Текст книги "Копье Дракулы"

Автор книги: Михаил Палев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Это он вышел на меня через одного знакомого антиквара, – ответила Соколова. – Антиквар знал, что я для оформления старинного особняка подбираю соответствующие предметы. Шергин позвонил мне и предложил купить вот эти кинжалы. Мы встретились с ним, и я приобрела предметы за наличные деньги. Как оказалось, это было утром того дня, когда его убили. Похоже, что он торговал не только нелегальным антиквариатом.

– А сколько вы ему заплатили, если не секрет? – осторожно поинтересовался я.

– Теперь не секрет, – ответила Соколова. – За все шесть предметов десять тысяч евро наличными. Он попросил, чтобы деньги были купюрами по сто евро. Я передала ему пачку в банковской упаковке. Он разорвал упаковку и тщательно их пересчитал. Уже это говорит о многом, не правда ли?

– Что вы хотите этим сказать? – не понял я.

– Он не занимался торговлей антиквариатом, эти вещи попали к нему случайно, – пояснила Соколова. – Вначале он вообще заломил какую-то несусветную сумму, затем долго торговался. Но я сразу его раскусила: перехватила его утром, повертела перед носом живые деньги – он и сдался. И тщательно пересчитал деньги. Солидные люди так не делают. Думаю, что он нарвался на пулю, занявшись не своим делом. Ему бы ворованный медный провод в лом сдавать, а он в антикварные дела полез!

– Скажите, а сколько первоначально просил Шергин за кинжалы? – спросил я.

– Восемьдесят тысяч евро! – фыркнула Соколова. – За вещи сомнительного происхождения.

– Понятно, – кивнул Тавров и тут же задал вопрос: – А как Шергин вышел на антиквара, вашего знакомого? Ведь вы же сказали, что Шергин не был в этом деле профи. Как же он вышел на антиквара с нелегальным антиквариатом? Я знал двоих антикваров: это были очень осторожные люди, избегавшие сомнительных связей.

– Ну, это уж надо спросить его самого! – пожала плечами Соколова.

– Да, хотелось бы поговорить с этим антикваром, – согласился Тавров. – Вы можете дать его координаты?

– Легко! Подождите пару минут, я разыщу его визитку, – ответила Вероника Павловна и вышла из залы.

Отсутствовала она минут пять-шесть, а когда вернулась, передала Таврову визитку владельца антикварного салона Костецкого Игоря Львовича. На визитке был указан городской телефон.

– На телефоне сидит секретарь, – пояснила Вероника Павловна. – Вы представитесь, объясните причину звонка, и она соединит вас с Игорем Львовичем.

– Спасибо, Вероника Павловна! – поблагодарил Тавров, пряча визитку в бумажник. – Давайте снова вернемся к Шергину.

– Если тема не исчерпана, то давайте.

– Больше Шергин вам ничего не предлагал? – спросил Тавров, сверля Соколову испытующим взглядом.

– Больше ему нечего было предложить, – ответила Вероника Павловна, с легкой улыбкой встретив взгляд Таврова. – Правда, он пытался всучить мне под видом турецкой сабли полицейскую «селедку» времен Первой русской революции, но увидев, что я разбираюсь в предмете, больше не предпринимал попыток.

– А вы разбираетесь в старинном оружии? – насторожился Тавров. – Откуда такой интерес?

– Я разбираюсь во всем, что вызывает мой интерес, господин полковник в отставке! – с усмешкой сообщила Соколова. – Не терплю дилетантизма в других и не позволяю его себе. Кстати, Мечислав Мстиславович, а почему вы выступаете сейчас в качестве помощника частного детектива? Забросили литературу или собираете материал для новой книги?

Да, палец ей в рот не клади! Разумеется, прежде чем дать нам аудиенцию, Соколова навела о нас подробные справки.

– Э-э… – протянул я и улыбнулся, не зная, что ответить. Тавров пришел мне на помощь.

– Это я попросил Мечислава помочь мне в расследовании, поскольку он был другом убитого Шергина, – сообщил он.

– Вы вместе с ним лазили по подвалам? – удивленно подняла бровь Вероника Павловна.

– Нет, мы вместе учились в МАИ, – пояснил я.

– Один писатель, другой копатель… А кто же у нас строит самолеты? – с иронией поинтересовалась Соколова.

– Для меня это тоже загадка, – вздохнул я. Из всей нашей студенческой группы на сегодняшний день по специальности работал лишь один человек, и тот подрабатывал еще где-то на стороне.

– Ирония судьбы, – философски заметила Соколова и выжидающе взглянула на Таврова. Он понял знак, поднялся и сказал:

– Спасибо, Вероника Павловна, у нас больше нет к вам вопросов, – поблагодарил он. Я тоже было сделал попытку подняться из кресла, но так и замер, услышав вопрос Соколовой.

– Значит, вы больше не будете за мной следить? – поинтересовалась Вероника Павловна. Тавров с неподдельным изумлением взглянул сначала на Соколову, потом на меня. Я ответил таким же недоуменным взглядом.

– Однако… С чего вы решили, что мы за вами следим? – спросил Тавров, внимательно глядя на Соколову.

– У меня есть охрана и в ней работают профессионалы! – с апломбом ответила Вероника Павловна. – Они в таких вещах не ошибаются.

– Уверяю вас, что мое детективное агентство не имеет никакого отношения к организованной за вами слежке, – твердо заявил Тавров. – Слежка, как вы должны понимать сами, удовольствие не из дешевых. Если за вами действительно кто-то следит, то мы не имеем к этому ни малейшего отношения. Более того, слежка за вами вполне может быть связана с убийством Шергина.

– Это каким же образом? – вопросительно подняла бровь Вероника Павловна.

– Предположим, что кто-то хотел купить эти кинжалы у Шергина, но вы перехватили их, – объяснил Тавров. – Ведь вы встречались с Шергиным за каких-нибудь пять часов до его гибели. И киллер пошел на большой риск, войдя в зал ресторана, чтобы похитить планшет Шергина.

– Да бросьте! – усмехнулась Вероника Павловна. – Я консультировалась у экспертов: эти кинжалы не представляют особенной исторической ценности. Обычный антиквариат. И если бы на них были официально оформлены документы, все равно их цена не увеличилась бы даже в два раза по сравнению с той, что заплатила я.

– Не могу согласиться с вами, – заметил Тавров. – А что, если у этих кинжалов есть история, которую не знаете ни вы, ни ваш эксперт? Представьте, что эта коллекция кинжалов принадлежала Ивану Грозному или королю Фридриху Великому? Или даже самому Дракуле?

– Дракуле? – изумленно вскинула глаза на Таврова Вероника Павловна. – Но почему Дракуле?

Глава 6

– Или Брэду Питту. Просто для примера, – с улыбкой пояснил Тавров после едва заметной паузы. – Просто я хочу подчеркнуть, что в таком случае ценность этих кинжалов возрастет даже не в два раза, а сразу в десять! А уж сколько за них дадут на аукционе, тут и предположить невозможно. Разумеется, если будут существовать убедительные доказательства принадлежности этих артефактов той или иной известной личности.

– У меня таких доказательств нет, – развела руками Вероника Павловна. – Но если вдруг вы их обнаружите, то милости прошу! Я даже возмещу расходы и выплачу вам вознаграждение за поиски таких доказательств. Если вы их найдете, разумеется.

– Кстати, сегодня вечером я должен получить дополнительные материалы, касающиеся этих кинжалов, – сообщил Тавров. – Если вам интересно, то позвоните мне завтра, и мы договоримся о встрече. Или просто подъезжайте в офис в любое удобное для вас время. Я там буду с десяти утра и до десяти вечера.

Тавров достал из бумажника визитку и положил ее на столик. Я думал, что мы уходим, но Тавров вдруг спросил у Соколовой:

– Вероника Павловна! А я мог бы поговорить с теми вашими профессионалами, которые обнаружили слежку?

– А почему нет? – пожала плечами Соколова и позвонила в колокольчик. Почти мгновенно в дверях появился дворецкий, словно стоял за дверями наготове.

– Викентий! Пригласите Владимира Андреевича.

Дворецкий молча наклонил голову и скрылся. Спустя пару минут в залу уверенными шагами вошел плотный мужчина в дорогом костюме.

– Владимир Андреевич Лаврушин руководит моей службой безопасности, он ответит на все ваши вопросы, – пояснила Вероника Павловна. – Владимир Андреевич! Это частный детектив господин Тавров и его помощник господин Булгарин. Они расследуют убийство одного моего знакомого и заинтересовались загадочной слежкой, которую вы обнаружили пару недель назад. Пообщайтесь с коллегами! А я вас покину, господа, мне надо поработать с документами.

Вероника Павловна вышла, оставив нас наедине со своим главным охранником.

Лаврушин оглядел нас с Тавровым цепким взглядом и проговорил:

– Я к вашим услугам, господа.

– Вы давно возглавляете службу безопасности в компании Соколовой? – спросил Тавров.

– Служба безопасности – слишком громко сказано! – усмехнулся Лаврушин. – Как таковой службы безопасности в компании «Сеть косметических салонов Вета Михай» нет. Я был принят на работу Вероникой Павловной пятнадцать лет назад в качестве личного телохранителя. Выбор объяснялся тем, что я успел поработать в Девятом управлении КГБ, занимавшемся охраной руководителей партии и правительства. Затем я получил сертификат телохранителя, поработал в охране ВИП-персон… В общем, Вероника Павловна пригласила меня как одного из лучших. Сейчас в охране Павловны занято, кроме меня, еще двое: Саша Порхов и Леня Крутов. Порхов выполняет функции водителя-телохранителя, а Леня в основном занят техническими вопросами: вычисление прослушки, видеонаблюдение за объектами и так далее. Люди отобраны мною лично, не раз проверены и перепроверены. Когда я обнаружил, что за нами ведется слежка, то я попросил Веронику Павловну принять на работу еще одного охранника, но она отказала. К моему глубокому сожалению, она недооценивает риск.

– А как вы обнаружили слежку? – поинтересовался я.

– Это несложно, – сдержанно улыбнулся Лаврушин. – Примерно две недели нас водили. На двух машинах посменно. Я пробил номера машин и оказалось, что их владельцы давно проживают за границей. Так что машинами, скорее всего, управляют по доверенностям. Я не стал дальше выяснять, чтобы не привлечь внимание, тем более что моя забота – исключительно безопасность Вероники Павловны. Если это действительно подготовка покушения, то следившие за нами и киллер никак не связаны друг с другом и вряд ли даже знают заказчика. Пасли только в течение дня, отслеживали поездки Вероники Павловны. Прослушки не обнаружено. Но настораживает то, что уже четыре дня слежки нет. И это меня очень беспокоит.

– Раз они прекратили слежку, значит, выяснили, что хотели, – заметил Тавров.

– Вот именно! – воскликнул Лаврушин. – А если они составляли график для киллера? Эта мысль и не покидает меня с самого начала.

– А кто тогда заказчик? Кто-то хочет завладеть сетью косметических салонов? – спросил я.

– Дело в том, что Веронике Павловне принадлежит доля в нескольких компаниях, преимущественно занимающихся производством косметических средств, – пояснил Лаврушин. – Ну а партнеры по бизнесу всегда являются источником повышенного риска.

– Но, надо полагать, не единственным? – вмешался Тавров.

– Еще, разумеется, источником повышенного риска могут являться родственники, но у Вероники Павловны из родственников только один сын, который учится в Англии, – сообщил Лаврушин.

– Он несовершеннолетний? – тут же спросил Тавров.

– Ему шестнадцать лет.

– Тогда в случае внезапной смерти Вероники Павловны для мальчика должен быть назначен опекун, – тут же сделал вывод Тавров. – Вы знаете, кто это может быть?

– Вероника Павловна по жизни человек предусмотрительный и оставила распоряжения на такой случай, – ответил Лаврушин. – В завещании она определила двух опекунов: Марию Ивашкевич и Аркадия Вахрушина.

– А почему именно они? Что вы можете сказать о них? – спросил Тавров.

– Не очень много, поскольку они входят в ближний круг Вероники Павловны очень давно, – признался Лаврушин. – И если все остальные сотрудники, начиная от дворецкого Викентия и заканчивая уборщицей в бутовском салоне, проверены мною досконально, то о Марии и Аркадии я знаю только самую общую информацию. Я не буду о них говорить с Вероникой Павловной. Но вы сами при желании можете все узнать. Что касается наемного персонала, то здесь я вам могу предоставить исчерпывающую иноформацию.

– А кто из наемного персонала пользуется наибольшим доверием Вероники Павловны? – поинтересовался я.

– Я и дворецкий Викентий, – без колебаний отозвался Лаврушин. – Викентий когда-то работал в обслуге правительственных дач. Вероника Павловна любит работников старой школы. Как она говорит: «Таких нынче не делают». Вот, в общем, все. Что-нибудь еще?

– Скажите, а почему сеть косметических салонов называется «Вета Михай»? – спросил я, сам не знаю почему. Вопрос поставил в тупик Лаврушина. Он озадаченно потер затылок и развел руками:

– Честно говоря, я не в курсе! Извините, но я не приучен задавать лишних вопросов начальству. Если для вас это важно, я могу выяснить у Вероники Павловны.

– Не стоит, это просто из любопытства… Спасибо, Владимир Андреевич! – поблагодарил Тавров, бросив на меня косой взгляд. Они с Лаврушиным обменялись визитками, и на этом мы откланялись.

* * *

– Слава! – укоризненно сказал мне Тавров, когда мы вышли на улицу. – Зачем ты влез с «Ветой Михай»?! Это может насторожить Соколову, она подумает, что мы копаемся в деталях ее биографии.

– Неужели? – удивился я. – Вот уж не подумал, что это может иметь значение.

– Сейчас все может иметь значение! – назидательно заметил Тавров.

– Валерий Иванович! Что за дополнительные материалы, касающиеся кинжалов, вы должны получить? – спросил я.

– Ничего такого, чего бы ты не знал, – уклончиво ответил Тавров. – Есть одна задумка, но не хочу тебе сейчас рассказывать только по одной причине: не желаю выглядеть дураком, если она не сработает. Без обид, ладно?

– А как вы думаете, возможная слежка за Соколовой может иметь отношение к убийству Шергина? – сменил я тему. – Все-таки она занимается бизнесом, так что мало ли кто может за ней следить. И Лаврушин убежден, что слежка была прелюдией к покушению на Соколову.

– И это мы тоже попробуем выяснить завтра, – отозвался Тавров. – Надеюсь, что госпожа Соколова доживет до завтра.

Последняя его фраза показалась бы циничной, если бы ни неподдельная озабоченность, прозвучавшая в его голосе.

– Тогда до завтра? – спросил я.

– Давай-ка проедемся в этот антикварный салон, – предложил Тавров. – Звонить не будем, чтобы у господина Костецкого не возникло искушения уклониться от встречи.

* * *

Тавровский замысел внезапного набега увенчался полным успехом. Когда мы вошли в небольшой зал антикварного салона, там находился один-единственный мужчина, оказавшийся именно владельцем данного заведения Костецким Игорем Львовичем. Игорь Львович без всякого волнения отнесся к нашему появлению, провел нас в свой кабинет, любезно предложил кофе и лишь после этого осведомился о цели нашего визита.

– Скажите, Игорь Львович, а вы знали человека по имени Сергей Шергин? – спросил Тавров.

– Шергин? Шергин… Нет, не припоминаю, – ответил Костецкий.

– Разве он не предлагал вам чуть больше месяца назад шесть средневековых кинжалов? – задал более конкретный вопрос Тавров.

– Кинжалы? – воскликнул Костецкий и рассмеялся. – Ах, этот… Извините, просто я не знал его фамилии. Дело в том, что он сам позвонил по телефону и представился как диггер Шерхан. Сообщил, что нашел шесть настоящих средневековых кинжалов и хочет мне их предложить.

– И что же вы ему ответили? – поинтересовался Тавров.

– Зачем мне антиквариат сомнительного происхождения? – усмехнулся Костецкий. – Получить неприятности с законом из-за предмета, которому красная цена три-четыре тысячи евро? Нет уж, увольте! Так я ему и сказал.

– А вы рекомендовали ему обратиться к госпоже Соколовой? – спросил я.

– Да, рекомендовал, – подтвердил Костецкий. – Дело в том, что Вероника Павловна оформляет себе особняк и приобрела у меня много предметов старины. Она – мой самый лучший клиент, поэтому я и счел возможным порекомендовать…

– Предметы сомнительного происхождения? – ехидно напомнил Тавров.

– У госпожи Соколовой есть достаточные средства для оплаты услуг любого эксперта, – невозмутимо ответил Костецкий. – Я всего лишь оказал ей любезность и даже не взял комиссии за посредничество, хотя сделка состоялась.

– А Шергин звонил вам на мобильный телефон? – спросил Тавров.

– Нет, что вы! Разумеется, на городской, через моего секретаря.

Больше нам выяснять у Костецкого было нечего, и мы с Тавровым покинули салон.

– Не так я провел беседу! – с досадой сказал Тавров. – Надо было… ладно, чего уж говорить! Ничего, завтра я такой ошибки не допущу!

– Завтра? Вы о чем? – не понял я.

– О беседе с Соколовой, – пояснил Тавров.

– Думаете, что она завтра приедет к вам в офис? – усомнился я.

– Убежден! – уверенно заявил Тавров. – Причем еще до обеда!

* * *

Накануне я лег спать поздно: писал новый роман аж до пяти часов утра и потому проснулся уже во втором часу дня. Не успел я позавтракать, как мне позвонил Тавров.

– Она у меня уже побывала! – с нескрываемым торжеством сообщил он мне.

– Кто? – не понял я.

– Да Соколова же! – нетерпеливо воскликнул Тавров. – Есть кое-какая информация к размышлению. Приезжай ко мне в офис, помозгуем!

Мне не терпелось узнать, что же там нарыл Тавров, поэтому уже через десять минут я выскочил на лестничную площадку.

* * *

Мороз на улице ослаб, но зато густо повалил снег. Не то чтобы метель, но снег шел не переставая. Как всегда, когда Снежная королева объявляет нам очередную войну, первыми в плен сдаются те люди, которые должны чистить ступеньки в подземных переходах. Я двумя руками цеплялся за поручни, спускаясь по лестнице, и проклинал неизменно снежную русскую зиму. Все! Надоело! При малейшей возможности уеду доживать век туда, где снег видят только на картинках… хотя бы в Сочи.

Когда я вошел в кабинет Таврова, то увидел, что Тавров сидит за своим столом вместе с каким-то незнакомым мне человеком средних лет: лысоватым худощавым блондином в очках. Они напряженно смотрели в экран монитора. Увидев меня, Тавров предложил:

– Слава! Иди сюда! Хочу кое-что показать.

Сгорая от любопытства, я протиснулся между стенкой и спинками кресел Таврова и его посетителя и взглянул на экран. К моему удивлению, я увидел на экране кабинет Таврова. Самого Таврова в кадре не было: камера была направлена на большое кресло для посетителей, стоящее по другую сторону стола. В кресле сидела Вероника Павловна Соколова. Послышался голос Таврова из-за кадра:

– Тут ко мне по электронной почте поступила фотография любопытного предмета. Посмотрите, незнаком ли он вам?

В кадре появилась рука Таврова, держащая фотографию. Он передал ее Соколовой, та взяла ее и несколько мгновений всматривалась, затем вернула Таврову, прокомментировав равнодушным тоном:

– Нет, в первый раз вижу. Что это такое?

Ее равнодушие показалось мне нарочитым.

– Это наконечник копья, – пояснил голос Таврова. – Дело в том, что одному человеку Шергин предлагал те самые кинжалы, которые продал затем вам. Вместе с ними он предлагал и этот наконечник копья. Поэтому я конкретизирую вопрос: предлагал ли вам Шергин купить у него подобный наконечник?

– Нет, – решительно отказалась Вероника Павловна. – Я же сказала, что вижу этот предмет в первый раз. Видимо, он успел его продать кому-то другому.

– Ну что же… Спасибо, не смею вас больше задерживать.

Соколова встала из кресла и вышла. Запись закончилась.

– Так… Давайте-ка я вас представлю, – спохватился Тавров. – Слава, ты в кресло садись, напротив… Это мой помощник, известный писатель Мечислав Мстиславович Булгарин. Эксперт-психолог Варников Дмитрий Николаевич. Ну-с, что скажешь, эксперт?

– Однозначно скажу: она уже видела этот предмет раньше, – уверенно заключил Варников. – Было заметно, как она напряглась, когда взяла фотографию. И это напряжение не покидало ее до конца. А взгляд? Не буду вдаваться в подробности, но он выдает лгунью с головой! Тут даже полиграф не нужен.

– Спасибо, Дима! Ты мне очень помог, – с чувством произнес Тавров, тряся руку Варникову.

– Не за что! – отозвался тот. – Случай достаточно простой. Всех благ!

Он пожал мне руку на прощание и вышел из кабинета. Я слышал, как он попрощался с секретарем Таврова Катей, и почти сразу хлопнула входная дверь.

– Вот так! – посмотрел на меня Тавров. Я уже успел усесться в кресло, где недавно сидела Соколова. – Вероника Павловна, несомненно, видела этот наконечник копья, но почему-то это скрывает. Какие сделаем выводы?

– Неужели она замешана в убийстве Шергина? – недоверчиво спросил я.

– Вполне годится в качестве рабочей версии, – согласился Тавров. – Вполне возможно, что наконечник копья у нее. Но ведь лжет не она одна: в отношении копья мы имеем факт лжи со стороны покойного Георгеску. Вопрос: связаны ли эти две лжи друг с другом?

– Разумеется, связаны, – высказал я убеждение. – Георгеску стремился лично заполучить копье, убедив Причарда в том, что копье и кинжалы не относятся к эпохе Влада Дракулы. А, похоже, что копье вместе с кинжалами в итоге заполучила Вероника Павловна. Вот только почему кинжалы она выставила напоказ, а копье спрятала?

– Надо полагать, настоящую ценность представляет именно копье, – предположил Тавров. – Ведь, по словам Причарда, Шергин пытался сбыть кинжалы в комплекте с копьем.

– Тогда мы получаем вот что: и Георгеску, и Соколова считали копье ценным артефактом, – принялся рассуждать я. – Возможно, даже подлинным копьем Дракулы. Но откуда это следует? Совпадение эпох? Во времена Дракулы таких копий была не одна сотня тысяч! Может, на копье были надписи, позволяющие его идентифицировать?

– Нет, – отрицательно покачал головой Тавров. – Я обнаружил, что Шергин сделал две фотографии копья и по две фотографии каждого кинжала. И лишь при внимательном рассмотрении я выяснил, что вторые фотографии не являются копиями первых, а фиксируют обратные стороны артефактов. Фотографии сделаны в хорошем разрешении в режиме макросъемки, так что можно хорошо рассмотреть детали. Никаких надписей на наконечнике копья нет. Можешь сам убедиться, если хочешь!

– Но каким-то образом Георгеску и Соколова копье идентифицировали? – не сдавался я. – Сейчас этот секрет знает только Соколова: Георгеску унес его в могилу. А ну как Лаврушин прав, и в ближайшее время Соколову попытаются отправить вслед за Шергиным и Георгеску? Я верю, что Лаврушин мастер своего дела, но и мастерам часто не везет. Короче: не побеседовать ли нам по душам с Вероникой Павловной, пока она еще жива и здорова?

– Возможно, – согласился Тавров. – Но не сейчас. Тут я выяснил одну любопытную вещь… Возможно, что и будет результат. В общем, подождем пару-тройку дней.

* * *

Честно говоря, я пришел к выводу, что наше расследование зашло в тупик, поэтому вернулся к своим делам, которые порядочно запустил за время острой детективной лихорадки. Погрузившись в свои проблемы, я не сразу понял, о чем идет речь, когда Тавров спустя три дня после нашей встречи позвонил мне и торжествующе сообщил:

– Как и следовало ожидать, антиквар нам соврал!

– В смысле? – не понял я. Я уже успел подзабыть наш визит к антиквару Костецкому.

– Он сказал, что Шергин звонил ему, представившись диггером Шерханом, так?

– Вроде так, – начал припоминать я.

– Так вот: совершенно случайно за этим антикваром уже три месяца ведут наблюдение, как это принято выражаться, компетентные органы. Его подозревают в организации канала контрабанды антиквариата и похищенных культурных ценностей. В частности, в рамках этого дела уже три месяца прослушивается его телефон и ведется наблюдение за салоном. Мы попали в поле зрения следователя, позавчера он пригласил меня для беседы, и вот, что удалось выяснить… Але, ты слушаешь?

– Да-да, конечно!

– Так вот: в течение последних трех месяцев по телефону салона никто не звонил Костецкому по поводу продажи кинжалов. Зато в тот день и в то время, когда мы сидели в особняке Вероники Павловны Соколовой, на мобильный телефон Костецкого поступил звонок с другого мобильного телефона, зарегистрированного на имя Лаврушина Владимира Андреевича. Кстати, я позвонил по этому номеру, и трубку взяла сама Вероника Павловна. Что это означает?

– То, что она тогда вышла не только для того, чтобы найти визитку Костецкого, но и чтобы позвонить ему и попросить подтвердить ее версию, – догадался я. – Она познакомилась с Шергиным совсем не через Костецкого, но говорить правду не хочет!

– Ай, молодца! – похвалил Тавров. – Теперь хорошо бы понять: что именно скрывает Вероника Павловна?

– Может, пригласить еще раз психолога и прямо в лоб спросить ее об этом? – в запале предложил я.

– Ага! И заодно спросить Лаврушина, не он ли застрелил Шергина? – ухмыльнулся Тавров. – Так и мы рискуем не дожить до весны. Нет уж! Горячиться не будем. Тут материалы по Георгеску должны прийти со дня на день. Вот и подождем. Посмотрим: может, что там накопаем.

* * *

Ожидание материалов на Георгеску было разбавлено забавным эпизодом: мне вдруг позвонил Константин.

– Здорово, Слава! – радостно заорал он в трубку. – Как жизнь?

– Нормально, – осторожно отозвался я и тут же настороженно спросил: – А что это ты так рано вернулся из Дубая?

– Удачно сложились звезды! – хохотнул Константин.

– А как там Ирина? – спросил я больше из приличия.

– Понятия не имею! – жизнерадостно отозвался Константин.

Его нездоровая жизнерадостность заронила в мою душу подозрения.

– Как это не знаешь? – удивился я. – Разве вы не вместе приехали из Дубая?

– Слава богу, нет! – ликующе сообщил Константин. – Ирку я продал.

– Что?! Где?!

– Как – где? Там, в Дубае!

Простые подозрения в моей душе выросли до уровня ужасных подозрений.

– Надеюсь, что ты продал ее не в публичный дом, а в приличный гарем состоятельного эмира? – осторожно осведомился я.

– С ума сошел?! – негодующе воскликнул Константин. – Это я образно выразился!

– Ну, слава богу! – облегченно выдохнул я. – Тогда рассказывай.

Едва они прилетели в Дубай, как Ирина сразу потащила его выбирать шубу. Вполне возможно, что в Дубае шубы стоят в разы дешевле, чем в Москве. Но если у человека есть деньги только на «Ладу Приору», то он при всем желании не сможет купить Ламборгини даже за четверть цены!

Константину с трудом удалось отговорить Ирину от немедленной покупки шубы. Решающим аргументом оказалась возможность кражи шубы из гостиничного номера обслуживающим персоналом. Не знаю, имели ли место такие факты – скорее всего, нет. Но на Ирину этот аргумент произвел впечатление, и она скрепя сердце решилась отложить покупку вожделенной одежды из невинноубиенных норок на самый последний день отдыха. Таким образом, Константин получил желанную отсрочку. И использовал ее на все сто!

Во время ужина в ресторане Константин увидел, что они стали объектом пристального внимания одного русского туриста. Константин вначале не мог понять, где он его видел. Точно так же он не мог определить, кто является объектом пристального внимания этого русского: он сам или Ирина. Однако, как это свойственно компатриотам, они быстро оказались за одним столиком, и выяснилось, что оба фактора имели значение: русский оказался Владимиром Кульчицким, учившимся в альма-матер на курс старше и признавшим в Константине истинного маевца, и ему понравилась Ирина. Более того, Константин и Владимир жили в одной общаге и неоднократно встречались. Разумеется, последний факт потребовал немедленного «отмечания», что и было сделано. Ирина моментально отметила, что Владимир, несомненно, имеет более высокий жизненный статус, нежели Константин, и «сделала стойку». Ей предстояло решить проблему: избавиться от Константина и причалить к Владимиру. Но как это сделать, если Константин привез ее в Дубай за свой счет и обратные билеты находятся у него? Для решения проблемы Ирина удалилась в туалет «попудрить носик». Вряд ли это оживило ее скромные мыслительные способности, но инстинкт женщины подсказал ей, что мужчины, как обычно, сами возьмутся за решение ее проблем. Инстинкт ее не обманул.

После ухода Ирины за столиком воцарилось тягостное молчание: никто из мужчин не знал, как приступить к делу. Наконец Константин, как наиболее заинтересованная сторона, проявил инициативу.

– Восхитительная женщина! – с придыханием произнес он, проглатывая порцию виски.

– Да! – с готовностью откликнулся Владимир и тут же принялся прощупывать почву:

– Жена?

– Нет, что ты! – замахал руками Константин. – Познакомились перед отъездом. Даже не подруга, а попутчица.

– Ага, понятно, – кивнул Владимир, на глазах оживляясь, и заказал бутылку французского коньяка. Это был ясный сигнал, и Константин перешел к откровенному разъяснению положения вещей.

– Скажу честно, я в несколько затруднительном положении, – начал он, вдохновенно конструируя версию событий, которая окажется не унизительной для него и великодушной для Владимира. – Только приехал, как начала названивать супруга.

Никакой супруги у Константина отродясь не было, но это был совершенно необходимый элемент выхода из сложного положения.

– Да уж! Они всегда звонят не вовремя! – поддакнул профессиональный холостяк Владимир.

– Более того, она что-то заподозрила и, того и гляди, сюда припрется, – сокрушенно сообщил Константин. Владимир сочувственно кивнул в ответ и щедрой рукой наполнил коньяком бокалы. Глотнув янтарной жидкости и узрев на этикетке магические буквы ХО, Константин ощутил прилив вдохновения и перешел к заключительной части истории:

– Короче, мне срочно надо лететь в Москву, но не знаю, как об этом сказать Ирке. И бросить просто так ее не могу! Понимаешь?

– Понимаю! – сочувственно откликнулся Владимир, предлагая роскошную сигару Константину. Окутавшись ароматным дымом, Константин вопросительно взглянул на Владимира и задал вопрос в лоб:

– А ты не возьмешь на себя заботу об Ирине? Я вижу, что она тебе нравится. Мне так неудобно ее внезапно бросить: она достойная женщина!

– Раз уж так сложились обстоятельства, то ничего не поделаешь! – философски заметил Владимир. – Не разрушать же семью, в конце концов! А как же дети? Имущество наконец? Имущество, кстати, хрен так просто поделишь! Когда я разводился в последний раз…

Константин обеспокоился – рассказ о дележе совместно нажитого имущества мог занять не один час, а Ирка могла вернуться с минуты на минуту. Поэтому он пресек порыв Владимира вопросом в лоб:

– Так ты готов позаботиться об Ирине? Скажи прямо и твердо: она мне небезразлична и я должен быть уверен, что ей будет хорошо! И еще я обещал купить ей здесь шубу…

Константин сокрушенно вздохнул, но Владимир великодушно заверил:

– Не бери в голову! Я ей шубу хоть завтра куплю! Но… как все это реализовать? Как сделать так, чтобы она от тебя ушла ко мне?

Однако план действий у Константина уже сложился.

– Да очень просто! – заявил он. – Улечу первым же рейсом в Москву, а ее билет спущу в унитаз. И куда она, на хрен, денется? Знакомого шейха у нее здесь нет!