Текст книги "Истинная хозяйка Драконьей усадьбы (СИ)"

Автор книги: Мона Рэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

25

Сначала до меня не дошло, что случилось. Я просто уставилась на грядку, непонимающе моргая. Потом присела, проведя рукой по пенькам, оставшимся от кустов перца. И вскочила, яростно рыча.

– А ну все быстро сюда из скворечника, мышь вашу!

Гардокрылы мигом набились в оранжерею, бестолково мельтеша вокруг меня.

– Это что?!

Воздух наполнился неслышимым писком с нотками удивления, негодования и чем-то похожим на жалкие попытки оправдаться.

– Вы же охранники! Знаете, что это вообще значит? Что ни одна живая душа не должна войти на территорию без вашего ведома!

Теперь мыши были обижены. Уши наполнило яростное верещание, говорящее о том, что никто посторонний ночью в усадьбу не входил. Я сердито скрестила руки на груди, пытаясь гневно смотреть на гардокрылов. Получалось не очень, потому что они не переставая мелькали вокруг.

– Ладно. Допустим. Но чтобы сегодня ночью смотрели в оба глаза! Каждый!

Я ожидала, что мне ответят что-нибудь вроде: "Так точно, товарищ хозяйка", но вместо этого мыши наперебой загалдели. И посыл был совсем другой, что-то вроде "Ты нам ещё не хозяйка!"

– Да вы чего! Я же вам говорила, тут растут наши деньги! Для усадьбы!

Но меня уже никто не слушал. Гардокрылы разлетелись в разные стороны.

Вот же неблагодарные! Как не стану хозяйкой из-за них! Мне-то что, я и без магии проживу, а вот им сразу конец.

Ворча, я проинспектировала грядки со свеклой и морковкой. Хотя бы их не тронули. Хорошо ещё, что тело молодое, а не то б инфаркт микарда, вот такой рубец.

К обеду я перестала сердиться на мышей. Жалко их всё-таки, да и магия эта – настоящая золотая жила. Надо что-то придумать, чтобы заставить этих глупокрылов всю ночь сидеть в оранжерее. Должен же быть способ.

Сегодня днём мои опыты над растениями продолжились. Все силы были брошены на то, чтобы ускорить рост и созревание плодов. Неперспективные сразу отправлялись на кухню, оставались самые крупные, самые красивые!

Когда тыквы заблестели оранжевыми боками, а яркие морковь, свёкла и лук начали  выглядывать из-под земли, я отряхнула руки и поднялась с колен. Наконец-то можно было отдыхать.

Ну то есть как отдыхать. Приготовить обед, убраться в доме, ещё немного повытаскивать мусор из пруда, набрать горсть мелкой кислой клубники, пока отдыхаешь сидя прямо на траве. Выстирать лучшее платье для ярмарки, посадить цветы вдоль террасы, встретить доставку продуктов, договориться, чтобы меня с моим урожаем завтра утром довезли до Розбара. Одним словом, хозяйка усадьбы имеет право отдыхать, как ей вздумается. Хочет – сорняки выдёргивает, хочет – полы моет.

День заканчивался чрезвычайно быстро. С камешками сегодня не везло, потому что много сил было брошено на подготовку к завтрашней поездке на ярмарку. Я надеялась, что если не выиграю главный приз, то хотя бы смогу продать свой урожай.

Даже страшно было задумываться, куда после этого потратить деньги. Вставить стёкла в оранжерею, чтобы следующий урожай точно уцелел? Покрасить дом? Запастись хорошенько крупами и мукой? Завести кур или корову? Дыр много, а затыкать нечем. Но ничего, завтра я поеду на ярмарку, а это и знакомство с рынком, и новые связи, и возможные клиенты.

Вместе с продуктами мне доставили свежий номер "Вальтарского вестника". Теперь я внимательно следила, не появится ли снова где-то имя несостоявшегося мужа. Но всё было спокойно. Даже как-то немного обидно – поискал-поискал, да бросил.

Не иначе мерзавка Вив добилась своего, и Тейран поверил в теорию о неправильной истинности. Ну и хорошо. Мне же лучше. А внешность я как-нибудь поправлю, когда подчиню магию полностью. Разберусь.

За заботами и волнениями последних дней я почти не вспоминала Тейрана. Только по утрам, бинтуя ладонь с меткой, чувствовала какой-то горький укол в сердце. А сейчас за раздумьями сердце вновь заныло. Теперь, когда нас разделяло расстояние и время, страхи вокруг его фигуры казались уже не такими страшными. Зато его синие глаза не забывались. Как и сильные руки. И красивое лицо.

Так, хватит! Я зашла в дом, хорошенько помыла руки, плеснув заодно холодной водой себе в лицо. В очередной раз напомнила себе, что лорд Кайрекс – грубый мужлан, которого не интересует мнение девушки, хочет ли она умереть после брачной ночи с ним или нет. Такие нам не нужны. Надо осторожно выведать у Хартманна, бывают ли у них разводы, и уже покончить с этой историей.

От гнетущих мыслей я постаралась отвлечься готовкой – завтра в дорогу возьму пирожки с яйцом и луком. Куда бы ещё деть ворох моркови и свеклы, хранящийся в холодной кладовой?

Но отдохнуть от забот сегодня мне видно было не суждено. Когда тесто и начинка были готовы, в окно брякнулся и тут же улетел гардокрыл. Полагаю, это теперь что-то вроде дверного звонка.

К моему недоумению у ворот стояли вчерашние рабочие с телегой. Я внутренне напряглась, готовясь к очередной подставе от барона.

Не заплатил! Как пить дать не заплатил!

Но мужики не выглядели недовольными. Скорее наоборот.

– Хозяйка, открывай ворота! Стёкла привезли, куда нести-то?

Я озадаченно выглянула за ворота. За рабочими стояла пара телег, груженных свежими досками и деревянными ящиками, из которых выглядывали переложенные соломой стёкла.

 – Но я же не заказывала.

– Барон Ланвер прислал. Да вы не волнуйтесь, уплочено! Сейчас сразу ставить и начнём.

Ну, Айрек Ланвер, ну подлец! Знает, как тронуть сердце хозяйственной девушки.

26

Пока я растерянно соображала, рабочие оттеснили меня в сторону и начали заносить материалы. Один из них передал мне запечатанный конверт. Внутри оказалась записка – несколько строк изящным почерком:

"Это мои глубочайшие извинения. Надеюсь, мне удастся загладить свою вину".

Я поморщилась, не понимая, что делать.

Не хочу принимать помощь от Ланвера! Но после ночного налёта на грядку с перцами целые стёкла будут не лишними – хоть какая-то защита кроме бестолковых гардокрылов.

В конце концов пришлось пойти на компромисс с самой собой: пусть делают, но деньги за это я барону верну. Уже завтра, сразу после ярмарки!

Расспросив рабочих, я узнала, сколько Айрек им заплатил. И заодно расспросила, кто мог позариться на мои перцы.

– Гм. Не, ну это точно не медведка, – констатировал мужик, осмотрев пеньки растений. – За одну ночь так бы не управилась.

– И не хрущ, – поддержал его другой рабочий.

– И не валорадский жук.

Я вздохнула. Понятно, значит на мои перцы напала какая-то неведомая ерунда.

Рабочие начали менять в оранжерее рамы и вставлять в них новенькие стёкла, а я вернулась к пирожкам. Пока руки вымешивали, раскатывали, накладывали начинку и защипывали, мысли крутились вокруг какой-то идеи. И только когда противень отправился в духовку, в голове щёлкнуло.

– Медведка!

Лютц говорил, что гардокрылы имеют пристрастие к медведке. А что любит медведка?

Я закусила ноготь, соображая. Эти насекомые попортили Селестии все розы в оранжерее. Но там их уже явно нет, я бы заметила. Ох, ужас, надеюсь их не приманят мои распрекрасные свеколки и морковки!

Надо было срочно что-то предпринять. Да ещё так, чтобы убить сразу двух зайцев: извести медведок и приманить тварекрылов в оранжерею. Пусть полакомятся и заодно последят за моим урожаем.

Бабушка шутила, что медведка хорошо идёт на пиво, но есть ли здесь пиво, я не знала. Зато у меня был мёд! На мёд мы их и приманивали когда-то в деревне.

Придумывая коварный план, я сама не заметила, как проглотила первый пирожок. Получилось просто объедение! Половину я завернула в благодарность рабочим. Они, хоть и с опаской, но подарок приняли. Не забоялись ведьминых пирожков.

Проводив рабочих, я первым делом оглядела оранжерею. Как же она изменилась! Стёкла сверкали в лучах заходящего солнца. Внутри стало ощутимо теплее, но при необходимости несколько рам можно будет открыть. Ещё покрашу – и будет загляденье!

Любопытные гардокрылы залетали внутрь небольшими стайками, но когда я прикрыла за собой дверь, просто просочились наружу через стекло. Значит, несговорчивых хулиганов нельзя просто взять и запереть. Видимо, для этого нужна какая-то особая магия, в дом же они не ходят.

Ну ладно, у меня есть другая, особая уличная магия!

Я нарвала за домом с десяток крупных листьев и обмазала их мёдом. В детстве мы делали медовые ловушки из стеклянных банок. Но в этот раз ловушка не понадобится – медведку сразу съедят.

Листья были разложены по последней свободной грядке. Я успела её вскопать, но так ничего и не посадила. Любопытные мыши вертелись рядом, наблюдая за моими действиями.

Когда стемнело, комья земли зашевелились, и на поверхность выбралось первое насекомое. Не успела я скривиться от отвращения, как его тут же подхватил радостно запищавший мыш. Остальные начали роиться над грядкой, ожидая своей очереди.

Ну вот и всё. Судя по азарту, гардокрылы будут поджидать тут медведок всю ночь, а может ещё и весь день. И мне не придётся ночевать среди грядок, охраняя свой урожай.

Перед сном я тщательно вымылась, ополоснула золотистые волосы отваром ромашки с чередой, как делали когда-то деревенские красавицы, выгладила платье и собрала в дорогу узелок с едой.

Уже ложась спать, решилась и, зажмурившись, потянула за ткань, закрывавшую зеркало в спальне. Открыла один глаз, затем другой и принялась изучать отражение.

То ли я уже привыкла к новому облику, то ли чары Вив начинали слабеть, а может так действовала местная магия. Щёки перестали свисать, а крючковатый нос немного подтянулся. Наверное, поэтому деревенские перестали от меня шарахаться.

Прислушавшись к неслышимому верещанию гардокрылов в оранжерее, я задула свечу и легла в кровать. Завтра будет сложный день, но у меня всё получится. Обязательно получится.

27

Не получилось.

Дюжина обожравшихся гардокрылов, из тех, что не доползли до скворечника, дрыхла прямо на грядке. Судя по тому, как оказалась разрыта земля, здесь была славная охота. И пока она шла, вредитель тоже не дремал.

На первый взгляд, всё было, как вчера. Сочная ботва всё так же зеленела стройными рядами. Только на самой крупной ярко-оранжевой тыкве зияла дыра. Я спешно подошла к ней и наклонилась.

Кто-то выгрыз кусок! Из той самой тыквы, что я собиралась везти на конкурс!

Остальные, поменьше, тоже были местами попорчены. Не тронули только совсем мелкие, которые я хотела оставить себе.

С мыслью о том, что ещё остались остальные овощи, я бросилась к другим грядкам, но там меня ждало то же зрелище. Свеклу кто-то выгрыз изнутри, от морковок остались одни огрызки, которые как будто в насмешку ещё держались в земле. Лук тоже оказался весь поеден.

Я со стоном тяжело опустилась на деревянную кромку грядки. Всё пропало! Всё, нажитое непосильным трудом. А главное – все планы на ближайшее будущее.

Должно быть, мой стон разбудил гардокрылов. Мыши тяжело повзлетали в воздух, покружили вокруг меня, неслышимо удивляясь тому, что случилось с урожаем.

Один приземлился мне на колени, когда я спрятала лицо в ладонях. Сквозь щелочку в пальцах я видела блестящие кругляши чёрных виноватых глаз.

Маленькая лапка потрогала мою руку, на которой мерцала метка дракона, и я грустно усмехнулась. В оранжерею с шелестом начали набиваться остальные гардокрылы. Кажется, угощение из медведок всё-таки склонило их на мою сторону, потому что мыши истошно верещали, распространяя сначала удивление, потом ярость и негодование с обещанием мести.

Хорошо, конечно. Жаль только, что поздно. Через пару часов за мной приедет телега, а всё, что я теперь могу – участвовать в конкурсе на самое страшное лицо в округе. И денег не заработаю. И Ланверу останусь должна.

Эта мысль подстегнула меня так, что я вскочила. Ну нет! Мы ещё поборемся.

– Все в сад! – приказала я мышам. – Мне нужна большая миска клубники, понятно?

Гардокрылы дружно пропищали что-то согласное и унеслись прочь.

Я осмотрелась и принялась вытаскивать из земли то, что ещё уцелело. Не выиграю конкурс, так хоть продам немного. Всё какие-то деньги.

С корзиной того, что осталось от урожая, я метнулась на кухню. Выставила в открытое окно миску, куда тут же дробью посыпались клубничины из лап гардокрылов. Я тем временем доставала на стол муку, масло, сметану, яйца и сахар.

Пусть урожаем мне не похвастаться, но ещё есть шанс победить в конкурсе на самый вкусный пирог.

Я высунулась в окно, махнув плющику, и его длинная плеть потянулась в мою сторону. Поручив зелёному другу взбивать венчиком масло со сметаной и сахаром, раскочегарила плиту, промыла и порезала клубнику, на ходу вспоминая все бабушкины премудрости.

Тесто в холодильник. Ягоду пластинками. Теперь смазать форму.

Выложить тесто. На него ягоду. Залить сладкой сметанной смесью. Постучать формой по столу, чтобы всё хорошо разошлось. И в духовку!

Пока готовился пирог, я наскоро вымыла остатки морковки, свёклы и тыквы и красиво уложила в корзинку. Вихрем метнулась переодеться и заплести волосы. В спешке чуть не забыла перебинтовать ладонь с меткой.

К тому времени, как подкатила телега, я уже спешила к воротам. Одну руку оттягивала корзинка с овощами, другую – с ещё горячим ароматным пирогом, накрытым полотенцем. Гардокрылы реяли вокруг, истошно вереща мне пожелания удачи.

Односельчанин, вёзший на ярмарку мёд, одобрительно покосился на овощи и пристроил корзину на телеге. Пока я соображала, куда лучше сесть, чтобы не сильно помять платье, послышался стук копыт и шуршание колёс. Рядом с нами остановился экипаж Ланвера. Дверца открылась.

– В Розбар, леди Арден? – непринуждённо приветствовал меня улыбкой барон.

А я внутренне обмерла. Знает ли он о том, что с корзинкой овощей, едва вымыв грязь из-под ногтей, на ярмарку спешит леди Кайрекс? Или это просто очередная учтивость в мой адрес?

– Присоединяйтесь ко мне, – продолжал тем временем Ланвер. – Что бы там в вашей корзинке ни пахло так умопомрачительно, три часа тряски на телеге не пойдут этому на пользу.

– И то правда, – откликнулся односельчанин. – Да и вам самой лучше в карете будет. Свидимся в Розбаре!

Не успела я возразить, как он свистнул лошади, и телега резво покатила вперёд. Я перевела взгляд на улыбающегося Ланвера. Выбора не было.

В конце концов, нас в экипаже будет трое: он, я и пирог. Будет приставать – получит горячей клубнички. В лицо.

Усевшись рядом, я пристроила корзинку на коленях и уставилась в окно. Но почти сразу же спохватилась.

– Спасибо за стёкла для оранжереи.

Барон учтиво улыбнулся.

– Рад, что вы наконец приняли мой подарок.

В экипаже повисла неловкая тишина. Барон молча улыбался, рассматривая меня. Я думала о том, что верну ему деньги в любом случае. Отдам из своего запаса, лишь бы не быть его должницей.

– Аромат из вашей корзинки невероятный. Надеюсь, вы выставите это на конкурс?

– Да, за тем и еду.

– Замечательно. Жаль, что всё достанется членам жюри, гостям не дадут ни кусочка.

Я пожала плечами.

– Пришлите ко мне кого-нибудь завтра после обеда. Я передам такой же для вас.

А заодно деньги за стёкла. И на этом разойдёмся.

– Осторожнее, леди Арден. Что, если я потом не смогу жить без ваших пирогов?

Усмехнувшись, Ланвер откинул со лба белокурый локон и уставился в окно. Можно было и не отвечать, но мне хотелось оставить последнее слово за собой.

– Не называйте меня леди, я простых кровей.

– Разве? – он поднял бровь, окидывая меня взглядом. – Белая кожа, тонкая кость, волосы – чистое золото. Я не верю вам, Эвалеона. Кто-то среди ваших предков точно согрешил с кем-то из аристократов.

Один – ноль, барон. Неприкрытая лесть помимо моей воли оказалась приятна. Противник мне встретился подкованный. Хорошо, что в соседней деревне, побогаче, чем Мадхорн, к нам присоединился кто-то из местных землевладельцев. Пожилой усатый мужчина с брюшком всю дорогу толковал с бароном о ценах на зерно, так что я могла преспокойно смотреть в окно, изредка ловя в отражении стекла взгляды Ланвера.

Когда мы прибыли, я первым делом зарегистрировалась на конкурс и оставила свой пирог. Потом разыскала односельчанина с моими овощами и продала их одному из торговцев. Самой стоять за прилавком не хотелось: хоть товар и не уступал остальным, моя внешность могла скорее оттолкнуть покупателей, чем привлечь. К тому же, мне так хотелось осмотреть всё вокруг!

Со всей округи на ярмарку приехали торговцы. И здесь были не только фермеры! Ковры, глиняная посуда, книги, пряности, сладости, стекло и фарфор, даже музыкальные инструменты!

Я с восхищением рассматривала всё, забыв о времени, и только подмечая: вот это хочу в усадьбу! И это! И это тоже!

В кармане лежал десяток монет, вырученных за овощи. Я купила только пряник, от которого исходил неземной аромат специй, и не собиралась больше тратить, пока не вышла к рядам с одеждой.

Плакали мои денежки! На меня смотрело платье. Мягкий голубой сатин в тоненькую светлую продольную полоску. С кружевной отделкой на рукавах и воротничке. Такое не будет смотреться вычурно в сельской обстановке. Такое могла бы носить владелица усадьбы, гуляя с кружевным зонтиком по берегу собственного пруда.

В общем, свёрток с аккуратно сложенным платьем перекочевал в мои дрожащие руки. Заодно я купила несколько пар разных изящных перчаток, не всё же время бинтовать метку. Треть монет досталась торговцам, остальное я успела спасти бегством.

После одежного ряда я образумилась и пошла смотреть на товары фермеров. Мои прекрасные тыковки и морковки, действительно, могли бы выиграть конкурс, если бы их не уничтожила неведомая напасть. Вот вернусь и займусь этой проблемой всерьёз.

Когда я вынырнула из разноцветного водоворота людей, в центре ярмарочной площади, украшенной разноцветными флажками, на небольшом помосте уже стояли члены жюри, готовые объявлять результаты конкурсов. Пока что чествовали и награждали мастеров. Но вот настала и наша очередь.

– А награду за са-а-амый вкусный пирог в этом году получает…

Я невольно подалась вперёд, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди.

28

Тейран

В старом замке не чувствовалось дыхание лета. Ни капли тепла. Как будто проклятие распространилось и на каменные стены, грозившие рухнуть в любой момент. Тейрану казалось, что он наконец привёз домой солнце, но и оно погасло.

Дракон подошёл к стене кабинета и закрасил последний участок на карте своих земель. Здесь он уже тоже был. И ничего не почувствовал. Его истинная просто испарилась, как будто её не существовало.

Доводы Вивиены о неправильной истинности приводили его в бешенство, потому что звучали весьма разумно. Вот только ему было плевать. Настоящая истинность или не настоящая, правильная, неправильная – ему нужна была любая! Потому что, когда он впервые коснулся той болезненно тонкой девушки с пронзительно голубыми глазами, жизнь перевернулась с ног на голову.

Впервые за долгое время Кайрекс почувствовал, что свет больше не позади – в далёком прошлом, когда он возглавлял службу безопасности императора. Свет снова забрезжил впереди.

Забавно, во времена столичной молодости всё, чего  хотел Тейран – уединённая жизнь с минимумом обязательств и красивой женщиной у его ног. Мечты исполнились весьма своеобразным образом. Он получил титул, земли, преданную помощницу, ловившую каждое его слово. И всё это в обмен на будущее. На продолжение угасающего рода. На счастье, которое он видел в некоторых семьях, и которого никогда не будет у него.

Годами Кайрекс смирялся с этой мыслью, попутно обрастая славой жестокого и бесчувственного лорда Вальтарийских земель. И только при встрече с истинной ограждавшая его от мира стена треснула, и луч света проник сквозь крошечный зазор, достав до сердца.

Теперь, когда девушка исчезла, свет погас, и сквозь трещину невыносимо тянуло холодом.

В первые секунды, когда Тейран осознал пропажу, мир раскололся на кусочки. Он в беспамятстве носился над столицей, пытаясь ощутить хоть что-то. Тонул в предположениях.

Она умерла. Её похитили. Выкрали. Обманом заманили в ловушку.

Версию о гибели истинной его сердце отвергло сразу. Возможные похитители так и не вышли на связь. Неужели, враги, давно оставшиеся в прошлом, решили просто отомстить таким изощрённым способом? Что ж, у них получилось. Получилось разозлить и без того злого дракона.

Зарычав, Тейран смахнул со стола серебряный кубок. Тот отлетел в стену, украсив её бордовыми брызгами. Снаружи тут же послышался встревоженный голос Вив.

– Тейран? Император прислал письмо, справляется о твоём здоровье. Я могу войти?

– Оставь письмо у двери и уходи, – устало откликнулся дракон.

В последний раз, когда случилось ужасное, Вивиена так же участливо ходила за ним следом, заботилась, помогала в хозяйстве, делах. И когда консилиум архимагов разобрался в том, что именно произошло с его несчастными жёнами, пробралась в личные покои, добавив к утешавшему его вину свои ласки.

Но теперь участие Вив вызывало лишь раздражение. Он подозревал в связях с похитителями её, охрану, жреца, лекаря, вообще всех, кто был в замке. Но артефакт истины показал, что все они невиновны. Старинный артефакт, который смог бы обмануть лишь маг, практикующий запретные скрывающие чары. За всю свою жизнь Тейран не встретил ни одного такого безумца.

– Мой лорд, – снова послышался голос из-за двери, – я приказала накрыть ужин на двоих. Помните, что я говорила раньше? Пора завершить этот траур и жить дальше.

Тейран зло усмехнулся. Вив никогда не понимала его. Завершить траур? Он и не начинал скорбеть. Он продолжит поиски – в соседних провинциях, во всей империи, в других странах – повсюду.

Дракон подошёл к двери и рывком распахнул её. В красноватых глазах рыжей помощницы вспышкой мелькнула хищная радость. Но Тейран лишь взял письмо, игнорируя попытку Вив прижаться к нему.

– Займись своими делами, – отрезал он. – А я займусь своими.

Вивиена потупилась, пряча взгляд. Закрыв дверь, Кайрекс в очередной раз подумал, что было ошибкой позволять ей приходить к нему вновь и вновь. И больше он эту ошибку не повторит.

Когда он отыщет свою истинную, в замке останется лишь одна женщина.

Конечно, это следовало сделать сразу, как он почуял зов. Но единственное, о чём он мог думать в тот момент – как можно скорее оказаться рядом с истинной. Тейран бросился к ней, как безумец, на грани голодной смерти вдруг обнаруживший сокровище. В голове было только одно: разыскать, забрать, присвоить. Спрятать в безопасном замке. Любить.

Кайрекс с треском разорвал конверт и достал письмо. Пробежал глазами приветствие и привычные выражения обеспокоенности его образом жизни. Сразу дошёл до сути.

"Ты знаешь, что каждый год я посещаю какую-нибудь из провинций, чтобы простой люд не забывал моих милостей. Но в этот раз поездку пришлось отложить. Мариелла снова беременна. Всего этого бы не случилось, не будь ты тогда…"

Несколько строк, напоминавших о неприятных событиях прошлого, дракон пропустил.

"Прошу тебя исполнить светские обязанности вместо моей особы, – продолжал император. – Знаю, что ты не любишь выходить в свет. Тебе уже направили список мест и событий, которые я планировал посетить. Выбери хотя бы одно".

Хмыкнув, Тейран бросил взгляд на утреннюю почту, которая так и лежала неразобранной. В ней действительно белел узнаваемый конверт императорской почты.

"Я бы пообещал назвать новорожденного в твою честь, но боюсь старшенький будет против, если кого-то станут звать так же, как его. Но Мариелла обещает подумать на этот счёт, если будет девочка".

Качая головой, Кайрекс усмехнулся. Старый друг совсем не изменился. От письма веяло столичной беззаботностью.

Нехотя вскрыв список, Тейран пробежал его глазами, зацепившись за знакомое название – Розбар. Недавно он был в его окрестностях. Ни следа истинной, хотя кое-что его тогда смутило. Какой-то непонятный фон свежей активной магии.

Значит, Розбар. Ничем не хуже прочих. Ярмарка, музыка, конкурсы. Скука. Так и быть, он туда заглянет.