Текст книги "Город из стекла (СИ)"

Автор книги: Мия Велизарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Нашлась

– А еще тебя Вадик из параллельного класса искал. Переживает, что ты на его сообщения не отвечаешь, – продолжал Ден. Полный блеф, конечно. Никакого Вадима в портфолио не было. Но опять же, имя не имеет значения, главное – нащупать эмоциональный отклик. У кого из девчонок не было в школе своих «Вадиков»?

Даша, чуть склонив голову, слушала.

– Ден, – Тоня тихонько подергала его за рукав.

– Тсс, чего тебе? Не видишь, я вообще-то с клиентом разговариваю.

– Это не она. Не Даша, – от шепота стало щекотно в ухе. Какой смысл таиться, ведь в этом мире все слышно с одинаковой громкость, хоть шепчи, хоть в голос кричи. – Наша брюнетка!

Вот же дурак…

Девочка между тем продолжала с интересом их рассматривать. Белокурые локоны мало-помалу темнели, начиная с завитых кончиков, задумчивая улыбка становилась все шире…

Родинка, у Даши точно была родинка над губой! – запоздало вспомнил Денис, и ту же, словно по заказу, темно-коричневая мушка расцвела на нужном месте.

– Пошли отсюда, – потянула его за собой Тоня, когда черты лица незнакомки начали на глазах меняться…

Они шли медленно, кожей чувствуя неприятный холодок. Теперь, со всех сторон, изо всех темных углов, слышались легкие смешки, стук маленьких каблучков, проворно сбегающих с близлежащих стен. Раз кто-то быстро, но весьма ощутимо похлопал Дениса по плечу. Плечо, кстати, потом еще неделю ныло, пришлось прикладывать травяной компресс. Но оборачиваться они не стали. Нельзя.

А оглянешься – окаменеешь.

Какая-то доля правды в этих старых сказках все-таки есть.

– Я в таких кошмарах начинаю хохотать во все горло, – буркнула Тоня, когда весь этот цирк с леденящим шепотком и прочими запугиваниями наконец остался позади. Местные обожают играть в страшилки, но к счастью, так же быстро теряют интерес. – Или стриптиз танцую. Видел бы ты их лица!

Хорошо, что напарница не видела его лица в этот момент… Ден чуть не споткнулся об очередную древность, наполовину зарытую в землю – никак, Венера Милосская? Или это его собственные постыдные мысли услужливо воплотились наяву?

Он даже головой потряс и заботливо прикрыл статую куском фанеры. Потом, если время найдется, надо будет расспросить Тоню поподробнее. А пока что они незаметно для самих себя все-таки добрались до нужного дома. В окнах не было стекол, только погнутые решетки кое-где еще остались. В одном таком черном проеме они заметили очередную бледную фигуру – на этот раз прямо вылитая Даша с фото.

– Погоди, а вдруг это снова… не она?

Тоня смерила его презрительным взглядом: ну да, надо было раньше вот так призадуматься, а не лезть с обнимашками к первому встречному фантому.

– Даша, мы за тобой!

– Спасите! – пискнула девочка, беспомощно вцепившись в пустой подоконник. Ден между тем оценил обстановку. Внешность – точно их, до последней черточки, в глазах – неподдельное отчаяние, пальцы аж побелели, так стиснула облупленный камень.

– Спускайся сюда.

– Не могу, – Даша, чуть не плача, топталась на месте. – Страшно!

Странно, что боится. Многие клиенты за это время успели бы не только привыкнуть к новому окружению, но и войти во вкус. Ведь по ту сторону реала никакая мысль не имела границ. Вот поэтому самым сложным в их работе было не просто разыскать, но еще и уговорить человека оставить вожделенный аттракцион супер-возможностей и вернуться в обыденную рутину.

Адель как-то раз проговорилась, что даже в случае успешной процедуры, кое-кто все-равно возвращался обратно. Правда, на этот раз уже с концами, чтобы не нашли.

– Там справа от тебя газовая труба, ухватись за нее и сползай потихоньку, – разбиться не разобьется, хотя кто знает, что может нафантазировать со страху. У них уже сейчас земля ощутимо подрагивала под ногами, а в воздухе помимо мелодии слышался какой-то неясный гул. Оставалось надеяться, что то было обычное землетрясение, включенное в антураж, а не очередной сюрприз подсознания на подступах.

– Ой!

Труба змеей выскользнула из Дашиных рук, на ходу трансформировавшись в упругий стебель. Гигантская завязь чуть не прибила горе-спасателей на месте, расколовшись у них под ногами трухлявой тыквенной мякотью. – Это не я… оно само…

– Давай-ка лучше мы к тебе поднимемся, – вздохнула Тоня. На этот случай неплохо бы иметь защитную экипировку, как у персонажей Marvel. Ну, чудо– трос там, а лучше лестницу из рукава. Жаль, что приходилось полагаться лишь на собственные силы.

На этот раз напарница шла впереди, не жалуясь на осыпающиеся ступени и грибок на стенах. Да, вокруг попахивало если не сказочной тюрьмой, то уж точно заброшенным подъездом, с забитыми пылью оконными стеклами и граффити на стенах.

А клиенты живут в элитном доме, Ден сам гуглил адрес. Так откуда, спрашивается, у ребенка такие воспоминания? Уж точно не в кино видела, нет, слишком все натурально, до мельчайших деталей.

– Погоди-ка, – за угол он ее не пустил, сначала проверил сам, подстраховавшись куском арматуры – тот, к счастью, повел себя в руках спокойно, не брызнул в глаза фейерверком и не обернулся голодным букетом венериных мухоловок.

– Вы здесь, вы настоящие? – Дашка чуть ли не в голос рыдала, повиснув у них на шее. – Я хочу домо-ой!

– Так в чем проблема? – Ден быстро оглядел обстановку: комната большая, если не сказать огромная – эффект Крейтервейс55
  колдунья из сказки «Карлик-нос», жила в маленькой хижине, которая внутри выглядела огромным замком


[Закрыть] встречается в снах сплошь и рядом. Кровать под кружевным балдахином, на стенах – все та же Страна чудес с кроликами и часами. Засохшие розы в вазонах, повсюду в беспорядке разбросаны мягкие игрушки. В общем, кисейно-кружевной рай для девочки, но на всем явный оттенок запустения. И не нужна была волшебная лупа из Гарри Поттера, чтобы увидеть следы плесени на шелковых обоях, покрытый ржавыми пятнами мраморный умывальник в углу и оторвавшиеся пуговицы-глаза у игрушек.

Сейчас вся эта армия кукло-зомби как встанет, как пойдет на них…

– Меня не пускают… – вокруг тонкой лодыжки, прикрытая кружевными оборками на ажурных носочках, красовалась тонкая, почти невесомая цепь. Другой конец извивался по всей комнате, уходя в глухую стену, прямо в цветущие кусты, из-за которых ехидно корчил рожи Шляпник.

Что еще за дела?

Порвать цепь не получилось, хотя наощупь она была даже не металлической, скорее, нитяной. В том и коварство: Ден до сих пор помнил свою единственную попытку залатать прореху на коленке: лень было искать ножницы, вот и прорезал себе ниткой палец чуть не до кости.

– Осторожней! – стоило чуть потянуть, и по стене до самого потолка побежала трещина. Угрожающе закачался небесно-голубой абажур.

– Сейчас все как карточный домик сложится нафиг! – напарница прикрыла собой девочку. Как будто с ней могло что-то случиться: это они здесь были гостями, а с хозяином сна максимум страшное, что может произойти – перезагрузка декораций, с полной потерей памяти.

– Дашка, просыпайся. Слышишь?!

– Я стараюсь…

– Плохо стараешься! Мы тут все погибнем из-за тебя! – продолжала нагнетать обстановку Тоня. Что ж, ей виднее. Если у девчонки по жизни комплекс отличницы, иногда надавить на чувство вины – верный способ добиться желаемого. Ведь они пришли сюда не обличать пагубные поведенческие паттерны. Им всего-то нужно, чтобы ребенок проснулся из затянувшегося сна.

– Не могу, я уже так пробовала. Не получается! – Даша, судя по всему, уже была на грани истерики. Еще немного, и весь этот аляповатый алебастровый мирок схлопнется со всеми его кроликами и кукольным фарфором. За окном уже что-то угрожающе шипело – может, подсознание выстраивало бунтарскую защиту а-ля «Война миров».

Пора вмешаться. Да-да, и не стреляй так глазами, Антонина. Твоя тактика не сработала, теперь его черед попытаться.

– Так, все, − громко сказал Ден, и даже в ладоши хлопнул несколько раз, чтобы дошло. Дошло сквозь рыдания клиентки, сквозь мерзкий липкий туман, который подозрительно быстро начал собираться на улице. Пусть знают все и вся: они не собираются здесь ничего менять.

– Не хочешь, не надо. В конце концов, надо себе и поблажку иногда давать, верно? – он подмигнул Даше, и та заметно расслабилась, видимо, слыша эту реплику не в первый раз. Выходит, кто-то у нее в семье все же есть адекватный.

– Знаете что? Давайте устроим пикник. Еду кто-нибудь с собой взял?

Тоня развела руками. По глазам видно: изо всех сил пыталась понять, что же он задумал. А Даша указала на корзинку, доверху заполненную бутербродами.

– Ого, даже с корочкой, − Ден честно попытался разгрызть зачерствелый хлеб. Не смог. – Давайте-ка его поджарим на костре.

– Костер? Прямо здесь, на полу, что ли?

– Так ведь у нас есть камин, – завешанный тюлем, заваленный ворохом сухоцветов… Оставалось надеяться, что настоящий, а не бутафория из гипса.

– Ну вот, − весь хлам удивительно быстро разгорелся. Оно и к лучшему, в топку негатив. Ден кочергой поворошил тлеющие листы бумаги. Мелькнули и пропали строчки, написанные детской рукой – одна страница, вторая… Похоже на дневник.

По комнате словно холодок пробежал: даже не поворачиваясь, Денис почувствовал, как снова напряглась девочка.

– Ну вот, гори-гори ясно! – он заговорщически подмигнул, а Даша машинально протянула руку, остановив звякающий маятник подвешенной кочерги.

Аккуратная.

– А скажи-ка нам, Даша, – хлеб после костра загадочным образом приобрел вкус поджаренного зефира, но хотя бы стал более-менее съедобным. Что за липкая голубоватая начинка была у сэндвичей, Денис предпочел не думать. – Ты в заброшенном замке хоть раз в жизни была?

– Конечно, – оживилась девочка. – Только он был… не совсем заброшенный. Но привидения там точно были. А еще мультяшные персонажи, разные.

– Ну, а чтобы прямо страшный, до мурашек?

Даша задумалась. Скрип за окном между тем все не смолкал. Вкупе с непрекращающейся фортепьянной тягомотиной, все это начинало потихоньку действовать на нервы.

– Когда мы в лагере были, девчонки решили сходить в старое поместье.

– Одни, – уточнил Денис. Девочка виновато кивнула. Так, теперь понятно, откуда вокруг такие декорации. Наверняка, после Диснейлендов и прочих парков, захотелось новых ощущений.

– И как, страшно было?

– Да не особо…

Скрип сменился шипением, таким громким, что Ден обернулся, ожидая увидеть за спиной готовую к броску кобру. А вместо этого взгляд упал на запорошенную кружевными салфетками тумбочку у двери.

– Ты чего?

Он не ответил, хотя Тоня была права: разбросанные по сну предметы могли таить в себе опасность. Особенно зеркала, даже самые маленькие, с ладонь. Или вода. А в музыкальной шкатулке, которую они сразу и не заметили под сенью увядших пионов, было сразу и то, и другое.

По зеркальной глади озера скользили лебеди с позолоченными шеями. Кое-где стекло треснуло, обнажив латунные внутренности. Фарфоровая балерина с обломанными по локоть руками кружилась между напоминающими брокколи облезло-зеленых кустов.

Безделушка, с намеком на винтажность. И все же…

В руки он ее взять не решился, но и отойти не мог. Голова вдруг стала тяжелой, но все же одна мысль упорно билась пойманной рыбешкой: ключа в шкатулке не было, так как же она завелась?

Дениска-редиска, куда ты опять подевал ключ?

– Денис? – Тоня встревоженно смотрела на него во все глаза. Оказывается, он неосознанно стиснул виски ладонями, будто боялся, что голова расколется. Кое-как Ден заставил себя опустить руки и улыбнуться. Руки, к слову, тряслись, как после недельной бессонницы.

Осталось полчаса, произнес ровный голос Адель. Даше не было слышно, это только у них с Антониной наушники. Значит, они без толку провозились уже полтора часа?

Адель всегда подъезжала на место к концу сеанса. Во-первых, чтобы решить дела с оплатой, которая по договору наступала после проведения процедуры. Во-вторых, привезти традиционный кофе и забрать их обескровленные тела, а заодно защитить от нападок разочарованных – а порой и разъяренных клиентов, ожидающих волшебного представления с обязательным хэппи-эндом в конце. А главное, скорректировать время их пребывания по ту сторону.

Кое-кто из наших до сих пор там бродит, как-то раз проговорился Иван Иваныч. Адель тогда еще смерила его таким выразительным взглядом, что бедный бухгалтер живо ретировался в свою каморку, захлопнув дверь прямо у Дена перед носом. Секреты, секреты…

Стало быть, Адель уже на месте и убедилась, что ничегошеньки у ее сотрудников не выходит. Значит, скоро подключит свои методы, стоило приготовиться.

– Вам плохо? – даже Дашин голос теперь звучал как-то иначе, и сквозь пелену участливое лицо расплывалось ухмыляющейся маской.

– Так, девочки, – Денис попытался собрать ускользающие мысли воедино.

Сейчас бы под теплое одеяло, и спать…

– Давайте-ка еще по бутерброду, и сыграем в вопросы на скорость. Знаешь такую игру, Дашуль?

– Давайте, чур я первая! – Тоня чуть в ладоши не захлопала в предвкушении. Сейчас начнет, пользуясь ситуацией, выпытывать у него всю подноготную. – Денис, у тебя есть девушка?

– Забыл про правила: личную жизнь не обсуждаем! – разочаровал ее парень. – Теперь ты, Даша: какого цвета у тебя обои в комнате?

– Желтые, – молодец, быстро ответила. Значит, клиентка пока на месте, не заменилась под шумок на фантомную копию.

Теперь главное, чтобы не сорвалась с крючка.

– Что, прямо канареечные?

– Да нет, – девочка запрокинула голову, вспоминая. – Скорее, бледно-желтые, и еще узор такой, как веревочка…

– Тогда мой вопрос! – снова бессовестно нарушила правила напарница. – А спишь ты в голубой пижаме или розовой?

Ассоциативные вопросы, детали домашней обстановки – так мало-помалу клиент воскрешал в памяти знакомые предметы, настраивался на нужный лад. Это помогало сделать процесс выуживания менее болезненным.

– Моя очередь. У тебя есть питомец? – Даша с восхищением смотрела на Тонину заколку в виде белоснежного белька с грустными глазами. Судя по всему, махнутся девоньки, когда вернутся. Ден хотел было пошутить, что надо было воспользоваться моментом и включить шантаж, но тут Адель начала действовать.

Никакой собаки. Кто с ней будет гулять, мама? – донеслось до них, и на сей раз Даша удивленно завертела головой. И побледнела.

Надеюсь, Адель, ты знаешь, что делаешь.

Дашенька, доченька, ну прости же меня! — голос внезапно задрожал, послышались приглушенные рыдания. – Ну, хочешь кролика, как в книжке? А морскую свинку?

– Соглашайся, пока предлагают, – толкнула ее в бок Тоня. Даша в ответ обреченно покачала головой.

– Ничего она не купит. Мне так уже раз двести обещали…

– Попугая проси, – подсказал Денис. – С ним прикольно. У меня такой живет, вместо будильника.

– Правда? – наконец-то в глазах появился интерес. И сквозь тяжелые портьеры в окно заглянул робкий луч надежды.

– И чтобы никаких уроков в хорошую погоду не задавали, – продолжал Денис, недоумевая, почему это напарница вдруг решила перещеголять Эмилию Кларк в игре бровями. – И мальчикам звонить не запрещали…

– Вы что? – тихо спросила Даша. А затем вдруг взвилась в воздух, буквально. – Вас мама подослала, да? Следить за мной, да?

Все-таки он перегнул палку.

Тихий голос девочки перешел на ультразвук, взорвалась в углу какая-то банка, обдав их мучнистой пылью, от которой, кажется, даже Шляпник прикрылся полой цилиндра, а кролик поспешно зажал ушами нос.

Когда все проморгались и откашлялись, Даши уже и след простыл. В потолок упиралась ржавая лестница, крышка люка, как и положено, наглухо заела, отрезав конец натянутой как струна цепочки.

– Гений, и что теперь делать? – зло прикрикнула на него Тоня. – Времени в обрез!

Ну, для таких-то ситуаций и предусмотрены отчаянные меры, если верить поговорке. Отодвинув напарницу в сторонку, Денис подхватил кружевной зонтик, процарапав крест-накрест краску на чердачной двери.

Опасно, да. Но им уже терять нечего, а вот использовать последние минуты, чтобы попробовать достучаться до девчонки – как говорится, надежда умирает последней. И снаружи вовсе неспроста сквозь низкие тучи упорно пробивалось солнце.

– Ты же видишь, она хочет домой, – прокричал он, когда кусок потолка едва не рухнул им прямо на головы. – Хочет, но боится. Да, я переиграл, каюсь. Но еще можно попробовать ее уговорить…

На крыше никого не оказалось. Но опять же, за те минуты, что они карабкались наверх, толкаясь и ругая друг друга почем свет стоит, мир вокруг успел перемениться. Уже не кошмар на готической улице, а скорее, викторианский рассвет, нежный и хрупкий.

– Вон она! – Ден первым заметил белую фигурку, сидящую прямо на краю полуобвалившегося балкона.

Как бы не спрыгнула вниз, дуреха…

– Даша…

Нет, не Даша. Очередная кисейная Алиса взглянула на него закатившимися белесыми глазами. Позади пронзительно вскрикнула Тоня —и от этого крика ввысь взмыли десятки угольно-черных галок, расколов пламенеющее небо на фрагменты дешевой мозаики. Фон, как и полагается, был слепяще-белым – хотя вот он предпочитает ретушировать фото на черном…

Причем тут вообще фотошоп? Им же девочку надо спасать, Дашу…

***

– Лежи уже, герой, – Веня, особо не церемонясь, отправил его обратно на кушетку одним из своих запрещенных корейских приемов. Из палаты доносились громкие рыдания – от которых у Дениса свело желудок.

Неужели они перестарались, и девочка ушла, насовсем?

– Ну, объясни мне, добрый молодец, кто тебя за язык тянул? – в комнату утиной походкой вплыла Адель. Кивнув Вене, по-царски одарила обоих большим капучино.

– Мы ее чуть не потеряли. Мать уже собралась во все инстанции звонить.

– Но мы же ее все-таки вернули, – попробовал перетянуть одеяло на себя Денис. Кофе с перчинкой сарказма казался еще более вкусным. Только слишком уж горячим.

Адель смерила его холодным взглядом.

– Да уж, повезло. Хорошо, что мать согласилась в последний момент подыграть. Пока девочка здесь, так что премиальные все-таки будут.

Класс. Как раз собирался купить новый шлем и перчатки.

– Так что там все-таки произошло?

Ден ловит настороженный взгляд Антонины от дверей. Ее кофе больше напоминает парфе с пышной шапочкой из пены.

Что вам рассказать, Агидель свет Чудимировна: что они слегка заигрались, отвлекшись на гротескные декорации? Или что кое-кому все же стоит походить на лекции или хотя бы сподобиться прочитать Макаренко, чтобы не опростоволоситься в следующий раз?

– Просто глубокий сон, было сложно, – Ден включает одну из самых своих лучезарных улыбок. В воцарившейся тишине слышно, как тихонько всхлипывает Даша. Рядом с матерью какой-то мужчина, похоже, Дашин отец. Слезы, упреки, обещания больше так не делать, снова слезы… Право слово, иногда Денису кажется, что они как охотники на рабов: отыскать, вернуть – а там будь что будет. И прямо сейчас его так и подмывает подойти к этим двоим и хорошенько настучать обоим по маковке тем же Макаренко или Песталоцци.

– Куда собрался? – тяжелая рука бесцеремонно прижала его обратно к кушетке. – Допивай свой кофе и поехали. И на вот, тебе передали.

В руку ткнулся острой мордочкой погрустневший кролик с огромными часами. Бедолага, отвергла тебя хозяйка, да? Ден присмотрелся, и на какой-то миг показалось, будто нарисованная стрелка сделала аккуратный шажок назад.

Мурчащая колыбельная

У клиентки была забавная привычка наматывать локоны на палец. Судя по всему, девушка отчаянно пыталась от нее избавиться, раз вплела в волосы множество звенящих колечек. В ходе разговора один из витков так прочно накрутился на палец, что пришлось звать на подмогу Тоню.

– Не дергайте, сидите смирно, я сейчас! —Пока девчонки ахали и пытались распутать темно-русый гордиев узел, Ден заценил припаркованную напротив офиса иномарку.

– Ваша?

Девушка не сразу поняла. Потом, спохватившись, испуганно замотала головой. Колечки смешно звякнули, рассыпавшись по плечам.

– Нет, что вы. Это парня. Он мне совсем недавно предложение сделал. И вот сегодня… подвез.

И подарил колечко, чуть не стоившее невесте прически. Судя по блеску, уж точно не с фианитами. Тоня смотрит с укоризной, явно не одобряя ход его мыслей. А что поделаешь? Здесь у них не вечеринка медиумов, а бизнес. Иван Иваныч в последнее время изменил своей привычке, то и дело горестно вздыхая над клавиатурой.

– Что, опять? – не сдержался парень, когда, оформив рассрочку и тихонько всплакнув у Антонины на плече, клиентка ушла. – Да ты в курсе, сколько одна эта машина стоит? Пусть сразу все платит!

– Тихо! – прикрикнула со своего места Адель. – Тебя это вообще-то не касается.

Зато его очень коснется растущий долг за квартиру. Пару месяцев он уже пропустил, нужно было купить Жаку новую клетку, побольше, иначе пернатый прохиндей орал и грозился устроить мини-апокалипсис. Сама хозяйка заходила пару раз, пока его не было – и нарвалась на парочку не вполне цензурных голосовых сообщений, которые попугай с удовольствием пересказал ей раз пять, для верности. В общем, судя по ее тону, деньги нужны были в самое ближайшее время, вся сумма полностью.

– У нее папа в больнице, – нахмурила брови Тоня, и Ден прикрылся папкой, в очередной раз заподозрил, что у нее в очках встроенный лазер. – А у парня она стесняется просить.

– Ну да, зато наедине они вряд ли стесняются… – буркнул парень, уворачиваясь от пущенного в него скоросшивателя.

Чего греха таить, цены в контракте действительно значились такие – закачаешься. И как-то до обидного нелогично соотносились с зарплатой. На вопрос, куда все уходит, Адель как-то дала ему выписку с расходами на техобслуживание, от которой Ден даже присвистнул. И еще больше зауважал Вьена: тот прямо как в том анекдоте, ковырялся в дорогущей аппаратуре, где каждая схема стоила как колесо от мерседеса. Впрочем, может, его нарочно держали в счастливом неведении, как того ювелира из анекдота.

– Ты совсем в последнее время зарвался, знаешь? – не унималась Тоня всю дорогу. Чего-чего, а воспитывать она любила.

– Что мне, уже и сказать ничего нельзя?

– Я не о том, Денис! – напарница заступила ему дорогу, встретившись взглядом с Грустным Гансом. —Тьфу, сними ты уже эту лошадь!

– Ни за что, он единственный, кого не раздражает мой сарказм, – Ден любовно погладил медальон: конский череп из серебра на массивной цепи. Вот это, что называется, стоящий аксессуар. Не то, что у некоторых: плюши, брюлики, кисточки…

– Бурчишь целыми днями как старик, только и ждешь свою зарплату. Давай вместе сходим куда-нибудь, что ли?

Понятно, очередная попытка захватить его мысли. И хотя официально Тоня считалась совершеннолетней, то ли из-за своих нелепых нарядов, то ли еще по какой причине, она упорно казалась Дену капризным подростком-переростком. Так что, несмотря на все ее выпады, разглядеть в ней женщину он при всем желании не мог.

Улучив момент, Денис подхватил один из пушистых помпончиков, украшавших Тонину прическу, и помахал им выходящей из палаты Насте.

– Пойдем, тусовщица, вон нас уже встречают.

– Только не сболтни лишнего, – прошипела напарница, и, кажется, даже попыталась двинуть его локтем в бок или что-то такое. Без особого, впрочем, эффекта, поскольку в тот день на Тоне был свитер оверсайз крупной вязки.

За все время работы, они ко многому привыкли. В том числе к специфическому больничному запаху и не самому цветущему виду клиентов. Но сегодня Денис и сам немного оторопел, когда вошел в палату. При виде исхудавшего, одна кожа да кости, бледного старика, лишь отдаленно похожего на приложенное к портфолио фото, в памяти невольно всплывали страшного вида картинки из энциклопедии, раздел истории Египта. Мерное гудение аппарата ИВЛ66
  искусственная вентиляция легких


[Закрыть] перекрывало тяжелое всхрапывающее дыхание.

– Сама привыкнуть никак не могу, – заметив его реакцию, вздохнула Настя. – Он всегда такой веселый был, активный. Дома не сидел: скучно. Вечно какие-то встречи проводил, семинары. А теперь вот…

Виен деловито прошел мимо, с нерушимым лицом принимаясь за работу, и скоро тело Петра Алексеевича скрылось за подмигивающим неводом разноцветных проводов. Ден сжал прохладную жилистую ладонь в своей. Пульс еле прощупывался.

– Ну что, начинаем, Вень?

– Сейчас.

Напарник сегодня как-то особенно долго настраивал свою бесценную технику. Они с Тоней уже успели попить водички, поспорить насчет траектории солнца и несколько раз переставить стулья, чтобы не светило в глаза, а сигнал все не появлялся.

– Что-то случилось? – подошла к ним Настя. По глазам было видно: боится. Тут и медиумом не надо быть, чтобы прочитать ее мысли: связалась с шарлатанами, отдала им последние деньги, лучше бы на платье свадебное потратила и маникюр…

– Друг, чего там? Сломалась, что ли? – Веня вместо ответа вытащил из нагрудного кармана отвертку и принялся ковыряться в корпусе. При виде вываленных на пол кишок проводов даже Дену стало как-то не по себе. По всему выходило, плакала его зарплата… Положим, отложенных денег хватит еще на пару упаковок доширака; Жак вторую неделю скорбно хрустел кормом и научился умильно тереться о его щеку, выпрашивая вкусняшки. А во сколько обойдется им ремонт этой чудо-машины?

– Погуляйте пока, не стойте над душой, – очень по-русски попросил айтишник. – Не хочет машина при вас работать.

– Может, перегрелась? – предложила Настя. – Много у вас таких вызовов?

– Последняя неделя была особенно загруженной, – покачал головой Ден, а про себя подумал: да вообще-то всего третий за месяц, бог ты мой…

– Как же неприятно стареть, – Тоня зябко дернула плечами, когда они вдвоем вышли под пасмурное небо и пошлепали по лужам в сторону ближайшего сквера. – Вот бы наши родители… снова становились младенцами. Эффект Бенджамина Баттона, как в кино. Ден, что скажешь?

– Согласен, – рассеянно ответил парень. – Как в кино. В жизни такое увидеть – врагу не пожелаешь.

***

Адель примчалась через полчаса, вся в красных пятнах и с выписанным штрафом за превышение скорости. Побагровела еще сильнее, увидев их, мирно воркующих на лавочке под каштаном, словно влюбленная парочка. Выяснилось, что Тоня некорректно описала ситуацию, будто бы Ден остался внутри, а аппарат очень невовремя сломался.

Денис даже прослезился немного.

– Не знал, что вы меня так цените.

– А то как же, вы для меня как дети, – сладко пропела начальница, и сверкнула глазами так, что и без слов было понятно: сейчас бы ка-ак обоих ремнем вдоль спины, да не один раз!

– Я вообще не понимаю, зачем нам вся эта возня с аппаратурой. Можно же своими силами…

Разговор этот он начинал далеко не в первый раз, и сам втихую по крупицам собирал информацию. Пока выходило, что бесконтактный выход в нереальность очень даже возможен. Вон даже в фильме «Бегство от сна» Деннис Куэйд сначала покорно давал себя опутывать разными датчиками, а потом разошелся до того, что начал сквозь стены проходить, мысленно.

Но сейчас Адель, похоже, слишком была озадачена причиной поломки, чтобы с ним спорить. Наскоро переговорив с Виеном, она несколько раз прошлась по палате, чуть растопырив пальцы. Ден обменялся взглядом с Тоней и закатил глаза. Сейчас снова скажет, что недобрый знак.

– Плохой знак, очень, – начальница нахмурилась, сердито глядя на их ухмыляющиеся физиономии. – А вам, я смотрю, очень весело? Может, погодим с зарплатой недельки две-три?

– Не надо! – одновременно вырвалось у обоих. Тоня, как нарочно, на днях нагрубила отцу и потому временно лишилась денежного содержания А Ден не понаслышке знал, сколько стоят ее прикиды, косметика и прочий анимешный мерч, без которых Тоня жизни своей не чаяла.

– Может, запчасти какие нужны? Вы только скажите.

– Дело не в машине, – Адель щелкнула замочком «дипломата» и в сотый раз пробежала глазами по справке. Каждый клиент, вне зависимости от длительности сна, сначала должен был пройти через руки врачей, и лишь потом – если эскулапы оказывались бессильны, – переходил к ним. Все официально, никакой самодеятельности.

А почему? Потому что очень уж многие впадали в нехороший, тяжелый сон, наглотавшись пригоршни таблеток.

– Мне кажется, они что-то темнят, – пробормотала она, направившись в кафе на первом этаже, где Настя сидела со своим молодым человеком. Сейчас будет пытать. Неспроста вчера Адель эту справку чуть не под микроскопом рассматривала, только на язык не пробовала.

– Значит, сегодня не будет сеанса? – Тоня с жалостью посмотрела на старика. – А… а вдруг он нас не дождется?

Ден пожал плечами. Бывает и такое. Тут, как говорится, надо учиться врачебной черствости. Они ведь тоже не боги, в конце концов.

Начальница вернулась минут через десять, мрачнее тучи. С ней в палату влетела расстроенная клиентка. Увидела по-прежнему копошащегося в углу Веню и совсем расстроилась.

– Как же так? – Дену даже стало ее немного жаль. Слишком растерянное у девушки было лицо, как у ребенка. – Неужели ничего нельзя сделать?

– Вы не волнуйтесь. В случае чего, деньги мы вам вернем в полном объеме, – с кислой улыбкой заверила ее Адель, и напряжение в воздухе немного разрядилось. Но все же Дену так и казалось, что злосчастная справка того и гляди подернется огоньком и превратится в пепел.

– Да не в деньгах дело… Я хочу его вернуть. Вернуть, понимаете? Он не должен быть таким. И не мог он руки на себя наложить, он бы меня никогда так не оставил…

Заплакав, Настя выбежала в коридор. В палате на некоторое время повисла неловкая тишина, прерываемая лишь возней Виена.

– Ну так что, отменяем на сегодня?

Адель тяжело вздохнула и по привычке потянулась в карман за карамелькой.

– Тоня, можешь идти домой. – устало вздохнула она. —Если починим, на задание выйдем мы с Денисом.

Задние. Как партизаны, честное слово. Только… насчет последнего, не ослышался ли он?

За все время, проведенное в их конторе, Ден ни разу не видел, чтобы начальница сама принимала участие в сеансах. А уж когда дело попахивало суицидальным душком– тем более, чуть ли не фимиамом окуривала помещение после таких клиентов.

И теперь сама Адель отправится с ним на прогулку?

Хорошенькое получится свиданьице, блин.

Однако же, спорить с Адель при ее весомости было как-то… неразумно. Да и вообще зря он внял увещеваниям Иван Иваныча больше времени уделять классике. Теперь, стоило начальнице нахмурить брови, Мамушка Маргарет Митчелл так и вставала перед глазами, вооружившись, для полной адаптации образа, традиционной русской скалкой.

Щелк!

Стоило принять решение, и машина заработала…

Все переглянулись – Настя так и вовсе помучнела и тихонько присела в сторонке на краешек стула. В воздухе ощутимо запахло мистикой.

– Тоня, иди домой, что стоишь? – повторила Адель, и голос у нее такой, прямо: беги, девочка, беги. Сейчас сюда ввалится ватага монстров. Мы их задержим, насколько сможем, а ты живи…

Что видят во сне те, кто всей душой возненавидел саму жизнь? Даже отбросив религиозную подоплеку, лезть в пекло чужих страстей Денису ой как не хотелось. Но перед глазами сама собой возникла грустная фигура Иван Иваныча, тискающая в руках квартальный отчет.