Текст книги "Приз для миллиардера"

Автор книги: Мирна Маккензи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Эрин, я звоню, чтобы предупредить тебя: возьми с собой бальные туфли, мы планируем небольшой прием в твою честь, – объявил Гидеон.

– Мы? – В голосе сестры послышалось удивление и любопытство. Что за манера игнорировать основные новости и цепляться за детали?

– Я... у меня новая помощница, – продолжил он уклончиво. – Она попросила меня осведомиться о твоих собственных желаниях, перед тем как я составлю план твоего отдыха.

– Надеюсь, ты сообщил ей о моем непростом характере, маленький братец, – раздался в трубке заливистый смех.

– Это уж точно, дорогая.

На другом конце провода повисло молчание.

– Я все слышу – ты показываешь мне язык? – спросил Гидеон.

– Нет, дурачок. Это слезы. Я скучаю по тебе, Гид. Мы слишком долго не виделись, и вот результат: ты вынужден нанимать помощниц. Чопорных леди, которые думают, что ты не в состоянии решить без меня, закатывать вечеринку или нет. Она красивая? Подожди, не отвечай, я знаю, ты никогда не наймешь привлекательную особу. С красивыми женщины ты спишь. Что же не так с нами, Гидеон? Почему мы – и ты и я – не можем любить и жить, как все?

– Перестань, о чем ты говоришь! Ты встретишь свою любовь, я уверен, – старательно убеждал ее брат, искренне надеясь, что так оно и будет.

– А ты?

– Хмм, это не по мне. Ты же знаешь.

Он услышал легкий вздох разочарования.

– Когда на твоем пути встретится нужная женщина, Гидеон...

– Я найму ее, – пообещал он. – Готовить, стирать для меня. А пока на этом поприще придется потрудиться миссис Уильямс.

– Время тянется и тянется, Гидеон. Не могу дождаться, когда увижу тебя снова. Хорошо, скажи своей помощнице, мне понравилась идея устроить вечеринку.

Он повесил трубку. В этот момент раздался тихий стук в дверь, и на пороге возникла его «помощница» с маргаритками в кувшине в одной руке и непонятным объемным предметом в другой. Он поднялся из-за стола и помог ей освободиться от ноши.

– Цветы?

– Да. Ваша сестра считает, что вы безразличны к собственной жизни. Так вот, если вы хотите убедить ее в обратном, стоит продемонстрировать свое искреннее внимание к собственной персоне. Я не имею в виду тот минимум, который нужен для поддержания жизни! – набросилась она на него, увидев протестующие жесты.

– Так значит, мне нужны маргаритки?

Она кивнула.

– Просто необходимы. И время от времени шоколадные пирожные с орехами и танцы в фонтане.

Он кивнул на другой предмет:

– А это что?

– Картина «Облака». – Она выставила вперед эстамп: все оттенки красного, голубого, желтого. – Как настоящие. Если смотреть на них достаточно долго, можно увидеть разные предметы и образы. Лицо женщины. Дерево. Все зависит от настроения и фантазии.

– Это тоже мне необходимо? – Он едва сдерживал улыбку.

– Да, поверьте мне. Я уверена, ваши клиенты – хорошие люди, но... существует масса интересных вещей в мире помимо работы. Жизнь куда разнообразнее, чем вы думаете.

– Постараюсь запомнить ваши слова. И еще, Кэролайн... спасибо.

Она пристально вглядывалась в него, ее глаза манили, притягивали. Ему хотелось, забыв свой долг и обещания, придвинуться к ней поближе. О, этот ее взгляд – он не давал уснуть, забыться, – и так каждую ночь.

– Вы симпатичный человек, Гидеон, – прошептала она. Ее слова толкнули его к ней. Он притянул Кэролайн, скользнул пальцами вдоль длинных прекрасных волос и слегка коснулся ее губ, нежно, ласково, невероятно чувственно. Прижался на мгновение губами и отпустил.

– Эрин говорит, – его голос был сочным, колдовским, – что идея с вечеринкой ей по душе.

Она молча кивнула, жестом останавливая его. Затем развернулась, чтобы уйти. Сжав рукой косяк двери, еще раз взглянула через плечо.

– Возможно, вам нужно спросить вашу сестру, есть ли у нее какие-нибудь задумки, планы в отношении этого визита. Активная жизнь излечивает душевные раны. Это отвлечет ее и от ваших проблем.

Эта женщина сводит его с ума, но она не сделала ни одного строптивого шага. Впрочем, как и он, подбадривал себя Гидеон.

Ответив на его поцелуй, Кэролайн выпустила зверя из клетки. Теперь, где бы он ни находился, она жила в его мыслях, в его памяти. В его голове постоянно всплывали картинки недавних событий – танец в фонтане, голубоглазая девочка, насквозь промокшая женская фигурка. И все же, и все же...

За эти четыре дня Гидеон видел лишь Роя. И его все время преследовала навязчивая идея дать тому совет держать дистанцию и не приближаться к Кэролайн меньше чем на десять футов. Каждый раз, услышав заразительный женский смех, он испытывал неодолимое желание выскочить из кабинета и разузнать, что так развеселило ее.

Его душа терзалась вопросом: неужели такие же желания преследовали его отца, бросали в пучину порока? Эта нестерпимая жажда обладания находящейся рядом красивой молодой женщиной, которая глушит остальные чувства, разум и желание работать.

Все чертовски плохо, Тремейн, предостерегал он себя. У Кэролайн твердые жизненные позиции – дети, семья, взаимопонимание, уважение. Она не ищет легких отношений, романтики простоты. Но ведь и у него твердые жизненные принципы, вот только брак и семья – не его стихия.

Решено, он будет отсиживаться в кабинете так долго, сколько выдержит. Он будет заниматься своей работой, она – своей. Дьявол, но не может же он делать вид, что не замечает ее нервозности, легкой паники перед приездом его сестры! Она работает по двадцать четыре часа каждый день, и так всю неделю, и вдобавок – забота о маленькой пухленькой голубоглазой фее – племяннице. Конечно, он далек от всей этой возни вокруг детей, но... девочка еще совсем крошка, младенцы требуют к себе столько внимания. Ни одна женщина не может выдержать такого интенсивного темпа работы, совмещая ее с уходом за маленьким ребенком.

«Так что? Ты босс или нет? – спрашивал он себя. – Иди, сделай что-нибудь».

Он попытался. Днем Гидеон разыскал ее в зале и рассказал о том, как восторженно встретила идею о вечеринке его сестра.

– Увидим, – был ответ. – Меня заботит интерьер. Есть атлас золотистого цвета, можно задрапировать им часть парадного зала, я думаю, мне хватит ткани. Сделаем комнату в золотых, голубых и белых тонах. Огромное количество свечей. Народу будет немного. Очень романтично.

Кэролайн всматривалась в его лицо из-под длинных ресниц, закусив нижнюю губку.

Он едва не застонал.

– Это на тот случай, если ваша сестра романтичная особа. Я-то нет, но, возможно, ей и ее друзьям понравится.

Гидеон приподнял одну бровь:

– Уверен, она будет в восторге.

– Я обнаружила коробки со старинными бальными платьями, мужскими фраками, сюртуками. Просто чудо! Я говорю, точно руководитель драмкружка... просто мне интересна история костюма. Но это вещи вашей матери... Как вы думаете, ваша сестра захотела бы взглянуть на них? Очень много красивых экземпляров – словно для музейной коллекции, правда, они так долго хранились в коробках...

Он подумал, что вряд ли Эрин проявит интерес к вещам их матери. Прекрасные глаза Кэролайн просто сияли радостью. Он мог поклясться: в этот момент ее романтичная душа парила среди вальсирующих пар в прекрасных бальных нарядах, скользила по старому паркету парадного зала, окруженная джентльменами и дамами из прошлого. Неожиданно для себя она обнажила перед ним свою сущность, и он не мог разрушить, уничтожить ее мечту.

– Почему бы нам ни узнать, может ли кто-нибудь в городе восстановить костюмы? Идея блестящая, она приведет Эрин в дикий восторг, – подхватил Гидеон, размышляя о том, как попросить сестру не отвергать затею Кэролайн.

– Спасибо, вы так добры, мистер Тремейн. – Признательность светилась в ее глазах, и ему показалось, она знает, что решение принято не только ради сестры.

Синева ее глаз была такой волнующей, что ему пришлось стиснуть руки в кулаки и отступить назад, чтобы не сжать ее в объятиях. Он перевел взгляд в сторону, стараясь успокоиться, и тут заметил, что они не одни.

Либби что-то пролепетала, обращаясь к нему на своем птичьем языке, улыбаясь со своего безопасного места среди одеял и игрушек. Потом радостно заворковала, встретив его взгляд, а затем вернулась к своим игрушкам. Гидеон поймал себя на том, что смотрит на девочку, затаив дыхание.

Кэролайн уловила его состояние. Какими же должны быть родители, лишающие своих детей любви? Гидеон словно взвалил себе на плечи родовое проклятье. Мысль о том, что он, взрослый человек, может нанести вред маленькому существу, преследует его, не оставляет ни на минуту – он никогда не отважится на обычную человеческую жизнь. Он видит единственный способ не навредить другому – остаться в стороне, и он принимает одиночество с радостью.

Гидеон обвел взглядом новое, зеленое с золотом, убранство утренней комнаты, слегка коснулся пальцами резных украшений двери.

– Вы сотворили чудо, – восхитился он. – Впечатляюще!

Кэролайн смущенно улыбнулась, как будто убеждая его, что им с Либби здесь нравится.

– Уже многое закончено, но время бежит так неумолимо. Я разбираю вещи, занимаюсь отделкой, читаю... большей частью книги по этикету. О жизни богатых и знаменитых. Как подготовить потрясающие вечеринки. Скоро я буду во всеоружии.

Она надеялась, что он не услышит сомнения в ее голосе. Эрин Тремейн наверняка знакомы все подводные рифы этикета, без зубрежки, по праву рождения.

Он внимательно изучал ее.

– Я рассчитывал на прекрасно выполненную работу, я ее получил. Вы делаете удивительные вещи. Впрочем, это не значит, что я хочу заставить вас забыть о хлебе насущном и сне.

Ее глаза округлились от удивления.

– Вы видите меня за ужином каждый вечер. – Они очень ловко обходили опасные темы в разговоре и не касались проблем детей, брака и физического контакта между мужчиной и женщиной.

– Насчет еды согласен, – уступил Гидеон. – Но вы продолжаете работать без отдыха, и если вам нужны еще помощники...

Она всплеснула руками.

– Роя вполне достаточно.

– Тогда выполните мою маленькую просьбу. Прервитесь на несколько часов, отдохните, развлекитесь где-нибудь.

– Но...

– Ваша племянница... – начал он. – Ребенку, возможно, понравится прогулка.

– Вы – босс, – тихо напомнила она, пытаясь заставить голос звучать ровно, без эмоций. – Пожалуй, мы с Либби отправимся на прогулку в поле.

Подобие улыбки скользнуло по губам мужчины.

– Мне кажется, я знаю, какие чувства испытал Бобби Каммингс, когда вы пнули его.

– Он это заслужил, – ответила Кэролайн.

– Он это заслужил, – эхом откликнулся Гидеон. – Так же как и я, если заставил вас огорчиться.

– Я знаю... Понимаю... Вы правы.

– Не хочу видеть вас изнуренной непосильным трудом.

– Что вы, я вовсе не устала. Правда. – Она поймала одну из его томных скептических улыбок.

– И вы сделаете перерыв ради себя и вашей... подопечной, вы обе нуждаетесь в нем.

– Обещаю.

– Превосходно. Возьмите мою машину. Ваша не совсем в исправном состоянии. – Тремейн протянул ей ключи.

Кэролайн не решалась.

– Гидеон...

– Доверяю вам свою машину, – настаивал он. – Она более надежна и безопасна, чем ваша.

– В вашем «порше» еще не было крошек от домашнего печенья? Такой автомобиль вовсе не для детей.

Он вздохнул, выпрямился во весь рост и перевернул руку ладонью вверх, предлагая ключи.

– Мы постараемся ехать аккуратно и не повредить машину, – с виноватой улыбкой пообещала Кэролайн.

– Итак, леди почти забыла о поцелуях. Хороший знак. – Гидеон повторял себе эти слова снова и снова, выглядывая из окна уже в девятый раз. Он тоже хочет стереть память о ней из своего сердца, однако вместо этого наяву видит ее на лужайке в своем саду.

Она находилась в нескольких футах от него и все-таки достаточно далеко, чтобы натянуть веревку и закрепить воздушного змея. Последние десять минут женщина и ребенок носились по поляне, стараясь удержать его в вертикальном положении, не обращая внимания на тихий безветренный день. Веселье заключалось в самой попытке запустить воздушного змея.

Гидеон наблюдал из окна своего кабинета за двумя фигурками на огромном зеленом травяном ковре. Упорная борьба Кэролайн с воздушным красавцем и ликование ребенка, хлопающего в ладоши, вызывали улыбку и жгучее желание спуститься вниз и присоединиться к ним. В его детстве не было места такого рода развлечениям и играм. Его мать посчитала бы игры с воздушным змеем забавой низших классов, а его отец, как всегда, не имел бы ни времени, ни желания показать своим детям, как он летает.

И что он должен испытывать сейчас, глядя на Кэролайн?

«Не вступай на скользкий путь, Тремейн, – одернул он себя, силой заставляя перевести взгляд на экран компьютера. – Ты уже принял решение, и она очень разумно предложила оставить все как есть».

Он бы с радостью согласился, если бы мог забыть ее нежную обнаженную кожу под своими ладонями. Если бы мог перестать думать о тонком аромате губ, о легком вздохе, который вырвался из груди женщины, когда его язык мягко скользнул внутрь влажного рта.

Экран засверкал длинными рядами букв ТТТ, пальцы машинально продолжали перебирать клавиатуру.

«Думай о работе», – приказал он себе. Лишь через пятнадцать минут ему удалось совладать с эмоциями и переключить внимание на текущие дела.

Но затем он поднял глаза и сообразил, что поле опустело. Кэролайн, вероятно, закончила игру с ребенком. Внезапно его взгляд натолкнулся на женскую фигурку, карабкающуюся на дерево. Она балансировала на дрожащем суку, пытаясь освободить воздушного змея из плена спутанных ветвей старого дуба.

Его пальцы замерли, а сердце стремительно ухнуло вниз. Дверь с треском распахнулась, ударилась о стену и резко захлопнулась – и он уже мчался вниз, к лужайке.

Гидеон хотел окликнуть ее по имени, приказать не двигаться до тех пор, пока он не окажется рядом, но потом отбросил эту идею. Если он испугает ее, она может сорваться.

И тут она посмотрела вниз.

– Гидеон, вы здесь, – она улыбалась с искренней радостью. – Вы пропустили все веселье.

Она стояла в десяти футах от его головы, и он мог насладиться видом прекрасных обнаженных ног. Ее улыбка была кроткой, ангельской, а ему хотелось свернуть ей шею от злости.

– Кэролайн, эта ветка ненадежна, не двигайтесь.

Она сморщила свой прелестный носик.

– Здесь совсем невысоко, Гидеон, и потом, я всю жизнь лазаю по деревьям. Ветка прекрасно выдержит меня.

– Вы поскользнетесь.

– Вовсе нет. Только достану воздушного змея. – Она отвернулась, как будто его вовсе здесь не было. Его сердце сжималось, когда он видел, как ветка склоняется все ниже. Обхватив одной рукой ствол дерева, Кэролайн продвигалась вдоль ветвей. Подняв другую руку над головой, она старалась отцепить воздушного змея. Через секунду он спикировал на землю, словно большая тяжелая птица.

– Все в порядке. Я спускаюсь, – весело сказала она, подразнивая его глазами. – Сейчас буду на земле.

Гидеон наблюдал за ее спуском, за каждым движением, за каждым аккуратным шагом. Еще мгновение – ноги ее соскальзывают, и она хватается руками за ствол, чтобы затормозить свое падение.

Времени для размышления не было, через мгновение он уже стоял на нижних ветвях дерева. Она быстро обрела равновесие, но он все еще сжимал рукой ее талию.

– Уверен, вы большой умелец в этом деле, Кэролайн, – прошептал он, – но сжальтесь надо мной, ведь я не имел возможности наблюдать ваши подвиги все эти годы. Спускайтесь вниз, медленно. Я буду внизу и подстрахую вас.

– Напрасный труд, – возразила она.

– Сделайте одолжение, – настаивал Гидеон.

Она кивнула.

– Я буду очень аккуратной. Правда.

Секунда – и он уже внизу, протягивает к ней руки. Она спрыгнула прямо в его объятья, и только тогда он с трудом перевел дух.

– Кэролайн, думаю, вы сводили родителей с ума, – его дыхание коснулось ее ушей.

– Иногда, – в ответ прошептала она.

– Кажется, я тоже теряю рассудок, – признался он.

– Потому что вы не можете совладать с желанием поцеловать меня?

– Я знаю, это ошибка, – согласился он.

В душе все смешалось – страх, желание. Он притянул ее к себе, почувствовал горячую пульсирующую кровь под атласной кожей и жадно припал к ее губам.

Она крепко обняла его, отвечая на поцелуй. Затем дальше и дальше, касаясь губами его подбородка, шеи, приникая к нему ближе и ближе.

– Мы обещали не быть безрассудными, – выдохнула она, когда его рот опять оказался у самых ее губ.

– А мы и не будем. Потом, – заверил он.

– Не будем. Это просто реакция на страх... вы испугались за меня... и у меня сердце упало, когда я оступилась, – бормотала она, отклоняя голову так, чтобы его губы могли свободно скользить вдоль подбородка, горла, вниз, к вырезу блузки.

– Мне стало страшно, – согласился он, слегка ослабляя кольцо своих рук и снова касаясь ее губ. При каждом глубоком вдохе его грудь вздымалась, и Кэролайн чувствовала, что он охвачен пожаром, погружаясь все глубже в пьянящую бездну.

В душе она осознавала, что он не хочет погружаться в эту бездну. Он будет сожалеть об этом позже. И она тоже.

Кэролайн изобразила самую таинственную улыбку, освободилась из его рук и притворилась, что внимательно изучает свои ноги и руки.

– Все цело, – сообщила она торжественно. – Спасибо за участие, Гидеон. Кажется, я немного не в форме.

Он насмешливо изогнул одну бровь, и молодая женщина слегка нахмурилась.

– Я говорю о своем пристрастии лазать по деревьям.

Он воспользовался намеком и бодро улыбнулся.

– Возможно, вы и сами бы справились с задачей и спрыгнули на землю целой и невредимой. Вы показались мне профессионалом в таком опасном виде деятельности, Кэролайн. Но дело в том, что я в своей жизни нечасто наблюдал за карабкающимися по деревьям женщинами.

Его саркастическое замечание застигло Кэролайн врасплох. Каждый ребенок из ее детства практически все свое свободное летнее время проводил на деревьях, пока не становился достаточно взрослым, чтобы заметить противоположный пол. Потом начинались ухаживания, свидания...

«На что же было похоже его детство? – мысленно удивлялась она. – Над этой загадкой стоит поломать голову... в другой раз».

Кэролайн внезапно увидела фигуру, спешащую им навстречу.

Не ребенок. Не молодой человек. Не пожилая служанка. Женщина! Прелестная стройная темноволосая женщина – сама улыбка, само ожидание встречи... в сопровождении двух других.

Кэролайн натянулась как струна.

– Гидеон, – окликнула женщина, ускоряя шаг. Кэролайн перевела глаза на своего спутника.

Его лицо отразило всю гамму человеческих чувств – от восторга до смятения.

– Эрин, – выдохнул он медленно и нежно.

Вихрь смущения, страха, волнения подхватил Кэролайн.

«Боже, моя одежда, ноги без чулок, а комнаты! Коробки не все разобраны...» Паника оглушила ее сознание, сковала сердце.

Внезапно рука Гидеона обхватила запястье молодой женщины и потянула вперед. Он уже принял решение вместо нее. Кэролайн подняла свободную руку к волосам и откинула пряди с глаз, стараясь пригладить их, затем отступила немного в сторону, чтобы не бросалась в глаза их непозволительная близость.

Изящная темноволосая красавица кинулась к мистеру Тремейну.

– Ох, Гид, как хорошо видеть тебя снова. Нет, не хорошо, это просто фантастично! Я так соскучилась, – воскликнула его сестра. Он подхватил ее в объятия, и она, поджав ноги, повисла у него на шее.

– Эрин, – он медленно, с любовью произнес имя сестры, нежно вытирая слезы с ее глаз своим носовым платком. – Я счастлив, что ты здесь. Я тоже скучал по тебе, дружок.

– Дружок, – наморщила она нос. – И я его старшая сестра! Подумать только, – обратилась она к двум другим женщинам, подошедшим к ним.

Ее взгляд победно скользнул от ее подруг – роскошной золотоволосой блондинки и красавицы с черными, как смоль, волосами – к Кэролайн. Глаза Эрин слегка округлились. Кэролайн нервно взглянула на улыбающегося Гидеона.

Как бы она хотела иметь на ногах туфли и все бы отдала за расческу! Оставалось надеяться, что ее губная помада не размазалась и костюм не слишком измялся.

– Эрин, позволь тебе представить Кэролайн О'Доналд. Она будет руководить бытом и досугом – твоим, моим и наших гостей.

Кэролайн преодолела свой страх и вышла из тени. Она улыбнулась сестре Гидеона, которая рассматривала ее с некоторой долей сомнения. Женщины протянули друг другу руки, и Кэролайн с облегчением заметила, что пожатие Эрин Тремейн не было ни вялым, ни снисходительным.

– Прошу прощения за свой вид, – голосом, полным достоинства, проговорила девушка. В последней школьной пьесе она изображала высокое должностное лицо, и, взяв на вооружение тон своего персонажа, решила использовать его именно в данный момент. – Воздушный змей моей племянницы запутался в ветвях дерева. Гидеон был так любезен и помог мне достать его.

– Вы помощница Гидеона? – В голосе женщины послышались нотки недоверия, но она быстро справилась с ними и улыбнулась.

– Да. Это я, – подтвердила Кэролайн, выпрямляясь и напуская на себя гордый вид, правда, без заносчивости. – Я ждала встречи с вами, мисс Тремейн, ведь целью моего босса было сделать ваш визит легким и приятным. Я очень надеюсь, вы поделитесь со мной своими пожеланиями относительно вашего пребывания здесь.

Эрин приподняла одну бровь тем же движением, что и ее брат.

– Рада познакомиться, мисс О'Доналд, наконец-то мой брат пригласил человека, который поможет ему позаботиться об этом ворохе вещей из фамильной цитадели. Прошу вас, зовите меня Эрин и забудьте о моем существовании на целую неделю. Ведь я примчалась раньше назначенного срока. Когда прошлой ночью Гидеон позвонил мне, я поняла, что больше не могу оттягивать встречу с ним ни на минуту. Позвольте представить вам моих подруг: Дэниела Альберте и Соня Дуври.

В этот момент появился Рой с маленькой Либби, свежей и отдохнувшей после дневного сна. Ребенок начал хитро улыбаться, поглядывая на блондинку Дэниелу, а затем спрятался за плечо Роя, как бы предлагая сыграть в «ку-ку».

– Ты еще наиграешься в свое «ку-ку», – пообещала Кэролайн, с симпатией глядя на девушку, затем пожала руку ей и застенчивой Соне.

– Она – прелесть, – пропела Дэниела, когда девочка подошла поближе и начала теребить подол ее блестящей юбки. Очевидно, Либби еще не наигралась и требовала к себе внимания.

Кэролайн услышала низкий смешок Гидеона и увидела, как юбка женщины медленно сползает вниз. Она бросилась к девочке и подхватила ее на руки.

– Простите, мисс Альберте. Так нельзя делать, любовь моя, нельзя.

– Нет, – согласилась Либби и вытянула губки.

Кэролайн поцеловала ее, прижимая к себе, инстинктивно защищая от невидимых обидчиков. Она заметила обожание в глазах Сони, когда девчушка потянула ручонку к Тремейну, не укрылся от нее и любопытный взгляд Эрин.

– Мне очень жаль, но сестра оставила ребенка на мое попечение, ей пришлось срочно уехать из города, – постаралась оправдаться Кэролайн. Ей хотелось разъяснить ситуацию, рассказать об их встрече с Гидеоном на аукционе, уверить всех, что она «всего лишь помощница», не больше. Вместо этого она просто нацепила на лицо любезную улыбку.

– Прелестное дитя, – сердечно произнесла Эрин.

– О да, – подхватила Кэролайн. – Впрочем, что мы все о ребенке. Почему бы нам не вернуться в дом? Я покажу вам ваши комнаты и распоряжусь насчет легкой закуски. Когда вы устроитесь и утолите голод, мы поговорим о будущих развлечениях.

– Тремейн-холл – просто роскошный дворец, – пропела Соня, обращаясь к владельцу дома. – Должно быть, вы любите этот дом. Сколько здесь комнат!

– Много, – подтвердил Гидеон, нежно улыбаясь очарованной Соне. – Мисс О'Доналд знает об этом доме все, больше, чем я, особенно с тех пор, как она познакомилась с его... историей.

– Надеюсь, вы расскажете нам все интересные легенды, – сказала Эрин. – Это так романтично. Это особняк моего отца, однако, я плохо знаю его историю.

– Большинство из того, что я знаю, чистые выдумки... – нерешительно начала Кэролайн. – Дом оставался пустым, необжитым долгое время, даже после того, как ваша семья приобрела его.

– Выдумки? Звучит забавно. Вы поделитесь с нами? – засмеялась Эрин.

– Все, что я знаю, в вашем распоряжении.

– Тогда оставляю вас в опытных руках мисс О'Доналд, – сказал Гидеон. – Добро пожаловать домой, дружок. Путь к родному очагу был долгим, – он обнял сестру. – Увидимся позже.

С последними словами он взглянул поверх головы сестры на Кэролайн.

Откровенно говоря, ей придется постоянно напоминать себе, что она всего лишь служащая, коль скоро мужчина продолжает смотреть на нее такими страстными глазами и быть чертовски привлекательным. Недаром глаза Сони стали такими круглыми. Чему удивляться? Этот человек обладал почти фатальным шармом и притягивал женщин, словно магнит.

– Я позабочусь о них, Гидеон, – сказала она, принимая на себя роль распорядителя бала.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся он, когда они двинулись к дому. – Я справлюсь у миссис Уильямс о еде для Либби. Время обеда, не так ли?

И только тут Кэролайн увидела, что девчушка яростно посасывает свой кулачок – верный признак голода. Как странно, что Гидеон, человек, который попросту боится детей, заметил все сразу, в то время как она не обратила на это внимания!