Текст книги "Секреты соблазнения"
Автор книги: Мишель Маркос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Встань пониже, чтобы тебя не было заметно, – добавил Малькольм. – Помни, если ты не обнаружишь себя, ничего плохого не произойдет. Используй кусты как прикрытие. И если со мной что-нибудь случится, не оставайся тут. Беги назад, в Форт-Август, в замок лорда Аски. Договорились?
– Да, – солгала Серена.
Она и не думала оставлять Малькольма, даже если он будет настаивать.
Они крались к замку со стороны леса, в подлеске их было не видно. Это замедляло их продвижение, зато они оставались незамеченными. Малькольм ступал бесшумно, даже Серена, которая шла в нескольких футах от него, ничего не слышала. Он предусмотрительно ступал на землю или на мох, минуя опавшие листья, которые хрустели под ногами Серены. Несмотря на свой страх пауков, сейчас она не очень-то и думала о них. Она надеялась, что ее отец находится прямо за серыми каменными стенами, и все время боялась, что что-то может случиться с двумя самыми дорогими ей мужчинами на земле.
Малькольм неожиданно замер. Он услышал какой-то шум и затих, прислушиваясь. Сердце Серены бешено застучало. Вдруг она тоже услышала звук. Он напоминал раскаты грома в низком небе вдалеке, но становился все громче и сильнее, пока почва от него не затряслась под их ногами.
– Это солдаты, – сказал Малькольм. – Они уходят из крепости.
Серена сжала его руку.
– Что, если они забрали с собой отца?
Желваки заиграли на его челюстях.
– Пойдем, надо проверить.
Они покинули подлесок и побежали к каменной дамбе, тянувшейся вдоль дальнего края пастбища для овец. Прокравшись вдоль низкой стены, они нашли удобный наблюдательный пункт, откуда хорошо просматривались двери замка.
Замок Рам-Друайон представлял собой крепость, построенную около пятисот лет назад. Это была высокая квадратная постройка, обнесенная толстыми стенами, со внутренним двором в центре.
Из-за поднятой решетки появлялись ряды солдат, по четыре человека в каждой шеренге, следовавшие за конными полковыми командирами. Их рядам не было видно конца – сотни и сотни мужчин уходили на войну. Пехота держала в руках зажженные факелы, и от этого казалось, что клыкастая пасть замка извергает пламя. Это было ужасающее зрелище.
– Трудно сказать, есть ли среди них посол. Я должен выяснить наверняка, внутри он еще или нет.
Серена сделала шаг, чтобы последовать за ним, но Малькольм остановил ее.
– Нет. Ты останешься здесь. За дамбой тебя никто не увидит.
– Я хочу…
– Если я не вернусь через пятнадцать минут, возвращайся к лошадям и скачи в Форт-Август. Ясно?
Серену переполняли эмоции. Она мечтала вернуть отца, но не хотела отпускать Малькольма. За одно мгновение все повороты отношений с Малькольмом промелькнули перед мысленным взором Серены. С какого момента она перестала бояться его и стала бояться за него?
От волнения она нахмурилась.
– Будь осторожен.
Он ободряюще поцеловал ее.
– Скажи это тому, кто встретится на моем пути.
Серена смотрела, как Малькольм бесшумно бежит через луг. Вот он перепрыгнул дамбу вдалеке и скрылся из виду.
Секунды тянулись медленно, минуты еще дольше. Глаза Серены наполнялись слезами, когда она высматривала у грозного замка своего любимого. Малькольм, казалось, ушел всего секунду назад – и в то же время бесконечные мгновения полностью поглотили его…
На расстоянии показалась тень, и Серена увидела, как через дамбу летит тело мужчины. Со стуком ударившись о землю, оно осталось лежать неподвижно. Малькольм?! У нее чуть не остановилось сердце. Затем она увидела другого мужчину, перепрыгивающего дамбу. Он побежал прямо к ней.
Луны не было видно, но она узнала бы его даже в полной темноте.
– Малькольм! – Серена обняла его и крепко прижала к себе. – Слава Богу, с тобой все в порядке.
– Твой отец внутри, – сказал Малькольм задыхаясь. – Он жив. Его держат в подземной темнице.
– Уф! – с радостью выдохнула она.
– Я также узнал, что британцы уже подошли к Инвернессу. Маккалоу отправился на бой.
– Мы можем сейчас вызволить отца? Это безопасно?
Малькольм покачал головой:
– Замок находится под усиленной охраной. Маккалоу подтянул резервы.
– Сколько человек?
– Около сотни.
– Сто? Как же мы сможем спасти моего отца?
– Я найду способ. Жди здесь.
– Черта с два! – Слетевшее с языка ругательство удивило ее саму. – Я не собираюсь опять здесь оставаться. Мы пойдем вместе.
– Я не могу тебе это позволить. Если с тобой что-нибудь случится…
– Малькольм! – твердо сказала она. – Я нуждаюсь в тебе, и поэтому ты здесь. И я не могу отпустить тебя туда одного. Сейчас я тебе нужна.
Она видела, как меняется его лицо, пока он тщательно обдумывал ее предложение, взвешивая все «за» и «против».
– Хорошо. Но делай лишь то, что я тебе скажу.
Она направила на него дуло пистоля.
– Если только вежливо попросишь.
Они бежали по лугу. Серена бросила взгляд на юношу, лежавшего у дамбы со связанными за спиной руками и кляпом во рту. Рядом на ветру развевались клочки бумаги.
– Кто это?
Малькольм вскользь ответил:
– Просто услужливый молодой человек, который сообщил мне нужные сведения. Не беспокойся о нем. С ним все будет в порядке. Правда, когда он очнется, какое-то время поболит голова.
Они пробрались под поднятой решеткой и рванули к карете, находившейся во дворе. Около сломанного экипажа стояло разбитое колесо. Масляные лампы, висевшие на стенах, окрашивали внутренний двор в желтый цвет. Двое парней угрюмо бродили по двору, собирая разнообразный мусор, оставшийся после ухода солдат.
– Дугал! – крикнул один из них, но ответа не было. – Дугал!
Сердце Серены часто забилось. Вне всякого сомнения, он звал того юношу, который все рассказал Малькольму.
Рыжеволосый парень направился прямо к ним.
– Дугал, если ты прячешься за каретой, продолжая рисовать свои грязные картинки, я расскажу об этом капитану. Он тебе устроит взбучку.
Малькольм поднял с земли кость и бросил ее через решетку. Глухой стук отвлек внимание юноши, ищущего своего товарища.
Мадькольм тихонько потянул Серену за рукав, и они перебежали в темный закуток у другого, меньшего, двора замка.
В ту же секунду мимо них прошагал вооруженный солдат. Малькольм высунул голову, чтобы проследить за ним. Тот прошел через внутренний двор, занял охранный пост у входа. Малькольм заскрежетал зубами.
– Тот малый рассказал, что темница находится в замке, за арочной дверью, – прошептал он. – Надо бежать туда. – Он подождал, пока часовой отвернется. – Сейчас!
Малькольм схватил Серену за руку, и они стремглав побежали к замку. Там на их пути оказались сразу две лестницы – одна уходила вверх, вторая – вниз. Малькольм стал осторожно спускаться, прижавшись к холодной стене. Серену не отпускало плохое предчувствие, пока они приближались к тюрьме. Если их поймают здесь, то они окажутся в ловушке, и пути назад не будет.
Лестница привела в комнату, древние каменные стены которой были залиты светом. Малькольм быстро и незаметно заглянул внутрь и увидел двух мужчин, сидевших на табуретах у входа в коридор, ведущий к темнице. За их спинами находились мощные металлические ворота, за которыми располагались тюремные камеры.
Малькольм повернулся к Серене и жестом велел ей стоять тихо. Он вытащил нож и подбежал к охраннику покрупнее. Вонзил шестидюймовое лезвие кинжала ему в бедро. Мужчина пронзительно закричал. Затем Малькольм угрожающе направил нож на другого тюремщика, но мужчина был к этому готов. Он выхватил меч из ножен и выбил кинжал из рук Малькольма. Малькольм ударил противника кулаком в лицо, а затем накинулся на него, чтобы вырвать меч. Однако тюремщик свободной рукой нанес ему удар в ребра, и Малькольм скорчился от боли. Но все же не выпустил руку охранника, в которой был зажат меч. Малькольм был выше ростом, что давало ему преимущество, – он оттолкнул тюремщика и, прижав к каменной стене, выбил меч из его рук. При этом сам оказался уязвим для ударов мясистых кулаков противника. Малькольм потерял равновесие, отшатнулся назад и получил еще один удар в лицо. За ним последовал удар в живот. Малькольм повалился на пол. Противник подошел к нему, наклонился, чтобы ударить в спину, но тут Малькольм схватил его за лодыжку и резко дернул, повалив на пол, после чего обрушил град ударов на его голову.
Тем временем второй охранник наконец вытащил кинжал из кровоточащего бедра. Едва противник Малькольма потерял сознание, раненый охранник поднял окровавленный кинжал и, пошатываясь, направился прямиком к Малькольму, спина которого была открыта для удара.
Но у него на пути встала Серена, направив дуло пистолета прямо ему в лицо.
– Только тронь его, и ты умрешь!
И без того искаженное болью лицо мужчины вытянулось от шока, когда он увидел не просто еще одного противника, а женщину, к тому же вооруженную. Он медленно опустил окровавленный нож.
– Брось его! – велела Серена.
Она шагнула к нему, ее потемневшие глаза метали молнии.
– В тебе уже есть одна лишняя дырка. Хочешь вторую?
Мужчина разжал пальцы, кинжал со звоном упал на каменный пол.
Малькольм подошел сзади и взял пистолет из ее твердой руки. Направил его на тюремщика:
– Открывай ворота.
Охранник поднял окровавленные руки.
– Не могу.
– Сейчас же! – закричал на него Малькольм, крик был слышен во всем помещении.
Мужчина задрожал.
– У меня нет ключа.
– Где он?
– У меня, – прозвучал голос с той стороны решетки.
Малькольм и Серена обернулись и увидели старика с белой бородой, доходившей до сухощавой груди. В руке у него была связка больших металлических ключей.
Охранник ухмыльнулся:
– И что вы собираетесь делать, а? Ключ внутри. Вы никогда его не получите.
Мысль о постигшей их неудаче ослепила Серену. Быть так близко и не достигнуть цели. Ключи находятся по ту сторону ворот, и они не смогут выручить отца. В пистолете всего одна пуля. Даже если они застрелят старика, все равно ключа у них не будет.
Малькольм подошел к охраннику и приставил пистоль к его виску.
– Открывай ворота, старик, или мы застрелим твоего друга!
Тот ответил скрипучим голосом:
– Он мне не друг. Да и откуда мне знать, что ты не застрелишь меня сразу после него?
– Мы пришли за посланником Маршем. Отпусти его, и мы не причиним тебе никакого вреда.
Охранник продолжал ухмыляться:
– Вы зря тратите время. Гатри не позволит пленнику сбежать.
Малькольм посмотрел в лицо старику. Они находятся в невыгодном положении, и он это знал. И охранник знал это. Гатри это знал. Он сделал все, что мог. Теперь все зависит от старого Гатри – сложится ли для них все успешно, или же их ждет провал?
Серена подошла к железным воротам и достала из сумочки настой наперстянки.
– Сэр, – прошептала она с наворачивающимися на глаза слезами. – Пожалуйста, передайте ему… это лекарство… это все, о чем я прошу. У него больное сердце.
Охранник снова засмеялся, и Малькольм ударил его стволом пистолета в висок.
Уголки губ Гатри опустились вниз. Он разглядывал коричневую бутылочку в руках Серены. Затем пристально посмотрел ей в глаза.
– Передай сама.
Он вставил железный ключ в замок и повернул, механизм тяжело заскрежетал. Дверь, повернувшись на петлях, открылась. Серена удивленно посмотрела на Гатри, охваченная одновременно благодарностью и подозрениями, и влетела внутрь.
Темница состояла из нескольких маленьких камер. Каждая была с каменными стенами и дубовыми дверьми, закрытыми на железные засовы. Пахло немытыми телами и человеческими экскрементами. Она бежала по узкому коридору, заглядывая в каждую камеру. Все они были заняты, но отца не было.
– Отец! – закричала она голосом, полным отчаяния.
– Серена? – отозвался посланник.
Она бросилась к камере, из которой доносился голос посланника.
– Отец!
Внутри и впрямь находился Эрлингтон, бледный и съежившийся, но чудесным образом живой. Увидев его, Серена зарыдала.
– Крошка моя! Я думал, что никогда больше тебя не увижу. – Слезы покатились из глаз Эрлингтона, когда он протянул сквозь решетку руку, чтобы погладить ее по голове. – Что ты здесь делаешь? Как ты меня нашла?
За спиной Серены показался Гатри. Он вставил ключ в замок и открыл дверь. Эрлингтон вышел и обнял Серену. А она так сильно обняла отца, что бутылочка с лекарством чуть не выскользнула из ее дрожащих рук.
Малькольм подошел сзади, подталкивая перед собой охранника. Он затолкал его в камеру Эрлингтона, и тот опустился на пол, скривившись от боли. Малькольм взял у Гатри ключи и запер охранника.
Эрлингтон протянул Гатри руку.
– Спасибо. Ты не представляешь, как я тебе благодарен.
Гатри пожал ее.
– Помни, что я сказал тебе. И если будешь разговаривать с принцем, то скажи ему, что мы хотим положить конец вражде. На шотландскую землю не должна пролиться кровь ее сыновей.
Эрлингтон кивнул, крепко пожав руку старика.
– Посланник, – сказал Малькольм, – нам нужно уносить ноги. Немедленно.
Втроем они выбежали из тюрьмы, поднялись по лестнице и оказались во дворе. Малькольм шел первым. Он остановился перед арочной дверью, выглянул во двор. Пажей видно не было, но в центре двора стоял часовой. Они не могли проскользнуть мимо него незамеченными. Пришлось возвращаться тем же путем, по которому они пришли, – через небольшой дворик.
Дождавшись, пока часовой повернется к ним спиной, они рванули через неосвещенную часть двора. Беглецы почти уже скрылись за повозкой, когда в арке показался тюремщик с окровавленным лицом, раненный Малькольмом.
– Пленник сбежал. Опускайте решетку! Немедленно!
Из небольшого окошка над аркой появился мужчина и начал опускать тяжелую деревянно-железную решетку.
– Вперед! – закричал Малькольм.
Серена и ее отец побежали, взявшись за руки. Когда они были на полпути к решетке, рука Эрлингтона выскользнула из ладони Серены. Она обернулась. Отец согнулся вдвое, прижав руку в груди.
– Отец! Малькольм, помоги!
Металлическая решетка с лязгом продолжала опускаться. Малькольм подхватил Эрлингтона на руки. Не долго думая Серена взяла разбитое колесо и заклинила им опускавшуюся решетку.
Она уже выскочила наружу, но Малькольм, неся на руках взрослого мужчину, так быстро бежать не мог. Тяжелая решетка опустилась до уровня колеса и на какое-то время замедлила движение.
– Поторапливайся! – закричала она. – Колесо задержит решетку еще на несколько секунд.
Малькольм добежал до ворот и выпихнул Эрлингтона наружу. Но его самого схватил часовой и повалил на землю.
– Малькольм!
Кровь застыла у нее в жилах. Серена с ужасом вспомнила, что у нее больше нет пистолета. Малькольм забрал его в тюрьме.
Здоровенный часовой прижал Малькольма лицом к земле, так что он не мог достать пистолет из-за пояса.
Спицы колеса прогнулись под весом решетки. Оно вот-вот могло развалиться.
– Малькольм, быстрее!
Он вытащил из рукава маленький кинжал и вонзил в икру противника. Тот с воплем отскочил. Малькольм прополз под зубьями решетки за секунду до того, как развалилось колесо.
К арке подбежала группа солдат.
– Поднять решетку! – прокричали они человеку в окошке над воротами.
Серена не обращала на их крики никакого внимания. Склонившись над отцом, она поспешно достала бутылочку из кармана и влила жидкость отцу в рот.
– Пей, папа. Боль пройдет, – сказала она неуверенно, но все же не оставляя надежды на лучшее.
С искаженным от боли лицом Эрлингтон проглотил горький настой. Тяжело задышал, и через несколько секунд его сердце забилось в прежнем ритме.
Решетка медленно начала подниматься.
– Надо бежать! – закричал Малькольм. – Я понесу отца. А ты просто мчись вперед.
Они побежали обратно через пастбище. Когда они добрались до леса, солдаты напали на их след. Спуск с холма давал беглецам преимущество в скорости. Вскоре они добрались до спрятанных в зарослях лошадей. Малькольм помог Серене и Эрлингтону сесть верхом, потом сам запрыгнул в седло.
Лошади пустились вскачь, и солдаты остались далеко позади.
Глава 31
Эрлингтон Марш смотрел из окна на английскую землю. Британскую землю. Утреннее солнце выглянуло из-за туч, согревая благородную публику, идущую в церковь. Ньюкаслские дамы под цветастыми зонтиками в компании хорошо одетых джентльменов, стучавших тросточками по мостовой, прогуливались по парку. И хоть кошмарное заточение в шотландской темнице осталось в прошлом, картина мирной суеты под окном не веселила его сердце.
Сейчас Эрлингтон гостил у лорда Торренса Паттерсона, члена парламента и друга, настоявшего на том, чтобы он восстанавливал силы после ниспосланных ему испытаний под его личным присмотром. И Эрлингтон был счастлив принять его приглашение, поскольку чувствовал себя еще недостаточно хорошо, чтобы отправиться в Лондон.
Раздался стук в дверь. Лакей доложил:
– Генерал Фробишер желает вас видеть, сэр.
– Спасибо. Проводите его сюда, пожалуйста.
Через пару мгновений в кабинет вошел офицер в форме.
Генерал Фробишер был человеком необычайно сурового вида, с копной каштановых волос и карими глазами. Статный, широкоплечий, даже без эполет и золотистых галунов он обладал солдатской выправкой. Держа в руках свою двууголку, украшенную плюмажем, он ступал решительно и твердо, словно сопротивляясь встречному ветру.
– Посланник Марш, – произнес он низким голосом, пожимая руку Эрлингтона. – Я прибыл в ваше распоряжение. Чем могу служить?
– Пожалуйста, садитесь, генерал. Я бы выслушал ваш рапорт по восстанию в Северном нагорье.
Генерал приподнял свою саблю и опустился на предложенный стул, после того как сел Эрлингтон.
– Простите мою фамильярность, посланник, но стоит ли так беспокоиться о битве, когда после вашего спасения не прошло и недели? И хотя на корабле вы добрались до Англии очень быстро, я прекрасно понимаю, что путешествие было достаточно сложным. Возможно, вам стоит еще немного отдохнуть.
– Мне довольно сложно отсыпаться в такой момент. Уверен, вы это понимаете.
– Сэр, мои лучшие люди, опытные солдаты, стоят на посту, внутри и снаружи, охраняя дом круглые сутки. Пожалуйста, чувствуйте себя спокойно. Похищение не повторится.
– Спасибо за заботу, генерал. Но уверяю вас, что я уже почти пришел в себя. Однако, находясь в здравом уме, я не хочу отдыхать, когда страдают наши шотландские братья. Пожалуйста, расскажите мне все, что вы знаете, ничего не утаивая.
Генерал Фробишер вскинул голову.
– Как будет угодно. Наши войска вступили в сражение с мятежниками на трех фронтах – двух в Россшире и одном в Инвернессе. В последнем одержана решительная победа. К чести бунтовщиков, они были хорошо вооружены и обучены, однако мы значительно превосходили их по численности. Также помогло то, что боевой дух пехоты слабел с каждым часом битвы. Многие дезертировали с поля боя. К моменту окончания сражения большая часть войска сбежала в горы.
Эрлингтон кивнул.
– Сколько убитых?
– Наша армия потеряла девятьсот пятьдесят три завербованных, двадцать три офицера, четырнадцать…
Эрлингтон остановил его.
– Я не о нас. Я о них. Каковы потери шотландцев?
– О? – Брови генерала сошлись на переносице в недоумении. – Шотландские потери исчисляются тысячами, сэр. По последним данным, примерно тридцать две сотни убитых и раненых.
Эрлингтон нахмурился:
– Тысячами…
Он резко встал, подошел к окну и уставился в пустоту. Мысленно перенесся назад, в тот день в замке Рам-Друайон, когда он пытался убедить собравшихся солдат сложить оружие. В его памяти всплывали лица стариков и юнцов, негодных для серьезных сражений. Не было никого менее готового к войне – кроме того, они боялись наказания за отказ участвовать в ней.
Генерал заерзал на стуле.
– Посланник, должен признать, я немного удивлен вашей реакцией. Я ожидал, что вы выразите больше удовлетворения, услышав о потерях в стане наших врагов.
Эрлингтон покачал головой, закрыв глаза на предвзятость генерала.
– Люди, которые сражались в Инвернессе, не являются моими врагами, генерал. И вашими тоже. Если бы ситуация обострилась, она бы переросла в гражданскую войну. Войну между братьями. Никогда не забывайте, против кого вы на самом деле сражались.
Несколько мгновений генерал молчал.
– Тем не менее я надеюсь, что вы по крайней мере поприветствуете подавление мятежа против его королевского величества.
Эрлингтон вздохнул и сменил тему:
– Что стало с зачинщиками? Скин, Кинросс… Маккалоу?
Голос генерала звучал торжественно:
– Скин и Кинросс убиты на поле боя. О Маккалоу пока ничего не известно. Если его найдут живым, он будет арестован и отправлен в Лондон, где ответит за государственную измену. Надеюсь, вы рады, что сможете призвать своего похитителя к ответу?
– Да. Но не потому, что он напал на меня. А потому, что он и его соратники заставили страдать миролюбивый народ Шотландии, используя насилие как политическое оружие.
Генерал втянул щеки.
– Если позволите, посланник, у каждого человека на том поле боя был выбор. Если он поднял меч на корону, значит, заслужил свою участь как нарушитель покоя короля.
Эрлингтон сел на стул и сложил руки на коленях.
– Мир существует там, где есть справедливость. А ее-то шотландцам и не хватало. – Эрлингтон тяжело вздохнул. – И поэтому я намерен искать аудиенции у принца-регента и умолять его просить парламент отменить налог на зерно и вместо этого взимать его с других товаров. Может, это уменьшит нужду шотландцев. И примирит его высочество с населением его северных владений. – Эрлингтон кивнул своим мыслям. – Да, исходя от меня, это предложение будет много значить.
– Как пожелаете. Это все, сэр?
Генерал поднялся со стула.
– Спасибо, генерал Фробишер, – произнес Эрлингтон, пожимая его руку. – Я уверен, принц щедро наградит вас за победу в Северном нагорье.
И Эрлингтон откинулся на спинку стула, погрузившись в свои мысли. Время текло незаметно, когда он размышлял о будущем.
– Отец?
Он обернулся на голос. На пороге стояла его обожаемая дочь. При виде Серены Эрлингтон вспомнил о том, что его возраст и слабость не позволили ему защитить ее. На самом деле это она его защищала.
– Серена! – сказал он, тепло улыбаясь. – Заходи, заходи!
Она обошла стол, встала позади стула и обняла отца.
– Не видела тебя за завтраком. Как ты себя чувствуешь?
– Лучше с каждым днем. Я рано проснулся и решил написать несколько писем.
Серена приложила руки к его груди.
– Ты же знаешь, что доктор велел тебе отдыхать, – напомнила она.
– Он слитком уж осторожен. Я отказываюсь валяться, как старый кот. Я хорошо себя чувствую.
– И почему ты такой упрямый?
– Должна же ты была от кого-то унаследовать это качество.
Она поцеловала отца в щеку и села напротив.
– Ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы вернуться в Лондон?
– В скором времени. Но я не вижу причин, чтобы ты не могла туда отправиться уже сейчас.
– На самом деле, отец, – нерешительно произнесла она, – я не испытываю никакого желания возвращаться.
Эрлингтон не выказал никакого изумления.
– Да?
Брови Серены сошлись на переносице.
– Ты не выглядишь удивленным, услышав это.
Лицо Эрлингтона смягчилось.
– Вообще-то ко мне вчера заходил Малькольм. Кажется, у него есть к тебе вопрос.
Щеки Серены залил румянец.
– А…
– Ты любишь его?
Румянец стал еще гуще.
– Сказать по правде, отец, это так.
– Я всегда подозревал, что ты будешь завидной невестой, – поддразнил дочь Эрлингтон. – Он хороший человек, куколка. И он тебя любит. Со всем отчаянием.
– Конечно, с отчаянием. С тех пор как мы встретились, его дважды избивали до синяков. Я боюсь думать, какой срок жизни отмерен ему рядом со мной. Не очень-то хорошо наше общение сказывается на его здоровье.
Эрлингтон рассмеялся, а затем сразу погрустнел.
– Ты же знаешь, что пойдут сплетни. Новости о твоем замужестве с человеком подобного рода занятий, вне всяких сомнений, очень быстро распространятся в салонах Лондона.
– Я не планирую посещать светские рауты, чтобы слушать их.
Эрлингтон недоуменно посмотрел на нее.
– Я буду в Лондоне во время оглашения брака в церкви – и венчания, конечно же, – но я бы не хотела, чтобы Малькольм оставался там слишком долго. Он будет чувствовать себя рыбой, выброшенной на берег, а я не вынесу, если его хоть как-то заденет фатовство и глупость высшего общества.
– Ты имеешь в виду то общество, к которому ты принадлежала?
Серена выразительно приподняла брови.
– Я не удостою это ответом, папа.
Эрлингтон рассмеялся.
– Где вы собираетесь жить?
– Ээээ…
Он недоверчиво посмотрел на нее.
– Ты шутишь.
Серена поежилась и прикусила верхнюю губу.
– В этом есть своя прелесть.
Его плечи поникли.
– После всего, что произошло, ты мне сейчас говоришь, что хочешь жить в Шотландии? – Он покачал головой. – Нам придется подумать над этим, Серена. Мне не нравится идея, что моя единственная дочь переедет в дальние края.
– Ты имеешь в виду, как это когда-то сделал ты? – спросила она лукаво.
– Я не удостою это ответом, Серена. – Он протянул руку через стол и взял ее ладонь. – Что я буду делать без тебя? Дом станет таким пустым, когда ты уедешь.
В глазах Серены блеснул огонек.
– Вот именно об этом я пришла с тобой поговорить. Я долго думала о том, чтобы вернуть прежний уклад жизни в Лондоне, и поняла, что нам совершенно необходим еще один человек, чтобы вести хозяйство.
– О чем ты го…
– Так что я взяла на себя смелость поискать управляющего, который поможет привести наши дела в порядок. И я подумала, что ты захочешь поговорить с самым многообещающим кандидатом сегодня утром.
Она вскочила с места и подбежала к двери.
Эрлингтон вздохнул:
– Серена, это действительно слишком самонадеянно с твоей стороны. Нам совершенно не нужен…
Его протесты замерли у него на устах, когда он увидел фигуру, застывшую на пороге комнаты. И хотя она почти вся была скрыта под клетчатой шалью и простым серым капором, он сразу же узнал ее.
– Гэбби!
Ее выразительные синие глаза осветились, как ясное шотландское небо. Уголки губ приподнялись, а лицо засияло, когда она увидела его.
– Доброе утро, посланник Марш.
Эрлингтон едва мог говорить. Для него она принадлежала к другому времени, к другому, ушедшему миру.
Она мельком бросила взгляд на Серену и затем еще раз взглянула на него.
– Приятно снова вас видеть, сэр. И в таком добром здравии. Надеюсь, вам лучше.
Звук ее голоса был музыкой для его ушей.
– Да, неплохо, спасибо. Пожалуйста, входите. – Он хотел заключить ее в объятия, но не посмел. – Как вы доехали в… нет, как вы узнали, что я здесь?
– Мисс Серена послала нам весточку. Мы все изволновались, думая о том, что с вами могло произойти. Я рада знать, что вы сейчас в безопасности.
Эрлингтон оглядывал Гэбби Уокер с ног до головы, думая о том, что она – редчайшее и самое очаровательное создание на земле.
Серена выдохнула.
– Как видишь, отец, зная нашу отчаянную нужду в ком-то, кто мог бы заняться нашими домашними делами, и однажды заметив желание миссис Уокер занять это место, я просто обязана была немедленно ухватиться за него. Я так понимаю, она хочет переселиться в Лондон и согласна с условиями длительного пребывания в нашем доме. А сейчас я удаляюсь и оставляю вас наедине, чтобы вы могли все обсудить более подробно.
Серена открыла дверь и вышла из комнаты. Медленно-медленно она прикрывала за собой дверь, до тех пор пока между ней и косяком не остался тонкий, едва заметный просвет, сквозь который можно было подглядывать.
Серена смотрела на отца и бывшую экономку лорда Аски. Не сводя глаз с Гэбби, отец обнял ее и крепко прижал к груди. Он выглядел таким счастливым, что Серена чуть не расплакалась. Гэбби, в свою очередь, обвила его руками, и какое-то время они безмолвно оставались в объятиях друг друга. Наконец она подняла лицо, и их губы слились в нежном и чувственном поцелуе.
Серена задорно повела плечами – от радости, что она помогла принести счастье в жизнь отца. Она почти физически ощущала, что его сердце стало крепче. Возможно, ему немного осталось на этом свете, но по крайней мере ему теперь есть ради кого жить.
– Что это ты делаешь? – раздался громкий голос у нее за спиной, и Серена едва не вскрикнула от неожиданности.
– Малькольм! – Она обернулась, приложив руку к груди. – Не надо так наскакивать на людей. У меня чуть сердце не остановилось!
Он обвил руками ее бедра и прижал Серену к себе.
– Ну, этого не будет. Нам просто надо придумать способ снова запустить его.
Он склонился к ее шее, и его горячее дыхание опалило ухо Серены.
– Малькольм, нас увидят.
– Маленькая ханжа! Разве ты сама не шпионишь за отцом?
– Я не шпионила. Просто хотела удостовериться, что все в порядке.
– Твоему отцу не нужна дуэнья. – Коварная улыбка появилась на его лице. – А вот тебе, учитывая все, что у меня на уме, она может понадобиться.
Она улыбнулась в ответ:
– И ты будешь незаменим, как я понимаю? Ты же мастер на все руки.
– Да, и ты можешь взять обеими руками то, что у меня для тебя есть.
Серена засмеялась этой непристойной шутке.
– Слыхала я, что тем, кто хвастает большими размерами, на самом деле и показать-то нечего.
Он решительно сжал губы, подхватывая Серену на руки.
– Хочешь проверить?
Она обвила руками его шею и посмотрела ему в глаза.
– Да! Хочу делать это каждый божий день…
С тех пор как ей исполнилось двенадцать, Серена рисовала в воображении день своей свадьбы. Но никогда не ожидала, что он будет таким.
Все началось, когда они наконец прибыли в Лондон. Серена гордилась своей помолвкой с Малькольмом, хотя и понимала, что аристократы ее круга будут смотреть на него сверху вниз и заставят чувствовать себя человеком низшего сорта, изгоем. Но, как оказалось, ей не стоило беспокоиться. Сам принц-регент изъявил желание познакомиться с Малькольмом, и когда распространились новости о его участии в спасении посланника Марша, Малькольм стал знаменитостью в высшем обществе.
Разумеется, принц Георг имел свой интерес в их женитьбе. Надо было залатать бреши в политической ситуации, появившиеся после восстания в Шотландии. Он публично сделал очень щедрый подарок к свадьбе Серены и Малькольма. Брак дочери Англии и сына Шотландии стал существенным подспорьем в заделывании трещин в королевстве, и он знаменовал собой возобновленное единство британцев.
К великому удивлению Серены, все шотландское стало последним писком моды. Шотландская клетка появилась на занавесках и скатертях, на званых вечерах стало чаще появляться виски, нежели шампанское. А когда Серену и Малькольма пригласили в Карлтон– Хаус поужинать с принцем, поддержка Шотландии сквозила во всем – начиная с блюд, которые подавались по приказу его высочества.
На ужине присутствовало более ста человек, когда принц Георг объявил, что у него есть свадебный подарок для новобрачных. Он взмахнул рукой, и паж вынес на пурпурной плюшевой подушке кожаную папку. Он подал папку Малькольму с легким поклоном.
С вопросительным видом Малькольм взял папку в руки.
– Ваше высочество слишком добры, – сказал он и ослабил завязки на папке.
