Текст книги "Огузы. Средневековая история тюрков и Великой Степи"

Автор книги: Мурад Аджи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

«Катылик» значит «союзник»

В трехсоттысячном Риме прежде не было Церкви.

Там с I века была секта: десяток-другой людей собирался в подземелье города. Их и назвали потом христианами. Они жили по правилам иудейской веры: молились в синагогах, справляли библейские праздники, делали обрезание. «Иудей» и «христианин» для обычных римлян означали одно и то же.

Раннее христианство этим и отличалось. Оно было особенным. Сектанты называли себя «атеистами» (их слово!), они не признавали богов, не имели церквей, не знали креста, икон.

Власти боялись безбожников и подвергали их гонениям…

Слово христианство появилось в конце III века у греков. Как религия оно получило известность в начале IV века на Кавказе, в Дербенте. Потом его признали в Европе, в странах Ближнего Востока… Но в Риме колыбелью христианства издавна считают только Рим. Там так принято. Потому что так провозгласила католическая доктрина. А римского епископа она объявила первым священником христианского мира, назвав его «папой».

Любопытно, слово «папа» римляне узнали тоже в начале IV века: самая ранняя надпись обнаружена на стенах римских катакомб св. Каликста. Правда, его почему-то считают греческим, хотя у тех такого титула не было.

Авторов католической доктрины отличала необъяснимая логика буквально во всем… Она редко согласовывалась с реальностью. Шла с ней в разрез, но это никого не смущало. А все потому, что Рим тогда очень волновали успехи греков. Ведь Византия под предлогом борьбы за христианство начала захват Ближнего Востока, его богатых городов и стран. Римляне хотели как-то ответить, что-то придумать, но сил у их армии не было. И за дело взялись политики, облекшие себя в одежды епископов.

Расчет был прост. Принять греческое христианство, стать союзниками Дешт-и-Кипчака. И с помощью тюрков добиться желаемого.

Вот почему они, услышав тюркское слово «катылик» из уст византийского императора Феодосия, поняли его совершенно иначе. Оно им подсказало идею союза! И доказательства тому налицо – приглашение орды кипчаков в 382 году на поселение в Западную империю… Не в Византию! Все было учтено и просчитано. Все стояло рядом.

Тюркский патриарх Ульфила одобрил идею римлян, увидев в ней путь примирения кипчаков и европейцев. Это было признание католичества Великой Степью.

Первый шаг удался… И Европа пошла дальше, она заговорила об «арианстве» – новом учении. Из него вытекало, будто религия тюрков есть «неправильная» часть христианства. Внешне это утверждение, конечно, ничего не меняло. И вместе с тем меняло многое: слова обрели силу меча, политика – слово! – оттеснив армию, вышла вперед.

В тайных изменениях мира скрыта суть католичества.

Менять, но не самим. Убивать, но не самим. Рождалась не вера, а новая политика, которая на века стала плотью Западной церкви. Она есть, и в то же время ее нет, потому что она тайная. Скрытая от глаз и ушей непосвященных, когда говорят одно, аа делают совсем другое.

С тех пор всё в Европе случалось как бы случайно.

Епископ Дамасий стал папой, будучи уже старцем, жизнь его прошла в Риме. С первых дней папу окружили кипчаки, потому что только им он по-настоящему доверял. Это они обучали его таинствам веры в Бога Небесного. Других учителей тогда просто не было. И быть не могло!

Отсюда знаменитое изречение Церкви: «Свет начинается с Востока». Оно навсегда вошло в ее обиход.

В свите папы стояли великие писатели и ученые того времени, потом их назвали докторами Церкви, ее основоположниками. Папа «говорил их словами»… Тогда были написаны первые священные книги, по которым живут католики и ныне.

Имена Василий, Григорий Назианзин, Иероним, Амвросий, к сожалению, вряд ли что скажут сегодня читателю. Равно как имя епископа Августина. Об этих людях, выдающихся мыслителях, сложены легенды. Но трудов, написанных ими, нет, их сожгли сами католики, когда уничтожали следы присутствия тюрков в Европе.

Однако – если задуматься! – кто были эти люди, учившие Запад азам тюркской духовной культуры? Вере в Бога? Культ Тенгри они увязывали с Христом – в этом и состояло их дело.

Пусть они не кипчаки, но кто? Других носителей сокровенных знаний в мире действительно не было… Во всяком случае они вышли из среды, менее всего знакомой с греческой или иудейской культурой. Европа обратилась к Востоку, потому что с Востока начинается свет.

Пусть их собственноручные записи сожгли. И биографии им переделали. Но написанное-то сохранилось! Оно встречается в Церквах, не связанных с Римом или Византией. Это тюркское духовное наследие, к нему Европа не имела отношения. Она училась у алтайских учителей.

Древние христианские книги, как правило, были на тюркском языке. Потому что богослужение в четвертом, пятом, шестом веках в Церквах велось по-тюркски. Это был божественный язык и в Европе, и на Ближнем Востоке… Известны тексты, которым более полутора тысяч лет. Их берегут как святыни. Например, в Армении.

Только тюрки обладали обширными знаниями о Боге Небесном. А недостатка в ученых, в философах у них не было. Эта традиция веры, она идет из глубокой древности – с Алтая. С его монастырей. Еще Геродот отмечал мудрость и познания тюрков-скифов. Он удивлялся их глубокой культуре.

В I веке хан Эрке (Канишка) с блеском показал их Востоку, тогда буддисты на IV Соборе приняли обряды и философию веры Тенгри… Зародилась новая – северная – ветвь буддизма.

Любопытен и другой факт, тоже говорящий о многом.

Самодовольные римляне никогда не учили греческий язык, из-за презрения к грекам. Греки отвечали им тем же. А кипчаки показали себя и здесь: лучших переводчиков в Европе не было.

Никто не сравнился бы в искусстве перевода с Иеронимом, а он – выходец из дунайских тюрков. Тех самых, что первыми ступили на землю Рима. Приняв христианство, он стал ближайшим советником папы римского, посвятил себя редактированию и переводу священных книг с тюркского языка на латынь.

Именно с тюркского!

Его перевод Священного писания («Вульгата») стал зерном, из которого выросла христианская литература Западной Европы. А тексты оригиналов поныне хранятся в библиотеке Ватикана. Их привезли из Дешт-и-Кипчака, точнее, с Дона.

«Вульгата» (дословно означает «простая», или «народная») была даже не переводом. Больше. Она разъясняла простолюдинам, то есть римлянам, смысл Священного писания на понятном им языке. Иначе говоря, просвещала их, делала культурными людьми.

Или – такой факт. Городом науки и искусства всей Западной Европы в те годы считался Милан, там служил епископ Амвросий. На его проповеди стекались толпы. Он подчинял многолюдные площади! Милан стараниями Амвросия превратился в город, где тюркская речь и тюркские идеи были в особом почете. Там почти не было римлян, там жили тюрки.

Именно под давлением этого «неистового епископа» император вынужден был в 381 году перенести свою резиденцию в Милан и запретить языческие моления в Западной империи. Иначе говоря, он выступил против традиций римской культуры!

Латинские кипчаки честно служили католической идее. Они искали союза с Европой, со своей новой Родиной, и во имя славы Тенгри, становились католиками.

В начале V века в Западной империи случилось еще одно событие, тоже связанное с кипчаками. Они лишили Рим права на столицу. Главным городом Империи в 402 году объявили Равенну.

Город выгодно отличался от Рима, он был недоступен для неприятеля: болота окружали его. Лишь с моря имелся единственный к нему подступ. Новую столицу строили в традициях тюркской архитектуры. Потому что жили там не римляне, а только кипчаки.

Купола храмов, восточные мавзолеи, украшенные голубой мозаикой, отличали город. И особенно – знаменитый баптистерий, где крестили христиан. Восьмигранники и купола – знаки тюркской архитектуры были здесь всюду…

Эти новшества – тоже бесспорный итог Великого переселения, с них началась готика, новая архитектура. Теперь, с приходом тюрков, европейские города строили и украшали совсем по-другому.

Новые римляне

В 411 году римскую армию возглавил Констанций, человек на удивление одаренный. Его предками были дунайские тюрки. Он родился не военным, а политиком. Мудрым политиком, каких не видел Рим.

Вот что писали о нем греки: «Это был мужчина с большими глазами, длинной шеей и крупной головой, которую наклонял вперед к шее несущего его коня… на пирах был очарователен и остроумен, что даже соперничал с шутами, которые слонялись около его стола».

Интересные строки… Всадник, скачущий чуть с наклоном, по-тюркски. С внешностью кипчака. С кровью кипчака. С привычками кипчака. С шутом на пиру! Но… уже римлянин. Новый римлянин.

Древний Рим в те годы становился двуязычным городом! Его нравы менялись на глазах живущего поколения. Новыми становились быт, мысли людей, их желания и поведение. Все в вечном городе менялось под влиянием тюрков.

Констанций как полководец прославился в Галлии. Малым войском он разбил армию галлов. Однако эта битва лишь мимолетный эпизод его жизни. Главнокомандующего заботила не армия, в политике видел он залог своих военных успехов. Это было абсолютно новым для воинственного Рима – удивляющим.

В 413 году Констанций переманил в Империю несколько больших семей из тюркской орды – бургундов. Поселил их на землях нынешней Франции. Там они основали город на западном берегу Рейна. Их назвали «федератами», и вскоре появилась новая страна кипчаков в Западной Европе – Бургундия.

Констанций вел политику руками переселенцев. Вел успешно. Он понимал, Империи нужны тюрки-союзники, а не тюрки-враги. В этом проявилась мудрость полководца – не воевать призывал он, а сотрудничать на общее благо.

Удачно прошли переговоры и с ханом Атаулфом, который возглавлял тогда недовольных латинских кипчаков. Его уговорили прекратить гражданскую войну. Причем сделали это так, что латинские кипчаки перенесли свой гнев на Испанию и там нашли славу себе и Империи.

С них началась Каталония – еще одна новая тюркская страна (между прочим, от тюркского «катыл» – «присоединяться» идет ее название).

С честью покорители Испании вернулись домой. Даже сварливые римляне встречали их как национальных героев. Им тоже дали статус федератов. В 418 году Империя назвала город Тулузу их столицей. То был настоящий праздник признания латинских кипчаков.

Дипломатическую победу Констанция очень высоко оценила Церковь. Она раньше других поняла, что кипчаки пришли в Европу навсегда, что теперь они – главная политическая и военная сила.

8 февраля 421 года народ Рима вручил Констанцию корону и титул императора Западной империи. Это был не первый и не последний тюрк, ставший римским императором.

К сожалению, жизнь его оборвалась через семь месяцев после коронации. Причина таинственной смерти не установлена. Но вряд ли здесь обошлось без Византии – уж слишком противилась она восшествию тюрка на престол. Боялась усиления Западной империи.

Сыну Констанция – Валентиниану, наследнику престола, не было и пяти лет, поэтому власть перешла к его матери – Пласидии, женщине набожной и своевольной.

Римлянка по крови, в молодости хлебнув от кипчаков всякого, она ненавидела все тюркское.

Смешанные браки тогда уже вошли в моду. Их называли «плодами католичества». Горькими оказались те плоды. Ведь тюрки, женившись на римлянках, меняли одежду и имя. Таково было условие их браков.

Для них Церковь придумала «святцы» – списки имен. Вроде бы безобидное дело. Но имена были греческими и еврейскими. Иногда римскими. И никогда тюркскими. Поэтому так редки в истории Европы настоящие тюркские имена.

Имя – это знак народа, его «тамга». Ясная и понятная. Имена Наполеон или Гомер передают целую эпоху. У европейских тюрков этого нет. Даже Аттила – не родное имя полководца, оно дошло до наших дней искаженным, вернее в римском произношении.

Детей латинских кипчаков растили только католиками, римлянами. Им, конечно, не запрещали говорить по-тюркски, соблюдать тюркские обычаи и праздники. Но и не поощряли.

Такие правила ввела Церковь – правила двойных норм, воспитывающие двуличие.

…От брака дунайского кипчака и знатной римлянки родился красавец-мальчик, он вошел в историю Европы с именем Аэций. Талантливейшая личность, римский герой. Аэций вырос среди кипчаков. Сын магистра конницы, или главнокомандующего кавалерией, по степной традиции и против правил Церкви, был отдан на воспитание в тюркскую семью. Аталык (отцовство) называется этот древний алтайский обычай. Многое почерпнул мальчик у степняков.

Аэций вырос культурным человеком, знал обычаи и тех, и других граждан Империи. Сам Аттила воспитывал его сына и долго называл Аэция братом. Поэтому ему легко жилось и среди врагов, и среди друзей. Он чуть даже не стал римским императором, но помешала Пласидия – тигрица, сидевшая на троне.

Эта женщина не признавала идеи католичества, была ярой сторонницей войн, и они не замедлили вернуться в Империю. Страна вновь сделала ставку на армию. И – получила ряд поражений, причем в 429 году особенно ощутимое, затем в Империи началась новая гражданская война.

Все вернулось на круги своя. Недовольство народа вспыхнуло с новой силой. Хрупкий мир был нарушен.

Латинских кипчаков тогда и возглавил Аэций. Он с помощью союзников из Дешт-и-Кипчака решил исход гражданской войны в одном-единственном сражении. Авторитет молодого полководца рос день ото дня. К нему пошли ходоки из провинций, ему докладывали чиновники, ему, а не подростку-императору… И не воинственной тигрице, сидевшей на троне.

В Империи воцарилось гнетущее двоевластие, а оно долгим не бывает. Новая гражданская война стояла на пороге. Византийский император хотел воспользоваться моментом и вмешаться в события. Но не успел. Все вышло совсем по-другому.

О себе заявила третья сила – кипчаки Галлии и Каталонии, молодых тюркских государств. Их возглавил хан Гейзерих. Он, как писал летописец, «обладал острым умом, роскошь презирал, любил достаток, был скупым на слова, в гневе – необузданным»… Словом, Кипчак с большой буквы.

Его имя заставляло трепетать всех, напоминая о непобедимом сыне Тенгри – Гэсэре.

Спокойно, без лишних слов, он разбил объединенную армию Восточной и Западной империй. Потом свой взор перенес на Африку и захватил там последние колонии Рима, снабжавшие Империю зерном. Самым крупным трофеем в 439 году стал Карфаген, крупнейший город Африки.

Такого поворота никто не ожидал. Мир перевернулся. Новые римляне до основания сотрясли Империю: флот, армия, города были теперь в их руках.

Аэций, опять же с помощью Дешт-и-Кипчака, все-таки удержался у власти: от имени императора-подростка он правил почти двадцать лет, долго оставаясь другом Аттилы. Однако императором так и не стал, потому что судьба Империи была предрешена, – детище античного мира должно было умереть: смерть дышала ему в лицо.

Европа после Аттилы

Удар латинских кипчаков был сокрушительным.

Но последнее слово оставалось за Аттилой. Его ждала новая Европа: Восток и Запад должны были сойтись в очном поединке. Это стало бы точкой в Великом переселении народов. Чтобы Аттила против всех… И чтобы он победил…

И чтобы тюркская Степь стала Великой Степью.

Именно так все и получилось. Конница Аттилы под знаменем Тенгри прошла по земле Империи, даже папа римский Лев I встал перед ней на колени. «Приветствую тебя, Бич Божий», – сказал папа Аттиле. А римский император отдал ему половину казны как довесок к дани, которую Рим выплачивал тюркам каждый год.

Тогда самые высокие горы Европы получили свое нынешнее имя: кипчаки назвали их в честь Аттилы! От тюркского слова «алп» – «герой», «победитель». «Этцельские Альпы», «Альпы Аттилы» – так и говорят до сих пор.

Ставка правителя Дешт-и-Кипчака была как раз в Альпах, видимо, где-то между сегодняшними городами Даво и Инсбруком. Возможно, и в Тироле, так напоминающем Алтай.

Время Аттилы – пик Великого переселения народов, его венец, его триумф. Вот когда по-настоящему началась эпоха средневековья. Едва ли не каждый второй европеец был пришельцем, говорил по-тюркски. Значит, едва ли не каждый второй европеец и сейчас по крови тюрк…

Полководца Аттилу не мог победить никто.

Но человека Аттилу победили. Сделал это он сам, оставив после себя сто восемьдесят четыре сына. Девочек не считали… А неуемная любовь пагубна для семьи. Особенно для семьи правителя.

В 453 году, после его роковой смерти, сыновья стали делить власть, но как это делать, не знали. Среди них были и римляне, и византийцы (от матерей-европеек), они не признавали тюркские обычаи. Дрались, бросали жребий и не ведали, что творили, разыгрывая вольные улусы и орды кипчаков.

Будто рабов, делили свободный народ.

Первым восстал хан Ардарих, друг и преданный советник Аттилы, человек очень уважаемый. Не потерпев оскорбления, он поднял оружие… Поздно – война тюрков против тюрков уже началась.

Они, победившие все армии на свете, должны были победить себя сами. Так и только так могло закончиться Великое переселение. Война кипчаков против кипчаков была неизбежна.

Причина, конечно, не в детях Аттилы, не в междоусобицах, а в природе людей. Если народ не чувствует в себе родства, он умирает! Это – закон.

Брат не должен забывать брата ни в минуты радости, ни в минуты горя. Каким бы плохим тот ни был. Иначе – все. Медленная, мучительная смерть семьи, потом – рода, потом – народа.

Братоубийство тюрков длилось всю средневековую эпоху. Веками. Род отходил от рода, семья – от семьи. Жизнь делила улусы кипчаков на новые народы, меняла им имена и языки, вела к отказу от предков, от своей истории… Брат забывал брата… Брат убивал брата…

Что страшнее и что мучительнее для народа?

Это была война без правил и без победителей. Но именно она и зовется жизнью. Нынешняя культура Европы – ее результат.

Разрушая античный мир, кипчаки разрушали себя, свое единство, свое общество. Они медленно перерождались. Их дети росли рядом с другой культурой, с другим народом, хотя и говорили по-тюркски.

Меняя имена, меняя одежду, люди незаметно для себя менялись сами. Не желая того, но менялись. Становились чужими себе, своим предкам, своей Великой Степи… Конечно, никто из них не замечал этого, никто не задумывался. Жизнь шла своим чередом. Однако все было именно так – незаметно.

На Днепре, на Дону, на Кавказе или на Яике тоже жили кипчаки, но они жили старой, вернее, своей прежней жизнью, храня степные традиции. Вот почему тогда их еще не коснулись губительные перемены… Хотя, конечно, и они уже делали многое в жизни иначе, чем, например, алтайцы, хакасы или якуты.

Вот так, создавая новую культуру, тюрки гибли сами. Таяли, как горящая свеча. Они, освещая путь в будущее, приносили себя в жертву прогрессу. Здесь исток их утрат и приобретений – в потере былого единства.

Разумеется, в средневековой Европе перерождались не только кипчаки, но и греки, римляне, кельты, и они меняли себя, свои привычки, приобщаясь к новой жизни. Европейцы становились новыми европейцами… Мир для них превратился в огромный «котел», где варились культуры. По-другому и не бывает.

История Кушанского ханства, Византии, Италии убеждают в этом. Греки без тюрков не создали бы цветущую Византию, равно как тюрки без иранцев – великолепное Кушанское ханство.

Но… «пойдешь за чужим, свое потеряешь» – учит древняя мудрость. В ней – еще один закон жизни. Перенимать чужое надо, но осторожно. И с умом.

Конечно, междоусобицы, захлестнувшие Европу после Аттилы, можно назвать войнами, но лучше – диалогом культур. Это была политика средневековья. Политика, создающая новый мир.

Кипчаки – в числе его создателей. В нынешней Европе тюркского ни чуть не меньше, чем римского или греческого. Этот народ – победитель Великой Римской империи, он дал людям веру в Бога Небесного, подарил свои знания, архитектуру, литературу… Нельзя не замечать очевидного.

…После смерти Аттилы Западной империи лучше было бы умереть сразу. Ничего, кроме позора, она уже не видела. В 454 году император Валентиниан казнил Аэция. Но соратники Аэция убили неблагодарного императора. В ответ на это хан Гейзерих захватил Рим и две недели грабил его.

Кипчаки с тех пор делали в Империи, что хотели.

Хан Рицимер, став главнокомандующим, сажал и свергал римских императоров, словно мальчишек. Он открыто издевался над ними: за 15 лет десять раз менял «хозяина» трона. Сам он не мог занять трон из-за своего происхождения, но вся власть была в его руках.

Рицимера на посту военачальника сменил Орест, бывший духовник Аттилы. Это был уже совсем другой человек. Он, нарушив адат, назначил императором своего сына, взявшего имя Ромул Августул.

Этот тюрк стал последним императором Рима.

В 476 году его низвергли сами кипчаки, признав царствование молодого человека нарушением законов Неба. Во имя святых традиций Алтая сделал это хан Одоакр, заявив: «Империя отвергает титул императора». При нем название «Италия» обрело новый смысл: «ытала» по-тюркски – «отвергай». В Византию отправили посольство, а с ним – отслужившие свое корону и другие императорские знаки отличия. Так закончилась история Древнего Рима.

И началась история Италии.