Текст книги "Все получится!"

Автор книги: Морин Чайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Он мог бы поклясться, что сердце у него на мгновение остановилось. Воображение наполнили образы, сменяющие друг друга с головокружительной быстротой, и ему показалось, что она это знает. Она закусила нижнюю губу, при каждом ее движении он ощущал какой-то толчок внутри.

Майк неловко пошевелился и слегка нахмурился – ему не хотелось принимать вызов. Вместо этого он поинтересовался (причем голос прозвучал более хрипло, чем он ожидал):

– Почему ты здесь?

Легкая улыбка пропала с лица Норы.

– «Здесь» в широком смысле или в буквальном?

– Разумеется, в буквальном, – буркнул Майк.

– У нас уговор, – напомнила она.

Проклятый уговор. Вот и говори после этого о сделках с дьяволом. Майк не знал ни минуты покоя с того момента, как дал согласие.

– Как тебе известно, дело у нас не движется.

– А это потому, что ты отвергаешь всех мужчин, которых я называю.

Верно. Черт побери. Он это заметил, но надеялся, что она ничего не заподозрила. И не сказать, чтобы он не хотел помочь ей в поисках мужчины. А впрочем, он уже ни в чем не уверен, он знает одно: стоило ей назвать имя кого-нибудь из жителей города, у него уже был наготове аргумент, почему от этого кандидата нужно держаться подальше.

Слишком стар.

Слишком молод.

Слишком жирный.

Слишком бедный.

Сильно пьет.

Честное слово, это смешно. Большинство мужчин, чьи имена назывались, были друзьями Майка долгие годы, и никогда он не находил в них ничего отталкивающего. Пока речь не зашла о том, чтобы свести с кем-нибудь из них Нору.

Неизвестно, какая тому причина, но ему неприятно представить себе ее с кем-то из них... Ладно, признай: ни с кем. А значит, дело серьезное. Ведь он не намерен еще раз отдаться во власть своих гормонов.

Когда он познакомился с Викки, его тело захватило его разум. Он мог думать только о том, чтобы ее заполучить, а когда это свершилось, его жизнь полетела под откос. Так что никак нельзя снова позволить телу решать вместо мозга.

Так какого черта он до сих пор не нашел для Норы парня и не стряхнул ее с себя? Не выбросил из головы? Из своих снов?

Он оттолкнулся от забора и сделал пару шагов, словно подтверждая свою решимость. И опять взглянул на Нору:

– Ты права.

– Вот как?

– Именно.

– Ты даже не представляешь, как приятно женщине услышать такие слова от мужчины. Но мне все-таки интересно, в чем я права?

– В том, что я отвергаю твои предложения.

Она задумчиво кивнула.

– Ага, значит, ты все-таки за Тони?

Майк бросил на нее быстрый взгляд:

– Нет, он для тебя действительно слишком стар. Ты вроде ищешь мужчину, а не папашу.

– Допустим. – Нора пожала плечами, и тенниска сползла с одного плеча. Майк, как загипнотизированный, смотрел на кремовую кожу. Такая ли она гладкая, какой кажется? Он сжал кулаки, чтобы удержаться от прикосновения. – И кого же ты имеешь в виду?

Майк начал лихорадочно рыться в памяти, вспоминая, кого он еще не успел очернить. Он уже отчаялся, когда внезапно на ум пришло имя...

– Сет, – выдохнул он, благодаря Бога за озарение. – Сет Томас.

Лицо у Норы стало серьезным.

– Заместитель шерифа?

– А почему бы и нет? – Майк заставлял себя подбирать аргументы. – Он в городе новый, наверняка знает пока не многих.

Нора смерила его взглядом, и на мгновение голубые глаза затянули его... Он вовремя вспомнил, что Нора – не для него, и повторил себе, что две недели не имеют значения. Она приезжает сюда для того, чтобы он помог ей найти кого-то еще. И пусть он привык к тому, что она рядом, это тоже ничего не значит. Они с Эмили сделались лучшими подругами, и это его тревожит: рано или поздно Нора перестанет появляться у него так часто (и лучше бы рано, чтобы он не успел потерять рассудок), и тогда Эмили будет тяжело без подружки.

Впрочем, Эмили будет гораздо тяжелее, если она заберет в голову, что у нее вот-вот появится новая мама.

Нет, уж лучше так, для всех лучше, и особенно для везунчика Сета Томаса.

Долгое, напряженное молчание нарушила Нора:

– Знаешь, ты прав, Сет – человек новый, а для моего трюка это очень даже подходит.

Она отступила от забора, лицо у нее было непроницаемо. Но Майк видел ее глаза, неожиданно огромные, в которых светились искренность и... разочарование?

– Нора... – начал Майк и осекся – он не знал, что говорить.

– Нора! – раздался из дома высокий, звонкий голосок Эмили, и через полсекунды девочка уже выбежала во двор.

Нора отвела взгляд от лица Майка и повернулась к девочке, которая со всех ног мчалась к ней.

– Что у тебя, моя хорошая?

– Я закончила картинку! – задыхаясь от возбуждения, сообщила Эмили, схватила Нору за руку и потянула ее к дому. – Ты должна посмотреть. Я ее для тебя сделала, только для тебя.

– Бегу смотреть. – Нора подняла девочку на руки, заботливо откинула светлую прядь со лба. Не оборачиваясь на Майка, она подняла руку: – Увидимся, Майк, а у нас женские дела.

– Да, папа, – подтвердила Эмили, глядя на него через плечо Норы, – у нас женские дела.

Он сделал шаг вслед, но тут же остановился, провожая их взглядом, – он почувствовал себя лишним. За эти две недели Нора и его дочь удивительно спелись, между ними образовался теплый круг, и Майку оставалось только не вступать в него.

Он повернулся к дому спиной и зашагал к темному, холодному сараю.

В кондитерской кипела работа. Обе наемные работницы Норы сновали туда-сюда, регистрируя заказы, наливая кофе, отсчитывая сдачу. Яркое утреннее солнце освещало улицу, люди спешили в магазины, останавливаясь, чтобы перекинуться парой слов со старыми приятелями.

В кондитерской Норы болтать было некогда, и Нора была этому рада. За делами можно на время забыть про вчерашний вечер.

Как глупо, подумала она, нарезая дымящийся лимонный рулет. Двигалась она ловко, по инерции, и работа не мешала думать.

Ты ловишь меня на крючок.

Пока нет. А тебе бы хотелось?

Боже. В какое идиотское положение она себя поставила!

Ради всего святого, с чего ей вообще пытаться флиртовать с Майком? В ее планы не входит лелеять «чувства» к Майку Феллону, он – не более чем средство для достижения цели, маленький помощник, эльф из сказочного леса.

На секунду она прекратила нарезать рулет, и перед ней тут же встал Майк. Как он реагировал на ее поддразнивание! Да будь она слепа, и тогда обязана была бы увидеть в его глазах «Вход воспрещен». А как она повела себя? Продолжала трепать языком, вот как. Заявила, что он мало что смыслит в женах. «Поздравляю, Нора, мудрый ход».

С тихим стоном она закончила резать рулет, отложила нож и потянулась за лопаточкой.

– Нора, ты кретинка, – пробормотала она и принялась выкладывать куски рулета на покрытое бумажными салфетками блюдо.

– Терри, – позвала она. Веснушчатая девочка-подросток просунула голову в дверь. – Рулет готов.

– Хорошо. – Девочка вошла в кухню и взяла поднос. – Наши уже начинают бузить.

– Да уж, – подтвердила Молли, заходя в кухню вслед за ней. – Возьму-ка я кусочек, пока эта орда не смела все вчистую.

Она положила кусок лимонного рулета на тарелку и улыбкой проводила Терри, уносившую поднос.

– Привет, – сказала Нора и огляделась в поисках коляски, которую Молли повсюду таскала за собой. – А где ребенок?

– Там, у витрины. С Донной Диксон. Она захотела пообщаться с ребенком, а мне захотелось пообщаться с тобой. – Слизывая глазурь с пальцев, Молли пересекла кухню, остановилась у стола и вскинула голову. – Значит, так: Джефф говорит, что сегодня у тебя свидание с новым замом.

Нора стряхнула с ладоней муку и погрузила обе руки в тесто, которое начало подниматься. Процесс замешивания теста всегда помогал ей снять напряжение, а сейчас она нуждалась в успокоительном как никогда. Сет Томас, парень, которого Майк кинул ей, как кидают кость сторожевому псу, чтобы иметь время смыться. Ну, да, очень романтично.

– У новостей длинные ноги.

– Могли бы быть и подлиннее, – проворчала Молли и откусила рулет. – Я-то смела думать, что лучшая подруга сама расскажет мне, что у нее важное свидание. Ан не-ет... я должна узнавать об этом от мужа.

– У Джеффа язык без костей.

– Знаю, за это я его тоже люблю. Он не умеет хранить тайны, поэтому мне известно все. – Она прошлась по кухне и налила себе кофе. – Кроме, конечно, того, почему так называемая лучшая подруга не позвонила мне.

Нора вздрогнула. В последние две недели она многим пренебрегала: своим делом, друзьями, родными. И все ради человека, который недвусмысленно дает понять, что она его не интересует. Идиотка.

– Извини, – неуверенно произнесла она, – я хотела позвонить, но была занята, и...

– Ну конечно, – прервала ее Молли, снова откусывая от рулета, – занята тем, что околачивалась у Майка Феллона.

– Очередной выпуск новостей, – пробормотала Нора.

Положительно, в Тесоро ничего нельзя скрыть: все знают обо всех все и каждый считает себя вправе распространять сведения, где только ни появится. Да, она проводила у Майка столько времени, что удивительно, как это ее мать еще не заказала приглашения на свадьбу.

– Так что все-таки там происходит? – допытывалась Молли. Неожиданно она поперхнулась и замолчала. Справившись с приступом кашля, она почти беззвучно выдохнула: – Ты же не была... ты не живешь с Майком Феллоном?

– Нет, – ответила Нора так возмущенно и резко, что ее невозможно было заподозрить во лжи. – Я по-прежнему отношусь к классу старых дев, которых надлежит пристреливать.

Молли охнула и отпила кофе.

– Жаль.

Нора перестала месить тесто.

– Ты разочарована?

Молли рассмеялась.

– Пойми, я старая замужняя женщина, я вынуждена жить чужой жизнью.

– Можешь мне поверить, в моей жизни ты не найдешь ничего интересного.

Не выпуская из рук кофе и тарелки с рулетом, Молли подошла ближе.

– Нора, что происходит? Ты что-то от меня скрываешь?

Нора застыла и затем принялась с силой мять кусок теста. Даже Молли она не признается, что привязалась к человеку, о котором слишком хорошо известно, что он – безнадежный вариант. В этом она не признается даже себе.

– Что-то есть.

Нора не успела признать свое поражение перед своей инквизиторшей и выплеснуть ей всю правду, когда из соседнего помещения послышался вопль. Нора тряхнула головой и усмехнулась:

– Это как будто Трейси.

– Да. Поспешу на помощь Донне Диксон. Сегодня отвезу ребенка к маме Джеффа. – Молли направилась к двери, но вдруг остановилась и оглянулась: – Я все-таки хочу знать, что у тебя происходит. И о сегодняшнем свидании хочу услышать все. Так что позвонишь?

Нора только кивнула.

– Обязательно выложу все. Как только разберусь сама.

Майк бродил по неосвещенному дому, стараясь не думать о том, что сейчас делает Нора. И с кем.

Эмили заснула, и в доме воцарилась тишина, сводящая Майка с ума. Уже ничто не могло его отвлечь от мыслей о женщине, о которой ему не полагалось думать. А ведь она уже на своем свидании с заместителем шерифа, размышлял он, стоя у окна.

Он отвел взгляд от собственного отражения в стекле, и тут же перед глазами замелькали образы, которые упорно поставлял ему мозг. Он без труда увидел ее – в коротком черном платье, в котором она была на свадьбе, которое подчеркивало каждый изгиб ее тела, вызывая у мужчин слюноотделение при мысли о том, чтобы стянуть с нее это платье. Майк ясно видел все: заместителя шерифа, как он наклоняется через стол и заглядывает Норе в глаза, как нежно гладит ей руку, как Нора улыбается этому человеку (не ему)... Какой-то узелок образовался у него в груди, такой плотный, что, пожалуй, задушил бы его.

Девственница.

Да она ягненок в стае волков.

А если заместитель распустит руки так же, как Билл Хаммонд? А если Нора ответит отказом, а парень с ней не посчитается? А если ей понадобится его, Майка, помощь, а он торчит тут, на ранчо?

Решено.

Майк подошел к телефону, стоявшему на прикроватном столике, нажал на кнопку и, ожидая завершения автоматического набора, заметил вазу с цветами. Кончиком пальца он провел по лепестку.

Цветы.

Их оставила Нора.

В последние две недели он стал замечать кое-какие перемены в доме. Нора привозила цветы и расставляла их в вазах, кувшинах, стаканах. Купила несколько подушечек, которые украсили старые кожаные диваны в большой комнате, повесила шторы и по-другому разместила картины на стене. Она дарила Эмили ленточки для волос, а в последние дни взяла на себя обязанность готовить обеды на троих. Она заполнила дом, от нее не укроешься, даже когда ее здесь нет. В воздухе витал аромат ее духов, проникавший в сны Майка. Воспоминания мешались в его мозгу, и он не мог избавиться от ее смеха.

Он крепче сжал трубку, когда услышал на другом конце провода:

– Алло.

– Рик, это я, – с трудом выговорил Майк. – Можешь подъехать ко мне, посидеть с Эмили? Мне нужно съездить в город.

Сет Томас – славный человек.

Даже классный.

Так почему же в ее мозгу не звенят звоночки? Почему не закипает кровь? Почему она не чувствует зуда и жжения в теле? Она сидит напротив него за столиком и вполуха слушает его рассказ о тренировках в полицейской академии. Кивает, когда нужно, поощряет его улыбками, но, если говорить по правде, ей скучно. Ну, допустим, она не намерена выходить замуж за Сета, но разве не могла бы она реагировать несколько живее?

Больше всего ей хочется поехать домой, переодеться в пижаму и включить какой-нибудь старый фильм.

А еще больше ей хочется поехать к Майку и сбросить пижаму... Она мысленно нажала на тормоза.

– Так что, – говорил Сет, – когда Джефф предложил мне поработать в Тесоро, я за его предложение ухватился обеими руками. – Он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. – Потому что, по-моему, лучший способ укрепления законности...

Она вновь отключилась. Чем занят сейчас Майк? Не скучает по ней? Не думает о том, как проходит ее свидание?

Час спустя грузовик Майка стоял возле дома Норы, а сам он, не отрываясь, смотрел на ее окно. Сквозь штору ему были видны два силуэта, просто два пятна, но этого достаточно, чтобы понять: Нора пригласила своего нового друга к себе.

Пальцы Майка сжали руль – надо было оставаться дома, нечего сидеть здесь и выслеживать ее, что твой охотник. Нора для него ничего не значит. Черт, сам чуть не силой свел ее с новым заместителем шерифа, так кого он теперь винит?

А кто говорит о вине?

Только не Майк.

С ним все в порядке.

В полном порядке.

Он включил зажигание и выехал на улицу. В сторону ранчо.

Один.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Но он же такой прелестный!

Молли смотрела на подругу так, словно та рехнулась.

– И скучный. – Нора устроилась на темно-красном диване в доме Молли.

Ей было тоскливо даже вспоминать о вчерашнем свидании. Нет, Сет Томас – неплохой человек, но Нора предпочла бы заняться сексом с таким мужчиной, который воспламенил бы ее с первого взгляда. А Томас к таким не относится.

– Весь вечер он только и рассказывал мне об академии. Как он получил медаль за физическую подготовку, как был лучшим по снайперской подготовке, как надо надевать наручники...

– Да? Ммм...

Нора рассмеялась:

– Прекрати.

– Я просто думаю вслух, – пояснила Молли.

– Все дело в том, что в нем нет...

– Огня?

– Точно, – вздохнула Нора.

– Значит, тебе вдруг понадобился огонек... Мне кажется, я-то не из породы занудных дам.

Нора поерзала на диване, осматриваясь: уютный, теплый, обжитой дом. Следы пальцев на стеклах окон, кипы книг на столах, пыль. Да, Марта Стюарт не из упомянутой породы, она говорит каждому встречному и поперечному, что нашла бы время для уборки, вот только ее дочь пока еще младенец.

Совершенно замечательная шестимесячная Трейси растет как... ну, как трава. Сейчас она ползает среди игрушек по полу, лопочет и гукает. Нора смотрела на малышку и чувствовала, что внутри у нее что-то ноет. Ее жизнь складывается так, что она, похоже, никогда не будет иметь детей, и сердце стынет от одной мысли об этом.

– Эй! – подала голос Молли. – Ты говорила...

Нора обернулась к подруге:

– Я говорила, что твоя дочка хорошеет день ото дня.

Молли расцвела в самом буквальном смысле.

– Ты это серьезно?

Но надолго отвлечь ее все-таки не удалось – Молли обладала хваткой питбуля.

– Так, значит, у тебя на примете имеется кто-то с огоньком?

– Допустим.

– Видный собой парень, у которого есть ферма и пятилетняя дочь?

Нора сердито взглянула на подругу:

– Ты, психованная!..

– Ну да, только лучше зови меня Молли Великолепной. – Расхохотавшись, она закинула ноги на кофейный столик. – Между нами говоря, Нора, вот уже две недели ты проводишь с ним чуть не всякую минуту, когда не спишь. Так о ком еще ты можешь думать?

– Дать тебе разумный и трезвый ответ? – парировала Нора. – Да едва ли не о всяком другом.

– Майк – отличный парень.

– О-о, бесподобный! Он смотрит на меня и видит болотную кикимору.

– Так-так, твое стремление преувеличивать становится патологическим.

– Нисколько я не преувеличиваю, – возразила Нора – она-то помнила, как охотно Майк подбросил ей Сета Томаса. – Он из кожи вон лезет, чтобы только держать меня на расстоянии вытянутой руки.

Молли подалась вперед и усмехнулась:

– Милая моя, если ты от него на расстоянии вытянутой руки, это значит, что он всегда может к тебе притронуться.

– Легко тебе говорить. Джефф тает как свечка, когда на тебя смотрит.

– Милая, да любой мужчина растает, было бы погорячее.

Нора рассмеялась – ей вспомнился жаркий блеск устремленных на нее глаз Майка, вспомнилось, как она стояла рядом с ним, а напряжение в его теле достигало такой точки, что он уходил... куда угодно. Что ж, если она сумеет разогреть его... Тогда может растаять даже Майк.

Вечернее солнце пекло землю и поджаривало обнаженную спину Майка. Горячие лучи поддерживали внутреннее пламя, которое бушевало в нем с прошлой ночи. Напрасно он ездил в город, напрасно оказался вблизи дома Норы, напрасно мучил себя, воображая ее наедине с заместителем шерифа.

Всю ночь напролет воспаленный мозг терзал его, рисуя перед ним, как не он целует Нору, прикасается к ней, обнимает. Он с силой сжал рукоятку молотка, который держал в правой руке, и на шляпку гвоздя обрушился удар такой силы, что острие вышло наружу по другую сторону доски забора. Удар больно отдался в правой руке, и боль на короткое мгновение отвлекла его от мыслей, которых ему не следовало бы иметь.

Слабое утешение.

Услышав приближающийся звук мотора, он повернулся – очень медленно, словно боясь, что при резком движении автомобиль исчезнет, и тогда можно ждать серьезных неприятностей. Если воображаемые образы обретают плоть и голос, значит, пора принимать меры.

Дверца машины открылась, и из автомобиля вышла Нора. Солнечный свет играл кончиками ее небрежно распущенных волос, и они сияли как золото. Она смотрела прямо на Майка, как будто он магнитом притягивал ее взгляд. Даже на расстоянии Майк почувствовал, как у него перехватывает дыхание.

Медленно, с улыбкой на губах она обошла машину, взгляд Майка, как взгляд внезапно прозревшего слепого, неотрывно следовал за ней. Он замечал в ней все. Майка с глубоким вырезом открывает загорелую, кремовую кожу плеч и рук, и это завораживает его. К тому же майка так коротка, что приоткрывает живот и провоцирует томительное желание увидеть больше. Майк судорожно вдохнул воздуха, по-прежнему не отводя глаз. На ней открытые сандалии. У него пересохло во рту, когда он наблюдал за неторопливыми, уверенными движениями бедер приближавшейся к нему Норы.

Остановилась она, только когда подошла вплотную к забору. Остановившись, положила на верхнюю планку руки, приоткрыв этим движением еще немного тела. Майк зажмурил глаза, собираясь с силами, снова открыл их и прямо взглянул на Нору.

– Кто следующий? – поинтересовалась она.

– Что?!

Кровь вскипела у него в жилах, застучала в ушах, и ему потребовалась вся его воля, чтобы расслышать повторенный вопрос.

– Я говорю: кто у тебя дальше на очереди?

Майк прокашлялся, сунул рукоять молотка в петлю на поясе и шагнул к Норе. Будь он проклят, если выдаст себя, покажет ей, что с ним творит одно лишь ее появление.

– Какая еще очередь?

– Очередь потенциальных дефлораторов. – Нора склонила голову набок. – Я точно выразилась?

Да не все ли равно?

– О чем ты толкуешь?

Майк намеренно не отводил взгляда от ее глаз. Так куда безопаснее, чем смотреть на загорелую, блестящую кожу.

Она улыбнулась.

– Выкладывай, Майк, ясно, что Сет Томас не был твоим козырным тузом.

Комок, который накануне вечером начал душить Майка, стал мало-помалу рассасываться.

– Он тебе не понравился?

– Нет, он очень мил, – сказала Нора, – но вот что касается того, чтобы пустить в ход руки...

– Он тебя лапал?

– Согласись, это предполагалось. – Нора переступила с ноги на ногу и провела пальцами по забору. – Не могу себе представить девственность вообще без всяких прикосновений.

– Верно.

Взгляд Майка теперь следил за бездумным движением пальцев Норы. Майк сжал челюсти и стал смотреть в сторону.

– Мне показалось, знаешь...

Она пожала плечами, и ткань футболки натянулась у нее на груди. Сейчас Майк знал только одно: если он немедленно не отойдет, очень скоро для Норы отпадет проблема поиска человека, который поможет ей расстаться с девственностью. Она будет лежать на спине прямо здесь, а он окажется сверху.

Этот внезапный образ, вспыхнув в его мозгу, не бледнел, напротив – становился ярче.

– Майк!

Нора помахала рукой перед его лицом.

– Что? – почти выкрикнул он, тряхнув головой и резко выдохнув.

– Ты в порядке?

– Вполне.

Он стащил шляпу и провел ладонью по волосам. Он точно будет в порядке, если погрузится в достаточно глубокий и холодный водоем. Северный Ледовитый океан, пожалуй, сойдет.

– Ты неважно выглядишь.

Нора улыбнулась про себя: приятно сознавать, что в тебе есть нечто, способное заставить мужчину упасть на колени. Если не в буквальном, то в переносном смысле. Она произнесла, изображая заботу:

– По-моему, ты перегрелся на солнце.

– Я в полном порядке, – упрямо повторил Майк.

– Сегодня действительно жарко, – проговорила Нора с легким стоном, отклонила голову и провела кончиками пальцев по горлу. – У меня кожа просто горит.

Майк сделал очень глубокий вдох, и Нора с великим удовольствием поняла, что он в ее власти.

– Я должен еще поработать, – жестко сказал Майк и зашагал к дальней части загона.

– Ладно, а я пока пойду поздороваюсь с Эмили.

Майк замер и взглянул на нее через плечо.

– Так ты остаешься?

– Конечно. – Нора улыбнулась ему. – Ведь наша задача еще не решена, правда?

Она быстро повернулась на каблуках и пошла к дому, сознательно покачивая бедрами и надеясь, что такая походка достаточно сексуальна. Она чувствовала на себе взгляд Майка, способный поджечь стог сена, и от этого взгляда тело у нее гудело, все кипело внутри, колени подгибались.

Так кто кого пытает?

Майк работал допоздна, и все-таки в конце концов ему пришлось отправиться домой. Рик проводит с Донной все больше времени, что неудивительно, но это означает, что на Майка ложится больше работы, и у него остается меньше времени для Эмили.

Следовательно, он должен быть признателен за возвращение Норы, разве не так? По крайней мере, его дочь счастлива и под присмотром. Какое же тогда, по большому счету, имеет значение то, что сам он медленно сходит с ума?

Майк вошел в пустую кухню, повесил шляпу на стену и огляделся. На плите – кастрюля, обернутая фольгой, тарелки вымыты и убраны, только один прибор оставлен на столе – для него. Ясно, Эмили и Нора уже поужинали.

И хотя он задержался на дворе намеренно, его кольнула досада, что совместного ужина не будет. Часы над раковиной показывали четверть восьмого, и Майка охватило острое чувство вины: Эмили скоро ляжет спать, а он за весь день ее практически не видел. Впрочем, еще не все потеряно, только принять душ...

– Майк! – послышался из соседней комнаты голос Норы.

Он послал гормонам приказ утихомириться и вышел в коридор.

– Да, я уже здесь.

На пороге комнаты он остановился как вкопанный. Эмили лежала на диване, закутанная в одеяло, а Нора сидела около нее.

Майка охватила тревога, даже страх. Широкими шагами он пересек комнату, опустился возле дочери на одно колено и заглянул в обеспокоенные глаза Норы.

– Что случилось?

Нора пожала плечами и покачала головой:

– Не знаю. Еще несколько минут назад все было хорошо, и вдруг...

– Папа, – слабым, усталым голосом заговорила Эмили, – мне плохо.

– Маленькая моя, что у тебя болит? – ласково спросил Майк и потрогал лоб девочки. – Животик?

– Нет, – простонала Эмили и взялась рукой за шею, – у меня горло болит.

– Майк, клянусь тебе... – говорила Нора, и от Майка не укрылась дрожь в ее голосе, – только что она была здорова, мы рисовали...

Она указала на кофейный столик, где лежали карандаши и книжки для раскраски.

– У детей все скоро проходит, – сказал он, бросая быстрый взгляд на красавицу блондинку, – не надо волноваться.

– Папа, боль-но...

– Ничего, маленькая, папа с тобой.

Эмили закрыла глаза и перекатилась на бок, свернувшись в клубочек. Майк склонился над ней, поцеловал в макушку, поднялся и жестом попросил Нору выйти за ним в коридор. Она неохотно подчинилась, только оглянулась на девочку – та лежала совершенно неподвижно, а это очень на нее непохоже...

– Нора, – проговорил Майк, и она внимательно посмотрела на него, – я очень не хотел бы просить... но я весь в грязи. Ты не посидишь с Эмили, пока я быстро приму душ? Потом я тут же вернусь, и ты поедешь домой.

Она смотрела на него так, словно у него вдруг выросла вторая голова. Целую минуту между ними царило молчание, после чего Нора заявила:

– Никуда я не поеду.

– Тебе вовсе не обязательно оставаться, – решительно возразил Майк, – у Эмили это и раньше бывало, у нее нездоровое горло. Надо только сбить температуру, и с ней все будет в порядке.

– Ничуть не сомневаюсь. – Нора скрестила руки на груди и окинула Майка взглядом, который ясно говорил, что она не намерена уступать. – И я останусь здесь, пока не смогу в этом убедиться сама.

– Но-о-ра, – послышался с дивана слабый голосок, – почитай мне...

Нора вздрогнула, у нее в глазах блеснула жалость.

– Сейчас иду, солнышко, – крикнула она, потом повернулась к Майку и тихо произнесла: – Иди помойся и поужинай. Тебе пора бы меня узнать: я ее не оставлю.

Она не дала ему времени возразить, сказать, что он сам в состоянии позаботиться о собственной дочери, она просто поспешила обратно к дивану. Там она взяла любимую книжку Эмили, и комнату наполнил ее голос – ровный, ласковый, мягкий. Майк стоял в тени и смотрел на обеих. Эмили потянулась к Норе, и та сжала детскую ручку. Что-то теплое и в то же время пугающее шевельнулось в сердце Майка: так долго они с Эмили были одни, он не привык видеть рядом с ней еще кого-то. Но было ясно, что Эмили нашла в Норе что-то, в чем она очень нуждается. К чему тянется.

И это испугало его. Ведь когда-нибудь Нора исчезнет, и что тогда будет с его дочкой?

Два часа спустя прежней Норы уже не существовало, все ее помыслы о жарком соитии испарились, и каждая частичка ее души принадлежала Эмили. Девочка, лежавшая в кроватке со своими любимыми мягкими игрушками, была такой маленькой, такой беспомощной... Щеки у нее пылали, глаза горели лихорадочным блеском.

– Прочитай еще раз, – попросила она, и ее хриплый шепот отозвался ответной болью в горле самой Норы.

– Сейчас, солнышко.

Она притянула ребенка к себе, и детская ручка обвила ее шею. Теперь голова Эмили лежала у нее на груди, и даже сквозь ночную рубашку Нора чувствовала жар прильнувшего к ней маленького тела.

Беспокойство разрывало ум и сердце Норы. Она во второй раз читала книжку, изо всех сил стараясь отвлечь Эмили от ее страданий. Читая сказку о заболевшем кролике и его друзьях, Нора думала только о том, как уютно жмется к ней Эмили. Она была в отчаянии оттого, что Эмили заболела, и все-таки ей было хорошо, потому что она чувствовала себя нужной, любимой, потому что Эмили было спокойно с ней.

– А в пятницу я еще буду болеть?

Нора умолкла и заглянула в устремленные на нее голубые глаза.

– Не знаю, милая, а почему ты спрашиваешь?

– У Мэнди из нашего класса будет день рождения, мы останемся у нее, и вообще...

Нижняя губа Эмили скривилась, и из левого глаза выкатилась большая слеза.

– Солнышко мое, не надо плакать...

– Кто заплакал? – спросил Майк.

Нора оглянулась. Он стоял босиком на пороге комнаты, прислонившись к косяку и сунув руки в карманы джинсов.

И давно он здесь стоит?

– Это я, папа.

Из глаз Эмили покатились новые слезы.

Майк нежно улыбнулся, подошел и сел возле дочки, напротив Норы.

– Не волнуйся насчет дня рождения, малышка, – тихо сказал он и погладил девочку по щеке, – ты поправишься.

– Правда? – Губы Эмили тронула слабая улыбка.

– Правда. А сейчас постарайся уснуть.

– Ладно.

Девочка теснее прижалась к Норе. Майк покачал головой:

– Может, ты ляжешь?

– Нора мне читает.

– Да-да, – с улыбкой подтвердила Нора, – я ей читаю.

Майк улыбнулся уголком рта, отчего у Норы внутри опять запылал огонь. Медленно вздохнув, она заставила себя отвести от него взгляд и опустить его в книжку, но сквозь пелену жаркого влечения едва различала буквы.

В чем дело? Почему, стоит его увидеть, как ей тут же хочется сорвать с себя одежду и броситься к нему?

– Можно, я тоже послушаю?

Его низкий голос как будто оцарапал ей спину.

– Ты тоже обними Нору, папа, – предложила Эмили.

Нора перевела дыхание.

Майк услышал и посмотрел так, что у нее закружилась голова.

И это было хорошо.