Текст книги "Разные судьбы"

Автор книги: Мирра Блайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Не надо сопротивляться, – продолжал он, с улыбкой наблюдая за ее мимикой. – Это экспедиция, а не война. Для вашей же безопасности я бы предпочел, чтобы у вас были свободны обе руки. К концу дня вы поймете, до чего утомительно это путешествие. Пусть Чак возьмет мешок. На него можно положиться.

– Хорошо. – Джеки вручила Крису лямки от мешка, встретив его загадочный взгляд со всем тем мужеством, которое ей удалось найти в себе. – Я постараюсь не воевать. Но, знаете ли, это моя вторая натура.

– Здесь это совсем не обязательно, – заверил ее Крис. – На вас никто не нападает. И помните, сеньорита, это я просил вас примкнуть к нам. Без вас экспедиция бы не состоялась.

Это было ошеломляющее признание, и Джаклин подозрительно посмотрела на него, но сеньор Рибейро был вполне серьезен, и она глубоко вздохнула, успокаиваясь.

– Спасибо за то, что сказали это, – тихо произнесла она. – Мне все еще кажется, что я сама добилась...

– О нет, – спокойно заверил Крис. Тонкие смуглые пальцы подняли ей подбородок, так что ее глаза встретили его бесстрастный взгляд. – Я бы этого не позволил. Никто ничего сам не добьется там, где я управляю. Просто вы мне понадобились, вот и все.

Он ушел, взяв медицинский мешок для Чака, а Джеки неуверенно посмотрела ему вслед. Когда его пальцы коснулись ее, она ощутила странное беспокойство. Не удовольствие, не отвращение, а беспокойство. Она уже испытала нечто подобное тогда, в саду отеля, и сейчас ее сердце гулко забилось. Наверное, это от разреженного воздуха, решила девушка, игнорируя тот факт, что все было в порядке, пока он не приблизился к ней.

– А что будет с «лендроверами»? – спросила Джеки у профессора, когда тот подошел поближе. – Их оставят здесь?

– Нет. Они были бы здесь в полной сохранности, но лучше их на время отогнать в деревню, позже придут мужчины из деревни Чака и займутся этим. А когда мы вернемся, они будут снова в нашем распоряжении. Индейцы приблизительно знают, когда мы придем, и будут терпеливо ждать. Терпение – одно из их характерных свойств.

Увы, оно не было в характере самого Криса. Ей стало любопытно – как бы он реагировал, если бы по возвращении не обнаружил здесь машин. Интересно было бы взглянуть тогда на него. Конечно, при условии, если ее это не коснется!

Поначалу восхождение было нетрудным, потому что между скалами вилась вверх тропа. Джеки решила не обращать внимания на горы. Когда она поднимала на них глаза, горы подавляли ее, их застывшая мощь расшатывала се самообладание, поэтому девушка старалась глядеть лишь себе под ноги.

Они шли гуськом. Перед ней – Брайен, следовавший за ее дядей, а во главе колонны, естественно, Крис, сразу за ним – Чак. Гарри Лоу шагал за Джеки, а затем двигались носильщики, один из которых вел мула. Дурацкие мысли, которые раньше приходили ей в голову, – что ее поставят в хвост и заставят тащиться сзади, – были позабыты. Крис сам расположил людей, и она знала, что помещена в безопасное место. Обычно такие вещи ее раздражали, но теперь Джеки лишь почувствовала себя увереннее.

Тропа оборвалась, они стали карабкаться по огромным валунам, неуклонно поднимаясь выше, к заснеженным пикам. Солнце все еще пригревало, но все надели свитера, и, хотя из-за разреженного воздуха ходьба требовала повышенных усилий, Джеки не было жарко. С заходом солнца неизбежно похолодает. Ветер, постоянно дувший на равнине, здесь, как ни странно, несколько стих, потому что они оказались под защитой скалистых гребней.

Через пару часов они вышли на большую ровную поляну, хорошо укрытую отрогами гор, где росла жесткая трава и попадались чахлые кустики. Крис объявил привал. Скоро солнце скроется за горами, и пора было разбивать лагерь. Джеки обрадовалась: она уже сомневалась, сможет ли идти дальше. Когда она увидела, что Брайен в таком же состоянии, ей стало спокойнее, потому что уж Морт отнюдь не был слабаком.

Джаклин огляделась в поисках дяди.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила она, увидев, что он прислонился к скале.

– Как всегда в первый день, – с улыбкой успокоил ее он. – Завтра все будет по-другому. За ночь я акклиматизируюсь, и, надеюсь, ты тоже.

– А я, признаться, чувствую себя паршиво, – жалобно пробормотала Джеки, и дядя Джон, засмеявшись, ласково обнял ее за плечи, слегка прижимая к себе.

– Знаешь, пора бы тебе уже перестать беспокоиться за меня, – серьезно сказал он. – Я ведь довольно крепок, девочка.

– Знаю, – вздохнула она. – А я – довольно глупа и теперь поняла это.

– Не уверен, – лукаво сказал он. – Так приятно, когда о тебе кто-то заботится. Чувствуешь себя значительнее.

– Это могла бы делать жена, – ехидно сказала Джеки, и дядя скорчил гримасу.

– Жена заставила бы меня сидеть дома или читать скучные лекции. Вероятно, мне бы пришлось выйти в отставку и выращивать розы в загородном садике. Ты можешь меня представить в этой роли?

– Не очень. – Джеки покачала головой и засмеялась. – Надо признать, что здесь ты выглядишь более уместно.

– Вот именно! – весело отозвался он. – Это путешествие, возможно, поможет разрешить наши проблемы.

– Твои – может быть, а мои – вряд ли, – довольно мрачно заявила девушка, глядя на темнеющие горы. Из-за их вершин еще пробивались сверкающие золотом лучи, а тени, бегущие по скалистому ландшафту, были темно-синими, пурпурными и черными.

– Завтра ты проснешься полная энергии и с чувством завоевателя, – пообещал профессор, но глаза племянницы были устремлены на темную фигуру Кристофера Рибейро, и она поняла, что слово «завоеватель» к ней никак не подходит, когда этот человек поблизости.

Крис занимался разбивкой лагеря с такой энергией, как будто перед этим целый день отдыхал. Усталость, которую выказывали все остальные, словно и не коснулась его. Он был таким же сыном этой страны, как и индейцы, предки которых некогда подчинились завоевателям. Язык, на котором он отдавал распоряжения маленьким людям, был для Джеки таким же чужим и непонятным, как и темный загадочный взгляд Криса.

Прежде чем спустилась ночь, костер уже пылал в ограждении из камней. Палатки были натянуты, и Чак готовил ужин. Это, похоже, было жаркое. Джеки понятия не имела, что он побросал в огромную кастрюлю, но пахло вкусно. Правда, есть от усталости совсем не хотелось. Все, что она сумела сделать для поддержания сил, – это выпить кружку крепкого черного кофе. К тому времени, как стало совсем темно, лагерь уже имел такой обжитой вид, словно существовал здесь не первый день.

Джеки присела у скалы, опершись спиной на рюкзак, и глаза ее начали слипаться, но тут ее слуха неожиданно коснулись звуки печальной музыки. Конечно, она ее сразу узнала. У дяди было много записей такой музыки – музыки Анд, но она совершенно не ожидала услышать ее сейчас.

Индейцы, сидя у костра с каменными лицами, дули в свои дудки, которые издавали странно-пронзительные и в то же время мелодичные звуки. Она покосилась на дядю, сидевшего рядом, но тот улыбался, внимая им с полузакрытыми глазами. Тогда Джеки резко повернулась к тому, кто пришел и подсел с другой стороны.

Это был Крис, но он ничего не сказал, даже не взглянул на нее. И она тоже перестала обращать на него внимание. Музыка так гармонировала с ландшафтом, с внушающим благоговение величием гор, что, казалось, исходит откуда-то извне, куда невозможно проникнуть простым смертным.

Заунывная мелодия коварно проникала в душу, и в конце концов Джеки вздрогнула от приступа острой тоски. Она взглянула на Криса и увидела, что он внимательно смотрит на нее. Его темные глаза разглядывали ее бледное лицо в отблесках костра, а потом он отвернулся и обратился к индейцам. Они прекратили играть, посмотрели на девушку и склонились друг к другу, что-то обсуждая.

– Что он сказал им? – прошептала Джеки, наклонясь к дяде.

– Попросил сыграть что-нибудь повеселее для сеньориты. Крис сказал им, что ты еще не привыкла к горам и тебя пугает их загробная музыка.

– А что, это похоронная мелодия? – спросила Джеки, слегка занервничав.

– Нет, но звучит очень похоже, не правда ли? – улыбнулся профессор, и девушка кивнула.

В какой-то момент ей даже показалось, что сейчас нагрянут сюда страшные и жестокие завоеватели-конквистадоры. Поэтому она была благодарна Крису, хотя его странная способность читать мысли ее по-прежнему тревожила.

Снова зазвучала музыка, но на этот раз в воздухе рассыпалась сверкающая мелодия, быстрая и беззаботная, как трель певчей птички. Джаклин приободрилась, восхищенно прислушиваясь, и у нее сразу стало легче на душе. Чак солировал, а остальные аккомпанировали ему; его пальцы порхали над маленькой дудочкой легко и непринужденно. Это виртуозное исполнение было достойно любого концертного зала, и, когда оно окончилось, Джеки не могла не зааплодировать, покосившись на Криса.

Тот по-прежнему наблюдал за ней, его темные глаза весело поблескивали при свете костра.

– Вам понравилось, – заключил он, улыбнувшись ее восторгу.

– Это было чудесно! – лицо Джеки светилось от удовольствия. – Они такие молодцы! У дяди много записей такой музыки, но я никогда не думала, что ее играют простые крестьяне! Мне казалось, все эти вещи исполняют профессиональные музыканты.

– Большую часть из того, что вы, наверное, слышали, действительно исполняют профессионалы, – заверил он ее. – Но и крестьяне порой устраивают свои собственные концерты. Они даже сами изготавливают инструменты, когда у них есть свободное время.

– Это впечатляет, – вслух размышляла девушка. – Что-то вроде вознесения на Небеса.

– А вы умница, сеньорита Беллоу, – признал Крис с медленной улыбкой. – Это парагвайская мелодия. Она называется Los Pajaros – «Птицы», и в ней они действительно возносят свои песни к Небесам. Она вызвала на вашем лице улыбку и развеяла напряжение, а наши маленькие музыканты очень довольны вашей оценкой их искусства. Кажется, вы приобрели четверых поклонников, Они не позволят вам чувствовать себя одинокой.

Он прав. Индейцы ласково улыбались ей, их белые зубы сверкали в отблесках пламени.

Она неуверенно улыбнулась в ответ и только тут сообразила, что незаметно слишком близко придвинулась к Кристоферу Рибейро.

– Их не надо бояться, – мягко сказал он. – Они вполне цивилизованны, как указывал ваш дядя перед приездом в мою страну, если верить маленькой лекции, которую вы мне прочли в саду отеля. Они знают, что вы восхищены их искусством, и взволнованы этим, словно какой-нибудь виртуоз своим дебютом в Альберт-Холле. Еще бы: английская сеньорита аплодировала им! Чего же им еще желать?

– Они были чудесны, – резко сказала Джеки, отодвигаясь от него и удивляясь, зачем она вообще затеяла этот разговор. – Но неужели вам обязательно надо было все испортить своими циничными замечаниями?

– Я-то воображал, что доставил вам удовольствие и рассеял ваше беспокойство, – язвительно-удивленно сказал Крис. – Да к тому же заверил вас в полной безопасности! И за это меня осуждать?

– Ох, действительно, нехорошо получилось. Простите! – сконфузилась Джеки, пораженная сознанием допущенной ею несправедливости. И все же она знала: вблизи него надо всегда быть настороже, он должен видеть, что она готова к защите. – А вы играете на дудке? – вдруг спросила она, пытаясь сменить тему.

– Нет, сеньорита, – проговорил Крис, встав на ноги и насмешливо глядя на нее. – Если я пожелаю исполнить вам серенаду, то ограничусь насвистыванием. Но не очень прислушивайтесь: это вряд ли случится.

– Свинья! – выдохнула Джеки, когда он отошел и начал отдавать распоряжения.

Он, как никто другой, действовал ей на нервы и вечно выводил ее из себя. Правда, он позаботился о ней, видя, что она боится гор и опечалена грустными мелодиями. Но стоило ей расслабиться, как он нанес ей удар с силой и стремительностью ягуара.

– Свинья! – снова пробормотала она, мечтая только об одном – поскорее лечь спать.

Она посмотрела на дядю, но тот вовсе не дремал, как ей показалось ранее, а улыбался во весь рот.

– Дай бог, чтобы Крис не услышал твоего мнения о нем, – предупредил профессор. – Не знаю уж, что он тогда сделает.

– Подозреваю, что он ударит меня, – злобно прошипела Джеки.

Дядя ответил ей лукавым взглядом:

– Крис – джентльмен, – поспешил тут же заверить ее профессор. – Но даже у него может возникнуть искушение положить тебя к себе на колени лицом вниз и отшлепать.

– Пусть только осмелится! – взвизгнула Джеки, и профессор снова лукаво взглянул на нее:

– О, он осмелится, и я что-то не представляю, кто ему сможет помешать. А ты представляешь, дорогая?

– Ты на его стороне?! – воскликнула Джеки, и он, поднявшись на ноги, чмокнул ее в щеку.

– Я всегда на твоей стороне! – засмеялся он. – Видишь ли, Крис не выносит присутствия женщин в экспедиции. А ты к тому же вся – вызов, а он не из тех, кто игнорирует подобное. Следи за своим языком, вот и все, что я хотел сказать.

– Мне, наверное, больше придется следить за своей походкой, – проворчала Джеки, поднимаясь на ноги и поглядывая на горы.

– О, твоя походка волнует здесь почти всех мужчин, – заверил ее дядя. – А сегодня к ним прибавились еще четверо.

Он кивнул в сторону индейцев, которые действительно смотрели на Джеки с приветливыми улыбками, и она дала им понять, что знает об их присутствии, слегка улыбнувшись и склонив голову.

– Браво, – одобрил ее дядя. – Вот это наверняка понравилось бы Крису – спокойно и величаво, как женщины его окружения.

– Ты хочешь сказать, богатые, красивые и пресные? – спросила Джеки с плохо скрытым презрением, и дядя осторожно кашлянул, остановившись у своей палатки.

– Полагаю, что они к тому же и очень страстные.

Скажет тоже, думала девушка, входя в свою палатку и чуть позже забираясь в спальный мешок. Страстные! Представляю, что значит быть с мужчиной вроде Криса Рибейро! Да это все равно что ласкать дикого кота.

И ей вдруг действительно представилась фантастическая картина – эти сильные руки обнимают ее, это смуглое лицо приближается к ней... Она торопливо устраивалась в мешке, пытаясь кое-как раздеться. Надо отбросить дурацкие мысли. Это все, конечно, разреженный воздух. Она не намерена грезить наяву, особенно на подобную тему. Она собирается быть врачом – трезво мыслящим, методичным и надежным.

Джеки с трудом выкинула сумасшедшие мысли из головы и, засыпая, успела лишь подумать, что впервые в жизни легла спать, не приняв перед этим душ. И даже не умывшись! Утром надо будет об этом позаботиться. Еще одна вещь, о которой она никогда в жизни специально не думала.

5

Джеки проснулась от шума в лагере. Было очень рано, но яркие лучи солнца уже пробивались внутрь через приоткрытый входной клапан палатки. Заметив это, девушка встревожилась. Это означало, что кто-то либо пытался войти, либо даже входил к ней, пока она спала.

Мгновенная паника улеглась, когда она заметила стоявший внутри тазик с теплой водой. Он явно предназначался для умывания, и Джеки почувствовала приятное удивление. Ее дядя позаботился о ней. Как это мило! Конечно, с головы до ног в таком тазике не вымоешься, но все равно это лучше, чем ничего.

Джеки вылезла из мешка и достала из рюкзака мыло и полотенце. Обычно ей нужно было вдвое больше воды, чтобы только вымыть лицо и руки, но в горах и такое было роскошью. Она едва удержалась, чтобы не запеть.

Приведя себя в порядок, освеженная и голодная, она выбралась наружу и тут же наткнулась на профессора.

– Спасибо за воду. Какой чудесный сюрприз – теплая вода для умывания!

Она вся сияла, но дядя ответил ей недоуменным взглядом.

– Это что, шутка или действие разреженного воздуха? – кисло спросил профессор.

– Разве не ты принес мне в палатку тазик с теплой водой? – спросила Джеки, хотя уже все поняла по выражению его лица.

– Это, наверное, твой приятель, – с улыбкой предположил дядя. – Прости, детка, но, находясь в Андах, я не склонен к донкихотским жестам.

Это и так было ясно, и, обжегшись на дяде, она подошла к Брайену более осторожно. Выяснилось, что и он тоже ни при чем, но подозревает, кто это сделал.

– Погляди на Чака, – пробормотал он. – Он улыбается во весь рот и ждет, что ты его заметишь. Или ты приобрела преданного поклонника, или теплая вода была расплатой за твои бурные аплодисменты прошлым вечером.

Верно. Чак весь сиял при виде ее, и девушка поняла, что загадка решена. Она тепло улыбнулась ему, ограничив на всякий случай этим свою благодарность. Ей не нужен тайный воздыхатель, к тому же проникающий к ней в палатку, пока она спит. Жизнь здесь и так виделась ей достаточно сложной.

В этом она еще раз убедилась, наблюдая, как Крис отдает краткие и энергичные распоряжения. В считанные минуты завтрак был съеден, вещи упакованы, лагерь свернут и члены экспедиции готовы к походу. Сон не смягчил его, хмуро заметила Джеки. Он так и остался властным и несгибаемым. Откуда только прошлой ночью у нее возникли нелепые фантазии о его объятиях? Что за чушь? Ну, конечно, первая ночь в Андах. Дезориентация. Нынче утром все эти странные ощущения покинули ее.

Крис хмуро посмотрел на ее волосы, все еще струившиеся по плечам и отливающие золотом в солнечных лучах, и под его пристальным взглядом она сразу поняла свою ошибку. Нельзя здесь выглядеть обычной женщиной – в этом он мог усмотреть вызов. Она отвернулась и начала поспешно заплетать косу, раздраженная тем, что он сумел встревожить ее, не произнеся ни единого слова.

Найдя шляпу и нахлобучив ее на голову, хотя солнце еще не начало припекать, девушка свирепо уставилась на Криса. Он встретил ее гневный взгляд совершенно равнодушно, и Джеки удивилась – неужели этот человек вчера вечером проявил такт и доброту, попросив музыкантов сменить мелодию, чтобы подбодрить ее?

Было довольно холодно, и она порадовалась, что надела свитер и куртку, как только встала. Позже во время восхождения до нее начало доходить, что она уже акклиматизировалась. Как и предполагал дядя, за ночь организм приспособился к разреженному воздуху, и она больше не чувствовала ни слабости, ни сонливости. Скорее наоборот, ощущала прилив сил и энергии – состояние, не укрывшееся от беглого взгляда Криса и почему-то им не одобренное. Он нахмурился и пошел дальше. Джеки показала ему язык, но только после того, как он отвернулся. Сегодня утром великий вождь выглядел очень раздраженным – не стоило подворачиваться ему под горячую руку.

Подъем был значительно труднее, чем накануне, и Джаклин порадовалась, что на ногах у нее прочные туристские ботинки. Когда немного потеплело, она скинула куртку и обвязала ее рукава вокруг талии. Хорошо, что Крис уговорил ее отдать Чаку медицинский мешок. Собственного рюкзака оказалось более чем достаточно.

Руки у нее теперь были свободны, но их помощь при движении пока не требовалась, потому что хотя они и поднимались в гору, но это вовсе не было настоящее скалолазание. Горы продолжали давить на психику, напоминать о ее ничтожестве и уязвимости, и несколько раз ей пришлось вспоминать советы Криса. Она может мыслить. Они – нет.

Постепенно эти переживания улеглись, и она успокоилась, впервые почувствовав себя по-настоящему членом экспедиции, но ее спокойствие было сильно поколеблено, когда она подошла к краю глубокого ущелья. Джеки так долго глядела только вверх, а тут под ее ногами внезапно разверзлась бездна. Глубина ее казалась бесконечной, хотя очень далеко внизу можно было видеть усеянное валунами дно ущелья. По склонам росли чахлые кустики, отчаянно цеплявшиеся корнями за скалы, и Джеки порадовалась, что не страдает головокружениями.

– Мы перейдем здесь, – твердо сказал Крис, и только тогда девушка повернула голову и увидела мост.

Он был переброшен с одной стороны ущелья на другую, похожий на те, что она видела в приключенческих фильмах, и Джеки посмотрела на него с ужасом. Толстые веревочные канаты крепились к скалам по обе стороны ущелья, а настил моста был сделан, насколько она могла видеть, из деревянных планок. Все это сооружение сильно прогибалось в середине под собственным весом, а окружающие горы равнодушно взирали на него.

– Я не смогу, – тихим дрожащим голосом пролепетала Джеки.

Никто, казалось, ее не услышал, но она увидела, что Крис резко повернул голову и уставился на нее неподвижным взглядом. Но ничего не сказал, и девушка подумала, что он тоже ничего не услышал. Впрочем, слышал он или нет, не имело значения. Она знала свои возможности и понимала, что никогда в жизни не ступит на это шаткое, ненадежное сооружение.

Крис махнул рукой, и Чак подвел мула к мосту. Животное в страхе заартачилось, переступая ногами. Несколько секунд Чак вполголоса уговаривал его, затем медленно потянул за собой. При этом он, к изумлению Джеки, напевал ту самую странную, неземную мелодию, которая накануне вечером произвела на нее такое сильное впечатление.

Зрелище было захватывающим. Шаг за шагом человек и животное уходили все дальше. Хотя под их весом мост ощутимо раскачивался, мул больше не останавливался. Действовало ли на него пение или присутствие Чака, Джаклин не знала. Она просто замерла, наблюдая, как они проходят по этому жуткому качающемуся мосту.

Джеки испытала огромное облегчение, когда они перешли на ту сторону и ступили на твердую почву. Она глубоко вздохнула. Ноги у нее дрожали, и все это время она стояла, сцепив руки перед грудью с такой силой, что пальцы побелели от напряжения. Рука Криса легла ей на плечо, и она чуть не вскрикнула.

– Мул боялся, но все же перешел, – спокойно сказал он. – Мул и Чак вместе весили немало, но они не упали, и мост не рухнул. У мула нет рук, чтобы держаться за веревки. Он доверился Чаку. Я переведу вас на ту сторону. Доверьтесь мне, сеньорита!

Тут до нее дошло, что он специально послал Чака с мулом вперед, желая подбодрить ее. И хотя она по-прежнему боялась, но уже убедилась, что переход относительно безопасен.

– Хорошо, – неохотно согласилась она и пошла с ним к началу моста. – Чак напевал мулу, – напомнила она с мрачным юмором. – Вы тоже собираетесь мне что-нибудь спеть?

– Если понадобится. Впрочем, я полагаю, что, вступив на мост, вы приободритесь.

– Ну вот, – пробормотала Джеки, – а я начала было думать, что вы никогда не ошибаетесь. Видимо, я буду вашим первым разочарованием. – Она встревоженно посмотрела на него. – А может быть, я останусь здесь и подожду, пока вы вернетесь?

– О нет, – рассмеялся он. – Вы наш доктор. Мы в вас нуждаемся. – Крис протянул руку и пристально посмотрел на нее. – Пошли. Вспомните, что мул, как и горы, не может мыслить. Он полагался на Чака. А вы положитесь на меня.

Джеки подала ему руку – у нее не было выбора. Если она не решится, то экспедиция будет сорвана, потому что теперь она знала: Крис даже не мыслит двигаться вперед без нее. Видимо, он и не собирался отправлять ее домой с сопровождением. Ей оставалось призвать на помощь все свое мужество и идти, держась за его руку, по страшному мосту над бездонной пропастью.

– Инки построили много таких сооружений, – сообщил он ей, когда она судорожно сжала одной рукой его ладонь, а другой вцепилась в веревочные перила. – Вы скоро убедитесь, они очень добротно сделаны. А знаете, во времена инков за порчу мостов полагалась смертная казнь.

– Это вы и собирались мне напевать? – дрожащим голосом спросила Джеки, и он усмехнулся.

– Поверьте, если я запою, вам станет еще хуже. Если бы я стал напевать мулу, он бы тут же ускакал прочь. Да вы не бойтесь! Посмотрите вперед. Чак глядит на нас с интересом, и даже мул полон восхищения.

– Было бы чем восхищаться, – с горечью возразила девушка. – Я сама себя выставила дурочкой. Вы меня ведете за ручку, как ребенка.

– О, ничего подобного. Ребенка я бы нес на руках. А пока что я испытываю удовольствие, оттого что держу вас за руку.

Он крепче сжал ее ладонь, и Джеки рискнула бросить на него быстрый взгляд, но увидела, что Крис весело улыбается. Она отвела глаза. Похоже, спокойнее было смотреть на Чака и мула. Они уже были в безопасности на той стороне ущелья. И она тоже скоро там будет.

– Спасибо, что укрепили мой пошатнувшийся дух, – пробормотала она. – Уверена, что дядя и Брайен думают, будто у нас действительно все в порядке.

– Но я правда доволен вашим обществом. Это небольшое развлечение, а здесь такое нечасто бывает. Когда вы не злитесь, я нахожу вас очень забавной.

– Благодарю вас, сеньор Рибейро, – сухо сказала Джеки. – Посмотрим, чего я добьюсь в дальнейшем.

– В дальнейшем мы пойдем вон туда, – неожиданно серьезно сказал Крис, показывая на высокие горы. – И вам придется быть очень, очень осмотрительной. Там будет немало мест, где ничто не сможет спасти вас, кроме здравого смысла и осторожности. Когда я об этом думаю, то удивляюсь, как у меня хватило глупости взять вас с собой.

– Так что же вас заставило так поступить? – поинтересовалась она, на мгновение позабыв о пропасти под ногами.

– Я вам уже говорил. Я в вас нуждался, – напомнил он, пристально глядя ей в глаза. – Если бы не это, вы бы сейчас сидели в безопасности в Англии, проклиная меня в кругу университетских друзей.

– Вовсе нет, – возразила Джеки, заставляя себя говорить бодро. – Я бы ворчала на вас и беспокоилась за дядю, но в одиночку. Занятия в университете закончились как раз перед тем, как мы поехали сюда.

– А потом что будет? – спросил он с видимым интересом.

– А потом меня направят на стажировку. В больницу.

– И надолго?

– На три года. Она-то и сделает из меня врача. А сейчас я только студентка.

– Сеньор Морт сказал, что вы блестящая студентка, – неожиданно заметил Крис, и она посмотрела на него с удивлением.

– В самом деле? Молодец Брайен! Он всегда готов замолвить за меня доброе словечко, но с чего это ему вздумалось?

– Я спрашивал его о вас. Он рассказывал с удовольствием. Кажется, он боялся, что если не предоставит мне подробную информацию, то я его растерзаю, – саркастически заверил ее Крис.

– Да, – сказала Джеки с не меньшим сарказмом, – быть сильным и свирепым очень выгодно, это несомненно.

– И для вас тоже в этом есть выгода, сеньорита, – пробормотал Крис. – Если бы я был слабаком, вы бы не доверили мне переводить вас через мост. Не правда ли? А ваш Брайен выглядит сейчас так, будто сам нуждается в помощи.

– Он справится, – дипломатично сказала Джеки и поймала его косой скептический взгляд.

– Должен. Я не хотел говорить о нем ничего плохого. Мне просто надо было слегка заговорить вас. Вот мы и пришли!

Они ступили на твердую почву, и девушка оглянулась, осознав, что более чем полпути она даже не замечала, где находится, потому что Крис нарочно отвлекал ее внимание разговором. Джеки рассмеялась.

– Ваша взяла, сеньор Рибейро! Вы заморочили мне голову своей замечательной беседой. Все это время я верила, что вы внезапно очеловечились.

– Вот как? – сухо сказал он. – Может быть, вам лучше сейчас помолчать и успокоить дыхание?

Он махнул рукой остальным, и те начали один за другим перебираться по мосту, а она попыталась осмыслить произошедшее. Чак перевел мула – Крис перевел ее. В глазах сеньора Рибейро у безмозглой твари и взбалмошной племянницы профессора явно есть нечто общее. Джеки начала так хохотать, что Крис обернулся к ней, обеспокоенно подняв брови. Он думает, что у меня истерика, догадалась она.

Ну а чего она, собственно, ожидала? Этот надменный, умный и самоуверенный человек делает то, что необходимо, и когда это необходимо. А она всего лишь женщина, абсолютно неуместная в горах особа противоположного пола.

Следующие два дня они упорно взбирались все выше и выше, углубляясь в горы, переходя опасные ущелья и огибая по возможности труднопроходимые места. Мул все еще шел с ними и высота на нем, похоже, не сказывалась. Экспедиция поднималась зигзагами, и каждый мог рассчитывать только на собственные силы, верный глаз и твердую поступь. И мул тоже.

Теперь по ночам было холодно, но в течение дня солнце по-прежнему припекало, и Джеки не забывала об этом. Да, если бы она и забыла, Крис бы тут же к ней придрался, потому что был всегда начеку. Он не проявлял никакого дружелюбия к ней и на привалах ни о чем ее не спрашивал. Индейцы, однако, по-прежнему относились к ней доброжелательно и обычно развлекали ее по вечерам веселыми мелодиями.

Каждое утро ее ждала теплая вода для умывания, и со временем она начала чувствовать некоторую неловкость. Джеки никогда не слышала, как ее приносили, и, когда бы ни проснулась, поблизости уже никого не было. Она решила, что Чак считал это своим долгом, и, хотя была ему очень благодарна, с тревогой думала, что скажет Крис, когда узнает об этом знаке внимания со стороны индейца. Все остальные умывались ледяной водой из маленьких ручейков, стекающих по горным склонам. Наверное, он заставит ее делать то же самое.

Когда они остановились на ночлег вечером четвертого дня, погода изменилась. Взглянув вверх, Джеки увидела, что вершины гор окутал густой туман. Крис отдал команду, и члены экспедиции начали быстро разбивать лагерь.

Джеки снова посмотрела вверх, и ей показалось, что над ними висит толстое серое одеяло.

– Туман опустился еще ниже, – сказала она дяде, и тот неуверенно пожал плечами.

– Возможно. Иногда он опускается в низины и остается там на ночь. Это очень неприятно. Будем надеяться, что утром он рассеется. Солнце прогонит его.

– А если нет? – озабоченно спросила она, и он успокаивающе улыбнулся:

– Тогда мы останемся здесь, пока не прояснится. Крис не рискнет идти в тумане.

– И что потом?

– Потом доберемся до озера и попробуем найти дорогу, которую Крис видел с воздуха. А там... все в руках Божьих!

Вот именно, думала Джеки, все в руках Божьих. Здесь, наверху, было легче думать о Боге, легче понимать, почему индейцы в прошлом так неистово поклонялись своим богам. И почему большинство их богов были свирепыми.

В сумерках пламя костра выглядело необычайно приветливо, и она подсела к нему как можно ближе. Ужин поспел, и, хотя он был такой же, как всегда, благодаря свежему воздуху и физической нагрузке последних дней она ела с большим аппетитом. Чуть позже, расслабившись с кружкой кофе в руке, она уже не удивилась, когда индейцы заиграли печальную мелодию. Видимо, сегодняшний вечер требовал этого.

Туман не опускался ниже. Он так и висел над головой, внушал тревогу и вновь заставлял девушку чувствовать себя маленькой и ничтожной, так что она обрадовалась, когда все начали расходиться по палаткам. Она с удовольствием нырнула в спальный мешок, искренне надеясь, что туман исчезнет вместе с вечерней меланхолией и их встретит, как обычно, высокое голубое небо.

Ее разбудил какой-то шум. Джеки совершенно не представляла, который час: было темно, хоть глаз выколи. Нашарив карманный фонарик, она осветила циферблат. Шел второй час ночи. Кругом было абсолютно тихо, но она знала, что разбудивший ее звук ей не приснился.