Текст книги "Щит"
Автор книги: Михаил Рагимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
Река Ока, лето 6447 от Сотворения мира, серпень
– Надеть брони!
Звучные крики командиров разнеслись над водой, но дружинники и сами не зевали. События прямо по курсу были понятны и так. Уменьшенная копия вятичских лодий, под завязку забитая оружными людьми, уверенно догоняла большой парусник, сильно напоминавший арабский дхоу. Гадать о намерениях преследователей не приходилось: обе стороны вовсю обменивались стрелами.
– Ушкуйники купца потрошат, – уверенно произнес сотник, стоящий на носу вместе с Серым и Светленом. – Только непонятно как-то.
– Чего непонятного? – спросил воевода.
– Одной соймой араба не взять, – попытался объяснить сотник. – У купца только охраны больше, чем на лодье народу. Обычно новгородцы в такую сечу не лезут. Они считать хорошо умеют. А тут как оглашенные ломятся.
Тем временем погоня завершилась: с соймы взлетели крюки, зацепились за борта. Нескольких арабов, попытавшихся обрезать веревки, мигом истыкали стрелами. Корабли сошлись бортами, и ушкуйники полезли на абордаж, не обращая внимания ни на подходящие лодьи, ни на то, что их кораблик значительно меньше «араба».
– Разберемся, – сказал Светлен и скомандовал: – Берем с двух сторон. Кто сдастся, с теми и говорить будем.
На передних лодьях чаще замелькали весла. Корабли разошлись, беря сцепившиеся суда «в клещи». Теперь крючья полетели уже с вятичских судов. Добрая сотня луков уставилась на сошедшихся в клинче «араба» и «новгородца». С лодий, не дожидаясь, пока подойдут вплотную, начали перепрыгивать абордажные команды. А у Серого мелькнула мысль о необходимости организации пары-тройки бригад морской пехоты. Пригодятся…
– А ну, люди добрые и не злые, бросай сечу! – в этом времени голос уважающему себя командиру надо иметь соответствующий. Матюгальников не изобрели, радиомашин – тем более. Во как Светлен орет, куда там иерихонским трубам. Сразу понятно, что князь. – Ответствуйте, что не поделили? А не то всех перебьем!
Схватка на борту помалу утихла. Что толку ратиться, если победителя не будет? А через пять частей на палубе купца ушкуйников отделили от хозяев корабля стеной дружинников. После этого на борт ступил Светлен, а за ним и Серый с Изяславом и Вашко перебрались.
– Ну? – спросил, грозно хмуря брови, древлянин у молчавших поединщиков. – Говорить по одному! – тут же пресек он попытку обеих сторон орать одновременно.
Серому не нравились ни смуглые, похожие на хазар торговцы, ни разнокалиберные новгородцы, очень уж напоминающие обычных разбойников. Впрочем, если разобраться, ушкуйники и есть тати. Разве что со временем могут остепениться. Чаще в легендах о благородных предках.
– Первыми – потерпевшие! – уточнил воевода.
Из толпы «купцов» вышел крепкий мужчина средних лет. Брюшко уже просматривалось на плотно сбитом теле, но ощущалось, что окончательно форму купец еще не потерял.
– Я – Гияс ибн Абу-л-Фатх аль-Нишапури, о, Великий Князь, – произнес он, склонив голову в поклоне, – скромный купец из Багдада, никчемная пыль у сапог твоих. Аллах милосердный надоумил меня покупать меха в землях чуди и словенских ильмен, и сейчас я возвращаюсь домой. Но эти дети лесных шакалов, – толстый палец уткнулся в сторону мигом схватившихся за топоры новгородцев, – решили злодейски отобрать плоды моих скромных трудов, и если бы не милость Аллаха, приведшего Великого Князя на помощь своему скромному рабу, то не спасти мне своего богатства и жизни. Эти презренные даже не понимают, что мои товары не нужны им, ибо они могут сами добыть их в своих лесах, если сменят презренное ремесло разбойника на достойный и праведный труд честного человека…
Араб говорил чисто. Даже ярко выраженный новгородский выговор наличествовал. Уроженца других мест выдавала излишняя цветистость речи. Ну и ярко-рыжая борода, выкрашенная хной и старательно завитая, смуглая кожа да чалма на голове.
– Нечисто здесь, – шепнул Изяслав Вашко. – Ушкуйники не дураки…
– Угу, – кивнул тот. – С детства не люблю смуглых и бородатых.
Тем временем Светлен властным жестом оборвал излияния купца и обратил взор на ушкуйников, давая им слово.
– Мы не тати, князь, – пробасил здоровенный парень, так и продолжающий держать в деснице огромную палицу, – Пивень я, коваль. Прикажи трюмы проверить у «гостя», поймешь, зачем мы за ним от самого Новогорода погоню учинили. Лучше всяких слов будет!
– О, Великий, – возмутился араб, – мой груз лишь меха, новгородские мечи да свейские брони! Аллах покарал этих людей за их злодеяния! Их разум помутился…
Светлен жестом оборвал витиеватую речь в самом начале и недовольно посмотрел на ушкуйника:
– Может, хватит? Мне только и надо, что с вами в загадки играть.
– Невесту он мою украл! Как они ушли от Новограда, так и пропала Забава. Некому больше!
Купец аж задохнулся от возмущения.
– Как можешь ты, князь, в своем присутствии терпеть столь наглую ложь?! Разве уважающий себя купец будет торговать людьми, словно презренный работорговец! Тем более красть чужую невесту! Аллах никогда не простит подобного и накажет вероотступника…
– Не торопись, купец. Если на корабле нет пленницы, тебе нечего бояться. Жерех, Прасол, осмотрите судно.
Названные воины, вскинули ладони к вискам, придерживаясь подсмотренного у русинов и понравившегося обычая, и тут же нырнули в надстройку.
Изяслав тронул за руку воеводу и прошептал:
– Врет купец!
Серый кивнул и обратился к Светлену:
– Пусть и мой парень глянет. Будет, что Ярославу доложить. Здесь все же вятичская земля.
– Кривичская, – уточнил Светлен. – Но пускай.
Купец вскинулся, пытаясь что-то сказать, но Изяслав вслед за киевлянами исчез в открытой двери. Всех троих не было довольно долго. Наконец Жерех выбрался наружу и доложил:
– Русин не уймется все. Ищет чего-то, хоть и так ясно, что чисто здесь.
И быстро-быстро выкинул «рожками» два пальца из кулака. Оружие дружинников мгновенно уставилось на арабов. Те послушно подняли руки. На палубу дхоу со звоном и лязгами начало падать оружие. Аль-Нишапури попытался изобразить мгновенно посеревшей рожей удивление, но тут же сник: взгляд князя был страшен.
– Вот так лучше, – довольно усмехнулся Жерех, дождавшись, пока последнего араба скрутят по рукам и ногам. – Потайное дно девками забито. И вход запрятан хитро, кабы не русин, в жизни не найти…
Серый до этого дня и не подозревал, какого совершенства, оказывается, он достиг в искусстве ругани. При виде бледных, осунувшихся девчонок, которых выносили из трюма «купца», матерные слова сами выстраивались в конструкции, рядом с которыми любые небоскребы будущего смотрелись спичечными коробками, а Останкинская телебашня – воткнутой в песок зубочисткой. Девчонок еще и накачали какой-то гадостью. Судя по всему, из опиатов. Чтобы лежали и не дергались…
Краем уха воевода слышал, как Изяслав объяснял Жереху логику своих действий.
– Лодья уж больно большая, на таких по морю-окияну ходить, а не по верховьям речным шарахаться. Эту громадину на любом волоке проклянут три раза. Нормальный торговец две поменьше возьмет – куда удобней. А араб дхоу потащил. К тому же в товаре брехня вылезла. Брони у свеев – дерьмо полное, они сами у франков и венедов доспех скупают. Мечи новгородские – еще ладно, мог араб на харалуг польститься.
– Мог, – согласился немолодой уже дружинник. – Ихние сабли на морозе нашем рассыпаются.
– Рассыпаются, – продолжил нить рассуждений Изяслав. – Вот только в Киеве не хуже оружейные мастера. Нет смысла столько верст отмахивать, если на Подоле можно купно дешевле взять.
– Во! И ехать за ними ближе! А меха у чуди брать – глупость пребольшая. У вятичей и полян зверь тот же, а выделка лучше. И цены равны. И товар, что он на север повез, можно было в Кордно распродать с большей прибылью. Или в Киеве. Туда он и должен был пойти. А он в Новоград поперся! – продолжил Жерех, выполняющий при Светлене еще и задачи таможни.
Изя кивнул и продолжил:
– И я о том. А в трюме? Палуба над водой на косую сажень торчит, а внутри даже мне пригибаться приходится. Груз как попало лежит, все горницы крохотные. Хотели запутать, чтобы не сообразили, что внутри места слишком мало.
– Про вход-то как догадался?
– Так не делает себе нормальный человек в трюме светлицу. Для того надстройка есть. И как бы он роскошь ни любил, а ковры на стенах в походе – перебор! Вот и сорвал. А дальше – ты сам видел!
– Слушай, Слав, а иди к нам на службу! – неожиданно предложил Жерех. – Все бабы твои будут!
– Нас и тут неплохо кормят, – подмигнул Изяслав дружиннику.
Воевода подумал, что надо не забыть похвалить подчиненного, отлично парень сработал, но не успел. Вашко принял очередную девчонку, беспомощно висящую кулем на чужих руках, и обалдело уставился на черную кожаную косуху с клепками из нержавейки, по-модному рваные джинсы, кроссовки «Nike» и волосы ядовито-фиолетового цвета.
Дружинники шарахнулись от русина в стороны, хватаясь кто за обереги, кто за оружие.
– Мавка! – выдавил кто-то. – Защити, Мать-Мокошь!
Светлен коротко выдохнул, нахмурился и потащил из ножен меч. Кто ж, если не князь, своих людей прикроет, а злу, из Нави идущему, укорот даст?
В голове у Серого всполошенными птицами запрыгали мысли. Каким бы ветром ни занесло сюда такое чудо, его надо спасать. Срочно. Уже Изяслав положил руку на рукоять, запрыгнул на борт Заслав… Чуют ребята, что дело запахло жареным…
– Не торопись, князь, – протянул воевода. – Не стоит мечом зазря махать. Не мавка это. Так одеваются шаманки у южаков, соседей наших. И волосы красят травками тайными. Только не шаманка она, коли араб ее пленить сумел. Недоучена еще.
– Уверен? – сам Светлен уверен явно не был. – А почему она связана?
– У купца спроси! Нет в ней зла. Разве как в любой бабе. В себя придет, поговорим…
Калуга, год 2007 от Рождества Христова, май
Она была удивительно везучей с самого детства. На редкость везучей. На контрольных попадались те задачи, решение которых Галке было известно. Любой тест девочка проходила на «ура», безошибочно угадывая правильные ответы. Мальчишки постоянно подбивали на игру в футбол, где ставили в нападение. Причина была проста – сорвавшийся с девичьей ноги мяч летел по совершенно невероятной траектории, сам собой уворачивался от защитников и вратаря и безошибочно находил ворота. А на прошлогоднем первенстве города по спортивной гимнастике безнадежно ушедшая вперед Аленка Свиридова неведомым образом умудрилась свалиться с бревна в самом начале программы. На простейшем переходе свалилась, подарив чемпионский титул Баграновой.
Не везло Галке только в двух вопросах.
Во-первых, с именем. Нет, само имя нравилось. Звучит ведь: Багранова Галина Игоревна! Отлично звучит, всякий скажет. И Галина. И просто Галя. Но вот Галочка и особенно Галка! Мерзко и отвратительно! Но родители и бабушки с дедушками упорно именовали ребенка исключительно первым из плохих вариантов, а все остальные – вторым. Даже учителя, задумчиво проведя глазами по списку в классном журнале, глубокомысленно произносили: «К доске пойдет… Галка Багранова!» И толку, что задают единственный вопрос, который она знает? Главное, снова прозвучало ненавистное имя!!! Ровесников не останавливали даже жесточайшие драки, победам в которых помогали не столько занятия карате, сколько все то же удивительное везение. И снова все было бессмысленно! Ведь только что избитый (ну, будем считать, избитый, а не сам споткнулся двадцать четыре раза) «гроза района», вытирая кровавые сопли, обиженно басит: «Ну ты даешь, Галка!»
Второй «невезучий» вопрос возник не так давно, но оказался гораздо серьезнее. Галка никак не могла лишиться девственности. Две трети девчонок класса уже жили половой жизнью (или были настолько храбры, что вовсю об этом хвастались). А у нее, самой крутой и оторванной, не было еще никого! Нет, рассказывала-то, конечно, и она, благо теорию изучить в совершенстве при наличии Интернета совсем не сложно. Даже на вранье Галку ни разу не ловили. А все из-за того же везения. Но одно дело сочинять сказки о белых конях на «Жигулях» и принцах на «Мерседесах», а совсем другое в действительности испытать то, о чем так весело трепаться с подружками.
И ведь не сказать, что Галина Игоревна ждала у моря погоды! Девчонка активно шла навстречу. То есть еще пару месяцев назад не слишком активно, но по мере накопления неудач начала проявлять инициативу. Конечно, немалая часть знакомых мальчишек шарахалась от нее, как от прокаженной (подумаешь, нос в прошлом году сломала! Сам же шнобелем на перила налетел!), но были и смелые, для которых симпатичное личико и точеная фигурка Баграновой перевешивали воспоминания о старых травмах.
Попытка продуктивно воспользоваться отъездом родителей в командировку закончилась крайне своевременным визитом дальней родственницы из Питера. И проторчала тетя Надя у Галки весь срок родительского отсутствия, конечно. И ладно бы, специально вызвали, так ничего подобного!
Решение использовать глухие уголки городского парка привело к общению с залетной шпаной. Причем Галка отделалась легким испугом и разбитыми костяшками кулаков. А Кольке прилетело капитально, везением подружки ухажер не отличался. В итоге романтический вечер закончился совсем не романтично. Для него в травмпункте, для нее – в райотделе милиции, где Галка долго доказывала, что исключительно защищалась и «вообще, они сами падали!!!» На учет не поставили, и то ладно.
А когда, наконец, все сложилось: и квартира, и мальчик симпатичный и, по слухам, умелый и дело знающий, и шампанское со свечами… В самый неподходящий момент у нее прихватило живот, и свидание получилось исключительно с любимым унитазом, отойти от которого удавалось не более чем на три метра. Васька после пятичасового бесплодного ожидания под неразборчиво бубнящий телевизор свинтил домой, и хворь тут же как рукой сняло!
И если бы на этом невезение кончилось. Щаз… Складывалось впечатление, что некая высшая сила, оберегавшая Галку от всевозможных несчастий, считает желаемый процесс преждевременным.
Наивно решив, что сия Высшая Сила есть не кто иной, как Бог, Галка не придумала ничего лучше, чем отправиться в ближайшую церковь и вывалить проблему на несчастную голову местного батюшки. Реакцию старого священнослужителя можно было предугадать, особенно если добавить любимую одежду и цвет волос девочки. Никто ведь не стал переодеваться в более приличествующий месту посещения наряд.
Чудом, точнее все тем же везением, избежав ударов какой-то железяки на цепочках, Галка вылетела на улицу под аккомпанемент громогласных проклятий оскорбленного попа.
Это стало последней каплей.
«Достало! Еще одна попытка, – думала Галя, шагая по улице Гурьянова с перекошенным гримасой лицом и не замечая шарахающихся во все стороны прохожих, – если и сегодня не получится, значит, не судьба. Завязываю пытаться. Может, важно, чтобы этого пока не было, и мне везет, а не наоборот».
Последняя мысль показалась ей очень даже здравой, тем более что желание было не столь плотским, сколь имиджевым. Тем не менее девушка, приведя себя в порядок перед стеклянной дверью небольшого магазинчика косметики, шагнула внутрь. Уверенным взглядом вдавила в кресло кассиршу и бросила продавцу-консультанту, известному всему городу бабнику:
– Пошли на склад, трахнемся, пока у вас покупателей нет!
Расчет был точен. Кто другой, может, и отказался бы, ошарашенный подобным напором или возрастом потенциальной партнерши, но только не Сашка! Трахари-перехватчики не теряются в таких ситуациях никогда! Этот немедленно открыл дверь крохотной комнатки, забитой разнокалиберными коробками, сделал приглашающий жест рукой и посторонился, пропуская даму. Галка решительно шагнула вперед, резкий порыв ветра толкнул в спину, и девушка, запнувшись о большую картонную коробку, головой вперед полетела в высокую мягкую траву поляны, вдруг возникшую вместо деревянного пола подсобки…
Вскочила Галка мгновенно. Правильно падать учили и в гимнастике, и в карате. Вот только большого смысла в быстром подъеме не оказалось. Куда-то исчезли и Сашка, и подсобка, и сам магазин, и улица Гурьянова, да и вся Калуга. Вокруг поляны расстилался лес. Не прозрачные посадки калужских парков, и даже не якобы густой Измайловский парк в Москве, где Галка как-то была на экскурсии, поддавшись на уговоры посмотреть на широко известную в узких кругах Розовую Беседку. Беседка, кстати, оказалась не розовая, а вообще не существующая, кто-то из москвичей крупно наколол узкие калужские круги. Нет, наличествовал настоящий лес с непролазным буреломом. И медведями. Косолапых девушка не видела. Но в таком лесу и без них?! Не верю! На самой поляне, кроме высоченной травы, не было ничего и никого. Только Галка и роковая коробка, о которую она споткнулась.
– Ну ни хрена себе! – ошалело произнесла девушка, оглядываясь по сторонам. – Насколько же мне трахаться противопоказано? А попроще никак? Например, на Сашку нестояк напустить? Ладно, уговорили, буду блюсти себя, как тургеневская девушка! Поехали назад, в Калугу!
Ничего не изменилось. Лес как был, так и остался, город появляться не надумал. Ни загадочно мерцающих порталов, ни ветвистых молний, с грохотом бьющих в землю. Хотя нет, изменения были. На макушку уронила шишку наглая белка, укоризненно зацокавшая в ответ на гневную тираду.
– Ладно. Пойдем, поищем! – сама себе сказала девушка и погрозила белке кулаком.
Галка была девочкой не пугливой и к истерикам не склонной. И в свое везение верила на все сто. Занесло куда-то, значит, занесло. Надо так. Может, вообще глюк такой. Но не похоже. Кроме того, с каких борщей? Не пила, не курила. Не нюхала. Вообще, подобной ерундой не увлекается. В принципе. Правда, та штука, которой поп махал, пахла чем-то приторным, но не могла она успеть так набраться. Или у них там тяжелые наркотики применяют? «Опиум для народа». Есть ведь такая фраза. И давно. Вряд ли без повода сочинили. Да нет, перебор, если бы в церквах наркоту жгли, святош разогнали бы давно. А народ, наоборот, оттуда не выгнать бы было. Да и недешевое удовольствие, гашиш налево-направо тратить. Какой поп, таков и приход, однако.
В общем, занесло. Что делать? Сначала выйти к людям, определиться, куда именно попала. Потом добраться домой. Что имеется в наличии? Одета Галка нормально. Косуха, джинсы, кроссовки. Самое оно по лесам шастать. В сумочке тоже кое-что имеется. Паспорт. Это хорошо, а то ведь хрен его знает, без бумажки ты букашка. Привяжутся менты, последние печенки выедят. Почему без родителей, почему так далеко, почему в полпятого утра и трезвая? Деньги. Да, с тремя тысячами не разгуляешься. Может и до дома не хватить. Хотя… если недалеко – хватит. Да и автостоп никто не отменял. Сама не пробовала, но Анька Пакличка рассказывала. От Новороссийска до Владивостока за лето. А если далеко – позвонить можно. Мобильник. Отлично! А сети нет. Где сейчас нет сети? В Африке какой? Так там сосны не растут! Зажигалка. Хорошая привычка для некурящей, таскать с собой огонь. Вот и пригодилась. Косметичка. Тоже неплохо, куда сейчас женщине без косметички! Лес не лес, а выглядеть надо красиво. Все? Хреново… А в коробке?
В коробке оказалась на удивление нужная посреди леса штука. Краска для волос. «Recital Preference» от «L’OREAL». Та самая, которой Галка позавчера сама выкрасилась, только после обнаружив, что поменять цвет прически будет затруднительно. Зато теперь у нее запаса на полжизни хватит! Цвет тот же. И ложится ровно.
Блин! Ее же обвинят в краже этой дурацкой краски! Обманом проникла на склад, похитила товар и скрылась неизвестным способом. Мать твою! Это теперь придется таскать коробку, пока не удастся ее на место вернуть? Вот не было печали! Но не в тюрьму же из-за нее садиться!
Галка, не стесняясь, высказала все, что думает о краске, Сашке-трахаре, его магазине и шутниках, впутавших ее в эту историю.
– Все! Даю обет безбрачия! Как его, цельврот, целиврат! Нет, целибат! – перешла она, наконец, на русский нематерный. – Никакого секса, буду старой девой! А то в следующий раз на Луну закинет! Хрен с ним, нечего прохлаждаться! Краску на плечо, сумочку на другое, и вперед, на север!
Задумалась: почему на север? А какая разница? И где здесь север? Был бы компас… Галка хлопнула себя по лбу, чуть не уронив коробку: есть же компас! Брелок на ключах! А в телефоне фонарик! Отлично. Только телефон пока выключить надо, раз сети нет. А то сядет еще…
И девушка с фиолетовыми волосами в кожаной косухе и джинсах уверенно зашагала через незнакомый лес, топча траву ребристыми подошвами кроссовок. На север, возвращать нечаянно украденную коробку с краской для волос.
