Текст книги "Секреты соблазнения"
Автор книги: Мишель Маркос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 14
Отщепенец.
Это слово, словно гвоздь, засело у него в голове и беспокоило каждый чертов день. Куда бы он ни пошел, как бы ни старался скрыться, оно преследовало его.
Почему он не надел перчатки, перед тем как войти к Серене? Что за дурацкая неосмотрительность! Теперь возникнет столько вопросов… Подозрений. Страхов.
Он разволновался, глядя на шрам, выдававший его тайну. Рубец был такой явный и неотвязный – как третья рука. Малькольм смотрелся в маленькое зеркало в простой рамке, одиноко стоявшее у стены. Даже когда он был в перчатках, казалось, это слово светилось у него на лбу.
Отщепенец.
Двадцать лет минуло с момента кровавой расправы над его семьей, но боль не отпускала, словно это случилось вчера. Годами он гадал, что произошло с его похищенными младшими братьями и сестрами. Даже сейчас он питал слабую надежду на то, что они живы, подросли и изменились. Если они живы, то им запрещено, как и ему, пользоваться своими настоящими именами. Они, как и он, считаются негодяями.
Отказ идти в бой со своим кланом рассматривается как предательство. Наказанием является изгнание из клана. Причем исключают не только тебя, но и всю твою семью. Так заведено в Северном нагорье. И тебе ставят клеймо негодяя, чтобы вождь, которому ты поклянешься в верности, знал о твоей трусости. Малькольм плеснул в лицо воды из таза, тщетно надеясь смыть воспоминания о своих младших сестрах и брате, съежившихся в углу, об их маленьких ручках с ужасающими волдырями от ожога. Их наивные детские глаза видели, как перебили всю семью. Их выгнали из собственного дома. Один Бог ведал, какие мучения ждали их впереди. Малькольм задохнулся от ужаса.
Внезапная боль сожаления нахлынула на него. Он никогда не простит себе того, что выжил, что смог спастись. И что не смог их защитить.
Его мысли переключились на женщину за стеной. Он покачал головой. Ей нужна его защита. Он знал, какой опасности она подвергается, хотя она даже не подозревает об этом. Это не просто предупреждение, это угроза. Малькольм хорошо знал, сколь серьезную опасность представляют повстанцы. Его уже отправляли на поиски троих из них, в том числе Джока Маккиннеса. Эти люди не способны просто обсуждать свои претензии… их метод – устрашение, и их не волнует, сколько невинных жертв при этом погибнет.
Серена Марш. Ее отвага восхищает. Даже узнав, что ей угрожают расправой и смертью, она отказалась уступать и прятаться. Возможно, это безрассудно, но смело. Достойно девушки из Северного нагорья.
Боже, какая железная воля! Эта мысль заставила Малькольма улыбнуться. Столько бесстрашия в такой нежной оболочке. Она всегда обороняется, как загнанная в угол кошка, выпустив острые коготки из всех четырех лап. В сотый раз он представил, каково было бы услышать все это шипение и фырканье в постели. Почувствовать прикосновение этой молочной кожи. Всякий раз, когда Серена командным тоном покрикивала на него, ему хотелось закрыть этот чувственный рот страстным поцелуем. Всякий раз, когда она вела себя пренебрежительно, он испытывал сильное желание исторгнуть из нее еще больше стонов.
Он способен на это. Он способен превратить шипение в поцелуи, а уколы коготков – в ласки. Потому что понимает ее. Он знает, что за всей этой бравадой скрывается девушка, отчаянно нуждающаяся в защите. Это видно по глазам. Когда-то ее сильно ранили, и теперь она не подпускает к себе мужчин ближе, чем на десять футов. Обходится с ними, как избалованный ребенок с игрушками… поиграет немного и, устав от них, бросает. Держать дистанцию безопаснее, потому что если игрушка оживет и покинет ее, Серена будет опустошена. Снова.
Малькольм снял килт и лег на узкую кровать в своей каморке. Он слишком увлекся своим заданием. Привлекать внимание Серены Марш – не его работа. Его задача – защищать ее. На самом деле ему даже удобнее, что она не подпускает к себе мужчин. Такое положение дел значительно облегчает его работу.
Он прикрыл глаза рукой и постарался сосредоточиться на мерах безопасности во время завтрашней прогулки. Шаг за шагом он выработал отличную стратегию защиты Серены в Инвергарри – как на улице, так и в помещении. Малькольм уже начал проваливаться в сон, как вдруг в его сознании всплыла одна мысль.
Он так сильно старается, чтобы защитить ее от врагов? Или чтобы сохранить целой и невредимой для самого себя?
Глава 15
В полночь на отдаленном поле близ Инвергарри собралось около сотни мужчин с горящими факелами в руках. Издалека казалось, будто на лугу полыхает пламя от недавнего взрыва.
В темноте разноцветные клетки их тартанов производили тот же эффект. А все потому, что их объединяла общая цель.
– Завтра игры, парни, – сказал Гиннейн Кинросс, крепко пожимая руку Макларена. – Надеюсь, вы готовы получить хорошенькую взбучку от Кинросса…
– Все еще думаешь, что ты ровня Макдоннелам, Кинросс? – перебил мужчина из клана Макдоннелов. – Или прошлогодние игры тебя не убедили?
Брэндуб Маккалоу воткнул факел во влажную землю.
– В этом году мы не соревнуемся друг с другом, – сказал он. – Завтра у нас всех другая цель.
Пламя осветило Брэндуба Маккалоу, придавая его красивому лицу зловещий вид.
– Мы уже бросили вызов англичанам. Они знают, что мы не собираемся платить их налоги. Этот малый, Марш, которого они прислали к нам, уже сообщил об этом в парламент. Англия начинает стягивать сюда войска. И когда они ступят на шотландскую землю, я хочу встретить их во всеоружии. По моим подсчетам, завтра на играх будет около двадцати семи кланов. И не все они сочувствуют нашему делу. Вожди пятнадцати из них живут на английские деньги и говорят на английских наречиях. Остаются двенадцать кланов, которые должны превратить мятежные настроения в открытое наступление. Завтра наши воины будут состязаться не ради трофеев и вознаграждений. Это будет тренировка. Завтра мы начнем оттачивать свои навыки. Нашим оружием станут камни, жерди и вилы. Я хочу, чтобы вы были быстрыми и сильными. Забудьте о развлечениях, о дудках и танцах. Ваши люди должны упражняться в фехтовании, борьбе и перетягивании каната. Вот, джентльмены, к чему мы завтра будем готовиться. К войне.
Толпа приветствовала речь Маккалоу громкими криками.
Макларен пожал руку Маккалоу.
– Не волнуйся, сынок. Не родился еще такой англичанин, который может справиться хотя бы с одним из моих парней. Мы ждем этого часа с тех пор, как мой отец был мальчишкой. И сейчас пришло время восстать против тирании протестантского короля. Никто больше не запугает Шотландию. Что вы на это скажете, парни?
Из толпы снова раздались крики, и собравшиеся дружно воздели факелы в ночное небо.
Брэндуб Маккалоу выдернул свой факел из земли.
– Самоуправление Шотландии, джентльмены, – вот наш главный приз. Завтра мы будем тренировать чемпионов.
Одобрительные возгласы снова прорезали ночную тьму.
Когда собрание закончилось и все разошлись, унося факелы, на поляне снова будто полыхнуло зарево взрыва.
Глава 16
С самого утра было хмуро и пасмурно. Серые тучи заволокли небо, отчего оно казалось совсем низким.
Серена выглянула из окна столовой; Казалось, теперь всегда найдется что-нибудь, способное испортить ей настроение. И сегодня это был дождь. Очень кстати.
– Ты раздражена, – заметил Эрлингтон за завтраком.
– Не моя в том вина. Посмотри, какая погода. Раз в жизни тут проходит ярмарка, – и вот тебе самая неподходящая погода.
– Да уж, ужасная несправедливость.
Серена улыбнулась:
– Это не смешно, отец. У меня новое платье, с иголочки.
Она провела пальцами по изысканно декорированному вырезу декольте, эту деталь она оговаривала с портным специально. На желтом муслине были вышиты крошечные зеленые листики, по верху украшенного лентами корсажа и по краю платья. Красивый прогулочный наряд. Серена знала, что Малькольм обратит на него внимание, когда увидит.
– Я бы так сильно не переживал. Скоро прояснится.
Серена отставила в сторону чашку овсянки, которую очень быстро возненавидела, и вместо этого намазала немного клубничного варенья на тост. Она расстроилась, что ей не пришло в голову прихватить с собой желтый зонтик, когда они покидали Англию. Конечно, зеленый, который она взяла с собой, тоже подойдет. Но так досадно нарушать ошеломляющий эффект, производимый платьем. Впрочем, это же Шотландия – Серена сомневалась, что кто-нибудь вообще заметит это маленькое несовершенство, так что и горевать нечего.
В столовую впорхнула Зоэ.
– Все еще ешь? Давай быстрей! До Инвергарри ехать больше часа. Я не хочу пропустить ни минуты игр.
По правде говоря, и Серене этого не хотелось. Сельская ярмарка, над которой она прежде посмеивалась, обещала стать самым интересным событием за все ее пребывание в Шотландии. Она отложила тост, поцеловала отца в щеку и поспешила за Зоэ к входной двери.
Их городская карета ждала у подъезда. На козлах стоял кучер, придерживающий лошадей, лакей открыл перед ними дверцы экипажа. Но кое-кого не хватало.
– А где мистер Слейтер? – спросила Зоэ.
Серена испытала легкое раздражение от того, что девушка прочла ее мысли. Все, что она знала на настоящий момент, так это что Малькольм еще не видел ее в новом платье.
– Я не знаю.
– Послать кого-нибудь за ним?
Серена уперла руки в боки.
– Это его работа – следовать за мной, а не моя – за ним.
Зоэ вздохнула.
– Хочешь, я сбегаю наверх и позову его?
– Нет нужды, – с подчеркнутой медлительностью ответила Серена. – Просто нарисуй на полу пентаграмму и крикни: «Призываю тебя». И все получится.
Зоэ прыснула.
– Ну же, Серена. Я же вижу, что ты вовсе не так уж не любишь мистера Слейтера, как притворяешься. На самом деле я бы даже предположила, что ты испытываешь к нему те же чувства, что и я к месье Левеку.
– Не глупи, Зоэ. Я не испытываю к нему ничего, кроме равнодушия. К ним обоим.
Только теперь они заметили лошадь и всадника, скачущего галопом по дороге к дому. Даже на расстоянии Серена могла сказать, что это Малькольм. Но по мере того как дистанция между ними сокращалась, она заметила в нем нечто новое – его наряд. Мужчина был в килте. Черном.
Конь остановился у кареты как вкопанный, взбив копытами гравий. Малькольм перенес ногу через мощную шею лошади и спрыгнул на землю. Серена мельком увидела длинную мускулистую ногу до самого бедра, прежде чем складки килта снова закрыли ее до колена.
Ее сердце сделало кульбит. Она стоит, ждет, намереваясь отчитать его, но все, на что она способна, – восхищаться произошедшей в нем переменой. До сих пор он ходил в пиджаке и брюках и даже в галстуке – в одеянии, типичном для англичанина. Но сейчас перед ней стоял незнакомец. Рубаха из грубого белого льна, черный шерстяной килт, черный плед, накинутый на широкие плечи, спорран [7]7
Поясная сумка-кошель, чаще всего кожаная, носимая на поясе, на ремне килта или на отдельном узком ремешке или цепочке. Исторически использовалась для хранения всяких мелких вещей или в качестве кошелька, поскольку и у килта, и у пледа отсутствовали карманы.
[Закрыть]из коричневой кожи. Истинный житель Северного нагорья с головы до ног.
Слейтер потрепал лошадь по загривку, погладил великолепное животное, пока оно пыталось отдышаться. Дал распоряжения кучеру, который увел коня в стойло. Наконец он обратил внимание на Серену и Зоэ, которые стояли на пороге дома.
– Доброе утро, – сказал он, коснувшись пальцами лба.
Серена вскинула бровь.
– Где, позвольте узнать, вас носило?
Он искоса взглянул на нее, проверяя сбрую на паре лошадей, запряженных в экипаж.
– Проверял дорогу, по которой вы поедете.
– Зачем?
– Дабы убедиться, что она усыпана лепестками роз. О чем ты только думаешь, женщина? Я проверял, нет ли на пути разбойников. Грабителей с большой дороги. Головорезов. Убийц.
Наконец он обернулся и внимательно на нее посмотрел. Прижался к лошади и скрестил руки на груди. Нимало не смущаясь, оглядел ее с головы до ног, что наконец дало Серене чувство полного удовлетворения… и тайного трепета.
– Выглядите очаровательно, – сказал он. – Обе, – добавил он, кивнув Зоэ.
Против своей воли Серена залилась румянцем.
– Спасибо, – ответила она со всей возможной насмешливостью.
– Собираетесь подцепить чемпиона на играх?
– Не исключено. Ревнуете?
Слейтер усмехнулся:
– Просто держитесь подальше от неприятностей. Это все, о чем я прошу.
Это был не тот ответ, которого она ожидала. Словно в унисон ее гневу, отдаленные раскаты грома наконец обратились в брызги дождя. Серена отпрянула от открытой двери, раскрыла зеленый зонтик и подняла его над головой. Малькольм, напротив, не обратил на дождь ни малейшего внимания. От дождя его рубашка прилипла к телу.
На лице Серены отразилась тревога.
– Наверное, нам стоит отложить нашу поездку, пока небо не прояснится.
– Нет! – жалобно вскрикнула Зоэ.
Малькольм покачал головой:
– Это всего лишь пара капель. Я отведу вас к карете.
Небеса разверзлись, и дождь превратился в ливень за считанные секунды. Серена с отчаянием посмотрела на свой кружевной зонтик. Изящный аксессуар был здесь бесполезен.
– Даже овечки жалобно блеют во время дождя. И не моя вина, что вам не хватает их разума.
Зоэ потянула Серену за рукав.
– Если быстренько добежать до кареты, мы не сильно промокнем.
– Нет, Зоэ. У меня новые туфли.
Малькольм досадливо топнул ногой в ответ на эти слова.
– О, женщина, умеешь же ты постоянно создавать трудности.
Он взял у нее зонтик и поставил на пол. Стянул плед с плеч и, развернув его, закутал Серену. Это была плотная шерстяная непромокаемая ткань.
– Спасибо, мистер Слейтер, но я боюсь…
И в этот же момент Серена почувствовала, как ее перекидывают через плечо, как мешок ячменя.
И таким непочтительным образом он донес ее до кареты. Она вскарабкалась на сиденье как раз в тот момент, когда внутрь вбежала Зоэ, а Малькольм приземлился на противоположное сиденье.
Уязвленная, она смотрела на него, открыв рот.
– Не стоит благодарности, – произнес он. – Достаточно того, что ваши туфли остались сухими.
Он постучал по крыше, и по этому сигналу кучер понял, что они готовы ехать. Покачиваясь, экипаж устремился в путь.
Малькольм провел рукой по своим мокрым волосам, пришедшим в беспорядок. Казалось, ему все равно, что он промок. Серена же находила, что в таком виде он просто неотразим. Пока он водружал плед обратно на свои плечи, она украдкой смотрела на него. Дождевые капли блестели у него на лице, придавая коже бронзовое сияние. Его мокрые ресницы превратились в маленькие черные кинжалы на влажной щеке. Мокрая рубашка стала невидимой, прилипнув к груди и рукам. Впервые Серена могла видеть четко очерченные бицепсы на его руках и плотные выпуклости мускулов на груди. Настоящий самец, весь – жесткие изгибы и четкие линии. Капли дождя струйками стекали по его шее, и Серена смотрела, как они неспешно ласкают долину груди и исчезают где-то под расстегнутой рубахой.
Серена отвела взгляд. Картина холмов и буйной зелени превратилась для нее в размытые пятна, пока она изучала сидевшего напротив мужчину. Ее кожу до сих пор покалывало там, где он ее коснулся. Затаив дыхание, она попробовала представить, каково это, когда такой мужчина обвивает твое тело целиком. Что значит почувствовать эти мускулистые руки на своей талии, эту крепкую грудь – прижатой к своей груди, эти стройные ноги – трущимися о ее бедра…
Серена вытащила из ридикюля носовой платок с оборками и приложила к своим покрасневшим щекам. Как было бы чудесно не быть все время такой сильной, такой правильной. Если б можно было отказаться от роли Серены Марш, дочери посла, и быть просто Сереной, обычной женщиной. Возможно, тогда она дала бы волю желаниям, переполнявшим ее.
Малькольм откинулся на сиденье и вперил взгляд в окно. Какой таинственный мужчина! Он всегда рядом, но всегда не здесь. Близко, но он недостижим. Прекрасен на вид, но недоступен другим органам чувств.
Если б только он коснулся ее первым, тогда, наверное, ей было бы легче ответить ему взаимностью. Но он не предпринимал попыток сближения. После того как он проверил ее комнату прошлой ночью, он больше не заходил к ней, даже когда она втайне надеялась на это. Было мучительно осознавать, что его постель находится совсем рядом. Его близость манила, как запретный плод. Там, за потайной дверью в ее комнате, спал великолепный здоровый мужчина. Если бы она посмела войти в его комнату и украсть поцелуй, никто бы даже не узнал об этом.
И все же она не была уверена, обрадуется ли он ее вниманию. Малькольм был самым загадочным из всех известных ей мужчин, и даже когда она понимала его, он казался таким жестким и несгибаемым. Единственный раз, когда он выглядел менее самоуверенным, чем обычно, – это когда она обнаружила клеймо на его ладони. Этот шрам, похоже, его тайный стыд, его ахиллесова пята. И он делал его более похожим на обычного человека.
– Ваши перчатки промокли, – сказала она. – Пожалуй, вам стоит их снять, чтобы просушить.
Слейтер бросил на нее предупреждающий взгляд.
– Не сейчас.
– О, простите. Я забыла о вашем шраме.
Зоэ тут же напрягла слух.
– У вас есть шрам?
– Да.
– Могу я на него посмотреть? – спросила девушка.
– Нет.
Зоэ вспыхнула.
– Это было бестактно с моей стороны, да?
Малькольм сверлил взглядом Серену.
– Не более бестактно, чем вообще поднимать эту тему.
Серена замерла.
– Я всего лишь пыталась поддержать беседу.
– Найдите другую тему для разговора.
Она хочет, чтобы темой разговора был он!
– Хорошо. Я рада видеть, что вы наконец решили обозначить свою принадлежность к Шотландии, надев национальный костюм.
– Какой-какой костюм? Вы про килт?
– Ну конечно. И вот это…
Она указала на черную ткань, пришпиленную к его рубахе.
– Плед? – Он рассмеялся. – Это не национальный костюм. Это очень практичное одеяние.
– В каком смысле?
– Он уберег от дождя ваш зад. Разве нет?
Зоэ хихикнула. Серена метнула на нее испепеляющий взгляд.
– Тем не менее это одеяние, как и мое платье, – тоже наряд. А под ним что-нибудь носят?
Малькольм моргнул, в его глазах светилось веселье.
– Хотите взглянуть?
Серена почувствовала, как у нее краснеет шея. Вряд ли она сможет озвучить свое истинное желание.
– Хмм. Спасибо, но боюсь, что, говоря словами Шекспира, может выйти «много шума из ничего».
Вот, снова эта улыбка. Она превратила его нахальную физиономию в восхитительное, полное сексуального шарма лицо.
– Как вам будет угодно.
Хотела бы она делать то, что ей угодно. Но он вечно все усложняет. Надо найти способ поставить его в затруднительное положение. Кто знает… возможно, ее следующая статья вся будет посвящена его мужской стати.
Глава 17
Когда они покидали форт Август, темная грозовая туча стала светлеть, пока совсем не рассеялась. Карета тряслась вдоль берега Лox-Уанагана, в живописных окрестностях Ньютауна, среди зеленых пастбищ Аберчалдера. В этом суровом краю было столько разнообразных пейзажей, что, несмотря на первоначальную неприязнь, Серена не могла не восхищаться его чудесами.
Инвергарри представлял собой небольшое поселение, состоявшее из нескольких ферм. Они были расположены в футе друг от друга на опушке густого леса. Но сейчас на просторном пастбище собрались сотни людей. На сильном ветру развевались яркие флаги, а по периметру игрового поля располагались палатки и столы. Звуки флейт и барабанов бодрили, не давая замерзнуть. Уже в карете Серена почувствовала запах жаренного на вертеле мяса.
Зоэ в предвкушении радостно подпрыгивала в карете, и Серена поневоле разделяла ее энтузиазм. Их ждал праздник, полный необычных зрелищ и запахов, и Серена жаждала все изучить. Махнув рукой на правила поведения, подобающего истинной леди, она распахнула двери экипажа.
Рука в перчатке тут же снова захлопнула их.
– Помните, о чем я просил, – сказал Малькольм. – Не исчезать у меня из виду. Ясно?
Серена раздраженно отдернула руку. Она не привыкла к обществу грубых мужчин. Ее всегда окружали лишь те, кто восхищался ее красотой и обаянием.
– Очень хорошо. Только соблюдайте дистанцию, а то люди еще подумают, будто мы друзья.
Рука об руку Серена и Зоэ торопливо шли по краю игрового поля. Куда ни глянь, всюду было что-то интересное и увлекательное. С одной стороны торговцы шумно предлагали свой товар: ткани, хлеб, эль и домашний скот. С другой – столпились зеваки, наблюдавшие за конкурсами. Краем глаза Серена увидела что-то летящее в воздухе. Схватив Зоэ за руку, она потащила ее в нужном направлении.
Они присоединились к толпе, собравшейся вокруг группы мужчин, которые по очереди поддевали вилами джутовые мешки, поднимали их над головой и бросали вверх, пытаясь перекинуть через перекладину между двумя столбами. Это была непростая задача, судя по тому, какие усилия они прикладывали.
Рядом проходила другая игра: мужчины прижимали к шее тяжелый камень, затем несколько раз крутились вокруг своей оси и бросали его как можно дальше. Серена с восхищением наблюдала за тем, как эти плечистые, крепкие парни заставляли лететь громоздкий камень.
Сзади раздались аплодисменты, и Серена потащила Зоэ в их сторону. К этому времени красивые желтые туфельки Серены извозились в жидкой грязи, но ей было все равно. На этом поле мускулистый мужчина, сложив руки чашей, держал в них двадцатифутовый ствол. Пока он старался удержать тяжелое шатающееся бревно в вертикальном положении, лицо его искажали всевозможные гримасы. А когда ему наконец удалось поставить его ровно, он, немного разбежавшись, подкинул его так, что оно перевернулось в воздухе на сто восемьдесят градусов и упало. Толпа одобрительно зашумела.
Казалось, эта самое сложное задание, и Серена была очарована. Во всех конкурсах использовались самые простые предметы – камни, бревна, тяжелые молоты, – но то, что с ними делали участники, приводило в изумление. В Англии самыми интересными соревновательными играми, в которых участвовали джентльмены, были скачки или даже такая странная игра, как теннис. Серена еще никогда не видела состязаний, которые требовали такой животной силы. И все эти сильные, мускулистые мужчины были одеты в то, что ее земляки презрительно называли «юбками».
Она обернулась – позади нее стоял Малькольм. Его орлиные глаза были устремлены на людей вокруг – он внимательно смотрел, что за люди ее окружают. Он тоже нарядился в «юбку», но при этом трудно было сыскать кого-нибудь менее женственного. Такой человек, как он, никогда не впишется в английское общество.
По правде говоря, он казался такой же белой вороной среди шотландцев. В нем было что-то особенное, таинственное, как будто он находился между двумя мирами и при этом не принадлежал ни к одному из них. Начать с того, что он носил черный килт, хотя у всех вокруг килты были цветные. И еще одно – он всегда, не снимая, носил коричневые перчатки, скрывая под ними клеймо, которое никому не показывал. Серену разбирало любопытство, чем же он заслужил подобное наказание.
– Да, это определенно странные игры, – громко сказала она, чтобы Малькольм мог ее услышать. – Не уверена, что я понимаю правила.
Она почувствовала, как Малькольм подошел ближе.
– Эта игра называется толкание бревна. Выигрывает тот, у кого бревно упадет ровно на двенадцать часов.
– Так я и думала. Не нужно включать мозги… искать какую-нибудь стратегию. Все направлено на то, чтобы выяснить, кто сильнее.
Она не могла устоять перед желанием обернуться и окинуть его взглядом.
– Всему свое время – и шахматам, и единоборствам. Воспринимайте эти игры как последнее.
– Мистер Слейтер, а вы не играете?
– Играю. Я люблю шахматы.
– Нет. Я имею в виду здесь и сейчас. Почему вы не толкаете это… бревно.
Малькольм покачал головой:
– Не сейчас.
– Почему нет?
Ей не терпелось увидеть в действии его мощную мускулатуру, которая рельефно проступала под намокшей рубашкой.
– Если я пойду туда, – сказал он, указывая на поле, – то кто будет следить за вашей безопасностью?
Серена повернулась к нему лицом, и они встретились взглядами.
– Вы что, должны не отступать от меня ни на шаг? Боже мой! Если бы вы были римским солдатом, клянусь, вас бы называли Вездесущим!
Малькольм попытался сдержать ухмылку.
– Тут проходят соревнования между кланами. Я не могу участвовать.
– Почему? Вы из какого клана, мистер Слейтер?
Он посмотрел в сторону.
– Уверен, вы не слышали о нем.
Серена прищурилась.
– Ни один из кланов не носит черные килты. Из какого рода вы происходите?
– Я шотландский горец, житель Северного нагорья. Ничего больше.
– Почему вы не называете свой клан?
В его голосе звучала угроза:
– Повернитесь, мисс Марш, а то пропустите игры.
Он смешался с толпой. Серену все больше раздражало, что она не может заглянуть в его прошлое. Похоже, с вопросами лучше повременить.
– Я проголодалась, Зоэ. Пойдем съедим что-нибудь.
Малькольм проводил их к деревянной телеге, где дородная женщина разложила по корзинам ароматную выпечку.
– Большие пирожки – с бараниной, – пропела она, обнажив десны, в которых когда-то были зубы.
– А эти с чем? – спросила Серена, указывая взглядом на слоеные треугольнички с явным переизбытком начинки.
– Пирожки с рубленым мясом, вкусные и горячие.
Она достала два и завернула.
– Хотите пирожок? – спросила Серена.
– Не сейчас, – ответил Малькольм.
Серена кинула несколько монеток женщине и надкусила выпечку. Какая вкуснятина! Мясная начинка со смородиной была ароматной и теплой, а маслянистое слоеное тесто аппетитно хрустело на зубах. Это была простая пища простых людей, но сейчас она казалась Серене нектаром и амброзией.
– Серена, пойдем посмотрим на колли? – предложила Зоэ с набитым ртом. – Мне так нравится, как они выполняют разные трюки.
– Хорошая мысль, – безразлично ответила Серена. – Но я вижу вон там палатку гадалки. Пойдем погадаем по ладони!
Малькольм иронично фыркнул:
– Только не говорите, будто вы верите в эту чушь.
Серена особо и не верила, но такое развлечение было бы весьма забавно.
– А что, если верю?
– Я думал, вы умнее, мисс Марш. Никто не может заглянуть в будущее. Эти так называемые гадалки – шарлатанки, и ничего больше. Они охотятся на простаков, страстно желающих узнать свое будущее. – Малькольм посмотрел ей в глаза, его лицо выражало и изумление и беспокойство. – Неужели вы одна из таких?
Серена не хотела признаваться в этом даже самой себе. Но никто же больше не может ответить на вопросы, которые так волнуют ее. Вернется ли она когда-нибудь в Лондон, к образу жизни, который оставила? Забыли ли читатели о ее колонке? Найдет ли она когда-нибудь мужчину, который любил бы ее такой, какая она есть?
– Хорошо, Зоэ, пойдем посмотрим на колли.
Для животных на поле было отведено отдельное место. В торговых рядах, где держали лошадей и скот на продажу, было шумно – продавцы и покупатели торговались, не жалея глоток. Рядом находился большой огороженный участок, где пастухи состязались, чья собака быстрее загонит маленькое стадо овец в загон.
Серена и Зоэ остановились у забора, чтобы посмотреть, как собаки гоняют овец. Но этого зрелища – лающих собак, перепуганных овец – Серена не могла долго выдержать. Вместо этого она решила понаблюдать за Малькольмом.
Однако его нигде не было.
Серена осмотрелась вокруг. Обычно он держался на расстоянии примерно десяти футов – достаточно далеко, чтобы дать ей некоторую свободу, и в то же время достаточно близко, чтобы в случае чего вступиться за нее. Но сейчас его нигде не было видно.
Наконец она заметила кого-то похожего на Малькольма внутри наспех сколоченного птичника. Она подошла поближе. Это действительно был Малькольм, у него на плече, как на жердочке, сидел сокол, глаза которого прикрывал мягкий кожаный чехол. Малькольм гладил грудку птицы и, вытянув губы, нежно ворковал с ней. Видеть великана, выражающего нежные чувства к птице, было неожиданно и непривычно. И это вызвало в ней невольное томление, тягу к нему.
Но тут, к досаде Серены, к Малькольму подошла молодая женщина. Каштановые волосы, веснушки на лице – судя по всему, она была хозяйкой птичника. Малькольм нежно гладил сокола, а девушка, казалось, пыталась заинтересовать его уникальными особенностями птицы.
Однако Серена опытным глазом определила, что веснушчатая девица явно хотела чего-то большего, чем обратить внимание на хищную птицу. Она оглядела Малькольма с головы до пят, наконец ее взгляд остановился на его лице, видом которого Серена наслаждалась совсем недавно в карете. Девушка коснулась перчатки Малькольма, потом его руки, затем груди. Эти нехитрые уловки не ускользнули от внимания Малькольма. Он перевел взгляд с сокола на девушку… и улыбнулся!
Серена глубоко вздохнула, его улыбка вызвала в ней необъяснимую вспышку ревности. Она никогда прежде не видела у него такого выражения лица. Это был Малькольм в своем лучшем, привлекательнейшем проявлении… и эта улыбка предназначалась не ей.
Раздраженная увиденным, она бросилась прочь. «Пусть теперь он поищет меня!» – раздраженно подумала Серена. Поделом ему, если он начнет всерьез беспокоиться, пойдет ее искать и не найдет. Она-то строила планы, как изящнее одарить его своим вниманием, а он вместо этого предпочел глупую хищницу! Вернее, двух хищниц – птицу и деревенскую девицу.
Словно нарочно она оказалась у палатки гадалок, рядом с которой беседовали две женщины. Обе рыжеволосые, но одна почти в два раза толще другой.
– Я пришла к гадалке.
Ей ответила толстуха:
– И ты нашла ее. Заходи внутрь, милая.
Она распахнула перед ней матерчатые складки палатки. Внутри оказалось темно, но пахло, как в саду. По углам были развешаны пучки лаванды, рапса и сушеного вереска.
– Вы действительно видите будущее? – спросила Серена, присаживаясь на низкую табуретку.
Грузная женщина села напротив Серены на другой стул, бесстыдно расставив ноги.
– Да. Всю свою жизнь. И ребенок, который растет внутри меня, делает этот дар еще сильнее. Меня зовут Элис. А тебя?
– Серена.
– Серена, – повторила она, снимая с огня чайник. – За два пенса я раскрою тебе твое будущее. А если тебя оно не волнует, то просто налью чашечку хорошего чая.
Серена протянула монетку и взяла у Элис чай.
– Выпей его залпом, но глоток оставь.
Она подула на содержимое чашки и медленно выпила горячую жидкость. В деревенской глиняной кружке оказался превосходный китайский чай. На поверхности плавали чаинки, щекотавшие ей губы. Когда жидкости осталось совсем немного, Серена встала и протянула кружку Элис.
Та убрала руки.
– Я пока не буду прикасаться. Размешай то, что осталось, и вылей на землю. Посмотрим, что останется на дне.
Серена сделала, как просила гадалка. Обмякшие чайные листья облепили стенки кружки.
– Теперь посмотрим, где лежит твоя судьба. – Элис вертела кружку в руках, быстрее и быстрее. Тяжело дыша, она рассматривала рисунки, образованные остатками заварки. – Ты пришла издалека.
Серена закатила глаза. Это и так очевидно.
– Но тебе еще предстоит далекий путь.
Ее брови сошлись на переносице.
– На Север? Или на Юг?
Элис покачала головой:
– Точно не скажу. Но тебе предстоит проехать немало миль, прежде чем ты попадешь домой.
