Текст книги "Человек-энергия"

Автор книги: Морис Лима

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Доктор Стив сделал раненому инъекцию, чтобы облегчить его состояние на несколько часов, поскольку вылететь немедленно они не могли. Необходимо было решить ещё одну сверхсложную задачу.

Полицейские с лучевыми пистолетами в руках – значительно более мощными, чем тот, который был у Рене, – со всеми предосторожностями сопровождали физика и детектива, которые направились к поверженному вруулку. Тот все ещё зализывал раны, полузакрыв глаза, веки которых щетинились роговыми выростами, и положив вытянутую морду на лапы-ласты. Теперь он напоминал домашнее животное. При приближении доктора Стива и инспектора он, казалось, несколько обеспокоился, но они отнеслись к вруулку без малейших признаков страха. Полицейские же очень удивлялись этому и были жутко напряжены. Они прекрасно знали, что такое вруулк, поскольку неоднократно встречались с подобными страшилищами.

День быстро разгорался. Огромное красное пятно солнца поднималось в ватном небе, и становилось все жарче.

Доктор Стив торопился. С Земли он прихватил небольшой чемоданчик из черной пластмассы. Теперь он раскрыл его и вытащил целую связку проводов с электродами на концах и какой-то аппарат.

Полицейские, которые мало что понимали во всех этих приготовлениях и намерениях ученого, только удивленно смотрели, как ловко он оперирует разными кнопками и рукоятками.

Аппарат несколько напоминал радиоприемник, на верхней панели которого располагалась специальная лампочка, выглядевшая вполне обыкновенно. Но это была именно та лампочка, которую в качестве ловушки для Рика-энергии демонстрировал физик Робэну Мюска у себя в клинике.

Осторожно, но спокойно доктор Стив приблизился к лежащему вруулку, таща за собой электроды с проводами. Громадная венерианская амфибия перестала облизываться и уставилась на ученого, не шевелясь и без боязни.

Доктор Стив ещё раз внимательно её осмотрел своими блеклыми глазами, выражение которых скрывали контактные линзы. Вид у него был как у обычного врача, осматривающего больного. Он осторожно пропальпировал животное, а затем точными и умелыми движениями стал вонзать электроды за спинной плавник.

Сделав это, он отступил и с холодным удовлетворением полюбовался на дело рук своих. Шесть электродов были связаны с прибором из чемоданчика. Затем он медленно повернулся к Робэну Мюска.

Несмотря на все свое мужество, детектив был несколько бледен.

– Думаете, что вам это удастся, Стив?

– Полагаю, что да. Однако учтите, что это только первая, начальная стадия эксперимента. Пока я ещё не могу вернуть Рика Демаркэ в мир людей. Одному Богу известно, попадет ли он туда вообще когда-нибудь. Однако именно сейчас я уверен, что захвачу энергию, в которую он превратился, и загоню её в лампу-ловушку. Затем...

Тут он развел руками. Как и каждый шагнувший далеко вперед в своих знаниях ученый, он понимал, что есть такие моменты, когда наука может надеяться только на провидение.

Робэн стиснул зубы, заранее потрясенный тем, чего они оба ожидали; доктор Стив, склонившись над аппаратом, уверенно взялся за рычаги.

То, что произошло потом, выглядело совершенно простым и обычным, так что полицейские, готовые вмешаться в любой момент, ничего особенного не увидели. Стив нажал на включатель...

Несколько секунд все оставалось по-прежнему. Затем вруулк поднял голову и разинул свою огромную пасть, но это происходило не потому, что он угрожал, а просто ему было больно. По его мощному телу прокатилась волна дрожи, но на ноги он так и не поднялся. Его чешуйчатое тело, казалось, завибрировало, но ни одного движения в свою защиту, ни попытки бежать он не сделал.

"Наверняка, – подумал Мюска, – у вруулка восстанавливаются обычные животные рефлексы, и, не дай бог, он пошлет свою молнию в тех, кто доставляет ему боль".

Весь спинной плавник вруулка ощетинился электродами, вокруг которых роились маленькие искорки.

И вдруг лампочка-ловушка слегка засветилась. Робэн Мюска уже не смотрел на вруулка, взгляд его не отрывался от краснеющей спирали.

Красный свет постепенно стал белым, а потом засиял необычайно мощно. Чудовище сначала дико корчилось, но вскоре неподвижно замерло, вытаращив свои фасетчатые глаза. Затем Робэн Мюска и полицейские увидели, как оно безжизненно скатилось на бок. Лампочка вовсю полыхала ярчайшим огнем.

Доктор Стив держался с невозмутимым спокойствием, как врач-клиницист, наблюдающий за операцией. А полицейские стояли, нацелив на вруулка свои пистолеты-излучатели.

– Он мертв? – спросил Робэн.

– Да, мой друг... Не сомневайтесь... Животное не могло сопротивляться этому мощному насосу, "откачивающему" из него энергию.

– А... – произнес Робэн, которому не хватало слов. – А это... это Рик? – указал он на лампочку.

Стив выдавил из себя подобие улыбки и торжественно проговорил:

– Да... Смотрите!.. Он теперь находится там!..

Инспектор, забыв о вруулке, приблизился к лампочке-ловушке, сверкавшей на аппарате, как маленькое солнце. Он даже заморгал, поскольку свет был слишком ярок.

Стив сухо рассмеялся.

– Невероятно, правда ведь? Подумать только, что в этом небольшом сосуде находится в сконцентрированном виде энергетический потенциал неимоверной мощи!

Четким жестом он вытащил электроды из тела неподвижного монстра и захлопнул чемоданчик.

Робэн заморгал от удивления, не говоря уже о полицейских, которые были просто поражены этой лампочкой-ловушкой, свет которой отпечатался на сетчатке их глаз, как это бывает, когда долго смотришь на солнце.

Но чемоданчик был уже закрыт, и оттуда не пробивался ни один лучик света.

Через пару минут геликосфера уже летела к городу, унося Мартину, Рене, доктора Стива и Робэна Мюска. На борту корабля находился и странный маленький чемоданчик, в котором была спрятана лампочка-ловушка, ставшая тюрьмой для Рика-энергии.

А на берегу островка, затерянного в грязевом океане, остался лежать труп вруулка. На останки чудовища уже опускались птицы-тюлени, готовые приступить к так неожиданно подвернувшейся трапезе.

Глава 6

Настойчивость пионеров-переселенцев, добрая воля и помощь мирных тмекс'ксов, а также стандартные строительные конструкции, доставленные с Земли, превратили за несколько лет жалкое селение венерианских аборигенов в современный город, ставший очагом цивилизации среди доисторических декораций.

Венера-сити располагал не только крупными банками, прекрасными игорными залами с завлекательными автоматами, многозальными панорамными кинотеатрами и заводами с самой современной техникой, но и исследовательскими лабораториями, и великолепными, по последнему слову техники оборудованными клиниками.

В одну из таких лабораторий-клиник, которой руководил известнейший биолог и физик профессор Мак Грегор, изучающий образцы венерианской жизни, доктор Стив и получил доступ для продолжения своих опытов.

Решением административных вопросов занимался Робэн Мюска. В межпланетном союзе Земля играла главную роль. Центральное правительство улаживало всякого рода конфликты, и поэтому в отношении землян все формальности сводились к минимуму. Так что у Робэна Мюска и доктора Стива были практически неограниченные возможности. Кроме того, в их распоряжении находились все доступные Интерплану средства. Вот почему они так скоро обнаружили и настигли беглецов, ведь основной их целью являлся захват человека-энергии. Благодаря всему этому удалось без труда госпитализировать Рене и даже поместить с ним рядом Мартину, которая ни за что не хотела расставаться со своим другом. Таким образом, оба они оказались в великолепно оборудованной клинике профессора Мак Грегора.

Профессор, шестидесятилетний седовласый мужчина с лицом мечтателя и точными жестами хирурга, находился сейчас в обществе доктора Стива, инспектора и Мартины у постели Рене.

Раны, нанесенные Рене вруулком, оказались довольно серьезными. Если его туго перебинтованная грудь не вызывала особых опасений, то этого нельзя было сказать о левой ноге, буквально раздробленной чудовищем.

Ученые пришли к единому мнению, что ногу вряд ли удастся сохранить. В данный момент раненый держался в основном на антибиотиках, которые спасали его от гангрены.

Мартина настаивала на том, чтобы Рене сказали всю правду, однако Рене был крайне слаб, и к тому же его постоянно лихорадило. Поэтому пока решили не слишком его травмировать.

Ни Стив, ни Робэн Мюска не читали нравоучений молодым людям, хотя и пытались им кое-что объяснить.

– Ваш побег, – говорил физик, – явно свидетельствует о том, что вы находились в ненормальном состоянии... Вы, как говорите, не хотели стать приманкой... Что ж, возможно, и так... Оттого вы и двинули на другую планету... Но я все же считаю, что ваши домыслы о постоянном нападении на вас Рика-энергии являлись в основном результатом расстройства мышления... В некотором роде вы были перенапряжены... А ваш мозг под влиянием высокочастотных сверхмощных импульсов выдавал самые простые события за сверхсложные и искаженные... Отсюда и этот побег. Однако, – добавил он, вполне возможно, что Рик подводил вас к этому или, точнее сказать, подбивал вас на этот шаг... Пытался воздействовать на вас в этом плане. Сначала на Рене, а потом на Мартину... Он отдавал себе отчет, что в клинике в лесу Шантийи из-за расположенной там системы изоляторов он не сможет оказать воздействие на Рене или это воздействие будет незначительным... Так что не исключено, что он пытался извлечь вас оттуда.

Мартина запрещала себе думать о каком-то воздействии на них извне. Она доказывала себе, что Рик не пытался причинить им никакого зла в течение всего пути до Венеры.

Робэн Мюска как, впрочем, и доктор Стив, понимал, что она всеми силами защищает и оправдывает Рика. Он даже поругивал себя, что очень уж возмущался поступком Рене и особенно Мартины...

– Тем не менее, – пробормотал он, – вы сбежали, малышка Мартина... И Рене с вами... Не было ли у вас ощущения воздействия энергетической воли на ваше решение?

Лежавший Рене слабо застонал, и все четверо склонились к нему. На его обескровленном лице, бледность которого подчеркивала небритая щетина, медленно зашевелились губы:

– Нет... Просто изменилась вся природа Рика... И нас это пугало... Мы очень всего боялись...

– Ну а я что вам говорил? – поспешил заявить Стив.

– Но он же спас меня... спас меня от вруулка...

– Все правильно, – подтвердил физик. – В своей неосязаемой форме Рик следовал за вами с самой Земли... Он вовсе не собирался причинить вам зло... Он просто жаждал обрести свою прежнюю форму или заставить Мартину стать такой же, как он. Рика удивляло ваше сопротивление... Тем более что, обнаружив противодействие своим планам, он больше не стремился действовать силой. Он с уважением отнесся к вашей позиции. Из ваших рассказов мы знаем, что он пытался осуществить передачу своих мыслей с помощью светлячков-зланов... А тут произошла трагедия из-за неожиданного вмешательства вруулка. Когда Рик "увидел", если так можно выразиться, своего друга в беде, то включил свою молнию, используя ионизацию атмосферы. Молния поразила огромное страшилище, терзавшее Рене...

Стив приложил слегка дрожащую руку ко лбу. Он что-то обдумывал, сложное и ускользающее. Профессор Мак Грегор ущипнул себя за нос, что являлось у него признаком живейшего интереса, а Рене слегка пошевелился на подушке.

Робэн Мюска, который всегда являлся сторонником четких и ясных объяснений, спросил:

– О чем вы задумались, Стив? Давайте-ка ближе к делу... Как вы объясняете все остальное?

– Видите ли, мне кажется, я понял... Да, это, должно быть, происходило именно так...

Все со вниманием уставились на него. И тут Стив заговорил, хитро улыбнувшись:

– Я собирался поймать Рика в ловушку, в которой он сейчас и находится. Но в общем-то совершил эту поимку не я... Все получилось благодаря матушке-природе... Следите внимательно за моими рассуждениями... Рик-молния понимает, что Рене в смертельной опасности, и спешит оказать помощь всеми доступными ему средствами, то есть разрядившись молнией во вруулка. Он ударил всей своей силой, всей мощностью проник в животное. В данном случае получилось, что монстр оказался тем самым электробиологическим аппаратом. Что же произошло? Вам, конечно, известно, что электричество формально проявляется в системе плюс – минус или негатив – позитив. Рику, чтобы вызвать грозу по собственному желанию, необходимо было действовать таким же образом, как действуют атмосферные электростатические мощности, то есть использовать контакт с противоположным по знаку зарядом.

– Я понимаю так, – сказал Робэн, – что Рик использовал для этого контакта личность, если, конечно, так можно сказать, вруулка, воздействуя на его электромагнитные клетки...

– Вы правильно понимаете. Но имел ли Рик время на раздумья? Это сомнительно. Он бросился на помощь находящемуся в опасности другу... Действовал ли он тут сознательно или спонтанно, не рассуждая о последствиях своего поступка, остается только гадать... В любом случае вруулк-"контакт" явился катализатором. Да, именно тем самым катализатором, который я искал, чтобы завлечь Рика в мою лампочку-ловушку, тем самым катализатором, которым бы мог стать Рене из-за отпечатка портрета Рика на своей груди, от чего я пытался спасти его любой ценой. Теперь смотрите дальше! Рик буквально "вселился" во вруулка. Но сделал это так, что животное не погибло, поскольку стало "негативом" молнии-"позитива". Теперь в тупом, неразвитом мозгу доисторического животного действовал ещё и посторонний разум, и оно несло на своих нейронах гораздо большую нагрузку, чем ранее... Теперь мыслил Рик, а чудовище не в состоянии было этого делать... хотя кое-какие рефлексы и сохранились...

– Я поняла теперь, – воскликнула Мартина. – Именно поэтому монстр стал зализывать его раны и вести себя, как большая собака...

– Именно так... И потому я и кричал Робэну, чтобы он не стрелял, не убивал вруулка... Ядумал, что я понял случившееся, и боялся, что смерть вруулка может повлечь за собой окончательную гибель Рика... Затем я попытался провести опыт захвата электробиологической энергии вруулка... И вот результат...

Наступила тишина.

Все как-то разом подумали о лампочке-ловушке, испускающей яркий свет в комнате, соседней с палатой, где лежал Рене. Теперь Рик являлся зримой и постоянной формой, но по-прежнему не человеческой.

– Бедная зверюга даже не сопротивлялась... – снова заговорил Робэн.

– Конечно. Но эксперимент был для него фатальным. Не сомневайтесь, что паразитирующий на монстре Рик впитал всю его жизненную энергию. Сначала это происходило по причине превосходства человеческой мысли над животной, а затем по причине невероятной мощи, которую представлял из себя этот человек, превратившийся в энергетический потенциал. В тот момент, когда мои электроды "высосали" все электричество, которым был заряжен вруулк, тот рухнул замертво. Но Рик к тому времени оказался уже изъят из этой состоящей из груды мяса тюрьмы и освобожден от того неприятного состояния, в котором оказался с момента приключения в лесу Сенли.

– Ну, Стив, вы скажете – "освобожден", – не удержался Робэн Мюска. Это просто некий изящный эвфемизм... Наш несчастный Рик, конечно, жив, но далеко не освобожден, а, скорее, заключен в маленькой стеклянной камере, нисколько не уступающей тюремной..

Тут заговорил профессор Мак Грегор:

– Должен сказать, что меня очень заинтересовало это дело и доктор Стив посвятил меня в некоторые свои предположения и планируемые опыты. Могу вам подтвердить теперь, что мы вернем жениху мадемуазель Мартины его истинный облик...

Мартина при этих словах вновь залилась слезами.

Представитель Интерплана в упор посмотрел на профессора.

– Не покажется ли вам нескромным, если я спрошу, сколько времени придется ждать, пока вы проведете соответствующий эксперимент?

Нисколько не смутившись, профессор Мак Грегор ответил:

– Не могу сказать точно. Я предоставил свою лабораторию, аппаратуру, сотрудников и свои собственные скромные знания в распоряжение моего достопочтенного коллеги... Нам известно, что возвращение Рика Демаркэ или, по крайней мере, попытка возвращения его к нормальной жизни, зависит в основном от двух условий. Первое: Рик Демаркэ упорно стремится к точным линиям своего портрета. Вам должно быть известно, что человеческий ум фиксирует внешние стороны чего-либо достаточно приблизительно... Тем не менее если вы знакомы с кем-либо близко, то узнаете этого человека среди сотен других. Однако, если вас лишить фотографии или написанного портрета, уверены ли вы, что восстановите совершенно точно облик объекта в уме? Или сумеете описать его во всех тонкостях?

Очень редко случается – и господин Мюска это вам подтвердит, – что полицейский может получить от свидетеля совершенно точное и детальное описание преступника... Сколько раз ошибались даже родственники, родители и супруги! Рик Демаркэ, заброшенный в иное состояние молнией, больше не фиксируется по биологическим канонам. Вы ведь видели его безнадежно пытающимся восстановить черты своего лица в объемном цветном телевизоре. Они без конца расплывались и размывались. И все потому, что он, как и все остальные люди, привык видеть себя в зеркале, но никогда не придавал значения деталям, а тем более деталям в общем ансамбле... Всегда ли вы можете определить толщину своего уха или длину носа?

Попробуйте как-нибудь поразвлечься и порасспрашивать окружающих, могут ли они описать своих близких, которых, по их утверждениям, любят и знают больше всех. Попробуйте, и вы убедитесь, что опрашиваемые совершат грубейшие ошибки...

Так вот, теперь вы должны понять, в каких исключительно трудных условиях нам предстоит восстанавливать облик Рика Демаркэ. Ведь он сам, по собственной неосторожности и неуклюжести разрушил все свои портреты... Остался один-единственный...

Профессор Мак Грегор сделал паузу. Робэн Мюска закусил губу, а Мартина побледнела. Глаза доктора Стива замерли за контактными линзами.

Рене, как и все, внимательно слушавший, инстинктивно сделал легкое движение рукой к своей груди, на которой бинты скрывали отпечаток, сделанный молнией.

– Здесь, господин профессор, у меня находится точный портрет... изображение моего друга Рика...

Мак Грегор, прекрасно знавший об этом, обрадовался его словам.

– И вы окажете нам величайшую услугу, господин Тимон. Нам нужно будет сфотографировать этот любопытный электробиологический феномен, чтобы располагать точным портретом Рика Демаркэ, который мы и попытаемся использовать для нашего опыта. Поскольку, как я понимаю, этот портрет – в натуральную величину, он должен помочь воссоздать то, что первоначально было сотворено природой и Создателем.

– А подумали ли вы, профессор, о том, что касается тела Рика, ведь его изображением вы не располагаете. В таком случае при восстановлении могут возникнуть ошибки?

– То есть?

– То есть, – уточнил Робэн Мюска, – я хочу сказать, что, возвратившись к своей биологической форме, Рик мог бы обнаружить отличие своего тела от прежнего...

– Что ж, вполне возможно... Но, как мне представляется, и мадемуазель Мартина вполне с этим согласится, форма тела в данном случае значительно менее важна, чем лицо или голова в целом, которые более всего характеризуют личность... Рик Демаркэ вернется прекрасным, атлетически сложенным человеком... Его невеста простит нас, если он будет чуть-чуть другим, чем прежде... Впрочем, различия должны быть не слишком велики... Я ещё и ещё раз утверждаю, что самое важное в человеке – лицо, откуда и происходит слово "личность"... Именно оно является зеркалом души...

Мартина тут же закричала, что примет Рика таким, каким он восстановится, а на остальное ей наплевать...

Впрочем, оба физика считали, что, вернувшись в свое человеческое обличье, Рик почти совсем не изменится физически. В этом оба они были уверены, и это не вызывало у них никаких споров.

Задавая свои вопросы, Робэн Мюска как бы спрашивал о том, о чем молчали Мартина и Рене.

– Ну что же, это понятно, – проговорил он, – но позвольте узнать, каковыми должны быть базовые элементы?

– Самое простое решение – это плазма, точную формулу которой мы уже подобрали. Речь идет о некоем подобии плаценты, в которой восстановится Рик. Эта плацента будет находиться в ванне, связанной с необходимой аппаратурой и, конечно, с лампочкой-ловушкой, в которую временно заключен Рик-энергия.

Мартина, Робэн и Рене одновременно подумали о сказочной фантастичности подобного эксперимента. Но затем Робэн спросил:

– Вы сказали, что в первую очередь для Рика необходимы точные черты его лица. С плазмой вы тоже решили. Но какое же второе основное условие?..

На этот раз Стив и Мак Грегор переглянулись, как бы испытывая некоторые затруднения.

– Да, вы правы, существует и второе главное условие. Оно чисто физического порядка... Речь идет об изменении электрического потенциала, частоты и мощности, то есть у Рика-молнии должен будет измениться метаболизм и нынешние его молекулы должны претерпеть в плазменной ванне радикальную трансформацию. Проще говоря, это будут ионы, которые послужат способом перевода катода-плаценты в человеческие клетки... Процесс сложный и комплексный. Вы знаете, электричеству, молнии необходимы определенные условия, чтобы проявить себя. Вспомните, как на проводах иногда образуется вольтова дуга. Нужна своего рода пластина, как бы "контакт" одного проводника, чтобы подключить все то электричество, которым сейчас является Рик... Сама по себе плазменная ванна инертна, а потому нужно ещё нечто, что сыграло бы роль вруулка, нечто промежуточное...

Долго ещё двое ученых, Мартина и детектив беседовали, стоя у постели Рене. Чувствовалось, что их разговоры утомили раненого, несмотря на те сильные лекарства, которыми пичкали его медики. И тогда все, кроме Мартины, покинули помещение, оставив Рене на попечение сиделок. Мартина же ни на минуту не отходила от раненого.

А Рене трепала лихорадка, и в душе он не питал никаких иллюзий. Он считал, что погибнет или по крайней мере ему ампутируют ногу. Рене, этот крепкий, атлетически сложенный парень, чувствовал, как его охватывает отчаяние.

Полузакрытыми глазами он смотрел на Мартину, которая пыталась подбадривающе улыбнуться ему. Однако в его воспаленном мозгу постоянно звучали слова ученых. Ведь эта "конференция" у его изголовья была проведена по его просьбе.

Думал он не только о себе, но и о том горе и несчастьях, которые перенесла девушка.

– Бедная Мартина... – прошептал он наконец.

Мартина схватила и сжала его горячую руку.

– Прости, Рене, я все время плачу... Мне больно за тебя и за Рика... Мне все время кажется, что Рик жив, Рик мыслит и тоже страдает... Я не стала любить его меньше из-за того, что он превратился в некую опасную силу...

– Физики его вернут, Мартина...

Она снова заплакала.

– Но когда же, когда они найдут окончательное решение? Пока только одни разговоры, а он заключен в стеклянную лампочку... Ванну с плазмой они приготовят, конечно... Ту, где должна произойти трансмутация атомов... Но ведь этого ещё недостаточно... Нужен ещё портрет-фиксатор... Конечно, они переснимут его с твоей груди. Но...

– Да. Но нужны ещё и другие условия, иначе все это будет не полным. Я это хорошо понял, – прошептал Рене. – Нужно еще...

Он смолк, сжав иссушенные лихорадкой губы. Мартина склонилась над ним, стирая пот, оросивший его лоб. Затем она погасила верхний свет и зажгла настольную лампу. Она знала, что ученые пришли к общему выводу: для того, чтобы спасти жизнь Рене, необходима ампутация.

– Тебе что-нибудь нужно, Рене?

Он не ответил. Глаза его были закрыты, и казалось, что он спит.

Опершись на локоть, она смотрела на него, грустно думая о том, что может потерять такого верного и преданного друга, а Рик, может быть, так никогда и не вернется в нормальное человеческое состояние...

Но Рене не спал. Он просто очень устал и чувствовал, что жизнь медленно, капля за каплей, уходит из него.

Огненный вихрь мыслей кружился у него в голове. Думал он в основном о Мартине и Рике. Ведь он всегда мечтал побывать на их свадьбе... Размышлял он и о том, что может сделать для них, прежде чем умрет... Ведь Рик продолжал жить в своей лампе-ловушке...

Постепенно, несмотря на лихорадку, он дисциплинировал свои мысли и принял окончательное решение.

Глава 7

Мартина, как зачарованная, рассматривала лампочку-ловушку. Свет в ней действительно был невыносимый, но Мартина не могла оторвать от неё глаз. Она даже отказалась от темных очков, предложенных ей профессором Мак Грегором. Ей хотелось с начала до конца наблюдать за ходом опыта, быть свидетелем этой попытки трансмутации, от которой зависело возвращение Рика в реальный биологический мир.

Жизнь и счастье Мартины зависели теперь от этого опыта, первого опыта подобного рода.

Однако она заставила себя абстрагироваться от всех своих эмоций. В этой атмосфере высшей науки она чувствовала себя ассистенткой в операционной рядом с двумя крупнейшими биофизиками, которые пытались изменить созданный природой феномен, сложить по прежнему образцу головоломку, которую природа разбросала по-новому, расположить атомы так, чтобы создалось существо, могущее по-человечески жить, развиваться, страдать и любить...

Профессор, доктор Стив и Робэн Мюска стояли возле аппарата, изготовленного в лаборатории Мак Грегора.

Лампочка-ловушка капризно мигала в ритме мыслей Рика, который был заключен внутри.

Оба ученых и Робэн Мюска сильно беспокоились о том, как пройдет опыт. Удастся ли им то, что они задумали? Они не скрывали опасений, что Рик может и не вернуться в прежнее состояние, если использовать только портрет.

Но тем не менее сам портрет был уже изготовлен – прекрасное рельефное цветное изображение на серебряной пластине.

Мартина смотрела на этот портрет из металла, слегка наклоненный к овальной пластиковой ванне, прозрачной и заполненной пурпурной жидкостью плазмой.

Это и была напоминающая природную колыбель для восстановления. Ванна имела в длину два метра и могла вместить целиком взрослого человека, соответствующего росту Рика.

Внутренне похолодев, но внешне спокойная, девушка разглядывала эту кровавую ванну – источник жизни, – с помощью которой ученые хотели создать благоприятную среду для второго рождения человека-энергии.

На одном конце её располагался портрет, а на другом аппарат-чемоданчик. Вокруг находились прочие приборы, и весь этот ансамбль венчала лампочка-ловушка, яркое свечение которой бросало дрожащие отсветы на белые стены помещения, где производился опыт.

Пучки проводов, люминесцентные лампочки, сигнальные глазки, прозрачные трубочки и прочее оборудование... Все это слегка вибрировало, производя тихий звук, похожий на шепот, одновременно убаюкивающий и беспокойный. Этому порождению человеческой фантазии остро позавидовал бы сам создатель небезызвестного Франкенштейна.

Итак, Мак Грегор создал ванну с плазмой и окружающие приборы, доктор Стив сумел захватить и поместить в свою ловушку Рика, благодаря "содействию" вруулка, заплатившего за это жизнью. Теперь оба ученых переходили от аппарата к аппарату, мягко и четко манипулируя кнопками и рукоятками.

Рик все это знал. В своей стеклянной капсуле он разразился настоящей грозой в миниатюре. Стив, обратив на это внимание, созвал всех, и они склонились над лампочкой. Внутри неё действительно происходила мини-гроза. В верхней части была видна клубящаяся субстанция, концентрирующая влагу, из неё лил дождь и вылетали малюсенькие молнии. Все это было очень миниатюрным, но достаточно впечатляющим.

– Он сильно рассержен, просто в гневе, – тихо проговорил Робэн Мюска, который, несмотря на все свое хладнокровие, испытывал сильное сердцебиение. Доктор Стив и профессор Мак Грегор обменялись взглядами.

– Готово?

– О'кей.

Они одновременно повернули рукоятки. Машина сильно вздрогнула, и на некоторых стержнях аппаратов возникли маленькие искорки. Потом вся система как бы успокоилась и заурчала, словно довольный кот.

В течение нескольких минут все присутствующие молчали, не осмеливаясь произнести ни слова, а удивительное изобретение Мак Грегора и Стива продолжало свое легкое жужжание, которое свидетельствовало о том, что процесс пошел. Он начался...

Рик буквально осатанел в своей лампочке, ибо грозовые явления опасно усилились. Миниатюрные молнии беспрерывно бросали блики на лица людей, а рельефный портрет Рика, казалось, ожил...

И тут наступил новый этап.

Мак Грегор подал всем знак приблизиться.

Они подошли, испытывая некоторую дрожь, и вместе с ним склонились над ванной.

Поверхность красной жидкости потеряла свою зеркальную неподвижность. Недавно ровная и спокойная, она теперь вспучивалась и рябила, по ней пробегали волны дрожи. Без всякого сомнения, эта предбиологическая масса оживала.

Местами кроваво-красная жидкость бурлила, вздымалась гейзерами, а кое-где образовывались воронки и водовороты. Откуда-то снизу поднимались пузыри и громко лопались на поверхности.

Поскольку ванна была прозрачна, присутствующие могли видеть, что бурные волнения происходят не только на поверхности, но и внутри жидкости, по всей толще слоя плазмы-плаценты.

К ним возвращалась надежда на благополучный исход эксперимента, потому что Рик, находящийся в лампочке, со своей стороны как бы помогал им, ибо вспышки света участились, энергия стала оплодотворять плаценту.

Провода с электродами, по которым в свое время шла откачка электроэнергии из тела вруулка, были размещены теперь так, что касались кровавой поверхности жидкости, и на их концах были уже видны маленькие искорки, подобные тем, которые возникали на бытовых приборах в студии Мартины в Париже и на лучевом пистолете Робэна Мюска.

Захваченные и пораженные этим необыкновенным зрелищем участники и свидетели опыта увидели, что плазма постепенно перестает быть просто жидкостью. Она как бы концентрируется и принимает определенные формы, будто какой-то невидимый скульптор, работающий с твердеющей кроваво-красной массой, постепенно придает ей своими волшебными пальцами человеческие формы.

Правда, формы эти пока были нечеткими, расплывчатыми, чем-то вроде чернового наброска, но вполне узнаваемыми.

Все молча ждали продолжения чуда. Материализуется ли Рик?

Робэн Мюска первым перевел взгляд на металлический портрет, о котором остальные как-то забыли. Но они тоже посмотрели туда, следуя за его взглядом.

Все дружно вздрогнули, заметив, что лицо оживает, гримасничает и искажается.

У Мартины вырвался резкий крик, и другие бросились её успокаивать. Но она громко заговорила, обращаясь к Рику. Она говорила о своей любви к нему, о своей вере в него...