Текст книги "Немного странный (СИ)"
Автор книги: Мира Айрон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Немного странный
Глава 1
По пути с работы Нина зашла в супермаркет: нужно ещё успеть приготовить обед на завтра, потому что на работу она убежит очень рано, в половине седьмого. Завтра у неё первая смена, а сегодня была вторая.
Нина уже почти восемнадцать лет работает воспитателем в детском саду и давно привыкла к такому графику. Зато завтра пятница! И впереди открытие дачного сезона.
Конечно, маленький домик на шести сотках земли, доставшийся Нине от родителей, переехавших десять лет назад в сельскую местность, вряд ли тянет на громкое название "дача". На большее муж, сугубо городской человек, не соглашается, но Нина не теряет надежды. Возможно, когда-нибудь (когда выйдет на пенсию, например) Стас захочет быть ближе к природе, и они купят или построят настоящую дачу. А пока Нина гордо именовала "дачей" средних размеров огород.
Конечно, земля ещё оттаяла далеко не полностью; остатки грязного снега лежат не только в лесной полосе, но и местами в городе, в особо затенённых местах.
Однако уборку территории на даче сделать вполне можно. И домик привести в порядок. Вроде, у Стаса не должно быть завтра никакого форс-мажора типа командировки, уже предупредили бы. Значит, можно будет выехать прямо завтра вечером.
Ольга вряд ли захочет ехать с родителями, у неё наверняка на выходные запланирована встреча с друзьями или какое-нибудь другое мероприятие.
Ольге девятнадцать лет; она учится в университете на географическом факультете, заканчивает первый курс. Мужу Нины, Станиславу, сорок два года. Он заместитель директора в одном из автотранспортных предприятий города, специализирующихся на грузоперевозках.
Нине недавно исполнилось тридцать девять лет. Двадцать лет назад она окончила педагогическое училище, однако на последнем курсе вышла замуж и вскоре родила, потому работать начала только восемнадцать лет назад.
Ольга была единственным ребёнком в семье. Стас относился к этому спокойно, он никогда особо не горел желанием становиться многодетным отцом. Сам он тоже был единственным ребёнком в семье и считал, что распыляться-то особо и не нужно, лучше дать всё возможное одному ребёнку, чем недодать хотя бы по мелочи двоим или троим.
И сама Нина выросла единственным ребёнком в семье, но она всегда мечтала о брате. Став взрослой и родив дочь, мечтала о сыне, однако, судя по всему, эту мечту ждала та же участь, что и мечту о брате. Нина на протяжении долгих лет лечилась от вторичного бесплодия, – увы, тщетно.
В конце концов, она смирилась и махнула на лечение рукой. Что ж... Кому-то на роду написано стать многодетной матерью, кому-то Господь совсем не дал детей, так что ей, Нине, жаловаться на жизнь грешно. Тем более, Ольга когда-нибудь обязательно подарит им со Стасом внуков. Просто не может не подарить. Нина была твёрдо уверена: на судьбу роптать не следует, дабы не лишиться того, что имеешь.
Станислав, Нина и Ольга Бессоновы жили в довольно крупном провинциальном городе. Все они здесь родились и выросли, а Нина и Стас когда-то учились в одной школе и жили в одном дворе.
Дачный кооператив, в котором ещё лет сорок назад родители Нины получили заветные шесть соток, располагался тоже в черте города, на окраине того же района, в котором жили Бессоновы. В принципе, можно и пешком дойти минут за сорок, но зачем этим заниматься, если у них есть прекрасный автомобиль?
Вот на работу и с работы Нина всегда ходит пешком, тут и ходьбы-то пятнадцать минут! Стас ездит на работу в ту же сторону и постоянно предлагает подбросить Нину до садика, но она непременно отказывается. Пешком ходить тоже надо, тем более, фигура у Нины обыкновенная, среднестатистическая, а вот ходить в спортзал нет то времени , то желания, то настроения, потому хоть небольшая физическая нагрузка очень кстати.
Стас ещё не вернулся с работы, прислал сообщение, что задерживается. Ольга, видимо, приходила, но снова куда-то ушла. Нина успела сварить суп и сделать салат прежде, чем уставший муж приехал с работы.
– Стас, поедем на дачу прямо завтра? Погоду обещают хорошую, – спросила Нина за ужином у задумчивого мужа.
– Совсем забыл предупредить тебя, Нина, прости! – выпрямился Стас. – Я не смогу завтра поехать, мы с главным завтра уезжаем в край на открытие нового филиала и вернёмся, скорее всего, только в субботу. Сама понимаешь, банкет, все дела.
– Понятно, – разочарованно вздохнула Нина. – А я-то уж губу раскатала.
– Куда спешить, Нина? Ещё только середина апреля. Сделаем сразу всё в майские, всё успеем. А то ты мне напоминаешь мою бабушку, светлая ей память. Она всегда всё должна была сделать в огороде раньше всех. Промедление смерти подобно. Если кто-то из соседей успел что-то в огороде вперёд неё, – трагедия, причём, всерьёз и надолго.
– Всё равно поеду, – улыбнулась Нина. – Или пешком пойду. Ольги постоянно дома нет, ты уедешь... Что мне делать тут одной?
Конечно, в пятницу вечером Нина осталась дома, потому что ехать на дачу на ночь глядя одна побаивалась: всё же в это время из соседей там ещё очень мало, кто появляется.
А в субботу утром была такая прекрасная погода, что Нина, накинув на плечи довольно объёмный рюкзак, отправилась на дачу пешком. К лету обычно принято приводить себя в лучшую форму, вот она и займётся.
Правда, путь Нина всё же среза́ла, как могла. В одном из микрорайонов, в скоплении новых высоток, Нина едва не заплутала в лабиринте между огороженными дворами. К счастью, нашла-таки выход, однако, не успев как следует обрадоваться, вдруг растерялась.
В одном из дворов, в том, что прилегал к оранжево-серому двадцатиэтажному дому, стояла машина Стаса. Машина семьи Бессоновых, если быть точнее.
Нина на несколько секунд зажмурилась, но когда открыла глаза, поняла: надежды были напрасны, и машина никуда не испарилась.
Нина, насколько позволял забор, осмотрела дом и прилегающую территорию. Новостройка, впрочем, как и все дома, расположенные по соседству. Этот микрорайон отстраивался года три-четыре назад, когда снесли старые двухэтажные дома, которые стояли здесь раньше.
Нина достала телефон. Одиннадцатый час. В принципе, уже вполне можно позвонить Стасу, ведь он никогда не набирается так, чтобы спать потом в течение всего последующего дня. Тем более, на банкете, при начальстве. Стас ответил после третьего гудка:
– Да, Нина. Что случилось?
Голос мужа казался по-настоящему хриплым и сонным, даже немного скрипучим. В общем, именно таким, каким бывает спросонок голос у Стаса. Нина же придала своему голосу максимальную непринуждённость.
– Доброе утро, Стас! Неужели до сих пор спишь?
– Теперь уже нет, – проворчал Стас, но, словно спохватившись, продолжил более миролюбиво: – Хотя всё равно уже пора вставать, чтобы успеть привести себя в порядок к обеду. А потом мы с генеральным выезжаем домой.
– Я, собственно, без особого повода звоню, Стас. Просто хотела узнать, как у тебя дела. Рада, что всё хорошо. Получается, служебная машина, на которой вы уехали, так и ждёт вас там?
– Да, конечно, – беззаботно ответил муж. – Не на рейсовом же автобусе нам добираться обратно. Нас привезут к офису, я заберу свою машину со стоянки и приеду домой.
– А я всё-таки на дачу поехала, на остановку иду. Так что не теряй меня, если ты вернёшься раньше, чем я.
– Хорошо, родная. До вечера тогда.
В трубке зазвучали гудки. Нина продолжала стоять у забора, силясь понять, что же происходит. И варианты ответа, которые приходили в голову, были один неприятнее другого. Хотя... Разве вариантов может быть несколько? Кажется, всё очевидно.
Телефон так и лежал в руке, и Нина, спохватившись, включила видеокамеру. Сделала пару фото и небольшое видео. Надо уходить, а то скоро жителей дома заинтересует и напряжёт её поведение.
Нина продолжила путь, размышляя о произошедшем. Конечно, задавать мужу прямые вопросы по телефону не было никакого смысла. Стас непременно отбрехался бы как-нибудь, а к моменту встречи состряпал бы благовидную версию.
Нет, она задаст свои вопросы, глядя мужу в глаза, и без всяких прелюдий. Нина шагала по залитым утренним апрельским солнцем улицам, размышляя холодно и отвлечённо. Конечно, сомнений практически нет, но и доказательств она пока не получила, потому ещё не время впадать в отчаяние.
Значит, так. Стас уехал на работу вчера утром. В край они с генеральным поехали ближе к обеду, на служебной машине, а свою машину Стас оставил у офиса. На банкете Стас точно был, он звонил Нине вечером по видеосвязи. И сейчас Стас по-прежнему в крае. Это версия мужа.
У Нины теперь, после увиденного и услышанного, появилась собственная версия развития событий. В край Стас уехал на своей машине, на банкете не пил, и поздно вечером (или ночью) вернулся обратно. Вполне возможно, что остальные члены делегации и официальные лица по-прежнему в крае, но только не Стас.
Настроение было окончательно испорчено, хотя, безусловно, это определение не может передать даже сотой доли того, что чувствовала Нина. Она так ждала этого дня! А теперь делала всё на автомате. Не радовало ни яркое апрельское солнце, ни прохладный, немного влажный воздух, ни первые цветы мать-и-мачехи, обнаруженные Ниной на небольшом пригорке у начала улицы в дачном кооперативе.
У кромки леса, где стояли мусорные контейнеры, было темно и мрачно, а за деревьями до сих пор виднелись остатки снега.
Внезапно Нина почувствовала чьё-то присутствие и вздрогнула всем телом. К горлу резко подступила тошнота, а к глазам – слёзы. Нервы, и без того натянутые дальше некуда, видимо, не выдержали.
– Простите, ради Бога, я испугал вас!
Около соседнего контейнера стоял высокий худощавый мужчина в камуфляжном костюме. В воспалённом мозгу Нины возникли сразу две мысли: мужчина почему-то кажется ей знакомым, но очень отдалённо, а камуфляжный костюм на нём будто висит, – настолько великоват.
– Ничего страшного, – сдавленно ответила Нина, инстинктивно отступая на несколько шагов и размышляя о том, почему так и не заставила себя обзавестись электрошокером или перцовым баллончиком.
Хотя... Она ведь практически не бывала здесь одна.
– Здравствуйте, Нина Альбертовна! – улыбнулся вдруг незнакомец. – Не бойтесь меня. У вас тоже дача здесь?
– А у вас... тоже? – растерянно спросила обычно вежливая Нина, на этот раз забыв ответить на приветствие.
Она лихорадочно пыталась понять, кто перед ней, и откуда этот тип знает её.
– Да, осенью купил тут участок с небольшим домиком. Не узнали меня?
Незнакомец, выбросив мусор, отряхнул руки и отошёл от контейнеров, но остановился на расстоянии от Нины, – видимо, чтобы не пугать её.
Нина напряжённо вглядывалась в его успевшее загореть на активном весеннем солнце лицо, впалые щёки, заросшие тёмной щетиной, очень большие, ясно-голубые глаза, резкие черты лица. Он ведь сразу показался ей знакомым, и в то же время, она так не могла понять, кто это.
– Вижу, не узнаёте, – продолжал улыбаться мужчина.
– Простите, не могу, – покаялась Нина. – Вот вижу, что знаю вас, а вспомнить не могу.
– Я отец Стёпы Лесникова, меня зовут Антон. А вы были воспитателем у сына, Нина Альбертовна. Теперь вспомнили?
Глава 2
Стёпа Лесников покинул стены детского сада четыре года назад, а семья Лесниковых переехала в другой район их города ещё раньше: почти год Степана привозили в прежний детский сад издалека, потому что ребёнку и так предстояла адаптация к школе, и лишних стрессов родители абсолютно верно решили чаду не добавлять.
Теперь Нина отчётливо вспомнила Антона Валерьевича. Она и жену его, Анну Николаевну, высокую яркую брюнетку, помнила очень хорошо. Родители Степана были одной из самых красивых супружеских пар, какую когда-либо встречала Нина. К тому же, они были очень активными, особенно, мама.
Анна Николаевна была казначеем, председателем родительского комитета и вообще, вечным двигателем. Нина давно работала в детском саду и хорошо знала, какое это грандиозное везение – когда есть родители, на помощь и участие которых можно рассчитывать.
Пожалуй, родители того выпуска были одними из самых ярких и активных. Группа постоянно собиралась на внеклассные мероприятия. Воспитатели при помощи родителей организовали квесты, походы, спортивные состязания, экскурсии, разбили цветник около детского сада и даже посадили саженцы елей. А во всех мероприятиях, проводимых на уровне всего сада или даже района, воспитанники Нины и их родители стабильно брали призовые места.
Антон Валерьевич запомнился Нине тем, что, в отличие от многих отцов, всегда принимал активное участие в жизни группы. А ещё он всегда готовил на костре солянку, когда они с группой выбирались в походы, и катал всех желающих на квадроцикле. Солянка авторства Антона Валерьевича была фирменным блюдом в таких походах, и её ждали все – и взрослые, и дети.
Вот только... Что же с ним стало?! От пышущего здоровьем молодого мужчины осталась в буквальном смысле слова половина. У Нины тяжело и больно сжалось сердце.
– Простите, пожалуйста, Антон Валерьевич...– виновато пробормотала Нина.
– Всё хорошо, Нина Альбертовна, не переживайте! Меня сейчас многие не узнаю́т.
Нина повела плечами: в тени у леса дул довольно неприятный ветерок.
– Замёрзли? – Антон заметил жест Нины. – Давайте вернёмся на участок.
Они повернули и пошли по тропинке в сторону ограждения. Оказалось, что Лесниковы купили участок почти рядом, на той же улочке, через две делянки от участка Нины. Прежних хозяев того участка Нина почти не знала, на дачу они наведывались редко, хотя домик сам по себе у них был лучше, чем на участке у Нины. Рядом с участком Лесниковых стоял чёрный "Дастер".
– У вас давно здесь участок? – спросил Антон, оглядев "владения" Нины.
– Всегда, – улыбнулась Нина. Она полностью оправилась от первоначального испуга. – Родителям выделили этот участок незадолго до моего рождения, а мне тридцать девять стукнуло не так давно. Потом мама и папа уехали на родину отца, в одно из сёл, им достался дом бабушки и дедушки. А участок достался мне.
– Я у себя на участке уже всё сделал на сегодня. Давайте, помогу вам? Вижу, вы одна приехали.
– Да мне тоже осталось только прошлогоднюю ботву и листья сжечь, но я останусь до конца, буду ждать, пока всё прогорит.
– А вы на чём приехали? На автобусе?
– Я, если честно, вообще пешком пришла. Решила, что к лету нужно быть в тонусе и в бодрости.
– За вами приедут?
– Это вряд ли. Супруг сегодня... на важном мероприятии.
– Тогда я, с вашего позволения, вас дождусь и подвезу. Дело-то к вечеру; мало ли, кто тут ещё может появиться. Сейчас ведь времена шашлычные настают, а сегодня суббота. Сами понимаете, люди в подвыпивших компаниях бывают разные.
– Ну не знаю даже, Антон Валерьевич, следует ли так злоупотреблять вашим временем... – замялась Нина.
– Ничем вы не злоупотребляете, нормально всё. Я никуда не тороплюсь.
Странно, конечно, то, что семейный человек никуда не торопится в субботу, хотя, с другой стороны, сама Нина тоже семейный человек, и тоже не торопится. Скорее, наоборот...
Антон Валерьевич разжёг костёр на участке Нины, потом сходил к себе, закрыл всё, и вернулся. В руках держал большой термос и пакет с сухарями.
Нина и Антон сели на скамейку, глядя на то, как огонь поглощает остатки прошлого дачного сезона. Термос оказался какой-то хитрый, сразу с двумя стаканами.
– Чай ромашковый, – сообщил Антон Валерьевич. – Будете?
– Давайте, – кивнула Нина. – Ромашка, кажется, полезна абсолютно для всего.
– Это точно, – согласился Антон. – А сухари будете? Я сам сушил, таскаю с собой на перекус.
– Буду. Что-то я о провизии не позаботилась. Решила, что если одна на дачу пойду, то не проголодаюсь.
Некоторое время они активно хрустели сухарями.
– Что, Нина Альбертовна? – спросил Антон, заметив, как Нина улыбается.
– Вспомнила одну из любимых книг своего детства, "Там, за передним краем". Про девушек-снайперов времён Великой Отечественной войны. Там героиня сидела в укрытии, грызла сухарь и размышляла о том, что он хрустит очень громко, и наверно, даже у неприятеля слышно.
– Не читал такую книгу. Читал "А зори здесь тихие..." Бориса Васильева.
– Я и её читала, но уже будучи взрослой.
Нина посмотрела в задумчивое лицо Антона Валерьевича. Глаза у него... Как на иконе, другого ничего на ум не приходит. Огромные, ясные; взгляд строгий, добрый, но немного отвлечённый, погруженный внутрь.
Раньше Нина как-то не приглядывалась к Антону Валерьевичу, воспринимала его в целом, и в тандеме с Анной Николаевной. Они были всегда весёлые, активные, с хорошо поставленными голосами. А Степана, хоть он и был единственным ребёнком в семье, не избаловали. Умный был воспитанник, адекватный, без подхалимских замашек, и других ребят никогда не сливал.
– А мне необходимо дробно питаться до восьми раз в день, вот и таскаю с собой теперь постоянно перекус и ромашковый чай.
– Простите за нескромный вопрос, Антон Валерьевич... – начала Нина, но не знала, как продолжить.
– Вы по поводу моей внешности? – улыбнулся Антон. – Я сейчас ещё очень даже. Хорошо, что вы не видели меня два года назад.
– А что случилось?
– Угодил на операционный стол, а потом в реанимацию на две недели. Врачи меня отстояли, а я ведь уже почти получил прописку на том свете. Треть желудка удалили, ну и вечная диета теперь, хотя сейчас уже не такая строгая, как сначала. Я ведь геолог, Нина Альбертовна...
– Да, помню, – кивнула Нина.
– Больше половины прожитого – в поле. Консервы, сухомятка... Ну и предрасположенность, видимо. Вот и результат. Увы, геологом мне больше не работать. Тем более, я был военным геологом. Выплаты получаю хорошие, но становиться пенсионером в тридцать четыре года я как-то не планировал. Сейчас мне тридцать шесть. Сейчас почти всё хорошо. Даже дело по душе себе нашёл: частным извозом занимаюсь, но без фанатизма и без напряга. Знаете, год назад почему-то резко захотелось жить. Сначала-то не хотелось.
– Антон Валерьевич, ну что вы? Нельзя так говорить. Тем более, вам есть, ради кого жить.
– Это точно, – согласился Антон, глядя прямо перед собой. – Пытался в охране работать, но это не моё. В школе охранником не решился работать – слишком большая ответственность, нервы. Устроился в гипермаркет, но сбежал оттуда через неделю.
– Почему?
– Мне их жалко, – рассмеялся вдруг Антон.
– Кого? – удивилась Нина.
– Воришек. Хоть я и понимаю, что бо́льшая часть из них тащат не от голодухи, а от нездорового желания что-нибудь спереть. Всё равно жалко, не могу я их ловить. А на машине нормально: и общение, и движение, и я сам себе хозяин.
– Но это опасная работа, Антон Валерьевич!
– У меня нюх. Я сомнительных пассажиров сразу не беру. Да они и сами меня боятся, страшного такого.
– Вовсе вы не страшный! – искренне возразила Нина. – Изменились, да. Просто стали другим. А как дела у Степана? Как он учится? В какой школе? Анна Николаевна как?
– Аня и Стёпа прекрасно, – опять улыбнулся Антон. – Аня два года назад замуж вышла. Они со Степаном теперь живут в Москве. Прошлым летом Степан гостил у меня больше месяца. Старше стал, да и Аня тогда как раз близнецов родила, двух девочек.
Нина физически чувствовала, как улыбка сползает с её лица, но спросить ничего не решалась, только моргала растерянно.
– Ничего, Нина Альбертовна, это жизнь, а в жизни бывает всякое. Не переживайте.
Перед глазами Нины возникла их машина, припаркованная у оранжево-серой новостройки. Действительно, в жизни бывает всякое, и не поспоришь.
...К дому Нины они подъехали в сумерках.
– Нина Альбертовна, можно номер вашего телефона? Я сделаю дозвон. Сохраните мой номер и звоните, если надо быстро добраться куда-нибудь. Да вот хоть на дачу, если опять муж занят будет, тем более, нам по пути. Только денег я не возьму, сразу предупреждаю.
– Спасибо вам, Антон Валерьевич!
Нина посмотрела на стоянку, пока шла к подъезду: машина на месте, значит, Стас дома.
Муж, как ни странно, встретил Нину едва ли не в дверях. Такого за ним не водилось уже лет пятнадцать, с молодости.
– Нина, с кем это ты приехала? – вместо приветствия спросил Стас.
Нина даже опешила сначала от такого напора, но решила наездом на наезд не отвечать, а просто сказать правду.
– Меня подвёз отец одного из бывших воспитанников, Стёпы Лесникова. Он тоже был на даче. Если бы ты догадался встретить меня, то тебе не пришлось бы задавать мне такие странные вопросы.
– Я просто думал, что ты уже дома, когда возвращался... – сбавил обороты Стас.
– А телефон у меня был недоступен, да? – Нина всё же не удержалась от сарказма.
– Нина, я вообще-то вернулся из командировки! – опять взвился муж. – И я устал.
– Стас, это ты начал предъявлять прямо с порога. Знакомый человек предложил подвезти меня, и я не вижу в этом ничего криминального.
– Ладно, ладно, понял, – пробурчал Стас и скрылся в комнате. Уже оттуда сообщил: – Ольга приходила недавно, а потом снова ушла к кому-то на день рождения.
Нина быстро приняла душ и пошла готовить ужин. Она очень проголодалась, а Золушка, как назло, в период отсутствия Нины не заходила и ужин не приготовила. Впрочем, как всегда.
Нина решила, что сначала они со Стасом должны спокойно поесть, а уже потом она задаст свои вопросы.
...Стас смотрел в телефон Нины невидящим взглядом и молчал.
– Почему молчишь, Стас? – Нина заглянула в его лицо.
Она пыталась понять, почему она так спокойна; утренняя напряжённость и сильное волнение отступили. Возможно, всё дело в том, что за это время она поняла: то, что с ней случилось (а теперь она окончательно удостоверилась – случилось) – это ещё не настоящая беда. Бывают ситуации намного хуже.
Она ещё молода, почти здорова, полна сил и энергии, любит свою работу. Она справится. А Ольгу Стас всё равно не бросит, будет ей помогать, во всяком случае, пока она учится. Стас очень любит дочь.
– Вообще, я как раз собирался серьёзно поговорить с тобой, Нина. Но оказалось, что решиться на такой разговор не так-то просто. Я понимаю, что должен был раньше, и сам, но...
"Ну конечно! Куда проще и приятнее решиться на создание причины для такого разговора!"
– Ну теперь-то разговор уже начат, – усмехнулась Нина. – Так что можешь смело продолжать.
– Нина, я уже достаточно давно встречаюсь... с другой женщиной...
– Ну просто камень с души у меня снял, – не удержалась от грубой колкости Нина. – Ты не поверишь, Стас, как я рада, что с женщиной, а не...
– Нина!
– Что? Я уже тридцать девять лет Нина, потому меня сложно чем-либо удивить. Но можно. Могу я рассчитывать хоть на какие-то подробности? Ведь мы же с тобой не чужие люди, Стас! Пока.
– Это Людмила Евгеньевна, она работает диспетчером у нас в организации.
Нина закрыла глаза, вспоминая всех сотрудниц из организации мужа. Женщин там было не так уж много, и почти со всеми ними Нина встречалась на корпоративах у Стаса.
– Погоди, – удивлённо воскликнула Нина. – Так мы с ней даже похожи! Она тоже невысокого роста, с обычной фигурой, с короткими русыми волосами. И глаза, вроде, как у меня, светлые. Возможно, не зелёные, а голубые или серые, но это дела не меняет. Только она моложе меня лет на десять. Это ведь она, Стас?
Стас мрачно кивнул.
– Нууууу, Стас... Ты меня разочаровал.
– В смысле? – удивился муж.
– Я-то думала, что такой видный парень, как ты, обольстил роковую красотку. Высокую блондинку. Или грудастую шатенку. Или знойную брюнетку. А ты поменял шило на мыло. Ну разве что чуть более свежее, но тоже не первой свежести, скажем так.
– Нина!
– Значит, Людмила Евгеньевна живёт в этой высотке?
– Да.
– А квартиру ей там, случайно, не ты купил?
– Я купил, недавно. Но не просто так.
– Ну это уж понятно, что не просто так, Стас! Видимо, Людмила Евгеньевна способна дать мне сто очков вперёд, сам понимаешь, в каком плане, иначе зачем бы ты сменил меня на неё? Другую причину сложно себе представить.
– Людмила... ждёт от меня ребёнка. Мальчика. Скоро уже в декрет выйдет. Поскольку она жила с родителями в тесной хрущёвке, я и решил, что необходимо приобрести квартиру. Отец Люды выпивает, да и места там мало. Как там с ребёнком жить?
– Вот тут ты полностью прав, – задумчиво сказала Нина. – Ты дал жизнь этому ребёнку, тебе и нести ответственность. Кваритру-то на Люду оформил? В ином случае это совместно нажитое.
– На Люду.
– Молодец. Хорошо, что за ту квартиру, которую мы строили для Ольги, выплачивать уже всего ничего осталось. А то сейчас у тебя новые расходы появятся. Как будем имущество делить при разводе, Стас?
Стас тяжело вздохнул.
– Нина, может, повременим пока с этой темой? К чему такая категоричность и спешка?
– В смысле, Стас? Куда ещё временить? Сам говоришь, Людмила вот-вот в декрет выйдет. Значит, многие знакомые в курсе твоих милых шалостей и твоего буйного темперамента, Стас. А я, знаешь ли, никогда не мечтала стать посмешищем или старшей женой в гареме. Если ты не собираешься подавать на развод, это сделаю я. И Ольге всё объясню.
– Ольга знает о Людмиле. Мы однажды случайно встретились в кафе. Я приехал туда с Людмилой, а Ольга была там в компании друзей.
– Вот как?
Всё-таки броня Нины была пробита. Мысль о том, что Ольга знала обо всём и вела себя при этом вполне непринуждённо, причиняла невыносимую боль. А с другой стороны, как должна была себя вести дочь? Рассказать обо всём Нине? Или устроить игнор отцу, которого очень любит?
– И что сказала тебе Ольга?
– Сказала, что мы с тобой должны сами разбираться, а она в любом случае любит нас обоих.
– Надеюсь, Господь не допустит того, чтобы Ольга когда-нибудь пережила нечто подобное, – пробормотала Нина.
– Нина, прости меня, пожалуйста! – в голосе Стаса звучало искреннее раскаяние. – Никогда не думал, что так получится, что именно я окажусь в такой ситуации, но вот...
Нина не стала проверять, есть ли такое же раскаяние в его взгляде: ей не хотелось смотреть на Стаса.
– В общечеловеческом смысле простить, конечно, могу. Но то, что осталось от нашей семьи, восстановлению не подлежит. Так что решим с имуществом? Мне нужно сориентироваться, где я буду жить в ближайшее время. Под одной крышей с тобой точно не буду.
– Я думаю, Ольга сразу переедет в свою квартиру, когда узнает о нашем разводе. А эту квартиру поделим с тобой пополам. Машину...
– На машину я претендовать не буду. Продолжай катать на ней Людмилу.
Нина сосредоточенно думала. Будь эта квартира поменьше, можно было предложить Стасу выкупить его долю, взяв кредит, и остаться здесь. Но эта квартира слишком большая, и коммунальные платежи здесь достаточно высокие. В одиночку Нине не потянуть. Да и зачем ей такие хоромы? Стас прав, квартиру нужно продать, а деньги разделить. И тогда Нина сможет сама приобрести для себя подходящее жильё. Хорошо, что они позаботились об Ольге до того, как всё это произошло!
– Тогда, возможно, ты переедешь пока к своей зазнобе, Стас? А я поживу здесь, пока квартира продаётся? Пусть Людмила Евгеньевна привыкнет к тому, что мужчина в доме – это не только праздник. Мне кажется, так будет справедливо. Ведь мне-то некуда переезжать. Можешь не переживать, на суде я никаких препятствий разводу и разделу имущества чинить не стану, ты ведь меня знаешь.
– Не уверен, что должен переехать, Нина, – с сомнением заговорил Стас.
– Как понять – "не уверен", Стас? У ребёнка должна быть полная семья!
– Вот родится ребёнок, тогда и подумаю. А пока...
Лицо Стаса вдруг просияло впервые за этот вечер.
– А может, вы поживёте тут с Ольгой, пока мы продаём эту квартиру, а я поживу в квартире Ольги? А потом она переедет туда.
– Странно, конечно, но если Ольга согласится – почему нет? Только сам с ней говори на эту тему.
– Поговорю, – с облегчением закивал Стас. – Уверен, Ольга согласится.
– Только не затягивай с этим. Если завтра ты не переедешь, в квартиру Ольги уеду я.
Стас опять помрачнел, но пообещал, что переедет.
Интересно, почему он не хочет переезжать к Людмиле Евгеньевне? Неужели надеется избежать женитьбы? Ну и ну! А ещё говорила, что её, Нину, трудно удивить.
С этими мыслями измотанная тяжёлым, длинным днём Нина уснула. Стаса она отправила спать на диван в его кабинет.
А на следующее утро Нина впервые почувствовала непривычную дурноту.
