Текст книги "Стань собою"

Автор книги: Молли Ингрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

5

– Я принес фотографии, – сказал Гарет, вынимая из чемоданчика коричневый конверт. Линн, Фредди и три студента, сидевшие за столом в задней части магазина, дружно подняли головы. – На одной из них сфотографирована кухня Форхэмов, – продолжил он, копаясь в конверте.

Линн сложила руки в молитвенном жесте.

– Слава Богу!

– Вообще-то это реставрация, но старик сам сделал ее в двадцатых годах для рекламной кампании. Тогда они открывали свой третий магазин.

Линн и остальные стали жадно рассматривать снимки. В комнату вошел Крис. На его лице были написаны гнев и досада. Он посмотрел на собравшихся и проворчал:

– Кому-то нужно позаботиться о магазине. В зале ждут клиенты! – Фредди ахнул и убежал. Крис посмотрел на Линн. – Все из-за меня… Ваш бизнес рушится, а вы сидите и работаете на других.

Студенты обменялись взглядами и дружно заявили, что им пора уходить. Гарет сел на освободившийся складной стул и испустил сдавленный стон. Линн перевела тревожный взгляд с брата на Криса, который бормотал что-то нечленораздельное. Наконец Гарет спросил:

– Ей не нравится сценарий?

У Линн сжалось сердце. Они так бились над текстом, стараясь не столько изложить историю компании, сколько создать главную роль для Луизы… Что делать? Переписывать пьесу? Но времени осталось совсем мало. Крис вздохнул и ущипнул себя за кончик носа.

– Она говорит, что роль моей прабабушки разрушит ее имидж.

– Разрушит имидж? – повторила сбитая с толку Линн. – Но ваша прабабушка играла важную роль в становлении и развитии компании…

– Да, причем много лет! – воскликнул Гарет, который расстроился не меньше Линн.

– Вот именно! – ответил ему Крис. – Тем более что старушка намного пережила прадеда.

– Кажется, она умерла в возрасте девяноста четырех лет? – спросила Линн.

– Да, – подтвердил Крис. – И успела увидеть, как ее сын превратил «Цыплят Форхэма» в крупное современное предприятие. И в этом вся трудность!

– Ничего не понимаю, – сказал Гарет. – Я думал, Луиза будет рада сыграть главную роль в нашей маленькой пьесе.

Крис подбоченился и язвительно заметил:

– Мисс Адамс тщеславна до идиотизма! Она отказывается играть роль старухи. Это ее подлинные слова.

– Но в начале пьесы ей всего двадцать один год и она только что вышла замуж, – возразила Линн.

– Это не имеет значения! – развел руками Крис. – Потом она стареет, а Луиза считает, что это разрушит ее имидж в глазах публики. И говорит, что грим старухи испортит ей кожу!

Линн мгновение смотрела на Криса, не веря своим ушам. Неужели женщина может быть до такой степени тщеславной? Она беспомощно посмотрела на брата.

– Я думаю, мисс Адамс недооценивает значение этой роли, – заикаясь, пролепетал он. – Крис, ты участвуешь всего лишь в двух сценах, а она – почти во всех…

– Не имеет значения, – ответил Крис. – Она не хочет появляться на сцене в образе старухи, вот и все. – Он поднял глаза к потолку. – О Господи, мне хочется убить эту женщину, а не жениться на ней!

– Что будем делать? – жалобно спросил Гарет.

Крис посмотрел на Линн.

– Придется поручить роль кому-то другому, – сказал он. – Я знаю женщину, которая могла бы оказать нам такую честь.

Линн и Гарет дружно ахнули. Как обычно, дар речи сначала вернулся к Гарету.

– Ты не…

– Ох, Крис, нет. Я не посмею!

Крис подтянул к себе стул и уселся на него.

– Линн, либо вы согласитесь, либо весь замысел полетит к черту, – сказал Крис, взяв ее за руки. – Милая, я знаю, что злоупотребляю вашей дружбой, но я бы не хотел, чтобы эту роль играла другая. Соглашайтесь. Я возмещу все расходы.

– Ох, Крис, дело не в деньгах…

– Знаю, – мягко прервал ее Трейси, – но у меня нет другого способа вознаградить вас за поддержку, щедрость… и доброту. – Он поднял руку и тыльной стороной ладони погладил ее щеку.

Гарет застонал и опустился на стул.

– О нет!

Крис отдернул руку и посмотрел на Кина.

– Крис, – взмолился Гарет. – Крис, я прошу тебя… Подумай, что ты делаешь!

– А что мне остается?

– Но мисс Адамс…

– Мисс Адамс прекрасно знает, что мне придется найти на эту роль кого-то другого. Я предупредил ее, и она не только согласилась, но даже настаивает на этом! – Крис посмотрел на Линн, понял, что она все еще сомневается, и вновь обратился к Гарету: – Уговори свою сестру!

– Я? – поразился тот.

– Она боится твоего неодобрения.

Гарет поднялся со стула и вздернул подбородок.

– Ну что ж, – негромко сказал он, нагнулся и грозно посмотрел в глаза Линн. Та вздрогнула. – Мы не имеем права подвести Криса.

Он действительно хочет поддержать босса или просто делает вид? Впрочем, какая разница? Линн повернулась к Крису.

– Конечно, если вы хотите, я сыграю эту роль.

– Спасибо. Спасибо, Линн.

– Правда, нам придется кое-что переделать, особенно в первых сценах, но… – начал Гарет.

– Нет, никаких переделок, – непреклонно заявил Крис, заставив Гарета поперхнуться.

Линн, довольная тем, что брата поставили на место, взяла пачку принесенных Гаретом фотографий.

– Давайте прикинем, как это можно использовать.

Они нашли много полезного, и через час Линн поехала по антикварным магазинам искать нужную мебель. Крис дал ей свой номер телефона, чтобы в случае удачи она могла позвонить ему на работу и договориться об оплате и доставке.

Линн вернулась к себе в магазин только в конце дня, чувствуя, что свернула горы. Как только Фредди попрощался и ушел, она набрала номер Криса. Но не успел прозвучать сигнал, как дверь магазина открылась и на пороге вырос он сам. Линн положила трубку и обратилась к нему:

– Ох, Крис, у меня родилась замечательная идея!

– Отлично. – Трейси взял ее за руку. – Расскажете за обедом.

Но Линн не терпелось поделиться своими мыслями.

– Помните фотографию кухни вашей прабабушки? – с жаром спросила она. – А теперь вспомните обстановку ресторана Совы! Мы накроем столы на балу так же, как это делала ваша прабабушка!

– Потрясающе! – Он повел ее к дверям, гася по дороге свет и включая охранную сигнализацию.

– Надеюсь, Сова расскажет нам, где он взял эту разномастную посуду…

– Не только, – улыбнулся Крис. – Уверен, он согласится дать нам ее взаймы.

– Думаете? А может, взять у него заодно столы и стулья?

Крис засмеялся, вывел Линн за дверь и застегнул на ней пальто.

– Дайте ключи.

– Что?

– Глупышка, я хочу запереть дверь.

– О Боже! Фредди…

– Фредди уже ушел. Теперь наша очередь. – Он дважды щелкнул пальцами перед ее носом. – Ключи, пожалуйста!

Она засмеялась, порылась в сумке и передала ему ключи.

– Не могу поверить, что из этого что-нибудь получится!

– А я могу, – ответил Крис, вставляя ключ в первый замок.

Но Линн уже перескочила на другое.

– Нам понадобится пара кусков клетчатой льняной ткани, чтобы сделать такие же скатерти, как у вашей бабушки. И придется купить маленькие кремовые вазочки для цветов. Сегодня я видела каталог антиквариата. Думаю, мы сможем приобрести все это, но сначала я хотела обсудить это с вами. Я сказала ему…

Крис остановился, повернул ее лицом к себе, поцеловал и заставил забыть обо всем на свете.

Линн обвила руками его шею, понимая, что это является частью молчаливого договора, который они заключили, начав работать вместе. Она не думала о том, что будет потом. Это не имело значения. Ничто не имело значения, кроме Криса. Теперь это стало ясно до боли. Она ни о чем не будет жалеть. Они созданы друг для друга. Как ни странно.

Судьбе угодно, чтобы они расстались. Конечно, так оно и будет, но не теперь. После бала. Они заслужили это. Она заслужила это. Линн набралась храбрости, прервала поцелуй, взяла Криса за лацканы пальто и посмотрела на него снизу вверх.

– Не делайте ей предложения до Нового года, – тихо сказала она. – Пожалуйста. Подождите до января.

– Ладно, – ответил он. – Даю слово.

Линн положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Стоял мороз, но объятия Криса грели ее.

– Мы хорошо сработались, – грустно сказал он, заставив ее улыбнуться.

– Очень хорошо.

До января. Только до января.

Сначала был хаос. На фабрике царила мерзость запустения, освещение оказалось слишком резким и слепящим. Фредди и полдюжины его друзей бегали по помещению, играя в воображаемый баскетбол. Крис пришел позже, когда Линн и Гарет спорили с чего начать. Линн с неудовольствием поняла, что без нее ничего не выйдет.

Бросив Гарета, она вышла на середину и потребовала внимания. Видя, что ее никто не слушает, она замахала руками над головой, а потом сунула пальцы в рот и пронзительно свистнула. Это помогло. У Гарета отвисла челюсть. Ничего подобного от сестры он не ожидал.

– Спасибо всем за то, что пришли! – громко проговорила Линн. – Чем раньше мы начнем, тем раньше закончим! – Услышав ропот одобрения, она кивнула и протянула руку в сторону Трейси. – Крис, вы хотите что-нибудь сказать?

Тот кивнул, откашлялся и подошел ближе.

– Спасибо за то, что откликнулись на нашу просьбу. Думаю, первым делом нужно договориться о репетициях. Когда вам удобнее?

Студенты посовещались и решили, что удобнее всего репетировать поздно вечером. Самыми подходящими днями были признаны понедельник, среда и четверг. Затем Крис перешел к распределению ролей.

– Я буду играть покойного Уинфреда Форхэма, а мисс Кин…

– Просто Линн, – поправила она.

– Спасибо. Линн будет играть роль моей жены… э-э… то есть жены Уинфреда Форхэма, которая приходилась мне прабабушкой. Вообще-то ее звали Джиневрой. – Это вызвало у присутствующих смешок, но Крис только добродушно улыбнулся в ответ и продолжил: – Линн принадлежит идея этого спектакля, хотя в принципе это должен был сделать я сам. – Последовал еще один взрыв смеха. – Так что слушайтесь ее как меня самого. Иными словами, делайте то, что она скажет. – Тут Фредди поднял бровь, Гарет поднял обе, но остальные не моргнули глазом.

Потом Крис передал слово Линн, и та начала распределять роли. Она представила собравшимся чтеца, которого звали Филиппом, и объяснила, что остальными действующими лицами пьесы будут дед Криса в детстве и зрелом возрасте, другие члены семьи, служащие и, конечно, сам Крис – сначала мальчик, а потом мужчина. Фредди предложил, чтобы Крис играл сначала своего прадеда, а потом себя взрослого. Линн согласилась, что это придаст композиции законченность. Крис готовно согласился на все. Когда возник вопрос о том, кто будет играть детей, дошла очередь до Гарета.

– Я вот о чем подумал… Почему бы не привлечь детей наших служащих? Во-первых, они должны быть мальчиками определенного возраста; во-вторых, обладать артистическими способностями и желанием играть на сцене.

– Отличная мысль, – похвалил Крис. – Смекалка Кинов опять приходит на выручку. Гарет, если ты не возражаешь, то я поручу тебе подыскать подходящие кандидатуры.

Гарет напыжился от гордости.

– Да, конечно.

– Думаю, нам не помешает пара девочек для массовых сцен, – вмешалась Линн.

– Ладно, постараюсь, – пообещал брат.

Покончив с этой проблемой, Линн отозвала Криса и Гарета в сторону, велев остальным знакомиться с текстом ролей. Она объяснила Крису причину своего горячего спора с братом.

– Гарет считает, что играть следует в центре зала. А я думаю, что главное на балу – это танцы. Танцы требуют много места, поэтому лучше играть на фоне дальней стены.

Крис тщательно осмотрел огромный зал, вслух подумав о том, где будут находиться официанты и оркестранты. После дискуссии, продолжавшейся несколько минут, он пришел к выводу, что предложение Линн практичнее. Сцену можно соорудить у дальней короткой стены, а перед ней поставить столы и стулья. Помост для оркестра будет находиться у противоположной стены, пространство для танцев посредине, а буфеты – в обоих торцах помещения.

Луиза как-то обмолвилась, что хотела бы оформить зал в белых тонах, но Крис подумал вслух, что тема их пьесы требует чего-то похожего на цирк-шапито или старинную ярмарку. Гарет попытался защитить точку зрения Луизы, однако Линн поддержала Криса, заявив, что для того времени была характерна мода на яркие цвета. Гарет испугался, что Луиза может обидеться, но Крис огрызнулся:

– Может, я и должен жениться на ней, но это не значит, что я должен выполнять каждый ее каприз! По-моему, теперь это совершенно понятно!

Шокированный Гарет бросил испепеляющий взгляд на сестру, как будто считал, что это ее вина. Линн почувствовала себя несправедливо обиженной. Если Крис не может поладить с Луизой, то при чем тут она? Внезапно она пожалела, что Крис так безоглядно соглашается с ее предложениями. Брат уже что-то подозревает. Она вспомнила недавний поцелуй на тротуаре у магазина и представила себе, что было бы, если бы это увидел Гарет. Наверняка ей досталось бы по первое число…

Отогнав от себя эту неприятную мысль, Линн предложила начать распределение ролей. Поскольку реплик в пьесе было немного, внешность и характеры исполнителей становились важнее наличия таланта. Тексты были относительно легкими для заучивания, но зато началась оживленная дискуссия о том, как ставить мизансцены. Конец ей положил Крис, решительно заявив, что это будет решать Линн. После чего все посмотрели на нее.

Смущенная Линн предложила восстановить приблизительную обстановку первой сцены, происходившей на кухне прадеда Криса. Это оказалось не так уж сложно, поскольку у них имелись снимки. Антураж составили старый металлический стол, трехногий письменный стол и несколько ящиков. Линн вслух прочитала текст, который они с Гаретом написали от руки, а его секретарша напечатала и размножила. Потом она передала текст Гарету и вместе с Крисом прошла на сцену.

Все оказалось на удивление легко. Филипп быстро нашел нужный темп и выражение, а Линн и Крис вообще понимали друг друга с полуслова. Когда Филипп говорил о решении новобрачных уйти с работы (Уинфред был поваром, а Джиневра – продавщицей) и начать торговать цыплятами, зажаренными по рецепту Уинфреда на их новой кухне, текст предусматривал, что они берутся за руки и смотрят друг другу в глаза. Крис и Линн сделали это, но затем Крис непринужденно обнял Линн за плечи и привлек к себе так, словно подбадривал ее. Это было настолько естественно, что публика зааплодировала. Только Гарет нахмурился и сделал вид, что углубился в сценарий. Линн, ощущавшая и восхищение аудитории, и неодобрение брата, быстро отпрянула, но расстояние, разделявшее их с Крисом, не могло умерить биение ее сердца и острое желание, чтобы происходившее на сцене было реальностью.

Слава Богу, тут вмешался Фредди. Он на пару с другим студентом сделал очень дельное и разумное предложение. После долгих споров было решено разбить сцену на три части, в каждой из которых можно будет сыграть два явления с минимальной сменой декораций. Дабы избежать возни с установкой занавеса, решено было играть с ширмами, которые могли становиться практически невидимыми с помощью обратной подсветки. Фредди пообещал узнать, нельзя будет позаимствовать такие ширмы в университете.

В общем, первую репетицию можно было считать удачной. Во всяком случае, все ушли окрыленные. Но когда Крис стал вполголоса уговаривать Линн выпить с ним кофе или съездить поужинать, ей пришлось отклонить приглашение. Она знала, что Гарет не уйдет, пока не убедится, что ничего подобного не случилось. Трейси шепотом пообещал позвонить ей, прикоснулся губами к щеке и неохотно проводил Линн до машины.

Гарет подошел и удостоверился, что она едет домой, причем одна. Пришлось так и сделать. На обратном пути Линн сделала неприятное открытие. Она не рождена для тайных романов, даже платонических. Впрочем, кажется, Крис тоже не мастер на такие вещи. Отсюда следовало, что их отношения нужно поставить в какие-то рамки, и она решила поговорить об этом с ним, когда он позвонит.

Но он не позвонил. В десять часов он вошел в дверь, нервный, взволнованный, с волосами, еще влажными после душа. На нем были просторные темные джинсы, белые кроссовки и красная майка под гладким пуловером из синей фланели.

Крис сел на диван и сказал:

– Нам нужно поговорить.

– Согласна, – ответила Линн, опускаясь в кресло.

Не успела она открыть рот, как он выпалил:

– Линн, мне очень жаль, но я не умею притворяться. Кажется, то, что вы сводите меня с ума, видно невооруженным взглядом. Но я еще свободен, а пока это так, мне хочется быть с вами.

На мгновение Линн окаменела, но потом собралась с духом и спросила:

– Крис, а разве это возможно? Что скажет Луиза? Она не почувствует себя оскорбленной, если нас будут слишком часто видеть вместе?

Он провел ладонями по лицу и ответил:

– Не знаю, Линн. Честно говоря, меня это не волнует.

Линн не знала, что возразить. Впрочем, если она правильно разбирается в ситуации, ее слова не могут ничего изменить. Может, с этого и следует начать. С прояснения ситуации. Она собрала остатки смелости и сказала:

– Крис, вы действительно должны жениться на ней?

Воцарилась мучительная пауза. Крис сидел и рассматривал свои руки. А потом тихо сказал:

– Да.

Линн закусила губу и отвернулась, чтобы скрыть проступившие на глазах слезы.

– Я не в состоянии придумать ничего другого. Все козыри у нее на руках, и она ясно заявила, чего хочет. Я могу спасти дело и доходы всей семьи только одним способом: дать ей желаемое. Правда, я никогда не понимал, почему она хочет выйти за меня замуж, зная, как я к ней отношусь.

Линн грустно улыбнулась.

– Крис, вы считаете, что ею руководит желание стать официальным членом семьи, но я думаю, что она любит вас.

Он покачал головой.

– Просто вы никогда не видели таких людей. Линн, я убежден, что Луиза не любит никого. В том числе и себя саму.

Линн вздрогнула, задумалась и задала следующий вопрос после долгой паузы:

– Как по-вашему, она согласится на фиктивный брак?

– Будет вынуждена, – мрачно ответил он. – Луиза абсолютно уверена, что после свадьбы я передумаю, но я не могу представить себе, что занимаюсь любовью с этой бездушной, расчетливой…

Ты уже занимался с ней любовью! – невольно подумала Линн. Как ни странно, эта мысль тоже причинила ей боль. Но с какой стати? Она собралась с силами и пробормотала:

– Крис, вы должны знать, что Гарет не одобряет нашу… наши отношения. Я не…

– Лучше бы ваш брат следил за собой! – с жаром прервал ее Крис. – Мне не нравится, что он третирует вас! В конце концов, какое у него на это право?

Линн была тронута. Она сама злилась на Гарета, но сейчас у нее все путалось в голове. Поэтому она улыбнулась и спросила:

– А разве вам безразлично, что говорят о вас члены вашей семьи?

Крис явно смутился. Он надолго умолк, а потом с несчастным видом ответил:

– Вы сами знаете, что нет.

Еще бы… Она отвернулась и смахнула слезу.

– Крис, я не знаю способа, который позволит нам быть вместе. Хотя бы недолго.

Трейси передвинулся на край дивана и пристально посмотрел ей в глаза.

– Радость моя, только вчера вы попросили меня не делать Луизе предложение до Нового года. Хотите сказать, что вы передумали?

Линн почувствовала себя в ловушке. Сказать, что она передумала? А вдруг он тут же предложит Луизе руку и сердце? Что угодно, только не это. Что ответить? Сама того не сознавая, она покачала головой, и Крис понял. Он встал с дивана, опустился на корточки и обхватил руками ее колени.

– Вы не передумали насчет бала?

Линн вздрогнула. Неужели Крис думает, что она способна бросить его в такую минуту?

– Конечно нет!

Было ясно, что именно этого ответа он и ожидал.

– Значит, время от времени нам придется видеться.

– Да. А что?

– Линн, когда я вижу вас, я счастлив, – сказал он. – Когда я прикасаюсь к вам, мне кажется, что я делал это всю жизнь. Когда вы рядом, у меня появляется странное чувство, что все на свете хорошо и жизнь замечательна. Когда я прихожу в ваш магазин, в ваш дом и даже в этот огромный уродливый сарай и застаю там вас, все эти места превращаются в земной рай. Я не могу скрыть это чувство и не хочу его скрывать. Но причинять вам боль тоже не хочу. Не хочу, чтобы вы смущались и стыдились…

– О нет, Крис, не нужно так думать! Мне нечего стыдиться. Ни я, ни вы не сделали ничего плохого. Просто… Гарет никогда этого не поймет.

– Гарет идиот!

– У Гарета есть свои недостатки, – возразила Линн, – но он не идиот. Он понимает, что мы… больше чем друзья. Это кажется ему очень глупым, и он явно волнуется за нас обоих.

– Но главным образом за себя самого, – иронически добавил Крис.

Она не стала спорить. В конце концов, мысли Гарета не имеют значения. О Господи, для нее имеет значение только одно: Крис.

– Не переживайте из-за Гарета, – сказала она.

Трейси протянул руку и погладил ее по щеке. Он ничего не обещал, но Линн и не ждала этого.

– Так что же нам делать, Линн?

Она с улыбкой покачала головой, чувствуя упоительную беспомощность.

– Ничего.

Он провел ладонью по ее лицу и склонил голову набок.

– Прости меня, любимая.

– За что?

Крис вздохнул.

– За то, что я слишком поздно нашел тебя. За то, что был дураком и позволил сводной двоюродной сестре заманить меня в ловушку. За то, что не умею сдерживать своих чувств.

Линн еле слышно рассмеялась.

– Чувства есть и у меня, – напомнила она, – а ты попал в ловушку из-за своей честности и порядочности. Так что просить прощения не за что.

– Так могла сказать только моя Линн, – прошептал он.

Его Линн. Конечно, это было не так. И в то же время так. Она слегка повернула голову и поцеловала его в ладонь. Он вздохнул, закрыл глаза, сел на пол и положил голову к ней на колени. Линн кончиками пальцев погладила его висок. Рука Криса медленно, но решительно поднялась к ее груди. Вторая рука коснулась ее бедра.

Линн откинула голову и закрыла глаза. Сердце стучало с такой силой, что каждый удар отзывался дрожью во всем теле, но это не мешало ей чувствовать странное оцепенение. Оба надолго застыли, не в силах пошевелиться. Потом рука Криса дрогнула и сжала ее грудь. Линн пронзила вспышка желания, яркая как молния.

Он поднял голову, выпрямился, убрал руку, снова сел на корточки и сказал:

– Наверно, мне пора.

Линн кивнула, зная, что в противном случае они рискуют уступить желанию, что в данных обстоятельствах совершенно неприемлемо. Но встать и проводить его до дверей было труднее всего на свете. Она чувствовала себя так, словно бредет по грудь в воде. Крис остановился на пороге, оглянулся, а затем повернулся к ней лицом.

– Я говорил тебе, что полюбил этот дом?

Линн обвела комнату взглядом, увидела клюквенно-красные стены в золотую полоску, диван с бахромой и подушечками, пурпурную и коричневую обивку разномастной мягкой мебели и изумрудно-зеленый ковер с прихотливым узором.

– Кажется, нет, – улыбнулась она.

– Комната такая теплая, уютная… и неповторимая. В точности как ты сама.

Линн засмеялась. Он наклонился и поцеловал ее в губы.

– Счастливо.

Линн проследила за тем, как он идет к машине, помахала ему рукой на прощание, а затем закрыла дверь. Погасила свет и, ничего не видя, прошла в коридор. Дверь ее спальни освещал ночник в виде Купидона с опущенным луком. На коврике лежала Зайка и мирно спала. Линн наклонилась и погладила ее. Кошка потянулась, зевнула и позволила взять себя на руки.

– Извини, малышка, – сказала Линн, почесывая ее за ухом, – но сегодня мне нужна компания. – Зайка негромко замурлыкала. – И так будет всегда. Очень боюсь, что без компании мне теперь не обойтись.