Текст книги "Агенты Оргэ (СИ)"

Автор книги: Mirabella Morozova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 6

10 лет назад.

– Эти свеженькие дебютантки испорят нам всё, – ворчала недовольным тоном Кэтрин. – Ты посмотри на них, Фэй! Если в этом году мы не найдём претендента на твою руку, то ты так и останешься старой девой.

Кэтрин говорила, не забывая улыбаться, и с виду могло показаться, что женщина ведёт светский разговор с более молодой компаньонкой.

– Мама, не стоит беспокоиться, – тихо отвечала в ответ Фэй, – я не хочу замуж.

Кэтрин злобно сверкала своими сиреневыми глазищами на дочь, сжимая губы в тонкую линию, но потом вспоминала, что она на балу при дворе и снова улыбалась, обнажая жемчужные зубы.

На самом деле, желающих на руку Фэй было огромное множество. Просто она сама всех отвергала, либо поступала грязно, и делала всё, чтобы отвратить от себя очередного женишка. Её хотели и молодые, и старые; состоятельные и не очень, но девушку манила свобода от дворцовых интриг; от материнской опеки; от короля, который её тоже домогался; от лезбиянки-королевы, и от всего-всего, что её окружало в данный момент. А вот Кэтрин вполне вписывалась во всю эту грязную компанию, хотя и пыталась сдерживать нападки на свою дочь, и Фэй не принимала участия в омерзительных оргиях королевских особ.

Мать была очень красива, и Фэй унаследовала её внешность и очарование – это многие и желали заполучить; мать и дочь были копиями, только Кэтрин взрослая и зрелая.

– А эта новенькая! – не унималась Кэт. – Я заходила к ней, она весьма самоуверенна, и, представь, она заявила мне в глаза, что не собирается отбирать у нас неженатых джентльменов!

– Ты о ком?

– Вон та, рыженькая, – закатила глаза Кэт.

Фэй просмотрела туда, куда указала мать, и действительно, там стояла невысокая девушка с золотисто-каштановыми волосами. У неё была справная фигурка, хотя и была в ней ещё подростковая угловатость, но это лишь придавало ей особую трогательность; богатое платье, высокая причёска с дорогими украшениями – она была как бриллиант на этом празднике жизни. В целом, оценила Фэй, дебютантка очень красива.

– Она безупречна, – оценила дочь.

– Она нам не ровня! – высокомерно прошипела Кэт.

– Мама, я лучше её, – успокоила она мать.

– Я знаю, но переживаю, что какой-нибудь сэр предпочтёт её вместо тебя.

– Не предпочтёт, – ровно ответила Фэй, – и сейчас я пойду к ней и узнаю, какие планы у этой девицы.

Золотоволосая леди стояла в отдалении от основных групп, которые, словно стайки разнопёрых птиц, сгрудились то тут, то там. Середина большого зала принадлежала танцующим, а возвышались над всем этим великолепием два трона у стены напротив большой арки, откуда входили и выходили приглашённые. Но король с королевой отсутствовали сейчас на своих положенных местах: скорее всего, где-то отжигали с придворными. Фэй неспеша пересекла часть зала и подошла к девушке, та была ниже её на полголовы.

– Если бы ты была мужчиной, я бы подумала, что ты хочешь пригласить меня танцевать, – устало-вялым тоном сказала нахалка, даже не посмотрев на неё, – но ты девушка. Чего тебе?

Фэй не понравилась эта дебютантка, но она натянула на своё лицо улыбку и спросила напрямую без всяких любезностей:

– Кого высматриваешь?

– Уж точно не твоих потенциальных женихов, – фыркнула девица.

– Здесь нет моих потенциальных женихов, – вскинула идеальную бровку Фэй, – а вот ты, как я понимаю, не местная. И, возможно, я могу помочь тебе.

– Ты? – вперила наконец свои янтарные глазки девушка. – Чем ты мне поможешь?

– Зависит от того, кого ты именно ищешь, – улыбнулась Фэй.

– И что ты хочешь взамен?

– А есть, что предложить? Хотя я не думаю, что у тебя есть что-то, чем ты можешь мне отплатить, и поэтому помогу просто так – я здесь всех знаю, – пояснила она, – кроме тебя.

– Похоже на ловушку, – хмыкнула золотоволоска, – и ты мне не нравишься.

– Ты слишком прямая, – нахмурилась слегка Фэй, – ты не росла при дворе.

– Конечно, что мне делать в таком-то месте, мои родители ведь не аристократы...Чёрт!

– Вот ты и попалась! – от души рассмеялась Фэй.

Девица напугалась, но тут же спрятала свои эмоции; на вид ей было не больше семнадцати, но Фэй отметила, что та хорошо собой владела, хоть и выдала себя. Но она не собиралась разоблачать её, кем бы гостья не была и чего бы не желала.

– Если сейчас поднимешь панику или попытаешься сдать меня страже для выяснения обстоятельств, обещаю, заколю на месте, – проговорила она с улыбкой, и под рёбра Фэй упёрся острый кончик ножа.

– Я и не собиралась, – ровным тоном сказала она, – я лишь хотела помочь тебе найти то, что ты тут ищешь. Но если моя помощь не нужна, ты можешь раствориться в толпе – охране сейчас явно не до двух поспоривших девушек, которые наговаривают друг на друга. Они мне не поверят, так как ты слишком хорошо вписываешься в окружающую обстановку.

Нож был убран, теперь девушка успокоилась окончательно. Она огляделась по сторонам, потом посмотрела в глаза Фэй.

– Глаза у тебя красивые, – сказала она. – Если не найду того человека, тогда найду тебя, ты мне поможешь.

Фэй лукаво улыбнулась в ответ.

– Буду ждать, а то здесь слишком скучно, – скривилась она.

– Я заметила, – бросила незнакомка уже через плечо, и тут же слилась с присутствующими.

Когда кончился сезон смотрин и балов, и большинство важных господ разъехалось по своим землям, то Кэтрин сильно разозлилась на дочь, ведь та отвергла всех претендентов, и за это продала её в рабство – её, девушку из знатного рода, и как мать потом оправдывалась перед всеми, за долги. Кэтрин просто очень устала ждать, когда доченька снизойдёт и выйдет замуж, чтобы покрыть все материальные дыры в их добром имени. Но Фэй оказалась слишком глупой, за что и поплатились. А Кэтрин выручила отличные деньги, и осталась жить припеваючи при дворе; особенно ей стало спокойнее, когда она избавилась от груза материнства.

За Фэй ночью в комнату вломились четверо человек. Она спала в спальне с кучей других таких же молодых девушек. Кто-то запищал, но налётчики припугнули придворных юных дам, чтобы не поднимали панику. Затем схватили Фэй и увели за дворцовые ворота, посадили в карету и увезли. Руки ей связали, в рот сунули кляп. Фэй напугалась, но старалась не подавать виду – слишком долго она жила среди лицемеров, которые даже своей непроходимой тупостью представляли опасность, и всё из-за того, что каждому прихлёбывателю короля и королевы хотелось взобраться повыше и стать ближе к высочайшей аристократии. Фэй нужно было немного подождать, пока не прояснится в чём дело. Должно быть, ошибка.

Девушку привезли в богатый дом в городе. Прикрыв широким плащом её фигурку в прозрачной ночнушке, ввели в дом. Руки по-прежнему были несвободны, кляп только убрали, и посоветовали молчать. Потом пришлось спускаться в подвал, где её завели в маленькую комнату, и там и заперли. До утра её не беспокоили, за дверью было тихо, но Фэй так и не уснула, она всё прислушивалась к шумам наверху, которых не было вообще. Она отчаялась, но понимала, что сейчас может только ждать.

Где-то к полудню, когда Фэй всё-таки задремала, подложив под голову связанные руки, дверь комнатушки распахнулась. Вошла пара слуг, без предисловий подняли её с убогой кровати и повели за собой. На втором этаже двери кабинета были распахнуты, куда они и вошли.

– Приветствую тебя, прекрасная Фея, – сказал стоящий у окна мужчина. Именно так и переводилось её имя с эльфского.

– Вы? – удивилась она, сделав шаг назад, но наткнулась на каменные фигуры слуг.

– Я, – улыбнулся он, сделав шаг к ней.

Все знали барона Жака фон Дирда. Он был высок, широк в плечах, крепок; густая шевелюра и борода сливались в одно целое, и всё это прекрасие отливало яркой синевой. Он был много раз женат, и каждый раз его жёны бесследно пропадали. Жак пытался добиться руки Фэй, но та ему отказала сразу же; даже Кэтрин его опасалась, несмотря на несметные богатства борона.

– Вы не имеете права удерживать меня здесь, – возмутилась она.

Фон Дирд рассмеялся, потом дал знак слугам, которые быстренько ушли, прикрыв плотно за собой двери. Фэй теперь испугалась по-настоящему.

– Я имею на тебя все права, – самодовольно сказал Жак, медленно подошёл к сжавшейся девушке и дал ей лист плотной бумаги, – читай!

То была расписка, написанная рукой Кэтрин. Каждое слово повергло Фэй в ужас – за энную сумму мать продала Фэй на вечное пользование.

– Нет, – сказала она, чувствуя холод внутри, – вы принудили её!

– Неправда, она сама предложила мне тебя, прекрасная Фея, – усмехнулся он. – Теперь ты моя.

Фэй отступила, но Жак был сильным и быстрым, и вот он уже схватил худенькую девушку в свои крепкие объятия.

– Нет! – уже истерично закричала она, когда он повалил девушку на кушетку. Но никто не пришёл на помощь.

Она вырывалась и кричала, пыталась даже заговорить с ним, но фон Дирд лишь усмехался, им завладела жажда обладания. Он лихо разорвал сорочку Фэй, когда не смог снять, стянул свои штаны и грубо изнасиловал бедняжку...

Фэй не двигалась, когда он врывался в неё снова и снова, когда что-то говорил, не слышала. Внутри неё смешались холод и боль, которых она никогда прежде не испытывала. Закусив до крови губу, чувствовала, как из глаз текут слёзы, но она не хныкала, не звала больше помощь, она поняла, что всё, что было раньше, было лишь детской игрой, и вот она страшная реальность, которая убивает своей неизбежностью, которая корёжит душу, холодит кровь, меняет саму суть живого существа. Сегодня Фэй умерла.

Когда барон покончил, он встал, натянул штаны. Посмотрев на бёдра Фэй, брезгливо сморщился, ведь там была кровь. Благородные господа считают омерзительными такие земные вещи как кровь девственницы.

Потом фон Дирд хлопнул в ладоши, вошли его слуги, он что-то сказал им, и они увели Фэй вниз. Два дня её никто не трогал, лишь приносили еду и воду.

– Моё тело – моя темница, – шептала она время от времени. Фэй не ела, почти не пила, она хотела умереть. Она даже пыталась повеситься, но попытка провалилась; она страдала как никогда, и не хотела смиряться с данностью.

На третий день двери открылись, вошла куча людей, были в основном женщины, и повели её в купальню. Без лишних слов её вымыли, одели в красивое домашнее платье, причесали, и повели снова в подвальные помещения, но не в её спаленку, а дальше, вглубь коридора. Когда её ввели в небольшую залу, то Фэй поняла, что её мучения только начинаются: в полутёмном помещении был большой стол с ремешками; приспособления на стенах для удерживания жертвы; куча инструментов для пыток: хлысты, ножи, пилы, спицы и прочее. Фэй чуть не упала в обморок, когда на стуле с высокой спинкой увидела барона.

– Заходи, распологайся, – сказал он ласково, – сегодня мы проведём с тобой бурную ночь. Обещаю, прекрасная Фея, ты запомнишь её надолго.

Фэй сглотнула ком в горле; все слуги, что вежливо сопроводили её в комнату пыток, испарились, и девушка осталась с мучителем наедине.

– Подойди ко мне, дитя моё, – сказал он, и глаза его блестели.

– Нет!

– Если я подойду сам, хуже будет, – всё тот же ласковый тон.

– Иди к дьяволу! Да чтоб тебя все черти ада отымели в зад, синебородый урод! – сплюнула Фэй, злость поднялась в ней, она не собиралась подчиняться, лучше умереть.

– Ах ты тварь! – он поднялся со стула и оказался рядом с ней в мгновение. – Ты должна подчиняться!

Фон Дирд ударил ладонью по лицу Фэй, она упала, и он стал избивать её ногами. Девушка потеряла сознание, а когда очнулась, то уже лежала на столе, который она окрестила разделочным, с прикованными руками и ногами.

– Видит бог, я хотел сделать тебя счастливой, но ты такая же сука, как и остальные!

– Твой кровавый бог, – плюнула она ему в лицо, – будь ты проклят, синебородый урод!

Жак схватил хлыст и ударил по лежащей девушке, удар пришёлся в живот – ткань разошлась, продолговатая рана набухла от крови, но он ударил снова, и жгучий укус хлыста задел лицо, вспоров тонкую нежную кожу, оттуда сразу полилась кровь; Фэй орала от боли как безумная, но после второго удара ему пришлось остановиться – кто-то ворвался в его дом, убили кучу слуг, так сообщил добежавший до барона запыхавшийся паренёк. Он старательно отводил глаза от разделочного стола и хныкающей от боли истерзанной девушки. Фон Дирд тут же побежал наверх, оставив всё как есть. Барон был зол и собирался убить грабителей.

Фэй снова потеряла сознание, слёзы смешались с кровью, страх с унижением, неизбежность с желанием поскорее умереть. Она знала, что если Жак продолжит, то не остановится, пока не разрежет её на кусочки.

Лола в ту ночь не спала, когда один из её людей, приехав, доложил, что в дом Объекта под покровом ночи привезли девушку. На следующий день даже удалось кое-что узнать от подкупленного садовника – девушка та из знатной семьи, но её продали хозяину. Кто и зачем – тот не знал, но сказал лишь, что скоро и её не станет. Из описаний: чёрные волосы и необычайные сереневые глаза, таких садовник никогда не видел. У Лолы внутри что-то ёкнуло: но не могло ведь быть, чтобы та девчонка с королевского бала стала жертвой этого ненормального. Хотя под описание полностью подходила – Лола тоже не встречала фиалковых глаз.

– Выступаем завтра, – сказала своё слово она, собрав трёх командиров в своей хижине.

– Мы не успеем подготовиться до завтра, – возразил один.

– На кону жизнь человека, – сказала Лола.

– Это аристократка, нам плевать на неё, – пожал плечами другой, – зачем нам так рисковать?

– Эта аристократка готова была мне помочь, и, возможно, из-за этого её сделали рабыней. А я ненавижу рабство, – Лола готова была зарычать.

– Может всё это – ловушка? – нахмурился третий, глядя на каждого из собравшихся.

– Объект не знает о слежке, прошёл уже месяц, всё тихо. Всё, что нужно, мы выяснили, осталось провести операцию, – прищурив глаза, говорила Лола. – И я хочу провести её как можно скорее!

Доводы её людей были весомыми, но Лола чувствовала, что нужно торопиться. Глаза той девушки не давали ей покоя, в них была вселенская тоска. Хоть они и не понравились друг другу изначально, но Лоле хотелось видеть эту девицу живой. И её не волновало, что командиры до сих пор считают её несостоятельной, чтобы руководить: их смущал её юный возраст и то, что она была женщиной. Но Лоле было ровно, ведь она много раз уже доказала, что стала настоящей Королевой Воров – отец почил уже как год, но имя его заставляло в страхе содрогаться каждого вельможу, и Лола с гордостью его носила.

– Завтра подготовимся, а послезавтра сможем выступить, – сдались они.

– Хорошо, – Лола Гуд открыла глаза, – главное, чтобы не было поздно.

Когда ворвались в дом барона фон Дирда, то охрана и прислуга бросилась на них, и пришлось отбиваться: шестеро тренированных людей против кучки неумех, от охраны особняка было только одно слово; многие полегли, кто-то убежал. А разбойники стали в быстром темпе прочёсывать дом. Лола сразу направилась к сейфу, дав задание одному из парней найти девушку. С ней остался один, и ещё трое расположились специальным образом, чтобы других предупредить об опасности и подстраховать того, который ушёл на поиски.

Сам сейф был взломан за три минуты, и Лола быстро выложила драгоценности и крупные деньги в мешок. Подельник взял драгоценную ношу, и они направились вниз, по пути захватив двух парней, ещё двое должны будут подойти к выходу. Но вместо них в прихожей гостинной был сам барон, он держал заряженный магией камень над головой.

– Я сейчас всё взорву, – грозился он, – оставьте мешок и валите отсюда!

Такого поворота воры не ожидали, но были готовы, и один из парней Лолы быстро бросил на него Сеть Оцепенения.

– Так-то, хмырь, – сказал он с усмешкой, когда тот, матерясь, упал на ковёр, застыв в той позе, что и был.

– Где эти двое? – забеспокоилась Лола. – Вырубите этого урода!

И Жак фон Дирд получил по голове вазой, отчего потерял сознание. А в этот момент из тёмного коридора вынырнули двое, на руках второго была девушка.

– Что с ней? – спросила Лола, но вскоре сама увидела, что та избита и половина лица раскроена. Кровь залила всё.

– Урод! – плюнул кто-то на барона. – Может, я его это, убью?

– Убираемся, – скомандовала Лола, – не успеем!

К разгрому уже спешила городская стража, но Лола и её подельники с кучей денег и бессознательной Фэй успели скрыться во тьме ночи. Они словно растворились.

Глава 7

Гай только-только успел перед закрытием городских ворот. Он скакал почти весь день – конь довольно сильно устал, как, впрочем, и сам господин Эс. Важные дела привели его в соседний по тракту город: здесь умер один из авторитетов воровского мира, и если Организация Робина Гэ с ним была в отличных отношениях, то с тем, кто придёт к власти теперь, нужно будет налаживать контакт. Гай поехал один, дабы доказать, что сама Организация не боится никого и ничего, и что они готовы взять под крыло новую основную группировку – главное правило Организации: все крупные авторитеты числятся в документах воровских объединений и поддерживают связь с главами компании, которая, по сути, является чуть ли официальной, но в то же время подпольной, и Королева Воров должна знать всех подданных, ведь сам отец, Король Воров, ныне давно покойный, завещал дочери всё, в том числе и борьбу против зажравшихся королей и гнусных аристократов, которые злоупотребляли властью и доверием простых людей.

Те, кто собирался "крышевать" преступный мир города Уаф, насколько был осведомлён Гай, устраивали слёт сегодня вечером в одном из больших трактиров на другом конце города. Часть кварталов в том районе негласно принадлежали как раз умершему авторитету. И туда, сразу с дороги, не переодевшись и не умывшись, направился Эс. Походу дела, парень всё же оставил коня в приличной конюшне, хорошо заплатив конюху. Тот пообещал позаботиться об уставшем животном, и Гай, довольный, пошёл уже на своих двоих к месту назначения. Он так же заметил, что его преследуют, но Эс не беспокоился, что его могут прикончить в какой-нибудь подворотне, и смело шёл к своей цели. Можно даже сказать, чуть ли не вприпрыжку, напевая что-то под нос. Гай вообще был весёлым парнем, который не любил предаваться меланхолии, и только Фэй его печалила, но он старался сейчас не думать о любимой женщине – она в другом городе и, вероятно, в данный момент сладко спит.

– Эй, молодчик! – всё-таки окликнули его сзади, когда Гай оказался в каком-то заброшенном проулке с заложенными кирпичом окнами. – Да-да, я к тебе обращаюсь! А ну стой!

Гай остановился, губы растянулись в хищной улыбке, но когда он повернулся к преследователям, то постарался напустить на себя удивлённый и слегка напуганный вид.

– Что вам нужно? – спокойно спросил он.

Их было трое. Ничем не примечательные, в обычной одежде, в плащах из грубой ткани. От парней несло за версту уверенностью, скорее самоуверенностью – поправил себя Гай, ну и злобой.

– Вытрясай из карманов, что есть, и одежду снимай, – коротко и по делу невежливым тоном попросили его.

– Я не могу, – возразил Гай троице, – вы не имеете право: всё, что в карманах – моё, да и одежда мне дорога...

– А жизнь тебе дорога, слизняк? – один тут же подскочил к Гаю, он был значительно здоровее его, и направил острие внушительного ножа в сторону предполагаемой жертвы.

– Какие-то вы злые, ребята, – нахмурился Эс, – давайте лучше я дам вам на чай с булочкой, и вы от меня отвалите.

– Подкупить решил? – ощерился другой бандит. – Дык, заберём всё сами!

– Ну ты говнюк, – сделал ещё один шаг парень с ножичком, – я ж тебя сейчас зарежу, и чай с булочкой будут пить за тебя твои родные.

Троица коротко хихикнула.

– Я ж как лучше хотел, – включил добряка-дурачка Гай, – но теперь у вас есть другой вариант: вы просто отвалите, обойдёмся без булочек!

– Да убей ты его! Он слишком много говорит!..

– Я вообще не люблю драться, но вы меня вынуждаете, – пожаловался Гай, а потом размял шею.

Бандиты понять не успели, когда он успел вытащить пару клинков. Тот, что с ножом, отступил назад, но Гай сшиб его с ног, ударив в лоб рукоятью меча. Эс был очень быстрым, и негодяи просто пали к его ногам от простых приёмов – пара великолепных мечей была вытащена скорее для показухи, которую парень любил, как и веселье.

– Так-то, – удовлетворённо хмыкнул Гай, убрав мечи в ножны. Потом он демонстративно отряхнул руки, поправил плащ и пошёл дальше.

Гай, конечно, понимал, что бандиты сейчас были без сознания, и им было по барабану, как парень выглядел со стороны, но он ничего не мог с собой поделать: быть серьёзным было слишком скучно. Эс рассмеялся.

– Клоун, – раздалось сзади.

Гай медленно повернулся. Трое бедолаг продолжали валяться на дороге без сознания, и больше никого.

– Не знаю, кто ты, но лучше выходи, вуайерист несчастный!

– Зачем? – поинтересовались из темноты.

– Тогда сиди на месте, – пожал плечами Гай, – аривидерчи!

– Клоун, – усмехнулись где-то там.

– Хоть кому-то весело, – сказал парень, – а не только мне.

Лола хочет серьёзности, Фэй тоже жаждет видеть брутала, он это по глазам её видел, но Гай не может им угодить, по крайней мере, большую часть времени. И с тех пор, как господин Эс вступил в Организацию Робина Гэ, там стало немного веселее. Служащие за год привыкли к своеобразному характеру парня, а он сделал их немного проще. Вот только Лола и Фэй желали видеть рядом строгого и опасного мужчину.

– Я тебя не отпускал, – раздалось снова, и перед Гаем из теней соткалась человеческая фигура.

Парень остановился, подождал до полной трансформации. От Тени веяло тёмной силой, древней мощью и неограниченной властью, потом все эти "ароматы" пошли на убыль, и перед ним предстал мужчина. На нём был плащ и широкополая шляпа.

– Ну и чего тебе надо? – поинтересовался Гай.

– Ты растрачиваешь свой потенциал, – в бархатистом голосе послышались нотки брезгливости.

– Я живу полной жизнью, – пожал плечами Гай, скрестив руки.

– Жизнью смертного! – уже не брезгливость была в тоне, а какое-то тошнотворное презрение.

– А разве я не смертный? – усмехнулся он. – Всё, ладно, мне пора.

– Не уходи от ответа, – нахмурился Тень.

– А вопроса и не было, – подразнил Гай.

– Не болтай ерунды, ты не смертный, – всё равно сказал мужчина, – и я призываю тебя служить на благо рода и своей крови.

– Как служить? Собирать кости умерших?

– Души, – поправил Тень, – собирать все частицы Вселенной в одну цепочку, ведь однажды настанет день, когда этого мира не станет, но благодаря собраным душам мы заново воссоздадим Новый Мир...

– И бла-бла-бла, – закатил глаза Гай. – Ну хватит, это звучит слишком скучно.

– Скучно то, что ты тратишь на этих мелких людишек свою жизнь.

– Ха-ха, – рассмеялся Эс, – а не эти ли людишки частички Вселенной, которую ты бережёшь? И я делаю всё, чтобы этот мир, Старый Мир, не раскололся раньше времени.

– Ты делаешь глупости.

– А ты зануда, – усмехнулся Гай. – Ну всё, правда, уходи. Маман передай привет от меня, скажи, что чищу зубы перед сном и кушаю хорошо.

– Глупый мальчишка! – выплюнул мужчина.– Надеюсь, что ты одумаешься, ведь меня однажды не станет, и ты будешь очень нужен на Тёмной Стороне.

– Живи долго, – искренне сказал Гай.

– Доживу до того момента, когда ты явишься домой, мальчик мой.

– Я не приду, и советую найти другого наследничка, – рассмеялся Гай.

– Они не достойны.

– А я и подавно – я же живу среди смертных, – сардонически произнёс Эс. – Мне действительно пора, а то упущу нужных людей.

– Упустишь, воспользуйся своими способностями, что может быть проще?

– Ага, тогда можно сразу во всеуслышание объявить о том, кто я, – хмыкнул Эс, обходя Тень.

Гай наконец вышел из подворотни, и, признаться, его напрягла неожиданная встреча. Возможно, что-то было не так, иначе бы не пришёл...

Плеча Гая кто-то коснулся. Он повернулся – это был Тень. До трактира оставалось всего каких-то метров сто. Эсу всё это не нравилось, он желал наладить контакт с основной крупной преступной группировкой, а не проводить вечер встреч с родственниками.

– Ну что опять? – раздражение прорвало всю весёлость парня. – Я же сказал, я не вернусь.

– Я пройдусь с тобой, – улыбнулся Тень.

– Ну нет, возвращайся туда, откуда пришёл, – нахмурился он.

– Ты мне сейчас кое-кого напоминаешь, – усмехнулся пришелец.

– Кого же?

– Пошли по твоим делам лучше.

– Зачем тебе это? Ещё скажи, что у тебя зуб на бандюков этого города, – скривился Гай.

– Был бы зуб, от них и мокрого места не осталось бы, знаешь ведь, – мрак отразился в серых глазах.

– Ах да, я и забыл, ты ведь всесилен, – наигранным тоном произнёс Эс.

– Сомневаешься?

– Нет, что ты? Как я могу?

– Тогда не язви, – рыкнул Тень.

– Мокрое место оставишь от меня? – иронично сказал Гай. – Ну ладно, давай ты уйдёшь, если не хочешь окончательно испортить отношения со мной? Иначе я правда никогда не вернусь.

– А ты собирался? – брови Тени почти достигли линии шляпы.

– Возможно, – пошёл на попятную Гай. – И хватит меня выводить из себя.

– Это я то тебя вывожу? – удивился тот. – Мальчик мой, это по твоей части!

Тень хохотал.

– Дед, ну правда, у меня тут важная встреча, и мне не хотелось бы облажаться.

– Ты что, влюбился что ли? – тут же стал серьёзным Тень. – Раньше тебе такие вещи были не важны.

– Вообще-то я состою в серьёзной организации, и мне нужно хоть немного ей соответствовать, – усмехнулся Гай, почему-то думая о Фэй.

– Влюбился, – заключил Тень, его лицо тут же замаячило перед взором парня, рассеивая мысли о девушке. – Я тебя насквозь вижу.

– Что может быть проще, – покачал головой Эс, – ты ведь такой сильный. А ты сам попробуй почувствовать.

– Ооо, это было давно, да и я уже столько живу, что такого со мной уж точно не случится.

– Не зарекайся, – криво улыбнулся Гай.

– Не зарекаюсь, ты что! Но вряд ли. Я так стар, опытен, а моё сердце очерствело. Я вижу суть любого существа, и почти во всех зияет, словно дыра от раны, холодный расчёт. Кровь многих холодна, хотя в жилах она у живых видов горяча. Этот мир дряхлый и прогнивший, как и его обитатели, – вздохнул Тень.

– Да ты циник! – произнёс Гай. – Но а как же те, в ком остался свет, доброта, бескорыстие? Как же те, кто чист душой, или те, кто изменился и пытается сделать мир лучше?

Тень на мгновение задумался, поправил полы шляпы.

– Их очень мало, – наконец ответил он, – и всё, кто не хотят меняться, они погубят, похоронят под собой чистоту и свет меньшинства. Тьму всегда тяжелее развеять, нежели свет. Свет он более мягкий, податливый, уступчивый, а тьме достаточно того, что все сложат руки и будут ждать чего-то. А тем временем она наступает, всё ближе подбирается в этот мир. Скоро этого мира не станет.

– Ты сейчас пугаешь меня концом света? – вскинул бровь Гай.

– Нет, не пугаю, – усмехнулся Тень, – просто ворчу, я ведь так стар и так устал.

– Ты чего-то не договариваешь, – с подозрением прищурив глаза, сказал Гай.

– Забудь. Пойдём лучше решим твою проблему. А моя – подождёт.

– У такого, как ты, есть проблемы? – удивился парень.

– Ты не поверишь, но есть, – слабый кивок.

– И я должен помочь, да? – хмыкнул он.

– Это в твоих силах. Поэтому-то я тебе и говорю, что ты зря растрачиваешь потенциал здесь, когда ты нужен в Тёмном Мире.

– Опять ты заладил, – устало протянул Гай, – сами там разбирайтесь.

– Смотри, это случаем не твои ли клиенты? – кивнул в сторону широких дверей таверны Тень, – и, кажется, они собрались выяснять отношения.

– Весьма колоритная парочка, – хохотнул парень, сделав вид, что забыл о том, о чём просил его пришелец всего минуту назад.

А в это время, высокий худощавый человек в классическом костюме, даже издалека видно, дорогом, с короткой тёмной косичкой и тростью встал напротив громилы под два метра ростом и широтой плеч, которая почти не уступала его высоте.

– Для такого только квадратный гроб, – будничным тоном заметил Тень.

– Не хорони здоровяка раньше времени, он здесь весь город держит в кулаке, в его банде опасные и коварные люди, все сильны – слабым не место среди его стаи, – бросился в разъяснения Гай, – и с ним будет нелегко договориться.

– Ага...

– Сейчас, только подождём окончания схватки, ведь этот холодец бросил вызов самому Конраду, – присвистнул Гай.

Люди вышли из питейного заведения, зеваки остановили свой ход, даже доблестные стражники застыли где-то в стороне. А перед главным входом была удобная площадка, как раз для хорошей драки. Все ждали, но знали, чем всё закончится.

– Как дважды два, – лыбился Гай, полностью уверенный в том, кто победит, как, впрочем, и все.

А этот "холодец" взмахнул своей тростью, она удлинилась и стала подобием посоха или шеста. Конрад зарычал, подошёл на расстояние удара, махнул кулачищем – худой отразил. И видно было, что совладать с силой здоровяка было сложно; Конрад высыпал на противника серию мощнейших ударов, но мужчина всё отбивал, да уже намного увереннее, чем самый первый удар. Потом, видимо, у Конрада стали кончаться силы, и он уже не наступал будто гора, а наоборот, стал закрываться от стремительных атак худого. Классический костюм его заметно измялся, косица растрепалась, а на лице горела жажда боя и желание победы. Гигант два на два метра под очередным ударом шеста чуть не упал, толпа уже подсказывала схватить, да переломить эту спичку, да только Конрад совсем выдохся, и в какой-то момент просто не устоял: худой так отчаянно махал своим оружием, так быстро, ударяя то в лоб, то в грудь, то по коленям и бокам. Грохот стоял отменный, когда главарь крутой банды свалился наконец на землю.

Конрад Непобедимый был повержен каким-то интеллигентом – прошёлся шепоток среди толпы. Многие застыли с открытыми ртами, Гай хмурился, но только Тень улыбался, скрестив руки на груди.

– Вот это сила, а так сразу и не скажешь, – восхищённо проговорил Эс. – Дед, ты видел?

– Видел, – хмыкнул Тень. – Думаю, тебе нужно пообщаться с ним.

– Это я уже понял.

– Не боишься?

– Чего? Что он меня побьёт? Не за что ведь, – пожал плечами Гай. – Так, я не понял, ты хочешь, чтобы я померялся с ним силой?

– Нет, что ты, – не искренне сказал Тень. – Просто интересно, сможет ли внук бога уложить на лопатки падшего ангела.

– Кого-кого? – округлил в шоке глаза Гай.

– Ты слышал – не люблю повторяться, – скривился Тень.

– А-а-а-э-э-э, – слегка подвис в пространстве Гай.

– Захлопни рот, со стороны выглядишь как ненормальный, – рассмеялся мужчина в шляпе.

– Мне плевать, – очнулся Гай. – Сейчас же пойду и переговорю с ним, если он имеет виды на этот город. Мне нужно получить сотрудничество.

– Вряд ли ангелу нужно крылышко шайки мальков.

– Не груби, – хмыкнул Гай, наконец-то прямо глянув в глаза Тени. – Да, лучше бы тебе всё-таки уйти.

– Испаряюсь, – поднял ладони Тень, широко улыбаясь. – Не облажайся, мальчик мой, чтоб старику не было стыдно.