Текст книги "Моя любимая ледышка (СИ)"
Автор книги: Мира Ленивая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
– Макс, – протягиваю имя мужа в надежде, что он услышит. – Не хочешь зайти?
– С радостью, – сначала в дверном проеме появляется мужская голова, а потом и оставшееся тело. – Мне раздеваться полностью или хватит только брюк?
– Скажи мне, мой милый, – я показываю ему свои находки, – ты так был в себе уверен? Ты знал, что мы переспим? Или ты всегда имеешь при себе несколько упаковок с презервативами? Вдруг кто-то даст, а ты без защиты.
Не понимаю, что со мной происходит. Почему я чувствую себя обманутой? Он же не опаивал меня, не разводил на секс. Я сама все начала, я первая его поцеловала, я первая ему открылась. Он несколько раз спрашивал моего разрешения, и я в полном адеквате давала ему положительные ответы. Я сама просила его не останавливаться, даже умоляла. Тогда почему сейчас мне так обидно? Это была какая-то игра, правила которой мне не рассказали?
– Вообще-то, это, – мужчина выхватывает фантики из моей руки, – я нашел вчера в твоей сумочке, которую ты бросила на пол. Это ты отнеслась к первой брачной ночи со всей ответственностью, а я ни о чем таком не думал. Ты моя хитрая лиса, – мужчина притягивает меня к себе и целует в нос.
– Что? – выбегаю из ванной, как в попу ужаленная. Нахожу на полу сумочку и торчащий из нее разорванный мамин сверток. Опускаю руку и достаю один оставшийся презерватив. Ну надо же. – А где уточки? – слова слетают с губ раньше, чем я успеваю подумать.
– Какие еще уточки? – Макс смотрит на меня, как на ненормальную. Ну да, можешь вызывать скорую и увозить меня в дурку. Я наконец-то сошла с ума, безоговорочно и безвозвратно.
Осматриваю свадебное платье и пол рядом с ним, затем лезу под кровать и замираю, когда вижу две маленькие пластмассовые игрушки под нашим ложем. Смех слетает с моих губ. Сажусь на пол и начинаю громко и неистово смеяться. Макс опускается рядом и кажется совершенно не понимает причины такой смены моего настроения.
– Варь, ты чего?
Вытираю выступившие от смеха слезы, прикладываю руку к груди и медленно выдыхаю, пытаясь восстановить свое дыхание.
– Во-первых, это мама подсунула те презервативы. И ты не думай, что она беспокоилась о нашей безопасности. Она хочет внуков, поэтому они дырявые. Во-вторых, – протягиваю мужчине игрушки, – поздравляю. Это духи брака, если переспать с ними под кроватью, то брак будет долгим и крепким, – цитирую слова мамы. – Поверь, это не мои закидоны. Это все проделки моей родительницы. А теперь возможно и будущей бабушки.
– Ну что ж, значит скоро переселимся к Жанне. Все будет так, как ты ей и обещала. Вставай, моя прорицательница, будем тебя кормить, – Макс целует меня в макушку, встает первым, а затем протягивает мне руку, помогая встать.
– И ты не будешь устраивать мне скандалы? Говорить, что я все это подстроила?
– Что именно ты подстроила? Мое влечение к тебе? Мое желание? Успокойся, мы с тобой теперь в законных отношениях. Мы – семья. Значит когда-то настанет время и для детей. Какая разница годом раньше или позже. Давай завтракай и поедем к бабушке, она уже четыре раза позвонила. Хочет поскорее увидеть свою внучку и убедиться, что я ее ночью не убил и не съел.
Глава 17
Всю дорогу до бабушки кручу в голове фразу Макса про семью и детей. Значит ли это, что теперь мы действительно муж и жена, настоящие, без лжи и фальши? Значит ли это, что я ему не безразлична и что он меня действительно любит? И он действительно будет рад, если у нас в скором времени появится сыночек или дочка?
На этой мысли опускаю руку на свой живот. Будто пытаюсь просканировать пальцами свою плоть и отыскать там маленький комочек. В голове сразу же появляется картинка, как через пару лет по заснеженной дорожке бежит маленький щекастый мальчик. Кареглазый и темноволосый в папу и курносый в меня. Он задорно смеется и прыгает в большой пушистый сугроб, зарываясь в снегу, пытается сделать снежного ангела.
– И о чем же таком ты сейчас думаешь? Такая счастливая, прям светишься.
– Хочешь сейчас начну вредничать? Подожди пару секунд, разгон возьму.
– Ой, нет. Лучше дальше мечтай и улыбайся. Мне нравится на тебя такую смотреть.
– Лучше на дорогу смотри, не хватало еще из-за твоих косых взглядов в аварию попасть. Приедем к бабушке и там налюбуешься.
– Понял. Принял. Молчу, – мужчина на секунду отрывает руки от руля, изображая знак сдающегося, а потом опять возвращается к вождению. Я рассчитывала, что дальше мы поедем в тишине, но нет. Макса хватило всего лишь на минуту. – Как у тебя дела на учебе?
– Без понятия, – честно признаюсь я. – Я сейчас здесь, с тобой, а не в университете. Так что мы с учебой идем разными дорожками и видимо не скоро пересечемся.
– А как дипломная?
– Через три недели сдача, а у меня из всей работы есть только план и тот только в голове, – подношу руки к лицу и растираю нежную кожу холодными пальцами.
– Хочешь я поговорю с твоим руководителем? Пусть отложит сдачу на чуть более позднее время. Думаю, мне хватит для этого статуса преподавателя, коллеги и твоего мужа.
– Нет уж. Не надо. Стоит кому-то одному узнать, что я вышла замуж, так через час об этом будут знать все. Спасибо, не хочу.
– Ты так говоришь, будто совсем не хотела за меня замуж.
– Нет блин, – стучу ладошками по своим коленям. – очень хотела. Прям рвалась. Да так сильно, что сама предложила тебе руку и сердце, сама надела кольцо и сама потащила тебя в ЗАГС.
– Ну вообще-то все так и было, – произносит муж и на его лице появляется улыбка. – Ты, как порядочный джентльмен пала предо мной на колено, раскрыла коробочку с кольцом и предложила стать твоим мужем. А я, растерявшись и толком не успев все обдумать сразу же согласился. Любовь она такая. Сначала делаешь, потом думаешь и жалеешь.
– Дурак, блин. Ты же понял, что я имела ввиду.
– Понял, понял, мой вредный орк.
– Что ты там сказал?
– Говорю, тебе не холодно, жизнь моя? Может температуру в салоне увеличить?
– Себе температуру увеличь, а то вечно какую-то чепуху морозишь.
Посильнее заворачиваюсь в зимнюю куртку и отворачиваюсь к окну, разрывая любые виды контактов с этим нехорошим человеком.
Остаток пути едем молча. Чувствую, что что-то делаю неправильно, что нужно как-то исправить эту угнетающую обстановку. Только вот как, не знаю.
Бабушка с распростертыми объятьями встречает нас у дома. Меня расцеловывает в обе щеки, а Макса легонько оттаскивает за нос, ругая за то, что так долго ехал. Дом встречает нас вкуснейшими ароматами свежей выпечки. Пока раздеваюсь, пытаюсь не закапать слюной прихожую.
Бабушка сразу же зовет нас с Максом за стол, усаживает рядышком, наливает горячий ягодный чай и пододвигает огромную тарелку с пирожками.
– Кушайте, сладуськи мои. Набирайтесь сил и энергии.
Да мне и не нужно особого приглашения. Хватаюсь за пирожок и откусываю огромный кусок.
– Боже, – стон удовольствия слетает с моих губ, – с вишней. Мои любимые. Угощайся, очень вкусно. – Поворачиваюсь к мужу и показываю ему на пирожки. Вместо этого он наклоняется и откусывает огромный кусок от того пирожка, что начала я. – Эй, ты что наделал? Это был мой. Сколько раз тебе говорила не брать мое.
– Варенька, что-то ты сегодня какая-то бледненькая, уставшая, – бабушка отвлекает нас с супругом от будущей ссоры и берет мою руку в свои сухие ладошки. – Этот паразит так и не смог тебя ночью удовлетворить?
На этих словах давлюсь остатком лакомства и чая и смачно выплевываю все на стол. Боже, как стыдно. Все лицо тут же заливается краской, стоит только вспомнить, что было ночью.
– Ба, – муж тут же хватает салфетку и начинает активно стирать капли с моего лица и одежды, – ну что ты такое говоришь? Я разве могу так плохо поступить с женщиной, тем более со своей женой? Я исполнял свой супружеский долг верно и непоколебимо. Всю ночь даровал Варе наслаждение, поэтому и не выспались, поэтому она и бледная и такая голодная.
– Убью, – тихо произношу я и пинаю мужа ногой под столом.
– Видишь, говорит «люблю», – Макс передразнивает меня и доедает остаток еще теплой выпечки из моих рук.
– Какие же вы у меня сладенькие, – бабушка прижимает руку к своей груди. Затем подносит руки к губам и начинает тихо бубнить себе что-то под нос. Пытаюсь понять хотя бы слово, но ничего не выходит. Женщина смотрит на нас и тихо шепчет.
– Что это с ней? – наклоняюсь к мужчине и произношу еле слышно, чтобы не вывести бабушку из этого странного транса.
Макс молча пожимает плечами и продолжает уминать пирожки. Вскоре, ему это надоедает, и он подходит к бабушке.
– Ба, ты чего там себе буробишь? Рецепт какой-то вспоминаешь? Давай в интернете его найдем. Не пугай нас так. А то Варя увидит твои странности и сбежит от нас.
– Это не рецепт, а шепоток, – отвечает бабушка, затем подносит руки к лицу и делает жест, напоминающий умывание.
– Что за шепоток такой?
– Чтобы вашу семью никто не сглазил. После первой брачной ночи над супругами нужно произнести шепоток, тогда их брак будет долгим и процветающим. Вот, – бабуля лезет в карман и достает из него четыре монетки. – положите под ножки кровати.
– А уток ты нам не дашь?
– Уток? – удивлённо переспрашивает бабушка. – каких ещё уток? Они ж вам всю квартиру загадят.
– Боже, – хватаюсь за голову и закрываю глаза. В какую секту я попала? Вроде взрослые люди, а все туда же.
Проводим с бабушкой еще какое-то время. Она постоянно упоминает нашу свадьбу, говорит, что ей все понравилось. Даже договорилась с фотографом, чтобы он ей лично фотографии сделал.
Когда мы уже собираемся уезжать домой и Макс уходить чуть раньше, чтобы погреть машину, бабушка берет меня за руку и тянет к себе в комнату. Она сажает меня на свою кровать, сама садится рядом со мной и опускает свои маленькие ручки на мои колени.
– Варенька, мне нужно с тобой серьезно поговорить…
Ох, чувствую ни к чему хорошему этот разговор не приведет. Сердце начинает сбиваться с ритма, но пропуская удар, то ускоряя сердцебиение в три раза. Ладони леденеют и покрываются испариной. Чувствую, как какой-то неприятный ком сдавливает груд и не дает толком вздохнуть. Рассматриваю сухое лицо старушки и пытаюсь найти какой-то подвох, знак. К чему мне готовиться.?
– Ба, может мы не будем сейчас говорить? Давай в другой раз? Там Макс, наверное, уже замерз ждать, – пытаюсь подняться с места, но бабушка рукой удерживает меня и не позволяет шевельнуться.
– Я тебя обманула, – спокойным голосом произносит бабуля, выбивая землю из-под моих ног.
Глава 18
Три недели хожу будто в голову ударенная. Из мыслей никак не выходит наш последний с бабушкой разговор. И зачем она мне это рассказала? Почему сейчас? Хотела облегчить себе душу? А как теперь быть мне? Расскажу все Максу, быть беде. Он сто процентов поругается с бабушкой и камнем их преткновения стану я. Не расскажу, тоже хорошо это не закончится. Я просто не смогу нормально жить с этим секретом. Что делать?
Рассматриваю свое отражение в зеркале. Русые волосы стали тусклыми и какими-то безжизненными. Серые глаза провалились, нос стал более острым. Кажется, кто-то сильно схуднул за время семейной жизни. А прошло ведь меньше месяца. Или так мой организм готовиться к большой прибавке? Опускаю руку на живот и глажу обнаженную кожу. Стоит ли сказать Максу про задержку или пока помедлить? Точно убедиться в беременности, а затем уже преподносить сюрприз?
Щелкаю пальцем по своему отражению и надеюсь, что та девушка сейчас отпрыгнет, пробудится, расправит плечи и улыбнется. Но нет, она все так же продолжает смотреть на меня пустым взглядом. Облокачиваюсь на раковину и закрываю глаза, опять вспоминая нелегкий разговор.
– Я тебя обманула, – как гром среди ясного неба звучит бабушкин голос в моих ушах. Ноги становятся ватными, и я уже не пытаюсь подняться, потому что просто не могу.
– Ба, ты что такое говоришь? – пытаюсь перевести все в шутку. Улыбаюсь и глажу бабушку по седым волосам. – Как такая светлая головушка может обмануть кого-то?
– Ну вот, кого-то не могу, а вас, моих сладусек смогла. Подожди, – бабушка встает с кровати и двигает в сторону комода. Рыщет среди папок с бумагами и достает то, что ей было нужно. – Вот, – женщина протягивает мне тоненькую папочку.
Осторожно беру ее и всматриваюсь в содержимое. Выписки, анализы, исследования. Ничего не понимаю.
– Ба, я все это уже видела при выписке. Ты сказала, что уговорила доктора на то, чтобы он дал нам документы, в которых говориться, что у тебя все хорошо, чтобы Макс не переживал. А на самом деле…
– Я не умираю, – перебивает меня бабушка. – Точнее, я умру когда-нибудь. Мы все не бессмертны, но врачи смогли оттянуть время моей кончины на более позднее время. Опухоль стабилизировали и ее готовы удалить, метастазов нет. Я буду жить, – улыбается бабушка и опять сжимает мою руку.
– Это же замечательно, – обнимаю бабушку так крепко, что кажется, слышу хруст костей. – это очень хорошо. Макс будет безумно рад. Только зачем так врать? Зачем нужно было шутить со смертью?
– Я хотела, чтобы вы поженились. – спокойно заявляет бабушка. – Поэтому мне пришлось соврать вам обоим. Я уже старая, у меня глаз наметан, я прекрасно понимала, что между вами ничего в тот период не было и вы просто разыгрываете спектакль, чтобы порадовать меня. Но я так же видела, что вы подходите друг другу, что вы очень гармонично смотритесь вместе. И если вам сделать к друг другу шаг, то жить вам долго и счастливо, как в старых добрых сказках. Но сами вы этот шаг никогда бы не сделали…
– Ба, – осознание медленно приходит в мою голову. Меня провели, обманули. Поступили со мной так же, как до этого поступала я. – Ты же сейчас шутишь? Подожди, что значит нас обоих? Ты и Максу что-то сказала?
– Глупая, ну чего ты плачешь? Что я ему сказала, это не важно. Потом сама с этим разберусь. – бабушка вытирает слезы с моего лица и прижимает мою голову к своей груди. – Все же хорошо получилось. Ну пострадали вы чуть-чуть, ну повраждовали, но сейчас-то вы вместе. Счастливы. И любовь у вас настоящая.
Возвращаюсь в реальность. Смахиваю слезы и улыбаюсь. Сейчас же действительно все хорошо. Мы с Холодовым любим друг друга. Конечно, никто друг другу слов любви не говорил, но это видно по жестам, по улыбкам, по ласкам.
Успеваю умыться за секунду до того, как открывается дверь.
– Я вернулся, мой страшный орк, голодный, как волк, – муж подходит сзади и обнимает меня за талию, притягивает к себе и целует в плечо. – Я вижу, ты меня ждала? Что ж, поужинаю потом, – мужчина разворачивает меня к себе и останавливает взгляд на обнаженной груди. – Хотя, один голод ты все же поможешь мне утолить.
– Ну уж нет, – останавливаю мужа и не даю ему снять свитер. – Иди кушать, там ужин стынет. Ты сегодня очень сильно задержался.
– Снегом дороги замело, пробки, – шепчет мужчина и целует меня в висок.
– Или молоденькие студентки отвлекли от мысли обо мне, – пытаюсь пошутить я. – Иди ешь и дай мне спокойно принять душ.
– Может тебе помочь? – холодная рука касается груди, пробуждая мурашки.
Шлепаю мужа по ладони и показываю на дверь. Тот молча опускает голову, тяжело вздыхает и наконец-то оставляет меня одну.
Подставляю свое тело под горячие струи воды, стараясь смыть остатки дня и плохие мысли заодно. Вода обжигает кожу, принося легкую боль, ту, что так мне нужна, чтобы взбодриться. Простояв так несколько минут, наконец-то прихожу в себя, быстро ополаскиваюсь, заворачиваюсь в огромный мужской халат и выхожу.
Нахожу Макса на кухне сидящим за ноутбуком. Ужин съеден только на половину. Рука с вилкой застыла в десяти сантиметрах от рта. Кажется, кому-то просто некогда есть.
– Ты такой деловой, – обхожу мужчину и обнимаю его со спины, тот наконец-то оттаивает и тянется к вилке. – Профессор, что же Вы себя не бережете? Желудок свой погубите.
– У меня есть жена, которая меня вылечит, – муж ластится щекой о мою руку. – Сегодня надо доделать работу и отправить в академию. Не успею, потеряю шанс и не станет твой муж доктором юридических наук. А тут еще ноут глючит, – Холодов резким движением отодвигает ноутбук на край стола, а сам тянется к стакану и делает два больших глотка.
– Это что там у тебя? – подношу стакан к лицу и принюхиваюсь. Аромат алкоголя резкой волной бьет в нос. – Виски? Ты с ума сошел? Так, иди в душ, помойся, успокойся, приведи мысли в порядок, а я со всем разберусь. Дуй давай, – прогоняю мужа с насиженного места и шлепаю его по заднице, придавая скорости.
Ладно, сначала помогу мужу с его диссертацией, а затем разберусь со своими мыслями и страхами. Пододвигаю технику ближе и запускаю руки в нутро гаджета. Не знаю, сколько времени я трачу на спасение железяки, но отрываюсь в тот момент, когда слышу грохот в ванной.
Поднимаюсь с места и бегу на звук.
– Ты в порядке? – открываю дверь и замираю на месте, когда вижу на полу разбитую бутылку с остатками алкоголя. – Холодов, ты охренел? Я тебя в душ для отрезвления отправила, а ты тут продолжил нажираться?
– Не ворчи, мой милый орк, – муж притягивает меня к себе и целует в нос. – Мне просто нужно было расслабиться.
– Знаешь, мне тоже нужно расслабиться, – начинаю я.
– Так давай я тебе помогу, – муж распахивает мой халат, опускает руку на бедро и притягивает к себе.
– Ты дурак? – силой убираю мужскую руку и отстраняюсь, делая шаг назад. – Я с алкоголиком спать не буду.
– Ты и с обычным мной в последнее время не такая ласковая. Что-то произошло? Я перестал тебе нравится? Поговори со мной.
– Нет, – запахиваю халат и поднимаю взгляд на мужа. Просто я все время крутила в голове наш с бабушкой диалог, а он как-то совсем не располагал к интиму. Голова до сегодняшнего дня была чугунной. Но вроде как я пришла к логическому выводу и теперь все будет хорошо. – Дипломная работа отняла у меня все силы и желания. Старалась ради тебя, денно и нощно работала, чтобы мой муж мог гордиться тем, что его жена краснодипломный программист. Но теперь я все закончила, как и ты, – поднимаю руку и нежно провожу ладонью по влажным мужским волосам. – Давай завтра сходим на свидание? Устроим себе романтический вечер и ночь.
– И утро, – мурлычет мужчина.
– Утром тебе на работу. Давай я тебе сделаю сейчас травяной чай, а затем ты отправишься спать. О свидании утром поговорим, – беру мужа за руку и тяну в сторону кухни, обходя острые осколки.
На кухни сажаю его на стул, подвигаю ноутбук и показываю, что справилась со своей работай. Муж посылает мне воздушный поцелуй и вновь зарывается в работе.
Ставлю чайник на плиту, достаю заварник и пакетик с травами, что подарила бабушка. На дне пакетика нахожу маленькую наклейку. Подношу пакетик ближе к лицу и читаю: «Сбор для мужчин». Ну надо же, бабушка и тут постаралась. А ничего, что я его тоже пила?
– Варь, – мужчина меняется в голосе, становясь каким-то более холодным, – ты мне ничего рассказать не хочешь?
Удивленно смотрю на мужчину, не понимая, что ему нужно. Он что-то узнал? Увидел в ванной тест на беременность? Так он все еще упакован, я его не вскрывала.
– Нет, – протягиваю я. – Что я должна тебе рассказать?
– Допустим то, что ты грязная лгунья?
Глава 19
Его слова вышибают воздух из легких. Роняю пакетик с травами на пол. Сухие лепестки плавно рассыпаются по кафельному покрытию. Наклоняюсь и принимаюсь руками собирать «целебный сбор».
– Что ты такое говоришь? Макс, – натягиваю улыбку. – Ты пьян. Давай ты сейчас пойдешь спать, а завтра мы поговорим. Хорошо?
– Ничего не хорошо, – кричит мужчина. – Я-то дурак думаю, она меня любит, затеяла небольшую игру ну и бог с этим. А на самом деле, что? Когда ты это придумала? В нашу первую встречу? Или там, в больнице? Я тебе зачем сдался? Для чего я тебе был нужен? – мужчина замахивается и ударяет по открытому ноутбуку, тот бьется о стену и разлетается в дребезги. – Это месть? Охренеть какая ты продуманная и коварная. Только бабушку ты в это зачем втянула?
– Макс, – пытаюсь дотронуться до мужа, но тот отскакивает от меня, будто я какая-то прокаженная. – Какая ложь? Какая месть? О чем ты говоришь?
– Знаешь, что я сейчас нашел в своей почте? Бабушкино завещание и подлинную выписку из больницы. В выписке говориться, что у бабушки метастазы в печени и костях. Это последняя стадия, – Холодов опускается на колени и сжимает свою голову в ладонях. – Она умирает, понимаешь? Но ты же это знала, – Макс поднимается и уверенно направляется ко мне. От страха делаю несколько шагов назад, пока не упираюсь в стену. Вот и все, бежать некуда. – Ты и про завещание знала. Ты знала, что на бабушку записан загородный дом и квартира, что у нее есть счет в банке с немалой суммой. Ты поэтому захотела за меня замуж? «Наследство получит член семьи, находящийся в законном браке» – цитирует Макс. – Ты все давно спланировала, подговорила бабушку тебе помочь. Как я сразу не понял, что это все игра. Удивился, когда бабушка сказала, что ты ей призналась в любви ко мне, что любишь меня, но боишься сделать первый шаг. Твоя странное предложение… Если бы не бабушкины просьбы, – мужчина тычем пальцем мне в лицо, – я бы никогда не женился на такой лгунье, как ты.
– Макс, ты все неправильно понял. Я вообще про завещание ничего не знала. И про болезнь… Да, бабушка сказала мне, что смертельно больна, и ее последней просьбой перед смертью было желание, чтобы я вышла за тебя замуж. Я не могла отказать умирающей. Я должна была держать в секрете все, что знала про ее болезнь. Но сейчас я знаю, что это не правда. Она, конечно, не излечилась, но все не так плохо.
– Хоть сейчас не ври. Не ври мне! – вновь переходит на крик Макс и ударяет кулаком о стену. – Зачем ей просить тебя держать свою болезнь в секрете, если мне она про нее сразу же рассказала? Я ведь спрашивал у тебя в тот день скрываешь ты от меня что-то или нет. Помнишь? Фима попросила меня согласится на брак, потому что ты ей призналась в чувствах ко мне. – его голос в этот момент дрожит. Он будто плачет, только слез нет. – Это была ее последняя просьба. Она сказала, что ты хороший человек и она сможет доверить меня тебе, спокойно уйти в другой мир. Я ей пообещал, что мы будем счастливы. Как? – Холодов вновь срывается на крик. – Как ты смогла убедить ее мне соврать? Ты сама погрязла во лжи, так еще и других в нее втянула.
– Я не врала, Макс, – обнимаю мужчину и стараюсь удержать его в своих руках. – Я тебя не обманывала. Мы же любим друг друга. Мы муж и жена, мы счастливы вместе. Да, пусть этот брак был не совсем правильным и честным, но итог-то хороший.
– Итог? Какой еще итог? Ты денег захотела? Бедная девочка из однушки на окраине города захотела красивой жизни? Брак тебе подавай? Прости милая, завещание не сработает в твою пользу, наш брак фикция. Его просто нет, как и нашей любви.
– Макс, – сердце останавливается от услышанных слов. В груди что-то взрывается и сильно жжет, принося невыносимую боль. – Ты сейчас совершаешь ошибку, – произношу шепотом, еле шевеля губами.
– Я совершил эту ошибку уже давно, доверившись тебе. Теперь я все понял и должен двигаться вперед. – Холодов на мгновение замолкает. – Без тебя.
– Знаешь, – злость охватывает меня, заливает собой всю ту боль, что горела внутри, превращая обиду в ярость. – А ты прав. Я во всем виновата. Только я и больше никто. Нужно уметь любить себя, только так ты будешь счастлив и обретешь покой. А я вот не смогла, не сумела принять себя, всегда старалась быть лучше для всех. Я всегда ставила на первое места других людей. Всегда. Хотела уехать в другой город учиться, но мама была против, и я осталась. Хотела спокойно жить в своем мире, но маме захотелось увидеть мои отношения, и я связалась с тобой. Бабушка захотела нашей свадьбы, рассказывая мне плаксивую историю про твое трудное детство, и я сдалась. Родители подкидывали свои чертовы обереги, чтобы наш брак был счастливым, я терпеть это все не могла, но постоянно потыкала их просьбам, подкладывая под подушки записки, монетки, какие-то нашивки. Я отказалась ехать на стажировку за тысячу километров, потому что у тебя в этот период будет защита диссертации и я тебе буду нужна. Возможно, я лишилась работы мечты, но это же все было ради того, чтобы ты был счастлив. Я всегда ставила ваши чувства выше своих, ваши нужды, ваши желания. Это все всегда было на первом месте. И что теперь? Оказывается, мои старания ничего не стоили. Оказывается, единственная любовь, чистая и искренняя, на которую я могу претендовать, это любовь к себе, – разворачиваюсь и двигаюсь в сторону комнаты, стараясь сдержать слезы.
– Подожди, – Макс хватает меня за руку и больно сжимает, – куда собралась? Мы еще не договорили. Мне нужна правда.
– Какую именно правду ты хочешь услышать? Про брак? Да, я все спланировала. Уговорила бабушку соврать тебе, потому что мне нужны были деньги. Втерлась в доверие к старушке, а затем обманула ее. Как и тебя. Пару раз раздвинула перед тобой ноги и все, влюблен и обескуражен. Какую ложь я еще должна раскрыть? Ааа, – протягиваю я, делая вид, что что-то вспомнила. – Вот тебе еще одна правда. Я тебя ненавижу. С самой первой встречи, с момента, когда ты окатил меня из лужи. Я. Ненавидела. Тебя, – стараюсь контролировать свой голос, чтобы он не дрожал и не выдавал меня. Сжимаю кулак так сильно, что ногти впиваются в тонкую кожу, прорывая ее. Боль помогает сконцентрироваться. – И я никогда тебя не любила. Ты доволен? А теперь отпусти меня, – вырываю руку из крепкого захвата и бросаю беглый взгляд на Макса. – Раз ты все узнал, то я не вижу больше смысла здесь находиться.
Ухожу в комнату, закрываю за собой дверь и спускаюсь по ней на пол. Слезы соленым водопадом срываются из глаз. Бьюсь головой о дверной косяк, пытаясь привести мысли в порядок, но ничего не выходит. Наверное, слабо бьюсь. Непроизвольно улыбаюсь этой мысли. Кажется, кто-то сошел с ума. Поднимаюсь с пола, достаю свой чемодан из-под кровати и хаотично начинаю закидывать в него вещи. А затем приходит озарение. Все в чемодан не влезет, да и как мне идти с таким чемоданом-калекой? Пинаю угол чемодана, где когда-то болталось колесо. Да Бог с ним.
Натягиваю джинсы, затем теплый свитер. Собираю влажные волосы в хвост. Достаю свой рюкзак и закидываю туда пару теплых вещей. Подхватываю чехол с гитарой и уже собираюсь уходить, когда взгляд падает на руку. Знак настоящей любви? Что ж, наверное, это не мой знак. Не раздумывая снимаю золотой ободок с пальца и кладу его на прикроватный столик. Провожу по колечко пальцами, чувствуя его тепло.
– Принеси любовь кому-то другому.
Осматриваю комнату, стараясь запомнить все до мелочей. Хотя зачем я это делаю? Выхожу из комнаты и останавливаюсь. Смотрю на то, как Макс, опираясь о книжную полку, рассматривает нашу свадебную фотографию, подарок от бабушки.
– Желаю тебе встретить свою единственную и неповторимую. Прощай, – бросаю ключи на тумбочку и закрываю за собой дверь.
Глава 20
– И ты ему все прям так и сказала? Ты головой хоть немного думала или совсем с ума от любви сошла?
– Совсем, – смеюсь я и делаю большой глоток вина. Красная жидкость горячей волной растекается по горлу, обжигая и даруя приятное ощущение.
– Да, Варь, я с тебя в шоке, – говорит подруга и тоже опустошает свой бокал. – Тихо, никому ничего не сказав, нашла себе мужика, тайно переехала к нему, тайно выскочила замуж…
– Зато громко и открыто буду разводиться, – поправляю подругу. – Где там вторая бутылка? – лезу за диван, в поисках заветного клада.
– Может хватит? Ты уже и без второй бутылки пьяная.
– Нет, – протягиваю я. И с заветным хлопком вытаскиваю пробку из стеклянного горлышка. – Сегодня я планирую напиться как следует. Выпить все вино этого мира.
– И умереть от цирроза.
– И просто умереть, – вновь поправляю подругу. – Тихо, мирно, никого не тревожа.
– Вы серьезно? – рядом с нами плюхается Миша и прижимает нас к себе. – Бабы совсем думать не умеют, только и можете, что пить и истерить. Хоть закусывайте, – друг протягивает не начатую плитку шоколада. – Надо к нему ехать, рассказать ему всю правду. А вы тут бутылки опустошаете вместо этого.
– Я ему уже все рассказала, – делаю глоток и щурюсь. – Фу, какое кислое. Дайте другую бутылку.
– Не кислее твоего лица. – Друг отнимает у меня бокал, а затем и бутылку. – Все, на сегодня хватит. Поднимайте свои милые попки с дивана и бегом спать. Завтра будет устраивать твою личную жизнь и восстанавливать справедливость.
– Я такая невезучая, – обнимаю колени и начинаю реветь. – Представляете, я даже забеременеть не смогла и это при том, что мы не защищались, пили чай, улучшающий работу детородных органов и вовсю использовали оккультизм. Неделя задержки и три отрицательных теста, а я уже даже представляла, как будет выглядеть наш сынок. Это Бог меня наказал. – Смех срывается с моих губ, стоит только вспомнить, что мы пережили. – Представляете, я перед сексом прятала под подушку записку с молитвой Матери– Святой земле, сжигала благовония, подкладывала монетки, рисовала иероглифы. Что я только не делала, – смех разрывает горло перерастая в рык, а потом в вой. Слезы снова застилают глаза, не позволяя видеть все вокруг. Это и к лучшему. Не хочу никого и ничего видеть. – Почему нет лекарства, которое может стереть все воспоминания, связанные с этим человеком?
– Так, все, – Миша поднимается с дивана, закидывает меня на плечо и тащит в ванную комнату. Опускает меня в ванну, включает воду и направляет струи в мою сторону. Одежда тут же намокает и противно прилипает к телу. – Отмокай пока. Сейчас вторую истеричку тебе принесу.
Через минуту рядом со мной оказывается подвыпившая Маша. Миша долго и ответственно обливает нас водой, постоянно чередуя то горячую, то холодную, тем самым регулируя уровень громкости наших визгов. Вскоре друг сдается, приносит нам огромные полотенца, и сухие вещи, ждет, пока мы переоденемся, при этом порядочно отворачивается, затем заворачивает наши дрожащие тела и по очереди уносит уже на разобранный диван.
– Сегодня спим втроем. Все! – Миша укутывает меня в одеяло и обнимает. – думать будем завтра. Сегодня спим.
Замечаю, как Маша прижимается к Мишкиной спине. Радуюсь тому, что у кого-то все хорошо. Затем чувствую, как тяжелеют веки. Закрываю глаза и засыпаю.
Просыпаюсь от чьего-то галдежа. Кажется, будто кто-то пробрался в мои уши и устроили там караоке. Голова гудит, во рту все пересохло, желудок горит огнем. Открываю глаза и пытаюсь понять где я. Проморгавшись и осмотрев все вокруг понимаю, что проснулась у Маши в квартире. Ну да, я же здесь и заснула.
– Я предлагаю пойти к этому упырю, сначала все ему рассказать, а потом начистить физиономию, ну это в профилактических целях. Чтобы больше не доводил Варю до слез.
