Текст книги "Бриллианты на шее. Элита истребительной авиации Люфтваффе"

Автор книги: Михаил Зефиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

В ходе двадцатиминутного боя пилоты JG26 без потерь со своей стороны сбили шесть «Спитфайров». Три летчика погибли, а остальные трое, выпрыгнув на парашютах, попали в плен. Еще три самолета были повреждены, но смогли дотянуть до своих аэродромов. Одна победа была на счету Галланда, который южнее Дюнкерка сбил «Спитфайр» Мк. V из 401 Sqdn. RCAF. Его пилот флайт-сержант Брайан Ходжкинсон (Brian G. Hodgkinson) оказался в числе попавших в плен.

8 ноября 1941 г. британская авиация предприняла очередную крупномасштабную операцию. После полудня «Харрикейны» Mk.IIB из 8 и 607 Sqdn. RAF, которых сопровождали пять эскадрилий «Спитфайров», должны были атаковать винокуренный завод в Сен-Поле. Почти одновременно с ними двенадцать «Бленхеймов» под прикрытием тринадцати эскадрилий истребителей должны были в рамках операции «Цирк» № 110 нанести удар по ремонтному депо в Лилле.

Штаб Jaf 2 своевременно получил предупреждение со своих постов наблюдения о приближающихся самолетах противника. В воздух были подняты штабное звено JG26, I. и II./JG26, а также II. и III./JG2. Одна группа – III./JG26 – была оставлена в резерве. Немецкие истребители успели набрать большую высоту и занять выгодную позицию для атаки со стороны солнца.

В тот день неудачи начали преследовать англичан с самого начала. Так, из двух истребительных авиакрыльев, которые должны были осуществлять ближнее прикрытие «Бленхеймов», одно из-за сильного тумана в районе аэродромов так и не смогло взлететь. Второе авиакрыло – «Дигби», успевшее подняться в воздух, было меньшим по составу. Кроме того, именно в этом вылете его возглавил уингкоммендэр Скотт (D. R. Scott), не имевший опыта боевых вылетов. Он вывел свое авиакрыло к назначенной точке сбора над французским побережьем слишком рано. Вместо того чтобы направиться далее в район Лилля, Скотт начал описывать большие круги, вероятно, чтобы дождаться подхода основной группы. В районе Дюнкерка авиакрыло попало под сильный зенитный огонь, его боевой порядок распался. Отдельные пары и самолеты становились добычей немецких истребителей.

В том вылете Галланд сбил два «Спитфайра»: первый – в районе городка Монтрей, в 30 км юго-восточнее Булони, а второй – через две минуты в 10 км южнее Азебрука. Всего же, по данным Люфтваффе, в общей сложности было сбито 16 «Спитфайров». Это практически соответствовало реальным потерям англичан, те разом лишились пятнадцати истребителей. Девять летчиков погибли, в том числе уингкоммендэр Скотт и командир 412 Sqdn. RAF сквадрэнлидер Бушнелл (G. D. Bushnell). Четверо попали в плен, включая командиров двух польских эскадрилий – 315 и 316 Sqdn. RAF. Два пилота над Ла-Маншем выпрыгнули на парашютах, и их подобрали свои спасательные катера. Для британской авиации это была одна из самых неудачных операций того периода войны.

При этом JG26 потеряла всего два самолета. В 12.45 над Дюнкерком был подбит FW190A1 W.Nr.021 унтер-офицера Карла-Хейнца Керна из 4./JG26. Летчик, для которого это был первый боевой вылет, попытался совершить вынужденную посадку, но врезался в телеграфный столб и погиб. Затем в 13.10 несколько попаданий получил FW190A1 W.Nr.052, его пилот адъютант II./JG26 обер-лейтенант Теодор Линдеманн был ранен, но сумел посадить горящий самолет южнее Дюнкерка.

В полдень 18 ноября истребители JG26 встретили в районе Булони «Спитфайры» Mk.VB из 602 Sqdn. RAF. По словам Галланда, завязалась «дикая драка», и в своем отчете об этом бое он затем написал, что английские пилоты «стремились атаковать и обладали великолепными летными данными». В 12.32 в 20 км западнее Булони ему удалось все-таки поймать один из них в прицел, и прямым попаданием «Спитфайру» оторвало правый элерон. Спустя некоторое время Галланд заметил вдали всплеск воды. Поэтому после возвращения он сообщил, что истребитель упал в Ла-Манш, и ему была засчитана 96-я победа. В действительности же в тот день все «Спитфайры» из 602 Sqdn. RAF возвратились на свой аэродром. У одного из них действительно полностью отсутствовал правый элерон. Видимо, всплеск от падения этого элерона в воду Галланд принял за падение всего самолета.

Вечером того же дня его срочно вызвали в Берлин. Накануне – 17 ноября – покончил жизнь самоубийством генерал-оберст Эрнст Удет, и Гитлер распорядился, чтобы на его похоронах присутствовали все высшие офицеры Люфтваффе. 21 ноября во время церемонии похорон Удета, имевших государственный статус, Галланд в числе шести лучших асов в качестве почетного караула сопровождал лафет с гробом.

22 ноября он вместе с командиром JG2 майором Вальтером Оесау выехал на поезде обратно в Северную Францию. Неожиданно состав вне расписания остановился на маленькой станции в районе немецкого городка Липпе. Начальник станции бежал вдоль вагонов, крича: «Галланд! Галланд!» Оказалось, что состав остановили по приказу генерала Карла Боденшатца, занимавшего пост офицера связи Люфтваффе при ставке фюрера. Он же в телефонном разговоре сообщил Галланду, что в тот день в авиакатастрофе трагически погиб инспектор истребительной авиации Люфтваффе оберст Мёльдерс и что ему надлежит немедленно вернуться в Берлин. Уже спустя час он на другом поезде ехал в противоположном направлении.

Во время похорон Мёльдерса, состоявшихся 28 ноября, Геринг, отозвав Галланда в сторону, сказал, что назначает его на место Мёльдерса. Тот сразу же представил, – столы, кипы документов, телефоны, штабные офицеры и никаких боевых вылетов! Он сказал рейхсмаршалу, что не хочет оставлять эскадру. Однако все уже было решено: «Ваше назначение одобрено фюрером. Человек ваших способностей должен иметь более широкую сферу деятельности. Смерть Мёльдерса стала трагедией для Люфтваффе, но вы, Галланд, должны продолжить его дело».В тот же день он получил звание оберста и был официально назначен на должность инспектора истребительной авиации.

5 декабря состоялась официальная церемония передачи командования JG26 от Галланда назначенному вместо него майору Герхарду Шёпфелю. На ней присутствовал Геринг, который прибыл во Францию, чтобы посетить в Абвиле могилу своего племянника Петера. Выслушав рапорт Шёпфеля, рейхсмаршал поднялся на специально построенную трибуну и, обращаясь к личному составу эскадры, выстроенному вокруг нее, сказал:

«Я доволен, что смог сегодня посетить на побережье Ла-Манша эскадру, которая вместе с JG2 действует против всей Англии, в то время как главные силы Люфтваффе находятся на Востоке. Несмотря на тяжелые, но неизбежные потери, ваши успехи большие. Постоянные боевые вылеты требуют большого напряжения от пилотов и наземного персонала».

К концу 1941 г. на общем счету JG26 было 916 подтвержденных побед. С начала Второй мировой войны 95 пилотов эскадры погибли в боях и еще 22 в различных авиакатастрофах, а 34 человека попали в плен. Только в течение 1941 г. в ходе боевых вылетов погибли 47 летчиков, в авиакатастрофах – 17 и еще трое попали в плен.

Геринг продолжал речь: « Я с умыслом оставил вашу эскадру на Западе. Конечно, я знаю, что вы имели бы огромное число побед, если бы я использовал вас на Востоке. Но число побед, которые одержала эскадра, не так важно, важнее, против какого противника она действовала. Я знаю, что борьба в воздухе против англичан остается более трудной, чем против русских. Я оставил здесь лучшие эскадры, и прежде всего это относится к вам».

Надо заметить, что мнение относительно разных трудностей воздушных боев с англичанами и русскими принадлежало фюреру. Геринг же тогда просто повторил его. Конечно, с этим утверждением сейчас можно и поспорить, но не надо забывать, что эти слова были сказаны в конце 1941 г., когда немецкая авиация еще имела на Восточном фронте подавляющее тактическое превосходство. Это же в определенной мере относилось к боям над Ла-Маншем и Северной Францией во второй половине того года. Так, британская авиация с 14 июля по 31 декабря 1941 г. потеряла 411 истребителей, в то время как JG26 и JG2, вместе взятые – единственные истребительные эскадры в том районе, – только 103.

Далее рейхсмаршал сказал:

«Я знаю, что вам очень трудно перехватить противника. Он недалеко и может появиться где угодно без всякого предупреждения. Поэтому необходимыми качествами для успеха становятся не только ваша личная храбрость, но и организация и руководство эскадрой. Я полностью осознаю, что ваши успехи в боях против англичан достигнуты не только за счет вашей храбрости и выучки, но и за счет умелого руководства эскадрой.

Сегодня ваша эскадра переживает трудный момент, так как я должен забрать вашего командира, чтобы поставить его во главе всех истребителей. Но только лучший пилот, наиболее опытный руководитель, может стать командующим истребительной авиацией. Я знаю, что каждый из вас горд тем, что летал под его командованием.

Я полагаю, что ваша эскадра самая лучшая из всех, что я имею. Постарайтесь удержать это мнение! Наступает зима, и ваши трудности возрастут. Однако вы не должны позволить англичанам думать, что они могут делать здесь все что угодно, когда почти все Люфтваффе сосредоточены на Востоке. Вы должны показать им, что не численность имеет решающее значение, а люди и храбрость каждого в отдельности! От всего сердца желаю вам дальнейших успехов и большого количества побед!»

Одновременно с назначением Галланда были существенно расширены полномочия и функции инспектора истребительной авиации. Теперь в основные его обязанности входили: инспекция боевых и учебных частей истребительной авиации как лично, так и силами своего штаба, установление и поддержание прямой беспрерывной связи между действующими частями и высшим командованием Люфтваффе, оценка тактического и технического опыта действующих частей, разработка тактических рекомендаций для всех типов боевых вылетов для каждого фронта в отдельности, планирование и осуществление последующего контроля за обучением молодых пилотов, подготовка предложений по организации и совершенствованию системы управления истребительной авиацией, а также по формированию новых истребительных частей, подготовка рекомендаций по назначениям на командные посты в истребительной авиации и контроль над всеми персональными перемещениями командного состава, подготовка рекомендаций по распределению вновь изготовленных самолетов между действующими частями и подготовка заявок для их производства, тактическая и техническая оценка новых типов вооружения и оборудования, предназначенного для оснащения самолетов истребительной авиации, подготовка предложений по совершенствованию наземных служб управления истребительной авиацией, оценка опыта боевого использования систем связи, организация и ведение учета всего личного состава как дневной, так и ночной истребительной авиации, подготовка рекомендаций по награждению Рыцарскими Крестами, консультация высшего командования по всем вопросам, связанным с действиями и развитием истребительной авиации, организация взаимодействия.

В оперативном отношении инспектор истребительной авиации подчинялся лишь начальнику Генерального штаба Люфтваффе, а по дисциплинарным вопросам – непосредственно главнокомандующему Люфтваффе. На практике же это означало, что оберст Галланд, которому тогда не было еще и тридцати лет, фактически имел над собой лишь двух начальников – Геринга и Гитлера. Конечно, это вызывало сильнейшую зависть среди высших чинов Люфтваффе, но они не могли ничего поделать, так как знали, что Галланд пользуется поддержкой самого фюрера.

Его прямой доступ к двум высшим руководителям Третьего рейха стал причиной первоначальной подозрительности и недоверия к нему со стороны многочисленных чиновников рейхсминистерства авиации. В первые же дни работы в Берлине Галланд все это лично ощутил на себе, делая «визиты вежливости» в многочисленные управления и отделы министерства. В то же время его появление производило на рядовых сотрудников, и особенно на секретарш, такое же впечатление, как визит знаменитой кинозвезды, что вызывало еще большую зависть к нему.

Наверное, наиболее раздражающим фактором для чиновников была привычка Галланда постоянно курить сигары, без которых его просто нельзя было представить. Так же как и британский премьер-министр Уинстон Черчилль на всех фотографиях был с сигарой, так и Галланд всюду был с ней. Это был поистине уникальный шанс для немецких торговцев сигарами. Пять фирм направили ему письма с предложениями стать эксклюзивными поставщиками, при этом все сигары были бы совершенно бесплатны для него. Галланд «великодушно» принял все пять предложений, заметив при этом: «Так никто не будет чувствовать себя обиженным!» – и к моменту окончания войны его запасы сигар составляли 60 ящиков.

Первоначально сигары были единственным «яблоком раздора» между ним и Гитлером, считавшим курение вредной привычкой. Поэтому Галланд никогда не позволял себе курить в его присутствии. Фюрер нередко говорил Галланду, что, фотографируясь с сигарой в руке или во рту, тот подает плохой пример немецкой молодежи. Но несмотря на это, Галланд так и не смог заставить себя бросать сигару при каждом приближении фотографов. В конце концов Гитлер не выдержал и просто запретил публиковать фотографии, на которых Галланд был с сигарами!

Вступив в должность и ознакомившись с общим положением дел, Галланд был просто поражен. Как оказалось, практически никто из высшего руководства Люфтваффе не занимался проблемами истребительной авиации. Особенно плохо обстояло дело с резервами, – их практически не было! При этом не делалось никаких попыток, чтобы исправить положение и наладить подготовку пилотов.

Поэтому первым важным шагом, который Галланд сделал на новом посту, было решение о расформировании учебно-боевых эскадрилий. Они имелись в каждой эскадре и занимались вводом в строй молодых пилотов, прибывавших после окончания авиашкол. Кстати, именно Галланд в свое время первым создал подобную эскадрилью в JG26. 27 января 1942 г. он издал приказ о расформировании всех таких эскадрилий и создании на их базе трех учебно-боевых истребительных групп. Они получили наименования «Восток», «Запад» и «Юг» и подчинялись непосредственно Галланду. Руководство боевой подготовкой молодых пилотов теперь было сосредоточено в одних руках, что позволило резко поднять ее уровень. Одновременно на базе высвободившегося личного состава и техники удалось сформировать еще одну боевую истребительную группу – IV./JG1.

Другой важной проблемой была нехватка самолетов. Галланд четко понимал, что затяжная война на Восточном фронте, а еще и вступление в войну США с мощной стратегической бомбардировочной авиацией скоро потребуют от Германии огромного количества истребителей. В Люфтваффе за производство новых самолетов отвечал генерал-фельдмаршал Эрхард Мильх. Галланд быстро нашел с ним общий язык. Успев до начала Второй мировой войны побывать в США и Англии и даже встретиться с Черчиллем и будучи реалистом, Мильх прекрасно осознавал опасность положения Германии.

Они вместе запланировали увеличение ежемесячного производства истребителей с 250 на тот момент до 1000 к середине 1943 г. Мильх принял меры, чтобы Галланд мог присутствовать на всех совещаниях по вопросам производства новых самолетов и имел прямой выход на фирмы-производители. За время войны пара Мильх – Галланд принесла немалую пользу, и если бы не техническая безграмотность их шефа Геринга, то эффективность Люфтваффе была бы гораздо выше.

28 января 1942 г. Гитлер вручил Галланду Бриллианты к Рыцарскому Кресту, и тот стал вторым человеком, получившим эту высшую военную награду Третьего рейха. Вообще с этими Бриллиантами произошла целая история, которую спустя годы Галланд всегда рассказывал со смехом.

Вскоре после награждения Галланд встретился с Герингом. Внезапно тот наклонился вперед и стал пристально всматриваться в награду, которая, как Дубовые Листья и Мечи, представляла собой дополнительный знак, крепившийся на кольце, сквозь которое была пропущена лента Рыцарского Креста. После паузы он спросил: «Скажите, Галланд, те ли это Бриллианты, что вручил вам Гитлер?»Галланд ответил, что, конечно, да.

Тогда рейхсмаршал попросил снять Рыцарский Крест, чтобы рассмотреть награду поближе. Повертев Бриллианты в лучах света, он вернул их, презрительно сказав: «Фюрер много знает относительно танков и пушек, но он ничего не знает о бриллиантах. Это стразы, а не бриллианты».Галланд тоже не разбирался в бриллиантах и потому поверил словам Геринга, поскольку многочисленные кольца с камнями на пальцах последнего красноречиво говорили о его увлечениях. Тот сказал, что закажет у своего ювелира специально для Галланда настоящие бриллианты.

Через некоторое время Геринг вызвал Галланда к себе. В одной руке он держал «старые» Бриллианты, которые Галланду вручил Гитлер, а в другой – новые, сделанные по его личному заказу. Поднеся их к свету, он спросил: «Вы видите отличия, Галланд?! Вы видите это?!»Тот вынужден был согласиться, Бриллианты рейхсмаршала были более блестящими, красивыми и крупными, чем те, которые он получил от фюрера. Геринг отдал ему оба варианта, и теперь у Галланда была «запасная» награда.

Однако на этом история не закончилась. Очевидно, Геринг что-то сказал Гитлеру о качестве Бриллиантов к Рыцарскому Кресту, так как вскоре Галланда неожиданно вызвали в ставку. Обращаясь к нему, фюрер произнес: «Галланд, теперь я могу вручить вам соответствующие Бриллианты к Рыцарскому Кресту. Награда, которую вы имеете, была лишь временной копией. Не могли бы вы дать ее мне?»И изумленный Галланд увидел, как он достал еще одни Бриллианты.

Дальнейшее еще больше потрясло Галланда. Гитлер, точно так же, как и рейхсмаршал, повертел их перед светом! Затем он слово в слово повторил вопрос Геринга: «Вы видите отличия, Галланд?! Вы видите это?! Вы видите, что в вашей временной награде не бриллианты, а стразы?!»Тот стоял совершенно сбитый с толку, так как эта «временная» награда, которую он только что отдал фюреру, была вариантом, специально заказанным для него Герингом!! Таким образом, в итоге у Галланда оказалось сразу три варианта Бриллиантов. Забегая вперед, надо сказать, что два из них были похищены американцами, когда Галланд в конце войны попал в плен, и, вероятно, сейчас находятся в одной из частных коллекций где-то в США.

Тем временем война шла своим чередом. Днем 11 февраля командиры JG26, JG2 и JG1 получили приказ срочно собраться на командном пункте JG26. В последние недели штабы этих эскадр были усилены связистами, по приказу из Берлина на побережье Ла-Манша были созданы дополнительные посты наблюдения и полевые аэродромы. Было ясно, что готовится что-то неординарное, но даже командиры эскадр не знали, что именно.

Вечером из Берлина на Ju52 прилетел Галланд, и новости, которые он сообщил, были действительно чрезвычайными. Спустя всего несколько часов линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау», а также тяжелый крейсер «Принц Евгений» должны были выйти из Бреста, чтобы, пройдя через Ла-Манш, достичь берегов Германии в районе устья Эльбы. Приказ о переброске кораблей из Франции в Германию исходил лично от Гитлера.

Интересно, что как раз этого и добивались англичане. Крупные силы немецкого надводного флота, находившиеся в Бресте, отвлекали на себя немалую часть британского флота от действий на Средиземном море. В конце 41-го года английская разведка организовала дезинформацию о будто бы готовящемся десанте в Норвегии. Гитлер поверил ей и распорядился перебросить все крупные корабли Кригсмарине в норвежские порты.

Еще 12 января 1942 г. в его ставке прошло совещание, посвященное предстоящей операции. От Люфтваффе на нем присутствовали Геринг, начальник генерального штаба Люфтваффе генерал-оберст Ешоннек и Галланд, от Кригсмарине – главнокомандующий гросс-адмирал Эрих Редер, командующий линейными силами флота вице-адмирал Отто Цилиакс и командующий минными силами флота коммодор Фридрих Рюге. Моряки предложили выйти в море ночью, чтобы затем днем пройти через Ла-Манш, но сомневались, что авиация сможет прикрыть корабли с воздуха. Их поддержал и Ешоннек.

Тогда Гитлер спросил мнение Галланда. Слушая других, тот уже все мысленно взвесил, и потому его ответ был четок. Он сказал, что если первая часть плавания пройдет втайне от англичан, то днем его истребители смогут надежно прикрыть корабли от атак вражеских самолетов. Галланд добавил, что на их стороне будет неожиданность, а также то, что британское командование, привыкшее все подробно планировать, с опозданием реагирует на подобные непредвиденные ситуации. Последний довод окончательно склонил фюрера к идее дневного прорыва через Ла-Манш, но при этом он потребовал от участников совещания соблюдения полнейшей секретности.

Гитлер лично назначил Галланда ответственным за операцию по воздушному прикрытию кораблей, которая получила кодовое наименование «Удар грома» («Donnerkeil»). Морская же часть операции называлась «Цербер». В распоряжении инспектора истребительной авиации были JG1, JG2, JG26 и 5-я истребительная авиашкола в Париже – всего 252 истребителя, а также несколько ночных истребителей. Все планирование операции он провел непосредственно в своем штабе в Берлине.

Разработанный план требовал большой точности действий. Над кораблями должны были постоянно барражировать 16 истребителей, по два звена с каждой стороны, причем одно – на малой высоте, а другое – на большой. Самолеты должны были выписывать в воздухе вытянутые «восьмерки» вдоль колонны кораблей. Каждая группа должна была патрулировать над кораблями в течение тридцати минут.

Группа, прибывающая на замену, должна была следовать в район нахождения флотилии на минимальной высоте, чтобы не дать засечь себя британским РЛС. Только после получения по радио кодового сигнала пилотам разрешалось набрать предписанную заранее высоту патрулирования. Смену групп необходимо было проводить с десятиминутным перекрытием прямо над кораблями.

Летчикам приказывалось сохранять полное радиомолчание, вплоть до получения специального радиосигнала, и в случае необходимости таранить вражеские самолеты, чтобы не допустить их к кораблям. Пилоты небольшой резервной группы должны были постоянно дежурить в кабинах истребителей, чтобы взлететь по первому же сигналу. Одновременно на флагманском линкоре «Шарнхорст» размещался штаб специально сформированного на время операции корабельного истребительного командования (Jaf Schiff) во главе с оберстом Максом Ибелем.

Вечером 11 февраля, уже после совещания с Галландом, командиры эскадр провели инструктаж своих пилотов. Всему личному составу было запрещено до следующего утра покидать расположение, а чтобы исключить любые неожиданности, вокруг выставили специальную охрану.

В 22.45 11 февраля немецкие корабли покинули Брест, причем выход был задержан на три часа из-за неожиданного налета британских бомбардировщиков. При этом английские подлодки, находившиеся на дежурстве в районе Бреста, не заметили выхода кораблей.

12 февраля над Ла-Маншем шел дождь, висела низкая облачность, видимость у поверхности воды не превышала одной мили. Однако над французским побережьем стояла хорошая погода, позволявшая спокойно взлетать и садиться. В 08.14 с аэродрома Абвиль взлетели первые самолеты прикрытия – четыре ночных истребителя Bf110. Они встретили корабли в 08.50 севернее Шербура и заняли позицию по их левому борту, то есть со стороны Англии. С этого момента операция «Удар грома» фактически и началась.

В 09.25 операторы британских РЛС засекли на малой высоте над Ла-Маншем небольшие группы самолетов, но приняли их за обычное прикрытие спасательных катеров. В 11.00 операторы радаров доложили командованию, что немецкие самолеты действуют в весьма ограниченном районе, который смещается в северо-восточном направлении со скоростью 20–25 узлов. В 11.25 с аэродрома Хоукинг, чтобы провести разведку в том районе, поднялась пара «Спитфайров» из 91 Sqdn. RAF. Спустя десять минут их пилоты обнаружили корабли и передали об этом по рации. Это сообщение было перехвачено немцами, и о нем немедленно доложили Галланду. Однако тот не стал отменять режим радиомолчания, ожидая дальнейших действий англичан.Как и предполагал Галланд, разрабатывая план операции, британское командование реагировало очень медленно. В 12.50 флот находился уже на траверзе мыса Гри-Не, то есть практически в самом узком месте пролива Паде-Кале, но еще ни разу не был атакован противником. Лишь в 13.16 по кораблям открыли огонь береговые батареи, расположенные в районе Дувра. В 13.19 английские торпедные катера атаковали немецкие эсминцы и торпедные катера, прикрывавшие основные силы флота со стороны Англии. Истребители III./JG26, патрулировавшие в тот момент над кораблями, получили приказ не вмешиваться и не открывать огня по катерам противника.

В 13.20 с аэродрома Мейдстон взлетели шесть торпедоносцев «Свордфиш» TB.I из 825 Sqdn. FAA во главе с командиром эскадрильи лейтенант-коммендэром Юджином Десмондом (Eugene Esmonde). Их должны были сопровождать пять истребительных эскадрилий, однако к точке сбора прибыли только десять «Спитфайров» Mk.VB из 72 Sqdn. RAF. В 13.34 орудия крейсера «Принц Евгений» открыли огонь по приближавшимся торпедоносцам. В течение последующих пятнадцати минут «Фокке-Вульфами» и зенитным огнем с кораблей все шесть «Свордфишей» были сбиты, ни одна из сброшенных ими торпед не попала в цель, а из 18 человек их экипажей спаслись только пятеро. Среди погибших летчиков был и Эсмонд, который в конце мая 1941 г. принимал участие в потоплении немецкого линкора «Бисмарк».

В 13.50 Галланд отменил режим радиомолчания и разрешил истребителям изменять высоту полета, исходя из конкретной тактической обстановки. В 14.25 немецкие корабли вышли за пределы радиуса действия британских РЛС, и англичане теперь могли только догадываться об их местонахождении. Авиационная же разведка была крайне затруднена плохой погодой и действиями истребителей Люфтваффе.

В 15.30, подорвавшись на мине, застопорил ход флагманский линкор «Шарнхорст». Подошедший эсминец Z29 снял с него вице-адмирала Цилиакса и оберста Ибеля вместе с их штабами. Оставшиеся корабли получили приказ двигаться дальше, не дожидаясь «Шарнхорста». После 15.50 немецкий флот атаковали несколько групп бомбардировщиков и торпедоносцев. В 16.44 то же самое попыталась сделать флотилия старых эсминцев из Дувра, но все было безрезультатно.

В 19.35 окончательно стемнело, но активные действия авиации прекратились еще раньше – в 17.40, когда последние истребители II./JG26 приземлились на аэродроме Абвиль. Несмотря на то что в 20.35 линкор «Гнейзенау» также подорвался на мине, основные силы флота к полуночи достигли устья Эльбы. На следующее утро в 10.30 туда же прибыл и «Шарнхорст».

В течение 12 февраля истребители Люфтваффе и корабельные зенитчики сбили двенадцать бомбардировщиков «Хемпден» и «Бленхейм», шесть «Свордфишей», шесть «Харрикейнов» Mk.IIB из 1 и 607 Sqdn. RAF, восемь «Спитфайров» Mk.VB из 19, 41, 118, 129, 234 и 401 Sqdn. RAF, а также четыре двухмоторных истребителя «Уэрлуинд» Mk.I из 137 Sqdn. RAF. Четырнадцать летчиков-истребителей погибли, а трое попали в плен. Еще два «Спитфайра» столкнулись в облаках и один пилот погиб.

Немцы же в ходе операции «Удар грома» потеряли всего семь истребителей и четырех пилотов, при этом все они были из JG26. В оперативном отношении это была полная победа Люфтваффе, и после войны Галланд назвал эту операцию «великим часом»в своей карьере. 15 февраля его имя уже в шестой раз фигурировало в информационной сводке Главного командования Вермахта.

Весной 1942 г. в Англию начали прибывать американские стратегические бомбардировщики из состава 8-й воздушной армии. Галланд настойчиво пытался объяснить Герингу, какую опасность для Германии могут нести их массированные налеты. Однако в одной из бесед в марте – апреле рейхсмаршал заявил: « Американцы? Они терпят поражение от японцев. Кроме того, Галланд, вы должны помнить, что если американцы хороши при создании шикарных автомобилей или холодильников, то это не означает, что они могут делать хорошие самолеты. Они блефуют и преуспели в этом».Галланд был поражен, услышав это.

Прошло около четырех месяцев, и американские тяжелые бомбардировщики появились в небе над Европой. 17 августа двенадцать В17 совершили налет на железнодорожные депо в Руане. С каждым днем интенсивность налетов возрастала, и число участвовавших в них бомбардировщиков становилось все больше и больше. В итоге уже осенью Галланд был вынужден заняться разработкой специальной тактики атак истребителей на крупные соединения стратегических бомбардировщиков. Вскоре представился шанс опробовать на практике теоретические наработки.

В конце ноября американская разведка, расшифровав немецкие радиопереговоры, узнала о том, что II./JG2 из Франции была переброшена в Северную Африку, а I./JG2 находилась на аэродроме Мариньян, в 18 км северо-западнее Марселя. Штаб 8-й воздушной армии США, надеясь воспользоваться ослаблением сил Люфтваффе, решил провести 23 ноября налет на базу немецких подлодок в Сен-Назере, находившуюся далеко за пределами радиуса действия «Спитфайров».

С аэродромов в Англии поднялись 36 В17, но изза плохих погодных условий цели достигли только девять. Это дало командиру III./JG2 гауптману Эгону Майеру отличный шанс проверить на практике новые приемы атаки, которые уже в течение нескольких недель обсуждались в штабах Jaf 2 и Jaf 3. Во главе звена из трех «Фокке-Вульфов» он вышел бомбардировщикам «в лоб». Майер полагал, что при этом истребитель имел хорошие шансы поразить ничем не защищенную кабину пилотов, и, кроме того, именно в носовом секторе мощность заградительного огня бомбардировщиков была самой слабой.

В 13.25 во время первой же атаки он сбил один В17. Затем во время второй атаки (в 13.33–13.34) была сбита еще одна «Летающая Крепость», а две другие получили сильные повреждения, и одна из них позднее разбилась. Затем в 14.00 над Сен-Назером Майер сбил еще один бомбардировщик. При этом был потерян только один истребитель – FW190A4 W.Nr.7061 унтер-офицера Теодора Ангеле из 7./JG2. «Фокке-Вульф» упал в Бискайский залив, все попытки найти летчика ничего не дали, и с тех пор он считается пропавшим без вести.19 декабря Галланду присвоили звание генерал-майора, и в тридцать лет он стал самым молодым генералом в Люфтваффе на тот момент. Через день – 21 декабря – он разослал в истребительные части Люфтваффе тактические рекомендации, в которых излагалась методика атаки. Предпочтение в них отдавалось уже опробованной Майером лобовой атаке. В общих чертах тактика ее проведения выглядела следующим образом.