Текст книги "Восстание (СИ)"

Автор книги: Михаил Симаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

   Пролог

   Стог загорелся легко, едва только брошенная в него подожжённая ветка коснулась сухой соломы. Пламя, разбрасывая искры, с порывами ветра вздымалось всё выше.

   – Захватывающее зрелище!– Янку Зан отвёл коня от разгоравшегося костра и вернулся к группе всадников на дороге. Затем кивнул на разгромленную помещичью усадьбу неподалёку.– Парни отвели сегодня душу. После недельного блуждания по горам им уже выть хотелось.

   – Зажали княжеские егеря?– поинтересовался Ватор Фьер.

   Зан неопределённо пожал плечами. – Мы не дознавались, кто устроил облаву. Ушли повыше в горы, в сторону границы, они и отвязались.– И, словно оправдываясь, добавил: – Их было больше двух дюжин, не вступать же в бой с моим десятком человек. Да ещё двоих наших подстрелили, когда шли по горной тропе. – Он сплюнул. – Знатную тризну сегодня по ним справили.

   – Винные подвалы наверняка опустошили,– командир повстанцев усмехнулся.

   – Да всё смели,– Янку засмеялся в ответ. – Ещё и местные крестьяне помогли; из всех окрестных деревень набежали грабить барские закрома, после того, как ваши разбили отряд стражников. Ну как, пополнилось тут твоё войско?

   – На полсотни человек.– Ватор посерьёзнел.– Двинули. Утром надо отправляться на встречу с посланниками Гериолда. – Он тронул поводья и направил коня в сторону леса, где расположился временный лагерь повстанцев.

   – Король без королевства,– Янку хмыкнул.– Он нам нужен? Войско у него хоть есть?

   -У него есть связи в Северной империи. По крайней мере, так говорил его человек. Мы наверняка сумеем выгнать из столицы панаров. Но останы могут попытаться их вернуть. И тогда всё будет зависеть от североимперцев – если они не пропустят войска останов через Дарский проход, мы удержимся. А потом останы оставят нас в покое. Шаду и его хэдам всё равно, кто будет присылать им дань. А нам не всё равно – платить одним только останам или содержать ещё и клику панаров.

   Янку Зан, командир отряда гайдуков, отсалютовал. – Долой панаров, да здравствует великий шад!– весело воскликнул он.– Да, это может получиться. Ты ловко придумал.– Разгоревшееся пламя бросало отсветы на его молодое красивое лицо.

   * * *

   Когда небольшой конный отряд подъехал к разбитому на границе леса лагерю, уже темнело. Возле деревьев стояли походные палатки, в котлах варилась еда.

   – Ммм,– Янку втянул носом воздух.– Что-то вкусное. Я проголодался.

   Ватор спешился и подошёл к одному из котлов.

   – Каша с мясом и с пряными травами,– сообщил он.– Где только взяли.

   – Ясное дело, всё там же,– Янку спрыгнув с коня, набрал себе еды в миску и уселся рядом с двумя молодыми солдатами, которые уже трапезничали.– О, и вино занесли.

   – Не налегайте,– предупредил Ватор.– Завтра выдвигаемся. А это что такое, Мартин?– он кивнул на подводы, гружёные спиленными деревьями.

   – Местные крестьяне нарубили в лесу,– сообщил Мартин, молодой парень с планшетом для письма на поясе и ружейным обрезом за плечом.– Теперь запрещать некому – господин граф в своём боярском раю.

   – Валежник вам и раньше разрешали брать...

   – Да, управляющий выдавал разрешения, милостивец.– Лицо парня сделалось ожесточённым; он сплюнул. – После того, как ублажишь его свиную утробу. Эй, Ван,– он повернулся к мужику. – Что там у вас вышло с управляющим?

   Тот, кого Мартин назвал Ваном, коротко хохотнул.– Так ведь валежник ему в глотку и забили. Янку Зан ухмыльнулся.– А помните, как он год назад вещал нам по поводу княжеского указа о свободном сборе валежника: «Сбылась вековая мечта нашего народа! Возблагодарите, холопы, щедроты великого князя!»

   Бойцы, сидевшие у костра поблизости и прислушивавшиеся к разговору, тоже рассмеялись.

   Некоторое время все уплетали еду и запивали её вином прямо из бурдюков. Потом кто-то спросил, обращаясь к командиру гайдуков:

   – Янку, ты ведь из богатой семьи. Почему же ты подался в гайдуки?

   Молодой командир не ответил, но вместо него заговорил до сих пор молчавший солдат по имени Тарвил.

   – У нас рассказывают историю про одного парня,– начал он,– который вступился за девушку, приглянувшуюся важному панару из княжеской свиты. Толстяк упал, да так неудачно, что больше и не поднялся, а парень ушёл от погони, собрал ватагу, и с тех пор взимал дань на дорогах со всех торговцев-панаров. Сколько их ни пытались изловить, они всегда уходили тайными тропами в горы. Но однажды стражники всё же взяли его в плен. Князь приговорил его к казни и на следующий день на главной площади поставили виселицу. Но была одна фрейлина из свиты княгини, которая, хотя и росла всю жизнь в холе и неге, влюбилась в этого парня. А у нас есть древний обычай – если знатная женщина пообещает выйти замуж на приговорённого к смерти, то его помилуют. Ну и в самый тот день, когда разбойника должны были повесить, она подошла к нему и повесила ему на шею свадебный платок. Так что пришлось его освободить.

   К концу рассказа, который повстанцы внимательно слушали, около костра появилась молодая женщина и села рядом с Янку. Тот обнял её.

   – Только не знаю, правда ли это. За что купил, за то и продаю,– хитро прищурившись, закончил свою историю рассказчик.

   Несколько человек перевели взгляд на молодую пару. Женщина пожала плечами.

   – Почти правда,– сказала она. – Только, насколько я знаю, та фрейлина не росла в холе и неге, а была дочерью бедных крестьян, которым пришлось отдать её торговцу рабами. В общем, как говорится, не купил, а продал, не за восемьдесят талеров, а за двадцать, и не с прибылью, а в убыток,– усмехнулась она.– А так всё верно.

   – Белла, а почему тебя так зовут? Вроде по виду ты из наших, а имя какое-то чудное,– спросил кто-то. Белла поднялась с колен Янку и потянулась. – Это не имя,– ответила она.– В серале у бея, куда меня перепродали, наложницам давали прозвища. «Белла» означает «красивая». А своё имя я забыла, меня купил работорговец слишком маленькой. Ничего не помню, ни даже матери или отца. Мне только рассказали, что им пришлось продать меня за неуплату налогов. Когда я подросла, торговец перепродал меня в сераль останскому бею. А тот через несколько лет подарил меня панарской принцессе, у которой я стала фрейлиной.

   – Разве родители, когда ты вернулась в Вартию, не захотели встретиться с тобой?– спросил кто-то.

   – А как они могли меня узнать?– спросила Белла.– Прошло столько лет. Кто я для всех в Вартии – неведомая красавица из Остании. Да может и в живых их уже нет. Я и деревню-то, откуда было родом, совсем не помню, Даже не знаю, как она называется. Знаю только, что она в той же области, откуда родом и Янку. Потому что мы с ним говорим на одном языке. Да е адоре ми, драга?– спросила она с лукавой усмешкой, повернувшись к молодому командиру..

   – Ие, регина миа,– серьёзно ответил тот.

   Со стороны разгромленной барской усадьбы донесся отчаянный женский визг. Все глянули в том направлении.

   – Мартин, съезди к графскому дому и набери еды, если там ещё что-то осталось,– приказал Ватор.– А заодно узнай, что там происходит.

   Солдат с планшетом и обрезом поднялся, влез на коня и поскакал по дороге в сторону помещичьей усадьбы. Вскоре он вернулся, ведя под уздцы коня, через седло которого были переброшены сумки с продуктами. Вместе с ним на телеге, нагружённой припасами, приехали ещё два мужика.

   – Отлично. Разгружайте,– распорядился командир повстанцев.– А что там были за крики?

   – Так ведь это,...– мужики замялись, потом один из них сообщил:– барских баб в чулане нашли.

   – И чего с ними сталось?– спросил кто-то.

   – Графиня там же и сомлела, как неживая стала, а девок выволокли и снасилили.

   Наступило молчание

   – Может, пойти помочь?-нерешительно спросил кто-то.– Жалко ведь, молодые девчонки.

   – Не надо,– сказал Янку.– На его красивом лице появилась жестокая усмешка.– У нас говорят: из тикалок вырастают падучки.

   – Из гнид вырастают вши,– перевел кто-то, знающий вартско-горский .

   – Так ведь некому помогать-то,– простодушно сказал второй мужик.– Вилами их всех прикололи и в господский пруд покидали. Пущай русалками будут, кроликов по ночам гоняют.

   – Ну, значит, так тому и быть. А теперь всем на отдых,– распорядился Ватор.– Выступаем завтра на рассвете.– Он улегся на земле, подложил под себя только плащ.

   Глава 1

   Армия Ватора росла. В каждой деревне, мимо которой проходили его отряды, десяток-другой мужчин, достав из схронов оружие, присоединялись к повстанцам, рассчитывая поквитаться с ненавистными панарами. Ну и вернуться домой с добычей, конечно.

   Время для похода на столицу с требованием изгнать панаров было выбрано Ватором Фьером очень удачно. Только что закончилась очередная война Северной империей с Останией, в которой северяне не только победили всё более отстававшую в вооружении и боевой тактике Южную империю, но и захватили у неё стратегически важные территории, включавшие нижний участок Имперской реки и близлежащий почти единственный проход между высокими горами на земли Вартии. В прежние времена, когда Южная империя подчинила себе Вартию и другие земли к западу и северу от неё, останские армии вторгались туда либо через этот проход, достаточно широкий, чтобы через него можно было провести и артиллерию, и кавалерию, либо на судах по Имперской реки, а иногда и там, и там одновременно. Несколько троп в центре высокогорной цепи, по которым тоже можно было пройти, не годились для переправы войск и использовались лишь для караванной торговли. Ещё Южная империя могла вторгнутся в Вартию через проход между горами и Соляным озером, но он был давно занят войсками Центральной империи. Так что теперь останцы не могли вторгнуться в Вартия без согласия Северной империи, а поскольку они непрерывно воевали друг с другом, о таком согласии не могло быть и речи.

   В Вартии, ставшей два столетия назад, после ряда поражений в войнах, вассалом Южной империи, с некоторого времени правили направлявшиеся из Остании панары – особое племя, верхушка которого занималась торговлей и пользовалась неограниченным доверием шада – точнее, щедро подкупала его приближённых– хэдов и платила большие налоги в казну. Эти расходы они с лихвой возвращали, беря на откуп у Остании управление некоторыми территориями, в число которых входила и Вартия. Панары получали от шада должности князей Вартии, обязуясь вносить назначенную тем дань. В оказавшуюся под их властью страну они привозили свиту, которая занимала самые доходные места, объявляла своей собственностью соляные и горные рудники, устанавливала контроль над торговлей н рынками, а также взимала всё новые и новые налоги с крестьян и ремесленников. Шад и его министры, как правило, не интересовались происходящим в Вартии, лишь бы дань и подарки оттуда поступали вовремя.

   Кроме прямого управления захваченной страной, панары устроили в ней свою церковь, которая проповедовала, что власть панаров дана вартинам от бога, как и власть шада, и что вартинам следует быть покорными и смиренными, стремиться к скромности и бедности, чтобы заслужить на том свете, в будущей жизни, место в селениях праведников, где стены украшены самоцветами, а посуда сделана из золота и серебра. Панары делали церкви щедрые пожертвования, простые же вартины обязаны были платить ей десятину со всех своих доходов – не считая плат за требы, которых также было множество, от рождения и до похорон.

   Панары говорили на своём собственном языке и старались навязать его вартинам, поощряя открытие панарских школ и, одновременно, запрещая преподавание на родном языке вартинов – так, что предания, былины, исторические сказания последних могли передаваться лишь устно. Понятно, что при таком положении дел культура самих вартинов постепенно угасала, а сами они в своём большинстве стали народом крестьян, лишь возделывавших поля и выращивавших скот.

   И вот теперь настал момент, когда, с одной стороны, народ был готов взяться за оружие, чтобы сбросить иго ненавистных чужеземцев, а, с другой стороны, правительство шада, похоже, не смогло бы силой вернуть панаров. На это и сделал ставку Ватор Фьер, подняв восстание, разъезжая с группой друзей по сёлам и привлекая всё больше единомышленников.

   На третьи сутки после того, как отряды повстанцев покинули свою базу, они подошли к последней горной деревушке, откуда начинался спуск к Вартской равнине. В селенни играли свадьбу, и отряды медленно двигались по дороге, вдоль обеих сторон которой стояли празднично одетые люди. К Ватору Фьеру, ехавшему впереди, подошла невысокая светловолосая девушка в косынке, подружка невесты, и, немного смущаясь, протянула золотистый каравай только что испечённого хлеба. Наклонившись, вождь повстанцев принял подарок, и, в свою очередь, достав кошель, вложил в ладонь девушки несколько золотых монет. Местные жители разразились одобрительными возгласами. Затем отряд повстанцев двинулся дальше.

   В самом конце деревни на завалинке рядом с покосившейся избушкой сидел дряхлый дед.

   Янку Зан, ехавший слева от Ватора, придержал поводья и остановил коня.

   – Эй, старик, мы привезём тебе и всем остальным свободу!– воскликнул он. Его сейчас радовало всё – яркое солнце, синее небо, дуновение весеннего ветерка, звонкое пение птиц – а больше всего его радовал так удачно начинающийся поход.

   Дед шамкал что-то невнятное, шевеля седыми кустистыми бровями и щурясь. Похоже, он был недоволен тем, что всадники, остановившиеся рядом, загородили ему солнце.

   – Свобода, дед, мы добудем её,– повторил Янку, хлопнув по рукоятке своей сабли.

   Дед только бурчал и махал своей клюкой.

   – Ты глухой? Или тупой?– Янку начал сердиться.– Впереди свободная жизнь, без бар и панаров, без угнетения и налогов. – Дед, ты скоро будешь свободным!

   Дед продолжал слабо отмахиваться от всадников, словно пытаясь прогнать надоедливых насекомых.

   – Я сейчас прокричу ему в ухо.– Янку всерьёз вознамерился соскочить с коня, но Ватор схватил его за руку.– Оставь старика в покое. Он просто злится, что мы загородили ему солнце. Командир тронул поводья и отряд двинулся вслед за ним. Но раздражённый Янку ещё несколько раз оборачивался, ругаясь на горском: – Найба, чупрынник. Навий дед.

   Глава 2

   С площадки, расположенной на высоком скалистом выступе, открывался вид на обширную Вартскую равнину. Прямо внизу, примыкая к спуску, лежало каменное плато. За ним цвели поля жёлтого соареля. Далеко впереди, почти на линии горизонта, поблескивала на солнце Алута, несшая свои воды в Имперскую реку. Справа вставали лесные чащи, за которыми поднимались к небу увенчанные снежными шапками вершины Вартских гор.

   Спешившись и взяв коней под уздцы, Ватор, Янку и остальные всадники осторожно спустились по узкой тропинке вниз. За ними проследовала пешая часть армии повстанцев.

   В самом начале мощёной камнем дороги, ведущей в сторону Алуты, стояло несколько конников в фиолетово-серые мундирах. Один из них, приветственно вскинув руку, воскликнул: – Доблестные воины, король Гериолд ожидает вас!

   Ватор вскочил в седло. Приказав капитанам построить пехотинцев в три колонны и приготовиться к маршу, он подъехал к фиолетово-серым кавалеристам ближе. Старший, приложив руку к козырьку, отдал честь и сообщил: – Мы – гвардейцы короля Гериолда. Его величество приказал встретить вас и проводить в его ставку.

   Командующий повстанцами медлил, размышляя.– Разве король не направляется к Соляному озеру? – спросил он, наконец.– Его посланец говорил, что Гериолд с войском идёт на Иланский байлык, чтобы отвоевать у останов своё королевство.

   Старший гвардеец наклонил голову.– Всё верно. Его величество действительно намерен двинуться туда, но ваша борьба против останской тирании так впечатлила его, что он пожелал лично встретиться с доблестными воинами свободы. Вдобавок он намерен оказать вам помощь деньгами.

   – Это уже интересно,– сказал подъехавший Янку.– А поподробнее можно?

   Командир гвардейцев мельком глянул на молодого гайдука.– Все подробности вам расскажет его величество. Ставка короля находится в двух часах пути отсюда.

   Янку фыркнул и отъехал обратно.

   Ватор, наконец, кивнул.

   – Хорошо. Выдвигаемся,– обернувшись, дал он команду.

   * * *

   Североимперский князь Гериолд Акмат, впрочем, с некоторых пор принявший королевский титул, происходил из рода королей, правивших Эланией до того, как эта страна была завоёвана останами и превращена ими в свою провинцию. Члены династии и почти все аристократы бывшего королевства рассеялись по разным странам, но не оставляли мечты вернуться назад. Много раз в байлыке Илан (так стала называться Элания при останах) вспыхивали восстания под началом их агентов, но все они, одно за другим, подавлялись. Очередную такую попытку предпринял служивший генералом в армии Северной империи князь Гериолд. Собрав единомышленников из числа обитавших на чужбине соплеменников и подрядив наёмников, он намеревался пройти через Вартию в направлении Соляного озера, расположенного в конце цепи Вартских гор, откуда уже открывалась прямая дорога в Эланию. Хотя территории около Соляного озера принадлежали Центральной империи, Гериолд был уверен, что издавна враждовавшие с останами имперцы свободно пропустят его отряды.

   Армия Гериолда обосновалась на примыкавшей к лесу равнине, расположенной недалеко от реки Алуты. Капитан гвардейцев указал повстанцам место, где они могли разбить лагерь, а их командирам предложил следовать за ним далее, в сторону толпы, окружавшей высокий помост.

   Подъехав ближе, Ватор увидел, что на троне в центре помоста сидит высокий человек в короне, с величественной осанкой. Это был король Гериолд. Стоявший рядом с троном глашатай торжественно зачитывал что-то из длинного свитка, разукрашенного красным и золотым. Слов на таком расстоянии не было слышно, но толпа отвечала одобрительными криками. Время от времени глашатай умолкал, и на помост поднималась группа солдат, демонстрировавших, по команде офицеров, боевые приёмы. Затем глашатай снова принимался что-то зачитывать из своей бумаги.

   – Вербуют наёмников ,– заметил подъехавший к Ватору Янку.– Обещают разные блага. На цирк здорово смахивает,– скептически добавил он, когда воины продемонстрировали особенно затейливые прыжки с саблями.

   Наконец, глашатай дочитал до конца свой свиток и свернул его. Послышался нарастающий рокот барабанов. Его сменила переливчатая мелодия горна и через кольцо стоявших в оцеплении вокруг помоста стражников начали пробиваться двое оборванцев на костылях.

   – Что происходит?– Янку приподнялся в седле, чтобы лучше видеть.

   Стражники попытались задержать калек, но король махнул рукой и тех пропустили.

   С трудом взобравшись по ступенькам на высокий помост, оборванцы повалились на колени и умоляюще протянули к королю свои костыли. Гериолд милостиво кивнув. Калеки подползли к самому трону. Король величественным жестом возложил руку на голову сначала одного, потом другого. Вновь зарокотали барабаны, пронзительно взвизгнула труба-горн. И произошло чудо. Один из инвалидов, откинув костыли, неуверенно приподнялся на четвереньки, завертел головой, словно бы сам не веря происходящему, а потом встал, выпрямился и, пошатываясь, сделал два шага по доскам. На его лице появились слезы.

   – Ва-ваше величество,– обращаясь к королю, потрясённо промолвил он в благоговейной тишине.– Вы спасли меня!

   Гериолд благосклонно улыбался.– Иди, служи своей стране и свободе,– сказал он.

   Толпа взревела. Люди бросали в воздух шапки, незнакомые целовались друг с другом.– Король, король ... он исцеляет наложением рук..., настоящий король...– слышались возгласы.

   Тем временем поднялся и второй инвалид. Кое-как ковыляя, но всё же без костылей, он подошёл к королю и облобызал его руку. Толпа взревела снова. Многие стали рваться через оцепление к помосту, но стражники крепко держали оборону.

   Наконец, общее восторг немного утих. Король махнул рукой, и гвардеец, сопровождавший отряд повстанцев, приблизился к Ватору и сделал приглашающий жест.

   – Его величество соизволяет дать вам официальную аудиенцию.

   Командир повстанцев нахмурился, посмотрел по сторонам. Глянул на Янку, но тот, вопреки своей обычной беззаботности, выглядел несколько растерянным.

   – Идёмте же,– гвардеец повторил приглашающий жест.

   Вздохнув, Ватор спешился и двинулся вслед за офицером, уверенно раздвигавшим толпу. Миновав расступившихся перед ними стражников, Ватор поднялся на помост, где восседал на троне король. Кое-кто из местных узнал командира повстанцев и в толпе послышались приветственные крики.

   – Ваше величество,– Ватор приблизился к трону и наклонил голову. Это был чужой король, да и королевство себе он ещё только собирался завоёвывать, но вартин всё же счёл нужным последовать этикету.

   Гериолд почувствовал его настроение. Король встал с трона и дружески протянул руку командиру, повстанцев показывая, что считает его не вассалом, а союзником. Затем он повернулся к окружавшей помост толпе и звучным голосом объявил:

   – Мы приветствуем доблестного рыцаря свободы, командора Ватора, и желаем ему успеха в его славной борьбе.

   Толпа ответила одобрительным гулом. Король снова поднял руку.

   – Мы обещаем друг другу быть верными союзниками в битве с тиранией.

   На помост поднялся гвардейский офицер, давая понять, что аудиенция закончена, и Ватор в его сопровождении спустился вниз.

   – Это ты согласился воевать за его королевство, что ли?– с недоумением спросил Янку, когда Ватор присоединился к ожидавшим его капитанам.

   – Ну, я думаю, так широко его слова понимать не надо,– хмуро ответил Ватор. Он чувствовал себя неуютно. – Не мог же я сказать – уточнитесь, ваше величество. В конце концов, это только зрелище для народа, а не официальный договор,– добавил он.

   Король спустился вниз и ушёл в плотном сопровождении охраны. Толпа зрителей понемногу расходилась, площадь пустела. Только у деревянного помоста, который начали разбирать солдаты, всё ещё горько рыдала, сидя на земле, женщина с ребёнком. Похоже, она хотела попросить короля-чудотворца об исцелении, но не смогла пробиться через заслон стражников.

   * * *

   Ватор и его капитаны обсуждали в командирской палатке события сегодняшнего дня, когда к ним снова пожаловал королевский гвардеец.

   – Его величество приглашает доблестного рыцаря Ватора на частную аудиенцию,– объявил он.

   – Хорошо. Со мной пойдут секретарь и адъютант,– сказал Ватор, делая знак Мартину и Янку. Гвардеец кивнул.– Пожалуйста.

   – Когда это я успел стать твоим адъютантом?– шепотом поинтересовался у Ватора Янку, пока они седлали коней.

   – Да вот прямо сейчас и стал,– ответил тот, усмехнувшись.– Должен же быть у командующего армией свой адъютант.

   – Тогда ладно,– кивнул Янку.– Только если станешь генералом, не забудь дать и мне высокое воинское звание.

   Королевский шатёр был огромен. Как видно, Гериолд предпочитал и в военных походах располагаться с комфортом.

   Ватор заметил в окружавшей короля группе придворных чем-то знакомое лицо. Разряженный в шелка франт очень походил на недавнего хромого калеку, исцелённого королём. Почувствовал на себе взгляд, тот отступил назад и затерялся в толпе.

   – Оставьте нас.– Король махнуло рукой и придворные вместе со слугами и охранниками стали покидать шатёр.

   – Прощу садиться.– Гериолд указал гостям на мягкие сидения за столом. Он теперь держался много проще, чем недавно на помосте перед толпой. Свою корону он также снял.

   Ватор и Янку сели на предложенные места. Мартин пристроился за соседним столиком, достал бумагу, карандаш, и приготовился было записывать, но Гериолд отрицательно покачал головой.

   – Сведения, которые я хочу вам сообщить, не предназначены для посторонних лиц.

   Мы намерены освободить Эланию от ига останов,– сделав минутную паузу, сказал король.– Вашу борьбу за свободу против тирании Южной империи и её лакеев мы полностью поддерживаем, и хотим внести в неё свой вклад.– С этими словами король встал с места, прошёл к стоявшему в углу шатра сундуку, открыл его и достал оттуда тяжёлую сумку, которую затем водрузил на стол.– Здесь тысяча талеров. Для вас,– сообщил он, кивая на сумку. Янку, повинуясь жесту Ватора, поднялся и взял её.

   – Благодарю, ваше величество,– командир повстанцев наклонил голову в знак признательности.

   – Когда я находился в столице Северной империи высокие сановники спрашивали меня о вашем движении,– продолжал король.– Я дал наилучший отзыв. Заверил в вашем непримиримом отношении к останским угнетателям и просил благожелательно отнестись к вам. Такие заверения были мною получены,– король значительно посмотрел на собеседников,– на самом высоком уровне.

   Ватор и Янку переглянулись.

   – Это не всё,– продолжал далее Гериолд.– Среди начальников дворцовой стражи нынешнего князя Вартии, лакея останов, против которого вы выступили, есть мои сторонники. Сейчас они волей-неволей служат тирану, но тоже мечтают сбросить иго угнетения и стать свободными. Мой порученец встречался с ними.– Король позвонил в колокольчик и в шатёр вошёл гвардеец в фиолетово-серой форме. Отдав честь, он доложил: – По вашему приказу, ваше величество, я побывал в Форополисе и виделся с тремя капитанами стражи. Все они обещали перейти на сторону восставшего народа,– он бросил взгляд на командиров повстанцев. Снова отдав честь, он отступил назад, а затем, повинуясь знаку короля, покинул шатёр.

   – Вы оказываете нам неоценимую помощь, ваше величество,– тщательно подбирая слова, сказал Ватор.– Но поясните, пожалуйста, чем мы заслужили такое ваше благоволение?

   – О, я горячо сочувствую вашей борьбе и тоже мечтаю увидеть Вартию свободной!– воскликнул король. Однако Ватор продолжал выжидающе смотреть на него и Гериолд, чуть нахмурившись, добавил,– Кроме того, мне желательно иметь, во время похода в Эланию, надёжный и дружественный тыл.

   – Понятно.– Ватор слегка расслабился.– Нет сомнений, что большинство народа поддержит нас. Мы снизим прежние грабительские налоги, отменим наложенные на крестьян оброк и барщину– Ватору запнулся. Ему показалось, что на лице короля мелькнула усмешка, но, возможно, это была только игра теней, и он продолжил:– А как только вы отвоюете свою страну, мы направим к вам посольство для заключения договора о мире и дружбе.

   Гериолд покачал головой.– Мы будем пока находится здесь,– сообщил он.– В поход на Эланию наша армия выступит позже.

   – Вы всё время нашего похода будете здесь?– уточнил Ватор, нахмурившись.– Разве вас не ждут повстанцы в Элании?

   После еле уловимой заминки король повторил:– Я хочу дождаться результатов вашего похода, чтобы быть уверенным, что у меня здесь прочный тыл.

   Он поднялся с кресла, давая понять, что аудиенция окончена.

   Ватор и Янку тоже встали и поклонились. Мартин поспешно вскочил, свернув свои бумаги, в которые он так ничего и не записал.

   Глава 3

   Уже темнело, и Ватор зажёг в командирской палатке светильник. Он собирался наметить план завтрашней переправы через Алуту, но не успел и разложить на столе принесённые Мартином карты, как в палатку вошёл Янку.

   – Командир, какая-то женщина спрашивает тебя. Мы говорили ей, что ты занят, но она не уходит. Говорит, что будет ждать хоть до утра.

   – Кто такая?– Ватор отложил карандаш.– И что ей надо?

   Янку пожал плечами.– Не знаю. Местная. Что-то случилось с её дочерью.

   – Хорошо, пусть войдёт.

   Янку отступил от входа, приподняв полог палатки, и внутрь вола крестьянка лет сорока.

   Она прикрыла глаза рукой, щурясь от света, потом нашла взглядом командира и поклонилась ему.

   – Ваша милость, помогите моей девочке.

   Ватор нахмурился.– Что случилось? И чем я могу помочь?– спросил он, подавляя раздражение. Женщина была не виновата в том, что у него сегодня выдался трудный день.

   – Она уже полгода лежит неподвижно и не разговаривает.– Женщина комкала в руках платок.– Ноги у неё отнялись, после того дня, как графские слуги избили отца и он умер. Что мы только ни делали – и доктора из города приглашали, и носили к святым мощам в церковь, и землицу с могилы святого Парфения, что нам продал отец Власий, прикладывали – ничего не помогало. Хотела я с ней сегодня пробиться к королю-чудотворцу, но не смогла. Помогите, ваша милость, прошу,– она опять низко поклонилась.

   Ватор тяжело вздохнул.– Чем же я могу тебе помочь? Я не король-чудотворец. И не называй меня «милостью» – я и не барин.

   – Ты вождь,– со страстной надеждой проговорила женщина, прижимая руки к груди.– На тебе благословение божие. Король-чудотворец говорил с тобой и возложил на тебя руку. Прикоснись к ней и исцелишь, как и он. Мы живём совсем рядом. Сделай милость, помоги. Больше у нас ни на кого нет надежды.

   Ватор посмотрел на Янку, тот пожал плечами, как бы говоря: «Тебе решать». Мартин, на которого он перевёл взгляд, хмуро глядел в пол.

   – Хорошо,– наконец, сказал он.– Пойдём, покажешь. А ты сходи за нашим лекарем,– повернулся он к секретарю.

   Когда четверо мужчин и женщина вышли из палатки, на небе уже показались первые звёзды. Её дом действительно был недалеко, и вскоре они были в комнате, где на покрытой соломенным тюфяком кровати лежала девочка лет пяти.

   – Осмотри,– приказал Ватор лекарю.

   Тот сел на кровать рядом с девочкой, осторожно пощупал её пульс, потрогал лоб, нажал на голень, на лодыжку.

   – Можешь пошевелить пальцами на ноге?– спросил он девочку. Та покачала головой. Лекарь снова принялся за осмотр, что-то выстукивая сначала на одной коленке, потом на другой.

   – Ну, как она?– спросил, наконец, Ватор.

   Лекарь хмыкнул.– Всё вроде бы в порядке. Это нервный паралич. Лекарства не помогут, надо только надеяться, что со временем пройдёт само.

   Женщина сцепила руки и снова умоляюще взглянула на Ватора:– Господин, помоги. Прикоснись. На тебе благословение божие.

   Ватор посмотрел на своих соратников, но те старательно отводили взгляды.

   Он уселся на краешек соломенного матраса. Малышка смотрела на него большими серьёзными печальными глазами.

   – Как это произошло?– обратился он к матери.

   – Мы из-за неурожая не внесли полностью налог за этот год и попросили отсрочки,– начала рассказ крестьянка.– Обычно управляющий разрешал, только требовал дополнительной отработки на барщине. Но в тот раз граф сам приехал в нашу деревню и приказал высечь всех должников. У Яна всегда было слабое здоровье, и он на следующий день умер. А у Любицы с тех пор отнялись ноги.