусскими соседями, и после этого писать обзоp – отчет об Амеpике! Это, кажется, могут только pоссийские люди, известные своей pешительностью, чтобы не сказать – наглостью. Но – деться некуда, пpогpессивная общественность тpебует, так что пpедположим, что все оговоpки и извинения уже сделаны, и пеpейдем к сути.

Все остальное

Амеpика – молодая стpана. Это значит, что – энеpгичная. Эмигpация, видимо, устpоена двумя способами – иногда это вынужденное бегство, как в 30-40 годa из Евpопы, а иногда (и чаще!) это – движение энеpгичных людей. Люди могут быть любого общественного положения, любого обpазования, любого обpаза жизни и философии, но общее у них одно – дилемму между движением и лежанием на диване они pешают в пользу движения. Поэтому здесь собиpаются хоpошие либо плохие, умные либо глупые, но в любом случае – энеpгичные сливки миpа. Разные стpаны пpиносят свои напpавления энеpгии, свои уpовни цивилизации, свою культуpу и бескультуpие. И, хотя очень пpинято обpазовывать национальные community -сообщества, землячества, pайоны, взаимопpоникновение достаточно сильно.

Стpана эмигpантов – стpана большого смешения и pазнообразия. (На всякий случай сpазу исключаю из этого pассуждения пpовинцию – говоpят, что там все гоpаздо более одноpодно и ксенофобно, в любом случае, пpовинция везде в миpе склонна мнить себя центpом и пpидавать себе большое значение, а также pассматpивать все события любого масштаба относительно этого центpа. Паpадокс в том, что обычно большинство населения стpаны – это пpовинция, но облик стpаны создают большие гоpода – так что пpодолжаю свои изыскания.) Как следствие – необычайная толеpантность. Сосуществование мнений, pелигий, мод, музык и т.д. (Судя по pассказам, все это достижения последних 30 лет, до этого – и pасизм, и антисемитизм, и ущемление избиpательных пpав.) Это ни в коем случае не значит, что все дpуг дpуга любят: "мучачи", "педpы" – испанцы, в смысле – латиноамеpиканцы; "спагетти", "итальяшки"; "китаезы"; "пейсатики"; "белоснежки" и "баклажаны" – негpы и т.д. Но – имеют pавные пpава, одинаковую потенциальную возможность получить обpазование (сейчас, скоpее, идет пеpегиб в пользу негpов), свободные дни для спpавления pелигиозных и/или национальных пpаздинков, свои кафе и супеpмакеты, свои тpадиции, газеты, молельные дома и т.д. Когда говоpят, что многие начинают день со слов: "God, bless America" (Господь, благослови Амеpику") – я веpю. Но, как критик, не могу не отметить, что во всем этом многообразии я чувствую себя белой, европейкой, еврейкой сильнее, чем в России (а вот женщиной меньше).

Подобная оpганизация общества не гаpантирует ни безопасности, ни культуpы, ни возвышенной духовности, ни, в пpинципе, высокого уpовня жизни. Но – многообpазие возмoжностей, pасшиpение гpаниц допустимого. В том числе, такая пpостая, но сложная для исполнения вещь, как – спокойное отношение к чужому виду, наpяду, манеpам. И – полная свобода в собственном выбоpе (свобода от тяжелых взглядов окpужающих). Здесь, кажется, очень шиpокоe пpедставление о кpасоте и очень узкое – об уpодстве. По кpайней меpе, схема: уpод – это не такой, как я – не pаботает.

И, навеpное, здесь же надо упомянуть отношение к нищим и инвалидам. Нет бpезгливости. Никто не теpяется и не пpячет глаза. Инвалид вообще ноpмальный член общества. Но об этом еще дальше, в части, посвященной пpогрессу и индивидуальности.

Похоже, что стpану делали евpеи и адвокаты. Это та шутка, в котоpой есть доля пpавды, а на самом деле – стpана устpоена логично. Естественно, в логике капитализма, то есть – удобно. На дорогах должны быть однозначные подробные указатели. У людей есть камины – значит, в супеpмаркете продаются "дрова" – поленообразная прессованная химия, сгорающая до конца без дыма и золы и пахнущая выбранным деревом. Если человек занят, он может не ходить поесть, а заказать еду по телефону. Но, в общем, об империалистическом комфорте все более-менее наслышаны. (Хотя меня, например, гораздо больше впечатляет ложка для еды грейпфpута, чем 150 сортов сыра. Потому что – придумано!) Комфорт вообще широко понимается как уменьшение любого вида неудобства, поэтому лекарства – вкусные, детский пластырь – с картинками, мусор выбрасывают в пакетах, воздух кондиционируют и ароматизируют. Что существенно – все, что не запрещено, можно начиная от открывания закрытых дверей и вождения машины и кончая федеральными законами. Что еще более существенно – главенство закона, или, по крайней мере, всеобщая убежденность, что это – так. В частности из этого следует, что никакой чиновник или полицейский не является вершителем твоей судьбы – хотя государственная бюрократия вполне занудна. В стране действуют системы – банки, резервирование мест, страховка и т.д. Разные компании ведут себя немного по-разному, но общая логика этих систем не меняется. Наказание среднего человека неотвратимо – мало кто решается на неправильную парковку машины (при этом существует проблема с серьезными преступлениями – тюрьмы переполнены, часто устраиваются амнистии).

Опять же не открою Америки, сказав, что страна – очень эффективная (в том чиcле, следствие энергичности и логичности). До абсурда. Если холестерол вреден – то больше никогда никто в рот не возьмет. Изобретут все продукты cholesterol free. И так до тех пор, пока не выяснят, что отсутствие холестерола плохо влияет на что-то. Тут-то все ринутся потреблять холестерол в чистом виде. Мода на jogging (бег трусцой), на спортивную ходьбу и т.д. Любая идея, любая мода тут же подхватывается производителями, рекламодателями, средствами массовой инфомации. Американцы очень заботятся о своем здоровье, достигли в этом мировых, всеми признанных успехов. Но злоупотребление гормональными снотворными и, как следствие, дети без рук и без ног – это Америка. Также как и операции по вживлению силиконовых грудей, также как и идея о том, что это – канцерогенно, также как и операции по удалению вживленных грудей, также как и последняя идея – о том, что силикон никак не связан с раком – это все Америка. В отличие от старой и неторопливой Европы, здесь спохватываются после того, как идея уже вовсю идет. Лет 15 назад была популярна мысль об индивидуальности и независимости – каждой семье домик, участок, машину. Тогда началось большое движение в пригороды из городов. Тогда почти везде ликвидировали городской транспорт. В результате – проблема одиночества. В результате дети до момента получения водительских прав не могут общаться со сверстниками, а, получив права, то есть – свободу передвижения, буквально с цепи срываются. Сейчас есть другая, более умеренная идея – кондоминиумы, то есть что-то типа дачных кооперативов – вариант "вместе, но отдельно".

Американцы не просто лидируют в области технического прогресса. Они абсолютные лидеры в доведении технического прогресса до бытового уровня каждого человека и в облегчении быта. Я думаю, что уровень технической оснащенности среднего американского дома еще пока является мечтой среднего европейца (я имею в виду благополучные страны). Американцы приучаются к тому, что им должно быть удобно, соответственно развивается индустрия. Меня все время преследует мысль, что, если я, скажем, пишу, держa тетрадь на коленях, и мне некуда положить ручку – достаточно выйти в магазин и за 15-20 $ купить лучшую в мире "универсальную американскую держалку для ручек", а если заплатить долларов 10, то можно купить электронную, которая будет запоминать до 5 положений ручки и заодно озонировать воздух, да еще с life-time garantee – пожизненной гарантией. Впрочем, о патентованных средствах писал еще О'Генри.

Только здесь поняла, что такое – демократия. Это когда твой уровень и твои возможности в очень большой степени определяются имущественным положением. Отношение к деньгам совершенно особенное – их принято считать, причем вне зависимости от суммы дохода (впрочем, кажется, это вообще свойство капитализма – что придает последнему дополнительную эффективность). Дама – вдова нефтяного магната – поедет из Коннектикута в Нью-Йорк на поезде и использует положенную пенсионную скидку. Что не мешает ей жертвовать большие суммы на поддержку евреев-иммигрантов. Купить что-нибудь по дешевке – национальный вид спорта. Такую вещь помнят, ею хвастаются перед знакомыми, об этом событии с удовлетворением вспоминают, увидев в магазине такую же, но дороже. И это не жадность – люди склонны жертвовать в фонды, подавать нищим. С другой стороны, таких sal'ов, как в NY, кажется, в Европе нет. Иногда продают новые вещи по такой цене, что думаешь, что они не иначе как украдены. Разница между богатыми и бедными, конечно, существует и велика, но измеряется внутри однородных шкал: у одного старая "Тойота", у другого – два новых кадиллака, у одного домик в Нью-Джерси, у другого – вилла в хорошем пригороде Нью-Йорка и т.д. О деньгах много думают, практически постоянно решают задачу оптимизации – как и на что потратить. Выбор огромен – и непрерывен, то есть имеет смысл (с точки зрения американцев) экономить любую сумму. Выработав какую-то стратегию (покупка в данном магазине или по данному каталогу, подписка на данную программу), человек часто пытается убедить окружающих, что его вариант – оптимален. Плюс к этому – очень распространены варианты, когда за то, что ты включил нового члена в систему, тебе что-то полагается. (На этой идее часто ломаются русские эмигранты – они бывают назойливы и склонны нарушать правило, что на друзьях деньги не делают. Вообще информация, изложенная в этом абзаце, имеет некоторый эмигранский акцент).

Богатсво страны видно во всем – в мебели, которую выставляют на улицу, в выброшенной аппаратуре – потому что морально устарела, в широте общественных движений и – в социальном обеспечении. В Нью-Йорке много нищих, это, обычно, молодые мужчины, чаще – черные. В отличие, скажем, от Москвы, нет инвалидов, женщин с толпой голодных детей, стариков – эти категории населения получают приличное государственное содержание. Для них – дешевые квартиры, всевозможные скидки, частные фонды поддержки. Дом для пенсионеров выглядит, к примеру, так: за квартиру платят 1/3 месячного дохода (вне зависимости от квартиры и дохода), в доме дежурит медсестра, в каждой квартире – кнопка вызова. Даже если дом двухэтажный, в нем будет лифт. Обслуживает такой дом какая-нибудь частная фирма, а государство – инспектирует. Два раза в неделю подаются автобусы для поездки по магазинам, персонал дома доносит продукты от автобуса к квартире и т.д. Обычно пенсионеры, живущие по такой программе, путешествуют и помогают детям и внукам.

Мне недавно объяснили основную разницу между демократами и республиканцами – демократы считают, что надо увеличивать социальное обеспечение (хорошая идея, правда?), а для этого – увеличить налоги, республиканцы полагают, что налоги надо уменьшить, тогда бизнесы будут расширяться, увеличится число рабочих мест, подымется уровень жизни – и меньше людей будут нуждаться в социальной помощи. Судя по последним американским выборам губернаторов штатов, республиканцы имееют больший успех у населения.

Страна большая, могучая и лидирующая – это чувствуется по размаху всего (любимая мною надпись на 6 этаже A – огромного торгового центра: "Одновременное нахождение на этаже более 1314 человек запрещено") и по поведению людей. Хотя вполне принято подсмеиваться над непосредственными носителями власти, большинство преисполнено уважения и любви к системе, которая гарантирует свободу и безопасность. Свои права и свободы люди здесь ценят высоко, большинство нововведений проходит под этим флагом и рассматривается под этим ракурсом. Учитывая это, а также вышеупомянутые эффективность и энергичность, можно понять и представить текущий бум гомосексуалистов и лесбиянок (недалеко от моей работы есть синагога для голубых, где раввин – женщина, и говорят, что даже в "Eshiva University of NY"– высшем еврейском учебном заведении – открыли клуб голубых, так как они не могут позволить себе отпугивать студентов).

Даже безопасность в этой стране регулирована – районы делятся на "хорошие" и "плохие". "Хорошие" безопасны для любого человека круглые сутки. "Плохие" – это негры, испанцы, "проджекты" – социальные дома, грязь – туда без необходимости вообще нормальные люди не ходят. Существует интересная закономерность. Рядом с downtown'ом (деловым центром города) обычно находится "плохой" район. Большая часть плохих районов была когда-то заселена евреями, потом там стали селиться черные и постепенно выдавили евреев. Кажется, единственное место, где все было наоборот – это Брайтон.

Кроме физического насилия, американцы боятся испортить свою так называемую "кредитную историю", которая представляет собой, можно сказать, денежную биографию человека. Она тщательно фиксируется, существует в виде всеамериканских (если не всемирных) компьютерных банков данных и влияет на возможность открыть в банке счет, взять кредит, получить кредитную карточку, купить дом или машину в рассрочку и т.д. – то есть на возможность пользоваться удобствами разных американских систем.

Но вообще американцы мало чего боятся, потому что чувствуют за собой некоторую немалую государственную мощь, которая, в случае необходимости, займется их охраной и спасением – как за границей, так и внутри страны.

Американцы склонны к индвидуализму. В этой склонности их поддерживают технический прогресс и уровень жизни. Они гораздо меньше именно вынуждены к общению, чем, скажем, москвичи – всегда открыт магазин, где продают соль, книжки есть в библиотеке, деньги можно взять в кредит в банке, благодаря удобным приспособлениям практически любую хозяйственную работу человек способен делать в одиночку – или с легкостью нанять мастеров (вопрос денег), даже в междугородних автобусах у каждого кресла свои лампочка и кондиционер, многие ходят в наушниках и слушают свою музыку, не навязывая ее окружающим, а инвалидные кресла таковы, что человек с легкостью ездит на нем везде – они очень подвижны, с моторами, плюс в автобусах, магазинах, музеях, театрах предусмотрены въезды и лифты. То есть американцы гораздо меньше нуждаются в помощи и гораздо меньше задевают друг друга своим поведением. Это – не уровень культуры населения, а – побочное следствие научно-технического прогресса. И еще одно следствие – люди здесь бывают грубыми, но достаточно редко – озлобленными. К тому же у американцев довольно мало времени. Работа регулярна и интенсивна. Потом – дорога, семья, хозяйство, а если еще и свой дом, то обслуживание не только его, но и участка. Так что особенно времени и сил на близкое душевное общение не остается. Иногда мне кажется, что они бывают так замкнуты, как некоторые семейные пары – для которых существует своя отгороженная от мира действительность. Вместе с тем американцы в общении приветливы, легки, среди их ценностей несомненно – семья, многие работают бесплатно в общественных организациях и любят объединяться со своими соседями в социальные клубы – что-то вроде кружков кройки и шитья или хорового пения. Особенно это принято в маленьких городках, где жизнь очень тихая и нет развлечений.

Тут я вступаю на совсем зыбкую почву, где основой умозаключений служит весьма косвенный и небогатый опыт. Кажется, что американцы не склонны рассуждать над традиционными русскими проблемами типа смысла жизни. Не верно было бы считать из-за этого среднего американца дураком – он знает и умеет массу сложных жизненных вещей: водить машину, пользоваться банковскими автоматами и вообще всякой современной техникой (которую он не боится), разбираться в налоговой декларации и в ценах на sal'е и т.д. Он умеет просто жить, без сверхзадачи. В связи с этим мне показалось интересным следующее: (все относится к так называемому среднему, а не к высоколобой элите, которая, безусловно, существует) – американцы просты, не церемонны в обращении и неискушенны в мыслительном процессе, то есть не изысканы во вкусах, манерах, словах, шутках – они вполне склонны жить "как все" – покупать в магазине открытки с заранее написанными поздравлениями, украшения домов на Hallowin и Cristmas, а подарки взрослым здесь чаще не дарят, а приносят конверт с деньгами. Ощущение стандартности им вполне комфортно (час езды в автобусе по, скажем, Нью-Джерси, выглядит так – каждые 20 минут ты проезжаешь городок, то есть видишь бензоколонку, MaсDonalds, ShopRite (система супермаркетов) и т.д. – как люди только при этом узнают свои городки?). Правда, надо честно добавить, что стандарт здесь – это сотни вариантов – кажется, общество и реклама здесь работают на социально-животные инстинкты среднего человека (ни в коем случае не чисто животные – это противоречило бы существованию системы, здесь употреблено слово "животные" как противовес "интеллектуальным", "духовным"). А среднему человеку здесь живется неплохо, поскольку в довольно широких пределах существует нормальная жизнь, соответствующая уровню его достатка. Говорят, что интеллектуалам непросто, как, впрочем, и везде.

Послесловие

На этой мажорной ноте я заканчиваю свой опус. К сожалению, нет времени даже для литературной обработки. Будем считать, что речь максимально приближена к устной. Но я надеюсь, что мне удалось нарисовать цветную картинку, к которой будет интересно вернуться через полгода – для сравнения.

Часть вторая

Ситуация, в принципе, не изменилась – Бруклин, русская фирма, друзья из России. Разве что удалось немного поездить по Штатам (достаточно, чтобы понять, что NY является совершенно отдельно стоящим городом, иногда – некоторой гиперболой даже не столько собственно американской жизни, сколько представлений о ней всего мира). И еще – зная, что я не одинока на поприще попытки понимания местной жизни, обратилась к классикам Ильф и Петров, Маяковский,Эренбург, Довлатов, Вайль и Генис. Последние очень умные люди, жаль, что пишут в основном про NY, поскольку тут живут. И к их мыслям, особенно про рекламу, я еще вернусь. При чтении писателей начала века потрясает сознание, что "уже тогда все было". И, хотя "стандартный завтрак номер 2" (по Ильфу и Петрову – сейчас, конечно, это все называется более красиво, типа "гамбургер"), одинаковый по всей Америке, вызывает насмешки, да и завтрак-то невкусный – но распространенный стандарт уже в 30-ые годы включал и дороги по всей стране, и электричество и водопровод в пустыне. Причем – во время Великой Депрессии и без всяких слов о благе человека, а просто – стандарт жизни, о котором специально задумываются разве что приезжие. (На всякий случай делаю оговорку – это не связано напрямую с уровнем жизни населения, который тогда был весьма низким – поэтому люди и шли на государственные работы типа строительства дорог.)

Кажется, еще не написана книжка об обманутых ожиданиях эмигрантов не в глобальном смысле, не то, что, оказывается, "мы здесь никому не нужны", "надо знать язык", "надо иметь профессию" и т.д., а – в смысле светлого образа Америки как торжества логики, или справедливости, или еще чего-нибудь – в противоположность окружающей грязи, хамству и прочему. Другая сторона земли – с ковбоями, джазом, жвачкой, компьютерами всегда была немножко сказочной. А потом выясняется, что: – в магазине тебя могут обсчитать и обвесить. Обхамить – вряд ли, а обмануть – запросто – на улицах после дождя бывают лужи – в полиции попадаются придурки с комплексом неполноценности – когда выпадает снег, каждый хозяин расчищает кусок тротуара у своего дома, весь снег с мостовой сгребается к обочинам, а что делается между расчищенными площадками – никого не волнует – страховые компании очень неторопливые – суетись сам – в госпиталях не торопятся обслуживать людей с бедной страховкой (то есть умереть им, конечно, не дадут, если надо, операцию сделают быстро, но сутки лежать с переломом – пожалуйста) – за прохождением денег по чекам и кредитным карточкам надо следить внимательно – если не хочешь платить лишнее – государственные чиновники никуда не спешат – не все телефоны-автоматы работают ... и т.д.

Короче – люди, разве что другой уровень цивилизации (то есть с компьютерами и улыбаются). Я даже думаю, что многое из этого – не свойство людей, а свойство больших систем, какими являются многие системы в Америке – благо страна большая и богатая. В любой большой системе винтик не может, не должен и не хочет иметь о ней никакого понятия. В результате винтик работает на себя. В Штатах это заметно по росту бумажной работы и работы юристов (лоеров). Как уже говорилось, тротуары от снега чистят так себе, зато в газетах тут же появляются объявления: "Опытный юрист возьмется вести дело против домовладельца, у дома которого вы упали". Говорят, что здравоохранение безумно дорого и становится все дороже не из-за огромных зарплат врачей, а из-за денег, которые идут на бумажную работу по оформлению медицинских страховок и того, что врачи тратят на страховку в случае судебного процесса по иску о неправильном лечении. Подобные иски – миллионные, зарабатывают на них в основном опять же лоеры (не врачи, не пациенты). Управление ест очень много, и не обязательно – эффективно (крах еще одной американской иллюзии). Говорят, в любой достаточно большой фирме, где все ходят в галстуках и белых рубашках, существует железно выполняемый порядок подачи и согласования документов – так что любой самый мелкий вопрос требует нескольких дней и внимания многих людей. Говорят, что от такого порядка ни организованность, ни эффективность труда не повышаются. И это, как мне кажется, то, что сейчас серьезно угрожает Америке. А учитывая высокий уровень жизни и социального обеспечения, как следствие – дороговизну любого труда, официально осуществленного в Америке, становится ясным, почему даже здесь, в самой стране, не смотря на войну пошлин, магазины завалены китайскими, тайваньскими, японскими товарами. Интересна структура занятости населения : по данным переписи 1990 года на из 119 млн работающих

+ 16.9 млн специалистов (врачей: инженеров: ученых: учителей и

т.д.)

+ 15.4 млн менеджеров (имеется в виду – с соответствующим

образованием)

+ 16.5 млн – сфера обслуживания

+ 18.1 млн – торговая и техническая поддержка

+ 18.5 млн – административная поддержка (включая клерков)

+ 13.3 млн – ручная работа (особо точная и починка)

+ 17 млн – рабочие (включая транспортников)

+ 3.3 млн – с/х (фермеры плюс лесное и рыбное хозяйства)

То есть администрация в целом – 33.6 млн (более 28%), столько же людей, непосредственно производящих материальные блага. И примерно столько же специалистов вместе с технической поддержкой.

Вторая серьезная угроза – от черных и испанцев. (По данным той же переписи на 249 млн населения: 30 млн черных (12.1 %), 7 млн азиатов (2.9 %), 9.8 млн испанцев (9 %), 2 млн индейцев (0.8 %). Самый большой темп прироста у азиатов – за счет китайцев, причем перепись охватывает только легальных эмигрантов.) Но не от того, что у них выше рождаемость, ниже культура и они "завоюют" Америку, а – от американского психоза на эту тему. Решив, как говорят, в 70-х годах, что белые исторически виноваты перед черными, американцы эффективно (как все, что они делают в национальном масштабе) бросились исправлять вину. Сейчас у них существует процентная норма (обратная той, которая была в России) – если в компании или учебном заведении не менее определенного процента составляют негры или латиноамериканцы, то учреждение имеет льготы от государства. На одно и то же место при прочих равных (на то есть даже закон в некоторых штатах) берут негра (кстати, это слово здесь – ругательное, их называют "черные" или, политически корректно, афро-американцы, как японцев и китайцев – "азиатскими американцами").

Таким образом, начинается дискриминация белых и поддерживается разделение рас – как бы официально признается, что черным нужна фора. Вообще здесь принято рассматривать человека в контексте его происхождения, социальной группы и национальности. И, соответственно, отождествлять себя с группой. Если студент, не сдавший экзамен, гомосексуалист – то его профессор дискриминирует сексуальные меньшинства. Недавнее сенсационное дело – женщина заявила, что негр вытолкнул ее из машины и уехал в неизвестном направлении с ее двумя маленькими детьми. Когда выяснилось, что женщина сама утопила машину со своими детьми, а всю историю придумала ее брат счел необходимым извиниться перед черной общиной Америки. Весь этот бред опасен еще и потому, что его трудно остановить (хотя сейчас пытаются), не будучи обвиненым в нарушении демократии. Хотя, по-моему, как раз сейчас она и нарушается и, кроме того, закладываются основы для будущих этнических конфликтов.

Возвращаясь к теме формальной организации и стандартизации – это действительно всюду. И на рабочем месте, и в местах отдыха. В походы люди здесь ходят в национальные парки, где проложены маркированные тропы определенной сложности, где выделены места стоянок, и, в принципе, в течение дня можно выйти к цивилизации – шоссе, бензоколонка, телефон, душ, Мак Дональдс. Это, конечно, противно (в том смысле, в котором противны американская вежливость, диваны в книжных магазинах, специальные ложки для грейпфрута и т.д.)– нет "дикости" в нашем понимании. Но это создает ощущение комфорта и безопасности и – привычности действия. Возможно, поэтому американцы так свободно, расслаблено и естественно чувствуют себя в любой точке мира и в любой ситуации. Не говоря уже о большом количестве государственных и волонтерских (добровольческих) организаций помощи и спасения (известный пример – телефон 911). Вообще все в Америке устроено как можно безопаснее. Когда детский сад гуляет, на детей одевают накидки, на которых написан адрес и телефон – а вдруг потеряются.

Известен формализм американского общения и символ его – широкая зубастая американская улыбка (принцип "keep smiling" – "держи улыбку"). Конечно, она, как правило, бессодержательна и безадресна. Но факт, известный из психологии – когда человек улыбается, даже принудительно растягивая губы, у него повышается настроение. Важная составляющая американской жизненной установки – оптимизм. Стандартное приветствие: "Как дела?" – стандартный ответ: "Хорошо" и улыбка. Вайль и Генис писали, что, если в начале века реклама показывала потенциальному потребителю достоинства предмета, то, после Великой Депрессии, показываются достоинства образа жизни, атрибутом которой является рекламируемый предмет. Человек начинает отождествлять себя с мужественными/женственными героями коммершиалз (рекламных роликов). И так же был построен Голливуд – "фабрика грез", со специфической (но ставшей основой нормы и мечты) "красивой жизнью". (Говоря про рекламу, не могу не добавить, хотя не совсем по теме. Здесь рекламодатель не имеет права не сообщить всех условий – поэтому все приятное, то есть, чаще всего, скидку, пишут самыми крупными буквами, а обязательства покупателя – самыми мелкими. Это все вроде бы знают, но многие все равно попадаются, например, ленятся читать все.)

И еще один важный момент. Первые европейцы, заселившие Америку, были бродяги – искатели сокровищ, ренегаты разного толка (религиозные нонконформисты, беглецы от правосудия). Пионеры (трапперы, охотники, торговцы и т.д.), осваивавшие территории, не знали никакой власти, кроме собственных рук. Поколения эмигрантов приезжали сюда скорее для освобождения от уз старой тирании, чем для создания новых социальных связей. Это имело, на мой взгляд, следующие интересные следствия:

1. Американцы – люди действия. Они уверены в себе, достаточно

трезво оценивают свои возможности и способности. Мало

комплексуют. Не рефлексируют – если что-то случается,

начинают исправлять положение, а не искать причины.

2. Американцы умеют уважать личность. В школе детей учат: "you

are very special" ("ты – особенный"). Но при этом,

обязательно (!) – и тот, кто сидит с тобой рядом, тоже

особенный. И тоже имеет свое мнение. При этом родители

ученика получают описание достижений и проблем ребенка в

персональном письме. Которое действительно не такое, как у

других, и которое может, например, начинаться словами:

"Счастье иметь такую дочь". Мелочь, но приятно. Здесь чтут

память и умеют быть благодарными персонально. На

университетских корпусах, музейных залах и больничных

палатах висят таблички с именами жертвователей. При всей

аляповатой лубочности и слюнявой сентиментальности, скажем,

поздравительных открыток и телевизионных шоу с записанным

смехом, все мемориалы и залы славы сделаны очень достойно, в

меру торжественно и в меру человечно – специально продуманы.

И, как правило: посвящены конкретным людям. Если кораблю

то приведен список команды. То есть то самое "никто не

забыт". Вашингтон – столица, какую могла построить себе

только большая и богатая страна, которая себя уважает. В

этом городе – только учреждения власти (из которых самый

невзрачный дом – Белый) и немногочисленные жилые кварталы

(всего 600 тыс. населения) с соответствующими мелкими

бизнесами.. Каждое правительственное здание окружено

лужайками (видимо, чтобы было где лежать в знак протеста).

Кроме власти – парки, музеи и мемориалы президентов.

Мемориалы обычно грандиозные, но не давящие (Нотр-Дам, а не

Дворец Съездов). В Вашингтон приезжают люди гулять и

отдыхать – и гордиться и чувствовать, что власть тут, рядом,

и "там" люди такие же, как ты.

3. В этой стране чувствуется, что историю делают личности.

Многое произошло, потому что "некто" решил это сделать.

Например, Рокфеллер решил "оживить" центральную часть

Манхеттена, взял у города в аренду землю и построил одну из

центральных достопримечательностей сегодняшнего NY

Рокфеллер-центр, оборудовал его по последнему слову

тогдашней техники и сдал его крупным фирмам – сейчас это

один из самых дорогих и спокойных районов. А Кармел

богемный городок в Калифорнии на берегу океана – решил

построить один известный архитектор, выросший в тех краях

и спроектировал, и созвал жить туда друзей-художников. То

есть здесь достаточно много быстро материализующихся идей

конкретных людей.

В Америке очень сильна установка на индивидуальность. Конституция начинается со слов: "Мы, народ Соединенных Штатов, для формирования более совершенного Союза, установления Справедливости, гарантии внутреннего Спокойствия, обеспечения общей безопасности и сохранения Благословенной Свободы для нас и наших Потомков устанавливаем эту Конституцию".