Текст книги "Дети богини Дану. Том 2"

Автор книги: Морвейн Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Глава 1

Поднявшись по дороге к бронзовым воротам, Риган отошёл в сторону и остановился, наблюдая, как снуёт туда и обратно поток незнакомого устройства колесниц – были они длиннее и шире, чем те, которыми пользовались в туатах, колес у них было много; а вместо величественных друидов и воинов, удерживавших поводья, сидели на местах колесничих неухоженного вида люди с бородами и в холщовых одеждах.

Сами колесницы казались грубыми – не было здесь ни золотых перил, ни бронзовых ободов, только деревянные колёса, которые вряд ли выдержали бы на дорогах Эриу несколько лет.

Риган нахмурился, наблюдая, как на одну из колесниц грузят мешки с семенами – подобное обращение вызывало желание призвать на кощунствующих гнев духов, но Риган сдержался и просто отвёл взгляд.

Теперь он смотрел на мужчину, сидевшего верхом на коне. На воине, как и на гребцах, которых Риган уже видел на корабле, не было ничего, кроме шкуры, подпоясывавшей бёдра. Руки его были непривычно смуглыми, а чёрные волосы были растрёпаны и разметались по плечам – ни заколка, ни коса не удерживали их, и этого Риган тоже не мог понять. Но куда больше удивила его сама мысль о том, чтобы опуститься чреслами на горячий подвижный лошадиный круп.

Риган фыркнул и отвернулся и от этого дикаря, не желая больше разбираться, что же он видит перед собой.

Пробираясь между людьми, без всякого порядка бредущими в обе стороны, Риган двинулся ко входу в город.

Минуя ворота, он невольно затормозил, чтобы пощупать пальцами незнакомый камень с красноватым оттенком, а заметив на земле небольшой осколок, быстро присел и сунул его в висевший на поясе мешок.

Внутри всё тоже было не так, как стоило бы ожидать.

Эмайн Маха состояла из нескольких десятков угнездившихся на деревьях домов, каждый из которых представлял собой уменьшенную копию терема любого из туат. У горцев, которых Риган видел в других мирах до сих пор, и вовсе не было жилищ – только стоянки, где те собирались вокруг костров.

Здесь дома стояли на земле. Были они квадратными, будто выровненными со всех сторон, и выстроены из таких же прямоугольных бурых камней, как и городская стена. Сами дома были невысокими, а крыши их покрывала солома – и снова Риган лишь фыркнул, удивившись примитивности этого жилья.

Перед домами располагались небольшие дворики-закутки, где сидели люди, столь же непривычно одетые, как и те, кого Риган видел по другую сторону стен. Были тут и мужчины, и женщины. Теперь их внешний вид удивлял Ригана ещё больше, потому что в руках у многих из женщин он видел дорогие ткани, которые те расшивали лентами, золотыми нитками или попросту ткали. Мужчины, сидевшие в таких же двориках на грубых скамьях, тоже занимались ремеслом. Особенно Ригана заинтересовала мастерская кузнеца, стоявшая немного особняком: мужчина, абсолютно обнажённый, стучал молотом по листу серого металла, который выглядел слишком тусклым для серебра и был слишком светлым, чтобы принять его за потемневшую бронзу.

Риган надолго остановил взгляд на женщине, державшей между ног загадочный круг, который вращался как колесо колесницы. Поверх круга лежал кусок глины, который женщиня мяла в руках. Кусок глины был ещё сырым, но Риган тут же заметил ещё несколько таких же – сушившихся на солнце. Все они были украшены витиеватыми орнаментами, и Риган с трудом удержался от того, чтобы взять один из них и рассмотреть поближе. Ничего подобного в туатах он до сих пор не видал.

– В первый раз пришёл в Латиск? – услышал Риган голос совсем рядом и вздрогнул от неожиданности.

Риган повернулся и обнаружил, что он принадлежит черноволосой женщине, уже не молодой и не слишком красивой. Женщина держала в руках ступку и медленными равномерными движениями растирала в ней аппетитно пахнущий зеленоватый порошок.

– Да, – признался Риган, решив, что очевидное скрывать смысла нет. И прежде чем женщина задала новый неудобный вопрос, сам произнёс: – Я видел корабль в гавани. По борту его украшал орнамент – головы диких зверей сплетались в один ряд. Не знаешь ли ты, куда он шёл?

Женщина присвистнула и, устроившись поудобнее на скамье, стряхнула с юбки упавшие на неё крохи порошка.

– Это корабль скифов, – сказала она. – Везли дары в усадьбу царя.

– Царя?

Женщина посмотрела на него и, чуть приподняв бровь, хмыкнула.

– Ты пришёл издалека?

– Очень издалека.

– Царь Кайден только что вступил на престол. Он объявил Медведя своим покровителем и приказал приготовить самый богатый праздник в честь Тараниса, какой только видела эта земля. Со всех земель везут ему дары все прошедшие дни – и все следующие будут везти. Амфоры, ткани, торквесы и мечи. Вчера привезли доспех, составленный из множества колец. Кольца выкованы из метала чёрного, как ночь.

Риган улыбнулся, чувствуя, что в лице местной сплетницы отыскал золотой рудник.

– Откуда ты знаешь это всё? – спросил он.

Женщина хмыкнула.

– Откуда знаю, там уже не слыхать. А ты, что ли, хочешь посмотреть?

– Пожалуй, я бы хотел.

Женщина подмигнула ему, наклонившись, сама поманила пальцем.

– Говорят, – загадочно произнесла она, – скоро и нас, простых смертных, пригласят преклонить колена перед царём. Авгур уже объявил, что годы царствования Кайдена будут счастливыми, хотя главный ритуал ещё не проведён. Я видела, как сегодня везли по дороге клетку с птицами – значит, скоро боги будут с нами говорить. Сегодня или завтра вечером приходи ко дворцу – сам увидишь всё.

– Ко дворцу? – уточнил Риган.

Женщина махнула рукой вдоль улицы.

– На северной оконечности города, там, где кварталы вельмож.

– Спасибо. А есть ли здесь где-то заезжий дом?

Женщина снова махнула рукой и отвернулась, очевидно теряя к незнакомцу интерес, и Риган, не прощаясь, двинулся прочь.

Заезжий дом тоже был ни на что не похож. Риган замер на пороге, разглядывая тёмное помещение, углублённое в пол, с маленькими окошками и стенами, потемневшими от копоти.

– Проходишь или тебе помочь? – услышал он из-за спины и скрипнул зубами, но промолчал – о том, что все проблемы начинаются драками в заезжих домах, Риган знал достаточно хорошо.

Он прошёл вперёд и, отыскав глазами того, кого мог бы назвать хозяином, попытался завязать с ним разговор.

Хозяин был словоохотлив и достаточно рассказал Ригану и о Кайдене, с чьего рождения уже двадцать два раза засевали поля, и о неведомом авгуре, который мог что-то предсказать.

Кайден, как выразился хозяин, «только что одолел льва». Риган не стал спрашивать пояснений, потому что жест, которым хозяин прочертил линию на своём горле, выглядел достаточно красноречиво. Куда больше его заинтересовал авгур, который предсказывал будущее по внутренностям птиц.

– И хорошо ли предсказывает ваш авгур? – поинтересовался Риган, вглядываясь в лицо хозяина и понимая, что вряд ли тот ответит напрямик.

– Если не угадает, его отправят в котёл, – хозяин усмехнулся, продемонстрировав два ряда желтоватых, обломанных зубов, а Риган поёжился, представив себе такую перспективу. – Вообще–то авгур был приближённым прошлого царя, – продолжил тем временем хозяин заезжего дома, – так что Кайден не очень-то ему верит. Если он не справится с церемонией, которая пройдёт завтра, его точно отправят в котёл.

Губы Ригана расплылись в улыбке, хотя взгляд и остался таким же пристальным, как всегда.

– Очень хорошо, – сказал Риган и отвернулся, намереваясь покинуть дом.

– Эй! – окликнул его хозяин. – Ты разве комнату не будешь брать?

Риган ничего не ответил. Молча пересёк порог и, снова оказавшись на шумной улице, двинулся в сторону дворца.

Определить, где кончается ремесленный район и начинается «квартал вельмож», было легко – будто невидимая черта отделяла одну часть города от другой. Стоило Ригану миновать эту черту, как шум кузниц и гончарных мастерских стих, и вокруг воцарилась тишина. Домов здесь было не видно за высокими стенами, сложенными из известняка, и только сквозь ажурные ворота, отлитые из бронзы, можно было разглядеть раскинувшиеся за стенами сады, где росли оливы и финики, смоковница и жасмин, и другие неведомые Ригану деревья. В воздухе стоял густой запах эвкалипта, и кое-где сквозь ворота Риган заметил девушек, бродивших по садам и собиравших фрукты в маленькие деревянные бадьи.

Улица закончилась воротами, которые были отлиты из самого яркого метала – золото это или просто начищенная бронза, Риган мог только гадать.

Ворота, к удивлению Ригана, оказались открыты, однако по другую сторону их стояло два воина в пятнистых шкурах с копьями в руках.

Когда Риган подошёл достаточно близко, один из воинов окликнул его, и Риган тут же обжёг его взглядом, от которого в жилах у любого леденела кровь.

– Кто ты и куда идёшь? – спросил воин, хотя голос его и дрогнул, когда глаза натолкнулись на этот взгляд.

Риган запустил руку в один из мешочков, извлёк оттуда щепоть порошка и быстро выкинул руку вперёд, растирая порошок в пальцах. Раздался оглушительный хлопок, вверх взметнулось пламя, и воины попятились, явно поддавшись священному ужасу.

– Богиня Дану послала меня! – твёрдо произнёс Риган, переводя холодный взгляд с одного на другого. – Воля богини – ознаменовать благую судьбу царю Кайдену, Медведю великих гор. Я буду говорить с ним и назову три знаменья, которые принесут победу в войне, удачу в охоте и благо на брачном ложе.

– Какие знаменья? – с подозрением спросил второй воин.

– Это я скажу только царю! – Риган гордо вскинул подбородок.

Стражи переглянулись и, поразмыслив, один из них кивнул.

– Я провожу, – сказал он. – Но царь не примет тебя сейчас. Тебе, как и остальным, несущим дары, придётся подождать. Каков будет твой дар, великий маг?

Риган задумчиво коснулся одного из висящих на поясе мешков. Вряд ли кого-то здесь могли удивить золото и соль.

– Знание станет моим даром, – ответил он. – Покажи мне покои, которые не оскорбят лика Дану.

Страж указал копьём на одну из аллей, убегавшую в сторону дворца, и первым двинулся вперёд. Риган последовал за ним, но едва они прошли несколько шагов, как Риган замер, будто громом поражённый, когда увидел в просвете между смоковниц уже виденное один раз лицо.

Всё такая же грустная, незнакомка возлежала на золотом ложе в окружении девушек с опахалами и подносов с оливами.

– Кто это? – спросил Риган, заметив, что воин остановился и теперь смотрит на него.

– Это? – воин бросил короткий взгляд на девушку. – Подарок скифов царю. Дочь одного из их вождей.

Глава 2

Риган с любопытством разглядывал драпировки из полупрозрачных тканей на окнах и стенах. Кое-что из того, что придумали местные дикари, он бы с удовольствием увёз с собой в Туаты. И всё же большая часть окружавших его предметов вызывала дискомфорт.

Каждая складочка ткани вызывала в памяти складки покрывал и контуры белого лица. Риган не мог бы сказать, что особенного в этом лице. Кейли была красива – но красив был любой сид. И всё же только это лицо заставило задрожать всё естество друида, давно уже переставшего верить в любовь.

Мысли о незнакомке были настолько навязчивы, что Риган никак не мог сосредоточиться на приготовлениях к предстоящему пророчеству, и когда на пороге появился очередной бородатый воин – оказался к этому абсолютно не готов.

– Царь вызывает тебя.

Ригану оставалось лишь кивнуть, потому что за свою не очень-то короткую жизнь лучше всего он понял одно: не надо спорить по мелочам с тем, кто называет себя «богом» или «царём».

Оправив одежды, он двинулся следом за воином по коридорам дворца. Теперь уже он разглядывал окружавшую обстановку не ради праздного интереса – оливы, вышитые на драпировках, и колосья, выгравированные на металлических табличках, украшавших стены, немного удивляли его, но и говорили о том, что местные жители сильно отличаются от сидов: обыкновенной любви к охоте и олицетворявшим мужскую силу хищным зверям они предпочитали растения. Риган задумался, пытаясь получше понять тех, с кем ему предстоит иметь дело. Возможно, дело было в садах? В рощах туатов росло только то, что сами деревья дарили детям Дану. Эти же сады выглядели иначе – деревья здесь росли стройными стенами, как будто были высажены в одну линию неведомой силой.

При этой мысли перед глазами Ригана промелькнули мешки с семенами, которые грузил один из бородатых мужчин, и он улыбнулся, озарённый внезапным пониманием, а затем покачал головой, удивившись тому, насколько бессмысленно тратят свои силы дикари: выращивают то, что природа, при должном почтении, могла бы дать им сама.

Коридор закончился высокими дверьми, миновав которые Риган вступил в прохладу тронного зала.

Стены, трон, скамьи на металлических ножках по углам – всё здесь казалось массивней и мрачней, чем в покоях Дану, но суть была та же, и Риган решительно направился вперёд.

Царь Кайден восседал на высоком троне, украшенном шкурой невиданного зверя – рядом с головой царя лежала оскаленная звериная голова с округлыми ушами и коричневым мехом.

Риган остановился в нескольких шагах от трона и изобразил лёгкий поклон.

– Приветствую тебя, благословенный богами великий царь.

Царь хмыкнул и, махнув рукой, приказал продолжать.

– Из далёкой страны богини Дану пришёл я к тебе, чтобы моя богиня смогла благословить твоё царствие. Три знаменья открою я тебе. Если сделаешь, как я скажу – сады твоей страны будут вечно полны фиников и олив, все народы покорятся тебе, а женщины будут прогибаться под твоим весом от наслаждения и плодоносить от твоих семян до конца дней.

Кайден хмыкнул и поудобнее устроился на троне. О богине Дану он никогда не слышал, но кое-что из обещаний незнакомого волхва вызвало у него интерес.

– Ты умеешь предсказывать будущее? – с любопытством спросил он.

– Богиня наделила меня таким даром, – Риган снова отвесил неглубокий поклон.

– Те предсказания, что ты сделал, противоречат тем, что сделал мой авгур.

– Лишь потому, что ты ещё не исполнил того, о чём я скажу.

– Мой авгур сказал, что женщина никогда не возляжет со мной. Ты думаешь, он не прав?

Риган запнулся. Местный авгур явно был полный дурак – каждый друид знает, что нельзя говорить подобные вещи царю.

– Твой авгур видит лишь одну сторону сущности вещей, но я расскажу тебе, как изменить судьбу.

Кайден снова хмыкнул.

– Моя богиня, – продолжил Риган, памятуя о первой заповеди торговца – никогда не переставать говорить, – правит жизнью и смертью. Рождение и плодоношение – вот то, в чём её власть. Никто не знает о сущности вещей лучше неё.

Постепенно в глазах Кайдена начинало разгораться любопытство.

– И какие же жертвы я должен ей принести?

– Позволь сначала спросить, не был ли ты ранен когда-нибудь в бою?

– Я был ранен… – Кайден помрачнел, – но не в бою.

Риган помолчал, подбирая слова.

– Я принёс тебе чудесную траву. Сады твои будут плодоносить, если каждый день ты будешь омывать свои шрамы настоем из неё. Звёзды предсказывают тебе благополучие, и победы твои будут тем величественней, чем богаче будет жертва, которую ты принесёшь своим богам: тебе следует оставить сундуки с тканями, шкатулки с камнями, – Риган присмотрелся к короне Кайдена, отделанной янтарём, – такими, как украшают твоё чело. И… – он задумался. – Чаши.

– Чаши? – переспросил Кайден.

– Да, такие, – Риган повёл в воздухе рукой, изображая один из горшков, который видел в ремесленном квартале, – в общем, самых лучших горшков. Затем твои люди должны будут уйти – и через две луны пусть приходят опять. Боги дадут тебе ответный дар: это может быть золото или соль.

Слушая пророчества, Кайден неторопливо кивал – ничего необычного в том, что говорил волхв, он не видел. Боги всегда любили золото и серебро, в этом чужестранец был похож на авгура, который служил отцу. Но вот что впервые авгуры просили у него, так это горшки.

– Третье – и самое важное, если ты хочешь наказать злую судьбу, – продолжил Риган тем временем, – ты должен отдать богине один из даров, которые принесли тебе в эти дни. Одну из невольниц. Богиня говорит, что она была привезена по морю с востока на прекрасном корабле, украшенном мордами зверей.

– Ложь! – скрипучий голос разрезал тишину, и Риган повернулся на звук. Только теперь он увидел в полумраке худощавую фигуру, облачённую в звериные шкуры. Старец опирался на посох, и лицо его трудно было разглядеть за всклокоченной бородой. – Ложь! – повторил авгур и, выйдя на свет, потряс в воздухе клюкой. – Если ты провидец – то где посох, дарованный тебе матерью-землёй?

Риган перевёл взгляд с провидца на клюку.

– Я принёс обет, – веско произнёс он, – что не срублю дерева в угоду себе. Такова моя жертва богине.

– Если ты провидец, где твоя борода? Ты молод, как юнец!

– Богиня даровала мне вечную молодость и вечную жизнь! – Риган начинал закипать. У него и вправду никогда не росла борода.

– Если ты провидец, – авгур ткнул в Ригана посохом, – пусть царь прикажет принести голубей. Предскажи, что ожидает нас на пиру, а потом будем говорить о жертвах.

– С тобой мне не о чем говорить, – Риган отвернулся от авгура и посмотрел на царя, не в силах сдержать злость, – твой авгур одержим духом прежнего царя, Великий Медведь! Я изреку четвёртое знаменье, которое увидел только сейчас: ты должен отправить его в священный котёл – или болезни и голод обрушатся на твой город!

Кайден пошевелился, устраиваясь на троне поудобней. Хотя лицо его оставалось спокойным, Ригану показалось, что тот наслаждается всем происходящим.

– Разве мой авгур не мудр?

– Был когда-то, но от старости сошёл с ума!

– Но ведь он прав, посоха у тебя нет. Ты пришёл издалека. Но просишь от меня немалых жертв.

Риган невольно скрипнул зубами.

– Ты можешь их не приносить, – холодно сказал он, – но тогда судьба одолеет тебя. Ты не будешь иметь наследника и…

– Достаточно! – голос Кайдена заполнил зал и зазвенел эхом из-под сводчатого потолка. – Один из вас явно не служит богам. И я знаю, как выяснить, кто из вас прав.

Риган подобрался, чувствуя, что желаемое получить будет не так легко – впрочем, другого он и не ожидал. Авгур стиснул клюку и со злостью посмотрел на друида из-под лохматых бровей.

– Во-первых, вы оба предскажете мне, что ожидает меня на пиру. Если же оба предсказания окажутся верны, мы снова поговорим завтра, – Кайден ткнул пальцем в сторону входа. – Стража, принести голубей.

Риган зло посмотрел на авгура, который, казалось, был весьма доволен таким положением вещей.

– Я не предсказываю по голубям, – брезгливо произнёс Риган, больше назло авгуру, чем потому, что в самом деле хотел добиться своего. —Пусть мне принесут семена смоковницы и высушенные косточки финика, иначе моя богиня не будет говорить!

– Хорошо! – Кайден согласился на удивление легко. – Принесите то, что просит провидец.

Стражник исчез в коридоре, и какое-то время в зале царила тишина. Только Риган с авгуром обменивались ненавидящими взглядами.

Затем дверь снова распахнулась, и двое воинов внесли два подноса – на одном из которых лежал голубь со связанными крыльями, на другом – россыпь семян.

Оба подноса поставили на пол по обе стороны трона, и авгур тут же опустился на колени перед своим. Из складок его одежды появился нож. Быстрым движением предсказатель вспорол маленькое тельце птицы от горлышка до лапок и, вывернув наизнанку внутренности, принялся размазывать их по подносу.

– Пир будет величественным! – провозгласил авгур. – Сотни людей стекутся, чтобы преклонить колена перед тобой, мой царь.

– Это всё? – спросил Кайден, мрачно глядя на него.

– Всё, – подтвердил авгур.

Оба взгляда обратились на Ригана.

Тот, поморщившись, подобрал полы одеяния и осторожно уселся на пол перед подносом. Сгрёб в ладонь семечки и косточки и, сложив ладони лодочкой, несильно потряс, перемешивая. Лицо его при этом было обращено к потолку, а зрачки полностью закатились под веки, губы слабо шевелились, начитывая заклятье.

– Дану! Явись! – провозгласил он и швырнул косточки на поднос. – Кровь и борьба ждёт тебя на пиру, – провозгласил Риган. – Множество людей придёт, но доля героя не будет разделена, и два твоих брата подерутся между собой за право стоять у тебя за спиной! Берегись того, кто победит – в рукаве его будет спрятан нож!

Кайден задумчиво посмотрел на Ригана.

– Тюрин и Мабон… – он хотел продолжить, но замолк, – и кто же из них хочет меня убить?

– Это сокрыто от меня, – произнёс Риган, – тебе следует радоваться тому, что богиня вообще согласилась с тобой говорить, царь, – последнее слово звучало как плевок.

Риган встал и демонстративно отряхнул колени.

– А теперь, – сказал он, – тебе следует проявить внимание к желаниям богини. Пир будет только вечером, но она требует, чтобы я прямо сейчас осмотрел твой сераль в поисках нужного плода.

Кайден запустил пальцы в бороду и почесал подбородок.

– Что ж, хорошо. Стражники сопроводят тебя.

Девушка, которую Риган уже стал называть про себя Кейли, сидела на подушках в саду – как с утра. Ригану даже показалось, что она вовсе не вставала.

Друид замер у края небольшой беседки из древесных ветвей, раздумывая, как начать разговор.

Впервые в жизни он не знал, что сказать.

Девушка оставалась неподвижна и не смотрела на него – можно было бы решить, что она полностью погружена в созерцания птичек, резвившихся в ветвях, если бы взгляд её не был таким пустым.

– Звёзды пророчат тебе благую судьбу, дочь вождя, – произнёс Риган наконец.

Девушка вздрогнула и повернула к нему лицо, но лишь на секунду. В следующий миг оно уже снова отражало скуку, и Кейли отвернулась от незваного гостя.

– О да, она будет бесподобно блага, – произнесла она. – Тебя, видимо, подослал ко мне царь?

Риган улыбнулся краешком губ. Голос у девушки был переливистый и будил в теле сладкую дрожь. А может быть, дело было в тоне, которым она это сказала – никто и никогда не говорил с Риганом так до сих пор.

– Я не подчиняюсь царям, – Риган сделал шаг вперёд и прислонился спиной к стволу дерева, продолжая наблюдать за своей жертвой.

– Значит, вечером тебя сварят в большом котле? – девушка бросила на Ригана взгляд, в котором наконец появилось подобие веселья. – Я бы хотела на это посмотреть.

– Любишь смотреть, как казнят людей?

– Только когда казнят моих врагов, – в глазах Кейли блеснул холодок.

– Я пока не стал тебе врагом. Хотя это легко поменять.

– Ты свободен во дворце, который стал мне тюрьмой – кто же ты, если не враг? Можешь не отвечать.

– Возможно, я пришёл тебя освободить?

Кейли стремительно поднялась со своего ложа, и Риган невольно замер, любуясь неожиданной плавностью, текучестью её движений – только покрывала стлались у красавицы за спиной, а сама она взметнулась вверх змеёй и такой же невесомой походкой, будто ноги её и не касались травы, скользнула к Ригану. Остановилась напротив. Руки девушки были скрещены на груди и спрятаны в рукава, а в огромных зелёных глазах горели насмешливые злые искорки.

– Вот как. Освободить от одного хозяина и сделать собственной рабой?

Риган улыбнулся – холодно и зло. Поведение девчонки начинало его заводить.

– Мне такой план по душе, – сказал друид.

– Прежде докажи, что сможешь надо мной властвовать.

Риган поднял бровь.

– Я ничего не доказываю ни царям, ни вздорным девчонкам, – он развернулся и, хотя лицо девушки всё ещё стояло перед его глазами, двинулся прочь. Риган чувствовал злость, но злость эта была какой-то незнакомой. Не той, что заставляет разрушать. Скорее, это была злость игрока, который проигрывает в кости первый кон, но уже готов продолжать.