Текст книги "23:59"

Автор книги: Милана Бамур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Дом был неспокойным, как сказала бы бабушка. Казалось, что прямо над головой, на крыше, раздаются чьи-то шаги, половицы сами по себе издавали подавленные скрипы, к тому же, Майк вскоре обнаружил, что в его комнате имеется странный звуковой эффект: ему казалось, что рядом кто-то дышит. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Спокойное, ровное дыхание спящего человека, размеренный ритм. Майка почему-то это не пугало. Он знал, что ветер в старых домах играет порой подобные шутки. На самом деле, странный феномен скорее обладал успокаивающим действием. Как будто рядом был кто-то живой.

В детстве он боялся спать один. До двенадцати лет он мог заснуть только с игрушкой, пока, наконец, мать не отняла у него замусоленного медвежонка и не выкинула его в мусорный ящик со словами: «Ты уже взрослый, пора покончить с этой постыдной привычкой». Майк рыдал три ночи подряд, пряча голову под подушку, чтобы родители не услышали, потому что он был убежден, что слезы – это еще более постыдная привычка.

*

Волк на поляне перед домом ожил. Майк отчетливо видел как подергивается черная мочка его носа. Волк слегка наклонил голову набок, рассматривая Майка. На взгляд Майка, он выглядел даже более дружелюбным, чем Дейзи. Волк не пытался подойти ближе. Он просто стоял на месте, принюхиваясь, поводя большими ушами и собирая складки на широком лбу. У волка были странные глаза – зеленые, недавно он видел глаза такого же абсентового цвета, вот только когда? Во сне он мучительно старался вспомнить, но так и не находил ответа. И только, когда волк повернулся к нему другим боком и Майк увидел синяк вокруг второго глаза, он вспомнил.

*

Майк проснулся и бросил взгляд на телефон. Три часа ночи. Сон не давал ему покоя. Он испытывал странное ощущение – ему хотелось управлять событиями, происходящими во сне, стать повелителем снов, ему хотелось подойти к волку и погладить его, подружиться с ним, узнать, как он оказался в лесу возле сгоревшего дома.

Дейзи тявкнула во дворе, вырывая его из состояния полудремы. Майк подошел к окну. Полная луна, низко висевшая над домами, давала достаточно света, чтобы рассмотреть то, что происходило в соседнем дворе.

Старая женщина вышла из соседнего дома в тапках, кутаясь в длинную серую шаль, ее седые волосы растрепались. В руках она держала свечу, бережно заслоняя пламя от ветра ладонью. Старуха подошла к забору и Дейзи затихла, узнав соседку. Женщина вытащила из недр своей безразмерной шали пустую бутылку и осторожно установила ее на низком садовом столике.

– В соседнем доме живет сумасшедшая старушка, – вспомнил Майк пояснения миссис Маккормик, – ты ее не бойся, она абсолютно безобидна.

Луна и свеча на столике давали достаточно света, чтобы рассмотреть соседку. Она вовсе не была такой уж старой, как ему показалось поначалу, просто ее длинные волосы были совершенно седыми. Однако морщин на лице было немного и двигалась она с легкостью молодой девушки.

Старуха, бормоча что-то невнятное, стала бросать в бутылку какие-то предметы, остро звякавшие в ночной тишине. Майк напряг зрение. Что это – гвоздь? Старуха высыпала в бутылку горсть каких-то мелких блестящих предметов, издавших серебристый металлический звон, затем из складок шали на свет появился пучок трав, которые тоже отправились в бутылку. Майк затаил дыхание. Сумасшедшая явно проводила какой-то магический ритуал. Тем временем, старуха достала мешочек и высыпала в бутылку что-то белое, похожее на соль. После этого она залила все содержимое жидкостью из кувшина и плотно закупорила бутылку.

Стоять босиком на полу было холодно, но Майк боялся пошевелиться. Зрелище с каждой минутой становилось все более захватывающим.

Когда свеча догорела, старуха, продолжая невнятно бормотать, взяла бутылку и исчезла за сарайчиком в углу сада.

Майк долго стоял на месте, переминаясь с ноги на ногу, ожидая возвращения женщины, и наконец, окончательно замерзнув, осторожно, на цыпочках, двинулся к кровати, чтобы взять одеяло.

Когда он вернулся к окну, закутанный в одеяло, сумасшедшая уже стояла возле забора, разделявшего соседские участки. Она смотрела прямо на окно, за которым прятался Майк и грозила пальцем. Майк испуганно отпрянул. Сквозь плотные занавески не было никакой возможности увидеть его с улицы, он был в этом совершенно уверен, однако, сумасшедшая как будто знала, что за ней наблюдают. Со двора до него донесся ехидный смешок.

Старуха знала.

Глава 2. Волков бояться – в лес не ходить

Не выспавшись, с гудящей головой, недоумевая, что из увиденного ночью было сном, а что – действительностью, Майк с трудом заставил себя подняться после пятого звонка будильника.

Он вышел во двор, потягиваясь и зевая, насыпал в собачью миску сухой корм и позвал Дейзи. Та подошла неохотно, вяло виляя хвостом, и начала жевать, искоса следя за Майком недобрым карим глазом.

Майк подошел к сарайчику, за которым вчера ночью исчезла старая ведьма. В глубине двора за сараем забор был сломан. Возможно ли, что ночью старуха заходила на его участок? Дейзи не лаяла, но она, без сомнения, знала соседку. Майк наклонился, чтобы исследовать почву. Земля в этом углу была рыхлой. Майк не стал разрывать землю. Он уже знал, что соседка закопала на его участке бутылку, наполненную иглами, солью и травами. Зачем? Старуха точно была сумасшедшей.

*

Университет встретил его гулом возбужденных голосов и суетливым шумом нового учебного года.

Общаться с другими студентами было трудно. Все они казались такими уверенными в себе, все уже успели познакомиться, все жили вместе в студенческом кампусе. Девчонки шептались о какой-то вечеринке, на которую они собирались пойти, парни обсуждали девчонок и, все вместе, делились сведениями о местных барах.

*

Профессор Алан Ходжкинсон, читавший курс «Введение в криминалистику», был мужчиной лет сорока пяти с хорошо поставленным актерским голосом. Майк, успевший прочитать его биографию в интернете, знал, что Ходжкинсон является светилом в области работы с ДНК. Он написал несколько книг и множество научных статей, посвященных анализу ДНК и, кроме того, Ходжкинсон был активным участником Британского Национального Криминалистического Общества и почетным членом Британской Академии Криминалистики.

Преодолевая вязкую сонливость, Майк заставил себя сосредоточиться на лекции.

– По окончании университета, – вещал профессор, – вы будете способны оценивать поступающую информацию и анализировать данные, вы будете разбираться в анатомии, трупных явлениях и аутопсии…

Упоминание о трупных явлениях вызвало заметное оживление. Студенты зашептались, и заерзали на своих местах.

Профессор спрятал тонкую улыбку в элегантно подстриженных седых усах и невозмутимо продолжил:

– Вы будете не только знать, но и уметь использовать важнейшие техники криминалистического анализа и продемонстрируете это умение на реальных случаях.

Снова перешептывание и возбужденное шуршание в аудитории.

Профессор явно наслаждался собой. Тетя Джулия, будучи актрисой, посвятила любимого племянника в некоторые секреты мастерства, и сейчас Майк непроизвольно анализировал движения и голос преподавателя. Тот отпускал остроумные шутки, делая паузу точно в том месте, когда слушателям положено смеяться, повышал голос тогда, когда требовалось привлечь внимание и понижал его, создавая драматический эффект.

Майк восхищался людьми, которые чувствовали себя, как рыба в воде, перед большой аудиторией. Сам он начинал отчаянно краснеть, если ему приходилось говорить с незнакомыми людьми, голос его дрожал и срывался, проклятый страх удавкой сдавливал горло. Учитель в школе первые два года думал, что Майк страдает заиканием.

Майк потер ладонью слипающиеся глаза. Несмотря на ухищрения Ходжкинсона, он начал впадать в состояние среднее между сном и летаргией. Сознание его начинало уплывать. Проклятая ведьма со своими ритуалами! Из-за нее он чувствовал себя не выспавшимся и усталым на его первой в жизни лекции по криминалистике.

– Серология и анализ ДНК, – доносился как будто издалека профессорский голос, – криминалистическая токсикология, расследование пожаров, расследование случаев с использованием огнестрельного оружия, анализ документов, энтомология и криминальная психология…

*

Курс «Практические навыки в криминалистике» проходил в новом корпусе. Майк с трудом нашел нужную аудиторию и, тихо проскользнув в дверь, занял место в последнем ряду. Брент Станфорд – так звали преподавателя. Отзывы о нем были противоречивыми. Половина студентов, закончивших курс, его ненавидела, вторая половина – обожала. Все, без исключения, упоминали о его чувстве юмора, причем, та половина студентов, которая ненавидела Станфорда, явно пострадала от его насмешек, а та половина, которая обожала – смеялась до слез над первой половиной.

Крупный мужчина с зычным голосом, ажитированно размахивающий руками, менее всего походил на преподавателя. Если бы Майк случайно встретил его на улице, то, наверно, принял бы его за портового грузчика. Костюм неопределенно-серого цвета сидел на нем не то, чтобы, как на кобыле седло, но, скорее, как костюм на кобыле.

– К концу этого курса вы научитесь интерпретировать данные лабораторного анализа, – гремел он, подтягивая сползающие штаны, – читать графики и карты, делать статистический анализ. Наука, как известно, говорит языком математики, а криминалистическая наука не только говорит, но кричит, шепчет и поет песенки на математическом жаргоне. Поэтому сегодня мы начнем с того, что вспомним некоторые формулы из школьного курса.

Майк вздохнул. Вспоминать школьный курс очень не хотелось. Единственное, на что Майк надеялся, так это на то, что Станфорд сосредоточится на письменных работах. В математике Майк не был гением. Он успешно справлялся с задачами, когда у него было достаточно времени, чтобы подумать, но в условиях стресса, на экзаменах, он терял голову и начинал делать глупейшие ошибки. Старый учитель математики, знавший Майка и его семью, закрывал глаза на ошибки и завышал ему оценки. Возможно, этому способствовало знакомство старого математика с тетей Джулией, – он много лет был горячим поклонником ее актерского таланта. Однако, Майк прекрасно сознавал, что новые преподаватели в университете, не знающие особенностей его характера, могут и не проявить подобного понимания, а тетя Джулия, лучший друг и советчик, была далеко.

– Я начал свою карьеру с математики, – тем временем рассказывал профессор, снова подтягивая съезжавшие с бедер мешковатые штаны, – но потом решил, что математика – слишком сложная наука и решил переключиться на химию. Представьте себе мое удивление, когда я обнаружил, что химия – это наполовину математика…

Профессор Станфорд дал несколько задач, с которыми все справились почти одновременно и, более или менее, успешно. Майк с облегчением вздохнул. Если дело ограничится такими задачами, возможно, ему удастся пересидеть этот курс.

Профессор Станфорд казался довольным. Он весело потер руки и написал на доске условия следующей задачи.

Эта задача была намного сложнее. Майк чувствовал, как нервы снова берут верх над мозгом. Он тупо уставился на пустой лист тетради. Все формулы внезапно вылетели у него из головы и остались только страх и оцепенение. Он оглянулся на других студентов.

Остальные находились в таком же затруднении. Сидевшая справа девушка азиатской внешности задумчиво грызла карандаш, уставившись на лист бумаги. Пара студентов, сидевших впереди, оживленно шушукались, очевидно, пытаясь найти решение совместными усилиями. Девушка пожимала плечами, а коротко стриженый парень чесал в затылке.

Профессор обвел аудиторию веселым взглядом. Наверняка задумал какую-то пакость, обреченно подумал Майк.

– Возможно, нам будет легче, если мы решим эту задачу все вместе, – радовался тем временем преподаватель, снова потирая руки, – Кто хочет выйти к доске и стать всеобщим посмешищем на следующие пять минут?

Майк вжал голову в плечи. Только бы профессор не назвал его имя!

– Ну же, смелее, – подначивал Станфорд, – всего пять минут позора у доски и ваше имя будут помнить до конца курса.

Майк почувствовал знакомые симптомы страха, охватывающего его всякий раз, когда взгляд учителя в школе останавливался на нем. Холодный пот защекотал шею. Чувство подвешенности в желудке сменилось острыми спазмами в животе. Все мышцы внезапно потеряли тонус. Майк нервно вытер о брюки потеющие ладони. Невозможность контролировать свой страх сводила его с ума. Только не сегодня, умолял он неизвестного школьного бога, я сделаю все что угодно, но только не сегодня, не в первый день!

Но Станфорд сосредоточил свой взгляд на парне, сидящем прямо перед ним, в первом ряду.

– Джош, вы хотите продемонстрировать нам свое гениальное решение? Тогда вперед!

Когда парень вышел к доске, по аудитории пронесся легкий смешок. Джош выглядел так, как будто только что выкатился из тюка с сеном. Растрепанные светлые волосы, веснушки на носу, маленькие сонные глазки и помятый вид наводили на мысль, что парень только что встал с постели. Потертые джинсы и клетчатая рубашка завершали облик деревенского простака.

Однако, когда Джош стал быстро писать решение на доске, не подглядывая в свою тетрадь, все буквально застыли с раскрытыми ртами. Джош продемонстрировал решение задачи тремя разными способами, причем один из них далеко выходил за рамки школьного курса математики, а другой заставил даже веселого профессора удивленно вскинуть брови.

*

Майк вышел из аудитории и в растерянности остановился. В университетских коридорах, неспокойных даже в лучшие времена, сегодня наблюдалась особенная суматоха. Студенты высыпали из всех дверей и уверенно понеслись в одном направлении, на ходу торопливо перебрасываясь фразами:

– Он уже приехал.

– В объявлении сказано, что присутствовать могут все желающие.

– Разве предварительная запись не нужна? В прошлом году мы записывались…

– А это точно бесплатно?

Куда это они все бегут? Майк неуверенно двинулся в направлении толпы.

Рыжеволосая девушка с веснушками на носу и щеках, которая вчера стояла рядом с ним перед доской с объявлениями, схватила его за рукав.

– Пошли скорее, а то мест не достанется! – выкрикнула девчонка и потянула его за собой.

Не достанется мест? Разве у меня сегодня еще есть лекции? Куда мы идем? Майк машинально пошел за девушкой, которая уверенно лавировала в толпе. Оглушенный шумом и царящей вокруг атмосферой лихорадочного ожидания, Майк послушно двигался за новой знакомой.

Как и предсказывала рыжая, мест им не досталось: маленькая душная аудитория была набита битком. Девчонка, снова схватившая его за рукав, шепотом пояснила:

– Сегодня к нам на один день приехал Арчер Мур, он учился в нашем университете, изучал право, но, неожиданно для всех, написал книгу. Он бросил университет и стал писателем.

Арчер, ну конечно, Арчер Мур, знаменитый писатель, увенчанный наградами всех мастей, мэтр литературы, автор многочисленных бестселлеров. Майк читал его книги – тетя Джулия была большой поклонницей. Книги Мура были переведены на 12 языков и успешно издавались в других странах. Мур писал психологические триллеры, но его талант далеко выходил за рамки жанра.

Майк живо вспомнил один из последних романов Арчера Мура.

В первой сцене главный герой попадает в ловушку и преступники затягивают веревку у него на шее. Дальнейшее повествование представляет собой серию флэшбеков, в которых рассказывается, как герой оказался в этой ситуации.

Юный искатель приключений получает в наследство от бабки дом в деревне. Деревня выглядит тихой и мирной, жители приветливы и добры, а дом словно сошел с буколической картинки. Смерть его бабки, однако, вызвала волну слухов. Девушка, живущая по соседству, рассказывает ему местные легенды. Оказывается, маленькая деревня в средние века была обителью нескольких поколений ведьм. Человеческие жертвоприношения, древний культ и черная магия процветали в этих местах издавна. Во времена охоты на ведьм, все представители этих семей были повешены. Суеверные местные жители всегда подозревали бабку героя в том, что она хочет восстановить древние обычаи, а после того, как ее нашли повешенной, о колдовстве заговорили в открытую. Сам дом, кажется, подтверждает самые худшие предположения: в комнатах по ночам раздаются шаги, скрипят половицы и в темноте мелькают подозрительные тени. Тем временем, личная жизнь героя продолжает развиваться. Его встречи с очаровательной соседкой становятся все более романтическими, она переезжает жить к нему домой, знакомит его со своим братом и планирует совместное будущее.

Однако, идиллия вскоре превращается в кошмар.

Его невеста оказывается на самом деле его двоюродной сестрой, незаконной дочерью его деда. Только она одна знает, что дед владел картинами баснословной ценности. Вместе со своим любовником, которого она выдает за брата, она пытается завладеть картинами, потихоньку ища тайник. В конце герой начинает подозревать, что его водят за нос, обыскивает дом и находит тайник на чердаке. В тот момент, когда герой понимает, что является обладателем сокровища, на чердаке появляются невеста с «братом». Преступники цинично признаются в своих преступлениях.

Автор оставил финал книги открытым. Повествование прерывалось в тот момент, когда девушка вместе со своим любовником начинает затягивать петлю на шее главного героя. Тетя Джулия, которая не стеснялась крепких выражений, дочитав книгу, в сердцах рявкнула: «Сукин сын! Где последнее предложение?». Арчер Мур не впервые оставлял финал открытым, он был горячим приверженцем теории «Конец книги должен совершаться в голове читателя».

Арчер Мур оказался крупным широкоплечим мужчиной, его начинающие седеть волосы были растрепанными, лицо – красным и обветренным, но он излучал энергию, как атомный реактор и говорил, как проповедник, обращающий в христианство язычников.

Мур уже начал свою речь, когда Майк и его новая знакомая протиснулись поближе и встали у стенки.

– Вы ждете, что кто-то вложит в ваши головы знания и вы станете умными? Вы ждете от меня совета, подсказки, помощи?

Мур обвел аудиторию взглядом, словно ожидая ответа на явно риторический вопрос. Аудитория молчала.

– Не дождетесь! – Рявкнул оратор, – Есть только один способ изучить предмет, сделать карьеру или совершить что-то стоящее в жизни: действовать. Действовать прямо сейчас, не дожидаясь, пока вы будете знать больше, потому что вы никогда не будете знать все, что необходимо. Вы никогда не будете готовы к жизни…

Голос у него был громким и раскатистым. Этот человек привык выражать свое мнение ясно и без экивоков. И, выразив свое мнение, он был готов его отстаивать любой ценой. Майк заметил, что, в отличие от других спикеров, Арчер Мур не подглядывал ни в какие бумажки. Никаких бумажек при нем просто не было. Писатель мерил сцену крупными шагами, внезапно останавливался, запускал обе руки в свою растрепанную гриву, и бросал на аудиторию вызывающие взгляды.

– Есть только один способ начать любое дело: начать его с нуля. Вы говорите, что вы неопытны, вам не хватает знаний, ваши руки неловки, ваши движения лишены грации и ваша речь не развита. Вы не знаете с чего начать. О, мне знакомо это чувство! Когда я впервые начал писать свою первую книгу, я не знал ничего ни о композиции, ни, да простит меня бог, об орфографии. Я был студентом права, бросившим университет, и все окружавшие твердили мне, что я – осел, выбросивший на ветер свою собственную судьбу. Но это не значит, что я даю вам совет бросить университет, – торопливо добавил он и, следуя за направлением его взгляда, Майк впервые заметил, что Арчер был на сцене не один. В правом углу за столом сидели преподаватели, которые тоже пришли послушать выступление. Майк узнал Алана Ходжкинсона, который задумчиво рассматривал запонки на своих безупречных манжетах, Родерика Тодда, который благосклонно улыбался, подперев голову рукой, и эффектную блондинку, с которой Тодд вчера разговаривал в коридоре. Сегодня блондинка была в костюме цвета увядшей розы.

Тем временем, Арчер продолжал:

– И я боялся! Я думал о том, что рукописи неизвестных писателей не принимают в издательствах, что литературные агенты не хотят иметь дело с начинающими авторами, что если я не добился никаких успехов в области гражданского права, то каковы мои шансы в литературе? У меня не было уверенности ни в чем. Но однажды мне пришла в голову мысль. Я подумал, что между написанием первой и двадцать первой книги нет большой разницы, ведь двадцать первую книгу, – вдумайтесь в это! – я тоже когда-нибудь напишу в первый раз! И она будет так же уникальна, как и первая книга, и ее создание будет связано с теми же трудностями и страхами, что и первая книга! И я представил себя тридцатипятилетним маститым писателем, который в одно прекрасное утро проснулся у себя в своем собственном доме, ничего не помня о том, как он провел последние десять лет. В этой своей фантазии я выглянул из окна и увидел на подъездной дорожке «Роллз-Ройс», который, очевидно, принадлежал мне, так же как и дом. Стены моей спальни были увешаны фотографиями, на которых я был снят с различными знаменитостями, и на каждом снимке я держал в руках книгу. Названия книг были разными, но на каждой обложке я видел свое имя. Тогда я посмотрел на стол и заметил на столе письмо от главы одного из самых уважаемых лондонских издательств. В этом письме он поздравлял меня с выходом очередного, двадцатого по счету, романа и торопил со сдачей в срок новой рукописи. Даже осознавая, что это всего лишь фантазия, я запаниковал. Как я, потерявший память, ничего не помнящий о том, как пишутся книги, забывший даже правила орфографии, смогу написать хоть одну строчку? Но потом я посмотрел на фотографии, на мои книги, стоявшие на полках и подумал: если я смог написать все это, значит, во мне это уже есть. Во мне есть все, что нужно, чтобы написать эту проклятую книгу! Талант, настойчивость, опыт, мастерство, знания! Я почувствовал уверенность, зная, что у меня за спиной уже есть двадцать написанных и изданных книг, любовь читателей, зависть собратьев, счет в банке, Роллз-Ройс в гараже, блондинка-секретарша в приемной… Я вернулся из своей мечты в реальность и написал двадцать первую по ощущениям, хотя и первую в хронологическом порядке, книгу.

Внимание Майка привлекла возня в правом углу сцены. Брент Станфорд осторожно пробирался на свободное место за столом преподавателей. Осторожность, впрочем, была словом, мало совместимым с грузной слоновьей грацией Станфорда. Майк заметил, как Ходжкинсон поморщился и отдернул ногу, на которую Станфорд наступил в своем стремлении побыстрее занять вакантное место. Красавица-блондинка внезапно оживилась, повернулась к своему соседу, лысому толстячку, и быстро зашептала ему что-то на ухо, игриво положив руку на предплечье. Толстячок приосанился. Родерик Тодд, слегка усмехнувшись, галантно отодвинул стул. Станфорд, отдуваясь, благодарно похлопал его по плечу, приземляясь на сиденье. Арчер Мур, заметив движение, слегка повернул голову, не переставая говорить. Лицо его осветилось, когда он заметил новоприбывшего. Станфорд, в ответ, поднял руку в приветственном жесте.

Писатель прошелся по сцене широкими шагами.

– Не ждите, когда умные преподаватели вложат в ваши головы физику, химию или биологию, начинайте производить опыты прямо сейчас, пока вы еще ничего не знаете, только так у вас будет шанс заметить что-то новое, что-то такое, чего не замечают маститые профессора, привыкшие, что реальность повторяет картинку в учебнике! И пусть в процессе вашего поиска вы взорвете к чертовой матери пару лабораторий, покрасите вашего кота или вашу бабушку в синий цвет, – по аудитории прокатился смех и Арчер Мур поднял бровь в комическом недоумении.

– Вы думаете, я шучу? – прогремел оратор, – Много лет назад весной, однажды из всех питьевых фонтанчиков в университете повалил черный пар. Несколько минут все были в шоке, в университете началась срочная эвакуация, но вода вскоре снова стала прозрачной и срочно прибывшие специалисты не нашли причину странного явления. Это была студенческая проделка, химический эксперимент, если хотите. Затейника искали, но так и не нашли. Однако я знаю этого парня. В то время он был всего лишь студентом, любившим экспериментировать с красками, сейчас он – один из величайших химиков нашего времени. Я до сих пор дружу с ним, он любит вспоминать, как он хотел покрасить питьевую воду в зеленый цвет и удивить студенческое общество, но, вместо этого, совершил первое в своей жизни открытие. Он говорит, что если бы в то время лучше знал химию, то ни за что не совершил бы ошибки, приведшей к этому открытию.

Майк почти не дышал. Весь воздух в маленькой душной аудитории, казалось, всосал этот растрепанный гигант, который продолжал грохотать:

– Есть только один способ написать книгу – писать ее. И неважно, что вы могли бы подобрать лучшие слова для своего рассказа, неважно, что вы ошиблись в датах и цифрах, путаетесь в стилистике и вообще не знаете ничего о том, как надо писать книги, важно только то, что вы ее пишете!

Майк искоса взглянул на свою соседку. Девушка стояла, прижавшись к стене, приоткрыв рот и впитывая каждое слово. Ее веснушчатые щеки стали розовыми, а рука, сжатая в кулак, отбивала по бедру неровный ритм в такт словам.

Майк отвлекся и, когда его внимание вновь вернулось к оратору, Мур уже перешел к заключительной части своей речи.

– Сегодня утром я проснулся в своем доме в Лондоне и обнаружил на столе письмо от своего издателя: он торопил меня со сдачей в срок рукописи моей очередной, двадцать первой по счету книги. Я окинул взглядом свой кабинет – фотографии на стенах, мои книги на полках, призы и премии, письма от читателей и статьи критиков…

– А Роллз-Ройс? – раздался насмешливый голос Брента Станфорда. По аудитории прокатились смешки.

– И даже секретарша, – заговорщицки подмигнув, ответил писатель, широко улыбаясь. Рыжая, стоявшая рядом с Майком, фыркнула.

– Но всего этого не было бы, – продолжал оратор, – если бы десять лет назад я не послал ко всем чертям свою спокойную, хорошо спланированную жизнь и не бросился бы с головой в сомнительное и рискованное предприятие, сжигаемый одной идеей: действовать!

*

Майк вышел из аудитории со звенящей головой. Он всегда думал, что работать надо начинать только тогда, когда все необходимые приготовления сделаны, все экзамены сданы на отлично и все учебники прочитаны от корки до корки. Арчер Мур перевернул все его представления о жизни.

Начать работать прямо сейчас? Не ждать, пока он получит образование и станет дипломированным криминалистом? Криминалисты находят преступников по одному волоску, одной пылинке, одному отпечатку пальца, они работают в хорошо оборудованных лабораториях и используют приборы с завораживающими названиями «хроматограф» и «масс-спектрограф», но в лабораторию улики с места преступления доставляют полицейские, это они приносят пресловутые пылинки и волоски, а одинокий человек в безупречно белом халате колдует над пробирками и колбочками.

Бредя домой и снова не глядя под ноги, Майк ломал голову над глобальной задачей: какое преступление можно раскрыть, если ты не работаешь в полиции? Да констебли на километр не подпустят к месту преступления ретивого студента!

Парк, в котором вчера Майк столкнулся с компанией местных хулиганов, сегодня казался безопасным. Впрочем, было еще рано, парни, скорее всего, собираются тут только по вечерам. Майк остановился возле дряхлого вяза и погладил теплый шершавый ствол. Дерево было старым, кора его потрескалась и потемнела от времени, наверно, это дерево помнит многие преступления, совершавшиеся в этом городе…

И тут Майка осенило. Сейчас, возможно, в маленьком городишке и не происходит ничего интересного, но кто сказал, что ничего не происходило десять лет назад? Или двадцать? Или сто? Для нового адепта криминалистики лучшим началом будет собрать сведения о нераскрытых преступлениях, совершенных в этой местности, возможно, здесь есть еще свидетели, ускользнувшие от внимания полиции, есть улики, о которых никто не подумал, есть преступники, избежавшие наказания. Решено: он займется нераскрытыми преступлениями в Хексвуде. А если сонный городок обманет его ожидания, оказавшись незапятнанным кровью, то он обшарит все соседние города в поисках загадочных убийств, а потом двинется в Лондон и раскроет тайну Джека-Потрошителя!

Окрыленный, Майк принялся мысленно составлять план действий.

Прежде всего, начать надо с местных газет, а значит, начать надо с библиотеки. Вечером можно залезть в интернет и прочитать криминальную хронику, но поработать с живым печатным материалом даже интереснее.

Во-вторых, нужно выбрать наиболее многообещающие преступления. Пьяными драками, семейными разборками и хулиганством он, конечно, заниматься не будет. Надо найти нераскрытое убийство. Или, еще лучше, серию убийств.

Третий пункт звучал коротко и убедительно: эти убийства нужно раскрыть.

Майк пока не знал, как он будет это делать, но ведь Арчер Мур сказал – главное, начать работать прямо сейчас. Майк надеялся, что он выяснит по ходу дела, как проводить расследование.

Он резко развернулся и пошел обратно в сторону университетской библиотеки.

*

Библиотека была почти пустой в этот час. Она казалась новой и безупречно чистой. Просторные читальные залы с рядами книг на полках, аркада за аркадой, уходили в бесконечную даль, студенты сидели, склонившись над книгами, некоторые откровенно спали, положив головы на скрещенные руки. Молодой очкастый библиотекарь строго спросил Майка, не может ли он помочь. Майк, запинаясь и краснея, объяснил, что хочет посмотреть архив местных газет. Библиотекарь сделал непроницаемое лицо и указал, куда нужно пойти, чтобы найти требуемое.

Усевшись за угловой стол, подальше от спящих и читающих, Майк бегло просмотрел заголовки местных газет за прошедший год:

Драка в баре. Кому-то сломали руку.

Машина сбила прохожего. Машину ищут, есть свидетели.

Кража велосипеда.

Подростки подрались, у одного оказались сломаны ребра, у другого – сотрясение мозга. Во всем винят наркотики.

Нападение на пожилую женщину вечером в парке. Жертва отделалась легким испугом. Преступник сорвал с ее руки часы, но, в спешке, убегая, уронил их на обочине.

Майк раздраженно листал страницы. Ничего интересного. Надо копать глубже в прошлое.

Прошлый год.

Снова пьяная драка.

Кража компьютера из университета. Виновный найден.

Ножевое ранение, семейная ссора.

Подросток устроил дома пожар.