Текст книги " Победитель драконов"

Автор книги: Милослав Князев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Однако и песка тут тоже не было, лишь прожилки в камне. Поэтому всё равно пришлось браться за отбойник, а потом ещё и виброножом поработать. Последний пригодился для срезания лишней породы с уже добытых кусков. Вообще с инструментом землянину несказанно повезло. Техномаги обычно применяют куда более тонкие и сложные на основе амулетов и артефактов. Грубые и примитивные почти нигде, кроме аварийных комплектов, и не встречаются.

И действительно, ну кому может понадобиться отбойный молоток, когда камень прекрасно можно крошить и собственной силой? Намного удобнее, да и устаёшь куда меньше, чем от эдакой бандуры. И потом, примитивный инструмент, если на нём случится долго работать, всё равно подзаряжать придётся из собственного резерва, несмотря на номинальную самозарядку. Поэтому даже тут никакой экономии не получится. Но раз ещё по древним уставам спасательные средства полагается комплектовать подобными наборами, то и комплектуют. Да и особых ресурсов это не требует.

Насобирав получившейся в результате долбления стены породы раз в пять больше, чем требуется, я решил, что чистого вещества там всяко будет достаточно. После чего сразу вышел на связь с капитаном и доложил о выполнении задания. Также сообщил, что ещё день или два намерен оставаться в горах, потом отправиться назад. Анастиэль не возражала. По поводу того, что на дорогу в одну сторону понадобилось куда больше времени, чем рассчитывалось, эльфийка ничего не сказала, а я сам не стал хвастать охотой на неуязвимого к магии хищника, которая чуть было не закончилась плачевно.

Глава 7

Макс. Альпинист

Альпинистом я никогда не был. Мало того, не мог понять тех, которые увлекались этим видом (как бы помягче назвать?) активного отдыха. И сейчас у меня вовсе не проснулось похожее желание. Просто если приехал в Париж и не плюнул вниз с Эйфелевой башни, значит, на самом деле ты в том Париже и не был. Так и мне захотелось плюнуть вниз с плоскогорья, находящегося на другой планете, раз уж подошёл почти к самому краю.

Уж лучше бы сразу пошёл обратно к озеру. Во-первых, этот самый край оказался дальше, чем предполагалось. А во-вторых, не то чтобы прямых, тут вообще никаких дорог не было. Сплошные обходы и перевалы. Да и приборчик Анастиэль перестал быть полезным, так как ни на что, кроме заданного минерала, не реагировал и дорогу к краю света тоже показывать не желал.

Но кое-как добрался. И сразу понял, что плоскогорье вовсе не кратер потухшего вулкана. И вообще не кратер. У тех отвесными бывают внутренние стены, а внешние, наоборот, пологие. Если обрывы и встречаются, то точно не сплошной стеной до самого подножия. Зато плевок вниз получился по всем правилам высокого искусства. Бросив следом камешек побольше, решил, что теперь можно идти обратно.

Но, немного поразмыслив, остался на террасе. До заката недалеко, так что лучше оставить это дело на завтра, а переночевать тут. Утром вышел на связь с Анастиэль и сообщил, что отправляюсь к ней. Выбравшись из палатки и позавтракав, уже решил было собираться в дорогу, как мой взгляд привлекла одна вещь. Растущий на невысокой вершине цветок. Красивый. Такого я на Земле не видел. Ничего удивительного, учитывая, где именно нахожусь. Но всё равно красивый. Тем более что и память Максилиора тоже подобных не выдавала.

Сразу возникла идея принести его в подарок эльфийке. Только как? Донести как раз не проблема, в контейнере ничто не портится и не вянет, потому что время вообще стоит. Только достать может оказаться посложней, чем минерал добыть. Однако решение нашлось очень быстро. Зачем лезть на отвесную стену, если её можно просто обойти? Я вовремя вспомнил, что по дороге сюда как раз проходил мимо развилки и по ней можно плавно подняться наверх.

Так и оказалось. Обход хоть и занял не меньше часа времени, но был довольно лёгким, не требующим преодоления особых преград. И награда оказалась достойной. На небольшой площадке вершины рос не один цветок. Букет получился действительно красивый, вполне достойный эльфийской принцессы. Спрятав его в рюкзак, пошёл обратно к палатке.

Дорога была разведана и не предвещала никаких трудностей. Но ближе к концу за очередным поворотом чуть ли не нос к носу столкнулся с таким же зверем, на которого охотился совсем недавно. Встреча для обоих была неожиданной, только хищник точно знал, что все, кроме его сородичей, являются законной добычей.

Я тоже не был совсем уж не готов. После того раза спрятал в рюкзак свой бластер, а взамен на пояс повесил захваченный у технов. Выхватил и выстрелил почти мгновенно, не успев ни подумать, ни испугаться. И промахнулся! Казалось бы, практически в упор в такую огромную мишень просто невозможно не попасть, но та оказалась неожиданно быстрой. Буквально до смазывания отдельных движений. И каким-то своим звериным чутьём поняла, что эта плюющаяся огнём штука в руках у двуногого действительно опасна, в отличие от других похожих.

Так получилось, что встреча произошла на развилке, и теперь я отступал вниз, к палатке, а не вверх, к тому месту, где рвал цветы. Непрерывно отстреливался, а хищник метался из стороны в сторону, но убегать не собирался. И ведь уже не просто почуял, а определённо понял, что выстрелы для него реально опасны и природная антимагическая защита тут не поможет. Но, видимо, не привык и не умел отступать, вообще не имея естественных врагов.

Вскоре я понял, что оказался в безвыходном положении. Зверь меня уже вытеснил на террасу, а она не бесконечна. Скоро просто некуда будет отступать, ещё пара десятков шагов и обрыв. Весь вопрос лишь в том, что кончится раньше, эти шаги или заряды в бластере (вариант, что хищнику надоест и он уйдёт, откуда пришёл, не рассматривал).

Я опять ошибся. Кончилось не то и не другое, а именно терпение зверя. Только тот, естественно, не развернулся и не убежал. Хищник выбрал момент между двумя выстрелами и прыгнул вперёд. И ведь умён, чтобы не нарваться и успеть, сделал это гораздо сильнее и быстрее, чем просто необходимо для гарантированного достижения жертвы. В результате перехитрил самого себя. Не просто сбил человека, но и полетел дальше вместе со мной. Уже через секунду мы оба оказались за пределами террасы.

Крыльев, естественно, не было ни у одного из нас. Я запаниковал и не сразу заметил, как тело сгруппировалось, словно во время затяжного прыжка с парашютом. Один раз, ещё в той жизни, на Земле, довелось прыгнуть. И даже самому, а не как в последнее время стало модным, прицепившись к инструктору. Но специалистом по воздушной акробатике и затяжным прыжкам я точно не стал. И главное, несмотря на страх, не понимал, зачем это сейчас. Чтобы увидеть, как зверь разобьётся о камни первым? Сомнительное удовольствие и утешение.

Зверь! Как я сразу не заметил?! Тот летел слишком быстро по сравнению со мной самим. Вернее, это я падал намного медленнее, чем положено. Нам на курсах перед прыжками, конечно, читали теорию, но без реальной практики такое просто так не заметишь. Однако оказалось, что навыки имелись у Максилиора и это его память в критической ситуации выровняла тело.

Только одного умения самого по себе действительно хватит лишь на то, чтобы увидеть, как враг разобьётся первым. И только теперь, заметив разницу в скорости значительно большую, чем предусматривают законы физики, с надеждой обратился к чужой памяти. Да! Скафандр имел и функцию экстренного аварийного десантирования. Очень экстренного и очень аварийного.

Шансы выжить есть, но и шансов убиться тоже немало. Это как запасной парашют, который в разы меньше основного (то есть размером чуть больше зонтика). Успеет раскрыться буквально у самой земли, но и сломанные ноги почти гарантирует. Однако это парашют, тут предстояло упасть плашмя. Ага, прямо мордой о камень. Тот факт, что голову уже обволакивал невидимый шлем, заодно защищающий и от встречного потока, а скорость чем дальше, тем будет ниже и в самый последний момент сработает подушка из уплотнённого воздуха, не успокаивал. Недаром инструкция настоятельно рекомендовала по возможности для приземления выбирать воду, песок или что-то подобное. Тут такая возможность отсутствовала. Только камень.

Когда до земли, а вернее камня, оставалось совсем чуть, я инстинктивно зажмурился. Удар был страшным. Сначала вышибло дух, потом подбросило, перевернуло, ещё раз приложило спиной, уже без всякой амортизации. Что точно не улучшило положения и не добавило способности дышать. Я так и барахтался, лёжа на спине, словно рыба, выброшенная на камни и пытающаяся ухватить ртом глоток воздуха. Благодаря выпирающему рюкзаку даже сумел перевернуться и сесть. Потом получилось первый раз хоть как-то вздохнуть. Затем немного отдышался и смог осмотреться.

– Это с какой же высоты я навернулся? – произнёс, задрав голову.

Естественно, никто не ответил. Но ещё при посадке Анастиэль вычислила высоту плоскогорья над уровнем моря, а память Максилиора услужливо перевела её в нормальные километры. Получалось более полутора. Понятно, что этот самый уровень моря и подножие горы – не одно и то же. Но у меня были все основания считать, что пролетел если и меньше тысячи метров, то совсем ненамного. И ни царапины!

При этом сказать, что падение обошлось вообще без потерь, было нельзя. Стоило встать на ноги, обнаружился один неприятный сюрприз. Пока ощупывал себя, проверяя, не переломаны ли кости, было не до него, но потом игнорировать уже никак не получилось. Одна штанина буквально разошлась по шву и отвалилась, её примеру последовал рукав. Всё остальное тоже находилось не в лучшем состоянии и обещало развалиться на составные части в ближайшее время. Лёгкий скафандр спас хозяина, израсходовав все запасы магической энергии вплоть до поддерживающих плетений, и теперь рассыпался прямо на глазах.

Если подумать, то конструктора скафандра, даже самого лёгкого, применившего способы создания обычной одежды к системе, которая должна обеспечивать жизнедеятельность в не приспособленных для жизни местах, можно смело отправлять чистить гальюн навечно, да и то если уж смертной казни нет. Как минимум скафандр должен быть с серьёзным накопителем магоэнергии. И если скаф расползается всего лишь от снижения скорости от тридцати метров в секунду, или какое на этой планете ускорение свободного падения, до приемлемых пяти… Но никто никого никуда не отправлял и не расстреливал. А память офицера-артиллериста подсказала землянину, что вообще-то на мне форменный комбинезон, способный выполнять функции лёгкого скафандра, а не сам скафандр.

Перспектива остаться голым на чужой планете совсем не прельщала. Было впору задуматься о специфике магического производства. При наличии готовых шаблонов скреплять между собой детали из ткани с помощью плетений гораздо быстрее и удобнее, чем сшивать нитками. При необходимости можно легко обогнать любое массовое производство технов как по скорости, так и по себестоимости, не говоря о качестве. Но зато, если развеять магию, ждёт конфуз.

Из памяти Максилиора тут же начали всплывать картинки ещё школьных времён. Мальчишки раздобыли рецепт «секретного» заклинания у старшеклассников и проделали несколько шуток с одеждой девочек. Сначала было весело, а потом…

Ожидалось, что наябедничают учителям, и к этому заранее подготовились, но те справились собственными силами. Одна девочка-эльфийка срастила все швы в школьной форме своим одноклассницам с помощью оживлённых растительных волокон, после чего наступила страшная месть. Одноклассницам тоже было у кого раздобыть «секретные» плетения. Девчонки не разбирались, кто являлся зачинщиком, а кто просто зрителем. Досталось всем. Одежда мальчиков была разобрана буквально на нитки, которые тут же срастались в клубки, не оставляя даже лоскутков, чтобы прикрыться.

Но то детские шалости. Ситуация, в которую попал я сам, не принесла бы никаких неудобств даже слабому магу. Скафандр как таковой целиком тот точно бы не восстановил, но, чтобы вернуть ему простейшую функцию одежды, особых умений не надо. Но у немага нет вообще никаких шансов. И, как назло, в аварийном наборе инструментов нашлось много всего интересного, кроме обыкновенной иголки с ниткой. После нескольких неудачных экспериментов мне удалось скрепить детали одежды чем-то вроде заклёпок. Только те явно не предназначались для такого использования, сильно кололись и раздражали кожу. Да и комбинезон скафандра пострадал куда больше, чем просто распался по швам. Поэтому пришлось ограничиться шортами до колен. В качестве верхней одежды осталась совершенно не пострадавшая при падении кираса лёгкого бронежилета.

Осмотрев сначала себя, потом скалу, с которой свалился, пришёл к выводу, что в этом месте обратно точно не заберусь. Был вынужден признать, что, хотя минерал и нашёл, экспедиция полностью провалилась (как в переносном, так и в самом прямом смысле со скалы вниз). То есть как бы ни хотелось этого делать, а придётся звать на помощь эльфийку.

Только вдруг обнаружилось, что этому существует серьёзное препятствие. Я не нашёл в рюкзаке амулета связи. Тот мог остаться лишь наверху, в палатке. Это, кстати, ещё одна проблема, как бы не самая серьёзная. Остаться без такого удобного самонадувающегося походного жилья – неприятно, но связь куда важнее.

– И что теперь делать? – спросил сам себя.

Надежда на ответ от памяти Максилиора не оправдалась. Да я и сам, в принципе, знал возможные варианты. На самом деле тут был совсем небольшой выбор. Либо оставаться прямо на этом месте и дожидаться, пока закончатся все сроки. Капитан выйдет на связь, не получит ответа и полетит проверять, что произошло. Уж пеленг на оставшийся в палатке амулет она точно возьмёт. А можно найти другой путь наверх и за условленные полтора десятка дней добраться до палатки. Связаться с Анастиэль и сообщить, что всё в порядке, только задерживаюсь. По моему мнению, второй вариант был наилучшим.

Хотя на самом деле, если подумать логически, куда лучше подождать на месте. Тогда Анастиэль понадобится намного меньше времени, чтобы найти пропавшего офицера. Где-то в глубине души я это прекрасно понимал, только гордость не позволяла так поступить. И ещё надежда, что всё-таки можно успеть. Пусть и небольшой, но шанс на это имелся. Я даже предположил, что Настя так будет занята ремонтом, что не сразу вспомнит об истекшем времени и у меня появится несколько дополнительных дней, а то и целая неделя. Маловероятно, но кто его знает?

Но прежде чем куда-либо идти, следовало сделать две вещи. Во-первых, оставить сообщение для эльфийки. Как раз на тот случай, если она придёт раньше, чем мне удастся добраться до амулета связи. Я прекрасно отдавал себе отчёт, что такое может случиться, и не желал попадать в глупое положение ещё и из-за этого. А так всё в порядке, отправился искать выход своими силами, но предупредил. Придраться не к чему. Во-вторых, снять шкуру со зверя, из-за которого, собственно, и оказался в таком положении. И неважно, что в рюкзаке уже лежит одна такая же, эта точно заслужила звание трофея. Вообще-то главная причина была не в нападении хищника, а как минимум в собственной беспечности, если не сказать в глупости. Но не снимать же в самом деле свою шкуру? Да и мех там намного хуже.

Вопреки ожиданиям, второе оказалось проще первого. Или сказался уже набранный опыт и то, что в прошлый раз никуда не торопился, или просто после удара о камень шкура превратилась в мешок с фаршем и мелко раздробленными костями, из которого осталось вытряхнуть всё лишнее (кроме скелета пострадал всего один клык). С запиской же затруднение возникло из-за отсутствия письменных принадлежностей.

– Магия, чтоб её… – проворчал, примеряясь к фронту работ.

В первую очередь возникла идея выжечь бластером огромный транспарант на каменной стене. Так и представил себе надпись на скалах чужой планеты: «Здесь был Максим!» Сразу вспомнились строчки из песни Высоцкого про русскоязычные надписи на стенах парижских туалетов.

Мысль была заманчивой, но энергию тратить не хотелось. Тогда вместо бластеров попытался использовать отбойный молоток. Сразу убедился, что тоже можно, но весьма трудоёмко и долго. Потом вспомнил, что вибронож тоже неплохо царапает камень, и ограничился менее грандиозным шедевром наскальной живописи. Тем более что послание всё равно получилось достаточно большим. Не заметить невозможно. При условии, конечно, что, обнаружив брошенную палатку с забытым в ней амулетом связи, Анастиэль догадается спуститься вниз.

– Догадается, – уверенно заявил сам себе. – Настя у нас умная.

Потом посмотрел по сторонам, словно проверяя, не подслушивает ли кто, и добавил:

– В отличие от меня.

Глава 8

Макс. Путешественник

Оставил скалу с запиской у себя за спиной и зашагал прочь. Получилось почти прямо на север. Сначала в любом случае следовало отойти от горного массива, на котором находилось плоскогорье, и только потом его обходить в поисках удобного места для подъёма. Тем более что тут и сейчас в любом случае ни вправо, ни влево идти элементарно не позволял ландшафт.

Кстати, о местах, и в первую очередь удобных. Мне, можно сказать, сильно повезло свалиться в самом непригодном для восхождения, но идеально подходящем для падения (с парашютом) месте. Чуть правее или левее, и пришлось бы кувыркаться по очень крутым склонам и биться о все скальные выступы по пути. Пусть удары и получались бы слабее того, который пришлось перенести, но всё равно вряд ли бы комбинезон выдержал такое издевательство. Ведь он ещё и скорость падения погасил. А если бы застрял где на полпути, ещё хуже. Ни вниз нормально спуститься, ни обратно забраться. В результате упал прямо в пропасть, зато и шмякнулся всего один раз. То есть легко отделался.

Путешествовать без высокотехнологичной (пусть и в магическом смысле) палатки оказалось не очень. Увы, оценил все её преимущества, только когда потерял. Романтика пещерного человека – это, несомненно, хорошо, но лучше всего, если на страницах читаемой книги или на киноэкране. Вот тогда всё красиво и приятно, особенно если ещё и не один, а с красивой подругой. Самому каждый раз подбирать пригодную на ночлег пещерку, а потом разводить там костёр из собранного за день редкого в горах хвороста уже не так романтично. Потом дышать не желающим сотрудничать дымом – тем более. Хорошо хоть, амулеты, отвечающие за защиту и сигнализацию, остались не в палатке, а в рюкзаке.

С матрасом было хуже. Тот хоть и предусматривал возможность отдельного использования, но являлся частью палатки и, естественно, остался там. Пришлось изготавливать замену из подручных средств, на которые горная местность была совсем не богата. Если по пути попадался куст, я его обдирал и добавлял к лежанке свежие ветки или заменял менее пригодные более подходящими. Одно утешение, получающуюся «раскладушку» можно было целиком засовывать в контейнер и так транспортировать. Появилась идея отрезать кусок шкуры одного из хищников, но при здравом размышлении был вынужден от неё отказаться. Спать на сырой, свежесодранной звериной шкуре – сомнительное удовольствие, да и портиться та начнёт уже скоро.

Через три дня такого похода понял, что никак не успею вернуться наверх к амулету связи в необходимые сроки. Даже если капитан настолько увлечена ремонтом, что забеспокоится не сразу, всё равно не получится. Однако решил не возвращаться к месту падения, а продолжать путь. Раз уж всё равно не выйдет скрыть факта своей неудачи, то лучше быть найденным пытающимся всё исправить, чем сидящим на пятой точке и ждущим, пока тебя спасут.

– А как бы поступил на моём месте настоящий Максилиор? – спросил у себя вслух.

– Он бы точно не свалился со скалы, потому что вообще не попёрся бы в эту геологическую экспедицию, – сам же себе и ответил.

– Ну а если?

– Тогда…

И тут неожиданно для себя понял, что офицер космического флота империи техномагов Максилиор из рода Элоров остался бы на месте и дожидался спасателей. И вовсе не потому, что этого требует устав. А он-то как раз и требует, с рядом небольших оговорок, ни одна из которых к ситуации всё равно не подходила.

Для землянина отсутствие магических способностей в мире, где они требуются буквально для всего, вплоть до включения света и спуска воды в унитазе, – большое неудобство. И даже не тот факт, что он лично не может пользоваться магией, которой никогда не имел и в которую до этого не верил, а скорее отсутствие дублирующих систем, какими на ходу снабжала всё необходимое Анастиэль. А для мага, причём сильного, лишиться способностей на всю оставшуюся жизнь – хуже, чем превратиться в калеку. Именно таким бы он себя и чувствовал. Слепой и глухой не пойдёт в одиночку в экспедицию, а если вдруг каким-то неведомым образом упадёт со скалы, останется ждать помощи.

На четвёртый день, наконец, вышел из широкого ущелья на оперативный простор. Сначала пошли заросшие кустарником склоны, затем горный лес, а следом лесостепь. Появилась возможность свернуть хоть влево, хоть вправо и идти без опасения встретить на пути непреодолимую преграду. Заодно оценить виднеющийся на горизонте горный массив на предмет удобных склонов. Иди вдоль и разглядывай, выискивая удобные пути возвращения. Только угадай, какое место на самом деле подходит, а какое лишь выглядит таковым?

Чего с самого начала почему-то не учёл в своих расчётах, это местных жителей. Странно, учитывая, что не просто так приземлились не где-нибудь, а именно на необитаемом плоскогорье. То есть ради избежания незапланированных контактов с кем бы то ни было. Вроде бы оплошность небольшая, ведь сверху было видно, что не только само плоскогорье необитаемо, но и его окрестности. Никаких крупных населённых пунктов рядом не просматривалось.

И всё равно контакты не заставили себя ждать. Конечно, можно было пройти мимо. Все казались настолько заняты собственными делами, что случайно появившегося там человека не заметили. Но я принял другое решение. И совсем нетрудно догадаться почему. Толпа каких-то неандертальцев окружила с явно враждебными намерениями двух женщин, а скорее девушек или даже девочек.

– Так вот ты какой, северный олень, – процитировал я известный анекдот.

Фраза была вставлена не просто так. Я подумал, что увидел орков в своей естественной среде обитания. Однако неожиданно с этим не согласилась память Максилиора. Нет, со средой как раз всё более-менее в порядке, но орки – они и есть орки. Остались дикарями, даже полетев к звёздам. Бывают чаще всего зелёными, но вовсе не обязательно. Ещё чёрными, красными и даже белыми. И вообще много ещё какими. Только эти завёрнутые в звериные шкуры и размахивающие примитивными дубинами дикари – точно не они.

То есть самое первое предположение про неандертальцев оказалось наиболее близким к истине. Ещё больше сходства добавлял тот факт, что нападали не только воины, но и женщины, и даже дети. То есть походили не на войско или банду, а на первобытное племя или цыганский табор. Хотя, если подумать, банда, племя или табор – суть одно и то же.

Однако дикари наседали на двух светловолосых красавиц, и размышлять, чью сторону выбрать, было и странно, и некогда. Но и сразу стрелять по членам племени мне как-то не хотелось. Всё-таки тоже своего рода дети, пусть и природы. Да и самые обыкновенные подростки там имелись.

Вытащил бластер, тщательно прицелился между жертвами и нападающими и нажал на спуск. Врезавшийся в землю сгусток плазмы произвёл нужный эффект. Увы, куда меньший, чем тот, какой случился бы, например, в аналогичной ситуации на Земле. Дикари не разбежались без оглядки, а только отхлынули назад. Странно, но стрелявшего вообще не заметили, а почему-то решили, что это девушки намагичили.

Некоторое время активно жестикулировали и выкрикивали разные гортанные звуки (словами это назвать крайне затруднительно). Так продолжалось, пока один из них, скрюченный старик с не менее кривым посохом, не призвал к тишине. При этом он указывал пальцем на новое действующее лицо. Первобытные сразу рванули в мою сторону, и пришлось стрелять уже между ними и собой. Племя опять отхлынуло.

Вперёд теперь вышел старик. То ли вождь, то ли шаман. Размахивание крючковатым посохом и выкрикивание отдельных гортанных слов, возможно, и являлось способом ведения переговоров, а не исключено, что представляло собой один из примеров высшей дипломатии, но я, как землянин, их таковыми точно не воспринимал. Однако универсальный переводчик решил иначе и выдал корявую фразу:

– Наша первая найти добыча! Наша быть много есть! Наша быть делиться. Дать твоя один кусок добыча.

«Однако заманчивое предложение», – подумал я, рассматривая предполагаемый обед или, скорее, ужин.

Девушка и девочка. Скорей всего, сёстры или представительницы одного народа, когда для постороннего все на одно лицо. Белые волосы, белая кожа, стройные тела. Из одежды только набедренные повязки из какой-то яркой ткани небесных расцветок и такого же цвета раскраска на телах и лицах. Грудь едва прикрывают блестящие ожерелья.

Из оружия только кинжалы. У старшей едва больше абордажного кортика. Такой ещё может претендовать на звание меча, особенно если владелец сам не отличается крупными размерами. У младшей вообще не заслуживающая внимания игрушка. Мне показалось странным, что дикари не растерзали столь слабо вооружённые жертвы до моего прихода. Мало того, их если не боялись, то реально опасались. Видимо, есть причина.

А ещё обе казались смутно знакомыми. Нет, в том, что никогда их не видел, не сомневался, но кого-то они мне напоминали. Точно! Обе были похожи на жительниц Атлантиды из диснеевского мультика. Сходство усиливали одинаковые кристаллы, висящие у каждой на шее. Младшая была слишком маленькой, всего лишь ещё не начавший формироваться в девушку подросток, а у старшей имелись весьма аппетитные кусочки. Правда, совсем не в гастрономическом смысле.

Пока рассматривал добычу, доля которой мне предлагалась, вождь продолжал выкрикивать славословия воинам своего племени. Амулет-переводчик почему-то упорно продолжал доносить до своего хозяина смысл сказанного исключительно в женском роде и стиле «моя твоя не понимает».

В конце концов, старик и сам поверил, какие в его племени великие воины и охотники. А раз так, то зачем им делиться добычей с каким-то непонятным пришлым. Тем более что тот ни о каких своих достижениях не выкрикивает, а следовательно, их не имеет. И вообще, сам больше похож на добычу, а не на охотника. Почему бы и не добавить в меню ещё одно блюдо?

Прямо на середине очередной фразы на конце крючковатого посоха появился огненный шар с кулак размером, который, не задерживаясь, полетел мне прямо в грудь. Я даже испугаться толком не успел. Только запоздало вспомнил, что следовало вытащить клинок из ножен, тогда генератор точно отклонил бы атаку. Однако с такой задачей справилась и кираса бронежилета. Правда, она всего лишь поглотила заряд, вышвырнув часть энергии обратно в виде жара. Мне слегка обожгло волосы, ресницы и брови.

– Не понял… – произнёс я, машинально стреляя в ответ.

Шаман тоже имел свою защиту. Он подставил жезл, но тот его не спас. Кривая палка вспыхнула, как соломинка, пропустив большую часть заряда. Дикари, лишившиеся предводителя, с криками бросились врассыпную.

Увидев, что непосредственная опасность миновала, сначала проверил себя, осмотрев место попадания огненного шара. На грудной пластине бронежилета появился оплавленный след, в придачу к той царапине, что оставили когти саблезубого. Потом провёл ладонью по лицу. Зеркала рядом нет, но и так можно сказать, что брови с ресницами обгорели. К счастью, не полностью.

Только сейчас до конца осознал, что находился на волосок от гибели. Ни при нападении саблезубых, ни даже при падении в пропасть такого не было. Всё никак не мог привыкнуть, что нахожусь в магическом мире, где любой, даже самый безобидный на вид, может представлять серьёзную опасность. И прежде всего для того, кто магии не имеет вообще.

– И, кстати, об опасности, – подумал вслух.

Девушка и девочка, одежды почти никакой, оружия тоже самый минимум. То есть на вид более чем безобидны. Только почему-то толпа неандертальцев кружила на безопасном расстоянии, выкрикивая угрозы, и не решалась наброситься. И сейчас, кроме обгоревшего шамана, я разглядел ещё три тела его соплеменников. Причём не похоже, что их убили кинжалами или другим холодным оружием.

– Привет, красавицы, – обратился к незнакомкам. – Меня тут только что приглашали на торжественный ужин в вашу честь, но, поскольку совсем не голоден, был вынужден отказаться.

Переводчик явно работал не исключительно в одну сторону. Только либо он не смог донести юмор высказывания, либо собеседницам было не до смеха. Беловолосые амазонки никак не отреагировали.

– Ну что ж, попробуем ещё раз. Меня зовут Максим. Можно просто Макс.

Младшая сдержанно улыбнулась, будто на этот раз услышала что-то по-настоящему очень смешное, но из приличия не может заржать в полный голос. А старшая, наконец, ответила:

– Я Иранга Белая. Это моя сестра, Гаринга Белая.

Имена, однако. Нет, для них самих наверняка вполне обычные, но мне казалось неправильно называть так красивых девушек. Старшую – ладно, можно и Ирой звать, а как прикажете младшую? Что Гаринга, что Гара, всё едино. Хотя мне стоило подумать о том, как моё собственное имя звучит для слуха местных. Не просто же так девочка улыбалась.

После знакомства прозвучало две правдивые истории на тему: «сами мы не местные». Я рассказал о том, что упал с плоскогорья. Внизу до этого никогда не бывал и не собираюсь задерживаться. Теперь ищу дорогу обратно. Белые сёстры поведали о том, что держат путь на восток к небольшому городку у подножия гор, где у них живёт кто-то то ли знакомый, то ли очень дальний родственник. Идут не обычным торговым трактом с караваном, а одни и в этой глуши, для того чтобы иметь возможность побыть вдвоём без посторонних.

Явно чего-то недоговаривали. И потом, подробностей, почему выбрали именно такой маршрут, я не спрашивал. У меня сложилось впечатление, что девушки от кого-то скрываются, причём точно не от племён неандертальцев-людоедов. Однако не собирался обижаться по этому поводу. Я и сам не счёл нужным рассказывать о вынужденной посадке космического корабля и его ремонте. И тем более не стал распространяться об обмене разумом с местным офицером звёздного флота.

Сёстры явно были не против нового спутника. Например, Иранга сразу вспомнила, что городок, в который они направляются, как раз стоит на перекрёстке двух дорог. Одна проходит через него к другому городу, а затем соединяется с торговым трактом, а вторая вроде как давно заброшена, но ведёт именно на плоскогорье.