Текст книги "Тайные тропы носителей смерти"

Автор книги: Милан Даниэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Интересна и обратная ситуация, когда перемены в человеческом поведении не столь глубоки, как изменения окружающей среды, которые человек вызвал своею деятельностью. Как уже говорилось, высшей ступенью окультуренной местности считают урбанизированную и индустриализированную местность, т. е. города и промышленные комплексы. Что стало в таких условиях с возбудителями и переносчиками природно-очаговых болезней? Исчезли без остатка или же им удалось приспособиться к новым условиям? И в какой мере человек должен с ними считаться и в городской среде?На эти и подобные вопросы мы пытались найти ответ на протяжении нескольких сезонов прямо в Праге, в ее парках, садах и на зеленых площадках. От окраины до исторического центра города мы проложили воображаемую линию так, чтобы она проходила через парки и сады разного размера и характера. А потом по всем этим местам внимательно, буквально шаг за шагом прошли с белыми фланелевыми флагами. Мы искали клещей. Каждая находка была по всем правилам запротоколирована и только после этого поступала на вирусологическое исследование. А трофеи наши были богатые – мы и сами удивились, когда результат двухлетних поисков достиг числа 13 тысяч клещей!Разумеется, в пражских парках клещи рассеяны неравномерно. В самом центре города либо вообще не попалось на глаза ни одного клеща, либо удалось обнаружить отдельные экземпляры явно не местного происхождения, а занесенные сюда птицами, скорее всего черными дроздами. К таким паркам можно отнести Гребовку, Ригеровы сады и парк на Карловой площади. То, что здесь почти не встретишь клещей, объясняется относительно малой площадью, значительной изолированностью этих участков и отсутствием подходящих условий для существования животных – хозяев взрослых клещей. В городских условиях такими животными служат ежи, белки, дикие кролики и домашние собаки, большую часть дня проводящие в окрестных многоэтажных домах.Значительные различия в зараженности клещами имелись между большими садово-парковыми комплексами, очень близкими друг к другу по современному состоянию растительного убора и наличию подходящих хозяев для всех стадий развития клещей. Следовательно, для объяснения упомянутых различий мы не найдем убедительных аргументов в нынешнем характере садов и парков. Зато здесь открывается заманчивая возможность рассмотреть явления в их историческом развитии и, что самое важное для нас, проследить длительное влияние человеческой деятельности на изменения первоначальной растительности внутри города, на его окраинах и в ближайших окрестностях, как оно отражено в хрониках, на планах и гравюрах, иллюстрирующих развитие Праги от феодального города, окруженного крепостными стенами, до современного крупного города.Обследуемые пражские сады и парки возникли в прошлом веке (1833 – 1891) на участках с разной историей их первоначального растительного покрова. На фоне этой истории современные находки клещей весьма интересны во многих отношениях, как это можно показать на примере больших парковых площадей, характер рельефа и достаточные размеры которых создают предпосылку для обитания теплокровных позвоночных животных, а тем самым и для наличия клещей.Летенские сады были созданы на месте со средневековья безлесных, пустынных склонов и равнины над рекой; сначала там появились виноградники, а в XIX в. был разбит пейзажный («английский») парк, коренным образом переустроенный около 1890 г. Этому соответствует и то, что данный участок местности остался без своей фауны клещей. Хотя здесь и были обнаружены отдельные (занесенные птицами) клещи, но за целое столетие – даже при благоприятных внешних условиях – они не дали собственной летенской популяции. Иная история у Петршинского сада, ведущего свое начало от дремучего леса, которым в седые времена был покрыт весь холм. Остатки леса сохранились на самой вершине, а косогоры в средние века превратились сначала в виноградники, затем во фруктовые сады и только гораздо позже (1891) в декоративный парк. Некогда петршинский лес смыкался на западе с лесами в предместье Праги. Но уже на плане города 1816 г. видно, что этот район изолирован крепостными сооружениями, перекрывшими доступ к нему крупным промысловым зверям, а это неизбежно повлекло за собой значительное уменьшение численности клещей. Сейчас эта часть Праги – обширный зеленый остров посреди городской застройки, и на нем были выявлены (хотя и в небольшом количестве) все стадии развития клеща обыкновенного. Это подкрепляет предположение о том, что речь идет об остатках автохтонной популяции клещей, до сих пор сохраняющейся в данном месте.Сад Стромовка занимает среди пражских парков особое положение. Недаром сад называют также Королевским заказником; он действительно восходит к старинному королевскому заповедному месту, после 1559 г. в него вошел и фазаний заповедник. В общественный парк он был преобразован лишь в начале XIX в. Вот почему в этом садово-парковом ансамбле, хотя в наше время он и окружен городской застройкой, сохранилась собственная, исстари существующая популяция клещей, причем в некоторых местах они достигают численности, какой не встретишь в дикой природе Центральной Чехии.Перенесемся из города ближе к его окраинной части и побываем еще в двух парках, в которых мы обнаружили клещей в больших количествах, что отражает, как нам кажется, особенности далекого прошлого этих мест. Парк Звезда тоже когда-то был настоящим охотничьим заповедником (создан в начале XVI в. вокруг небольшого одноименного замка и заселен промысловыми зверями). Дворянство устраивало в заповеднике охоту, и, даже если во время разных войн его несколько раз почти полностью вырубали, он вновь затем возрождался и пополнялся зверями. И только последнее страшное опустошение, причиненное заповеднику прусскими войсками (1757), положило конец разведению промысловых зверей. После этого клещи здесь стали паразитировать прежде всего на белках, ежах и зайцах. В результате постепенного возобновления поросли вновь на всей территории заповедника зашумел лес. И хотя сейчас это городской парк, со всех сторон окруженный застройкой, но он сохраняет характер смешанного леса с собственной изначальной популяцией клещей.Парк Шарка – это, в сущности, обширная зона отдыха, составляющая переходную ступень от окраинной к пригородной части Праги. Благодаря сильно пересеченному рельефу местности в парке сохранились не только остатки первоначальной растительности на труднодоступных склонах, но и естественные ручьевые ольшаники в долине. Наличие в этой зоне отдыха значительного количества клещей явно автохтонного происхождения вызывает особое беспокойство потому, что при вирусологическом исследовании собранных здесь клещей обнаружили вирус клещевого энцефалита и вирус Uukuniemi. Вероятным объяснением этого факта служит то, что парк Шарка до сих пор граничит с дикой природой к западу от Праги. А может быть, в наличии вируса клещевого энцефалита можно усматривать следы, уходящие в те доисторические времена, когда здесь процветало поселение людей уже в эпоху позднего неолита?Если здесь существовало доисторическое селение, то, следовательно, можно предполагать, что по всей округе паслись домашние животные. И уж конечно, недостатка в клещах здесь не было. Сегодня кажется еще преждевременным задаваться такими вопросами. Но почему не допустить мысли, что когда-нибудь в будущем в качестве самостоятельного направления возникнет и палеоистория природной очаговости болезней? Кто знает?

Когда хотят подчеркнуть масштаб и глубину какой-либо катастрофы, часто употребляют выражение камня на камне не осталось... Такая ситуация возникает в действительности – и в трудно вообразимых размерах в некоторых высокоиндустриализированных областях. Достаточно побывать в Мостецком крае, где гигантские экскаваторы выворачивают наизнанку сотни гектаров земной поверхности. В первые годы образующийся шахтный отвал напоминает лунный ландшафт. Но жизнь берет свое, и вслед за первыми растениями-разведчиками появляются все новые и новые виды растений и животных. Через 20 лет в новых лесных порослях можно собирать грибы... и клещей. Мы попытали счастья с клещами, и результат оказался любопытным: там, где по соседству со старым отвалом сохранились остатки первоначальных сообществ, причиненные экскаваторами раны затянулись так основательно, что можно было встретить даже клещей. Сравнялась и численность их по обеим сторонам отвала, причем она была такой, что в понятие «потенциальный природный очаг» смело можно включить и территорию отвала. Мы говорим «потенциальный» потому, что среди всех сочленов очага отсутствовал только один – возбудитель инфекции.Отвалы старых участков крупных шахт могут служить и подходящим местом для развития комаров. Поверхность отвала испещрена миниатюрными впадинками и канавками, где скапливается дождевая вода. В других местах при планировочных работах разрушили систему первоначальной сети ручьев и ручейков, и здесь появились небольшие болотца. Их облюбовали себе остатки сообщества комаров, которыми когда-то кишели поля вдоль реки Билины. От тех времен в наши дни тянется циркуляция вируса Тягиня: он обнаружен там в таких местах, которые сейчас совершенно не похожи на природные очаги этого вируса в Южной Моравии и Южной Словакии.Давление человеческой деятельности на природу велико, и оно постоянно усиливается. Но при малейшей возможности природа всегда возвращается к восстановлению уравновешенного состояния, существовавшего до вмешательства человека. Природа пользуется любым удобным случаем, и пути ее разнообразны и все время чутко меняются в зависимости от существующих в данный момент условий. Если составной частью первоначального сообщества был и возбудитель какой-либо болезни, характеризующейся природной очаговостью, то нам необходимо считаться с тем, что он вероятно, появится и в новой ситуации, может быть, даже по прошествии длительного времени и при изменившихся условиях. Главное – отдавать себе в этом отчет чтобы своими действиями не облегчать ему возвращение и не создавать для него свободное пространство. Это наша обязанность, наш долг перед будущим: сохранить нашу природу, среду нашего обитания, чистой и здоровой для себя и для грядущих поколений.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Спрашивается: «Не слишком ли автор сгустил краски?» Не показалось ли читателю новой книги Даниэла, что всех этих бичей человечества, где большей частью животные играют решающую роль, чересчур много в современном переполненном техникой мире? Не показалось ли, что в наше время болезни от животных – это все-таки второстепенная проблема по сравнению с инфарктами или раком?Ответим со знанием дела, что нам этого не показалось. Зоонозы, по определению комитета экспертов Всемирной организации здравоохранения и Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН, – это болезни и инфекции, естественным путем передающиеся от позвоночных животных человеку. Они все еще не теряют актуального значения, хотя это уже и не обязательно именно те болезни, исторические пандемии или эпидемии которых автор описывает в своей книге. Медицинское и экономическое значение зоонозов таково, что 31-я Всемирная ассамблея Всемирной организации здравоохранения в мае 1978 г. настоятельно рекомендовала всем странам-членам организовать профилактику и борьбу с зоонозами и болезнями, распространяемыми с пищевыми продуктами животного происхождения. Значение зоонозов в последние годы возрастает как в развитых, так и в развивающихся странах. Это обусловлено новым образом жизни человека, в том числе и развитием международной торговли живыми продуктивными животными, продуктами животного происхождения и кормами, облегчающей распространение зоонозов. И хотя сейчас в мире наиболее распространены, бесспорно, респираторные заболевания, т. е. заболевания дыхательных путей, зоонозы постоянно привлекают к себе внимание науки и практики. Впрочем, и в возникновении некоторых заболеваний дыхательных путей определенная роль может принадлежать животным. К числу таких заболеваний относится, в частности, и грипп: его возбудителя довольно часто выделяли от разных видов диких и домашних птиц. Одичалые голуби в городах могут заразить человека, например, орнитозом, сходным по своим симптомам с воспалением легких в тяжелой форме. Приблизительно четвертая часть чехословацких граждан страдает аллергией различного происхождения, и многие ее формы вызываются мелкими клещами. Или взять хотя бы бешенство: ныне в Чехословакии оно встречается лишь в единичных случаях. И если бешенством человек заражается нечасто, то только благодаря тем действенным мерам, которые за годы своей работы приняла гигиеническая и ветеринарная служба. Бешенство – и редкая, и на редкость страшная болезнь. Человек, заразившийся вирусом бешенства и не получающий соответствующего лечения, неотвратимо погибает. Но почему, спрашивается, люди должны еще и в наши дни, на исходе XX в., умирать от бешенства, если медицина уже столько сделала для его познания?И сегодня постоянно появляются ранее неизвестные науке болезни, и их первоначальным источником очень часто бывают животные. Мы ликвидировали в глобальном масштабе натуральную оспу как болезнь человека, и это – огромный успех медицины, эпидемиологии и организации здравоохранения. В этой кампании (ее возглавляла Всемирная организация здравоохранения) с успехом участвовали и чехословацкие врачи. Однако в период 1970 – 1981 гг. в Африке было зарегистрировано более 50 случаев заболевания людей оспой обезьян. У ряда животных известны заболевания с выраженным поражением кожи, вызываемые поксвирусами; эти заболевания потенциально могут стать болезнями человека. Были выявлены вирусные болезни (лихорадка Ласса, Марбург, Эбола и др.), которые по своим возможным последствиям не уступят эпидемиям, описанным М. Даниэлом.Несколько таких примеров дают, по нашему мнению, ясный ответ на вопрос, поставленный нами в первой фразе послесловия. Поэтому не станем хвалить и представлять автора, как это заведено, если учитель, долголетний коллега и друг примет оказанную честь – написать вводную или заключительную статью к его книге. М. Даниэл как автор в особом представлении и не нуждается. Он показал себя интересным рассказчиком и превосходным знатоком своего дела уже в увлекательной книжке «Жизнь и смерть на вершинах мира», выпущенной издательством "Mlada fronta" в 1977 г. в серии «Колумб». В русском переводе книга разошлась в считанные дни, вернее, в несколько часов.Подобно тому как М. Даниэл сам был участником высокогорных экспедиций, он точно так же лично причастен и к изучению сложных тайн болезней человека, отмеченных феноменом природной очаговости. Он воссоздал полные драматизма эпизоды эпидемий и познания болезней. Драматическое захватывающее изображение и компетентное описание явлений держат читателя в неослабевающем напряжении.А автор действительно участвовал в исследованиях, когда шаг за шагом воплощалась в жизнь современная концепция паразитологии и эпидемиологии при раскрытии природно-очаговых болезней. И будет несправедливо, если за увлекательным описанием затеряется тот факт, что приоритетные результаты, полученные чехословацкими учеными в этой области, дали толчок к проведению специальных биомедицинских исследований в ряде европейских и заокеанских стран.Автор, обо всем этом знающий не понаслышке, может со знанием дела говорить о событиях, изучить которые по вторичным источникам другому стоило бы большого труда.Его имя вписано в историю изучения природных очагов болезней в ЧССР, в краю, так сильно преобразованном людьми. При его участии все зарождалось и свершалось.Он – один из тех, кто утвердил в отечественной паразитологии экологическое мышление и экологический подход к решению проблем медицинской и ветеринарной энтомологии. Важную роль здесь сыграла разработка методик проведения экспедиций по изучению паразитов и их хозяев (первые такие экспедиции в Чехословакии были предприняты более 35 лет назад). Для обследования природных очагов инфекций неоценимое значение имели многочисленные комплексные экспедиции сначала в ЧССР, начиная с изучения эпидемии в Рожняве, а затем в Югославию, Албанию, Болгарию, Венгрию и другие страны. Нельзя не упомянуть о паразитологических и энтомологических исследованиях, выполненных чехословацкими специалистами на Кубе, в Афганистане, Индии, Египте, Монголии. Знаменательными моментами в развитии чехословацкой экспедиционной экологии явились три высокогорные экспедиции в Гиндукуш и Гималаи, в которых принимал участие прежде всего автор этой книги. Оценивая чехословацкие экспедиции, нужно подчеркнуть комплексный подход к отдельным исследованиям, обеспечивавшим познание экологических закономерностей болезней.Медицинская паразитология и зоология постепенно стали значительной составной частью чехословацкой биомедицины, показали значение этих дисциплин для здравоохранения в умеренных широтах и нашли широкий отклик в соседних странах.Если замечательная книжка М. Даниэла вызовет у молодых людей интерес к работе в разных областях микробиологии, покажет общественности важность профилактических областей нашей медицины, гигиены, эпидемиологии и микробиологии и необходимость каждодневного труда гигиенической службы, то можно считать, что она выполнила свое высокое назначение. Она интересно написана, прекрасно издана и, несомненно, вызовет – исходя из старой и новой истории болезней – именно интерес к этому каждодневному труду безвестных работников и героев. А М. Даниэл – из их числа.

Академик Богумир Росицки,директор Института гигиены иэпидемиологии,эксперт по зоонозамВсемирной организации здравоохранения

ЛИТЕРАТУРА

Andrewes С. Н., Pereira H. G. (1977): Viry obratlovcu. Avicenum, 1 – 314, Praha.Arthur D. R. (1962): Ticks and diseases. Pergamon Press, 1 – 445, Oxford.Arthur D. R. (1965): Ticks in Egypt in 1500 B.C.? Nature, 206: 1060 – 1061.Bardos V. (1965): О ekologii arbovirusov v Ceskoslovensku. Vydavatel'stvo SAV, 1 – 198, Bratislava.Bardos V., Danie1оva V. (1959): The Tahyna virus – a virus isolated from mosquitoes in Czechoslovakia. Journal of Hygiene, epidemiology, microbiology and immunology, 3: 264 – 276.Berge Т. О. (Edit.) (1975): International catalogue of arboviruses, including certain other viruses of vertebrates (2nd ed.). Department of health education and welfare & Center for disease control, 1—789, Atlanta, Georgia, USA.Blaskovic D. (edit.) (1954): Epidemia encefalitidy v rozna-vskom prirodnom ohnisku nakaz. Vydavatel'stvo SAV, 1 – 314, Bratislava. Blaskovic D. (edit.) (1956): Prirodne ohniska nakaz. (Sbornik prac.) Vydavatel'stvo SAV, 1 – 365, Brytislava. Blaskovic D.: Kolobeh virusu. Nakladatelstvi CSAV, 1 – 117,Praha. В us vine J. R. (1976): Insects hygiene and history. Athlone Press, 1 – 262, London.Чеснова Л. В. (1980): Преемственность научных школ в энтомологии. Издат. «Наука», 1 —175, Москва. Devignat R. (1946): Aspects de 1'epidemiologie de la peste du Lac Albert. Ann. Soc. Beige Med. Tropicale, 36: 13—54. Gellner G. (1935): Jan Cerny a jini cesti lekafi do konce doby jagellovske. Vestnik Kralovske ceske spolecnosti nauk, tf. filosoficko-historicka, roc. 1934, cast III., 1 – 176. Gibbs A. J. (Edit.) (1973): Viruses and invertebrates. North – Holland publishing company, 1—673, Amsterdam – London.Gillet J. D. (1971): Mosquitoes. Weidenfeld & Nicolson, 1 – 274, London. Gresikova M., Nosek J. (1981): Arbovirusy v Ceskoslovensku. Veda, vydavatel' stvo SAV, 1 – 132, Bratislava. Hartmann M. (1915): S. von Prowazek. Nekrolog, I – XIX. Henderson B. E., Coleman P. H. (1971): The growing importance of California arboviruses in the etiology of human disease. In: Progress in medical virology, S. Karger, 404 – 461, Basel.Hoogstraal H. (1970 – 1982): Bibliography of ticks and tick-borne diseases from Homer (about 800 В. С.) to 31 December 1981. NAMRU 3, Vol. I – VII.: 1 – 499; 1 – 495; 1 – 435; 1 – 355; 1 – 491 & 455; 1 – 407; 1 – 219, Cairo.Hoogstraal H. (1978): Tickborne diseases of humans – a history of environmental and epidemiological changes. Medical entomology centenary – Symposium proceedings. Royal Society of tropical medicine and hygiene, 44 – 55, London. Hoogstraaal H. (1981): Changing patterns of tickborne diseases in modern society. Ann. rev. entomol., 26: 75 – 99. Hopkins G. H. E. & Rothschild M. (1953 – 1971): An illustrated catalogue of the Rothschild collection of Fleas (Siphonaptera) in the British Museum. British Museum (Natural History), Vol. I—V, 1—361, 1—445, 1—560, 1—549, 1—529, London.Horsfall W. R. (1955):. Mosquitoes. Their bionomics and relation to diseases. Constable and company, 1—723, London. Christophers S. R. (1960): Aedes aegypti (L.) the yellow fever mosquito: its life history, bionomics and structure. Cambridge University Press, 1—739, Cambridge. Jirоveс О. a spolupracovnici (1977): Parasitologie pro lekafe. Avicenum, 1—798, Praha. Karger – Decker B. (1977): Neviditelni nepratele. Orbis, 1—252, Praha. Коренберг Э. И. (1983): Что такое природный очаг. Изд. «Знание», 1—58, Москва.Коренберг Э. И., Ковалевский В. А. (19,1): Районирование ареала клещевого энцефалита. Итоги науки и техники, серия Медицинская география, II: 1 —142, Москва. Козлов М. П. (1979): Чума. Изд. «Медицина», 1 – 191,Москва. Kramaf J. (1958): Komafi bodavi – Culicinae. Fauna CSR, sv. 13. Nakladatelstvi CSAV, 1 – 286, Praha.Krist'an z Prachatic (1975): Lekafske knizky Mistra K?i5t' ana z Prachatic z mnohych vybrane. Avicenum, 1 – 210, Praha.Кучерук В. В. (1980): Антропогенная трансформация окружающей среды и природно-очаговые болезни. Вестник Акад. Мед. Наук СССР, № 10, 24—32. Libikova H. (1969): Virus der Zeckenencephalitis. Vydavatel'stvo SAV, 1 – 339. Bratislava.Le Duс J. (1979): The ecology of California group viruses. Journal of medical entomology, 16: 1 —17.Mardon D. K. (1981): An illustrated catalogue of the Rothshild collection of fleas (Siphonaptera) in the British Museum. VI. British Museum (Natural History), 1—298. London. Muk J. (1975): Jindfichohradecky rodak PhDr. Stanislav Pro-vazek, bojovnik s epidemiemi. Vyrocni zprava spolku Pfatel stareho Jindfichova Hradce za rok 1975, str. 4—7. Muk J., Miller F. (1942): Prof. Dr. St. Prowazek, rodak z J. Hradce – bojovnik s epidemiemi. Mestske museum v Jind-fichove Hradci, 1—20.Obenberger J. (1957): Entomologie III. Rad Mallophaga, Anoptura, Homoptera. Nakladatelstvi CSAV, i—467, Praha.Obenberger J. (1964): Entomologie V. Rad Trichoptera, Lepidoptera, Diptera. Nakladatelstvi CSAV, 1—775, Praha. Павловский E. H. (1939): О природной очаговости инфекционных и паразитарных болезней. Вестник АН СССР, № 10: 98—108.Павловский E. H. (1964): Природная очаговость трансмиссивных болезней в связи с ландшафтной эпидемиологией зооантропонозов. Изд. «Наука», 1—211, Москва – Ленинград. Первомайский Г. С. и кол. (1956): Евгений Никанорович Павловский. Изд. АН СССР, 1 – 241, Москва. Петрищева П. А. (1960): Разгаданная опасность, Медгиз, 1 – 179, Москва.Pierce W. D. (1974): The deadly triangle. A brief history of medical and sanitary entomology. Natural History Museum, 1 – 138, Los Angeles. Pollitzer . (1954): Plague. WHO Monograph Series, 22: 1 – 698.Прохорова H. П. (1972): Академик E. H. Павловский. Изд. «Медицина», 1 —104, Москва.Rampas J., G a Ilia F. (1949): Isolace virusu encefalitidy z klist' at Ixodes ricinus. Casopis lekaru ceskych, 88: 1179 – 1181.Raska K. (edit.) (1954): Ceskoslovenska klisfova encefalitis. Statni zdravotnicke nakladatelstvi, 1 – 91, Praha.Rosicky B. (1957): Blechy – Aphaniptera. Fauna CSR, sv. 10. Nakladatelstvi CSAV, 1 – 439, Praha.Rоsickу В. (1967): Natural foci of diseases. In: Cockburn T. A.: Infectious diseases – their evolution and eradication. Charles C. Thomas Publisher, 108—126, Springfield, Illinois, USA.Rosicky B. a kolektiv (1979): Roztoci a klist'ata skodici zdravi cloveka. Academia, 1—200, Praha.Rosicky В., Havlik O. (1954): Pfirodni ohniskovost cs. klist'ove encefalitidy. In: Cs. klist'ova encefalitis. Zdravotnicke aktuality, 68: 23 – 39.Rosicky В., Malkova D. (edit.) (1980): Tahyna virus natural focus in Southern Moravia. Rozpravy CSAV, fada mat. a pfir. ved., 90(7): 1 – 107.Rosicky В., Weiser J. (1952): Skudci lidskeho zdravi. Pfirodovedecke vydavatelstvi, 1 – 830, Praha.Sedlak I. (edit.) (1961): Niektore prirodno—ohniskove nakazy na vychodnom Slovensku. Sbornik krajovej patologie vychodneho Slovenska. Krajske nakladatel'stvo vseobecnej literatury, 1 – 320, Kosice.Service M. W. (1980): A guide to medical entomology. The MacMillan Press Ltd., 1—226, London and Basingstoke.Shimshony A. (1979): Rift Valley Fever outbreak biblical echoes. Veterinary Record, 104: 511.Smith K. G. V. (Edit.) (1973): Insects and other arthropods of medical importance. British Museum (Natural History), 1 – 561, London.Stark H. E., Hudson B. W., Pittman B. (1966): Plague epidemiology. U. S. Dept. of health, education and welfare, 1 – 117, Atlanta, Georgia.Sery V. (1979): Nemoci na Zemi. Academia, 1 – 355, Praha.Sery V., Mirovsky J. (1976): Lekafstvi v tropech a subtropech. Avicenum, 1—416, Praha.Талызин Ф. Ф. (1981): E. H. Павловский. Изд. «Просвещение», 1 – 112, Москва.Theiler M., Downs W. G. (1973): The Arthropod-borne viruses of vertebrates. Yale University Press, 1—578, New Haven and London.Варламов В. (1981): Восхождение к истине. Изд. «Знание», 1 – 160, Москва.Willmott S. (Edit.) (1978): Medical entomology centenary. Symposium proceedings, Royal Society of Tropical Medicine and Hygiene, 1 – 144, London.Зильбер Л. А. (1939): Весенний (весенне-летний) эпидемический клещевой энцефалит. Арх. биол. наук, 56: 2.

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие

I. Вшивая история

Богатство форм насекомых и многообразие их развития

Откуда взялись наши мучители

У человека на иждивении три вида вшей

Вши и общественные воззрения

Вши как предмет научного интереса

Призрак сыпного тифа

Станислав Провачек – чешский естествоиспытатель с мировым именем

Провачеком история не кончается

II. Мир блох и чумы

Блошиные цирки

Разрешите представиться: блохи

Ротшильд – это не только финансовый туз

«Черная смерть

Призрак чумы летит по свету

Люди пытаются бороться

Тайна разгадана

Чума в современном мире

Чума повержена – чем еще интересны для нас блохи?

Клещи-кровососы

От Гомера до наших дней

Восьминогие сородичи

Иксодовые и аргасовые клещи

Развитие иксодовых клещей определяется гармонией многих факторов

Где живут иксодовые клещи?

Чем отличаются аргазиды?

Вестники смерти

Клещи и вирусы

Бероун и Рожнява

Болезни, существующие в дикой природе

Полвека исследований – работа не кончается

IV. Комары

Двукрылые кровопийцы

Знакомство с комарами

Комариная география

Слоновая болезнь и осмеянный доктор

Болезнь плохого воздуха

Комары, вирусы и желтая лихорадка

Деревня Тягиня

А переносчик кто?

Вирус – животное – человек

V. Из настоящего в будущее

Послесловие

Литература

Таблицы к книге

   Таблицы к книге

При помощи микроскопа Левенгук наблюдал и зарисовал множество объектов, в том числе и человеческих блох. О том, насколько скрупулёзно он работал, свидетельствуют не только уровень изображения взрослой блохи и куколки (центр и правая часть верхнего ряда), но и детали ротового органа (слева вверху) и ножки (внизу)

Изображение головной вши (XVII в.) отличается точностью наблюдения и тщательностью проработки деталей. Автор – Роберт Гук (1665)

Головная вошь (Pediculus capitis). Слева – самец, справа – самка

Платяная вошь (Pediculus corporis). В клоке текстильных волокон, вырванных с внутренней стороны одежды, видны две взрослые вши, скопление гнид, личинок и сброшенных оболочек

Гниды головной вши, приклеенные к человеческому волосу

Rickettsia prowazeki – возбудитель сыпного тифа в микроскопическом растире

Историческая фотография 1915 г.: Станислав Провачек и его коллега Роха Лима (справа – в форме). Скромно обставленная лаборатория в лагере военнопленных в Хотебузе – последнее рабочее место Провачека

Станислав Провачек

Чёрная крыса (Rattus rattus) – основной распространитель инфекции во время эпидемий чумы

Клещ обыкновенный (Ixodes ricinus) – голодные самки и самцы на листе растения

Тело напившейся крови самки клеща (Ixodes ricinus) увеличивается в объёме во много раз, и его передняя часть погружается в кожу хозяина

Голодная самка клеща лугового (Dermacentor reticulatus) на стебле травы подстерегает хозяина

Самец клеща лугового (Dermacentor reticulatus). Хорошо виден белый узор на поверхности спинного щитка

Аргасовый клещ Ornithodoros moubata – основной переносчик возвратных тифов в Африке

Ornithodoros lahorensis – представитель этого рода аргасовых клещей в Юго-Восточной Европе

Тропические иксодовые клещи (на рисунке – клещ из рода Amblyomma) имеют яркую окраску

Голубиный клещ (Argas reflexus) распространён вместе с одичалыми голубями и в ряде чехословацких больших городов

Аргасовый клещ Parantricola marginatus – эндемичный вид из тёплых пещер Кубы, живёт в помёте летучих мышей

В аридных областях Азии аргасовые клещи часто прячутся в трещинах глиняных стен старых исторических строений, поджидая там своих хозяев

Аргасовые клещи также живут в современных глиняных жилищах людей, прячась в трещинах стен и полов

Аргасовый клещ Ornithodoros moubata – частый обитатель туземных хижин в Центральной Африке

В Македонии мы находили клещей Ornithodoros lahorensis в старых хозяйственных постройках даже в щелях черепичных крыш

В поисках аргасовых клещей иногда приходится докапываться до гнёзд иволг в песчаных стенах

Изображение блохи, относящееся к середине XIV в., примечательно тем, что в главных чертах передаёт характерную форму и положение ног (Thomas Cantimpratensis: De natura rerum)

Ужасы эпидемии чумы отражает иллюстрация средневековой книги: на городских улицах груды трупов, по которым бегают крысы (По National Geographic Magazine

Мышь полосатая (Lemniscomys striatus) относится к числу важных резервуаров возбудителя чумы в Экваториальной Африке

На центральном Кавказе были выявлены случаи самопроизвольного заражения чумой у сусликов Citellus pygmaeus

Обширные колонии сусликов в некоторых кавказских долинах обеспечивают непрерывную циркуляцию возбудителя чумы в природе

Грызун Lophuromys sikapusi также играет существенную роль в поддержании чумы в природе Экваториальной Африки

Сурок длиннохвостый (Marmota caudata) – важный хранитель чумного микроба в азиатском высокогорье