Текст книги "Шурочка и Вася в древнем городе (СИ)"
Автор книги: Мия Шугар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Глава 7
Утром Василину разбудила необычайно деятельная для такого времени суток Саша. Ну, как утром, – практически на рассвете.
– Саш, ты чего подорвалась в такую рань? – Васино недовольство Потапову совершенно не задело и она бесцеремонно подняла мечтающую выспаться подругу, отобрав хилую то ли циновку, то ли покрывало, служившее Василине одеялом.
– Я хорошо подумала над твоими словами.
– Какими именно?
– Насчёт того, что нужно не доводить легата, а попытаться с ним подружиться.
– Когда я такое говорила?
– Так вчера!
– Ничего подобного! Я такого не говорила и даже не думала..
Но Сашку уже было не остановить и Василине пришлось вставать и умываться, выслушивая попутно "чудесный" план подруги.
– Мы, Вась, в своем современном мире совершенно забыли простые истины, и сейчас самое время их вспомнить. Мне бабуля все детство талдычила – путь к сердцу мужчины лежит через его желудок! А я что?
– Что? – Василина закончила "облачаться" в заботливо предоставленный вчера слугами Флавия свежий хитон и достала из рюкзака походную расческу.
– А я, подруга дней моих суровых, совершенно забыла об этом простом, но подтверждённом сотнями поколений, правиле и сделала ставку на внешность. Но то, что хорошо в нашем времени, не факт, что будет работать в этом. Тем более, я слышала, как вчера слуги шептались о нас с тобой. У них, представляешь? – волосы красят только блудницы!
Потапова возмущённо встряхнула своими розовыми прядями и уставилась на Васю в ожидании поддержки. Василине же с утра совершенно не хотелось разруливать проблемы подобного толка, поэтому она лишь сочувственно вздохнула и занялась своей шевелюрой.
– Ты готова? – Саша едва дождалась, пока Василина отложит расчёску.
– К чему?
– Как к чему? Ты меня совсем не слушала? Пойдём готовить завтрак легату. Сытый мужик – добрый мужик. Да и я, если честно, уже не могу жевать их еду, хочется чего-то нормального.
– Так бы сразу и сказала, – хмыкнула Василина. – А то, видите ли, у неё легат голодает. Вон он какой здоровенный, явно его хорошо кормят.
На кухне в такую рань обнаружилась только совсем юная девица, лет тринадцати на вид. Она с самым разнесчастным видом (и Вася её отлично понимала) разводила огонь в очаге. При виде незваных кухонных гостей, девица выронила охапку сухих веток и испуганно прижала ладошки к груди.
– Не бойся, мы свои, – кивком поприветствовала девушку Потапова и уселась за большой и очень тяжёлый на вид стол. – Флавий во сколько встаёт?
– Ув-важаемый легат? – с благоговением переспросила девушка.
– Легат-легат. Так когда он завтракает?
Девчушка выглядела сбитой с толку и долго не могла понять, чего от неё хочет Саша. С горем пополам выяснили, что хозяин дома редко завтракает здесь, и сразу после того, как проснётся, уходит в казармы или ещё по каким делам.
– А его семья? Жена, детишки?
– Уважаемый легат ещё не получил благословения Геры и не привёл хозяйку под свой кров.
– Ну ясно… Бобылём живёт, – вынесла вердикт Потапова и потребовала у девушки, назвавшейся Димитрой, показать, где тут у них хранятся продукты.
Димитра провела подруг в большую кладовую с подполом, где Саша долго ковырялась среди кувшинов, корзин и прикрытых промасленными тряпками мисок, пока не нашла нужное.
– Ну-ка, помогайте! – вскоре Димитра, Вася и затейница Потапова нагрузились свёртками под завязку. Василине даже пришлось придерживать подбородком большой кувшин с маслом, иначе он бы точно вывалился и разбился, перебудив шумом дремлющих обитателей дома.
Саша разложила добычу на кухонном столе и задумалась, оценивая состав и количество продуктов.
– Димитра, а молоко у вас есть?
– Молоко? Зачем вам? Вы больны?
– Я? – удивилась Потапова. – Вроде, здорова… Омлет хочу приготовить, нужно немного молока.
По обескураженному виду кухонной рабочей стало понятно, – что такое омлет, она не знает, но признаваться в этом не решается.
– Ну раз нужно, то схожу на сыроварню, там как раз должны овец доить.
Димитра подхватила полы длинного хитона, и умчалась, оставив Сашу стоять с открытым от удивления ртом.
– Овечье молоко? – недоверчиво переспросила она у Василины. – А такое бывает?
– Ну… овцы же млекопитающие, значит, – бывает.
– Знаешь, я уже устала удивляться, честное слово! – Потапова покачала головой и полезла обыскивать хозяйские полки.
Вскоре на кухне закипела работа. Вернувшаяся с кувшином молока и головкой мягкого сыра Димитра, показала, как над тлеющими углями устанавливать специальную решетку под сковороду, и уселась с нескрываемым интересом наблюдать за процессом готовки.
Саша нарезала толстым туповатым ножом подкопченное мясо какой-то местной птицы и кинула вместе с кусочками лепешки на сковороду с разогретым оливковым маслом. Пока Вася следила за поджаривающимся маслом и хлебом, Саша взбила несколько яиц с молоком, сдобрила подозрительной на вид солью, и вылила эту смесь поверх ароматной поджарки.
– А откуда у вас соль? – Вася заглянула в плошку с грязно-серой влажноватой массой.
– Из моря.
– Выпариваете из морской воды?
Димитра с трудом отвела взгляд от сковороды с почти готовым омлетом.
– Воду из моря по желобу запускают в каменные чаши и оставляют так, пока вся вода не уйдет. Тогда в чашах остаётся соль, её собирают, долго перемешивают и сушат. У нас лучшая соль на побережье! Торговцы из других земель скупают все излишки и увозят к себе.
– Ну я говорю – выпаривают, – пробормотала Василина, а Саша захлопотала вокруг стола.
– Девочки, девочки, скорее. Подгорит же! Где у вас подставка под горячее? Вон та доска сгодится, давай сюда. Тарелки несите. Сыр порезали?
Разобравшись с посудой, Потапова усадила удивленную, но обрадованную Димитру рядом с собой, положила ей на тарелку порцию омлета и заставила попробовать. Глаза девушки округлились от восхищения, едва она проглотила первый кусочек.
Василина рассмеялась от такой реакции, а Саша вложила в руки Димитры старинный вариант пиалы с заваренным кофе три-в-одном.
– Попробуй. Это у нас традиционный напиток для странников, – хихикала Потапова. – Силы от него прибавляются и сонливость уходит.
– А можно мне тоже такой напиток? – чуть хрипловатый после сна голос Флавия прервал всеобщее веселье.
Димитра ойкнула, вскочила из-за стола и виновато опустила голову. Василина тоже поднялась и сдержанно поприветствовала легата. Она, в отличие от Потаповой, отлично помнила лекцию экскурсовода, на которой та подробно рассказывала об устройстве жизни жителей города. Дама с пальмой на голове особенно напирала на то, что дома херсонеситов делились на мужскую и женскую части, и представители разных полов никогда не ели за одним столом. Это было не принято. Но Сашка, пропустившая большую часть рассказа экскурсовода мимо ушей, спокойно подвинулась и даже похлопала по лавке, приглашая легата присоединится к трапезе.
Флавий если и удивился, то вида не подал, уселся и с интересом посмотрел на сковороду, в которой осталось ещё достаточно омлета.
– А Димка сказала, что вы не завтракаете, – по-свойски сообщила мужчине Саша и наполнила чистую тарелку пышным омлетом. – А я вот считаю – завтрак – самая важная трапеза за день. Как начнешь свой день, так его и проведешь, правда же?
Легат аккуратно подцепил небольшой кусочек угощения, положил его в рот, медленно прожевал и проглотил.
– Вась, сделай кофе легату, – Потапова не замечала ни предупреждающих знаков подруги, ни перепуганного вида Димитры, ни внимательного изучающего взгляда Флавия.
Так и завтракали они вдвоем под нескончаемые кривляния Саши, которая не придумала ничего умнее, чем пококетничать с предводителем римского легиона.
– Добрая еда, – Флавий отодвинул опустевшую тарелку.
– Ой, это ещё что! Вот блинчиков бы вам попробовать, только муки бы раздобыть. У вас есть мука? Мельницу уже изобрели?
Василина схватилась за голову, а рыжеволосый легат прищурил глаза, и, пристально сканируя раскрасневшееся лицо Потаповой, спросил:
– Откуда вы, говорите, прибыли?
* * *
– Так, из Кафы… – Потапова беспечно махнула рукой. – Мы там целительницами трудимся. Как вам кофе? – Саша опять, не удержавшись, захихикала. Очень уж смешное лицо было и у Димитры и у Флавия, когда они впервые попробовали растворимый напиток.
– Из, Кафы, значит… Кто у вас там, кстати, сейчас препретор? Я слышал, Юстиниан собирался убрать Ираклия и прислать своего человека.
Потапова захлопнула рот и моментально растеряла всю свою весёлость. Растерянно посмотрела на Василину, погрозившую ей кулаком, и отодвинулась от Флавия на другой конец лавки. Легат же, напротив, полностью развернулся к растерянной Саше и сложил руки на груди, строго и выжидающе наблюдая за метаниями девушки. Потапова мучительно краснела и жалобно смотрела то на легата, то на Васю и абсолютно ничего не могла придумать.
Из истории римско-византийской империи она запомнила только одно имя – Гай Юлий Цезарь, но вряд ли это он заведовал маленьким портовым городом.
Ситуацию спасла Василина.
– Простите её, уважаемый легат. – Вася подошла к подруге, заботливо приложила руку ей ко лбу, озабоченно цокнула языком и погладила Сашу по голове. Обошла её, встала за спиной и обняла, прижимая к своему животу розововолосую Потапову. – Она славная дева. Добрая, умная, руками умелая… Только прогневали чем-то Зевса её родители, наказал он их через дочь. Слаба головой дева, скорбна умом..
Потапова икнула и возмущённо вскинулась, но Василина лишь крепче прижала подругу к себе и успокаивающе похлопала по плечу.
– Не тревожься, милая… Никто тебя тут не обидит. Господин легат добрый и понимающий муж, он убогих не притесняет.
Флавий на разыгравшийся спектакль смотрел с недоумением, но без былой подозрительности, и Василина в душе ликовала, – вроде, обошлось. Расстроенная Саша не знала, что сказать и какой линии поведения придерживаться, и, потому, в основном, беспомощно хлопала глазами и невразумительно мычала, чем полностью поддерживала наспех придуманную Васей легенду.
– А врачевать-то она сможет? – осторожно поинтересовался легат. – Можно ей доверить жизнь Понтия?
– За это даже не переживайте! Лучше Александры никто с этим не справится!
Теперь-то, оценив уровень медицины в древнем городе, Василина поняла, почему Аминтос счёл их лучшими целителями из возможных. Их просто не с кем было сравнить. Не брать же в расчет Александрия с его травяными присыпками и грязными бинтами?
После беспокойного завтрака Флавий выделил девушками сопровождающего – совсем мелкого, лет семи, не старше, пацаненка, и велел отправляться в лазарет. Сам обещал зайти проведать брата позже.
По дороге Вася распекала понурую Сашу на все лады.
– Ты понимаешь, что нас могли посадить в темницу? Или куда они тут врагов и шпионов сажают…?
– Не посадили бы… – буркнула Потапова. Признавать свою вину она не любила, но тут деваться некуда, и свалить ответственность на кого-либо не получилось.
– Ты уверена? Думаешь, Флавий пожалел бы тебя?
– Не меня, а тебя!
– А я при чем?
– Ой, не надо мне тут невинность изображать! Легат бы тебя ни за что не обидел.
Василина остановилась посередине пустой по случаю раннего часа улице. Только какая-то бабуля медленно ковыляла по обочине, постепенно приближаясь к ругающимся подругам.
– Поясни? При чём здесь легат и я? Ты на что намекаешь?
– Я не намекаю, а говорю прямо – рыжий на тебя запал.
– Да с чего ты взяла?!
– С того самого! – Потапова уселась на большой валун у дороги и энергично потрясла ногой, пытаясь достать попавший в обувь камешек. – Это только ты у нас, наивная душа, ничего не замечаешь. А мужик страдает! Смотрит, как телок на мамку, чуть не облизывается.
Вася даже не нашлась, что ответить на такое заявление. Это же явный бред! Не будет такой серьезный и занятой мужчина заниматься подобными глупостями. Да, даже если и будет, у нее, у Васи, четкая позиция на этот счёт. Какие могут быть отношения между ними, представителями разных времён? Даже в современном мире редко случаются светлые истории про Золушек и принцев, все строится на деньгах и связях. Что же говорить про античность?
Пока Потапова занималась обувью, а Вася размышляла, бабулька, бредущая по дороге, подошла вплотную. Остановилась, опираясь на клюку, оглянулась по сторонам, и, неожиданно, выпрямилась, представ не такой уж и старой, какой показалась Василине поначалу.
Вид женщина имела до того озлобленный и мрачный, что у Васи по спине пробежал холодок, а Потапова, так и вовсе, замерла с сандалием в руках.
Незнакомка грозно свела густые чёрные брови, нахмурилась, нахохлилась и буквально выплюнула из себя слова:
– Вы что тут устроили, мерзавки?!
– Женщина… я бы попросила вас не выражаться, – медленно проговорила Саша, но заработала лишь пренебрежительное движение рукой в свою сторону. Потапову недвусмысленно попросили заткнуться.
– Вы что думали, можно так запросто явиться в чужой мир и делать тут все, что в ваши тупые головы придет?
* * *
Подруги переглянулись.
– Эльпида? – неуверенно уточнила Василина, чем заработала ещё один гневный взгляд женщины.
– Она самая. А теперь скажите, – на кой черт вы за мной поперлись?
Девушки приуныли. Сейчас-то они понимали, что зря затеяли игру в добрых самаритянок, но тогда, на экскурсии, им казалось правильным проявить заботу о беспомощной пожилой женщине. Хотя…. как выяснилось, не такая уж она и беспомощная, и, тем более, не пожилая. Вон как глазами сверкает и всей своей воинственной позой праведный гнев выражает.
Потапова кашлянула, возвращая севшему голосу привычное звучание.
– Так мы помочь хотели… думали, вы в беде…
– Думали они! И что же случилось с вашим мыслительным процессом потом? Ну ладно, всякое бывает, согласна. Попали в чужой мир, так сидите ниже травы, тише воды! Не высовывайтесь, не привлекайте к себе внимания, не вмешивайтесь в ход истории! Как вы додумались лечить местных своими лекарствами? Зачем спасли Фенарету? Род Гераклида должен был оборваться!
– М-мы не хотели… это случайно получилось… – пробормотала, заикаясь, Василина. До неё и самой начало доходить, что именно они с Сашей сделали. Похоже, из-за них могла измениться история человечества.
– Эффект бабочки, – потеряно добавила Потапова.
– Случайно!? – Эльпида продолжала кипятится. – И Александрия обидели случайно? И вот это вот не по вашей вине происходит?
Рассерженная женщина ткнула пальцем в сторону одного из домов, где, на минутку упущенный из зоны видимости, Спартак, совершал характерные действия с большой лохматой собакой. Солидные размеры дамы сердца не смущали желающего продолжить род кобелька, и он трудолюбиво старался произвести впечатление на будущую маму своих щенков. Впрочем, меланхоличная особа почти не обращала на вертлявого активного Спартака внимания и спокойно лежала, позволяя ему делать всё, что заблагорассудится.
– Ой! – Потапова моментально покраснела. – Спартак, фу! Фу! Нельзя, сказала!
Йорк в ответ лишь энергичнее задвигался, проигнорировав недовольство хозяйки.
Пришлось отлавливать расстроенное животное и сажать на поводок, после чего Эльпида велела продолжать путь, и сама, превратившись опять в сгорбленную временем и болезнями старушку, поковыляла рядом с "целительницами".
– Ох и натворили вы дел, безголовые… Не знаю, как и исправлять теперь.
– В каком смысле – исправлять? – Саша сбилась с шага и замотала головой. – Я никого убивать не буду!
– Как есть – безголовые, – вздохнула Эльпида. – Никого убивать и не требуется, судьба всё вернёт на места. Не сразу, правда, и, возможно, не с первого раза, но время и пространство всегда стремятся к равновесию. Только никому не дано знать, как оно повернется..
Эльпида замолчала, задумалась, девушки тоже примолкли. Так они шли некоторое время, пока Саша не набралась смелости спросить:
– Эльпида, а вы, получается, и там, у нас, и тут… у вас..
Потапова осеклась под тяжёлым взглядом целительницы и смущённо умолкла. Зато Василина почувствовала в себе силы для диалога.
– Эльпида, мы виноваты и просим прощения за то, что влезли в чужие дела, не разобравшись. Но у нас не было другого выхода, события так быстро закрутились, нужно было срочно принимать решение. Мы с удовольствием все исправим, если вы скажете, как. И с ещё большим удовольствием вернёмся назад, в свое время. Вы нам поможете?
Девушки с надеждой посмотрели на целительницу. Эльпида долго хмурилась и о чём-то размышляла, прикусывая поочередно то верхнюю, то нижнюю губу.
– Девы, девы… Добавили вы мне забот… – наконец, усталым тоном проговорила она. – Что сможем, то исправим, конечно. И начнем мы с лазарета. Не смейте там наводить свои порядки! Нельзя вмешиваться в естественный ход истории. Кому суждено уйти, тех нужно отпустить, вам ясно?!
– Ясно-то, ясно… Но как нам спокойно смотреть на мучения людей, если мы можем им помочь?
– А никак! Вас тут быть не должно, вы помните? Вот и считайте, что вас нет. – безапелляционно отрезала целительница.
– Тогда отправьте нас назад, и дело с концом!
– Экая ты быстрая… Что пёс, что хозяйка… Нельзя сейчас вам назад, проход не откроется. Нужно ждать, пока пространство, взбаламученное вами же, немного успокоится.
– Ааа… когда оно, того… успокоится?
– Когда умрут те, кого вы тут успели наспасать.
Глава 8
– Дева… воды… молю, дева..
Раненый воин метался в бреду и пытался схватить Василину за полу хитона всякий раз, когда она проходила мимо него. А проходить приходилось часто.
Эльпида, после того, как привела девушек в лазарет, о чём-то переговорила с Александрием и, оставив своих "учениц" на его попечение, ушла, напоследок строго-настрого запретив лечить раненых.
– Даже Понтия? – Саша чуть не плакала. – Легат лично попросил поднять его на ноги.
Эльпида покачала головой.
– Нельзя. Чем больше вы влияете на этот мир, тем хуже для всех. Вы сейчас спасёте одного мужчину, а он оставит потомство, которое никогда не должно было появиться на свет. И начнется хаос… Мы еще легко отделаемся, если дети спасённого станут обычными рыбаками или гончарами. И их дети, и дети их детей… А если они выберут стезю воинов или учёных? Прославят свой род великими делами или, наоборот, войдут в историю, как кровавые диктаторы? Вы представляете, что случится? Этого допустить нельзя! Поэтому, повторяю – раненых не лечить, кому судьба умереть, тот должен умереть.
– Раз мы не можем помочь, то хотя бы забери нас отсюда. Невозможно же смотреть на их мучения, – Саша беспомощно осмотрела ряды несчастных, отчаянно нуждающихся в помощи.
– Не могу. Легат приказал вам находится здесь. Так что, пока вы поступаете в услужение к Александрию, но делаете только то, что он вам скажет. И никакой самодеятельности! Вы меня поняли?
Подружки понуро кивнули, а Эльпида, видя состояние девушек, немного смягчилась.
– Милые мои, это для вашего же блага. Чем скорее успокоятся пространственно-временные потоки, тем скорее вы вернётесь домой.
Когда целительница удалилась, Василина задумчиво посмотрела ей вслед и спросила у крайне расстроенной Саши:
– Тебе не кажется, что Эльпида слишком сложно изъясняется для этого времени?
Ты тоже заметила? – оживилась Потапова. – Она вначале старалась говорить, как все тут, а потом бросила это дело. В конце, вообще, напомнила мне одного нудного профессора, Павла Геннадьевича. Вёл у нас общую ветеринарию..
Продолжить Саше не дал Александрий, появившийся в лазарете в окружении помощниц. Девушки несли тазы и плошки с травяными порошками, и постепенно расходились к больным, на которых указывал целитель. При виде Саши и Васи, Александрий скривился и сквозь зубы процедил персональное задание. Девушкам предстояло убираться в помещении лазарета и кормить раненых, чем они и занимались весь день, мужественно игнорируя явное попрание санитарных норм Александрием. Они делали, что могли – тщательно стирали бинты, отмывали до скрипа инструменты и тазы, пытались убедить женщин, занимающихся лечением, обрабатывать руки и предлагали свои услуги по смене воды.
К вечеру большинству раненых, из тех, кто ещё вчера выдавал положительную динамику, стало хуже. В том числе, и Понтию. У него опять поднялась температура и парень беспокойно заерзал на постели, мучимый жаром и болью.
Саша, насмотревшись за день на несчастных обречённых, не выдержала, расплакалась и вышла на воздух, а Василина не смогла, хоть и очень хотела сбежать из этого кошмара.
Она ходила по рядам, поила мужчин, укрывала их и меняла компрессы на холодные, чтобы хоть так облегчить жар и головную боль раненых.
Особое беспокойство доставляло ей состояние одного мужчины. Не слишком молодой, но крепкий телом, он то метался в бреду, то приходил в себя и неизменно пытался ухватить Василину за руку или одежду.
– Пить… дева, молю… пить.
Воспалённые глаза бедняги блестели от высокой температуры, пересохшие губы постоянно трескались, и раненый их то и дело облизывал, что помогало, но ненадолго. Сердце Василины сжималось от сочувствия. Очень тяжело смотреть на чужие мучения и не иметь возможности помочь.
Вася напоила больного, сделала прохладный компресс и, когда развернулась, чтобы отойти, мужчина неожиданно ухватился за её руку.
– Не уходи, дева… побудь со мной..
Вася без раздумий присела на краешек постели.
– Расскажи… что-нибудь… – прохрипел раненый.
– Что?
– Всё… равно… хочу слышать… голос..
Василина задумалась. О чем говорить с незнакомым человеком, то и дело, проваливающимся в беспамятство? Но тут её осенило.
– Хочешь, расскажу сказку?
– С-каз-ку..? Что это?
– Это… Как же тебе обьяснить-то? Сказка – это выдуманная история. Давай, я расскажу одну, и ты сам всё поймёшь?
Мужчина чуть кивнул, и Василина начала рассказ.
– Жила-была девочка. Из-за того, что она очень любила носить головной убор красного цвета, все знакомые начали называть её Красной Шапочкой..
Василина говорила тихо, чтобы не потревожить других раненых, но вскоре заметила, что к ее рассказу прислушиваются все, кое-кто даже пытался привстать и вытянуть шею, чтобы лучше слышать. Тогда она прибавила громкости голосу и продолжила повествовать о приключениях маленькой девочки. Мужчины приняли сказку эмоционально и долго не могли успокоится.
– Встретился бы мне этот волк!
– Да… я бы его познакомил со своим мечом!
– Как ты его убьешь? Его уже лесорубы наказали!
– И правильно сделали! Вот я бы…
Василина улыбалась, слушая споры и рассуждения бравых воинов. Надо же, какие они, оказывается. Сказки любят.
О каком волке речь? – появление легата оставалось незамеченным, пока он не обозначил своё присутствие неожиданным вопросом.
Воины замолчали и улеглись на свои места, возвращая скучную атмосферу больницы. Легат подошёл ближе и нахмурился при виде Василины, сидящей на постели раненого воина. Вася сразу вспомнила слова Потаповой о том, что Флавий имеет какие-то виды на неё, и от этих мыслей смутилась. Вскочила, поправила одежду и замерла перед легатом, не зная, что дальше делать и куда смотреть. Вот же Сашка, дурья башка! Наговорила всякого, а теперь ей, Василине, расхлебывай. И так не понятно, как себя вести с этим строгим предводителем целого римского легиона, а теперь и вовсе… Смущение одно.
– Так что за волк? – повторил вопрос Флавий.
– Уважаемый легат, дева нам рассказывала историю про волка и девочку, – подал голос один из раненых. – Ох, и интересно..
– Ты встретила волка? Давно? Где? – заинтересовался легат.
– Нет-нет, это выдуманная история, никого я не встречала, – начала отнекиваться Василина, подняла глаза на легата и тут же отвела их в сторону. Ну Сашка! Ну подруга! Накрутила, и теперь кажется, что Флавий смотрит как-то не так. С интересом, что ли.
Легат хмыкнул и потерял интерес к несуществующему волку.
– Как Понтий? – задал следующий вопрос Флавий, и, заметив тень, скользнувшую по лицу Василины, напрягся. – Что с ним?
Василина молча пошла по проходу в дальний конец лазарета. Флавий шел следом, и Вася спиной чувствовала давящую ауру, исходящую от этого сильного мужчины. Или ей это казалось?
Возле постели Понтия Вася остановилась и пропустила легата к брату. Флавий склонился над стонущим Понтием, внимательно осмотрел его и выпрямился.
– Ему явно хуже! Почему?
Вася удрученно молчала и не знала, что ответить на этот вопрос. Сказать правду не представлялось возможным, а врать и изворачиваться не в её характере.
– Почему моему брату стало хуже? – жёсткие пальцы легли на подбородок Василины и подняли его вверх.
Цепкий пронизывающий взгляд буквально впился в лицо Васи, считывая малейшие проявления эмоций, а, когда, девушка машинально дернулась и попыталась отстраниться, вторая рука скользнула на талию и обвила ее, фиксируя и не давая улизнуть. Наоборот, Флавий неумолимо притягивал Василину ближе к себе и склонялся, угрожающе нависая. Со стороны их пара могла сойти за пылких влюбленных, собравшихся поцеловаться в укромном уголке, но это только со стороны. На самом деле, руки легата причиняли боль, а в его взгляде сквозила угроза и желание найти виновного в состоянии брата.
– Ой! Простите!
Легат грозно посмотрел на смущенную Потапову, появившуюся в этот момент в лазарете, и явно сделавшую неправильные выводы.
Вася шикала, подмигивала, делала страшные гримасы и жестикулировала, но Саша уже вовсю рассыпалась в извинениях и понимающе улыбалась.
– Я же не знала… Но и вы тоже место выбрали… До дома бы потерпели… Ладно, я пойду, наверное.
– Стоять! – строго приказал Флавий, а Потапова отчаянно замотала головой.
– Да вы что! Не буду я тут с вами! Придумали тоже… Ну и нравы… А ещё римляне, называется..
* * *
Легат долго смотрел на лопочущую Сашу, морщил лоб, склонял голову то на одну, то на другую сторону, но, к счастью для Потаповой, так и не понял, что она пыталась сказать. В противном случае, Вася была уверена, – болтливой подружке досталось бы по бестолковой шее.
Впрочем, ей и так досталось.
– Понтию хуже. Почему? Ты не врачевала его?
Потапова раскрыла рот и сразу захлопнула. По растерянному лицу Саши, Василина поняла – заблаговременно придумать разумное объяснение для легата она не потрудилась, и сейчас всеми силами пытается выкрутиться с наименьшими потерями.
Легату затянувшаяся пауза надоела. Он вальяжно расселся на лавке у стены и повелительно махнул рукой.
– Давай, врачуй! Я подожду.
Саша побледнела, затравленно посмотрела на Василину и нерешительно подошла к больному.
– Быстрее! Или воинов позвать?
– Н-не нужно воинов, – засуетилась Потапова. – Сейчас всё сделаем.
Нависшая угроза расправы послужила отличным стимулом для девушек и они быстро привели Понтия в порядок. Под придирчивым контролем Флавия, раны юноши промыли, но, когда Саша собралась присыпать их толченой травой, легат возмутился.
– А где ваш белый порошок? Тот, которым вчера врачевали?
Пришлось доставать флакон с антибактериальной присыпкой и использовать запрещённое Эльпидой лекарство.
Флавий не успокоился, пока не удостоверился, что с братом все в порядке, и только после этого ушел, повторив приглашение переночевать и сегодня в его доме.
Других предложений девушкам не поступало и от Эльпиды не было никаких вестей, поэтому, когда Александрий отпустил их, Василина и Саша отправились прямиком к дому легата.
Всю дорогу Василина неустанно просвещала Сашу, втолковывая информацию, полученную на экскурсии.
– У них тут заведено совсем не так, как у нас. Не вздумай сейчас завалиться к ужину и сесть возле легата. Женщины едят отдельно от мужчин. Спят, кстати, тоже. И, умоляю, следи за языком!
Потапова закатывала глаза и раздражённо цокала, поражаясь древним нравам, но, в целом, соглашалась с подругой и обещала быть осмотрительнее.
Дом легата встретил подружек тишиной.
– Уважаемый легат отдыхает после симпозиума, – пояснила Димитра и провела девушек на кухню, где предложила поужинать малоаппетитной кашей и вяленым мясом.
– Вась, а что такое симпозиум? – шёпотом поинтересовалась Потапова, грустно рассматривая содержимое тарелки.
– Это что-то вроде заседания мужского клуба. Как в Англии, знаешь? Собираются мужчины, пьют вино, беседы беседуют.
– Чего сразу, – как в Англии? У нас тоже такие симпозиумы на каждой лавке собираются.
– И то правда, – согласилась Василина, а Саша отодвинула от себя миску с варевом и обратилась к прислужнице:
– Димитра, а есть что-нибудь другое из еды?
Девушка растерянно вскинула голову.
– Нет, целительница. Более ничего не готовили. Есть лепешки, сыр и вино. Подать?
– Мы на таком питании сами вперёд раненых кони двинем, – вздохнула Потапова – большая любительница вкусно и плотно поесть. – Ну, а мясо какое-нибудь имеется в доме?
– Мясо? Нет, мясо не покупали. Есть птица.
– Какая?
– Кур забили, в холодной кладовой осталось несколько штук, и, кажется, дикая птица была. – Димитра старательно припоминала, что осталось из хозяйских припасов.
– А давайте устроим небольшую пирушку? – оживилась Саша. – Тащи вашу птицу, Димка. Вась, твои приправы с тобой?
– Куда им деться? Со мной, конечно.
– Тогда и вино неси, Дим.
Димитра мало, что поняла из сказанного, но главное уяснила – есть возможность поесть, и этого оказалось достаточно, чтобы повеселевшая девушка отправилась за продуктами.
Принесенную курочку, девушки хорошо опалили над огнем, помыли, разделали и опустили в небольшой котел с кипящим маслом.
– Главное – хорошо промокнуть каждый кусочек от воды, тогда меньше брызгать будет, – учила прислужницу Саша, ловко переворачивая румяные голени и крылья. – Вась, давай свой кориандр. И соль захвати.
– Ты что! Это же семена!
– Ты огород собралась сажать?
– Эээ..
– Вот тебе и "э". Давай кориандр, не жмись. Сейчас такую вкусняшку сделаем!
Василина отсыпала горсточку сухих семян в маленькую миску и попросила Димитру растереть их деревянной ложкой, а сама подвесила в очаг ещё один котелок и вылила в него целый кувшин вина. Всыпала нужные приправы, добавила, за неимением сахара, мёд и вскоре по помещению кухни поплыл аромат горячего вина.
Девушки накрыли стол, разлили глинтвейн по бокалам, и Саша двинула трогательную речь “за гостеприимный дом, новые знакомства и свежие впечатления”.
Димитра слушала затянувшийся тост с открытым ртом, а когда Потапова рявкнула: – “За нас, девки!”, лихо отпила половину содержимого бокала, а за её спиной раздались размеренных хлопки, и вовсе подавилась.
– Добрые слова. На симпозиуме лучше не скажут, – Появление хозяина дома, как всегда, проворонили.
Легат обвёл взглядом суетливо поднявшуюся компанию, повёл носом и сглотнул. Саша крутила в руках недопитое вино, косилась на нетронутое блюдо с курочкой и грустно вздыхала. Димитра пятилась задом от стола, а Василина, вдруг, осмелела. В самом деле, они, что, делали что-то противозаконное?
– А мы тут ужинать собрались, – ткнула пальцем Вася в сторону стола. – Весь день на ногах, не приседали и очень устали. Мы вас разбудили, уважаемый легат? Извините, не хотели.
