Текст книги "Соискатель (СИ)"

Автор книги: Миято Кицунэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Глава 12. Размышлительная

В банях действительно выдали юкату – удобный хлопковый халат, а ещё тряпочку-мочалку и что-то вроде жидкого травяного мыла в небольшой плошке. «Мочалка», несмотря на сомнительный вид, оказалась настоящей «шкуродёркой», в неё были вплетены какие-то жёсткие волокна, скорее всего, бамбуковые или травяные, которые прекрасно мылились, создавая душистую пену, и очищали кожу.

Я ожесточённо скрёбся, как ёжик, который давно не мылся. Но не мылся нормально я очень давно: целых восемьдесят три дня! То есть весь тот период, который я нахожусь в этом мире в качестве Дайкон Сайто. Нет, я плескался в реке, оттирая от себя пот и пыль, сидел в плетёной наподобие короба бочке с горячей водой. Но разве может это заменить настоящую парную и баню? Жаль, что тут не были в ходу веники, а то вполне можно было бы попариться.

Сначала мы ополоснулись в помывочной, потом посидели в парной, снова помылись уже с мылом и мочалкой. Причём вполне в порядке вещей было, что тебе помогают намылиться. Тот же Генна спокойно забрал мою мочалку и хорошенько прошёлся по моей спине, попросив о такой же ответной услуге, а потом помог помыться Аобе. В принципе, удобных ручек у тряпочек-мочалок нет, а какими бы ни были гибкими шиноби, до спины, чтобы хорошенько её намылить, всё равно доставать неудобно, да и нажим не тот. Наверное, поэтому в банях было мало одиночек, в основном компании по двое-трое.

Оказалось, что такая мочалка одноразовая и пригодна только в бане. Если воспользуешься подобной у себя в душевой, предварительно хорошенько не распарившись, будет, со слов Аобы, «словно песком натёрся». Для мочалок перед купальнями были специальные мусорки, а то я сначала хотел себе оставить, но мужики меня отговорили и подсказали, что можно купить тут же на один рьё мочалку помягче именно для домашнего использования.

Я ещё, когда в Японии бывал, заметил, что японцы достаточно равнодушно относятся к чужому телу в бане. То есть почти все купальни у них общие без привычного для русского человека деления на «эм» и «жо». Не принято разглядывать соседей, даже если это симпатичные девушки. Впрочем, для иностранцев в популярных туристических местах было деление на мужские и женские дни: пошли на уступки «варварам», которые ошарашенно пялятся на голых в бане.

Здесь, как я помню ещё из аниме, входы для мужчин и женщин были разные, но выходили они в одну купальню. Мы попали в «гражданский день», то есть день, когда на источник ставят перегородку, разделяя мужскую и женскую половины бамбуковым забором. В баню мы пришли, когда солнце уже зашло, так что в купальне под открытым небом зажгли фонарики.

После отличной помывки мы наелись до отвала в местном кафетерии. Подавали плов с морепродуктами – темпуру, рисовые пирожки и овощи, особенно здесь популярен салат из моего «однофамильца» – дайкона, которым Генна и Аоба закусывали сакэ.

Короче, сытый, помытый и уставший, я уснул прямо там за столом.

* * *

Такое ощущение, что уже полдень.

Проснулся в своей кровати. Вероятно, мою отключившуюся от переизбытка событий и ощущений тушку транспортировали до дома. И если судить по положению солнца, то точно часов одиннадцать. Похоже, что организм всё ещё продолжает требовать от меня законный отдых и проспал я не меньше тринадцати часов. Зато сейчас во всём теле такая лёгкость и бодрость. А я боялся, что с кровати после измывательств надо мною не встану и все мышцы будут болеть. Похоже, что вода в горячем источнике действительно имеет тонизирующий эффект, да и чакра помогает.

Быстренько сделав комплекс упражнений, я убедился, что всё в порядке и ничего не потянул и не перетрудил. Потом сбегал поесть в «Ичираку». В раменной Теучи-сан сообщил, что ещё только десять утра.

С Аобой мы договорились встретиться в два часа дня, чтобы продолжить тренировки, так что у меня было время для того, чтобы разобраться со своей бухгалтерией и прикинуть, что мне надо купить в первую очередь из бытовых мелочей. Вчера я приценивался к посуде: на моей кухне пока и завалящей кастрюльки нет, не говоря уже о спутнице любого холостяка – сковороде, на которой каждый уважающий себя мужчина должен уметь пожарить яичницу на завтрак.

Всё же не каждый день меня будут угощать едой на халяву, а покупать готовую еду иначе как по талонам слишком невыгодно. По крайней мере, не с моими финансами.

Допустим, тарелки мне достаточно одной, или вообще можно из сковороды и кастрюли есть… Для того, чтобы резать и шинковать продукты, пока можно позаимствовать кунай из комплекта. Вместо половника можно приспособить, например, ложку, привязанную к деревяшке…

Для начала я решил сделать себе шило. Будет что втыкать в одно место, ага.

Вчера Генна был так любезен, что принёс и отдал мне сломанный сенбон. Он спросил меня про листы, и я сказал, что хочу сшить что-то вроде книжки, в которой буду писать, только надо толстую иглу, чтобы проткнуть дырки для прошивки. Мы попробовали проткнуть сенбоном, но он проскальзывал в руках, а «дырявить, метая», я не позволил: всё-таки это не мишень – промахнёмся, и прощай двести рьё. Я на пальцах объяснил про шило, даже, кажется, у моей маман здесь был похожий инструмент, и сказал, что если бы был сенбон, заострённый только с одной стороны, то шило сделать проще. Генна обещал пройти через полигон и поискать сломанный. В итоге на обратной дороге к дому я нашёл подходящий ровный сучок, срезал его кунаем, немного обстрогал для удобства и утопил в деревяшке иглу. Получилось отлично.

Нет, наверное, в мастерских, в которых изготавливают гражданскую обувь из кожи или какие-нибудь упряжки для волов, можно найти инструмент, но всё стоит денег, так что кружок «очумелые ручки» объявляется открытым.

Я сшил себе четыре тетради по двадцать листов, получились отдалённые прототипы «тетрадей на спирали», только в мягком варианте «спирали». Зато раскрывается на развороте ровно. Также соорудил себе формат поменьше и по типу блокнота для ведения своей бухгалтерии. Скрупулёзно записал доходы и расходы. А после пересчитал наличность. Восемьсот рьё, которые мне выдали, дали на месяц, то есть за следующим пополнением «кассы» можно приходить только двадцатого сентября. А вот талоны на еду выдают в конце каждого месяца на весь следующий. Представляю, какие будут очереди тридцать первого августа и первого сентября…

У меня остались две тысячи шестьдесят рьё. С условием, что в следующем месяце и таких «богатств» не будет, думаю, мне надо найти какую-нибудь подработку. В идеале – устроиться на пару часов в день на какую-нибудь небольшую фермочку, чтобы давали за работу продуктами. Всё-таки на рынке продавали и молоко, и яйца, и всякие овощи, а значит, при условии закрытости поселения – это местные…

– Извините, не подскажете точное время? – я выглянул из окна и увидел серую, словно седую, макушку сидящего этажом ниже и немного сбоку человека. Скорее всего, мужского пола, несмотря на довольно длинные волосы: плечи были слишком большие для девушки.

На меня обернулся молодой парень примерно моего возраста. Блин, ему бы круглые очки, и я подумал бы, что каким-то невероятным образом в соседях у меня оказался немного короче подстриженный Якуши Кабуто! Впрочем, Кабуто должен быть постарше и вряд ли остался в Конохе после того, как раскрыл себя, как шпиона Орочимару. Чёрные глаза с любопытством изучали меня. Парень улыбнулся.

– Э? Привет?.. Так скажешь мне время? – напомнил я.

– Без двадцати два, – ответил мне он.

– Ах, чёрт, опаздываю! – я скатился с подоконника, напялил вместо хаори футболку-сеточку из чакропроводящей лески, которую мне сказал надеть на тренировку Аоба (между прочим, почти три килограмма весит), намотал бинты, сунул ноги в новые ботинки, подхватил свой шест и побежал.

Всё-таки надо купить часы!

* * *

Аоба меня снова гонял, как сивку. Узнав, что я мало-мальски умею управляться с бо, он потребовал, чтобы я притащил свой шест, а то пока до «полного контакта мне рановато». Я тоже не горел желанием почувствовать на себе тяжёлую руку специального дзёнина. Так что просьбу насчёт своей «палочки-выручалочки» неукоснительно выполнил.

Плюс оказалось, что эта футболка в «автономном режиме» чуть-чуть подсасывает чакру, вроде как «намагничиваясь». Тем самым при постоянном ношении постепенно увеличивает резерв, особенно у ребёнка, у которого он ещё не так быстро восстанавливается, как у взрослых. Поэтому многие клановые дети ходят в таких. Футболка из чакропроводящей сетки является также неплохим таким доспехом при своей относительной лёгкости. Конечно, если в тебя летит что-то большое и конкретное, надо самому сделать «выброс чакры» для увеличения ударной прочности «кольчуги», но у меня пока не получается. С чакрой мы будем разбираться с Генной после его занятий, но мне показалось, что выдохся я быстрее, чем вчера.

Мне дали для отработки несколько упражнений. А потом после трёхчасового «разогрева» была растяжка. Вот уж я где взвыл-то! На шпагат меня пока не посадили, но было близко. Я явственно услышал треск своих яиц. Жуткий звук.

Домой я шёл нараскоряку. Аоба сказал, что к Академии я смогу сделать шпагат в воздухе, в смысле, без опоры. Звучало это страшно.

Так вот, кривоватой походочкой я и завалился пообедать в «Ичираку», для разнообразия заказав себе рамен с рыбой, кальмарами и морепродуктами.

– О, это ты! Не опоздал? – подсел кто-то на круглый стул рядом. Повернувшись, я увидел того парня, у которого спрашивал время.

– Нет, как раз успел, – ответил я, заметив, что он тоже достаёт талон на питание. – А ты, получается, в этом же общежитии, что и я, живёшь, да?

– Ага, мы с братом живём… – ответил парень, внимательно меня разглядывая. Я сообразил, что всё ещё не представился.

– Я Сайто из комнаты три би, соискатель из Страны Травы. Меня рекомендовали к поступлению в Академию шиноби.

– О, понятно, – доброжелательно улыбнулись мне. – А меня зовут…

– О, Шин, вот ты где!.. – достаточно неожиданно появился ещё один парень. – Так и знал, что найду тебя в «Ичираку»!..

А я чуть не захлебнулся супчиком, когда узрел появившегося бледного брюнета с короткой стрижкой. Потому что то, что Шин – это «тот самый Шин, брат Сая», я понял только тогда, когда Сая увидел. Его я почему-то узнал мгновенно, даже несмотря на неканонные эмоции: спокойную улыбку на лице и вполне живой интерес в глубине чёрных глаз.

Глава 13. Тренировательная

Наверное, как любой попаданец, рано или поздно я должен был столкнуться с чем-то подобным. Согласно манге и аниме, погибло дофига народу. Но отдельно стоящие герои, о смерти которых рассказано было особо, вызывают больше жалости, чем пустая цифра, пусть даже и такая огромная.

Джирайя, Асума, Неджи – персонажи, которых половина попаданцев стремится спасти.

Я же вдруг столкнулся с ещё живым братом Сая, которого, кстати, Шин звал вовсе не «Сай», а «Сумииро» или «Суро-чан». Наверное, привычное мне имя ему дали позже. Помню, что Данзо ему говорил, что «теперь тебя будут звать «Сай». Но всё равно странно, что Сая зовут Сумииро, а не Сай.

Оба парня, насколько я понял, получили полевые патенты на звания чуунинов. Что-то из внутреннего пользования без прохождения межгосударственных экзаменов, которые показали в аниме. Наверное, поэтому они живут вместе в общежитии, а не в каких-нибудь катакомбах «Корня». Если вообще там есть что-то вроде казарм. Потому что если подумать, то многие шиноби служили в «Корне», а жили на квартирах или даже дома вроде Учиха Итачи или Хатаке Какаши.

К тому же практически никто из них не был настолько отморожен, как Сай в будущем. Даже Какаши, который и попал в АНБУ по причине своей психопатии. А это – ещё одна загадка. Может, над молодым поколением поставили какой-то эксперимент? Потому что остальные, взять тех же личных охранников Данзо – Яманака и Абураме, – вполне себе понимают значения слов «дружба», «преданность», «привязанность» и что-то да чувствуют.

В любом случае теперь эти двое среди моих знакомых. Да и живём мы в одном общежитии, в котором всего пятнадцать квартир. Так что – соседи.

Общежитие, в котором живёт Генна, находится в другом квартале. И без его подсказки я догадался, что тут не строят казарм, которые можно накрыть одной мощной техникой и передавить весь военный состав. Скорее это небольшие дома, расположенные в стратегических местах селения.

Шин и Сай-Сумииро особо не задавались, несмотря на разницу в званиях: у меня-то ещё и генина не было, впрочем, может, дело было как раз в том, что я пока лишь соискатель. Но особо про себя они не распространялись. Единственная информация, которую я узнал: они «братья», живут вместе в комнате два си, и Шин любит рамен, а Сай-Сумииро больше уважает тяхан, который подают в другой столовой.

Шин заметил, что я «похож на Суро-чана», и признался, что в первую секунду, когда я спросил у него время, подумал, что «брат» решил над ним подшутить. Возможно, именно на этом и было выстроено наше короткое, но вполне доброжелательное общение, пока мы ели рамен.

Похоже, судьба у меня такая попаданческая: быть на кого-то похожим и кого-то напоминать.

Эти двое ушли, а я остался в задумчивой прострации. Могу ли я что-то изменить для этих людей? Признаков той болезни у Шина я не заметил. Да и вряд ли замечу, если их не засёк Сай и, предположительно, Данзо со своими крутыми шаринганами. Или они могут видеть, только когда их обнажаешь от повязок? А может, они просто не придали лёгкому покашливанию значения? Фиг знает. При мне пока Шин не кашлял.

– Хорошие парни, – сказал мне Теучи-сан, кивнув на удаляющиеся фигуры Шина и Сая, которые что-то обсуждали: Шин махал руками.

– Да… Но… только на братьев всё же мало похожи, удивительно, – решил я схитрить и разжиться информацией у лапшичника.

– Тут скорее, что они «братья по оружию». Поймёшь ещё это со временем, малец, – добродушно усмехнулся старик, – когда у тебя появится человек, которого ты смело сможешь назвать «братом» и доверить свою жизнь.

– Понятно, – кивнул я. Ясное дело, что трепать, где именно и на кого работают эти «братья по оружию», мне не будут. Но и на том спасибо.

* * *

Дома я пару часов позанимался письменностью, а потом встретил своего друга у одного из административных зданий, в котором он сдавал экзамены, чтобы стать учителем в Академии. Вид Генна имел довольно потрёпанный, на щеке была ссадина. Так что, думаю, его не только по теории гоняли.

– Привет, Сайто, давай ко мне, – махнул он мне рукой. И я последовал за ним.

Генна молчал, о чём-то задумавшись, а я не выспрашивал. Захочет – сам расскажет. К тому же, думаю, если экзамен длится целую неделю, то их до последнего будут мурыжить, заставляя сомневаться в себе, и психологическую устойчивость проверять. Это немаловажно при работе с детьми. Чтобы без нервов и доходчиво мелкоте всё объяснять. Так что любые «и как оно было?..» лишь заставят моего друга сильнее переживать, раз за разом обдумывая возможные промахи и всё в таком духе. Плавали, знаем.

Впрочем, Генна, видимо, всё же ждал вопросов и, не выдержав, спросил:

– Неужели не поинтересуешься, как всё прошло?

– Я не сомневаюсь в твоих учительских способностях, ты вон какой классный сенсей, – пожал я плечами. – За пару недель из дикого деревенского пацана вроде меня не каждый сможет обстрогать что-то приемлемое.

Генна зарумянился и смущённо потёр нос.

– Думаешь?..

– Конечно! – уверенно ответил я. И мой друг заметно повеселел.

– Сегодня был письменный тест и полоса препятствий, на которой мы обезвреживали ловушки, – пояснил он. – Я в одну попался. Точнее, меня чуть зацепило.

– Чуть-чуть не считается, – хмыкнул я. – Ты же выбрался.

– Да, в последний момент заметил, – ответил Генна.

Так, болтая, мы добрались до его жилища. Квартира была практически точно такой же, как у меня, но более обжитой. Имелись посуда, книги и свитки, растения в горшках, различные свитки с изречениями на стенах, даже плакат с рекламой фильма, на котором стояли подписи. Девушка на плакате была смутно знакома, а единственная местная актриса, которую я знал, – это та из филлера про Страну Снега.

– Я тебе уже показывал основы медитации, – перебил мой вопрос касательно того, кто изображён на плакате, Генна. – Тебе надо научиться чувствовать чакру.

– Кто спорит, очень надо, – согласился я.

– Я кое-что придумал, – весьма довольно заявил мой друг. Он набрал в тазик воды, поставил тот передо мной, а в центр, на поверхность водной глади, опустил зелёный листок, по-видимому, сорванный по пути.

– Смотри, – Генна дотронулся пальцем до листка и медленно поднял его, отлепив от поверхностного натяжения воды к себе на руку. – Это с помощью чакры. Я циркулирую её в ладони и, м-м-м… как бы втягиваю её в себя. Это помогает прилипать к предметам.

Лист с его руки упал обратно в воду.

– А это я оттолкнул его с помощью чакры. Это нужно для дальнейшего передвижения, а если так сделать в ноги и подпрыгнуть…

– Подпрыгнешь выше, чем без использования чакры, – закончил я, наблюдая, как лист наподобие моей монетки мелькает на пальцах Генны.

– Когда ты вертишь свои шары, я чувствую больший ток чакры от тебя, так что попробуй ощутить её и направить к ладони, а потом и пальцам.

* * *

Вся следующая неделя у меня проходила в довольно жёстком и едином ритме, в который я постепенно втянулся и стал получать даже какое-то удовольствие от него. С утра самостоятельные занятия по контролю чакры и попытке её почувствовать: гонял свои каменные шарики, медитировал, запоминал ручные печати, складывая пальцы в хитрые загогулины, разминался и самостоятельно растягивался. Ещё практиковал письмо по книжкам, которые смог брать из библиотеки: мне Генна выбил пропуск, хотя я ещё не учащийся Академии.

После, с обеда и до упора, обычно до самого вечера, меня гонял Аоба. Удивительно всё-таки устроены организмы чакропользователей: каждый раз я думал, что больше не смогу, но каждый раз и каждый день постепенно повышал планку. Всё же было у Аобы что-то от Майто Гая: его методы «побеждая вчерашнего себя».

Конечно, я пока не мог сделать две тысячи приседаний за один подход, как Ли в каноне, но и так рост в сравнении с первым днём был виден невооружённым взглядом. Генна объяснял, что есть такие понятия, как «рывок» и «прорыв», и что у каждого есть определённый предел, до которого можно развиться легко, а потом, чтобы добавить лишний удар или «побить свой рекорд», будет намного труднее, и типа вот тогда-то и начинается настоящее развитие и «превозмогание». Но я пока наслаждался тем самым «рывком», когда буквально каждый день улучшал собственные показатели чуть ли не в полтора раза по сравнению «со вчера».

После тренировки с Аобой он частенько меня угощал ужином. Халявная еда, несомненно, сильная мотивация, чтобы я постарался и бил рекорд за рекордом.

Трижды мы ходили на источники. С Генной и с Аобой или просто с Генной, который продолжал со мной вечерние занятия управления чакрой. Так что и на источниках я не только отдыхал, но и работал в этом направлении.

Получается, автоматически она организм питает, помогает, раскачивается – всё с помощью чакры, а вот чтобы целенаправленно её использовать, это надо постараться и мозг поломать изрядно. Как заставить нечто невидимое в тебе быстрее или медленнее циркулировать? Выйти за пределы тела? Направить некую субстанцию в ноги, руки, пальцы? Понимаю Хьюга, для них чакра вполне видимый объект, а не какая-то абстрактная хрень. То, что в аниме показывали голубое свечение чакры, это, мягко говоря, фигня полная. Генна сказал, что на такое, чтобы их чакра стала настолько плотной и сконцентрированной, чтобы быть видимой глазу, только медики и способны. Ну, может быть, ещё пара-тройка дзёнинов. И то это будет не какой-то зеленоватой или голубоватой субстанцией, а скорее чуть подсвеченным движением воздуха.

Но к концу недели я нащупал, как оно всё внутри меня вертится и смешивается, так что листик, плавающий на воде, пусть пока и не прилипал полноценно, но я ощущал «мозгой» ток чакры в себе и делал неуклюжие, но достаточно верные попытки управлять этими потоками. Мой друг подбодрил меня тем, что я иду верной дорогой и просто мне надо больше тренироваться.

Вечером двадцать девятого августа я смог сесть на шпагат на тренировке Аобы, хвала мне! И даже ничего себе не порвал и не раздавил.

Сегодня же у Генны был итоговый экзамен на эту его учительскую должность. Так что я пошёл домой и сел медитировать перед листиком: Генна сказал, что неизвестно, сколько их продержат, а я чтобы не отлынивал, он сам ко мне придёт. И когда листик по воле моего пальца сделал три круга и почти прилип к ладони, в дверь постучали.

– Ну наконец-то!.. Э… – я открыл дверь и замер. Прямо дежавю какое-то. На пороге стояла крайне серьёзная Харуно Сакура.