Текст книги "Герцог-сердцеед"

Автор книги: Мишель Селмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава тринадцатая

Виктория сидела с Чарлзом на заднем сиденье автомобиля, который вез их в дом его родителей. В конце концов, она все-таки уступила уговорам Чарлза, которыми он донимал ее всю последнюю неделю, и согласилась поехать вместе с ним.

К этому дню уже многое изменилось.

Виктория и миссис Мид стали чуть ли не приятельницами, пусть еще и не видя друг друга. Мать Чарлза продолжала ежедневно звонить в офис, но иногда выказывала желание, поговорить именно с Викторией, а не с сыном. Она спрашивала, что, на ее взгляд, предпочтительнее для ужина: говядина или рыба? В какой комнате ей бы больше понравилось: с выходом на океан или в сад? Какое постельное белье она предпочитает: хлопковое или шелковое? Есть ли у нее любимое вино или она предпочитает коктейли? И все в таком же духе. Виктория даже задумалась, уделяет ли миссис Мид такое внимание всем гостям или только ей?

В каждом телефонном разговоре мама Чарлза повторяла, с каким нетерпением они с мужем ждут встречи с ней. И хотя герцогиня ни разу не спросила прямо, какие отношения связывают Викторию с ее сыном, кроме деловых, та не могла избавиться от мысли, что миссис Мид видит в ней чуть ли не будущую невестку. Ах, если бы Чарлз был другим человеком…

Впрочем, пока им с Чарлзом было действительно хорошо вместе, и не только в спальне. И когда он возникал в ее кабинете или, к чему она уже привыкла, без приглашения заявлялся к ней в квартиру, Виктория не могла унять учащавшегося сердцебиения. Однако она по-прежнему избегала говорить о том, какие у них отношения и есть ли они между ними вообще.

Иногда Чарлз настаивал, но Виктория уклонялась от ответа, не желая признаваться ему, что ей нравится ощущение собственной власти над ним, даже если это ей только казалось. Она играла в слишком опасную игру. Слишком близко она подошла к тому порогу, за которым можно было встретить любовь. Допустить такое было ни в коем случае нельзя, ведь только неясность в их отношениях позволяла поддерживать к ней его интерес. Виктория лишь надеялась, что к тому времени, когда ему наскучит, она уже не будет его личной помощницей. Это заставило ее вспомнить еще кое о чем.

– Кстати, до того как мы вышли, звонили из кадрового агентства. У них есть резюме четырех подходящих соискательниц.

– Хорошо. Назначь им собеседования в начале следующей недели.

– А стоит ли так торопиться? Ты не одобрил ни одну девушку, которую я выбрала. – Виктория склонялась к мысли, что это происходило потому, что их профессиональные качества превосходили их внешние достоинства.

– Среди них не было достойной. Разумеется, это было не так, и очень скоро.

Чарлзу придется сделать выбор, чтобы опять не остаться без личной помощницы. К тому же Виктория уже ждала звонка, который должен был изменить ее судьбу. Как сказал ее отец, это был шанс, выпадающий раз в жизни. Странно было только то, что наряду с волнением она испытывала сожаление.

Машина, оставив позади автоматически открывшиеся при их приближении ворота, покатила по длинной извилистой подъездной дорожке. После одного из поворотов Виктория увидела дом, который впоследствии должен был перейти Чарлзу по наследству.

Его размеры поражали. Построенный в девятнадцатом веке, он был окружен акрами аккуратно подстриженных лужаек, которые заканчивались частным пляжем.

– Что скажешь? – спросил Чарлз.

– Невероятно, – ответила Виктория. – Как давно он принадлежит вашей семье?

– Вообще-то он принадлежит нам по материнской линии. Ее семья родом с острова Томас, но они эмигрировали сюда в конце девятнадцатого века.

– Не знала, что у тебя есть родственники на Томасе. – До недавнего времени монархи с острова Морган были в неладах с представителями других королевских семей.

– Ты там когда-нибудь была? – (Виктория покачала головой.) – Томас сильно отличается от острова Морган. В основном там занимаются фермерством и, по здешним меркам, сильно отстают от современной жизни. Там выращивают экологически чистые продукты. В основном они экспортируются за границу. Думаю, нужно будет съездить туда и все тебе показать.

Виктория не знала, как отнестись к словам Чарлза. Они были вместе уже четыре недели, хотя она не понимала, благодаря чему это стало возможным. В любом случае девушка не стала придавать его словам особого значения, так как скоро могла вообще покинуть остров.

Выйдя из машины, Виктория вдохнула соленый морской воздух и почти сразу заметила вышедшую встречать их немолодую пару.

Родители Чарлза были очень красивы, но его мать, как показалось Виктории вблизи, выглядела значительно моложе своего супруга – красивая, обаятельная и очень энергичная леди. Отца Чарлза она представляла совсем другим. Он был не молод, но очень привлекателен и, похоже, следил за физической формой. Теперь стало понятно, от кого Чарлз унаследовал свою красоту.

Интересно, были бы их дети с Чарлзом так же очаровательны? Эта мысль была настолько неожиданной, что Виктория сама не понимала, как она могла у нее возникнуть. Она ведь даже не знает, хочет ли Чарлз иметь детей. Но это и к лучшему. Потому что, если Чарлз хочет детей, это сделало бы его в ее глазах еще более привлекательным.

– Твои родители очень красивы, – шепнула она. – Но я думала, твоя мать старше.

– На этот счет не заблуждайся. Ты видишь результат недавней пластической операции.

Виктория отошла немного назад, когда герцогиня заключила в объятья своего сына.

– Наконец-то я тебя снова вижу! Хорошо доехали?

– Без приключений, – сказал Чарлз, высвобождаясь из ее объятий, чтобы протянуть отцу руку для рукопожатия. – Привет, папа.

– С приездом, сын, – с улыбкой, осветивший его лицо, сказал мистер Мид.

Чарлз оглянулся через плечо.

– Мама, папа, это моя помощница Виктория Хьютон.

– Рада познакомиться с вами, – Виктория слегка поклонилась и пожала им руки.

– Взаимно, Виктория, – сказала миссис Мид. – Пожалуйста, зовите меня Пип, а моего мужа Грант.

Услышав ее имя, Виктория закусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Знаю, знаю, о чем вы думаете, – улыбнулась ей миссис Мид и, взяв Викторию за руку, повела ее к дому. – Что скажете о моем имени?

– Оно необычное, – признала Виктория.

– Вообще-то это сокращенно от Персефоны.

Это имя тоже не каждый день услышишь, подумала Виктория, но вслух ничего не сказала.

– Не знаю, говорил ли вам Чарлз, но раньше я работала моделью.

– Нет, он ничего такого не говорил. – Но в это легко можно было поверить.

– Это было еще в шестидесятых. – Мать Чарлза чуть смущенно улыбнулась. – Да, я еще пытаюсь ненадолго удержать молодость… Но я не об этом хотела сказать. В те годы я была худенькой, но ниже остальных девушек, поэтому все стали звать меня Пипсквик[1]1
  Мелюзга, шмакодявка (пер. с англ.). – Прим. пер.


[Закрыть], а затем и просто Пип. С тех пор все зовут меня только так. Верно, Грант?

– Сколько тебя знаю, – согласился ее муж.

Виктории было трудно в это поверить, поскольку сама она превосходила в росте разве только подростков, да и то не всех.

– Естественно, мое новое имя привело моих родителей в ужас, но тогда я очень любила бросать вызов условностям, поэтому мне оно чрезвычайно понравилось.

Внутри дом оказался таким же великолепным, как и снаружи. Высокие потолки, старинная мебель и полированное дерево составляли разительный контраст с домом Чарлза, выдержанного в современном стиле.

– Пойдемте, покажу вам вашу комнату. После этого ждем вас в гостиной, чтобы выпить вина перед ужином. Грант, – обратилась она к мужу, – будь душкой, проверь, что Джеффри принес из погреба то вино, которое я заказывала.

Улыбнувшись Виктории, ее муж направился в противоположную сторону. Если ему не нравилось, что приходится выполнять поручения жены, он ничем этого не выдал.

– Он эксперт по винам, – объяснила Пип. – Сама я предпочитаю джин с тоником.

Комната, в которую привела ее миссис Мид, была оформлена в викторианском стиле, с мебелью, как подозревала Виктория, из той же самой эпохи. Хотя и слишком вычурно, на ее взгляд, но красиво.

– Могу прислать к вам кого-нибудь, чтобы помочь с багажом, – предложила мать Чарлза.

– Спасибо, я сама справлюсь, – поблагодарила ее Виктория.

– Что-нибудь еще, пока я здесь? – Ничего не нужно. Спасибо.

– Мама, – вмешался Чарлз, – почему бы нам наконец не оставить Викторию? Мы можем зайти ко мне.

– Если вам что-нибудь понадобится, позвоните. – Герцогиня указала на панель связи. – Вам помогут в любое время.

– Спасибо, – улыбнулась Виктория.

– Но вы ведь спуститесь в гостиную через час?

– Конечно, Виктория спустится, – ответил за нее Чарлз, чуть ли не выталкивая свою мать из комнаты. Прежде чем закрыть дверь, он сказал: – Чуть позже я зайду к тебе и покажу, где находится гостиная, а потом устрою маленькую экскурсию по дому.

При этом он так выразительно посмотрел на нее, что Виктория поняла, что на уме у него не только экскурсия.

– Чарлз, она так мила! – воскликнула его мать, когда они зашли в его спальню. – Очаровательная хрупкая фея.

– Не особенно заблуждайся на этот счет. Эта фея может за себя постоять.

– Именно такая женщина тебе и нужна! – заявила она.

– Пожалуйста, не начинай, – попросил Чарлз, зная, куда может завести этот разговор.

Однако его мать пожала плечами и с невинным видом посмотрела на сына.

– Не начинать что, дорогой?

– Разговоры о том, что мне пора остепениться.

– А что такого в том, если я хочу, чтобы ты женился? – нахмурилась она. – Я не становлюсь моложе, а мне еще хочется понянчить одного, а то и двух внуков.

– Тебе только пятьдесят восемь.

– Я и сама знаю, сколько мне лет, молодой человек, – строго сказала она.

– Но ты не выглядишь старше тридцать пяти, – галантно добавил он.

– Вот это другой разговор, – улыбнулась миссис Мид и похлопала его по щеке, чем сразу напомнила Чарлзу, почему он старался бывать дома как можно реже.

Он положил сумку на постель с намерением разложить вещи.

– Позови горничную, – сказала ему мать.

– Ты знаешь, что я предпочитаю раскладывать свои вещи сам.

С тяжелым вздохом она села на кровать и стала наблюдать за ним.

– Ты привез смокинг?

– Разумеется.

– А Виктория?

– Думаю, в платье она будет смотреться куда симпатичнее.

– Чарлз, ты же знаешь, что я имею в виду.

– Знаю. Тебе не о чем беспокоиться, – заверил он ее.

– Я хотела предложить ей надеть одно из своих платьев, но они будут ей слишком длинными.

– Я купил ей платье.

– Ты купил ей платье? – удивилась она.

– Но это ничего не значит. Я всего лишь хотел, чтобы она не чувствовала себя не в своей тарелке.

– Да, – протянула миссис Мид, – не помню даже, когда ты приезжал к нам с женщинами…

– Мы не встречаемся, – на всякий случай сказал Чарлз.

Но ситуация действительно выглядела немного запутанной. Виктория так и не сказала, есть между ними отношения или нет. Если их встречи не подходят под определение «отношения», то как их называть? В прошлом он так долго не встречался ни с одной из женщин.

Чарлз ждал, когда ему наскучит эта девушка, когда встречи с ней потеряют всякую прелесть. Но удивительное дело, с каждым днем он только привязывался к ней сильнее!

– Если вы не встречаетесь, тогда что делаете вместе? ^— Едва его мать задала этот вопрос, как тут же поспешила добавить: – Нет, лучше не отвечай.

– Виктория мой друг, – сказал Чарлз и, к своему изумлению, понял, что это действительно так.

А вот когда он стал считать ее своим другом, Чарлз и не заметил. В прошлом он никогда не думал о женщинах, с которыми встречался, как о своих друзьях.

Да уж, в отношениях с Викторией было много, чего необычного, и Чарлз чувствовал, что после их логического завершения он даже может – кто знает? – начать скучать по ней.

Ужин с Чарлзом и его родителями прошел просто замечательно, хотя миссис Мид по-прежнему не отставала от своей гостьи.

– Что? – недоумевала Пип, ловя на себе предупреждающие взгляды со стороны мужа и сына, и продолжала заваливать Викторию вопросами. – Мне просто интересно ее мнение!

Виктория охотно отвечала, хотя к десерту ей уже начало казаться, что испанская инквизиция была милосерднее к своим жертвам. Когда вопросы приобрели более личный характер – «Так вы думаете, что когда-нибудь захотите завести детей?», – Чарлз заявил, что обещал своей помощнице экскурсию, которая закончилась, как и следовало ожидать, в спальне Виктории.

Позавтракав на следующий день, они несколько часов провели с родителями Чарлза за беседой, просмотром семейных альбомов, прогулкой по саду и по побережью. Ее здесь так хорошо приняли, что Виктория посмеялась над своими прежними страхами. Правда, она ожидала, что матери Чарлза скоро надоест ее общество, но этого не случилось. Пип не желала отпускать гостью от себя вплоть до того момента, когда настало время одеваться для вечера.

– Ты им понравилась, – сказал Чарлз, когда они поднимались в свои комнаты.

– Мне они тоже. Честно говоря, я не ожидала, что твоя мать будет оказывать больше внимания мне, а не тебе.

– Это нормально. Для нее ты новый человек, а она любит встречаться с людьми.

Эту черту ее характера кое-кто унаследовал, подумала Виктория. Чарлзу до поры до времени тоже было интересно все новое. Пока ему с ней не скучно, но рано или поздно это должно было случиться. Эта мысль то и дело возникала у нее, но она старалась об этом не думать – для нее разрыв всегда означал страдания. Она может сколько угодно обманывать себя, что легко забудет Чарлза, но в глубине души знала, что это не так.

– Прием начнется через три часа, – сказал Чарлз, когда они дошли до того места, где их пути расходились. – Сколько времени тебе понадобиться, чтобы одеться?

Виктории не нужно было спрашивать, почему этот вопрос его так интересует – достаточно было взглянуть на его многообещающую улыбку.

– У тебя или у меня? – только и спросила она.

Глава четырнадцатая

В ожидании Чарлза Виктория была как на иголках. Они уже опаздывали на полчаса, и во многом благодаря Чарлзу, который никак не желал покидать ее спальню, так что ей пришлось буквально вытолкать его за дверь.

Она уже была готова, и ей ничего не оставалось делать, как сидеть и думать о том, что внизу ей предстоит встреча с сотней или около того людей, которых она вряд ли знает. Что, если они и заметить ее не захотят? Она ведь не относилась к высшему обществу – даже в то время, когда они с отцом владели известным отелем.

Когда раздался стук в дверь, Виктория вздрогнула. Вскочив с кровати, она оправила платье, сделала глубокий вдох и, пытаясь унять сердцебиение, произнесла:

– Войдите.

– Мы опоздаем, – раздался за дверью голос Чарлза, а затем появился он сам. В смокинге он выглядел невероятно элегантно. Увидев ее, он резко остановился, словно наткнулся на невидимую стену, и несколько секунд просто смотрел на нее.

Виктория дополнила красное платье небольшим бриллиантовым ожерельем своей матери и надеялась, что ее туалет ни в чем не будет уступать туалетам других дам.

Проглотив комок в горле, она затеребила юбку.

– Что скажешь?

– Ты выглядишь… – Чарлз покачал головой, словно не мог найти подходящих слов. – Бесподобно, – наконец сказал он.

– Правда? – на всякий случай переспросила Виктория.

– Так бесподобно, что у меня просто нет других слов. – Он дотронулся до ее щеки рукой и запечатлел на губах легкий поцелуй.

В этот самый миг между ними словно что-то произошло. Виктория видела по глазам Чарлза, что и он это почувствовал. Их отношения неуловимо, но бесповоротно изменились.

– Виктория… – начал Чарлз, и она каким-то чутьем поняла, что он собирается ей сказать о пробуждающейся в его сердце любви. Она была уверена в этом, будто он уже произнес эти слова. Ее сердце замерло, но она их так и не дождалась. Чарлз струсил в последний момент. – Нам пора.

Виктория кивнула. Она не могла винить его в том, что он испугался признаться в своих чувствах, тем более что для него это, возможно, было в первый раз. Но если бы он их только произнес, она бы также открыла ему свое сердце и призналась, что чувствует то же самое.

Как Виктория и предполагала, все гости принадлежали к высшим слоям общества, но, вопреки ее предубеждениям, никто не обращался с ней так, словно хоть в чем-то считал ее ниже себя, Возможно, именно так они и думали, но были достаточно хорошо воспитаны, чтобы это не демонстрировать.

Пип представила ее всем гостям, с которыми, на ее взгляд, ей было просто необходимо познакомиться. При этом она шепотом рассказывала ей ходящие о них сплетни, чем весьма позабавила Викторию.

Она снова встретилась со всеми членами королевской семьи, и каждый из них пытался – причем иногда чересчур энергично – убедить ее не увольняться из компании. Виктория отвечала, что она обязательно подумает, прежде чем принять окончательное решение. Когда она поняла, что все искренне этого желают, то даже пожалела, что ей придется покинуть остров. Правда, если Чарлз попросит ее остаться…

И это уже не казалось таким уж невероятным, так как весь вечер он не спускал с нее глаз. В какую сторону она бы ни посмотрела, его страстный взгляд следовал за ней. Виктория была готова поклясться, что знает, о чем он думает, глядя на нее, – что она безумно нравится ему в этом красном платье, но он ждет не дождется, когда сможет его с нее снять.

Он почти не скрывал своего интереса к ней, что не могло укрыться от гостей, тем более от женщин, жаждущих завладеть его вниманием.

– Мой сын только на тебя и смотрит, – сказала ей Пип с улыбкой матери, чья мечта женить своего сына наконец-то начинает сбываться.

– Да, я заметила.

– Он продолжает настаивать на том, что вы друзья, но я никогда не видела, чтобы Чарлз смотрел на женщину такими глазами.

Надежда вспыхнула в Виктории с новой силой. Что, если ей не показалось и Чарлз начал испытывать к ней глубокие чувства?

Их разговор прервал сам Чарлз:

– Виктория, ты не потанцуешь со мной?

– Конечно, – опередила Викторию миссис Мид. – Ступайте.

Под звуки медленного танца Чарлз обнял Викторию, безотрывно глядя ей в глаза и чуть ли не гипнотизируя ее своим взглядом.

– Только не говори моей маме то, что я сейчас тебе скажу, – шепотом сказал он. – Ты здесь самая красивая женщина.

Так это было или нет, но Виктория действительно почувствовала себя самой прекрасной женщиной.

Чарлз пытался смотреть Виктории в глаза, но ее губы так и притягивали его взгляд.

– Ты даже не представляешь себе, как сильно я хочу тебя поцеловать.

– А ты не представляешь, как сильно мне хочется, чтобы ты меня поцеловал, – улыбнулась Виктория, зная, что Чарлз этого не сделает, так как их уговор включал в себя ее требование: никаких знаков внимания на публике. Чарлз согласился, чтобы скрыть их отношения от родителей, а Виктория – чтобы скрыть их связь от всех остальных.

– Тогда я просто обязан это сделать, – неожиданно услышала Виктория и, словно все происходило в замедленной съемке, увидела, как он наклоняется к ней, а затем почувствовала его губы на своих губах.

Чарлз поцеловал ее прямо в центре зала, на виду у всех. Его поцелуй, сначала легкий, вскоре стал глубоким и нежным. Виктория знала, что они приковывают к себе взгляды, но в эту минуту ей было все равно.

Они оба неохотно прервали поцелуй. Виктория прижалась щекой к его груди, продолжая двигаться в такт музыке и чувствуя, как ее переполняет счастье. Отсутствовал в ней и страх сделать то, на что не хватило мужества у Чарлза, – признаться в своих чувствах.

– Чарлз, мне кажется, что я начинаю в тебя влюбляться, – прошептала она, мечтая о том, как после этих слов он крепче прижмет ее к себе и посмотрит на нее сначала с удивлением, а затем с возрастающей радостью. Но Чарлз вдруг как будто окаменел.

Виктория ждала от него хоть каких-нибудь слов в ответ на свое признание, но он продолжал молчать.

Счастье, которое переполняло Викторию, вдруг рассеялось как дым. Его напряженное молчание могло значить одно: она ошиблась. Хотя она начинала встречаться с ним, не строя никаких иллюзии, уберечь сердце ей не удалось.

Да, она не властна над своими чувствами, но почему позволила себе верить в то, что Чарлз изменился, что она стала ему небезразлична, лишь потому, что с ней он встречается дольше, чем с женщинами, которые были до нее?

Считать так было глупо и самонадеянно с ее стороны.

Виктория проглотила слезы унижения, подступившие к ее глазам.

– Спасибо за танец, – сказала она, подняв голову и глядя ему в глаза. Ее лицо напоминало улыбающуюся маску. – Теперь прошу меня извинить…

Она вырвалась из его рук и поспешила прочь, чувствуя, как ее охватывает ледяной холод.

– Что ты натворил? – услышал Чарлз за спиной голос матери, беспомощно наблюдая за тем, как Виктория идет к двери.

– Не вмешивайся, мама, – предупредил он.

– Что ты ей такого сказал, что она побледнела как полотно?

– Ничего. Абсолютно ничего.

В этом и была проблема. Чарлз молча выругался. Зачем Виктории понадобилось все испортить? Им было так хорошо вместе… И когда, черт возьми, она успела в него влюбиться? И что ему делать с ее признанием? Может, с надеждой подумал он, она поддалась свойственной женщинам сентиментальности? Романтическая музыка, медленный танец… Если это так, нужно немедленно все выяснить, пока ситуация не запуталась.

Чарлз сделал шаг, но его мать его удержала.

– Родной мой, я уверена, что именно эту женщину, ты искал всю жизнь. Ты просто боишься признаться в этом себе.

– Извини, мама, не сейчас.

Дверь ее спальни оказалась закрыта.

– Виктория, – позвал он, впрочем не особо надеясь услышать ответ. – Мне нужно с тобой поговорить.

– Не заперто.

Виктория стояла у кровати. Перед ней лежал открытый чемодан: Ее вечернее платье висело на спинке кровати.

– Что ты делаешь?

– Я решила, что мне нужно сложить вещи, – не глядя на него, сказала она. – Платье я оставляю. Оно мне больше не понадобится.

И лишь в эту секунду Чарлз понял, что Виктория сказала ему то, что чувствовала на самом деле.

– Виктория, мне жаль…

– Ты не виноват. Мне не следовало этого говорить. Не знаю, как у меня вырвалось. Может, временное умопомешательство?

– Ты не дала мне возможности ничего сказать.

– Твое молчание было достаточно красноречиво.

– Прости, я просто не…

– Не испытываешь ко мне таких чувств? Я поняла. Не стоит себя утруждать.

– Мы оба согласились на то, что наши отношения будут временными.

– Верно.

– Но это не значит, что ты мне безразлична.

Виктория наконец посмотрела на него.

– Послушай, я же сказала – не стоит ничего объяснять. Ты прав. Рано или поздно это должно было кончиться.

– Но не прямо в эту минуту!

– Именно в эту минуту!

Конечно, она была права. Он не сможет с ней встречаться, зная, какие чувства она к нему испытывает. Но почему тогда ему кажется, что позволить Виктории уйти сейчас – ошибка?

– Не знаю, что и сказать…

– Ничего говорить не надо. Спасибо, что пришел узнать, все ли со мной в порядке, теперь можешь возвращаться к гостям. Ты ни в чем не виноват.

Так ли это? Мог ли он сделать что-нибудь, что заставило бы ее поверить в то, что ее чувство взаимно?

– Пожалуйста, оставь меня, – попросила Виктория.

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

– Да.

Чарлз молча вышел.

В город на следующий день они возвращались в молчании. Чарлз попытался было завязать разговор, но не нашел отклика. Виктория не выглядела оскорбленной или задетой. Она просто стала к нему холодна.

Он не стал провожать ее до квартиры, решив, что ей лучше побыть одной, но в понедельник Виктория не пришла на работу. Зайдя в кабинет помощницы в одиннадцать часов, Чарлз увидел, что все ее вещи исчезли. Несколько секундой просто стоял, а затем решительно направился к двери.

– Отмените все встречи, – бросил он на ходу Пенелопе.

В нем бурлило негодование. Если он и причинил Виктории боль, это не повод не являться на работу, не предупредив его!

Машина Виктории стояла у ее дома.

– Виктория! – громко позвал Чарлз, барабаня в дверь.

При виде ее изнеможенного лица его гнев мгновенно утих.

– Ты не пришла на работу. Я волновался.

– Вообще-то мои три недели истекли, так что формально я у тебя уже не работаю.

– Но мы еще никого не нашли на твое место.

– Тогда тебе придется выкручиваться самому.

Но это не полный их договор! Чарлз нахмурился.

– Может, ты хотя бы пригласишь меня войти?

Виктория помедлила, но потом все же сняла дверную цепочку и отступила в сторону.

– Только на минуту. Мне еще нужно упаковать вещи.

– Ты куда-то собираешься?

– Съезжаю с квартиры.

– Ты нашла другую?

– В Лондоне.

– Ты уезжаешь? – с заминкой спросил Чарлз.

– В пятницу. Мне предложили место в пятизвездочном отеле. Я приступаю со следующего понедельника.

И снова Чарлзу потребовалось немного времени, чтобы смысл ее слов дошел до его сознания.

– А как же «Ройял Инн»?

– Я говорила тебе с самого начала, что не останусь.

– Но все хотят, чтобы ты продолжила работать! Я обещал, что постараюсь тебя уговорить.

– Скажешь, что у тебя не получилось.

– Нет, я не верю! Ты не можешь уехать.

Его убежденность заставила Викторию улыбнуться.

– Еще как могу! – Она хмыкнула. – Если, конечно, ты не сможешь убедить меня остаться. Ну, так что ты готов мне предложить?

– Мы можем продолжать встречаться, как и до того, прежде чем… – Договорить Чарлз так и не сумел.

– Извини, но мне это не интересно.

– А неделю назад тебе было интересно. Ты не возражала, что у нас отличный секс и никаких обязательств, – заметил он.

Лицо Виктории стало замкнутым.

– Возможно. Но больше не хочу ждать, когда я тебе надоем и ты меня бросишь.

– Поэтому решила, что именно ты бросишь меня?

– Думаю, с тобой это впервые, но уверена, ты переживешь столь горький опыт.

Чарлз замолчал, но не потому, что ему нечего было сказать, а потому, что в словах Виктории была правда. Рано или поздно она бы ему наскучила – так было со всеми женщинами, с которыми он встречался. С его стороны было бы эгоистично просить ее остаться, зная, что однажды он снова сделает ей больно.

Кивнув, он вышел из ее квартиры, чувствуя непонятную тяжесть на сердце.