Текст книги "Звездный врач"

Автор книги: Мюррей Лейнстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Люди Майи были испуганы. Они не могли вернуться домой. Они не могли никуда поехать. Они не были готовы к бедствию, которое будет длиться днями. Они не взяли с собой пищи.

По-видимому, им придется голодать.

Глава 4

Кэлхаун очень плохо себя чувствовал, когда машина добралась до конца трассы. Во-первых, многочисленные шоссейные ряды по всему маршруту пересекали тройные полосы дорог, идущих с севера. Для движения было двадцать четыре ряда. Они тянулись вместе, а затем их оставалось двенадцать. Было заметно, что некоторое время назад здесь было сконцентрировано огромное количество машин. Там, где машины шли в объезд, помятые и поломанные кусты и деревья. Двенадцать рядов уменьшались до шести, а по обеим сторонам дороги были видны следы бесчисленных машин, которые ехали рядом с трассой. Затем рядов оставалось три, два и наконец оставался единственный ряд, где рядом могли ехать только два автомобиля.

По обеим сторонам все было уничтожено. На полмили вправо и влево была уничтожена вся зелень. А затем узкая дорога была уже не прямой. Она огибала какой-то холм и заканчивалась. И Кэлхаун увидел, что все наземные машины собрались здесь на стоянку.

Зданий не было. Не было улиц. Не было никаких признаков цивилизации, кроме десятков тысяч автомашин. Они выглядели странно: их передки торчали в разные стороны, а воздушные трубки упирались в землю.

Они стояли, упершись бампер в бампер, и теоретически можно было бы разместить двадцать пять тысяч машин на площади в одну квадратную милю. Но здесь было гораздо больше машин, а некоторые места не подходили для стоянки и никто особенно не старался разместить максимум автомобилей на минимуме пространства. И вся транспортная система планеты Майя тянулась на пятьдесят квадратных миль. В одном месте машины стояли близко друг от друга, в другом – между ними было большое расстояние. Казалось, что сколько мог взгляд в сумерках охватить, везде были сверкающие машины, стоявшие как попало и ничего другого не было, кроме случайно торчащего дерева.

Кэлхаун приехал к концу укатанной дороги. Он подождал, пока таблетки, которые он дал Эллисону начнут действовать так, как они подействовали на Мургатройда. Подействовало. Кэлхаун продолжал ехать. Сила индукционного поля становилась невыносимой. Когда он остановил машину, по нему было видно, что он перенес.

Несколько фигур мгновенно собрались около него. Начались жадные расспросы.

– Это прекратилось? Вы пробрались? Мы можем вернуться?

Кэлхаун покачал головой.

Наступил закат и на западе появилось много блестящих цветных огней, но они не могли добавить цвет в лицо Кэлхауна. Щеки у него были серыми, глаза запавшие и выглядел он полностью изнеможенным.

Он сказал с трудом.

– Ничего не кончилось. Мы пробрались. Я из медслужбы. У вас здесь есть какая-либо власть? Мне нужно поговорить с тем, кто может приказывать.

Если бы он задал этот вопрос два дня назад, он не получил бы ответа, так как беглецы ждали только, когда кончится бедствие. День тому назад он мог бы найти ответственных людей, которые пытались обеспечить доставку воды примерно для двух миллионов человек, хотя не было ни колодцев, ни насосов. Если бы он прибыл днем позже, то вполне вероятно застал бы дикий беспорядок. Но Кэлхаун прибыл на закате три дня после того, как люди покинули города. Пищи не было, вода была на исходе и люди только начали подозревать, что они никогда не уедут отсюда и что, возможно, здесь умрут.

Несколько мужчин покинули толпу, собирающуюся у машины Кэлхауна, чтобы найти тех, кто мог приказывать. Кэлхаун оставался в машине, отдыхая от непереносимого напряжения, которому он подвергся. Индукционный забор для скота находился на глубине десяти миль. Одна миля была неплохая.

Только Мургатройд ощутил ее. После двух миль начали мучиться Кэлхаун и Эллисон, но лекарство помогло им выдержать. Но предстоял долгий-долгий путь в центр индукционного поля, где находиться было настоящей пыткой.

Мускулы Кэлхауна выходили из повиновения каждые две секунды, а сердце и легкие вот-вот готовы были отказать. В этой части индукционного поля Кэлхаун ехал черепашьим шагом, чтобы контролировать машину, когда он не мог контролировать свое тело. Но вскоре напряжение поля снизилось, а потом исчезло.

Мургатройд с благосклонностью глядел на фигуры, которые теснились возле машины. Он совсем не пострадал. Мургатройд принял половину того, что принял Кэлхаун, но тело его весило в десять раз меньше. И Мургатройд чувствовал себя хорошо. Сейчас он выжидательно глядел на плотную толпу вокруг машины. Они отчаянно надеялись на вести, которые дадут надежду. Но Мургатройд живо надеялся, что кто-нибудь поприветствует его, угостит пирожными и конфетами, а потом несомненно и чашкой кофе. Но никто этого не делал.

Прошло много времени пока толпа не заколыхалась. Наступила ночь и на много миль во всех направлениях сверкали огни автомобильных обитателей Майи. Конечно, они использовали энергию ионного слоя и для двигателей и для освещения. Где-то кричали мужчины. Кэлхаун включил передние огни.

Крики усилились. Группа мужчин пыталась пробиться сквозь толпу. С трудом она наконец добралась до машины.

– Мне сказали, что вы пробрались, – тяжело дыша сказал высокий мужчина, – но вы не можете вернуться. Говорят…

Кэлхаун встряхнулся. Эллисон зашевелился рядом с ним. Высокий мужчина запыхтел снова:

– Я – президент планеты. Что мы можем сделать.

– Для начала послушайте, – сказал Кэлхаун устало.

Он немного отдохнул. Не очень, но все-таки. Его трехсотмильная езда из города Майи была обычным делом, но продолжительные, а потом и острые спазмы в мышцах сердца и дыхательных путей были изнурительными. Он услышал, как Мургатройд сказал располагающе:

– Чи, чи, чи, чи.

Кэлхаун положил на него руку, чтобы успокоить.

– То от чего вы убежали, – сказал Кэлхаун с усилием, – это вид подземного индукционного поля, которое использует энергию ионного слоя, конденсированную на посадочной площадке. Такое же используется на Тексии, чтобы скот не убегал со своих пастбищ и чтобы он перемещался туда, куда необходимо. Но это было сконструировано для скота. Это забор для скота. Но эта штука может быть смертельной для людей.

Кэлхаун продолжал говорить и голос его набирал силу и уверенность. Он четко объяснил, как индукционное поле было направлено в виде линии под прямым углом к своему источнику. Его можно было перемещать с помощью устройства, которое его направляло. Все это было спроектировано, чтобы получить те же результаты, что при работе со скотом, а теперь использовалось на людях.

– Но если поле использует конденсированную энергию, – сказал торопливо президент, – мы можем отключить ее подачу. Если вы пробрались сюда, скажите нам, как пробраться обратно и мы сами отключим подачу энергии. Надо что-то немедленно предпринять. Здесь население всей нашей планеты. Пищи нет. Нет воды. Нужно что-то делать, чтобы мы здесь не погибли.

– Но, – сказал Кэлхаун, – если вы отключите энергию, вы все равно погибнете. Здесь вас пару миллионов. Вы находитесь в сотнях миль от мест, где есть пища. Без энергии вы не доберетесь туда, чтобы привезти пищу.

Если вы отключите энергию, вы здесь так и останетесь. Без энергии вы погибнете так же быстро, как и с ней.

Толпа издала звук похожий и на рычанье и на стон.

– Я только что это выяснил, – сказал Кэлхаун. – Только за последние десять миль я понял в чем дело и приехал сюда, чтобы быть уверенным. Мне нужны помощники. Дело будет не из приятных. У меня достаточно лекарства, чтобы отвезти обратно двенадцать человек. Но для верности я возьму только шесть. Пусть доктор выберет шесть человек с хорошим сердцем и здоровыми легкими. Двое из них должны быть инженерами-электронщиками. Остальные хорошие стрелки. Если вы их подготовите, я дам им то же лекарство, которое помогло нам пробраться сюда. Найдите оружие для этих людей.

Люди в толпе начали переговариваться. Одни торопливо объясняли другим то, о чем рассказал Кэлхаун. То бедствие, от которого они убежали не было естественной катастрофой, это было сделано искусственно. Это сделали люди.

Их загнали сюда как стадо скота. Их жены и дети были сейчас голодны от того, что какие-то люди это подстроили.

Низкий, жужжащий звук раздался в толпе вокруг машины. Никто не спрашивал, каковы же были мотивы тех людей, которые это сделали. Безумная ярость охватила толпу. Кэлхаун наклонился к Эллисону.

– На вашем месте я бы не выходил из машины, – сказал он тихо. – Я бы не стал покупать какую-либо недвижимость по низкой цене.

Эллисон задрожал. По мере того, как объяснение передавалось друг другу в толпе началось бурное движение. Люди уходили в темноту. Освещенные окна машин мигали, когда они двигались в темноте. Население Майи растянулось на многие мили в безлюдном месте и не было никакой системы передачи информации. Но задолго до зари все знали, что они убежали от бедствия, подготовленного руками человека, что их как скотину загнали за забор, очевидно на погибель.

У Эллисона стучали зубы. Он был бизнесменом и до этого момента считал себя таковым. Он принимал решения в своих офисах с адвокатами, секретарями и клерками, чтобы решения были практичными и надежными. Но никто не указывал ему на какие-либо последствия, кроме финансовых. Но теперь он видел возможные последствия для себя. Он сам высадился на Майе, потому что считал это дело слишком сложным, чтобы кому-то его доверять. Даже во время поездки с Кэлхауном, он был в приподнятом настроении и удивлялся успешному завершению дела. Он достиг своей цели. Некоторое время он даже верил, что будет единственным владельцем колонии на Майе, и каждое растение будет приносить прибыль, и каждая фабрика будет зарабатывать для него деньги, а каждый житель будет его служащий. Это была самая грандиозная мечта из всех возможных. В голове у него вертелись детали и маневры, которые нужны были, чтобы завершить это дело.

А вот теперь у него стучали зубы. Скажи Кэлхаун всего несколько слов, разъяренные мужчины разорвали бы его на куски. Его «дипломат» с миллионами кредитных карточек послужил бы доказательством всему, что бы не сказал Кэлхаун. Эллисон почувствовал, как ужас пронизывает его до глубины души.

Но он не осмелился отодвинуться от Кэлхауна. Одна единственная фраза, произнесенная спокойным голосом, и он будет уничтожен. А до этого Эллисон никогда не стоял перед лицом физической опасности.

Наконец, один за одним пришли мужчины, чтобы получить указания от Кэлхауна. У них были тренированные тела и угрюмые лица. Двое из них были инженеры-электронщики. Один был полицейский, два механика и доктор, который был чемпионом планеты по теннису. Кэлхаун раздал пилюли, которые уменьшали чувствительность мускулов и проинструктировал. Им следовало ехать в зону забора до тех пор, пока они могли это терпеть, затем выпить пилюли, подождать пока они начнут действовать и продолжать путь. У Кэлхауна было ограниченное количество пилюль. Он раздал их по три на каждого человека.

Мургатройд разочарованно вертелся, пока шла инструкция. По всей видимости у него здесь не будет светского успеха. Он был обеспокоен, ему нужно было больше места. Кэлхаун швырнул «дипломат» Эллисона за передние сидения. Эллисон был в таком ужасе, что не возражал.

Четыре гудящие машины поднялись над землей на восемь дюймов и повисли на воздушной подушке. Кэлхаун поехал впереди, его машина скрылась в темноте. Остальные последовали за ним.

Над головой сияли прекрасные звезды. Скопище двух тысяч звезд, находящихся на расстоянии двух тысяч световых лет, давали на Майе картину яркого, хотя и рассеянного лунного света. Машины двигались вперед. Вскоре Кэлхаун почувствовал небольшие спазмы мускулов. Он въезжал в зону поля, которое поначалу изобрели не для того, чтобы пасти скот или людей, но впервые его использовали на Тексии, а теперь его использовали во второй раз.

Дорог стало две, затем четыре и наконец – восемь широких рядов. Затем четыре повернули на одну сторону, а из остальных четырех получилось восемь. Они снова расширялись и это была наконец та самая магистраль, которая привела Кэлхауна из города Майи. Но ритмические спазмы тела становились сильнее. Эллисон не произнес ни слова, когда Кэлхаун давал инструкцию. Его зубы продолжали стучать, когда они отправились обратно. Он не пытался заговорить, когда они въехали в зону поля. Его зубы стучали, переставали стучать и снова начинали. Наконец он сказал с отчаянием.

– Вы хотите, чтобы я от этого погиб?

Кэлхаун остановился, машины позади тоже. Он дал Эллисону две таблетки и принял две сам. В сопровождении Мургатройда, Кэлхаун прошел вдоль машин, убедился, что все шесть человек приняли пилюли и получили нужный эффект и вернулся к своей машине.

Эллисон слегка хныкал, когда Кэлхаун и Мургатройд сели в машину.

– Я подумал, – сказал Кэлхаун, – что теперь вы могли бы попытаться выбраться сами. Это решило бы мою проблему. Конечно же, это не решило бы ваших проблем. Но мне кажется, что ваши проблемы неразрешимы.

Он снова завел машину и двинулся вперед, за ним остальные машины. Они продолжали ехать сквозь звездную ночь. Кэлхаун отметил, что влияние поля было слабее, чем в прошлый раз. Первые таблетки еще оказывали свое действие, когда он принял еще. Кэлхаун держал низкую скорость, чтобы быть уверенным, что другие водители выдержат этот кошмар во время прохождения поля.

Вскоре он убедился, что поле осталось позади и довел скорость до восьмидесяти миль в час. Остальные машины дружно следовали за ним. Затем до ста миль в час. Остальные не отставали. Машины мчались в ночи на предельной скорости – сто двадцать, сто тридцать миль в час. Огни остальных машин дружно шли за ним.

Эллисон сказал в отчаянии.

– Послушайте! Я не понимаю, что случилось. Вы говорите так, как будто я это все запланировал. У меня были сведения о научно-исследовательском проекте здесь. Но людей не должны были держать там долгое время. Произошла какая-то ошибка. Я верил, что люди просто покинут планету. Я только планировал купить, как можно больше земли и контролировать, как можно больше фабрик. Вот и все. Это был бизнес, просто бизнес.

Кэлхаун не ответил. Возможно, Эллисон говорил правду. Некоторые бизнесмены считают очень умным заставить людей от испуга продать то, что им принадлежит ниже стоимости. Нечто подобное происходило каждый день на бирже. Но люди Майи могли погибнуть.

Кстати, все еще могут. Они не могли вернуться домой, пока поле действовало. Но они также не могли вернуться домой, если бы была отключена энергия.

На всей планете Майя был свет только в одном месте и огромное количество маленьких огоньков ожидали одного, погибнут ли они или останутся живы.

Глава 5

Кэлхаун холодно рассуждал. Они находились позади самого дальнего городка на магистрали. Сейчас они будут ехать вдоль полей растений, произрастающих на Майе, проедут вдоль многочисленных мест, где машины груженые этими растениями взбираются на дорогу и направляются к фабрикам, которые перерабатывают эти растения. На десятки миль тянулись поля вдоль всей трассы до горизонта и дальше. Очевидно на десятки миль в этом направлении тоже. Поля, на которых росли темно-зеленые растения занимали площадь тысяч и тысяч квадратных миль. Они поставляли сырье для экспорта с планеты Майя. Где-то миль сто впереди небольшой город Теночтитлан лежал в свете далеких звезд. А далее снова трасса и город Майя. А за ним…

Кэлхаун считал, что проектор, управляющий индукционным полем, должен находиться за городом Майя, где-то в горах, какие были видны на фотографии в здании космопорта. Основная магистраль только слегка врезалась в горы.

Индукционное поле всегда находилось под прямым углом к проектору, который и был его источником. Его можно было регулировать – процесс такой же, как и фокусирование – и поле можно было образовать на любом желаемом расстоянии. Чтобы выдворить жителей города Майи на восток, проектор поля должен был находиться к западу от жителей. Следуя логике, он должен был находиться в горах. Практически, он должен был быть спрятанным. Для того, чтобы забрать энергию и отдать шесть миллионов киловатт не нужен был большой силовой источник. Нужно было его быстро спрятать от поисков. Чтобы обнаружить его место могут потребоваться дни или даже недели поисков. Но люди, находящиеся в конце магистрали не могли ждать. У них не было пищи, а воды, которую мужчины добывали, роя руками землю, не хватало. Нужно немедленно отключать забор. А энергия должна подаваться.

Кэлхаун хмыкнул. Что нужно делать – это был план, но как его осуществить. Очень просто. Конечно, ему нужны будут эти инженеры. Но штука будет вот в чем…

Он продолжал ехать со скоростью сто тридцать миль, а губы его были угрюмо сжаты. Остальные автомобили следовали за ним. Мургатройд следил за дорогой. Милю за милей, минуту за минутой огни машин бросали перед собой ослепляющие лучи света. Мургатройду это начало надоедать. Он неодобрительно сказал: «Чи» и попытался свернуться калачиком между Эллисоном и Кэлхауном. Но не было места. Он переполз на заднее сиденье, покрутился там, устроился. Вскоре наступила тишина. Несомненно он засунул свой нос в пушистый хвост и крепко заснул.

Внезапно Эллисон заговорил. У него было достаточно времени для размышлений, но размышления его были однобоки.

– Сколько у вас денег? – спросил он.

– Не очень много, – ответил Кэлхаун, – а что?

– Я ничего не сделал незаконного, – сказал Эллисон с видом неубедительной уверенности, – но я буду поставлен в неудобное положение, если вы меня публично обвините в том, в чем обвиняли лично. Вам кажется, что я запланировал очень серьезное преступление. Те действия, которые мне известны, научно-исследовательский проект, о котором я слышал… Но вероятно получилось, что все вышло из-под контроля. Но я чист. Я не сделал ничего без совета юриста. Закон не может предъявить мне претензии. Мои адвокаты…

– Это не мое дело, – сказал Кэлхаун. – Я – медик. Я приземлился сюда и мне показалось, что здесь опасное положение со здоровьем людей. Я поехал посмотреть, что случилось. Я выяснил. Но все равно у меня нет ответа. Но население Майи испытывает неудобства, им угрожает опасность. Я надеюсь покончить с этим. Но я не имею отношения к чьей-либо вине или невиновности в преступлении к преступному намерению.

Эллисон сглотнул слюну. Затем со спокойной уверенностью сказал:

– Но вы можете причинить мне неприятности. Я бы хотел, чтобы вы… чтобы вы…

– Нет. Я не сделал ничего плохого. Но вы можете просто промолчать. Я спустился на парашюте, чтобы завершить бизнес, который я организовал несколько месяцев тому назад. Я их завершу и улечу на следующем же корабле. Это совершенно честно и откровенно. Только бизнес. Но вы можете создать мне дурную репутацию у людей. Все-таки я не сделал ничего, чего бы не сделал другой бизнесмен. Да, я знал о научно-исследовательском проекте…

– Я думаю, – сказал Кэлхаун без злости, – вы послали людей с этим устройством с Тексии, чтобы испугать жителей Майи. Они не поняли бы, что происходит. Они были бы перепуганы и захотели бы убраться отсюда. И вы смогли бы купить практически всю колонию за бесценок. Я не могу этого доказать, – согласился Кэлхаун. – Но таково мое мнение. Но вы хотите, чтобы я его не высказывал. Правильно?

– Абсолютно, – сказал Эллисон. Он был потрясен до глубины души. Он ухитрился поддерживать и тон и вид достойного бизнесмена, чистосердечно обсуждающего неприятное дело. – Уверяю вас, вы ошибаетесь. Вы согласны, что не можете доказать свои подозрения. Если вы не можете доказать их, тогда не заявляйте о них. Это будет этично. Вы согласны?

Кэлхаун посмотрел на него с любопытством.

– Вы ждете, когда я назову свою цену?

– Я жду, – сказал Эллисон с неодобрением, – когда вы согласитесь не ставить меня в затруднительное положение. Я не останусь в долгу. В конце концов у меня есть знакомства. Я мог бы многое для вас сделать. Я был бы рад…

– Вы пытаетесь догадаться, сколько я запрошу денег? – спросил Кэлхаун с тем же любопытствующим видом.

Казалось, что его больше разбирает любопытство, а не негодование, и что его все это больше забавляло, чем вызывало любопытство. Внезапно Эллисона прошиб пот. По всей вероятности Кэлхаун не брал взяток. Но Эллисон был в отчаянии.

– Если вы хотите именно так выразиться – да, – сказал он хриплым голосом. – Я хочу сказать – назовите вашу сумму.

– Я не скажу об этом ни слова, – сказал Кэлхаун. – Зачем мне это нужно. Люди, которые управляют вашим забором, расскажут все. Все сходится, кроме одного, что они все время находились на месте, пока мы ехали по этой дороге.

– Я сказал назовите вашу сумму, – сказал Эллисон визгливым голосом. Любую! Любую!

Кэлхаун пожал плечами.

– К чему человеку с медкора деньги? Бросьте это.

Он продолжал ехать дальше.

На повороте магистрали появился Теночтитлан. Кэлхаун проехал его.

У Эллисона снова застучали зубы.

Минут через двадцать начали появляться здания города Майи. Кэлхаун замедлил ход, подъехали остальные автомобили. Он опустил стекло и сказал:

– Сперва мы заедем на посадочную площадку. Пусть кто-то показывает дорогу.

Один из автомобилей выехал вперед и они поехали по темным узким, извилистым улицам. Наконец они выехали к посадочной площадке.

Когда они подъехали к зданию космопорта, Кэлхаун вышел, за ним выпрыгнул Мургатройд. Какая-то бумажка прилипла к его шерсти, он отряхнулся и на землю упала межзвездная кредитная карточка достоинством в пять тысяч. Мургатройд устроил себе гнездышко из содержимого «дипломата»

Эллисона. Это было, конечно, самое дорогое ложе, на котором когда-либо спал тормал. Эллисон сидел спокойно, как бы в забытьи. Он даже не поднял карточки.

– Мне нужны только инженеры, – сказал Кэлхаун. Затем извиняющимся тоном добавил. – Я кое-что придумал по дороге. Я думал, что до рассвета нам придется принимать какие-то решительные меры, а теперь сомневаюсь в этом. Выключите огни у машин и стреляйте, если кто-нибудь появится. Я не знаю появятся они или нет.

Они зашли внутрь. Кэлхаун зажег свет и подошел к приборам, которые показывали, сколько на самом деле потребляется энергии. Приборы показывали очень небольшое потребление энергии, если учитывать, что все города планеты зависели от посадочной площадки. Но в городах было темно и не было людей. Игла прибора ритмично двигалась взад-вперед, показывая потребление энергии. Каждые две секунды потреблялось шесть миллионов киловатт в течение примерно полсекунды. Затем наступала пауза.

– Индукционный забор действует каждые полсекунды через две секунды.

Его действия прерывисты, иначе он парализовал бы животных или людей. Вот поэтому он их просто выгоняет. Я хочу, чтобы вы сделали нечто новое. Здесь есть инструменты и запчасти, если понадобится.

Инженеры начали расспрашивать его.

– Нам нужен, – сказал Кэлхаун, – прерыватель, который отключит подачу питания в индукционный забор именно в те полсекунды. Затем прерыватель должен подавать энергию те полторы секунды, когда забор выключен. Забор перестанет работать, а каждые три с половиной секунды автомобили будут получать необходимую энергию.

Сначала инженеры просто глядели на Кэлхауна непонимающе, затем заулыбались и начали работать. А Кэлхаун пошел на поиски. В одном из столов он нашел завтрак. Это были три черствых бутерброда и Кэлхаун предложил их инженерам, но они отказались. Они не хотели есть, пока их семьи там в конце трассы были голодны.

Инженеры-электронщики пригласили механиков, чтобы что-то там встроить. Они объяснили Кэлхауну, что делают выключатель, на который не воздействует ритм работы индукционного забора.

– Отлично, – воскликнул Кэлхаун. – А я об этом и не подумал.

Он надкусил бутерброд и вышел наружу. Эллисон сидел безвольно откинувшись на сиденье.

– Забор отключается, – сказал Кэлхаун без торжества в голосе. – К рассвету, наверно, начнут прибывать люди.

– Я не сделал ничего незаконного, – сказал Эллисон. – Ничего. Им придется доказывать, что я знал каковы будут последствия этого научно-исследовательского проекта. Невозможно. Поэтому я ничего не сделал противозаконного.

Кэлхаун зашел внутрь, отметив, что доктор и полицейский тщательно следили за городом.

Полчаса спустя количество потребляемой энергии начало постепенно и ровно подниматься. Это означало, что машины двинулись в путь.

Сорок пять минут спустя, Кэлхаун услышал снаружи какой-то шум. Те, кто стоял на страже, глядели на город. Там что-то двигалось. Это была машина, которая ехал медленно и без огней.

Кэлхаун сказал спокойно:

– Те, кто управлял забором, увидели, что их устройство не работает.

Они приехали посмотреть, что происходит на посадочной площадке. Но они видели освещенные окна. Приготовьте бластеры.

Но автомобиль без огней развернулся и уехал. Кэлхаун пожал плечами.

– У них нет никаких шансов, – сказал он. – Как только рассветет мы их найдем их устройство. Оно слишком большое и его невозможно уничтожить. Там будут отпечатки пальцев. Но они не местные жители. Когда полиция начнет разыскивать иностранцев, которые находились на планете, когда работал забор… Они могут уйти в джунгли, где нечего есть или сдаться.

Кэлхаун направился к дверям здания. Эллисон сказал с отчаянием:

– Они спрятали оборудование. Вы его никогда не найдете.

Освещенный звездным светом, Кэлхаун покачал головой.

– Любой летательный аппарат найдет это место. Видите ли, случилось такое, на что они не рассчитывали. Поэтому они оставили устройство включенным на полную мощность. В первый раз они использовали его на небольшой мощности. Это было не очень приятно. Во второй раз это уже вызвало беспокойство, в третий раз это было болезненно. Но в последний раз они использовали устройство на полную мощность.

Кэлхаун пожал плечами. Он не любил длинных речей – ведь все было и так очевидно. Что-то погубило растения определенного вида. Кэлхаун видел одно такое растение в цветочном магазине. У наземных растений были подвижные стебли, листья и цветы. Они были насекомоядные. Из-за индукционного поля их ткани судорожно сокращались. Затем они погибли.

Индукционное поле, работавшее на полную мощность, уничтожило все наземные растения Майи до того места, где находилось устройство. След от погибших растений в виде сужающейся стрелы укажет точно на то место, где находится устройство.

– Ваши друзья, – сказал Кэлхаун, – по-видимому, сдадутся и попросят о снисхождении. Им больше не останется ничего сделать.

Затем он добавил.

– А они могут получить помилование. Знаете, у индукционного поля есть интересный побочный эффект. Оно уничтожает местные растения, которые не давали произрастать земным. Планета может стать процветающей, перестав импортировать зерно.

***

К утру начали прибывать машины обитателей города Майя. Через час после рассвета нашли устройство и выключили его. Это было громоздкое оборудование, установленное под землей так, чтобы его было трудно найти.

Но это оказалось не трудно.

К полудню на лицах жителей Майи все еще была видна злоба, но поскольку в городе не было никаких разрушений, жизнь вошла в свою нормальную колею. Мургатройд с одобрение отметил, что все вернулось в нормальное русло. Для него было обычным делом, что его приветствовали и ласкали, когда медкор «Эскулап-20» прибывал на какую-нибудь планету. Для него было обычным делом общаться с людьми, которые им восхищались, пить кофе и с огромным наслаждением набивать свое вместительное брюшко пирожными и конфетами.

Пока Мургатройд с огромным наслаждением вращался в обществе людей, Кэлхаун занимался своим делом. Это были конференции с медиками планеты. Он вежливо принимал ту информацию, которую они считали важной и тактично рассказывал им о последних достижениях медицинской науки, которая была известна Межзвездной Медицинской Службе.