355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Михаил Зефиров » Цель - корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота » Текст книги (страница 8)
Цель - корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота
  • Текст добавлен: 26 октября 2016, 22:08

Текст книги "Цель - корабли. Противостояние Люфтваффе и советского Балтийского флота"


Автор книги: Михаил Зефиров


Соавторы: Дмитрий Дегтев,Николай Баженов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Известно, что одна из бомб, поразивших линкор, была сброшена командиром 7-й эскадрильи StG2 гауптманом Эрнстом Купфером (Ernst Kupfer), а другая – обер-лейтенантом Хансом-Ульрихом Руделем (Hans-Ulrich Rudel), занимавшим тогда должность офицера по техническому обеспечению III./StG2 и летавшим в качестве ведомого командира группы гауптмана Штеена.

Рудель потом вспоминал: «Теперь я увидел корабль. Это действительно быш „Марат“. Железным усилием воли я подавил волнение. Чтобы оценить ситуацию, мне достаточно было беглого взгляда. На все мы имели считанные секунды. Только мы могли атаковать корабль, так как остальные самолеты группы вряд ли прорвутся сквозь тучи. Разрыв в облачности и корабль двигались. Зенитки не были опасны для нас, пока мы не спустились на уровень нижней границы туч, то есть до 700 метров. Пока мы шли над непроницаемыми тучами, зенитные орудия могли стрелять, используя данные шумопеленгаторов, а это слишком ненадежный способ наводки. Все ясно. Спикировать, сбросить бомбы и – обратно в тучи! Бомбы Штеена уже летели вниз. Они взорвались рядом с кораблем. Я надавил на кнопку... Точно! Моя бомба попала в кормовую часть корабля. Как жаль, что это всего лишь 500-килограммовка!»

Все три бомбы в силу недостаточности своего калибра не смогли проникнуть в жизненно важные помещения «Марата», и потому оказались в основном разрушенными салон кают-компании и каюты офицеров. При этом интересно, что советские моряки считали, что это были 250-кг бомбы. Однако от мощного сотрясения и воздействия осколков была выведена из строя кормовая группа 76,2-мм орудий, повреждены башня главного калибра № 4, несколько 120-мм орудий, дальномеры и визиры, а также дизель-генераторы и ряд вспомогательных механизмов, находившихся в кормовой части.

Но самую большую опасность представляло проникновение огня через вентиляционную систему в артиллерийский погреб башни главного калибра № 4. Создалась реальная угроза гибели корабля.

Тогда, задыхаясь от дыма, два матроса своими телами закрыли раструб вентиляционной трубы и таким образом преградили доступ пламени к снарядам. При взрывах погибли 25 моряков из экипажа линкора.

Атака «Марата» и взрывы на нем были видны даже из Кронштадта. Сразу после окончания налета он своим ходом ушел на Малый Кронштадтский рейд, ведя при этом огонь по видимым целям на южном берегу Финского залива. На другой день помятый линкор перешел на Большой Кронштадтский рейд, откуда 18 сентября буксиры провели его, как потом оказалось, в «последний путь» – в Среднюю гавань, где поставили у стенки Усть-Рогатки для исправления боевых повреждений и текущего ремонта.

Однако и сам Кронштадт доживал последние спокойные деньки. Утром 19 сентября над ним снова появился самолет-разведчик. Несмотря на интенсивный огонь зениток, он несколько раз облетел стоянки кораблей и только после этого удалился в южном направлении. Адмирал Пантелеев вспоминал об этом дне: «Все просьбы комфлота об усилении Кронштадта истребительной авиацией пока не удовлетворялись, хотя весь ход событий показывал, что противник всерьез занялся флотом и готовился к мощным бомбовым ударам».

В 18.00 в Кронштадте был подан сигнал «Воздушная тревога», и действительно вскоре появились немецкие самолеты. Это были Не-11Ш из 5-й эскадрильи KG4 «Генерал Вефер», сбросившие бомбы с большой высоты. Взрывы прогремели в Средней гавани, а на жилые кварталы базы упали две 500-кг бомбы, которые, правда, не причинили серьезных повреждений. По бомбардировщикам открыли огонь 100-мм орудия легкого крейсера «Киров», 76-мм зенитки линкоров «Марат» и «Октябрьская революция», а затем и береговые зенитные батареи. В итоге им удалось повредить один «Хейнкель». Но это все были только цветочки.

Уже на следующий день во время очередного налета на базу погибли первые суда. Затонул буксир «Красный флот» и портовая баржа «КП-15». На Большом Кронштадтском рейде был тяжело поврежден грузовой пароход «Мариа» тоннажем 1485 брт. Команда в течение суток боролась за живучесть судна, но в конце концов оно все же затонуло. Кроме того, в ходе налета на Ленинград на Неве был потоплен тральщик ТЩ-36 и повреждена канонерская лодка «Селемджа».

«Штуки» берутся за дело

Утро 21 сентября над фортами Кронштадта было тихим и солнечным. Вскоре уже по сложившемуся расписанию высоко в небе появился самолет-разведчик. Его действия в этот раз были особенно настойчивыми. Самолет несколько раз прошел над базой с юга на север и обратно. Всякий раз по нему безуспешно открывали огонь зенитки и пыталась перехватить пара истребителей. Выполнив задание, разведчик спокойно ушел в сторону Петергофа.

21 сентября, около 11.00 по московскому времени, радиолокационные станции 2-го корпуса ПВО засекли группу вражеских самолетов, приближавшуюся с южного направления. Оператор одной из РЛС РУС-2 Г. И. Гельфенштейн потом вспоминал: «Дежурство идет нормально. Аппаратура работает отлично. Привычно учитываю показания приборов. Но вот начинаю наблюдать движение больших групп самолетов из районов станции Дно, со стороны Луги. Они двигаются вдоль линий железной дороги. Так начинались массированные налеты на Ленинград. Почти одновременно поднимаются самолеты над немецкими аэродромами Красногвардейска и Сиверской. И это уже бывало.

Но что-то этот налет не похож на предыдущие. И количество самолетов все возрастает... И какие-то происходят сложные перестроения... Слежу за целями, не отвлекаясь ни на мгновение на другие направления. Наша антенна смотрит все время в сторону Красно-гвардейска, и только изредка делаю обзор всего пространства вокруг. Еще беру пеленг, уточняю количество самолетов, и просто холодок начинает морозить спину... Их уже порядка 220–250. И тут я вдруг понимаю: они вот-вот возьмут курс на Кронштадт! В то время у нас старший оператор нес всю полноту ответственности за точность и качество работы. Сознавая, чем грозит мне ошибка, беру у оператора В. Майорова телефонную трубку прямой связи со штабом ПВО КБФ и, волнуясь, говорю: «Внимание! Это идут на вас. На ВАС!Не на Ленинград, а НА ВАС! Давайте воздушную тревогу!!! Их 250!» Сказал это все прямо открытым текстом, не отрывая глаз от картинки на экране».

Точность работы русских РЛС оставляла желать лучшего. На Кронштадт действительно шла группа немецких самолетов, но не 250 машин, а 25 Ju-87R из III./StG2 «Иммельман» под прикрытием небольшой группы Bf-109F из JG54. В 11.44 они появились над базой. Зенитчики открыли заградительный огонь, причем первыми начали стрелять орудия эсминца «Стерегущий», стоявшего на Восточном рейде. Однако снаряды рвались далеко в стороне от стремительно приближавшихся пикировщиков. Над целью они сделали круг, после чего моряки и жители Кронштадта могли видеть классическое, ставшее их британским коллегам давно привычным зрелище: «Штуки» одна за другой делали переворот через крыло и, завывая сиренами, почти вертикально пикировали на корабли. Невзирая на бешеную пальбу зениток, они упрямо шли на свои цели, а потом выходили из пике над самой водой. Затем базу сотрясли мощнейшие взрывы.

Позднее командир эсминца «Стерегущий» капитан 3-го ранга Е. П. Збрицкий вспоминал: «Сейчас услышал доклад старпома – „Справа за кормой четыре Ю-87“. Дежурный боцман, еще по привычке с Моонзунда, все время неотлучно находился у шпиля, поэтому, услышав сигнал боевой тревоги, сейчас же начал выбирать якорь-цепь. Через минуту мы уже дали ход. Еще до съемки якоря зенитчики открыли огонь по пикировщикам. 16 Ю-87 из 40 участвовавших в налете построились в круг и начали пикировать на корабль. Первые же бомбы упали за кормой и попали в катер. Бомба переломила катер пополам и, взорвавшись на грунте, подбросила его на высоту мачт корабля.

Один за другим срывались в пике «Юнкерсы», переваливаясь через крыло. Бомбы непрерывно рвались около эсминца, но он, закрываемый фонтанами взрывов, упорно продолжал идти вперед, отстреливаясь всеми калибрами. Наконец одному из самолетов удалось накрыть корабль серией бомб. От близких разрывов некоторые зенитчики были ранены, контужены или сброшены взрывной волной в море. Часть пикировщиков летела на малой высоте вдоль корабля и штурмовала его пулеметно-пушечным огнем. Появились убитые и раненые. Замолчал левый пулемет ДШКна мостике. Военком корабля, полковой комиссар Малявкин, раненный в голову, занял место пулеметчика. Уже убит старпом. Все больше убитых и раненых...»

После очередной атаки «Стерегущий» полностью скрылся за столбами воды, огня и дыма. В эсминец попали три бомбы: одна в помещение главстаршин, вторая – в район 1-го машинного отделения, а третья – в борт в районе кают-компании. Сотни осколков буквально изрешетили палубу и корпус. По данным Люфтваффе, прямых попаданий добился все тот же обер-лейтенант Рудель.

Самые тяжелые последствия вызвал взрыв в машинном отделении. Механизмы сорвало с фундаментов, большинство трубо-

проводов было перебито. В турбогенераторе № 1 вспыхнул пожар, но огонь распространиться по кораблю не успел, так как был залит хлынувшей через пробоины водой. 1-е машинное и 3-е котельное отделения оказались затопленными, образовался сильный крен на правый борт. Но несмотря на стремительно падавшее давление пара, «Стерегущий» все же успел на одной турбине дойти до отмели. Объем разрушений не оставлял надежды на спасение корабля. Через четверть часа после начала налета эсминец повалился на правый борт и затонул на глубине 5,5 метра.

На эсминце погибла почти вся команда. Оставшиеся в живых моряки спасались вплавь, так как изрешеченные осколками шлюпки тотчас пошли ко дну. Вскоре к месту катастрофы подошел быстроходный штабной катер, который подобрал немногих уцелевших членов экипажа «Стерегущего», в том числе забинтованных командира Збрицкого и военкома Малявкина, которые, по свидетельству очевидцев, были черны от копоти, как негры.

Тем временем несколько «Штук» ринулись в пике, явно нацелившись на легкий крейсер «Киров», стоявший у Железной стенки Лесной гавани. Его 100-мм орудия окрыли огонь, но снаряды рвались далеко за приближающимися самолетами. Вскоре послышался ужасающий свист падающих бомб. Все матросы на мгновение замерли в ожидании. Четыре мощных взрыва прогремели далеко с правого борта, подняв огромные столбы воды, вслед за этим две бомбы угодили в гранитную стенку причала. Осколки дождем застучали по палубе.

А на корабль уже пикировали следующие штурмовики. Еще два взрыва прогрохотали рядом с крейсером, подняв огромные столбы воды. Один из них вздыбился выше командно-дальномерного поста, расположенного на высоте 30 метров. Тонны воды обрушились на палубу, заливая зенитчиков и сигнальщиков и даже дымовые трубы. Когда «цунами» осели, отовсюду повалил пар. Один из офицеров-зенитчиков «Кирова» вспоминал: «Продолжался свист падающих бомб, грохот взрывов, стук осколков о борт и надстройки, завывание пикирующих самолетов, скрежет металлических бочек, сбрасываемых немцами. В таких условиях команды были почти не слышны, и зенитчики действовали автоматически».

Налет продлился пятнадцать минут. За это время только 100-мм орудия «Кирова» всадили в небо около 130 снарядов. Облачка от их разрывов на разной высоте заполнили все небо над военно-морскойбазой. Среди зенитных расчетов крейсера один человек был убит и еще пять ранены.

Снова отличился и командир 7-й эскадрильи StG2 гауптман Куп-фер. Он добился прямого попадания в эсминец «Грозящий», стоявший на ремонте в сухом доке «Памяти трех эсминцев»,[64]64
  10-11.09.1941 г. «Грозящий» участвовал в постановке мин в Лужской губе. Ночью он зацепился винтами за камни Кургальскому рифа. Лопасти обоих винтов и перо руля погнулись, в румпельном отделении началась течь, корма стала сильно вибрировать. 18 сентября эсминец вернулся в Кронштадт, где его поставили в док «Памяти трех эсминцев» на ремонт.


[Закрыть]
в Лесной гавани Кронштадта. Сброшенная им бомба разорвалась на верхней палубе корабля в районе 187-го – 191-го шпангоутов, проделав в ней дыру размером 2х3 метра.

Однако и Ju-87R самого Купфера при выходе из пике получил серьезные повреждения от зенитного огня. Осколками зенитных снарядов были наполовину обрублены лопасти винта, а огромная пробоина в руле направления почти лишила пилота возможности управлять самолетом. С большим трудом Купферу удалось дотянуть до расположения немецких войск и совершить вынужденную посадку в районе Красногвардейска (Гатчины).

Помимо боевых кораблей, «Штуки» атаковали и грузовые суда, стоявшие в Кронштадте. Ими был потоплен ледокольный грузовой пароход «С. А. Леваневский» тоннажем 2333 брт, находившийся в Военной гавани.

Первый же удар по Кронштадту сразу вскрыл серьезные недостатки в организации ПВО базы. Заградительный огонь сухопутных зениток был наиболее сильным на северо-западном и западном подходах, немцы же шли с юго-востока, поэтому основная тяжесть легла на корабельных зенитчиков. Командиры зенитных дивизионов не смогли централизованно управлять своими силами, в результате стрельба велась в разнобой. Командир 433-й батареи лейтенант Ф. Дейнека, получив приказ открыть огонь, стал звонить по телефону в штаб, требуя подтверждения, а в это время немецкие самолеты спокойно пролетели прямо над позициями его батареи. Зенитчики также оказались не в состоянии вести прицельный огонь по штурмовикам, делавшим круг, разрывы значительно отставали от целей и происходили не на той высоте. Всего было израсходовано 3024 снаряда всех калибров.

Еще не успел рассеяться дым от разрывов, как в воздухе появились 15 Ju-88А из KG77. Их целью были линкор «Марат», поставленный у стенки Усть-Рогатки, и линкор «Октябрьская революция», стоявший на якоре на Петергофском рейде. «Юнкерсы» атаковали корабли с пикирования с кормовых курсовых углов. Несколько мощных взрывов прогремело рядом с бортами «Марата». Вода буквально вспенилась, целые столбы воды с донным илом взлетали вверх на десятки метров, а затем с грохотом обрушивались на палубу. Однако линкор на сей раз избежал попаданий.

Зато в «Октябрьскую революцию», продолжавшую обстреливать немецкие позиции, «Юнкерсы» всадили сразу три 250-кг бомбы, которые попали кучно в носовую часть линкора в районе 20-го шпангоута. Они пробили верхнюю 37-мм броневую палубу и взорвались в верхнем твиндеке, полностью разрушив шпилевое отделение, а также другие помещения между броневыми переборками на 29-м и 14-м шпангоутах. При этом средняя 25-мм броневая палуба серьезных повреждений практически не получила, однако часть нижележащих помещений оказалась затопленной.

В 1-м и 2-м отсеках линкора погас свет, из глубины корпуса вырывался пар. Начался пожар. После этого в борьбу с огнем вступила аварийная команда во главе с капитан-лейтенантом Каксто-вым. В полной темноте матросам пришлось искать место разрыва паровых магистралей. Горели 14-я каюта и судовая лавка. Пламя охватило также развороченные взрывом химический пост и медицинский кабинет. На верхней палубе пылал деревянный настил.

В результате прямых попаданий носовая часть корабля до башни № 1 главного калибра была практически превращена в металлолом, хотя жизненно важные узлы и не пострадали. Внешний вид линкора был ужасен. В носу зияла огромная дыра, из которой торчали изуродованное и скрюченное железо, трубопроводы, обгорелые детали механизмов.

Для уклонения от следующих воздушных атак потребовалось дать ход, но оба носовых шпиля были выведены из строя, и выбрать якоря было невозможно. В итоге «Октябрьская революция», дав полный ход, три четверти часа шла на Малый Кронштадтский рейд, волоча становые якоря за собой по дну.

Атаке подвергся и минный заградитель «Марти», стоявший у одного из причалов. В момент налета на его борту не было ни командира, ни военкома, которых незадолго до этого срочно вызвали в штаб. Старший помощник М. И. Иванов, увидев пикирующие на корабль самолеты, приказал открыть огонь. Вскоре бомба попала в стенку причала рядом с заградителем. Осколки, разлетаясь веером, накрыли корабль. Корпус был пробит в нескольких местах, получила пробоину топливная цистерна. Кроме того, осколками разбило щит 1-го орудия, перебило расчет и ранило пулеметчика. После этого старпом лично встал за ДШК и стрелял из него до окончания налета.

При отражении этого налета в воздух были подняты 19 истребителей: десять И-153, четыре И-16, три МиГ-3, по одному Як-1 и ЛаГГ-3. Однако вся эта «коллекция» самолетов не смогла помешать «Юнкерсам» нанести удары по линкорам. Зато собственные потери составили три машины, несколько других получили повреждения, в том числе от огня своих собственных зениток.

Один из сбитых над Кронштадтом истребителей принадлежал капитану И. М. Уманскому. Он стал жертвой, что большая редкость, прямого попадания снаряда своей же зенитной артиллерии, палившей почем зря в белый свет, как в копеечку. Летчик, раненный в голову осколками, все же успел выпрыгнуть из падающего самолета на высоте чуть более 100 метров и раскрыть парашют. Вскоре Уман-ский плюхнулся в воду и проплавал в ней около часа. К счастью, приводнение пилота было замечено его коллегами. Вызванный ими катер «МО» подобрал его и доставил в горящий Кронштадт, где Уманского положили в госпиталь.[65]65
  После излечения Уманский в марте 1942 г. возглавил вновь сформированный 20-й ИАП ВВС БФ, прокомандовав им до мая 1944 г.


[Закрыть]
Доблестные же зенитчики, вероятно, записали этот истребитель на свой счет, радостно объявив, что «еще один стервятник рухнул в море».

Вслед за Ju-88A Кронштадт с пологого пикирования атаковали 22 ВМ09Е-7 из III./JG27. Истребители несли под фюзеляжами по одной фугасной бомбе SC250. Их пилотам удалось повредить эсминец «Гордый», но тут русские моряки добились первого успеха. Два «Мессершмитта» были подбиты зенитным огнем и, оставляя позади дымные шлейфы, ушли в сторону открытого моря. Остальные пилоты тут же сообщили об этом на командный пункт своей группы. Вскоре оба летчика были подобраны гидросамолетами Не-59В-2 из 9.Seenotstaffel, вылетевшими с базы около Хельсинки.

После некоторой паузы последовало еще несколько массированных налетов. В 13.15 прямое попадание получил эсминец «Сильный». 100-кг бомба угодила в кормовую надстройку в районе 159-го – 166-го шпангоутов, еще несколько бомб разорвались в 10–15 метрах от корабля, осыпав его осколками. Корма эсминца получила сильные повреждения, вспыхнул пожар, погибли 7 человек из экипажа и 27 были ранены.

Во избежание взрыва командир «Сильного» капитан 3-го ранга А. Е. Шомраков приказал немедленно затопить кормовые погреба боезапаса №№ 3, 4, 5 и 7, а немного позднее и погреб № 2. Одновременно за борт выбросили весь опасный «балласт» – запасы 76-мм зенитных снарядов, глубинные бомбы и торпеды. Вечером поврежденный эсминец перешел с рейда в гавань и ошвартовался у стенки Морского завода.[66]66
  Затем с 29.09.1941 г. по 11.04.1942 г. он был командиром Ленинградской военно-морской базы.


[Закрыть]

Одна бомба разорвалась в 10–15 метрах от левого борта только что отремонтированного эсминца «Славный», находившегося на Кронштадтском рейде. От сотрясения на нем вышли из строя два котла во 2-м котельном отделении. Осколками перебило паропровод перегретого пара, в результате пострадали три матроса, и затем один из них умер от полученных ожогов, еще трое были ранены осколками.

Параллельно в гаванях Кронштадта произошел и ряд водных «ДТП». Во время маневрирования тральщик Т-211 столкнулся с тральщиком ТЩ-68, а тральщик Т-217 – с буксиром КП-17.

Уже вечером в одном из налетов на корабли Балтфлота снова участвовала 7-я эскадрилья StG2 «Иммельман» во главе с гауптма-ном Купфером, только что получившим новую машину. Штурмовики опять атаковали «Марат», но все сброшенные ими бомбы взорвались около бортов линкора, не причинив ему вреда. И уже второй раз подряд при выходе из пике командирский Ju-87R был поврежден зенитным огнем, предположительно с «Октябрьской революции». На этот раз у него были пробиты плоскости, и Купфер снова совершил вынужденную посадку, едва дотянув до линии фронта.

Командующий КБФ вице-адмирал Трибуц грозно приказал поднять в воздух для отражения налетов все имевшиеся истребители, но их осталось исправных всего пять штук. Уже в сумерках Кронштадт атаковали Ju-88A из I. и II./KG77, причем ведущие машины пилотировали командиры групп – гауптманы Йоахим Пёттер и Дитрих Пёльтц. Зенитчики на берегу и кораблях едва успевали перевести дух и поднести снаряды, как откуда ни возьмись появлялись все новые немецкие самолеты и гавань снова наполнялась надсадным ревом моторов, воем сирен и грохотом взрывов. Авиаудару подвергся док «Памяти трех эсминцев» и рейд.

В результате были потоплены грузовой пароход «Барта» тоннажем 2324 брт, три вспомогательных судна и три портовые баржи. Получили повреждения крейсер «Киров», тральщик ТЩ-206, подводная лодка Щ-302 и канонерская лодка «Пионер». В 17.15 на «Кирове» осколками бомб были ранены контр-адмирал В. П. Дрозд и командир артиллерийской боевой части корабля капитан-лейтенант А. А. Клименко. От близких разрывов местами смялась верхняя палуба, корпус получил пробоины. Но крейсер продолжал вести огонь по берегу, в том числе и в темное время суток.

В ходе массированных бомбардировок досталось и самому Кронштадту. Были разрушены водопроводная сеть и линии электропередач, взлетели на воздух склады с боеприпасами и другим флотским имуществом. В Морской госпиталь попало несколько крупных фугасных бомб, и в результате западное крыло главного корпуса обрушилось. На территории Морского завода упали 16 фугасных бомб, и взрывы разрушили механический цех. На Артиллерийском ремонтном заводе пострадали мастерские телемеханики, гидроакустики, оптических приборов, приборов управления артогнем и радиоаппаратуры. Также были уничтожены нефтебаки, насосная станция дока и шесть жилых домов.

Погибли в общей сложности 135 человек, еще 95 получили ранения и контузии. По воспоминаниям контр-адмирала Пантелеева, такое большое число жертв объяснялось плохой работой службы МПВО: «Во время налетов на перекрестках улиц стояли толпы зевак и смотрели, как падают бомбы».

До поздней ночи в Кронштадте полыхали пожары, слышались стоны раненых, по гавани в поисках уцелевших матросов шныряли катера. Подводя итоги дня, командование Балтийского флота могло с облегчением констатировать, что, несмотря на потери, главные силы – линкоры «Марат» и «Октябрьская революция», а также легкие крейсера все же остались в строю. Но главные испытания, как оказалось, были еще впереди.

В 05.15 22 сентября над Кронштадтом прошел самолет-разведчик Люфтваффе, зафиксировавший результаты вчерашних налетов. Утро на базе прошло в напряжении, которое чувствовалось повсюду, во всех ее уголках: в казематах петровских фортов, в жилых домах, на заводах, причалах, маяках, позициях зенитных батарей и, конечно, в первую очередь на многочисленных кораблях. Подводные лодки снова залегли на дно, часть кораблей сменили позиции. Среди обшарпанных корпусов линкоров, крейсеров и эсминцев шныряли буксиры и вспомогательные суда. В небо всматривались десятки наблюдателей с биноклями и стереотрубами. Но до полудня и после все было спокойно. У людей появилась надежда, что налетов в этот день уже не будет.

Однако около 15.00 с юга послышался гул приближающихся самолетов. При этом никаких сообщений с радиолокационных станций на сей раз не поступило. Наблюдатели же насчитали 70 бомбардировщиков. Фактически над Финским заливом шли 38 Ju-88A из KG77 в сопровождении истребителей из JG54. Зайдя со стороны солнца, они несколькими волнами с пикирования атаковали стоянки судов и портовые сооружения.

Из-за отсутствия электроэнергии сигнал «Воздушная тревога» на этот раз подавался весьма архаичным способом, как в средние века, а именно ударами колоколов Морского собора. И снова силы ПВО оказались не в состоянии помешать немцам. Для стрельбы по пикирующим самолетам применялись лишь морские 45-мм зенитные пушки, имевшие малую скорострельность. Хотя, по мнению самих пилотов Люфтваффе, участников налетов на Кронштадт, зенитный огонь и был очень сильным, велся он слишком беспорядочно, а расчеты и замеры выполнялись с грубыми ошибками. Бешено выпускавшиеся в небо снаряды рвались далеко за хвостами стремительно приближавшихся «Юнкерсов».

Затем ближе к ночи последовал еще один налет. В результате этих двух авиаударов были потоплены два вспомогательных судна, а еще несколько, в том числе плавбаза «Смольный», получили тяжелые повреждения. Одна 250-кг бомба взорвалась в доке «Памяти трех эсминцев», в пяти метрах за кормой стоявшего там эсминца «Грозящий», и к уже имевшимся повреждениям корабля добавились новые. Особенно тяжело во время бомбежки пришлось расчетам зенитных орудий. Например, на крейсере «Киров» ранения различной тяжести получили десятки матросов.

Атаке бомбардировщиков подвергся и Малый рейд, где стояли тральщики ТЩ-206, ТЩ-203 и ТЩ-205. Их командиры вовремя заметили пикирующие самолеты и начали маневры уклонения. В итоге им удалось избежать прямых попаданий, однако ТЩ-206 все же пострадал от близких разрывов. Корпус был буквально изрешечен осколками, позднее матросы насчитали в нем до 300 пробоин! Получили ранения многие члены экипажа, в том числе командир тральщика капитан 3-го ранга Резванцев.

При бомбежке также сильно пострадали корпусной цех Морского завода и два дока. Однако под конец дня зенитчикам все же удалось поразить малокалиберным снарядом Ju-88A-4 W.Nr.2153 из 4-й эскадрильи KG77, находившийся в тот момент на высоте 4000 метров. Был убит штурман фельдфебель Шлахтер (E. Schlachter), но поврежденный «Юнкерс» все же смог благополучно вернуться на аэродром Сиверская.

Командование ВВС КБФ поднимало в воздух все свои немногочисленные исправные истребители. Затем их пилоты смело заявили о том, что в тот день в ходе отражения налетов на Кронштадт они уничтожили восемь бомбардировщиков, но кого и где они сбили, так и осталось тайной. Забегая несколько вперед, можно сказать, что всего по состоянию на 1 октября 1941 г. в составе авиации флота числились 78 истребителей, из которых в исправном состоянии были только 57, а в ВВС Ленинградского фронта – 45 истребителей, из них 30 исправных. Истребительные полки продолжали нести тяжелые потери, причем невзирая на то, что в них начали поступать машины новых типов. Так, например, 2-я эскадрилья 5-го ИАП ВВС КБФ только в течение шестнадцати дней, с 8 по 23 сентября, потеряла 11 ЛаГГ-3, погибли, пропали без вести и выбыли из строя по ранению восемь летчиков, а полки 7-го ИАК ПВО в течение месяца лишились 39 «ЛаГГов».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю