Текст книги "Охотники за девушкой"

Автор книги: Микки Спиллейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Микки Спиллейн
Охотники за девушкой

Глава 1

Меня нашли на рассвете в придорожной канаве. Я услышал, как рядом остановился автомобиль, хлопнула дверца и послышались чьи-то голоса. Крепкие руки ухватили меня под мышки и резко поставили на ноги. Стоять я не мог.

– Пьяный, – проговорил полицейский. Другой развернул меня к свету:

– От него не пахнет. И эта рана на голове тоже, думаю, не от падения.

– Недотепа нарвался на неприятности?

– Может быть.

Мне было безразлично, как они меня называют. В какой-то степени они оба были правы. Два часа назад я был пьян, но не сейчас. Два часа назад я был рыкающим львом, затем по бару полетели бутылки, и от льва ничего не осталось.

Сейчас я был ничем. Я ощущал себя подорвавшимся на мине и погружающимся в пучину кораблем. Меня потрясли за подбородок и подняли лицо вверх.

– А парень, видать, грабитель. И кто-то испортил ему дело.

– Ты никогда не станешь сержантом, сынок. На нем дорогой костюм, который слишком хорошо сидит, чтобы быть с чужого плеча. А грязь совершенно свежая.

– О'кей, давай-ка проверим его документы, выясним, кто он такой, и отвезем его в участок.

Полицейский с низким голосом хихикнул и вытащил мой кошелек.

– Пустой, – сообщил он.

"Черт, там ведь было два банкнота. Эта ночь обошлась мне в две сотни долларов”.

– Там ничего нет, – уточнил полицейский, и я услышал, как он насвистывает популярную мелодию “Мы поймали хорошую рыбку”.

– Светский гуляка? На такого он не похож. Его лицо, по крайней мере. Парня неплохо отделали.

– Ага, Майк Хаммер – так указано в документах. Это тот самый частный сыщик, у которого отобрали лицензию.

Чьи-то руки подняли меня и подтолкнули к машине. Ноги мои болтались, как обветшалые подвески. По дороге до машины я без остановки что-то говорил.

– Вы все шутите, – произнес полицейский; – Некоторым людям может не понравиться то, что вы слишком много треплете языком.

– Кому это, например? – поинтересовался я.

– Капитану Чамберсу.

Теперь присвистнул другой полицейский.

– Я говорил тебе, что этот парень – хороший улов. Иди-ка позвони в участок и спроси, что с ним делать.

Его напарник что-то проворчал и удалился. Я чувствовал, что меня затаскивают в патрульную машину и усаживают на сиденье. Полицейский взгромоздился на водительское место и закурил. Я ощутил на своем лице струйку сигаретного дыма.

Меня стошнило.

Возвратился второй полицейский и сел рядом со мной.

– Капитан хочет, чтобы мы доставили этого типа к нему домой.

– Ладно. Я всегда говорил, что покровительство капитана – все равно что деньги в банке.

Машина тронулась. Я попытался открыть глаза, но не сумел.

"Ты мертвец, Майк, и можешь пока им оставаться. Там, где раньше была пустота, все фрагменты некогда единого целого соединяются вместе, словно разорвавшийся патрон возвращается в дуло пистолета, из которого он был выпущен. Это происходит медленно, кусочки, оттесняя друг друга, устанавливаются в первоначальном порядке. Наконец ты собран воедино, но остаются шрамы, которые напоминают тебе о том, что однажды ты был мертв.

И вот опять к тебе возвращается жизнь, а с нею и боль. Твое тело устало, оно ослабело от могильной неподвижности и не хочет жить.

Память заставляет тебя снова желать той пустоты, мрака, но жизнь не позволяет возвращаться туда..."

Когда я открыл глаза, Пат протягивал мне сигареты:

– Куришь?

Я затряс головой.

– Ты бросил?

– Да.

– Когда?

– Когда деньги кончились.

– Но у тебя хватало на выпивку... – Его суровый тон стал еще жестче.

Бывают времена, когда тебе ничего ни от кого не нужно. Я нащупал подлокотники кресла и оттолкнулся от них, чтобы встать на ноги. Ноги дрожали от усилия, колени подкашивались.

– Не понимаю, какого черта меня арестовали? Ты ведь поддержишь меня, дружище? Его лицо осталось равнодушным.

– Мы с тобой уже давно не друзья-приятели, Майк.

– Хорошо, пусть будет так. Но где, черт побери, моя одежда?

Пат выпустил мне в лицо струйку дыма, и, если бы мне не надо было держаться за спинку кресла, я бы ударил его.

– На помойке. Там же, где должен быть и ты. Но и на этот раз тебе повезло.

– Сукин сын!

Он опять выдохнул мне в лицо, и я закашлялся.

– Ты всегда казался сильнее меня, Майк, и я не мог с тобой справиться. А сейчас ты полностью в моей власти.

– Сукин сын! – повторил я.

Я видел, как он подходил ко мне, но был не в силах даже шевельнуться – не то что отвести удар. От его резкого апперкота я отлетел к стене и растянулся пластом.

Боли не было. Только сильная слабость в желудке, а затем сухая рвота пополам с кровью из раны во рту. Мое тело сотрясали судороги от кашля и болезненных сокращений желудка, а когда все прекратилось, то наступило облегчение, подобное тому, что приносит только смерть.

Пат заставил меня самостоятельно подняться и сесть на стул.

– Спасибо, приятель, я запомню твою доброту, – угрожающе произнес я.

Пат пожал плечами и протянул стакан.

– Вода. Это успокоит твой желудок.

– Иди к черту!

Он поставил стакан на край стола. В дверь позвонили, и Пат пошел открывать. Вернулся он с какой-то коробкой.

– Новая одежда. Одевайся.

– У меня не было новой одежды.

– А теперь есть, можешь потом заплатить за нее.

– Я тебе заплачу...

Я сделал еще одну попытку подняться, снова увидел подходившего Пата, но не смог отклониться от удара. Прекрасная всепоглощающая чернота вновь приняла меня в свои объятия.

Болели челюсти, болела шея. Мне казалось, что меня вывернули наизнанку. Каждый зуб был источником молчаливой агонии, а боль в башке концентрировалась в районе ушей. Моя язык так распух, что я не мог говорить, а когда я открыл глаза, то вынужден был сразу сощурить их: свет тоже причинял мне боль.

Когда туман в голове несколько рассеялся, я сидел на кушетке, одетый в синюю морскую форму. Рубашка была чистой и белой. Даже ботинки были новыми. Я попытался вспомнить, что произошло.

– Очухался?

Я поднял глаза. Пат стоял у двери, а позади него находился незнакомый мне парень с черным портфелем в руках.

Поскольку я молчал, Пат коротко буркнул:

– Осмотри-ка его, Ларри.

Исполненный ощущением собственной значимости, парень вынул из кармана стетоскоп и повесил себе на шею.

Я начал приходить в себя.

– Все в порядке, Пат, в медицинской помощи я не нуждаюсь. Ты не так уж сильно бьешь.

– Обычная процедура. Это Ларри Снайдер, мой друг.

Доктор приставил стетоскоп к моей груди, и я не мог ему помешать. Осмотрел он меня быстро, но тщательно. Закончив, он снял стетоскоп.

– Ну что там у него? – осведомился Пат.

– Его здорово отделали. Били кулаками. Пара пулевых шрамов.

– Он их заработал давно.

– Следы от ударов кулаком свежие. Кровоподтеки. Одно ребро...

– Ботинки, – перебил его я. – Я натер себе мозоль.

– Типичное состояние алкогольной интоксикации. По внешним признакам он далеко не в лучшей форме.

– Черт возьми! – разозлился я. – Он говорит обо мне в третьем лице!

Пат проворчал что-то невнятное и повернулся к Ларри:

– Твои предложения?

– Ну что ты можешь для него сделать? – усмехнулся доктор. – Такие люди не знают, как распорядиться собственной жизнью. Он снова влипнет в историю, как только ты выпустишь его из поля зрения. Ты купил ему новую одежду, но стоит ему очутиться на улице, как он тут же обменяет ее на какое-нибудь тряпье, а на полученные деньги вновь нажрется. И возвратится в еще более плачевном состоянии.

– Между прочим, я могу охладить его на денек-другой.

– Разумеется. Не сомневаюсь, что сейчас он в хороших руках, а дальше все зависит от его личной осмотрительности.

Пат приглушенно рассмеялся:

– Я чихать хотел на то, что он будет делать, когда уйдет отсюда. Лично мне он нужен трезвым на час.

Доктор как-то странно посмотрел на Пата, затем перевел взгляд на меня:

– Погоди... Так это тот самый парень, о котором ты мне рассказывал? Пат кивнул:

– Вот именно.

– Я полагал, вы друзья...

– Мы были ими когда-то. Но такая пьяная задница не может иметь друзей. Частный детектив Майк Хаммер превратился во вшивого пьяницу. А то, что когда-то мы были друзьями, для меня теперь пустой звук. Люди меняются, вот и он изменился. Сейчас он только одно звено дела. Во имя старых времен я проявляю к нему некоторую благосклонность. Но это только первый и последний раз. Ведь все равно он останется пьянью, а я полицейским офицером. Как бы я ни старался удержать его от пагубного образа жизни, он все равно будет делать то, что ему нравится, пока ему не сломают шею в пьяной драке.

Ларри сдержанно рассмеялся и потрепал его по плечу. Лицо Пата было суровым, я никогда не видел его таким.

– Расслабься, – обратился к нему Ларри. – Не заводись.

– Как я ненавижу слюнтяев! – выдохнул Пат.

– Попроси доктора, чтобы он выписал тебе успокаивающие порошки, – посоветовал я. Горькая усмешка исказила лицо Пата.

– Все, что мне нужно, – это проблема. – Он указал на меня пальцем. – Вот он, например.

Ларри взглянул на меня так, словно видел меня в первый раз.

– Да какая же это проблема! Это же просто опустившийся алкаш.

– Но у него есть проблема, ведь так?

– Заткнись! – рявкнул я.

– Расскажи дяде, что тебя тревожит, Майк. Ларри предостерегающе произнес:

– Пат!

Но тот оттолкнул его рукой:

– Ну же, расскажи, Майк! Хочу еще раз послушать.

– Сукин сын!

Пат улыбнулся. Между его тонкими губами показались белые зубы. Он стоял в двух шагах от меня.

– Я тебе уже говорил, что сделаю с тобой, если ты будешь продолжать в том же духе. Ты не понял меня? Или ты был настолько пьян, что ничего не понимал?

Встать я не мог, поэтому сильно ударил его ногой в промежность, а затем в челюсть, когда он согнулся от первого удара. Я бы вмазал ему еще разок, но чертов доктор чуть не снес мне своим портфелем голову.

Больше я не пытался детскими приемами свалить Пата, а он весь горел от желания выпустить мне кишки. Мне врезали еще раз, а потом по совету доктора дали две таблетки. Пат принял аспирин, но ему бы не повредила пара пиявок от синяков на лице. Он с отвращением посмотрел на меня и проговорил:

– Ты все-таки не рассказал доктору о своей проблеме, Майк.

Я не сводил с него глаз, но хранил молчание. Ларри махнул рукой и стал складывать свои пузырьки и таблетки в портфель.

Пат не унимался:

– Майк потерял девушку. Очаровательное создание. Они собирались пожениться.

Вновь огромная пустота разверзлась во мне и застарелая рана отозвалась невыносимой болью – Заткнись, Пат...

– Он все тешит себя иллюзиями, что она спаслась бегством, он не хочет поверить в ее смерть. Он послал ее на горячее дело, и она уже никогда не вернется. Правда, Майк, мой мальчик? Она мертва.

– Вам бы лучше не вспоминать об этом. Пат, – мягко проговорил доктор.

– Отчего же? Она была и моим другом. Она даже не умела обращаться с оружием, а он послал ее, свою секретаршу. Она не вернулась... Знаете, где она сейчас, доктор? Где-то на дне реки...

И вновь наступила тьма. Я был ничем. Сплошная пустота, которая могла будоражить разум с такой болью, что мои нервы не могли с ней справиться. Во мне не осталось ничего, кроме этой боли. Откуда-то издалека я слышал голос Пата, но слова, которые он произносил, не имели для меня никакого значения.

Этот далекий голос вещал, обращаясь в пустоту:

– Посмотри на него, Ларри. Посмотри на его руки. Ты знаешь, что он делает? Он пытается убить меня. Он ищет пистолет, которого у него нет, так же как и лицензии на его ношение. Он потерял оружие, работу и вообще все. Когда-то он убивал людей, причастных, по его мнению, к смерти Вельды. А что он делает теперь? Он пытается утопить свою душу в бутылке виски. Черт, посмотри на его руки! Они тянутся к пистолету, а пальцы уже нажали курок.

У меня закружилась голова, и я провалился в небытие.

На этот раз доктор отбросил свою презрительную самодовольную ухмылку. Своими чуткими пальцами он приподнял мои веки и уставился на зрачки, считая пульс.

– Он совсем плох, Пат.

– В былые времена он был покрепче.

– Я не шучу. Его впору госпитализировать. Что ты собираешься из него вытянуть?

– Ничего. А в чем, собственно, дело?

– Мне кажется, что он не может отвечать за свои поступки. Сегодняшнее представление его совсем доконало. Если ты собираешься мучить его дальше, я не выдержу этого зрелища.

– Тогда прогуляйся где-нибудь, только не уходи далеко. Я собираюсь еще немного поупражняться с этим ничтожеством.

– Ты что, ищешь неприятности? Он может отдать концы от твоих упражнений. Что ты от него хочешь?

Теперь я слушал не потому, что хотел быть в курсе, просто во мне не осталось ничего, что могло бы протестовать.

– Я хочу, чтобы он допросил заключенного. Минуту в комнате стояла тишина, затем Ларри произнес:

– Это несерьезно.

– Очень даже серьезно, черт побери! Этот парень заявил, что никому, кроме этого опустившегося типа, слова не скажет.

– Ну что ж, удачи тебе, Пат. Ты знаешь способы, как заставить людей говорить.

– Конечно, это часть моей работы. Но когда они находятся под присмотром докторов и сестер...

– Так парень в больнице?

– В него стреляли. Кто, почему – неизвестно. Он решил упорствовать в своем молчании. Я думаю, что он начнет говорить только с этим ничтожеством. Врачи сказали, что он безнадежен, это чудо, что он до сих пор жив... – Пат повысил голос. – Мы использовали все возможные средства. В этого парня стреляли, и нам нужен тот, кто спустил курок. Нам необходимо хоть за что-то зацепиться.. Майк Хаммер нужен мне трезвым, и я не остановлюсь ни перед чем, чтобы привести его в чувство. Пусть даже мои усилия убьют его, но он сделает то, что от него требуется!

– О'кей, Пат... Это твое дело, но не перестарайся. Тебе ведь не надо объяснять, что убить человека очень легко.

Я ощутил на себе взгляд Пата.

– Я не стану пачкать об него руки. Эти слова вызвали у меня усмешку.

Глава 2

Пат устроил все с присущим ему знанием дела. Годы совсем не изменили его. Великий организатор. Мистер Давай-давай собственной персоной. Я ощутил на своем лице глуповатую усмешку. Это могло быть первым признаком начинающейся истерики. Улыбка становилась все более глупой, но я ничего не мог с этим поделать.

Ларри и Пат держали меня с двух сторон. У меня снова начался приступ неудержимой рвоты. Им пришлось отвести меня в туалет, где я окончательно опорожнил желудок, почувствовав себя после этого немного лучше. По крайней мере, смог согнать эту глупую ухмылку. Я был рад, что там не оказалось зеркала. Наверное, не скоро я захочу взглянуть на себя...

Дверь была открыта, и я увидел, что Ларри разговаривает с каким-то врачом, который вошел вместе с мужчиной в цивильной одежде – Ну, как он? – спросил Пат, которому не был понятен разговор медиков, пересыпанный огромным количеством терминов.

– Отходит, – ответил Ларри – Мы не разрешили даже оперировать его. Он чувствует приближение конца и не желает умирать под наркозом, не повидав вашего друга.

– Черт, да не называйте его моим другом! Врач внимательно осмотрел меня с ног до головы. Он поднял мои веки, чтобы полюбоваться зрачками. Я заморгал и попросил:

– Убери свои грязные руки, сынок.

– Оставьте в покое этого несчастного, доктор. Ему вряд ли кто сможет помочь.

Врач пожал плечами, но прекратил меня осматривать.

– Вы бы побыстрее подняли его туда. Парню осталось жить какие-то минуты. Пат посмотрел на меня:

– Ты готов?

– Это вопрос?

– Не совсем. У меня нет выбора.

– Нет?

– Майк, делай то, что он тебе говорит, – вмешался Ларри.

Я кивнул:

– Конечно, почему бы и нет? Мне всегда приходилось делать за него половину работы. Пат сжал рот, а я снова усмехнулся:

– Теперь скажи, что ты хочешь узнать?

– Кто в него стрелял. Спроси у него.

– А что известно?

Пат прищурил глаза, мысленно проклиная меня, и проговорил:

– Одна пуля прошла почти навылет... Вчера ее вынули. Баллистическая экспертиза показала, что из этого же автомата убили сенатора Кнэппа. Если этот парень умрет, то мы потеряем нить к убийце. Понял? Выясни, кто в него стрелял.

– О'кей. Чего не сделаешь для друга. Только прежде я хотел бы хлебнуть чего-нибудь покрепче.

– Никакой выпивки!

– Тогда я никуда не пойду!

– Принесите ему, – распорядился Ларри. Принесли стакан с двойным виски. Я поднял его дрожащими руками и промычал:

– Будьте здоровы.

Умирающий услышал, как мы вошли, и повернул голову на подушке. Его лицо было искажено от боли, а в глазах уже виднелись признаки смерти.

Я сделал шаг к его постели, но не успел открыть рот, как он спросил:

– Ты Майк Хаммер?

– Верно.

Он искоса взглянул на меня, в его голосе слышалось сомнение.

– Ты не похож...

Я понял, о чем он подумал, и буркнул:

– Я нездоров.

Мне в спину с отвращением дышал Пат. Парень заметил его и простонал:

– Убирайтесь...

Не поворачивая головы, я махнул рукой через плечо, будучи уверен, что Ларри вытолкнет Пата за дверь. Когда дверь захлопнулась, я сказал:

– О'кей, дружок, ты хотел меня видеть. Выкладывай, зачем я тебе понадобился? Только сперва надо кое-что уточнить. Я не видел тебя раньше. Кто ты?

– Ричи Коул.

– Хорошо. Так кто же стрелял в тебя?

– Его звали... Дракон. Другого имени я не знаю.

– Послушай...

С трудом подняв руку, он остановил меня:

– Дай мне сказать.

Я кивнул и присел на стул. Мои внутренности были истерзаны. Они кричали и молили о бутылке виски. Лицо парня перекосилось от боли, и он качнул головой:

– Ты.., никогда.., не...

Я провел языком по пересохшим губам:

– Что – никогда?

– Не увидишь ее, если не поторопишься.

– Кого?

– Эту женщину... Женщину по имени Вельда...

Я сидел как парализованный. Замороженное сознание и тело неожиданно превратились в огромный безмолвный вопль при звуке имени, которое я давно похоронил в глубинах своего естества: Вельда!!!

Он пристально наблюдал за моей реакцией, и на его лице появилось выражение одобрения.

Наконец я смог выдавить:

– Ты знал ее? Он кивнул:

– Я знаю ее.

И опять на меня нахлынуло это чувство, потому что я понимал: перед лицом смерти не врут. Она жива!

– Где она? – прохрипел я не своим голосом.

– В данный момент в безопасности... Но ее могут убить, пока ты будешь искать ее... Человек.., по кличке... Дракон... Он тоже ищет ее... Ты должен найти первым...

У меня перехватило дыхание.

– Где?

Мне захотелось вытрясти это из него. Он улыбнулся через силу. Ему стоило огромного труда произносить каждое слово.

– Я отдал конверт.., старому Дьюи... Ньюси на Лексингтон около “Кловер-бара”... Для тебя...

– Черт возьми, Коул! Скажи, где она?

– Нет.., ты найди... Дракона.., пока он не нашел ее...

– Почему я, Коул? Ты рассказал об этом полиции?

– Использовать.., кого-то.., жестоко... Они безжалостны. – Его глаза отражали последние усилия в борьбе со смертью. – Она говорила.., ты можешь.., если кто-то сможет.., тебя найти... Я долго искал тебя...

Он угасал. Застучали последние секунды его земного бытия.

– Никакой полиции.., пока не будет крайней необходимости... Потом ты поймешь почему...

– Коул...

Его глаза закрылись, затем открылись, и он выдохнул – напоследок:

– Торопись...

И он унес с собой то, что знал и что помогло бы мне.

Я сидел, тупо уставившись на труп. Мои мысли путались. Думать о чем-то я не мог, я просто смотрел и удивлялся, что общего Ричи Коул мог иметь с той, что была для меня дороже жизни.

Коул был рослым, широкоплечим парнем. Черты его успокоившегося в смерти лица были грубо вылеплены. Твердый подбородок, крупный нос. Лоб пересекал шрам, видимо, след от ножевого удара. Судя по всему, силы и смелости Коулу было не занимать, а жизнь, которую он вел, была сопряжена с постоянным риском.

Его руки спокойно лежали поверх одеяла. Крепкие пальцы были покрыты многочисленными шрамами, но ни один из порезов не был свежим. Ногти были толстые, квадратные, но ухоженные. Это говорило о том, что он следил за собой.

Отворилась дверь. Вошли Пат и Ларри. Они взглянули на тело, потом на меня.

Ларри поднял трубку телефона и отдал какие-то распоряжения. Через секунду появился другой врач с двумя медсестрами, чтобы зарегистрировать смерть.

. – Вы хорошо себя чувствуете? – осведомился он у меня.

– Хорошо. – Казалось, что говорю не я, а кто-то другой.

– Хотите еще выпить?

– Нет.

– Вам бы лучше выпить, – вступил Ларри.

– Не хочу.

– Черт с ним! – вмешался Пат и схватил меня за руку. – Давай выйдем, Майк, нам надо поговорить.

Я хотел ему сказать, куда ему лучше катиться со своим разговором, но язык не слушался меня. Знакомое ощущение холода сковало меня.

Я позволил ему вывести меня в маленькую приемную и усадить на стул.

Невозможно описать словами мое состояние. Разговор получился вялым. В моем мозгу эхом отдавались слова того парня, я вспоминал его интонацию, выражение лица, когда он увидел меня...

– Кто он такой. Пат?

Чамберс не удостоил меня ответом. Я чувствовал, как он сверлит меня глазами, но не мог поднять голову и посмотреть на него.

– Что он сообщил?

Я качнул головой. Путь, на который я ступил, скорее всего, тоже приведет меня к могиле. Пат произнес безразличным тоном:

– Ты все расскажешь мне. Я все из тебя вытрясу, чего бы мне это ни стоило... И ты знаешь это! В этот момент я услышал резкий голос Ларри:

– Оставь его в покое, Пат. Он и так сегодня много всего перенес.

– А кому какое дело до этого? Он никому не нужен. Это же вшивый пьяница, но сейчас у него есть то, что нужно мне. Ты полагаешь, что я буду с ним церемониться? Ларри, старина, ты совсем не знаешь меня.

– Кто он такой? – В настоящий момент меня больше ничего не интересовало.

Пат положил руку мне на плечо:

– Очень хорошо, мой мальчик. Можешь запираться сколько тебе угодно, но сейчас мы поступим так, как нужно мне.

– Я предупредил тебя, Пат! – снова вмешался Ларри.

– Черт тебя побери, Ларри.! Не сбивай меня с курса. Эта спившаяся скотина – наша единственная ниточка к убийце. Он что-то узнал от того парня, и я вытрясу из него эти сведения. И не вздумай нести мне благочестивую чепуху о том, к чему это может привести. Я всю жизнь сталкиваюсь с подобной мразью. Они целыми днями слоняются от бара к бару, их сбивают машины, их карманы вычищают уличные воришки, каждый день у них появляются все новые шрамы. Я могу выбить дурь из любого, не будь я капитан Чамберс. Он заговорит. А если будет упрямствовать, мне придется испробовать на нем особые методы. Когда я закончу, то ты, медик хренов, можешь собрать его по кусочкам. Я достаточно ясно выразился?

Ларри с минуту молчал, а потом заметил:

– Вполне, я все понял. На мой взгляд, тебе было бы полезно попить кое-каких таблеток.

Я слышал свистящее, как у змеи, дыхание Пата. Его пальцы все плотней сжимали мое плечо. Я не видел его лица, но мог себе представить, какое на нем было выражение.

– Он прав, старина, ты действительно болен... – сказал я, прекрасно зная, что последует за моими словами. Все произошло так быстро, что я не почувствовал никакой боли. Это было похоже на полет в никуда, где все спокойно и мирно. И не хотелось выходить из этого состояния, потому что тогда будет больно, а я этого не хотел.

– Как тебе сейчас? – спросил Ларри. Дурацкий вопрос. Я снова закрыл глаза.

– Мы подержим тебя в больнице.

– Мне не нужно от вас никаких благодеяний.

– Не беспокойся. Ты, если можно так выразиться, язва на теле общества, позор нашего города. Ты состоишь на учете как хронический алкоголик. И если ты в дальнейшем будешь внимательнее следить за словами, которые срываются у тебя с языка, то скоро опять сможешь поправлять свое здоровье в дешевой пивнушке. Однако сейчас я сомневаюсь в этом. Капитан Чамберс только что справлялся о тебе.

– Черт с ним!

– И не он один.

– А кто же еще? – Я еще мог чем-то интересоваться.

– Окружной прокурор, его помощник и еще какой-то неизвестный из Главного управления очень хотят знать, что сказал тебе покойник.

– Черт с ними со всеми.

– Боюсь, они захотят забрать тебя отсюда.

– Великолепно... Но я впервые так долго лежу в постели, и мне это нравится.

– Майк! – Голос Ларри выражал нешуточную тревогу. Он говорил не как врач, выполняющий свой профессиональный долг у постели больного. – Мне не нравится, что происходит с Патом.

Я открыл глаза и посмотрел на него с некоторым удивлением.

– Бандит.

– Слово хорошее, но это не про него. Ты ведь тоже в каком-то смысле бандит, но ведь совсем на него не похож.

– Бандит и неврастеник.

– Отчасти ты прав. Но что бы ты о нем ни думал, он профессионал, опытный полицейский. При всем при этом Пат – нормальный человек со всеми присущими людям слабостями и недостатками. По крайней мере, был им. Я знаю его с тех пор, когда ты еще ходил на горшок. О тебе, Майк, я много слышал. В то же время я наблюдал, как день ото дня меняется характер Пата, а причиной этих изменений был ты, точнее, то, что ты сделал с Вельдой.

Вновь это имя. За одну секунду я снова пережил все те благословенные дни, когда имя было живым человеком и этот человек был радом со мной. Осталось одно лишь имя – живое, огромное, мифическое...

– Почему это так его волновало?

– Он говорит, что она была его подругой.

– А вы знаете, кем она была для меня?

– Думаю, да, но он тоже мог любить ее. Я не мог не рассмеяться:

– Она любила меня, док!

– Тем не менее Пат был влюблен в нее. Может, ты и не подозревал об этом, но я почти убежден, что это так и есть. Ведь он все еще не женат.

– Он женат на своей работе, это я знаю наверняка.

– Знаешь ли?

Я мысленно вернулся к той далекой ночи и не смог сдержать улыбку.

– Возможно, я ошибаюсь, док. Возможно... Но это очень интересная мысль. Она объясняет массу вещей...

– Сейчас он настроен против тебя. Ты для него – убийца Вельды. Вся его жизнь пошла под откос. Его характер изменился. И в том, что ты жив, а она нет, он обвиняет только тебя. До сих пор он не пытался расплатиться с тобой за то, что случилось. А сейчас он крепко держит тебя в кулаке. Поверь мне, ты будешь отделан по первому классу.

– Вот это уже серьезный разговор, док.

– Видишь ли, мне тоже довелось пережить нечто подобное.

Его глаза были напряжены и серьезны.

– Что я должен делать? – спросил я.

– Не знаю, это твое дело. Он мне никогда не говорил о Вельде, а я не интересовался, но поскольку я его друг в большей степени, чем твой, то лично меня больше интересует, что будет с ним, чем с тобой.

– Ваши приемы паршивы, док.

– Возможно, но он мой друг.

– Когда-то он был и мои)м другом.

– Сейчас – уже нет.

– Так что же вы ждете от “позора нашего города”, отпетого алкоголика, к тому же избитого до полусмерти?

Впервые за все время он от души рассмеялся:

– Насколько мне известно, в тебе было двести пять фунтов?

– Приблизительно.

– Ты спустился до ста шестидесяти восьми, ты изможден, твоя печень измучена алкоголем. Ходячая развалина, одним словом.

– Вам не следует напоминать мне об этом.

– Не в этом, конечно, дело, но ты потерпел неудачу.

– Док, я прекрасно помню, кем я был.

– О'кей. У тебя паршивый характер, Майк. Но это не мешало тебе быть сильным и уверенным в правоте собственного дела человеком. Что-то случилось, и ты стал топить себя в виски.

– Я оказался слабаком.

– Комплекс вины. С чем-то ты не сумел справиться. В своей практике я повстречал немало идиотов, которым все нипочем до тех пор, пока не случается что-либо непоправимое, и тогда они впадают в панику и полностью теряют себя.

– Как я?

– Как ты.

– Продолжайте.

– Ты стал пьяницей.

– Ну, таких много. Я даже знаю несколько эскулапов, которые...

– Ты расскажешь мне кое о чем?

– Может, и скажу...

– Но ты можешь стать вообще завалящим пьяницей.

– Аминь, док.

– Я здесь не затем, чтобы отпускать твои грехи, – напомнил он.

– Так нечего ходить вокруг да около, говорите по существу.

– С превеликим удовольствием, – согласился он и попросил:

– Расскажи мне о Вельде.