Текст книги "Русские волки"

Автор книги: Михаил Поликарпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Веселуха в горажде

Лето 94. Новосараево. На заднем плане – база РДО-3.

Гора Дебелло-Брдо – справа.

Война имеет свои циклы: периоды затишья и усиления боевых действий. В марте-апреле каждого года по ряду причин происходит их эскалация.

В течение марта русские добровольцы провели несколько вылазок к мусульманским позициям в районе Дебелло-Брдо. Незаметно подходя к мусульманским бункерам, они обстреливали и забрасывали их гранатами. Весною же русские были задействованы в прочесывании леса и преследовании мусульманских диверсантов под Трново. После ликвидации в 1993 году «Пути Аллаха», мелкие группы часто прорывались там, обходя сербские положаи и блок-посты по лесу. Не понеся потерь, русско-сербская группа уничтожила трех мусульман. Ничего примечательного у них не обнаружили. Так, американская униформа. Патроны к «калашам» вот были венгерские, без стальной оболочки. Такие «жуки», мягкие пули, наносят страшные раны.

Перемирие в Сараево, установление здесь зоны безопасности дурно влияло на русских бойцов, страдавших от безделья. Город возвращался к мирной жизни? Нет, он оставался военным, где жизнь людей и смерть их переплетались и странным образом сосуществовали. Добровольцы «отдыхали» на базе, когда открыв дверь, вошел Шкрабов и коротко предложил ехать под Горажде, где идут бои. «Наконец-то нам дали приказ наступать…» – весело заметил доброволец. Пять человек (Александр Шкрабов, Дмитрий, Крученый, Василий, Крендель) быстро собрались и на попутках стали добираться в район боев.

Горажде, как мы помним, – крупнейший котел-анклав, удерживаемый мусульманами в восточной Боснии, в Подринье. В апреле 1994 там после чьей-то провокации мусульмане атаковали, сербы ответили артобстрелом. ВВС США нанесли свой первый бомбовый удар по сербским позициям. Звено американских самолетов выпустили четыре ракеты, причем две из них не взорвались из-за малой высоты, на которой летели истребители. Горная местность в сочетании с туманом вынудила американские самолеты к поиску цели на бреющем полете. Эффект оказался крайне мал – уничтожена санитарная машина, гордо названная в победных реляциях танком. В ответ сербы провели наступление, и лишь угроза массированного авиаудара НАТО, который мог бы повлечь многочисленные жертвы, спасла город от падения. Сербами ракетой класса «земля-воздух» был сбит британский самолет. Он упал на мусульманское село, уничтожив при этом несколько домов. «Турки» за это сильно избили летчика. Фактически американские самолеты бомбили позиции российской дипломатии.

Потери мусульман в результате апрельских боев под Горажде оцениваются примерно в четыреста убитых и тысячу раненых. Всего в Горажде находилось тогда тысяч шестьдесят мусульман, включая гражданское население.

Во время боев под Горажде действовала группа из пяти русских добровольцев и трех сербов во главе со Шкрабовым. Она атаковала один из корпусов фабрики «Победа», производившей так необходимые мусульманам боеприпасы. (Часть русского отряда участвовала в боевом охранении в другом месте). Попав под очень плотный огонь гарнизона, точнее – свинцовый ливень, русские вызвали по рации огневую поддержку. Крендель, за год до этих событий отметивший День Космонавтики на Заглавке, встречал огонь такой плотности только там. После нескольких выстрелов сербских минометов охранение фабрики, сидевшее на складе взрывчатых веществ, предпочло уйти, понеся небольшие потери. Русские заняли объект, и позже, после получения 22 апреля приказа отойти, покинули его, переминировав и взорвав фабричный корпус. Многие сербы восприняли грохот взрыва как начало массированных бомбардировок. Во время пребывания на объекте они вели борьбу с найденным там бочонком спирта, открыв кафану (кафе) «У Валеры» и потом уходили, унося одного бойца (Валеру-Кренделя) на руках. Сербы, бывшие там, во время взрыва отравились химикатами, а русским, принявшим спирту, вся эта химия оказалась нипочем. Тогда же русские получили кличку «броники» – за то, что закрыли бронежилетами бочонок со спиртом, спасая его от осколков.

Русские в этих боях воевали и в других соединениях. Так, Глеб наступал на Горажде в составе Вишеградской бригады. Серб-проводник вывел отряд в тумане по редколесью прямо на мусульманский бункер. Но мусульманский боец (обкуренный?) высказался сербскому командиру что-то вроде: «Где тебя носит? Я твою пайку уже десятый раз разогреваю…» Отряд сразу же растворился в туманном лесу.

В Боснии с октября 1992 действовала «№n-fly zone» – зона, запретная для полетов самолетов. В боях под Горажде сербы стреляли авиабомбами, запуская их при помощи приваренных – в качестве маршевых двигателей реактивных снарядов. Попасть так куда-то было тяжело, но достигался психологический эффект при стрельбе по площадям. Горы трясутся, как при землетрясении.

x x x

Русские добровольцы уходят в рейд

В мае РДО проводил глубокий рейд на Игман – в тылу противника. Восемь добровольцев (в том числе болгарин), нагруженные оружием и взрывчаткой, прорвались в тыл врага и оказались в нескольких километрах за линией фронта. Пройдя высоту Белашницу, они разделились на две равные группы.

Скорее всего, дальше произошло вот что. Наблюдатели ООН засекли отряд и дали знать об этом мусульманам. Местоположение русских обнаружили – вдали забликовали бинокли. Тогда наши залегли в «зеленке». Местность стали прочесывать отряды мусульман – всего численностью до восьмидесяти человек. В одном случае «турки» мочились у обочины в такой близости от русских, что, казалось, еще чуть-чуть – и нервы русских, сжимавших автоматы, не выдержат и те откроют огонь. Обошлось.

Среди русских возникли споры. Хотя боевую задачу они выполнили засекли и нанесли на карту местоположение мусульманских бункеров. Шкрабов хотел провести эффектную акцию, уничтожив одну из мусульманских групп. Несколько добровольцев высказалось за возвращение без боя – шансы их вернуться в случае схватки в тылу были сомнительными.

Русские не стали вступать в бой потому, что один раненый или убитый означали бы гибель всего отряда. Ведь выйти без тела отряд не имел морального права, а с телом бы не смог.

Альтернатива войне – капитуляция

13 мая 1994 года контактной группой в Женеве был предложен план, который делил территорию БиГ в пропорции 49:51 в пользу хорватско-мусульманской федерации. Федерацию это не устраивает, но условия принимается, видимо, в расчете на их неприятие сербами. По плану Посавинский коридор урезается до 3 км. Изетбегович настойчиво требует Брчко. Но неприемлемым для сербов было не это и не потеря Сараево, где находятся десятки тысяч сербов-заложников, а то, что правый берег Дрины – почти на всем ее протяжении – отходил к мусульманам, что фактически сводило на нет все успехи сербов и ставило их территории в крайне уязвимое положение.

План контактной группы (1994) предусматривал разделение Боснии с учетом довоенной этнической карты, но не устраивал сербов прежде всего тем, что земли по течению реки Дрина переходили к противнику.

Сербы считали, что они выиграли войну – так почему же они должны проиграть мир? На проведенном в августе референдуме сербы отвергли план. Белград объявил блокаду Республики Сербской – в сентябре санкции были символически ослаблены. В воздухе постоянно висит угроза отмены эмбарго на поставки оружия мусульманам. Оно и так соблюдалось весьма условно. По данным Jane`s Sentinel за два первых года ведения войны мусульмане получили оружия на 160 млн долларов, Хорватия – только за 18 месяцев – на 1.3 млрд долларов США.

Официальная же отмена эмбарго имела бы следствием вывод войск ООН – и падение зон безопасности, удерхиваеиых мусульманами. В том числе Сараево.

Эмблема Войска (армии)Республики Сербской

Гибель командира

Смерти двух командиров – Михаила Трофимова и Александра Шкрабова разделяет практически ровно год.

Русские добровольцы выбрали себе путь воина. А путь воина – это смерть. Петр Малышев, русский доброволец-ветеран, в этот момент находившийся в России, 4 июня 1994 года, по его словам, получил некий сигнал – у него сгорела дача, при этом погибла собака.

Во время наступления под Олово, в бою за высоту Мошевичко-Брдо (Моховая Гора) 4 июня 1994 года погиб командир РДО-3 Александр Шкрабов. За несколько дней до этого к нему приехала жена, но истек отведенный ему Судьбою год. Впервые одел в бой бронежилет – считается плохой приметой, так как от собственной смерти не убежишь. Пущенная метров с двадцати пуля пробила навылет ворот бронежилета и шею. Наступление захлебнулось кровью из сонной артерии. Путь воина прошел через Эритрею, Абхазию и прервался в горах Боснии.

План контактной группы (1994) предусматривал разделение Боснии с учетом довоенной этнической карты, но не устраивал сербов прежде всего тем, что земли по течению реки Дрина переходили к противнику.

x x x

Мир тесен… Как тесен мир. Говорю себе это много раз. Александр Шкрабов оказался моим земляком, и у нас были общие знакомые…

Нет, положительно все не так. Не так надо было рассказать об этом что-нибудь вроде – «стояла влажная летняя ночь. Ветер шелестел листьями, по земле бегали, то ли балдея от своей безнаказанности, то ли одурев от войны, мыши. Лакомились крошками со скудного солдатского стола… На черном небе высыпали ожерелья звезд. Если оно посветлеет, в самый раз будет напоминать кусок американского флага. Да, но если посветлеет, не будет звезд, так что флагом дяди Сэма ему не быть. Тревожная тишина перед боем, последним для многих.»

Сербы планировали провести операцию и ликвидировать мусульманский плацдарм в районе Олово-Чермено. А наступление это собирались начать со штурма ключевой высоты – Мошевачко-Брдо. По-русски – Моховая гора. Горная местность не дает сербам реализовать свой технический потенциал, вдобавок мусульмане превосходят в живой силе.

Сербы собрали в кулак приличные силы. В гостиницах-турбазах разместилось около двухсот бойцов ударных подразделений – из Вогощи, Илиджи и других мест. Среди них – пятеро русских во главе со Шкрабовым.

Наступление должны были поддержать огнем минометы и гаубицы. Было там и несколько танков Т-55, но местность не давала возможности их применить.

Мошевачко-Брдо – довольно большая высота с крутыми склонами, когда-то густо заросшими лесом. Видно, бои за эту ключевую позицию шли не в первый раз, и лес был сильно пожжен.

Утром грузовики перебросили бойцов на позиции. После короткой артподготовки, огненной кисеи разрывов 82-мм мин, сербы пошли в атаку. Поросший лесом склон огрызнулся огнем, русские и сербы заняли позицию у ложбины, поросшей кустарником и молодым ельником. Мусульмане ждали сербов, выйдя из окопов на нейтральную полосу. Было видно, как они перебегают от дерева к дереву, ведя огонь из автоматов. Огненные струи срезали ветки, прижимая бойцов к земле.

«Вперед!» – и проскочив под пулями открытый участок, группа русских и сербов рванулась вперед и вверх. Один боец упал, пуля попала ему в ногу. Крича, он пополз назад – его тут же подхватили санитары и потащили в тыл.

Но многие сербы так и не смогли подняться. Крученый встал над ними и закричал «В атаку!» Серб поднял голову и посмотрел на него. Доброволец наставил автомат, но… Поднявшись, сербы залегли через несколько метров. Упал и русский, которого прижала к земле очередь.

А впереди кипел бой. Крики и мат заглушались стрекотом автоматов и разрывами мин и гранат. Мусульмане стояли крепко, защищая склоны. Возможно, они знали о готовящейся атаке сербов и пытались упредить их удар, а может планировали какую-то операцию и сербское наступление сорвало его.

– Ну! Врежь туда! – Шкрабов показал гранатометчику рукой в направлении, откуда по ним была только что выпущена очередь. Ухнул выстрел. Пороховой заряд сбил листву и показал противнику, откуда стреляли.

Шкрабов поднес бинокль к глазам и посмотрел в район разрыва мины. На солнце сверкнули два стеклышка.

Боец-мусульманин выстрелил туда, где на миг что-то сверкнуло. Пуля калибра 7.62, практически в упор попала в командира, пробив ворот бронежилета у выреза. Впереди залегший русский почувствовал удар – на него упала ручная граната на боевом взводе. Он откинул ее и откатился в противоположную сторону. Осколки удачно прошли над ним, не задев – и лишь взрывная волна ласково погладила по голове. Андрей вскочил на колено и дал очередь по зеленке, столь активно изрыгавшей свинцово-стальной ливень. Андрей опять упал. Молодой серб, подхвативший Шкрабова, получил пулю под левую ключицу и упал, зажимая рукой рану. Двое русских бойцов подхватили Сашу. Поздно. Командир был мертв. Прикрывали вынос тела раненый серб и двое русских. Сашу вынесли с поля боя. Сербы, накатившись волною на склоны Мошевачко-Брдо, стали отходить.

Бой шел два часа. Сербы потеряли двух человек убитыми и шестерых ранеными. У русских погиб Шкрабов, но наступление захлебнулось потому, что получил тяжелое ранение сербский командир, возглавлявший всю эту операцию. Но не это не все павшие в схватке. После боя (по данным радиоперехвата) мусульмане запросили трактор и прицеп, для того, чтобы вывезти тела своих убитых бойцов.

На плащ-палатке возле дороги лежало тело. Возле него сидели несколько сербов и русских, мимо проходили сербы без головных уборов и крестились. Лежал он, Саша-Рус, чье имя гремело по Боснии, за чью голову мусульмане назначили крупное вознаграждение.

– Саня, знал же ты, что бронежилет одевать нельзя.

– Жена ведь здесь. Вот и одел. От пули, как от судьбы, не уйдешь.

Из подъехавшей машины вылезло еще четыре русских бойца, прибывших в район боя сразу после окончания боевого дежурства в другом районе. «Кто погиб?»

– Саша-рус.

– Санька? – Они подошли к телу и перекрестились.

– Ровно год он здесь. Закончился срок, ему отведенный.

– Вот и Трофимов Миша, командир второго РДО, погиб год назад – тоже в начале июня. Дурное время, лето – мертвый сезон…

– Небось у мусликов теперь будет праздник.

– Да ничего, мы им еще праздник такой устроим, что мало не покажется. Был Саша, нет Саньки, но мы еще есть.

x x x

Алесандр Шкрабов был похоронен на кладбище Дони-Милевичи, на южной окраине Сараево. Полковой сербский священник прочел молитвы на старославе. Гроб, как лодка Харона, поплыл к своей гавани. Русские забросали землей могилу и прикурив по очереди сигареты, воткнули их в свежий холмик. В числе людей, дававших прощальный салют, был и его семилетний сын. Не многим людям выпадает – нет, не удача – такая честь.

Через десяток дней в соседнем районе, на Поломе, русские отомстили за смерть своего командира. Русский доброволец, уже упоминавшийся Владимир Бабушкин, по прозвищу «Жириновский», пройдя нейтральную полосу, снял ножом часового и подойдя к бункеру, собрался бросить в обедающих бойцов гранату. Но в тишине мусульмане услышали посторонний звук и обернулись на щелчок чеки. Тогда он с криком бросил гранату и выпустил очередь в обедавшую группу. После чего схватил пулемет противника и побежал по нейтралке, назад, к своим окопам. Огонь с соседних бункеров косил огненными ножницами ельник над ним, а он, уже бросив трофей, полубежал-полукатился вниз по склону, не надеясь выжить. Но вернулся невредимым.

Сербы, получив какие-то разведданные, наградили Жирика очень хорошим спальным мешком. (Правильно, со своим спальником в чужие горы не ездят). Рассказу Жириновского русские не очень верили, но осенью был захвачен в тех же краях журнал боевых действий одной из мусульманских частей, в котором за июнь месяц было записано, что в шестой бункер никто не идет, так как туда приполз русский и застрелил троих, а одного заколол ножом. Мусульмане провели ответную акцию, но она прошла безрезультатно. Подойдя скрытно по нейтральной полосе, они обстреляли русский положай, но те быстро очухались, и не впадая в панику, достойно ответили. Бункер (тот самый, «Форт-Рос») стоял как утес.

x x x

Вскоре произошел инцидент с русским батальоном. Один из бойцов русбата сильно оскорбил вдову Шкрабова. Добровольцы избили его, но захотели также, чтобы он заплатил ей за оскорбление. Во время посещения расположения ООНовцев их под дулами автоматов разоружили и также избили. Тогда добровольцы выставили ультиматум: или десантник уедет, или русбат засыплют минами. Минометы, мол, уже наведены. «Голубые каски» пошли на попятную. Они не знали, что на все минометы была пара мин, а ведь лишь для пристрелки их понадобилось бы пара ящиков. Крендель был, конечно, серьезным минометчиком, но в данном случае наших десантников «взяли на понт». Как следствие, резко на убыль пошли совместные пьянки русских ООНовцев и добровольцев. Впрочем, какие-то русские продолжали водить с добровольцами знакомства – возможно, они должны были контролировать действия «наемников», точнее – отслеживать ту информацию, что крутилась в этой среде.

Еще несколько слов о жизни в Сараево. Питались русские, как и сербы, в столовой. Рацион там был стандартным. Утром – травяной чай и хлеб с маргарином и джемом. На обед и на ужин давали тарелку риса, фасоли или макарон с хлебом. И воду. Время от времени открывали также банки с консервированным перцем. Русским, как и всем прочим сербам, «приявленным» в общине, полагался паек. Он включал в себя небольшое количество продуктов муки, сахара, масла. Мясных консервов выдавалось две банки на месяц. Все эти консервы – чуть ли не собачья еда, шла по гуманитарным каналам. Получше с питанием обстояло дело на линии фронта, на положаях. Но и там основу составляла западная гуманитарная помощь. Сигареты выдавались в боях пачка в день на человека, в Сараево – время от времени. Русские подкармливались в кафанах – если заводились деньги или за счет сербов. Помогал также русбат и чаем, и сухпаями.

Отношения с ним были очень сложным. Часть русских десантников-ооновцев относилась к нам с явной симпатией. На их пост мы тоже захаживали в гости и смотрели боевики по видео. Другие же считали нас наемниками, и не верили, что добровольцы тут воюют не за деньги. В их головах это не укладывалось. Кто-то побаивался добровольцев, заслуженно или не очень.

Офицеры там были плохие физиогномисты. Когда я в Пале заговорил с одним из них, русский подполковник-ООновец ошарашено спросил меня: «Где ты так по-русски научился говорить?» – «В спецшколе,» – ответил я. Был там и момент ревности – они были профессионалы, мы – любители, но практики. Эти профи не знали, когда в бою клинит раскаленный автомат.

Но все же это были наши. И мы отмечали второго августа 1994 года день ВДВ. Ночью решили дать салют. Для этого на тромблоны закрепили «пластид» (пластиковую взрывчатку) и закрепили фитили, которые подожгли перед выстрелом. Чуть не случился «тяжелый случай» – фитиль уже горел, а холостой патрон, предназначенный для запуска тромблона, дал осечку. Все же обошлось без жертв. Другие два тромблона имели слишком длинные фитили – и в воздухе не взовались. Упали они где-то «там» – и этим внесли свою лепту в бесчисленные нарушения огня.

В августе 1994 в Сараево ночью выпал снег. Высокогорье – но для русских это было непривычно. Выйдя рано утром и увидев все белым, боец подумал: «Это кто ж тут столько наблевал?»

x x x

Повторю, хуже войны может быть только перемирие. Оно деморализует солдат и разлагает армию. Петр Малышев, переживший четыре перемирия в Приднестровье и Боснии, замечал, что во время перемирия гибнет больше всего людей. Это справедливо, четвертое перемирие он не пережил.

С 10 июня 1994 на всей территории Боснии было объявлено очередное перемирие – сроком на четыре месяца. Угроза применения силы к любой из сторон в случае нарушения ей договоренностей приводилась в исполнение лишь применительно к сербам. Так, мусульманское наступление под Олово и Нишичем в июле-августе 94-го вообще практически нигде не упоминалось. Возможно именно то, что ООН и НАТО закрыли глаза на столь явное нарушение перемирия, побудило сербов в знак протеста угнать с площадок у французов несколько единиц техники. (Имеются в виду сербская же техника, но отведенная от линии фронта на склады под охрану УНПРОФОРа) Тогда внимание обратили – ВВС НАТО нанесли удар по сербским позициям на Игмане (8-го августа) – на юго-западе от Сараево, напомнив о себе.

Олово не находится в зоне безопасности. Мусульманские атаки в сентябре на Илидже (в зоне безопасности) остались без наказания.

Осенью ООНовские войска пропустили мусульман через свои позиции на Игмане – и те заняли ряд позиций, с которых ранее (5 августа 1993) по соглашению с ООН ушли сербы.

В августе правительственные войска нанесли поражение формированиям Абдича и заняли город Велика Кладуша (на севере анклава Бихач). В октябре началось наступление мусульман в юго-восточном направлении из анклава Бихач. Сербы отступили. Собрав силы – в том числе из Краины – 1-го ноября начали контрнаступление. Под угрозой оказался город Бихач. Сербы вступили в него. Перемирие и блокада плохо сказывались на сербах, но успех их вдохновил.

С 21 ноября НАТО нанесло несколько авиационных ударов по Сербской Краине. Во время боев за Бихач хорваты провели свое наступление в центральной Боснии и захватили ранее удерживаемый сербами город Купрес.

События осени 1994 года опять подтверждают предвзятое отношение к сербам. Зоны безопасности используются мусульманами в качестве плацдармов для наступления на сербов, в то же время ответные адекватные действия сербов караются авиационными ударами ВВС НАТО.

В течение лета в Кассиндо (на юго-западе от Сараево) сформировалась группа из вновь прибывших из России – в составе кассиндольского батальона той же бригады – и действовала в 1995 году, до июля месяца.

Так заканчивается самая большая и вязкая глава этой книге. Вязкая – как эта проклятая позиционная война…