Текст книги "Воля и разум (СИ)"
Автор книги: Молка Лазарева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
Глава 5
Ночью, через час после пожара. За пять часов до утра.
Мы сидели на кухне. Я, Матрена и мой папа. То, что произошло час назад, я не могла оставить без внимания семьи. Не смогла найти этому объяснений и бабушка Ёжка.
Папу я вызвала по зеркалу. Быстрый рассказ отцу, и портал в Шкрябинку уже провешен.
‒ Как это случилось? ‒ первая фраза, когда он оказался в доме Матрены.
Рассказ о котятах‒ вампирах его не впечатлил, зато он проникся историей, которая привела к пожару.
Когда мы с Матреной пришли на место, дядечки‒ фермера в доме не оказалось. И как следствие, на территорию его двора, законными путями мы проникнуть среди ночи не могли. Поэтому Матрена предложила безумный для взрослой женщины план ‒ взлом с проникновением.
Матрена временно снимает магическую сигнализацию, которую, кстати говоря, сама когда‒ то и ставила, а затем ждет меня на улице. Я же, тем временем, тихонечко проникаю в зерновой склад, собираю своих кошек‒ фантомов и лишаю их сил.
Начало плана мы исполнили виртуозно ‒ уже через десять минут я находилась посреди залежей зерна и «кис‒ кискала» призывая кошачьих фантомов.
Первого призрака я успешно обезвредила за несколько секунд. А дальше план полетел в тартарары. Оставшиеся кошки восприняли меня как врага.
Собственно, именно им я сейчас и являлась. Вложенная в них программа «человеколюбия» дала сбой ‒ за человека они меня решили не считать. Кровь оборотня в жилах сослужила дурную службу.
Два фантомных монстра накинулись на меня. Я даже испугаться не успела. Время просто остановилось. Я стояла, как вкопанная, и наблюдала медленное приближение двух сотворенных мною же фантомных монстров. Видела, как обнажаются пятисантиметровые клыки и такие же огромные когти ‒ сама же постаралась, наградила ими «животинушек». Заметила прыжок одной из них, она готовилась вцепиться мне в лицо.
А затем я почувствовала силу. Нет, не так. Я почувствовала СИЛУ!
Страшно не было, просто вскинула перед собой руки, в бесплотной попытке закрыть лицо от нападения. Но удара не последовало. Приближающаяся ко мне кошка, просто развоплотилась, встретившись с невидимым щитом, который внезапно окружил меня защитой. Монстр исчез, как будто никогда и не существовал. А я продолжала чувствовать упругую стену вокруг себя, способную непросто защитить ‒ уничтожить врага
Но откуда появилась подобная сила?
Вторая кошка поступила более разумно, глядя на произошедшее, она решила отступать. Прижав уши и шипя на меня, пятилась к выходу.
Но отпускать ее, я не имела права. Мысленно тянусь к фантомному существу:
‒ Прости меня, ‒ шепчу тихо. ‒ Я не знала, что так выйдет. Вам просто нельзя существовать в нашем мире.
Мне действительно жалко ее ‒ последнюю фантомную кошку. Она же не виновата, что я создала ее по собственной глупости. Но теперь я исправлю все.
Словно понимая мои мысли, животное замерло. И поступило так, как могла поступить истинная женская натура.
Мыслеобраз для ее развоплощения уже был готов, когда кошка решила, что одна умирать не собирается, надо обязательно утянуть меня за собой. Она «ушла» сама, по своей воле, отдала свою энергию, превратилась в огонь.
Закон сохранения в действии.
Нет последней фантомной кошки ‒ есть яркий чистый яростный огонь.
Амбар вспыхнул как спичка.
Вокруг меня пылало все ‒ балки, перекрытия, зерно. Что там дядечка говорил про правильное поддержание влажности в помещении? Хотя в тот момент я об этом не думала.
Единственным моим желанием было убраться отсюда. Но пути отступления были закрыты. Становилось нечем дышать.
И только сила продолжала бурлить в моей крови вместе с адреналином. Безумие. Но я решила открывать портал. Тут недалеко ‒ метров двести. Главное дотянуться до бабушки Матрены.
Я даже мыслеобраз не умею этот строить ‒ не учат телепортации таких слабачек, как я. Все, что я могла это представить, как мое тело рассыпается на мириады молекул здесь, и собирается где‒ то там. Какая к черту разница, сгорю я тут, или просто останусь россыпью частиц.
Я задыхалась, воздух оставался лишь на последнюю фразу:
‒ Ашшшшраим дега!
Мгновение. И я возле Матрены. Я могу дышать. Вокруг чистая свежая ночная прохлада.
‒ Как ты здесь оказалась? ‒ удивленно смотрит на меня бабушка. Кажется, она еще не поняла что произошло. Ёжка до сих пор держит сигнализацию под контролем, стоит ей расслабиться и вся деревня огласится сиреной.
‒ Бабушка Матрена, я сама не понимаю. Но нам надо уходить, там пожар.
Слава ее мудрости, она молча хватает меня за руку, и мы торопливо уходим с места преступления.
Папа убирает ладони с моих висков, только что он считывал с меня воспоминания. Нет, таланта менталиста у него нет, просто мы связаны родной кровью. А значит, он может чуточку больше, чем обычный маг.
Долгое время Матрена сидела за столом. Она не ругалась, не задавала лишних вопросов, но сейчас ее прорвало:
‒ Андрей Михайлович, может Вы объясните, откуда у вашей дочери силы архимага? ‒ обращаясь к моему отцу, спрашивает она.
Меня это вопрос, тоже интересует, но сейчас я не чувствую никаких особых сил. Все как обычно, даже взгляд, бывший еще пару часов назад взглядом зверя, снова человеческий.
Папа молчит. Держится за голову, смотрит в столешницу и не произносит ни слова. Проходит тягостная минута.
‒ Матрена Ивановна, я могу рассчитывать на сохранении в тайне разговора, который сейчас произойдет? ‒ нарушил тишину отец.
Бабушка кивает. Она и так, по самое не хочу в эту историю встряла.
‒ Василиса, пообещай, что воспримешь все адекватно? ‒ обращаясь уже ко мне, продолжает отец.
От его взгляда мне становится еще больше не по себе. Что такого он может мне рассказать, что я восприму неадекватно? Но я послушно киваю.
‒ Ты помнишь наш разговор много лет назад?
‒ Перед поступлением в университет?
‒ Да, что я тебе тогда сказал? ‒ с горечью в голосе говорит отец.
Тогда ‒ очень многое. Например, о том, что сильным магом быть опасно, и что не нужно привлекать к себе лишнее внимание.
‒ Все намного сложнее. Эта история должна остаться в этих стенах, иначе это может грозить еще большими проблемами, чем есть сейчас.
И папа рассказал.
‒ Мы с твоей мамой познакомились, когда нам было восемнадцать. Молодые и наивные, окрыленные силой. Я учился на медицинского мага, а твоя мать на боевого.
После этих слов мое сердце забилось чаще. Мама боевой маг? Как? Но папа не дал возможности задать крутящийся на языке вопрос. Он продолжал.
‒ Да, твоя мать подавала огромные надежды. Чистокровная волшебница в пятом поколении, будущий боевой архимаг. Ее карьера обещала быть ошеломляющей, если бы не одно, но. Солдатам, такого уровня, нельзя заводить семью, нельзя иметь детей. Это непозволительная слабость, которая может привести к непоправимым последствиям. Мы скрывали свои чувства от всех. Строили планы, надеялись, что станем исключением из правил. Молодость давала нам право быть наивными. Только судьба в тот момент решила по‒ другому. На пятом курсе твоя мама забеременела. Нет, никакого скандала не было. Когда Лиза сообщила всем о, том что у нее будет ребенок ‒ ей мило улыбались, поздравляли. Но через несколько дней у нее случился выкидыш. Я слишком поздно заметил вмешательство кого‒ то постороннего в ее ауру. Кто‒ то сделал все, чтобы твой брат или сестра не родились. Это стало трагедией для нас.
В тот момент, мы повзрослели. Наша магия перестала казаться нам чудом и даром. Она стала ограничителем нашей свободы. Колпаком, под которым нам лишь давали возможность и иллюзию свободной жизни.
Прошел еще год, я работал в клинике, а твоя мать участвовала в боевых операциях. Мы виделись все реже и реже, и понимали, что нас специально разлучают, разводят как корабли в море. А потом случилось, то чего боялась твоя мать. Новая беременность. Больше всего в жизни Лиза не хотела испытать новую потерю и одновременно с этим мечтала иметь ребенка. Василиса, ты помнишь, как я сказал, что ради тебя мы готовы сделать все возможное?
Конечно, я помнила, и одновременно не понимала происходящего сейчас. Мама ‒ человек, без капельки магии. Как такое вообще возможно. Но мое подсознание уже нашло ответ на это вопрос. Папа лишь подтвердил догадку.
‒ Я несколько месяцев провел в библиотеках, в поисках знаний, как можно лишить человека магии. Но потерпел неудачу. Решение пришло само ‒ способ знала твоя бабушка. Древний и забытый. Материнское проклятие ‒ отнять дар может только тот, кто подарил, выносил, выстрадал через кровь и слезы. Только мать, обладающая магическим даром, способна лишить силы своего ребенка. Твоя бабушка была великой женщиной ‒ она поняла всю сложность сложившейся ситуации и согласилась на это.
Мы инсценировали глобальную ссору, после которой мать Лизы произнесла слова проклятия. Нет, грома и молний не было, но в тот же момент Лиза лишилась всех магических сил и перестала интересовать всех в качестве боевого мага. Она стала бесполезной. И через два дня ее выкинули с работы, как бесполезную пустышку. Но мы были счастливы, смогли пожениться. Беременность развивалась отлично. А через шесть месяцев родилась ты.
От этих слов мысли в моей голове роились подобно пчелам.
‒ Почему вы мне не рассказали мне этого раньше?
‒ А как бы ты отреагировала? Мы очень надеялись с мамой, что ты вообще не унаследуешь сил от меня. Но магия все же проявилась, и нам оставалось радоваться лишь ее низкому уровню. Но видимо наследственность просто так не убьешь. Первые три месяца беременности твоя мама еще обладала немалыми магическими силами. Если бы не проклятие, потенциально уровень твоего дара должен зашкаливать. Такие силы привлекут внимания всех ‒ олигархов, политиков, спецслужбы. Твою мощь захотят получить все. Теперь ты понимаешь, почему мы тебя прятали? Если об этом узнают, тебе просто не дадут жить свободно! То, что ты смогла создать портал без навыков и подготовки просто лишний раз подтверждает величину твоей силы.
‒ Но я ничего не чувствую сейчас. Все, как и раньше. Этих сил больше нет во мне. Даже если я головой начну об стену биться, портал повторить не смогу.
В разговор вмешалась Матрена:
‒ Выходит сила проявляется только в моменты, когда твоей жизни опасность грозит. Выброс адреналина в кровь, вполне мог вызвать такой всплеск.
‒ И что мне теперь делать? ‒ мой голос кажется беспомощным и убитым.
‒ Пожар, который вы устроили, привлечет слишком много внимания, еще больше внимания привлечет твое резкое исчезновение, если я тебя сейчас заберу. Ты должна пройти практику до конца, а после мы с мамой придумаем, что‒ нибудь. Скорее всего, тебе с Лизой придется уехать из столицы.
Проклятье, неужели, всю жизнь мне предстоит провести в бегах? Страшная гипотеза подтвердилась.
‒ Скорее всего, пары лет хватит, чтобы замести твои следы, ‒ продолжал отец. ‒ Но сейчас, ты должна без шума окончить практику здесь. Наверняка у местных к тебе все же возникнут вопросы ‒ ты же была на этом зерновом хранилище до пожара. Но дальше вопросов и снятия с тебя свидетельских показаний дело вряд ли пойдет.
‒ И что мне отвечать?
‒ Придумай, что наложила заклинание от крыс, вот и все! Какую‒ нибудь ультразвуковую пищалку. А сработала она или нет, теперь все равно, не проверить. Амбар сгорел.
‒ А еще нам надо Сережку моего из Шкрябинки отправить куда‒ нибудь, ‒ выдала Матрена. ‒ Во‒ первых, без него толкового расследования не начнут. Все шишки свалятся на участкового, а это затянет дело. Во‒ вторых, Сережка мой дотошный, начнет копать сам, и может додуматься, что его любимая бабуся поучаствовала в незапланированном поджоге. А в‒ третьих, если в деревне не будет председателя, то жители не смогут обратиться к нему, чтобы нанять Василису для магических услуг. А значит, она лишний раз не будет светить своими способностями.
‒ Здравое предложение, ‒ согласился отец. ‒ Но это как раз решаемо. Раз уж я здесь, то заберу вашего внука с собой в столицу, подлечим ему почки.
Брови Матрены удивленно поползли вверх.
‒ Пару дней назад Василиса в одном из разговоров обмолвилась о его болезни. И так, как мы вам очень благодарны за помощь, которую вы ‒ Матрена оказываете ей, мы решили отплатить тем же. Вылечить внука. Но для этого мне необходимо забрать его в клинику.
После этих слов глаза пожилой женщины заблестели. Она вот‒ вот, была готова расплакаться. Но сдержалась.
‒ Спасибо. Просто спасибо.
А что тут еще можно сказать, если папа сможет избавить Терентьева от болезни, то одной проблемой у бабушки на сердце станет меньше.
‒ Сейчас в Шкрябинке ночь, через час в столице начнется рабочий день. К этому времени я должен быть в клинике. Поэтому нам нельзя долго рассиживаться. Сейчас находим вашего
Сережу, провешиваем портал и отправляемся.
‒ Скорее всего он сейчас на месте пожара, его не могли туда не вызвать, ‒ озвучиваю предположение я.
‒ Бедный мой внук, ‒ сокрушается Матрена, ‒ мало того, что почки больные, так еще и выспаться ему не дают. В таком случае, я схожу за ним. Это не вызовет лишних подозрений.
Сказала и ушла. Мы же с отцом остались одни.
‒ Тебе очень повезло Василиса, среди всей деревни повстречать именно эту женщину. Не представлю чем могла, закончилась эта история, если бы ты жила у того же участкового.
‒ Не знаю, пап. Но меня сейчас беспокоят другие вопросы, ‒ мой голос дрогнул. ‒ А что будет дальше? Сколько лет мне придется прятаться? Вечность?
‒ Не воспринимай все так категорично и в штыки. Ты же сама понимаешь, что это необходимость.
‒ Почему, вы тогда сразу с мамой не уехали, как только я родилась? Вы могли избежать вообще этих проблем. Поселились бы в такой же деревне, в горах, в любой другой глухомани.
Сейчас во мне кричала истерика, голос разума тихо отступал перед эмоциями.
‒ Сама‒ то веришь в сказанное? Нам просто не позволили бы так поступить. Любой шаг вправо, шаг влево отслеживался, а лишние действия вызывали ненужные подозрения. Плюс ко всему, нам были необходимы средства для существования. Я должен был работать, для того чтобы обеспечить тебя и мать всем необходимым. Подгузники, одежда, еда ‒ это все требовало финансов. А Лиза, лишившись сил, стала абсолютно беспомощна. Все знания, которым она обучалась стали бесполезны. Ее диплом боевого мага ‒ стал никому ненужной картонкой. Поэтому материальное обеспечение нашей семьи взял на себя я.
А мне от этих слов только хуже становилось. Даже представить не могу, что пережила моя мать. На какие жертвы она пошла ради еще не родившейся дочери.
‒ Папа, а сколько еще таких же, как мама? Скольким детям не суждено родится из‒ за этого глупого тотального контроля?
‒ Я не знаю таких точных цифр, можно только предполагать. Но знаешь, мне иногда кажется ‒ нашу магию специально вырождают из мира. Если бы наши силы так хотели сохранить, к магам было бы совершенно другое отношение.
И правда, с одной стороны, всем с детства твердят о том, как же важна наша сила, какой это великий и уникальный дар. А с другой, если это такое чудо, то откуда столько стремления, так или иначе, искоренить нас? Убить нарождённого ребенка моей мамы, хотя потенциально он мог стать Великим? Поощрять все браки между магами и обычными людьми? Объяснять все любовью, и тем как она бывает зла! Но, все же. Почему, тогда все старики рассказывают, что раньше этого не было. О том, как бережно, еще сотню лет назад, хранились все заветы, знания, магия. А затем все резко рухнуло.
‒ Когда все успело поменяется? Что изменилось в нашем мире, что магия стала не нужна? ‒ озвучила я вопрос отцу.
‒ Скорее всего, дело в развитии науки и техники. Через пару десятков лет, любого мага сможет заменить машина. Уже не нужны зеркала для связи, достаточно взять с собой мобильник. Зачем тратить силы на телепорт, если есть автобус. Да это медленно, но, пройдет десять лет и ученые изобретут технологический аналог? Медицина, тоже не стоит на месте. Уже сейчас, лекарствами и терапией лечатся множество болезней раньше считавшихся неизлечимыми без магии. Василиса, мы просто становимся не нужными. Нас убирают их этого мира, как опасный элемент.
‒ Почему? Какое кому дело? Почему нам не дают возможности просто жить?
‒ Человеческий фактор. Машина не подымет бунт, не потребует зарплаты. А у людей много своих желаний. Василиса, ты должна понять одну вещь. Даже когда ты просто родилась, с тебя уже не спускали глаз. За тобой наблюдали, следили. В школе, потом в университете. Я почти уверен, что даже в этой глухой деревне найдется человек, который рассказывает обо всем, что тут происходит, в компетентные органы. И этот пожар, он не останется незамеченным, поверь. Поэтому твоя задача сейчас меньше привлекать внимание, продолжаться казаться бездарностью и пустышкой. Чем меньше подозрений к тебе сейчас, тем проще будет потом.
‒ И кто этот нехороший человек?
‒ Я могу лишь предположить. Тот же Терентьев или участковый, ‒ пожимает плечами отец. ‒ И если насчет первого я не беспокоюсь ‒ уже через час я заберу его в столицу. То со вторым держи ухо востро.
‒ А если это Матрена? ‒ даже самой стыдно, что могу такую гадость про бабушку подумать.
‒ Сомнительно. Ей больше ста, на ней даже контрольной прививки нет. Когда она родилась, их просто еще не изобрели. Именно поэтому она, кстати, не здоровается этими дурацкими «Сердце и вера». Слишком старая закалка в воспитании, чтобы быть способной на такую подлость.
Я кивнула. Ежка располагала к себе, и плюс ко всему именно она разогнала толпу просителей, именно она помогла исправить проблему с фантомными кошками. Она не виновата, что все пошло не так как мы планировали. И тут я вспомнила о другой странной особе в моем окружении:
‒ Папа, ты что‒ нибудь узнал о Даше?
‒ У меня было не так много времени. Все, что я смог ‒ это найти ее медицинскую карточку, ‒ но тут отец замялся. Он опять начал подбирать нужные слова. ‒ Лисса, ты знаешь, есть такое понятие как врачебная этика. Мы врачи, даже клянемся, не разглашать посторонним чужие заболевания и диагнозы.
‒ Папа, ‒ твердым голосом начала я, ‒ Мы ‒ взрослые люди, давай так, если ты считаешь, что мне эти знания не к чему, то не говори. Но если это поможет мне избежать каких-либо неприятностей, тогда выкладывай. К черту, твою врачебную этику.
‒ Ты взрослеешь, дочь. Становишься жесткой. Мне казалось, мы с мамой учили тебя доброму и вечному, а вышло, что надо было готовить к войне, ‒ сразу видно, папе очень тяжело такие слова. ‒ Но ты права, к черту этику. Дело в том, что твоя Даша пару лет назад лежала в психиатрической лечебнице. Попала туда после попытки самоубийства. Я нашел историю болезни. У Даши шизофрения. Ей как подростку было трудно пережить тяжелую болезнь матери, и решила наложить на себя руки. Слава богу, все закончилось хорошо. Два месяца в лечебнице, курс реабилитации с психиатром, психологом и ее поставили на ноги. Судя по карте, она очень умная девочка с высоким интеллектом, смогла поступить в университет, и очень успешно в нем учится. Даже деньги маме высылает на лечение. Однако она склонна к эмоционально‒ нестабильным реакциям. Несколько лет назад, у нее даже случались провалы в памяти из‒ за перенапряжения.
‒ То есть ты хочешь сказать мне, что Даша ‒ психопатка?
‒ Я хочу сказать, что ей тяжело. И ты к ней строга. Да, она больна, но к насилию, по отметкам лечащих врачей, не склонна. Максимум, что она может это накричать на тебя и разбить пару тарелок. А это не самая страшная беда, которая может случиться. Ты думаешь, если бы она представляла опасность ‒ ее бы выпустили обратно в общество?
Риторический вопрос. Была бы полным психом ‒ обкололи наркотой, и лежала бы Даша овощем где‒ нибудь в белой палате с оббитыми войлоком стенами. Грустная картина, мгновенно представилась в моей голове. Ужасное зрелище.
‒ И что мне вообще от нее можно ожидать?
‒ Частые и неконтролируемые смены настроения, бесконечные колебания между выбором, она может, отгораживается от людей, замыкаться, или наоборот. Шизофрения ‒ это очень сложное заболевание.
‒ А это лечиться?
‒ Психика ‒ вообще сложная наука. Тут только психологи и психиатры, могут помочь. Лечения для души еще не придумали. Даже маги‒ менталисты не лезут в эти дебри, слишком велика вероятность навредить, сделать еще хуже.
‒ Вот с самого начала эта практика мне напомнила сумасшедший дом, теперь даже психопатка появилась. Такими темпами я тоже скоро с катушек слечу. Папа, у меня тоже нервы не железные. У меня через день, глаза звериными становятся? В городе такого никогда не было.
‒ Ох, уж эта мамина наследственность, ‒ качает головой мужчина, ‒ Ну ты можешь утешать себя тем, что это красиво! Улыбка ползет по его лицу. Оптимист, блин! Умеет же приободрить!
Еще десять минут назад, жизнь казалась мне жестокой и несправедливой! Но теперь я снова улыбаюсь! Ведь самое главное в жизни ‒ это «несомненно» красивые глаза! Куда ж без них то!
Но так же быстро как появилась, моя улыбка снова сходит с лица.
‒ Папа, пообещай мне одну вещь.
‒ Что угодно.
‒ Маме не рассказывай. По крайней мере, пока я практику не завершу. Давай не будем ее волновать. Очень тебя прошу. Я обещаю до конца практики, вести себя самым лучшим образом ‒ дальше архива и дома Матрены никуда не ходить, в сомнительные дела не ввязываться, подработок не искать.
‒ Да верю я тебе, только неприятности таинственным образом сами тебя находят. Но маме обещаю пока не рассказывать. Она и так слишком переживает.
‒ Спасибо, ‒ я не нашла ничего лучшего в этот момент, чем обнять папу.
Настроение было отвратительным, но спокойный вид отца придавал мне уверенности, что все будет действительно хорошо.
Откуда‒ то со стороны улицы послышались голоса ‒ возмущенный мужской и негодующий женский. Кажется, бабушка Матрена ведет упирающегося внука сдаваться на лечение.
‒ Я не могу уехать из деревни сейчас. Что здесь без меня будет? Завтра приедет пожарная инспекция? Кто будет разбираться с этим вопросом?
‒ Меня это не волнует, ‒ возмущалась в ответ Матрена, ‒ ты не был в отпуске десять лет. Ты имеешь право уехать из Шкрябинки ‒ тем более по такой уважительной причине. И вообще у меня больное сердце, не заставляй меня волноваться за тебя еще больше. Ты отправляешься сейчас же в столицу. Тебя уже ждут, портал почти провесили.
‒ И кто же это у нас такой спонсор, а бабушка? Ты опять темнишь, ‒ в голосе председателя слышатся настороженные нотки.
‒ У Василисы отец ‒ сильнейший медицинский маг. Вот, пришел через портал дочку навестить. И в качестве благодарности за доброту, предложил тебя в клинике своей подлечить.
‒ Это взятка что ли? ‒ возмущался Терентьев. ‒ Пусть даже и не думают, я характеристику буду писать только по факту прохождения практики. На какую оценку наработает, такую и получит.
‒ Так слушай сюда, ‒ окончательно взбесилась Матрена, ‒ Какая к черту взятка. Василиса, девочка толковая, она и без взяток практику сдаст. А тебе помощь предложили, так не отказывайся, и не беси меня. Сейчас ты возьмешь свою гордость в руки, зайдешь в дом. Вежливо поблагодаришь Андрея Михайловича, и пойдешь с ним на лечение. Тебе все понятно?
В ответ послышалось невнятное мычание. Внук сдался перед напором тарана его бабушки. Хотя тут никто не выдержал бы.
Знакомство с моим отцом прошло быстро. Время поджимало ‒ у папы в клинике вот‒ вот должна была начаться смена.
Терентьев пробовал возмущаться, отказываться, но Матрена даже слова ему не дала вставить. Он просил отпустить его на полчаса, хотя бы вещи собрать, за это и был обруган снова, обвинен в трусливой попытке бегства от лечения. Папа же клятвенно заверил, что в больнице председателю предоставят все необходимое.
Если обрисовать эту картину вкратце, то она должна носить название «Сплавить начальство за полчаса». Но стараниями бабки Ежки ‒ мы уложились за двадцать минут.
Папа уже открывал портал, когда Терентьев принял последнюю попытку к бегству:
‒ Дайте, я хоть Дмитрия Петровича предупрежу, что он за главного остается. А то не по‒ людски как‒ то. Я уеду, а он один проблемы останется разгребать.
‒ Василиска завтра с утра на практике и предупредит. И я с ней схожу, чтобы он точно поверил, ‒ на лице бабуси уже нарисовалась ехиднейшая из улыбок. Кажется, она не только внука на лечение смогла отправить, но и грамотно насолить этим участковому. Двух зайцев одной лопатой.
В портал внука она буквально впихнула, и даже ладошками блаженно потерла после этого. Папа ушел вслед за ним. Мы долго не прощались, и так много времени потеряли на уговоры Терентьева.
Вскоре в доме остались только я и Матрена.
‒ Ты не расстраивайся, Василиска. Все хорошо будет. Чует мое бабкино сердце, ‒ судя по ее спокойному голосу, она действительно так думает.
‒ Вы же слышали, как только практика закончится, у меня будет один путь ‒ скрываться, прятаться и заметать следы. Раньше мне казалось, что такое может быть только в шпионских романах, но точно не в жизни.
‒ В жизни оно порой и не так бывает. Ты лучше спать иди. Тебе действительно вставать с утра на практику. Пара часов осталось.
‒ Да как же я усну, у меня нервы не на месте. Сердце до сих пор как бешенное колотиться.
‒ Уснешь, еще как, ‒ подмигнула бабушка и активировала сонное заклинание.
